Корпорация Странных Существ 2.0 (гет)

Заброшенный объект TLNTS на окраине Картер-Сити был как рана, вскрытая временем, — бетонные стены, покрытые трещинами и ржавыми потёками, хранили в себе эхо забытых экспериментов и неразгаданных тайн. Воздух внутри был густым, пропитанным едким запахом химикатов — резким аммиаком, металлической пылью и сыростью, что оседала на языке горьким привкусом. Тусклый свет одиноких ламп, висящих на истёртых проводах, едва пробивался сквозь полумрак, отбрасывая длинные тени, которые шевелились по углам, как призраки. Пол хрустел под ногами: осколки стекла впивались в подошвы, пыль скрипела, а где-то вдали раздавался низкий стон металла, словно само здание ворчало, недовольное вторжением. Вентиляционная шахта в углу зияла чёрной пастью, её ржавая решётка с кривыми зубьями казалась порталом в неизведанную тьму, а свежие следы на пыльном полу вели прямо к ней, растворяясь в глубине.

Майк Рейн стоял у входа в шахту, его силуэт в потёртом пиджаке цвета мокрого асфальта казался частью этого мрачного мира. Пот стекал по его бледному лицу, оставляя блестящие дорожки, а щетина проступала сквозь кожу, как колючий мох. Серые глаза, воспалённые и пронизанные красными прожилками, смотрели в темноту шахты, но его мысли были далеко — шрам на шее, длинный и кривой, как след от когтей, слабо пульсировал, напоминая о Романе, о его голосе, что всё ещё звучал в голове: Ты мой.

Майк сжал "Волк-7" — пистолет с потёртым воронением, чья чёрная рукоять лоснилась от влаги его ладоней, а ствол смотрел в пол, как усталый зверь. Его дыхание было хриплым, каждый выдох вырывался с трудом, но он заставил себя выпрямиться, сжимая оружие, как якорь, удерживающий его в реальности.

Рядом стояла Ева Ростова, её силуэт в строгом чёрном пиджаке был как высеченный из мрака. Пиджак, слегка помятый, но подчёркивающий её собранность, цеплялся за плечи, напряжённые, как у хищника перед прыжком. Тёмные волосы, стянутые в тугой пучок, отбрасывали резкую тень на её лицо — бледное, с острыми скулами и шрамом над бровью, точно меткой выжившего. Зелёные глаза, острые и холодные, как осколки стекла, блестели в тусклом свете, а на запястье мигал нейронный браслет — стальной, с синими светодиодами, тихо гудящий, словно живое существо. В руке она сжимала нейронный подавитель — компактный, с короткой антенной и зелёным индикатором, пульсирующим в такт её дыханию. На поясе болтался контейнер с угасшим цилиндром, его металлическая поверхность тускло отражала свет.

— Следы свежие, — сказала Ева, её голос был низким, деловым, но с ноткой тревоги.

— Кто бы это ни был, они знали, куда идти. Надо двигаться.

Майк кивнул, его серые глаза мельком встретились с её взглядом, но тут же ушли в сторону, к вентиляционной шахте. Он шагнул вперёд, сжимая "Волк-7" сильнее, пальцы побелели на рукояти. Ева последовала за ним, её ботинки хрустнули по стеклу, как по тонкому льду. Она двигалась плавно, но в каждом её шаге чувствовалась стальная решимость.

Они подошли к ржавой решётке вентиляционной шахты, её кривые зубья отбрасывали тени, похожие на когти. Ева направила фонарик — луч света, холодный и резкий, выхватил из тьмы узкий коридор, уходящий вглубь. Стены шахты были покрыты ржавчиной и слизью, а воздух внутри пах сыростью и чем-то ещё — едва уловимым, металлическим, как кровь. Следы на полу — свежие, с чёткими краями — вели в темноту, растворяясь в глубине.

— Кто бы это ни был, они знали, куда идти, — пробормотала Ева, её голос был тихим, но в нём звучала решимость. Она обернулась к Майку, её зелёные глаза сверкнули в свете фонарика.

— Готов?

Майк сглотнул, шрам на шее кольнул, как предупреждение. Он знал, что за этой шахтой, за именем Романа, за "Нейро-Штормом" таится что-то смертельно опасное. Но отступать было некуда. Он кивнул, его голос, хриплый и усталый, прозвучал твёрже, чем он ожидал:

— Идём.

Они шагнули в коридор, их фонари выхватывали путь вперёд, разрезая тьму, как лезвия. Свет дрожал, высвечивая ржавые трубы, свисающие с потолка, как внутренности гигантского зверя, и мокрые стены, покрытые слизью, что поблёскивала, будто живая. Их шаги эхом отдавались в узком пространстве, каждый звук — как вызов невидимому врагу. Ева шла первой, её нейронный подавитель был наготове, а браслет мигал синим, фиксируя каждый метр. Майк следовал за ней, "Волк-7" в его руке был тяжёлым, но успокаивающим, как старый друг.

Лаборатория осталась позади, её эхо статики — треск помех, вой ламп, шёпот Романа — затихло, но не исчезло. Оно жило в их памяти, в шрамах на их телах, в тенях, что следовали за ними. Коридор впереди был узким, тёмным, как глотка зверя, и каждый шаг вёл их глубже в неизвестность, где ответы — или смерть — ждали за следующим поворотом.

Тоннели под Картер-Сити тянулись бесконечной паутиной, словно старые вены, давно забытые живым организмом города наверху. Бетонные стены, холодные и шершавые, были покрыты трещинами, из которых сочилась влага, оставляя тёмные пятна, похожие на следы слёз. Над головой змеились ржавые трубы, их металлический скрежет раздавался где-то вдалеке, как эхо давно умерших механизмов. Кабели, толстые и обмотанные изоляцией, свисали с потолка, будто оборванные нервы, местами оголённые, с торчащими медными жилами, что тускло поблёскивали в слабом свете аварийных ламп. Эти лампы, закреплённые на стенах через неравные промежутки, мигали оранжевым и зеленоватым светом, отбрасывая длинные тени, которые плясали на затопленном полу, как призраки прошлого.

Майк шагал осторожно, его тяжёлые ботинки хлюпали по чёрной воде, что доходила до щиколоток. Его "Волк-7" — пистолет с выщербленной рукоятью и слегка потёртым стволом — лежал в руке, как старый друг, готовый выручить в любой момент. Свет его фонаря, прикреплённого к ремню, выхватывал из мрака граффити на стенах: выцветшие буквы складывались в слова на неизвестном языке, а рядом — грубо нарисованные символы, напоминающие те, что он видел в записях Романа. Его шрам на шее — длинный, неровный, оставленный когтями чего-то нечеловеческого — пульсировал, словно предупреждение, и Майк стиснул зубы, пытаясь заглушить нарастающую тревогу. Его тёмные волосы, влажные от пота, прилипли ко лбу, а серые глаза, острые и внимательные, скользили по каждому углу, выискивая угрозу.

Ева шла чуть впереди, её силуэт в облегающем чёрном пиджаке казался вырезанным из тьмы. Её короткие рыжие волосы, подстриженные под каре, блестели в свете фонаря, а шрам над левой бровью — тонкий, как лезвие — выделялся на бледной коже, придавая её лицу суровую красоту. В правой руке она сжимала нейронный подавитель — устройство размером с пистолет, но с тонким дулом и мигающим синим индикатором на корпусе. Это была её гордость, собранная из обломков технологий Картер-Сити, способная вырубить любого, кто попробует встать на пути. Её зелёные глаза, холодные и цепкие, обшаривали тоннель, а каждый шаг был точным, как у кошки, крадущейся за добычей.

Вода под ногами плескалась, отражая их фигуры — искажённые, размытые, словно тени из другого мира. Впереди тоннель разделялся: один путь уходил вниз, где свет аварийных ламп терялся в густой тьме, а другой поднимался, открывая вид на массивную решётку, за которой виднелись очертания чего-то большого и металлического. Майк остановился, его дыхание вырывалось облачками пара в холодном воздухе. Он кивнул на кучу мусора у стены — рваные мешки, пустые жестянки, обрывки проводов и что-то, похожее на старую куртку, пропитанную маслянистой грязью.

— Смотри, — хрипло сказал он, опускаясь на одно колено. Его пальцы коснулись ткани, и он нахмурился, ощутив липкость, словно кровь, давно засохшую, но всё ещё сохранившую свой металлический запах.

— Это не просто хлам. Здесь кто-то был. Недавно.

Ева присела рядом, её фонарь осветил находку. Свет выхватил из темноты блеск стекла — разбитую бутылку, лежащую среди мусора, и клочок бумаги с выцветшими буквами. Она подняла его, развернула, и её брови сдвинулись.

— "Северный выход закрыт", — прочитала она вслух, её голос был тихим, но в нём звенела сталь.

— Это не похоже на записку бродяги. Слишком... осмысленно.

Майк кивнул, его взгляд скользнул по тоннелю. Тени, казалось, сгущались, а мигание ламп стало чаще, как пульс, учащающийся перед ударом. Он встал, сжимая "Волк-7" так, что костяшки побелели.

— Надо двигаться, — сказал он, его голос был твёрд, но в нём сквозила тревога.

— Что бы здесь ни было, оно знает эти тоннели лучше нас.

Они выбрали путь вверх, к решётке. Шаги эхом отдавались в тишине, смешиваясь с далёким гулом, что доносился откуда-то из глубины. Поднявшись, они остановились перед массивной металлической преградой — ржавой, но всё ещё крепкой, с толстыми прутьями, между которыми едва пролезала рука. За ней виднелась огромная цилиндрическая конструкция, покрытая коркой грязи и ржавчины, с торчащими трубами и мигающими огоньками — остатки какого-то древнего механизма, возможно, насосной станции или генератора, давно забытого жителями Картер-Сити.

Ева провела рукой по прутьям, проверяя их на прочность, а затем достала из кармана тонкий металлический стержень — отмычку, сделанную из обломка старого дрона. Её пальцы двигались быстро, с хирургической точностью, пока замок не щёлкнул, и решётка с протяжным скрипом поддалась. Майк толкнул её плечом, и они шагнули внутрь.

За решёткой тоннель расширялся, превращаясь в огромный зал, чьи стены уходили вверх, теряясь во мраке. Пол здесь был сухим, покрытым слоем пыли и мелкого мусора, а воздух стал тяжелее, пропитанный запахом машинного масла и чего-то едкого, почти живого. В центре зала возвышалась конструкция — гигантский металлический монстр, чьи трубы и провода тянулись к потолку, как щупальца. Некоторые из них слабо гудели, а из щелей между панелями пробивался тусклый свет, окрашивая всё вокруг в болезненный зеленоватый оттенок.

Майк подошёл ближе, его фонарь скользнул по поверхности машины, высвечивая выгравированные символы — те же, что были на граффити. Его шрам запульсировал сильнее, и он почувствовал, как холод пробежал по спине. Ева стояла рядом, её подавитель был направлен в темноту, а лицо напряжено.

— Это не просто заброшенное место, — тихо сказала она, её голос дрожал от смеси страха и любопытства.

— Это часть чего-то большего. И оно всё ещё работает.

В этот момент из глубины зала донёсся звук — низкий, вибрирующий, как шаги чего-то огромного. Тени задвигались, лампы мигнули, и Майк резко обернулся, поднимая "Волк-7". Ева встала спиной к нему, её подавитель загудел, готовый к бою. Они не видели ничего, но чувствовали — что-то приближалось, и тоннели под Картер-Сити хранили куда больше тайн, чем они могли себе представить.

Тьма в зале сгущалась, словно живая, обволакивая Майка и Еву плотным коконом тревоги. Гигантская машина в центре гудела низким, утробным звуком, от которого вибрировал воздух, а ржавые трубы, торчащие из её корпуса, дрожали, как натянутые струны. Зеленоватый свет, пробивающийся из щелей между панелями, отражался на пыльном полу, рисуя зыбкие узоры, похожие на письмена давно мёртвого языка. Майк стоял, сжимая "Волк-7", его пальцы напряжённо лежали на рукояти, а шрам на шее пульсировал всё сильнее, будто второе сердце, бьющееся в ритме надвигающейся угрозы. Ева, напротив, замерла с нейронным подавителем в руках, её зелёные глаза сверкали холодной решимостью, но в уголках рта залегла тень беспокойства.

Шаги — тяжёлые, нечеловеческие — эхом отдавались где-то в глубине зала, но источник звука оставался невидимым. Майк медленно двинулся вперёд, его фонарь выхватил из мрака участок стены рядом с машиной. Там, на шершавом бетоне, виднелись глубокие царапины — длинные, рваные, словно кто-то с острыми когтями пытался вырваться наружу. Следы шли неровно, пересекаясь и наслаиваясь друг на друга, как будто существо металось в ярости или панике. Он присел, водя лучом света по отметинам, и заметил, что края царапин блестят — свежие, ещё не покрытые пылью. Его дыхание сбилось, пар от него закружился в воздухе, смешиваясь с запахом ржавчины и чего-то кислого, почти органического.

— Ева, сюда, — хрипло позвал он, не отрывая взгляда от стены. Его голос утонул в гуле машины, но она услышала, её шаги мягко зашуршали по пыли. Ева опустилась рядом, её рыжие волосы вспыхнули в свете фонаря, как языки пламени. Она протянула руку к царапинам, но остановилась в миллиметре от поверхности, словно боясь нарушить невидимую границу.

— Это не инструмент, — тихо сказала она, её голос дрожал от напряжения.

— Слишком неровно. Слишком... живо. — Она подняла подавитель, направив его в темноту, и добавила:

— Мы не одни.

Майк кивнул, его серые глаза сузились, выискивая движение в тенях. Он встал, обходя машину, и вдруг замер. На полу, у основания одной из труб, лежал сломанный предмет — металлический стержень, согнутый пополам, словно его сжали с чудовищной силой. Рядом валялись осколки стекла, острые и поблёскивающие, как зубы хищника. Он наклонился, подцепив стержень кончиком ботинка, и перевернул его. На изломе виднелись следы странной субстанции — густой, тёмно-зелёной, похожей на слизь. Она медленно стекала, оставляя маслянистый след, и в воздухе повис едкий запах, от которого у Майка защипало в горле.

— Что за чертовщина... — пробормотал он, отступая на шаг. Его фонарь скользнул дальше, и луч выхватил ещё одну находку: кусок ткани, пропитанный той же субстанцией. Это был не просто лоскут — часть рукава, грубо оторванная от чего-то большего. Ткань, плотная и чёрная, напоминала униформу, но края были изодраны, а на внутренней стороне виднелись бурые пятна — кровь, смешанная со слизью.

Ева подошла ближе, её подавитель загудел чуть громче, когда она направила его на находку. Она присела, внимательно разглядывая ткань, и её лицо напряглось.

— Это не старое, — сказала она, её голос стал резче.

— Слизь ещё влажная. Кто бы это ни оставил, он был здесь недавно. Может, час назад. Может, меньше.

Майк стиснул зубы, его пальцы крепче сжали пистолет. Он выпрямился, обводя взглядом зал. Тени шевелились, лампы мигали всё чаще, а гул машины усиливался, словно она реагировала на их присутствие. Внезапно его взгляд зацепился за что-то в углу — груду мусора, на первый взгляд обычную, но среди рваных мешков и обломков проводов виднелось что-то странное. Он подошёл, чувствуя, как холод пробирает спину, и наклонился. Это была кость — длинная, пожелтевшая, но с остатками плоти, прилипшей к суставу. Плоть была свежей, с багровыми прожилками, и от неё тянулся тонкий след той же зелёной слизи, уходящий в щель между бетонными плитами.

— Ева, — позвал он, его голос стал ниже, почти шёпотом.

— Это не просто следы. Это добыча.

Она резко обернулась, её глаза расширились, но прежде чем она успела ответить, из глубины зала донёсся новый звук — скрежет, резкий и пронзительный, как металл, царапающий бетон. За ним последовал низкий рык, глубокий и гортанный, от которого волосы на затылке Майка встали дыбом. Тени в дальнем углу зала сгустились, и что-то большое, нечёткое, двинулось в их сторону. Свет фонаря дрожал в его руке, выхватывая лишь обрывки силуэта — длинные конечности, сутулую спину, блеск чего-то влажного.

Ева вскочила, её подавитель загудел на полную мощность, синий индикатор замигал яростно. Она встала спиной к Майку, её поза была напряжённой, как у зверя перед прыжком.

— Оно идёт, — бросила она, не оборачиваясь.

— Готовься.

Майк поднял "Волк-7", его сердце колотилось, но рука оставалась твёрдой. Шрам на шее горел, как раскалённое железо, и он знал — что бы ни пряталось в этих тоннелях, оно было связано с тем, что оставило эту метку на его теле. Машина загудела громче, её свет стал ярче, и в этот момент тварь шагнула в круг зеленоватого сияния. Это было нечто нечеловеческое — длинные когтистые лапы, покрытые влажной чешуёй, сгорбленное тело, усеянное шипами, и глаза, горящие тусклым жёлтым светом. Слизь капала с его пасти, шипя при соприкосновении с полом, а рваный лоскут ткани — остаток той же униформы — свисал с одного из шипов.

— Огонь! — крикнул Майк, и выстрел "Волка-7" разорвал тишину, эхом отразившись от стен. Пуля ударила в плечо твари, выбив сноп зелёной жижи, но та лишь взревела, бросившись вперёд с ужасающей скоростью. Ева нажала на спуск подавителя, и синий разряд рванулся к существу, заставив его пошатнуться, но не остановив. Тоннель ожил — звуки боя, гул машины и рычание твари смешались в хаотичную симфонию, а Майк и Ева стояли плечом к плечу, готовые встретить угрозу, которую Картер-Сити скрывал в своих бетонных недрах.

Тоннель был тесным, как гроб, вырезанный из сырого бетона. Его стены, покрытые пятнами ржавчины и липкой, чёрной слизью, блестели в тусклом свете фонарей, отбрасывая зловещие тени. Лужи на полу хлюпали под ногами, отражая зеленоватый отблеск, а воздух — тяжёлый, пропитанный запахом гниющей сырости и едким привкусом металла — давил на лёгкие. Майк шагал осторожно, его ботинки оставляли мокрые следы, а "Волк-7" — старый, но надёжный пистолет с выщербленной рукоятью — лежал в руке, холодный и тяжёлый, как кусок льда. Ева двигалась впереди, её чёрный пиджак сливался с мраком, а нейронный подавитель — изящное устройство с тонкими синими прожилками энергии — тихо гудел, словно живое существо, готовое к прыжку. Их фонари выхватывали из темноты ржавые трубы, что свисали с потолка, как внутренности какого-то древнего механизма, и провода, змеившиеся вдоль стен, будто артерии, пульсирующие скрытой угрозой.

Тишина была обманчивой, почти осязаемой, нарушаемой лишь эхом их шагов и далёким гулом машин где-то наверху. Но затем, без малейшего предупреждения, тьма впереди взорвалась движением. Из узкого бокового прохода, скрытого за сплетением труб, вылетела тень — стремительная, бесшумная, как удар молнии в ночи. Майк дёрнулся, его инстинкты закричали раньше, чем мозг успел осознать угрозу, но существо уже было рядом, его движения — резкие, рваные, нечеловеческие — напоминали сломанный автомат, одержимый жаждой разрушения. Луч фонаря Евы полоснул по нему, и в этом мгновении они увидели его — кошмар, вырванный из самых тёмных глубин экспериментов Бонни и TLNTS.

Оно выглядело как человек — или то, что могло бы им быть в другой жизни. Его тело было гротескным сплавом плоти и металла: броня, словно вросшая в кожу, покрывала торс и конечности, местами разорванная, обнажая изуродованную, влажную плоть, сочащуюся зеленоватой слизью. Левая рука — механический протез с длинными, острыми когтями, блестящими, как хирургические скальпели, — дёргалась с неестественной скоростью.

Правая нога, наполовину живая, наполовину стальная, издавала пронзительный скрежет при каждом шаге, будто внутри перемалывались шестерёнки. Лицо скрывала маска — жуткая смесь кожи и металла, сшитая грубыми швами, — но глаза... Глаза горели жёлтым, неестественным светом, словно два раскалённых угля, полных первобытной ярости. Из-под маски доносился звук — низкий, механический рык, смешанный с животным хрипом, от которого волосы вставали дыбом.

— Господи... — выдохнула Ева, её голос сорвался, но она тут же вскинула подавитель. Синий разряд вырвался из дула, ударив существо в грудь. Энергия затрещала, осветив тоннель вспышкой, но тварь лишь пошатнулась, её броня заискрила, а из пасти вырвался ещё более громкий рык. Оно бросилось вперёд, когти сверкнули в воздухе, и Майк выстрелил — "Волк-7" рявкнул, пуля врезалась в плечо твари, выбив сноп искр и брызги зелёной жижи, что шлёпнулись на стену, шипя, как кислота.

Но оно не остановилось. Существо двигалось с пугающей скоростью, его рваные, хищные прыжки были полны силы, несмотря на повреждения. Оно ринулось на Майка, когти рассекли воздух в сантиметре от его лица, и он рухнул назад, споткнувшись о ржавую трубу. Боль пронзила спину, но адреналин заглушил её, заставив его вскочить.

— Майк, держись! — крикнула Ева, её подавитель загудел громче, и новый разряд ударил в спину твари. Она изогнулась, словно в агонии, но тут же развернулась, её жёлтые глаза вспыхнули ярче, и с ужасающим рёвом она прыгнула на Еву. Та увернулась в последний момент, её ботинок заскользил по мокрому полу, но она устояла, вскинув оружие снова. Существо приземлилось в лужу, брызнувшая слизь зашипела на бетоне, а его когти вонзились в стену, оставив глубокие борозды.

Майк выстрелил ещё раз, пуля попала в механическую ногу, и та заискрила, но тварь лишь взревела, её движения стали ещё более хаотичными. Она не чувствовала боли — это была машина, запрограммированная на убийство, с плотью, которая лишь имитировала жизнь. Её маска треснула от очередного разряда Евы, обнажив нижнюю часть лица — искривлённый рот, полный острых, металлических зубов, и провода, торчащие из шеи, как паразиты.

— Оно не умирает! — крикнул Майк, перезаряжая пистолет дрожащими руками. Его сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди, а шрам на шее пульсировал, как живое напоминание о прошлом. Существо, хромая, но не теряя мощи, снова бросилось на Еву, и её подавитель выстрелил в упор, разряд попал прямо в маску. Тварь взвыла, её голова откинулась, обнажив уязвимую шею, где плоть и металл сливались в отвратительном симбиозе.

Майк увидел шанс. Прицелившись, он выстрелил в открытую рану — пуля вошла глубоко, и существо рухнуло на колени, его тело затряслось, как в припадке. Но оно всё ещё двигалось, цепляясь когтями за пол, оставляя царапины на бетоне. Ева отступила, её лицо побледнело, но глаза горели решимостью.

— Слабое место, Майк, ищи слабое место! — выдохнула она, её голос дрожал от напряжения. Майк кивнул, лихорадочно осматривая тварь. Его взгляд упал на спину — под бронёй, среди проводов и плоти, мигал красный цилиндр, словно сердце этого кошмара. Источник питания? Контрольный модуль? Неважно — это был их шанс.

— Ева, отвлеки его! — крикнул он, перекатываясь в сторону, чтобы занять позицию. Существо, почуяв угрозу, рванулось к нему, но Ева выстрелила снова, разряд ударил в плечо, заставив тварь пошатнуться. Майк прицелился, выдохнул и спустил курок. Пуля попала точно в цилиндр — раздался взрыв, сноп искр осветил тоннель, и существо рухнуло, его тело задымилось, а механические части заискрили, испуская последний треск.

Тишина накрыла их, как саван, нарушаемая лишь звуком их тяжёлого дыхания и шипением угасающих искр. Фонари дрожали в руках, выхватывая из мрака дымящуюся тушу. Ева опустила подавитель, её пальцы сжались в кулак, а Майк убрал "Волк-7" в кобуру, чувствуя, как дрожь пробегает по всему телу.

— Что это за хрень? — прошептала Ева, её голос был хриплым, полным ужаса и отвращения. Она шагнула к существу, внимательно разглядывая его, но не приближаясь слишком близко. Майк молчал, его взгляд застыл на дымящемся теле. В голове крутилось одно имя — Роман. Он знал, что это лишь начало, что тоннели под Картер-Сити скрывают ещё больше кошмаров, и эта тварь — лишь первая ласточка грядущего хаоса.

Тишина, наступившая после падения существа, была обманчивой, как затишье перед бурей. Майк и Ева стояли в огромном зале, их грудь вздымалась от тяжелого дыхания, а воздух, пропитанный запахом горелого металла и едкой химии, царапал горло. Фонари, прикрепленные к их поясам, дрожали в такт их уставшим рукам, выхватывая из полумрака дымящуюся тушу биомеханического кошмара. Его когти, острые и длинные, как ножи мясника, все еще слабо подергивались, а из разорванного цилиндра на спине вытекала густая зеленоватая жидкость, шипящая при соприкосновении с бетонным полом. Желтые глаза твари, тускнеющие, как угасающие фонари, все еще казались живыми, и Майк невольно сжал рукоять "Волка-7", словно ожидая, что монстр вот-вот поднимется.

— Это не конец, — выдохнул он, его голос был хриплым, с металлическим привкусом крови во рту — царапина на плече саднила, а теплая струйка стекала по руке, пропитывая рукав куртки. Его лицо, покрытое слоем грязи и пота, выглядело изможденным: острые скулы, серые глаза, горящие смесью ярости и страха, и шрам на шее, пульсирующий, как маяк в ночи. Короткие темные волосы слиплись от сырости, а тяжелая кожаная куртка, потрепанная и исцарапанная, скрипела при каждом движении.

Ева, прислонившись к колонне, убрала прядь светлых волос с лица — ее обычно аккуратный хвост растрепался, а на щеке красовалась свежая ссадина, оставленная осколком бетона. Ее голубые глаза, холодные и острые, как ледяные осколки, метались по залу, выискивая новую угрозу. Нейронный подавитель в ее руках — изящное устройство из черного пластика и металла с синими прожилками энергии — слабо гудел, перегретый от выстрелов. Она была одета в облегающий комбинезон, потертый на коленях и локтях, с укрепленными вставками, которые некогда были черными, а теперь покрылись серой пылью подземелий.

— Надо двигаться, Майк, — сказала она, ее голос дрожал, но в нем чувствовалась сталь.

— Если эта штука была здесь, значит, их может быть больше.

Майк кивнул, вытирая кровь с подбородка тыльной стороной ладони. Он шагнул к туше, внимательно разглядывая ее. Металлическая броня, покрывавшая существо, была испещрена вмятинами и швами, словно сшита наспех в каком-то безумном эксперименте. Плоть, проглядывающая сквозь разрывы, была серой и влажной, с венами, пульсирующими даже после смерти. На боку твари виднелся выжженный символ — буквы "TLNTS", окруженные грубыми линиями, напоминающими когти. Это имя, как заноза, сидело в его голове, связанное с Романом и его зловещими обещаниями.

— TLNTS… — пробормотал он, сжимая кулаки.

— Это их рук дело. Они не просто экспериментируют. Они охотятся.

Ева подошла ближе, ее ботинки хлюпали по лужам, оставленным тварью. Она наклонилась, разглядывая цилиндр, все еще испускающий слабые искры.

— Это не просто источник питания, — сказала она, ее пальцы замерли в сантиметре от дымящегося металла.

— Здесь что-то вроде нейронного контроллера. Они управляют этими тварями. Может, даже видят их глазами.

Майк резко повернулся к ней, его взгляд стал жестким.

— Тогда они уже знают, где мы.

Словно в подтверждение его слов, из глубины тоннелей донесся низкий гул — далекий, но нарастающий, как приближающийся поезд. Пол под ногами задрожал, с потолка посыпалась пыль, а ржавые трубы загудели, словно перегруженные нервы. Ева вскочила, сжимая подавитель, а Майк инстинктивно поднял "Волк-7", его палец лег на спусковой крючок.

— Бежим! — крикнул он, и они сорвались с места, бросившись к дальнему концу зала, где темнел узкий проход, заваленный обломками. Их фонари метались, выхватывая из мрака искореженные куски металла, провода, свисающие, как лианы, и стены, покрытые трещинами и плесенью. Шаги гулко отдавались в пустоте, смешиваясь с их рваным дыханием и нарастающим звуком погони — рычанием, скрежетом когтей и чем-то еще, более тяжелым, будто за ними двигалась целая армия.

Тоннель сузился, заставляя их бежать гуськом. Майк шел первым, его широкие плечи задевали стены, а куртка цеплялась за выступы. Он чувствовал, как шрам на шее жжет все сильнее, будто Роман шептал ему прямо в мозг: "Ты не уйдешь". Ева следовала за ним, ее шаги были легче, но она спотыкалась о мусор — ржавые болты, куски бетона, осколки стекла, блестящие в свете фонаря, как оскаленные зубы.

Внезапно свет впереди мигнул — тусклые аварийные лампы, вмонтированные в потолок, зажглись, ослепляя их на мгновение. Они выскочили в новый зал, еще больше предыдущего, с высокими сводами, усеянными сталактитами ржавчины. В центре возвышалась массивная конструкция — остов какого-то древнего механизма, возможно, насоса или генератора, покрытого коркой грязи и паутиной проводов. По краям зала тянулись узкие мостики, ведущие к другим тоннелям, но под ними зияла черная пропасть, из которой доносился слабый гул воды.

— Куда теперь? — выдохнула Ева, ее голос сорвался, когда она оглянулась назад. Рычание приближалось, теперь уже отчетливое, многоголосое — их преследовало не одно существо.

Майк оглядел зал, его мозг работал на пределе, выискивая путь. Его взгляд упал на мостик слева — узкий, шаткий, но ведущий к темному проему, который мог быть выходом.

— Туда! — рявкнул он, хватая Еву за руку и таща ее к мостику. Металл под ногами скрипел и гнулся, ржавые перила шатались, но они бежали, не оглядываясь. Фонари бросали длинные тени, которые ломались на неровных поверхностях, создавая иллюзию движения за спиной.

И тут они появились. Из тоннеля, откуда пришли Майк и Ева, вырвались три фигуры — новые твари, похожие на первую, но крупнее, с более массивной броней и длинными шипами, торчащими из спин. Их глаза горели красным, а когти оставляли глубокие борозды в бетоне. Одна из тварей прыгнула, приземлившись на мостик позади них, отчего вся конструкция затряслась. Металл завизжал, болты начали вылетать, и мостик накренился.

— Быстрее! — крикнул Майк, толкая Еву вперед. Она споткнулась, но удержалась, вцепившись в перила. Майк обернулся, выстрелив в ближайшую тварь. Пуля попала в плечо, выбив искры, но существо лишь взревело, бросаясь на него. Он увернулся, когти прошли в сантиметре от его лица, и тварь врезалась в перила, проломив их. Мостик накренился еще сильнее, и Майк почувствовал, как пол уходит из-под ног.

Ева выстрелила из подавителя, синий разряд ударил в грудь твари, заставив ее дернуться, но вторая уже прыгнула, целясь в нее. Майк, не думая, бросился вперед, сбив Еву с ног — когти твари рассекли воздух там, где она только что стояла. Они покатились по мостику, металл гнулся под их весом, а твари наступали, их рычание заглушало все остальное.

— Цилиндры! — крикнул Майк, хватая Еву за плечи.

— Бей по ним!

Она кивнула, вскочив на ноги, и выстрелила снова, целясь в спину второй твари. Разряд попал в цель, цилиндр заискрил, и существо рухнуло, но третья уже была рядом, ее шипы блестели в свете фонарей. Майк выстрелил трижды, пули попали в шею и грудь, но тварь продолжала идти, ее движения были рваными, но неумолимыми.

Мостик затрещал, наклоняясь к пропасти. Майк схватил Еву за руку, и они бросились к проему, чувствуя, как пол рушится за их спиной. Третья тварь прыгнула, но мостик обвалился, утянув ее в темноту вместе с обломками. Грохот падения эхом разнесся по залу, смешавшись с ревом воды внизу.

Они ввалились в проем, упав на холодный бетон нового тоннеля. Фонари покатились по полу, осветив узкий коридор, уходящий во мрак. Майк и Ева лежали, тяжело дыша, их тела дрожали от адреналина. За спиной затихали звуки разрушения, но где-то вдали, в глубине тоннелей, послышался новый гул — низкий, угрожающий, обещающий новую погоню.

— Мы живы, — прошептала Ева, ее голос был едва слышен.

— Пока, — ответил Майк, поднимаясь на колени. Он протянул ей руку, помогая встать.

— Но это не конец. Они идут за нами.

Тоннели под Картер-Сити оживали, и каждый шаг вперед был шагом в неизвестность, где тьма скрывала новых врагов, а свет фонарей становился их единственной надеждой.

Дождь хлестал по крыше заброшенного склада, превращая её в скользкое поле боя, где каждый шаг грозил падением в пропасть трущоб Картер-Сити. Майк и Ева, тяжело дыша, стояли среди дымящихся останков поверженных тварей, их тела дрожали от напряжения и холода. Небо над городом, затянутое свинцовыми тучами, извергало мелкие капли, которые стекали по их лицам, смешиваясь с грязью, кровью и потом. Вдалеке мерцали неоновые огни высоток — яркие, манящие, но бесконечно далёкие, словно звёзды в чужом небе. Здесь же, в сердце городских джунглей, царила тьма, прорезаемая лишь редкими вспышками молний, что выхватывали из мрака ржавые балки, обломки стен и зловещие силуэты переулков внизу.

Майк поднялся первым, его фигура, широкая и угловатая, казалась высеченной из камня, но движения выдавали усталость. Его куртка, некогда чёрная, теперь была покрыта пятнами грязи и разрывов, а шрам на шее, длинный и кривой, блестел в свете фонарей, словно метка зверя. В правой руке он сжимал "Волк-7" — старый пистолет с потёртой рукоятью, чей ствол ещё дымился после последнего выстрела. Его серые глаза, острые, как лезвие, обшаривали крышу, выискивая новую угрозу, а короткие тёмные волосы, слипшиеся от дождя, прилипли ко лбу. Он вытер кровь с уголка рта тыльной стороной ладони и сплюнул на бетон — красная капля растворилась в луже.

Ева, сидя на коленях, пыталась восстановить дыхание. Её светлые волосы, обычно стянутые в аккуратный хвост, теперь растрепались, мокрые пряди липли к щекам и шее, а на бледной коже проступали свежие ссадины — одна над бровью, другая на скуле. Её голубые глаза, холодные и пронзительные, как зимнее небо, горели смесью ярости и решимости. В руках она держала нейронный подавитель — компактное устройство с мигающими синими диодами, чей корпус был исцарапан и покрыт грязью. Её одежда — облегающий тёмно-серый комбинезон с усиленными вставками — промокла насквозь, подчёркивая худощавую, но жилистую фигуру. Она подняла взгляд на Майка, её губы дрогнули в слабой, горькой улыбке.

— Это что, теперь наша жизнь? Бегать и драться, пока не сдохнем? — голос её был хриплым, но в нём сквозила стальная нота.

Майк хмыкнул, протягивая ей руку.

— Пока не найдём того, кто за этим стоит. Вставай, Ева. Нельзя расслабляться.

Она ухватилась за его ладонь, шершавую и сильную, и поднялась, стряхивая воду с лица. Их взгляды встретились на миг — в его глазах была мрачная уверенность, в её — искры вызова. Но времени на слова не было: из глубины склада, где-то внизу, донёсся новый звук — низкий, вибрирующий гул, от которого задрожали ржавые балки. Они переглянулись, и без слов стало ясно: бой ещё не окончен.

Майк жестом указал на край крыши, где пожарная лестница, кривая и облезлая, свисала вниз, в переулок. Дождь барабанил по металлу, превращая ступени в скользкие ловушки, но выбора не было. Ева пошла первой, её движения были быстрыми и точными, несмотря на усталость. Подавитель она засунула за пояс, чтобы освободить руки, и начала спуск, цепляясь за мокрые перила. Майк следовал за ней, "Волк-7" всё ещё был наготове, его взгляд то и дело возвращался к дверному проёму на крыше, откуда доносился нарастающий гул.

Они спустились в узкий переулок, заваленный мусором — рваные мешки, пустые бутылки, обрывки проводов валялись под ногами, хрустя и чавкая в грязи. Стены зданий, покрытые облупившейся краской и граффити, нависали над ними, словно каньон из бетона и ржавчины. Из тёмных подворотен тянуло сыростью и чем-то кислым, а редкие фонари, мигающие жёлтым светом, отбрасывали длинные, зловещие тени. Неоновые вывески вдалеке — красные, синие, зелёные — мигали, как маяки, но их свет сюда не доходил, оставляя трущобы в полумраке.

— Куда теперь? — прошептала Ева, её голос почти утонул в шуме дождя.

Майк кивнул в сторону переулка, где виднелась громада заброшенного здания — бывшей фабрики, судя по остаткам вывески с полустёртыми буквами "Carter Steel".

— Туда. Нужно укрытие. И план.

Они двинулись вперёд, стараясь ступать тихо, но мокрый асфальт чавкал под ботинками, выдавая каждый шаг. Внезапно из-за угла раздался скрежет — резкий, металлический, как нож по стеклу. Майк замер, подняв руку, и Ева тут же прижалась к стене, её рука легла на подавитель. Из тени подворотни медленно выступила фигура — ещё одно существо, но это было не похоже на предыдущих. Оно было выше, массивнее, с бронёй, покрытой шипами, и длинными когтями, что волочились по земле, высекая искры. Его глаза, горящие багровым, казались двумя раскалёнными углями, а из пасти, усеянной зубами-лезвиями, вырывался пар, смешиваясь с дождём.

— Чёрт, — выдохнул Майк, вскидывая пистолет.

— Это не просто тварь. Это охотник.

Ева стиснула зубы, её пальцы сжали подавитель.

— Тогда давай устроим ему западню.

Они бросились бежать к фабрике, петляя между мусорными баками и обломками машин. Тварь двигалась следом, её шаги гремели, как молоты по наковальне, а рычание разносилось эхом по переулку. Дверь фабрики — тяжёлая, металлическая, покрытая ржавчиной — поддалась с третьего удара плечом Майка, и они ввалились внутрь, захлопнув её за собой. Внутри царил полумрак: свет пробивался через разбитые окна, освещая пыльные стеллажи, ржавые цепи, свисающие с потолка, и груды металлолома. Запах машинного масла и плесени висел в воздухе, густой и удушливый.

— Ищем укрытие, — бросил Майк, оглядываясь.

— И слабое место этой твари.

Ева кивнула, её глаза уже выхватили из полумрака старый подъёмник в углу зала — массивный, с цепями и платформой, застывшей в метре над полом.

— Если заманить его туда, я смогу сбросить платформу. Подавитель выведет из строя его электронику, а ты добьёшь.

Майк усмехнулся, проверяя обойму "Волка-7".

— Звучит как план.

Дверь с грохотом вылетела с петель, и тварь ворвалась внутрь, её когти врезались в бетон, оставляя глубокие борозды. Майк выстрелил, пуля ударила в плечо, выбив искры, но тварь лишь взревела, бросившись вперёд. Ева метнулась к подъёмнику, её пальцы забегали по панели управления, пытаясь оживить механизм. Майк тем временем отступал, стреляя и уворачиваясь от ударов когтей, что рассекали воздух с ужасающей скоростью.

— Ева, быстрее! — крикнул он, когда тварь снесла стеллаж, едва не придавив его обломками.

Панель заискрила, и подъёмник загудел, платформа дрогнула, поднимаясь выше. Ева выхватила подавитель и выстрелила — синий разряд ударил в грудь твари, заставив её пошатнуться, но она продолжала двигаться, её броня задымилась. Майк заманил её под платформу, увернувшись от очередного удара, и крикнул:

— Сейчас!

Ева нажала кнопку, и платформа рухнула вниз с оглушительным скрежетом, придавив тварь к полу. Та взревела, её когти заскребли по бетону, но Майк подскочил ближе, выстрелив в уязвимый цилиндр на спине — тот взорвался, разбрасывая осколки и зелёную жижу. Тварь затихла, её глаза погасли, а тело обмякло под тяжестью металла.

Майк и Ева стояли в тишине, нарушаемой лишь каплями дождя, что стучали по крыше. Их одежда промокла, оружие дрожало в руках, но они были живы. Ева опустилась на колени, её грудь вздымалась, а Майк подошёл к разбитому окну, глядя на город. Неоновые огни мерцали вдали, но трущобы оставались враждебными, их тени шевелились, как живые.

— Это не случайность, — сказал он тихо.

— Кто-то выпускает этих тварей. Роман… или "Нейро-Шторм". Они знают, что мы идём.

Ева подняла взгляд, её лицо было суровым.

— Тогда мы найдём их первыми.

Они шагнули к выходу, оставляя за собой дымящиеся останки. Картер-Сити ждал их — мрачный, опасный, полный тайн. Городские джунгли не прощали слабости, но Майк и Ева были готовы драться. До конца.

Дождь хлестал по разбитому асфальту Картер-Сити, превращая трущобы в месиво из грязи и теней. Лабиринт переулков, узких, как артерии умирающего зверя, был зажат между высотками — бетонными громадинами с выбитыми окнами и ржавыми скелетами пожарных лестниц. Воздух пропитался сыростью, запахом гниющих отходов и едким привкусом металла. Майк и Ева бежали, их шаги гулко отдавались от стен, сливаются с шумом воды, стекающей по ржавым трубам. За спиной — тяжёлое дыхание и скрежет когтей по асфальту. Преследователь, тварь из кошмаров Романа, не отставал, его багровые глаза мерцали в темноте, как маяки смерти.

Майк, высокий и жилистый, с острыми чертами лица, покрытого трёхдневной щетиной, сжимал в руке свой "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы на рукояти. Его кожаная куртка, потемневшая от дождя и грязи, хлопала на ветру, а шрам на шее — память о прошлом столкновении с "Нейро-Шторм" — пульсировал в такт сердцебиению. Рядом бежала Ева — миниатюрная, с короткими чёрными волосами, прилипшими к вискам, и пронзительными серыми глазами. Её облегающий комбинезон, некогда тёмно-синий, теперь был покрыт пятнами грязи, а в руках она держала нейронный подавитель — компактное устройство с мигающим синим индикатором, чьи провода слегка искрили от перегрузки.

— Сюда! — рявкнул Майк, сворачивая в узкий проход. Стены, покрытые облупившейся краской и кривыми граффити, сжимали пространство, словно тиски. Под ногами хрустел мусор — битые бутылки, рваные пакеты, обрывки проводов, утопающие в лужах. Он перепрыгнул через перевёрнутый мусорный бак, чья крышка валялась в стороне, как оторванная голова, и чуть не поскользнулся на мокром асфальте. Удержав равновесие, он рванулся дальше, чувствуя, как адреналин разгоняет кровь.

Ева двигалась следом, её шаги были лёгкими, почти бесшумными. Она нырнула под низко свисающую пожарную лестницу, ржавую и скрипучую, а затем оттолкнулась от стены, перепрыгнув груду досок. Её ловкость была её оружием — она скользила между препятствиями, как тень, не теряя ни секунды. Но усталость уже давала о себе знать: мышцы ныли, дыхание сбивалось.

Сзади раздался грохот — тварь ворвалась в переулок. Массивная, выше человеческого роста, с бронёй, покрытой шипами, она двигалась с ужасающей грацией. Её когти, длинные и острые, как кинжалы, врезались в стены, оставляя глубокие борозды. Пасть раскрылась, обнажив зубы-лезвия, а из глотки вырвался рык, от которого волосы вставали дыбом. Багровые глаза отслеживали каждый их шаг, а тяжёлое дыхание эхом разносилось по переулку.

— Он слишком близко! — выкрикнула Ева, бросив взгляд через плечо. Тварь сократила расстояние до нескольких метров, её броня лязгала, а шипы цеплялись за мусор, разбрасывая его в стороны.

Майк резко затормозил у развилки. Два тёмных прохода — слева тупик с обвалившейся стеной, справа путь к заброшенной фабрике, чьи очертания едва виднелись в тумане. Он знал эти улицы как свои пять пальцев: годы, проведённые в трущобах, сделали его живой картой Картер-Сити. Но времени на раздумья не было — тварь уже дышала в затылок.

— Разделимся! — крикнул он, встретившись взглядом с Евой.

— Я отвлеку, ты к фабрике!

Ева кивнула, её лицо напряглось, но в глазах мелькнула искра доверия. Она метнулась вправо, а Майк рванул влево, на ходу выстрелив из "Волка". Пуля ударила в плечо твари, выбив искры и кусок брони, но та лишь взревела, бросившись за ним. Он петлял между мусорными кучами и остовами старых машин, его ботинки скользили по лужам. Перепрыгнув низкий ржавый забор, он приземлился в грязь, тут же ныряя к узкой щели между зданиями — слишком тесной для преследователя.

Тварь врезалась в забор с оглушительным скрежетом, металл прогнулся, но она полезла дальше, цепляясь когтями за прутья. Майк выстрелил снова, пуля попала в маску, выбив осколок, но существо лишь зарычало громче, спрыгнув на землю. Он протиснулся в щель, куртка зацепилась за кирпичный выступ, ткань затрещала, но он рванулся вперёд, вывалившись в соседний переулок. Тварь попыталась пролезть следом, её броня застряла, и она начала ломать стену, отрывая куски бетона.

Майк бежал, лёгкие горели, ноги дрожали от напряжения. Он бросил взгляд назад — тварь вырывалась, её когти крошили кирпич, как картон. Впереди маячила фабрика — мрачное здание с выбитыми окнами и покосившейся крышей. Ева уже была там, её силуэт мелькнул в проёме двери, и он ускорился, чувствуя, как за спиной нарастает треск.

— Быстрее! — крикнула Ева, её голос дрожал от напряжения. Она стояла у входа, сжимая подавитель, чей индикатор мигал красным. Майк влетел внутрь, и они вместе захлопнули тяжёлую металлическую дверь, задвинув ржавый засов с визгом металла о металл. Внутри царил полумрак: лунный свет пробивался через разбитые стёкла, освещая пыльные стеллажи, ржавые цепи, свисающие с потолка, и груды металлолома. Запах машинного масла смешивался с плесенью, воздух был густым и тяжёлым.

— Это его не задержит, — выдохнул Майк, отирая пот со лба. Его взгляд упал на старый подъёмник в углу — массивную конструкцию с цепями и платформой, застывшей над полом.

— Если заманить его туда, я сброшу платформу. Ты вырубишь его электронику.

Ева кивнула, её губы сжались в тонкую линию.

— Давай попробуем.

Дверь содрогнулась от удара и вылетела с петель, рухнув на пол с грохотом. Тварь ворвалась внутрь, её когти врезались в бетон, оставляя глубокие царапины. Майк выстрелил, пуля ударила в грудь, выбив искры, но тварь лишь взревела, бросившись на него. Ева метнулась к подъёмнику, её пальцы забегали по панели управления, покрытой пылью и ржавчиной. Механизм загудел, платформа дрогнула, поднимаясь.

Майк отступал, стреляя и уворачиваясь от когтей, что рассекали воздух в сантиметрах от его лица. Тварь снесла стеллаж, обломки полетели в стороны, едва не придавив его.

— Ева, давай! — крикнул он, чувствуя, как пот заливает глаза.

Панель заискрила, подъёмник ожил. Ева выстрелила из подавителя — синий разряд ударил в тварь, заставив её пошатнуться, дым пошёл от брони. Майк заманил её под платформу, увернувшись от удара, и крикнул:

— Сейчас!

Ева ударила по кнопке, и платформа рухнула с оглушительным скрежетом, придавив тварь. Та взревела, когти заскребли по полу, но Майк подскочил ближе, выстрелив в цилиндр на спине. Раздался взрыв, осколки и зелёная жижа брызнули во все стороны. Тварь обмякла, её глаза погасли.

Тишина опустилась на фабрику, нарушаемая лишь стуком дождя по крыше. Майк и Ева стояли, тяжело дыша, их одежда промокла насквозь. Ева опустилась на колени, сжимая подавитель, а Майк подошёл к окну, глядя на город. Неон мерцал вдали, но трущобы оставались враждебными, их тени шевелились, словно живые.

— Это не просто тварь, — сказал он, его голос был хриплым.

— Роман или "Нейро-Шторм" знают, что мы идём. Они играют с нами.

Ева подняла взгляд, её глаза сверкнули сталью.

— Тогда мы сыграем лучше.

Они шагнули к выходу, оставляя за собой дымящиеся останки. Картер-Сити ждал их — мрачный, холодный, полный опасностей. Игра в кошки-мышки только начиналась.

Дождь в Картер-Сити превратил улицы в зеркала, где отражались неоновые огни и тени, скользящие по крышам. Трущобы, с их лабиринтом узких переулков и заброшенных зданий, дышали угрозой, словно сам город был живым хищником, поджидающим добычу. Майк и Ева, измотанные, но не сломленные, пробирались по крыше старого склада, их ботинки скользили по мокрому металлу, а дыхание вырывалось облачками пара в холодном воздухе. Вдалеке сверкали высотки, их неон — красный, синий, фиолетовый — казался насмешкой над мраком, царящим здесь, среди ржавых балок и разбитых окон.

Майк, высокий и жилистый, с лицом, иссечённым усталостью и шрамами, сжимал "Волк-7" — пистолет, чья рукоять была стёрта от долгого использования, а ствол всё ещё дымился после последнего выстрела. Его кожаная куртка, промокшая и покрытая грязью, скрипела при каждом движении, а шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — пульсировал, словно предупреждение. Тёмные волосы, слипшиеся от дождя, падали на лоб, а серые глаза, острые и настороженные, обшаривали тьму, выискивая врага. Ева, шедшая рядом, была его противоположностью — компактная, с короткими чёрными волосами, прилипшими к вискам, и серыми глазами, горящими холодной решимостью. Её комбинезон, некогда тёмно-синий, теперь был исцарапан и покрыт пятнами, а нейронный подавитель в её руках — устройство с мигающими синими диодами — слабо гудел, перегретый от частых выстрелов.

Они только что вырвались из западни в заброшенной фабрике, где тяжёлая платформа придавила одну из тварей, но победа была мимолётной. Новый звук — низкий, механический гул, смешанный с животным рыком — настиг их, едва они выбрались на крышу. Тварь, преследовавшая их, была не похожа на предыдущих: выше, массивнее, с бронёй, усеянной шипами, и глазами, горящими багровым светом, как раскалённые угли. Но теперь, когда они остановились, чтобы перевести дух, она показала, что её сила выходит далеко за пределы грубой мощи.

Майк присел за ржавым вентиляционным коробом, проверяя обойму "Волка-7". Его пальцы, покрытые мозолями и свежими ссадинами, двигались быстро, но он чувствовал, как усталость сковывает тело. Ева, прижавшись к стене рядом, держала подавитель наготове, её взгляд метался по крыше, выискивая движение. Дождь барабанил по металлу, заглушая звуки, но не их тревогу.

— Где эта тварь? — прошептала Ева, её голос дрожал от напряжения.

— Она была прямо за нами.

Майк не успел ответить. Внезапно свет уличных фонарей внизу — тусклых, мигающих жёлтым — потух, словно кто-то выдернул провод. Неоновая вывеска на соседнем здании, рекламирующая дешёвый бар, заискрила и погасла, а затем, с резким треском, взорвалась, осыпав улицу осколками стекла. Провода, свисающие с крыши, начали искрить, их оголённые концы извивались, как змеи, выбрасывая снопы белых искр. Майк и Ева переглянулись, их лица побледнели в свете молнии, разорвавшей небо.

— Это не просто тварь, — выдохнул Майк, его голос был хриплым.

— Она взламывает системы.

Словно в ответ, тьма перед ними сгустилась, и из воздуха, в нескольких метрах от них, возникло мерцание — тонкое, как дым, но с чёткими краями, будто разрез в ткани реальности. Мерцание расширилось, превращаясь в портал, чьи края дрожали, испуская синие искры. Сквозь него проступила фигура твари — её броня блестела под дождём, шипы торчали, как копья, а когти, длинные и острые, медленно царапали металл крыши, оставляя глубокие борозды. Она шагнула вперёд, портал за её спиной схлопнулся с низким гулом, а багровые глаза уставились на них, полные нечеловеческой ярости.

— Технопатия, — прошептала Ева, её пальцы сжали подавитель так, что костяшки побелели.

— Она управляет электроникой. И... порталы?

Майк стиснул зубы, поднимая "Волк-7".

— Значит, будем бить быстрее, чем она думает.

Тварь рванулась вперёд, её движения были стремительными, несмотря на массивное тело. Майк выстрелил, пуля ударила в броню, выбив искры, но существо не замедлилось. Оно взмахнуло когтями, и воздух перед ним снова задрожал — новый портал открылся прямо перед Майком, и когти вылетели из него, целясь в его грудь. Он бросился в сторону, рухнув на мокрую крышу, а когти врезались в вентиляционный короб, разрубив его пополам. Металл заскрежетал, пар вырвался из разорванных труб, окутывая крышу белым туманом.

Ева выстрелила из подавителя — синий разряд ударил в тварь, заставив её броню заискрить, но существо лишь взревело, его глаза вспыхнули ярче. Оно махнуло лапой, и провода над крышей ожили, извиваясь, как щупальца. Один из них хлестнул Еву по плечу, выбив подавитель из её рук — устройство покатилось по крыше, мигая красным. Она вскрикнула, но тут же перекатилась, уходя от второго удара.

— Майк, держи её! — крикнула она, бросившись за оружием. Тварь открыла ещё один портал, шагнув в него и появившись прямо за Евой. Майк выстрелил дважды, пули попали в спину, выбив куски брони, и существо развернулось, его когти сверкнули в воздухе.

Портал снова открылся, и тварь исчезла, лишь чтобы появиться в стороне, на краю крыши, её шипы задели ржавую антенну, повалив её с грохотом.

Майк понял, что обычные выстрелы не остановят её. Он заметил цилиндр на спине твари — тот же, что был у предыдущих, но этот был крупнее, с мигающими красными диодами, испускающими слабое свечение. Возможно, это был источник её способностей. Он метнулся к Еве, помогая ей подняться, и сунул ей свой фонарь.

— Свети на цилиндр! — крикнул он.

— Если это её мозги, я его вырублю!

Ева кивнула, её лицо было напряжённым, но глаза горели решимостью. Она направила луч фонаря на тварь, высвечивая цилиндр, который теперь пульсировал быстрее, словно в ответ на свет. Тварь взревела, её движения стали хаотичными — она открывала порталы один за другим, но они были нестабильными, искры разлетались, а края дрожали. Майк прицелился, его палец лёг на спусковой крючок, но тварь снова исчезла, появившись прямо перед ним.

Когти рассекли воздух, Майк увернулся, но удар задел его плечо, разорвав куртку и кожу. Кровь брызнула, смешавшись с дождём, но он стиснул зубы, выстрелив в упор. Пуля попала в цилиндр, раздался взрыв — не громкий, но резкий, как треск ломающегося стекла. Тварь замерла, её броня задымилась, а порталы вокруг начали схлопываться, испуская синие искры. Она рухнула на колени, её глаза потухли, но когти всё ещё слабо шевелились, царапая крышу.

Майк и Ева отступили, их дыхание было рваным, а тела дрожали от адреналина. Дождь смывал кровь с плеча Майка, но боль пульсировала в такт шраму на шее. Ева подняла подавитель, её пальцы дрожали, но она держала оружие наготове, словно ожидая, что тварь оживёт.

— Это... это не просто тварь, — выдохнула она, её голос дрожал от смеси страха и восхищения.

— Технопатия, порталы... Это что, проект Романа? Или что-то ещё хуже?

Майк молчал, его взгляд был прикован к дымящемуся цилиндру. Он знал, что "Нейро-Шторм" и TLNTS связаны с этим кошмаром, но масштабы их экспериментов пугали. Он вытер кровь с лица, его голос был низким, почти рычащим:

— Кто бы это ни создал, они играют с силами, которые не понимают. И мы — их мишень.

Крыша под ними задрожала — где-то внизу, в переулках, послышался новый гул. Трущобы Картер-Сити оживали, их тени шевелились, скрывая новых врагов. Майк и Ева переглянулись, их лица были суровыми, но в глазах горела решимость. Они были загнаны, но не сломлены. Игра в прятки продолжалась, и город был их полем битвы.

Дождь в Картер-Сити не утихал, превращая трущобы в лабиринт из блестящих луж и скользких теней. Узкие переулки, зажатые между обветшалыми зданиями, казались живыми — стены, покрытые облупившейся краской и граффити, шептались под ветром, а ржавые пожарные лестницы скрипели, словно предупреждая о надвигающейся угрозе. Майк и Ева бежали, их шаги гулко отдавались от мокрого асфальта, смешиваясь с далёким гулом, который становился всё ближе. Погоня не прекращалась — тварь, чья броня искрила от их атак, но не ломалась, преследовала их с неумолимой яростью, её багровые глаза мелькали в темноте, как маяки ада.

Майк, высокий и жилистый, с лицом, иссечённым усталостью, выглядел как человек, которого жизнь била, но не сломила. Его кожаная куртка, промокшая и потрёпанная, хлопала на ветру, а свежая рана на плече сочилась кровью, пропитывая рукав. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — горел, будто раскалённое клеймо, и с каждым шагом он чувствовал, как что-то чужое шевелится в его сознании, словно Роман, или его тень, всё ещё цеплялся за его разум. В руке он сжимал "Волк-7" — пистолет с потёртой рукоятью, чей ствол был горячим от выстрелов. Его серые глаза, острые и напряжённые, метались по переулку, выискивая путь к спасению.

Ева бежала рядом, её компактная фигура двигалась с кошачьей грацией, несмотря на усталость. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых горела смесь страха и решимости. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью и разрывами, подчёркивал её худощавую, но крепкую фигуру. Нейронный подавитель в её руках — устройство с мигающими синими диодами и лёгким дымком от перегрева — был её единственным щитом против кошмара, что гнался за ними. Её дыхание было рваным, но она не отставала, её взгляд то и дело возвращался к Майку, словно ища в нём опору.

Переулок сузился, стены зданий нависали над ними, как челюсти капкана. Мусорные баки, перевёрнутые и ржавые, загромождали путь, а лужи под ногами отражали неоновые отблески, создавая иллюзию, что они бегут по звёздному небу. Тварь была близко — её рычание, низкое и механическое, разносилось эхом, а скрежет когтей по асфальту звучал, как ножи, точимые о камень. Майк чувствовал, как воздух сгущается, как тьма за их спиной становится плотнее, и вдруг — вспышка. Его шрам запульсировал с такой силой, что он едва не споткнулся, а в голове, как молния, пронеслось видение: когти, летящие из темноты, портал, открывающийся прямо перед ними, и смерть, ждущая за следующим поворотом.

Майк резко остановился, его ботинки заскользили по мокрому асфальту, и он схватил Еву за руку, потянув её в сторону, к узкой щели между зданиями. Её глаза расширились от удивления, но она не сопротивлялась, доверяя его инстинктам. Они протиснулись в щель, кирпичные стены царапали их одежду, а запах плесени и сырости бил в ноздри. В тот же миг воздух впереди разрезало мерцание — портал, сияющий синими искрами, открылся там, где они должны были быть. Из него вырвались когти твари, врезавшиеся в мусорный бак с такой силой, что металл смялся, как бумага. Портал схлопнулся, но рычание твари стало громче — она знала, где они.

— Как ты... — начала Ева, её голос дрожал, но Майк оборвал её, прижав палец к губам. Его серые глаза, теперь почти чёрные в полумраке, горели странным светом, как будто он видел больше, чем мог объяснить. Его лицо, покрытое каплями дождя и грязью, было напряжено, но в нём читалась уверенность, почти сверхъестественная.

— Не спрашивай, — хрипло выдохнул он.

— Просто беги.

Они выскочили из щели в новый переулок, ещё более узкий, заваленный обломками досок и ржавыми трубами. Майк двигался первым, его движения были быстрыми, но не хаотичными — он словно знал, куда повернуть, где спрятаться. Его инстинкты, обострённые до предела, вели его, как компас в бурю. Он заметил старую пожарную лестницу, ведущую на крышу заброшенного склада, и указал на неё.

— Наверх! — крикнул он, подсаживая Еву. Она ухватилась за ржавые перекладины, её ботинки скользили, но она карабкалась с упорством, рождённым отчаянием. Майк следовал за ней, его куртка зацепилась за болт, ткань затрещала, но он рванулся вверх, чувствуя, как тварь приближается. Её когти врезались в стену внизу, кирпичная крошка посыпалась, а новый портал открылся прямо под лестницей, испуская синие искры.

Майк замер, его взгляд упал на тварь, чья броня блестела под дождём, а багровые глаза горели ненавистью. В этот момент шрам на шее вспыхнул болью, и он увидел — не глазами, а чем-то глубже, словно Роман или какая-то часть его силы всё ещё жила в нём. Он увидел, как тварь готовится открыть ещё один портал, прямо над ними, чтобы сбить их с лестницы. Без раздумий он выстрелил из "Волка-7", пуля ударила в цилиндр на спине твари, выбив сноп искр. Портал, уже начавший формироваться, задрожал и схлопнулся, а тварь взревела, её движения стали хаотичными.

— Ева, быстрее! — крикнул Майк, подталкивая её на крышу. Они перевалились через край, рухнув на мокрый металл, их фонари покатились, освещая ржавые вентиляционные короба и куски битого стекла. Тварь полезла следом, её когти цеплялись за лестницу, металл гнулся под её весом.

Майк поднялся, его грудь вздымалась, кровь стекала по руке, но он не чувствовал боли. Его глаза, теперь почти светящиеся в темноте, были прикованы к твари, что карабкалась на крышу. Он знал, что это не просто инстинкт — что-то большее, какая-то связь с Романом или с тем, что "Нейро-Шторм" оставил в его теле, давало ему это сверхъестественное чутьё. Он видел её движения, её намерения, как будто читал открытую книгу.

— Ева, целься в цилиндр! — крикнул он, указывая на спину твари, где мигал красный свет.

— Это её мозги!

Ева, стоя на коленях, вскинула подавитель, её пальцы дрожали, но она прицелилась. Тварь поднялась на крышу, её броня заискрила под дождём, и она рванулась вперёд, открывая новый портал. Но Майк уже знал, где она появится. Он бросился в сторону, утянув Еву за собой, и в тот же миг когти твари вылетели из портала, врезавшись в вентиляционный короб, разрубив его пополам.

Ева выстрелила — синий разряд ударил в цилиндр, и тварь замерла, её броня задымилась, а глаза начали гаснуть. Она рухнула на крышу, её когти последний раз царапнули металл, оставив глубокие борозды. Дождь смывал зелёную жижу, что вытекала из разбитого цилиндра, а тишина, наступившая после, казалась оглушительной.

Майк и Ева лежали на крыше, их тела дрожали от адреналина и холода. Дождь барабанил по их лицам, смывая грязь и кровь. Ева повернула голову, её серые глаза встретились с его взглядом. В них было что-то новое — смесь восхищения и подозрения.

— Как ты это сделал? — тихо спросила она.

— Ты знал, где она будет. Это... не просто удача.

Майк молчал, его взгляд упал на шрам, который он чувствовал даже сквозь боль. Он не знал, как объяснить — Роман, "Нейро-Шторм", или что-то ещё внутри него давало ему эту силу, но оно же было проклятием. Он лишь покачал головой, его голос был хриплым:

— Позже, Ева. Сначала выберемся.

Они поднялись, их силуэты в свете молний казались призраками. Трущобы Картер-Сити дышали угрозой, но Майк знал: его инстинкты, какими бы пугающими они ни были, — их единственный шанс выжить в этой игре со смертью. Где-то в тенях ждали новые враги, и он чувствовал, что Роман, или его тень, наблюдает за каждым их шагом.

Дождь в Картер-Сити затих, оставив после себя лишь тонкую морось, что оседала на ржавых крышах и разбитом асфальте, как пепел. Трущобы, с их лабиринтом переулков и заброшенных зданий, дышали сыростью и угрозой, а неоновые огни высоток вдалеке мигали холодно, словно звёзды чужого мира. Майк и Ева, измотанные погоней, нашли временное укрытие в тени полуразрушенного склада, чьи стены, покрытые облупившейся краской и граффити, хранили следы былой жизни — ржавые цепи, свисающие с потолка, и груды металлолома, блестящие под слабым светом луны. Воздух был тяжёлым, пропитанным запахом мокрого бетона, машинного масла и едва уловимого привкуса крови.

Майк стоял у разбитого окна, его силуэт, высокий и угловатый, казался высеченным из мрака. Его кожаная куртка, промокшая и исцарапанная, висела на плечах, как потрёпанное знамя, а свежая рана на плече сочилась кровью, пропитывая рукав. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — слабо пульсировал, будто напоминая о связи с Романом, о том, что его тень всё ещё цепляется за разум. В руке он сжимал "Волк-7" — старый пистолет с выщербленной рукоятью, чей ствол всё ещё дымился после схватки. Его серые глаза, острые и настороженные, смотрели в темноту переулка, но мысли были где-то далеко, в лабиринте вопросов, на которые он не знал ответа.

Ева сидела на перевёрнутом ящике, её компактная фигура была напряжена, как струна. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых смешались усталость, подозрение и что-то ещё — искры уважения. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью и разрывами, подчёркивал её худощавую, но крепкую фигуру. Нейронный подавитель — устройство с мигающими синими диодами, слегка дымящее от перегрева — лежал у неё на коленях, а пальцы нервно постукивали по его корпусу. Она смотрела на Майка, её взгляд был цепким, изучающим, как будто она пыталась разгадать загадку, стоящую перед ней.

Тишина между ними была густой, нарушаемой лишь каплями воды, стекающими с крыши, и далёким гулом города. Ева молчала, но её глаза говорили громче слов. Она видела, как Майк предугадал атаку твари — как его тело двигалось, словно ведомое невидимой силой, как он знал, где откроется портал, где ударит коготь. Это не было удачей или опытом — это было что-то другое, что-то, что пугало и завораживало её одновременно. Её лицо, освещённое слабым светом луны, было напряжено, губы сжаты в тонкую линию, а брови слегка нахмурены, выдавая внутреннюю борьбу.

— Тайлер, — начала она, её голос был низким, с лёгкой хрипотцой, но в нём чувствовалась твёрдость.

— То, что ты сделал там, на крыше... Это не просто инстинкт. Ты знал, где будет тварь. Ты видел её ходы, как будто... — она запнулась, подбирая слова, — как будто читал её мысли.

Майк не обернулся, его взгляд остался прикован к переулку, но его плечи напряглись, а пальцы крепче сжали "Волк-7". Он чувствовал её взгляд — острый, как лезвие, впивающийся в спину. Шрам на шее кольнул, и в голове мелькнул голос — не его, а Романа, далёкий, но отчётливый: Ты мой. Он стиснул зубы, прогоняя эхо, и медленно повернулся к Еве. Его серые глаза встретились с её взглядом, и в них было что-то новое — тень уязвимости, смешанная с усталой решимостью.

— Я не знаю, что это было, — сказал он, его голос был хриплым, но искренним.

— Просто... почувствовал. Как будто время замедлилось, и я увидел, что будет дальше.

Ева наклонилась вперёд, её глаза сузились, а лицо стало ещё серьёзнее. Крупный план её черт — острые скулы, лёгкая россыпь веснушек на носу, шрам над бровью, почти незаметный в полумраке — показал бы, как она борется с собой. Она хотела верить ему, но годы работы в Картер-Сити, где каждый мог быть врагом, научили её подозревать всех.

И всё же, глядя на Майка — на его измотанную фигуру, на кровь, стекающую по руке, на твёрдость в его взгляде — она не могла не признать: он был её единственным союзником в этом аду.

— Это не просто чутьё, Тайлер, — сказала она, её голос стал тише, но в нём появилась нотка уважения.

— Никто не двигается так, как ты. Никто не предугадывает удары твари, которая открывает порталы. Это... — она замолчала, её пальцы сжали подавитель, — это нечеловеческое.

Майк отвернулся, его взгляд упал на разбитое окно, где отражались их силуэты — два призрака в ночи. Он знал, что она права, но не мог рассказать ей правду — о Романе, о "Нейро-Шторме", о том, как его разум и тело изменились после того, что с ним сделали. Не потому, что не доверял, а потому, что сам не понимал, что с ним происходит. Его инстинкты, его видения — они были даром и проклятием, и он боялся, что Ева, увидев всю правду, отвернётся от него.

Ева встала, её движения были плавными, но в них чувствовалась стальная решимость. Она подошла к Майку, остановившись в шаге от него. Её лицо, освещённое лунным светом, было серьёзным, но в уголках её губ мелькнула тень улыбки — не насмешливая, а почти тёплая, как признание его силы. Она положила руку ему на плечо, её пальцы были холодными, но твёрдыми, и этот жест был одновременно проверкой и поддержкой.

— Я не знаю, что с тобой происходит, Тайлер, — сказала она, её голос стал мягче, но не утратил твёрдости.

— Но там, на крыше, ты спас нас обоих. И я видела, как ты дрался — как будто ты рождён для этого. Кто бы ты ни был, что бы ни скрывал... ты мой напарник. И я тебе доверяю. Пока.

Майк посмотрел на неё, его серые глаза смягчились, но в них всё ещё читалась тень тревоги. Он кивнул, его голос был низким, почти шёпотом:

— Спасибо, Ева. Это... много значит.

Она убрала руку, её взгляд скользнул по его лицу, задержавшись на шраме. Её подозрения никуда не делись — она знала, что Майк не тот, за кого себя выдаёт, что его способности выходят за рамки человеческого. Но в этом хаотичном мире, где твари с порталами и технопатией охотились за ними, он был единственным, на кого она могла положиться. И это чувство — смесь уважения и настороженности — делало их связь сильнее, но хрупкой, как стекло.

Снаружи, в переулке, послышался далёкий гул — низкий, механический, как дыхание нового врага. Майк и Ева переглянулись, их руки одновременно легли на оружие. Трущобы Картер-Сити не давали передышки, их тени шевелились, скрывая новых охотников. Ева подняла подавитель, её лицо стало суровым, а Майк проверил обойму "Волка-7", его пальцы двигались с привычной уверенностью.

— Готова? — спросил он, его голос был твёрд, но в нём чувствовалась тень усталости.

Ева кивнула, её серые глаза сверкнули в полумраке.

— Всегда.

Они шагнули к выходу, их силуэты растворились в мороси. Город ждал их — мрачный, враждебный, полный тайн. Ева знала, что Майк скрывает правду, но в этот момент, стоя плечом к плечу, она видела в нём не загадку, а партнёра, готового драться до конца. И это было достаточно, чтобы продолжать идти вперёд, в самое сердце бетонных джунглей.

Морось над Картер-Сити сгустилась в холодный, липкий туман, окутавший трущобы, как саван. Узкие переулки, зажатые между обветшалыми зданиями, превратились в лабиринт теней, где каждый шаг отдавался эхом, а ржавые пожарные лестницы скрипели под порывами ветра. Майк и Ева бежали, их дыхание вырывалось рваными облачками, а ботинки хлюпали по лужам, смешанным с грязью и маслянистыми пятнами. За спиной нарастал гул — низкий, механический, смешанный с животным рыком. Тварь, чья броня искрила от их атак, но не ломалась, преследовала их с неумолимой яростью, её багровые глаза мелькали в тумане, как огни дьявольского маяка.

Майк, высокий и жилистый, с лицом, изрезанным усталостью и шрамами, выглядел как человек, которого жизнь била, но не сломила. Его кожаная куртка, промокшая и исцарапанная, хлопала на ветру, а кровь из раны на плече пропитывала рукав, оставляя тёмные пятна. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — пульсировал, будто второе сердце, и с каждым шагом он чувствовал, как тень Романа шепчет в его сознании, усиливая инстинкты, но сея тревогу. В руке он сжимал "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы на рукояти, чей ствол был горячим от выстрелов. Его серые глаза, острые и настороженные, обшаривали переулок, выискивая путь к спасению.

Ева бежала рядом, её компактная фигура двигалась с кошачьей грацией, несмотря на усталость. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых горела смесь страха и решимости. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью и разрывами, подчёркивал её худощавую, но крепкую фигуру. Нейронный подавитель в её руках — устройство с мигающими синими диодами, слегка дымящее от перегрева — был её единственным щитом против кошмара, что гнался за ними. Её дыхание было рваным, но она не отставала, её взгляд то и дело возвращался к Майку, словно ища в нём опору.

Переулок сузился, стены зданий нависали над ними, как челюсти капкана. Мусорные баки, перевёрнутые и ржавые, загромождали путь, а лужи под ногами отражали неоновые отблески, создавая иллюзию, что они бегут по звёздному небу. Майк, полагаясь на свои инстинкты, свернул в боковой проход, надеясь вывести их к заброшенной фабрике, где можно было бы укрыться. Но вместо открытого пространства перед ними выросла стена — высокая, бетонная, покрытая трещинами и граффити, с ржавой решёткой наверху, слишком высокой, чтобы перелезть. Тупик.

— Чёрт! — выдохнул Майк, резко остановившись. Его ботинки заскользили по мокрому асфальту, и он чуть не врезался в стену. Ева затормозила рядом, её грудь вздымалась, а глаза расширились от ужаса, когда она поняла, что пути дальше нет. За их спиной раздался скрежет — тварь ворвалась в переулок, её когти врезались в асфальт, оставляя глубокие борозды. Её броня, усеянная шипами, блестела под дождём, а багровые глаза горели, как раскалённые угли. Она двигалась медленно, словно наслаждаясь их отчаянием, её пасть раскрылась, обнажив зубы-лезвия, из которых капала зелёная жижа, шипящая при соприкосновении с землёй.

— Это ловушка, — прошептала Ева, её голос дрожал, но в нём чувствовалась сталь. Она вскинула подавитель, её пальцы сжали оружие так, что костяшки побелели.

— Она загнала нас сюда.

Майк кивнул, его взгляд метался по тупику, выискивая хоть малейший шанс. Стены были слишком высокими, решётка — недосягаемой, а единственный путь назад вёл прямо к твари. Он чувствовал, как шрам на шее горит, как тень Романа шепчет в его разуме, но сейчас это не помогало. Они были в клетке, и хищник приближался.

Тупик был тесным, как гроб, заваленным мусором — рваные мешки, пустые бутылки, обрывки проводов валялись под ногами, хрустя и чавкая в грязи. Стены, покрытые облупившейся краской и граффити, нависали над ними, их трещины напоминали вены, пульсирующие угрозой. Сверху свисали ржавые трубы, из которых капала вода, смешиваясь с дождём и создавая лужи, что отражали багровый свет глаз твари. Воздух был густым, пропитанным запахом сырости, гниющих отходов и едким привкусом металла, исходившим от существа.

Тварь остановилась в нескольких метрах, её броня лязгала, а шипы цеплялись за мусор, разбрасывая его в стороны. Она не торопилась, её движения были медленными, почти ритуальными, как у хищника, уверенного в своей добыче. Внезапно воздух перед ней задрожал, и синие искры пробежали по асфальту — портал начал формироваться, его края дрожали, испуская низкий гул. Майк понял: она собирается ударить из другого угла, чтобы не дать им шанса.

— Ева, держись стены! — крикнул он, отступая назад и поднимая "Волк-7". Его голос был хриплым, но твёрдым, несмотря на отчаяние, что сжимало грудь. Ева прижалась к стене, её подавитель загудел, готовый к выстрелу, но её глаза метались между тварью и порталом, ища уязвимость.

Портал открылся, и когти твари вылетели из него, целясь в Еву. Она увернулась в последний момент, рухнув на асфальт, а когти врезались в стену, выбив облако бетонной пыли. Майк выстрелил, пуля ударила в плечо твари, выбив искры, но существо лишь взревело, его глаза вспыхнули ярче. Оно шагнуло вперёд, сокращая расстояние, а новый портал начал формироваться прямо над ними.

Майк чувствовал, как стены сжимаются, как воздух становится тяжелее. Его шрам горел, но инстинкты молчали, заглушённые страхом и усталостью. Он посмотрел на Еву — её лицо, покрытое грязью и каплями дождя, было напряжено, но в её глазах горела искра, которая не давала ей сдаться. Она поднялась, сжимая подавитель, и бросила ему быстрый взгляд, полный решимости.

— Мы не умрём здесь, Тайлер, — сказала она, её голос был низким, но твёрдым.

— Найди выход.

Майк кивнул, его взгляд упал на груду мусора у стены — среди рваных мешков и досок виднелся люк, старый и ржавый, едва заметный под слоем грязи. Это был их шанс, но тварь была слишком близко. Он знал, что нужно отвлечь её, дать Еве время открыть люк.

— Прикрой меня! — крикнул он, бросаясь вперёд, к твари. Он выстрелил дважды, пули попали в грудь, выбив куски брони, но существо не остановилось. Оно открыло ещё один портал, и когти вылетели из него, задев его куртку. Майк рухнул на колени, но тут же вскочил, уводя тварь в сторону.

Ева метнулась к люку, её пальцы забегали по ржавой поверхности, сдирая грязь и пытаясь найти ручку. Тварь заметила её движение и рванулась вперёд, но Майк выстрелил снова, пуля попала в цилиндр на спине, выбив сноп искр. Тварь взревела, её движения стали хаотичными, и она повернулась к нему, давая Еве драгоценные секунды.

Люк поддался с протяжным скрипом, открывая чёрную пасть подземного прохода. Ева обернулась, её глаза сверкнули в полумраке.

— Майк, сюда!

Он бросился к ней, увернувшись от очередного удара когтей. Тварь рванулась следом, её броня лязгала, а порталы открывались один за другим, испуская синие искры. Майк и Ева нырнули в люк, их тела скользнули по ржавой лестнице, и они рухнули на холодный бетон внизу, захлопнув крышку за собой. Тварь ударила по люку, металл прогнулся, но выдержал.

Они лежали на полу подземного тоннеля, их дыхание было рваным, а тела дрожали от адреналина. Тьма вокруг была густой, нарушаемой лишь слабым светом их фонарей, которые выхватывали из мрака ржавые трубы и мокрые стены. Тварь наверху всё ещё била по люку, её рычание эхом разносилось по тоннелю, но они были живы.

Ева посмотрела на Майка, её лицо было покрыто грязью, но глаза горели благодарностью.

— Ты снова нас вытащил, — тихо сказала она, её голос был хриплым, но в нём чувствовалось тепло.

Майк лишь кивнул, его шрам всё ещё пульсировал, а в голове звучал шёпот Романа. Он знал, что ловушка была не случайной — тварь загнала их сюда, и это означало, что кто-то, или что-то, управляет ею. Тоннель впереди уходил во мрак, и он чувствовал, что новые угрозы ждут их в глубине. Но пока они были вместе, и это давало надежду, что они смогут выстоять против бетонных джунглей и их кошмаров.

Тоннель под Картер-Сити был холодным и тесным, как могила, вырезанная в сыром бетоне. Его стены, покрытые слизью и ржавыми потёками, блестели в слабом свете фонарей, отбрасывая зловещие тени, что извивались, словно живые. Воздух был тяжёлым, пропитанным запахом плесени, машинного масла и едким привкусом металла, исходившим от твари, чьё рычание эхом разносилось по коридору. Люк над головой, ржавый и прогнувшийся от ударов, скрипел, готовый вот-вот поддаться. Майк и Ева стояли спиной к спине, их дыхание было рваным, а тела дрожали от адреналина. Ловушка, в которую они угодили, стала их последним рубежом — бежать было некуда, и теперь им предстояло драться, чтобы выжить.

Майк, высокий и жилистый, с лицом, изрезанным усталостью и шрамами, выглядел как воин, которого жизнь била, но не сломила. Его кожаная куртка, промокшая и исцарапанная, висела на плечах, а кровь из раны на плече стекала по руке, капая на бетон. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — горел, будто раскалённое клеймо, и с каждым ударом сердца он чувствовал, как тень Романа шепчет в его разуме, усиливая инстинкты, но сея тревогу. В руке он сжимал "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы на рукояти, чей ствол был горячим от выстрелов. Его серые глаза, острые и настороженные, горели яростной решимостью, а тёмные волосы, слипшиеся от пота и дождя, падали на лоб.

Ева стояла рядом, её компактная фигура была напряжена, как пружина, готовая к рывку. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых смешались страх и стальная воля. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью и разрывами, подчёркивал её худощавую, но крепкую фигуру. Нейронный подавитель в её руках — устройство с мигающими синими диодами, дымящее от перегрева — гудел, готовое к бою. Её дыхание было рваным, но она держалась твёрдо, её взгляд метался между люком и Майком, ища в нём опору.

Люк с оглушительным скрежетом рухнул, и тварь ворвалась в тоннель, её массивное тело заполнило пространство, как кошмар, воплощённый в металле и плоти. Броня, усеянная шипами, блестела под светом фонарей, а длинные когти, острые, как хирургические скальпели, царапали стены, оставляя глубокие борозды. Её багровые глаза горели, как раскалённые угли, а пасть, полная зубов-лезвий, испускала зелёную жижу, шипящую при соприкосновении с бетоном. Цилиндр на её спине — источник её технопатических сил — мигал красным, испуская искры, но был всё ещё цел.

— Огонь! — крикнул Майк, вскидывая "Волк-7". Он выстрелил трижды, пули ударили в грудь твари, выбив искры и куски брони, но она лишь взревела, бросившись вперёд с ужасающей скоростью. Ева нажала на спуск подавителя, синий разряд рванулся к твари, ударив в плечо. Броня задымилась, но существо не остановилось, его когти рассекли воздух в сантиметре от её лица.

Майк бросился в сторону, уводя тварь от Евы. Он перекатился по бетону, осколки стекла впились в ладони, но он тут же вскочил, стреляя снова. Пуля попала в сустав механической ноги, и тварь пошатнулась, её движения стали рваными, но она всё ещё была смертельно опасна. Она махнула лапой, и воздух задрожал — портал открылся прямо перед Майком, из которого вылетели когти, целясь в его грудь. Он рухнул на пол, когти задели его куртку, разорвав ткань, а кровь брызнула из новой царапины на боку.

— Ева, цилиндр! — крикнул он, его голос был хриплым от боли. Он знал, что это их единственный шанс — уничтожить источник её силы.

Ева кивнула, её лицо было покрыто грязью и потом, но глаза горели решимостью. Она увернулась от очередного удара, её ботинки скользили по мокрому бетону, но она удержала равновесие. Подавитель загудел громче, и она выстрелила в упор, синий разряд ударил в цилиндр, выбив сноп искр. Тварь взвыла, её броня заискрила, а порталы, которые она пыталась открыть, начали схлопываться, испуская синие молнии.

Но тварь не сдавалась. Она рванулась к Еве, её когти врезались в стену, выбив облако бетонной пыли. Ева отбросила перегретый подавитель — он задымился, испуская едкий запах жжёной проводки — и выхватила из-за пояса короткий клинок, выточенный из обломка дрона. Она бросилась вперёд, её движения были стремительными, как у хищника. Клинок вонзился в сустав механической руки твари, металл заскрежетал, и зелёная жижа брызнула на её комбинезон, шипя, как кислота.

Майк, стиснув зубы, вскочил, игнорируя боль в боку. Он бросился на тварь, используя её замешательство. Схватив ржавую трубу, валявшуюся на полу, он с размаху ударил по цилиндру, вложив в удар всю свою ярость. Удар сотряс тоннель, цилиндр треснул, испуская красные искры, а тварь взревела, её движения стали хаотичными. Она махнула лапой, и Майк не успел увернуться — когти задели его грудь, разорвав куртку и кожу. Кровь хлынула, но он стиснул зубы, удерживая трубу, и ударил снова, прямо в треснувший цилиндр.

— Ева, добей! — крикнул он, падая на колени от боли.

Ева, сжимая клинок, прыгнула на спину твари, её ноги обхватили броню, а руки работали с хирургической точностью. Она вонзила клинок в цилиндр, пробивая его насквозь. Раздался взрыв — не громкий, но резкий, как треск ломающегося стекла. Тварь замерла, её броня задымилась, а багровые глаза потухли. Она рухнула на бетон, её когти последний раз царапнули пол, оставив глубокие борозды.

Тишина накрыла тоннель, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием Майка и Евы. Они стояли над дымящейся тушей, их тела дрожали от адреналина и боли. Майк прижал руку к груди, кровь сочилась между пальцами, но он держался на ногах, его серые глаза горели яростной решимостью. Ева, покрытая зелёной жижей и грязью, опустилась на колени, её клинок выпал из рук, звякнув о бетон. Её лицо было бледным, но в глазах читалась смесь облегчения и ужаса.

— Мы сделали это, — выдохнула она, её голос был хриплым, почти шёпотом. Она посмотрела на Майка, её взгляд задержался на его ранах, на шраме, который, казалось, светился в полумраке.

— Ты в порядке?

Майк кивнул, хотя каждый вдох отдавался болью. Он вытер кровь с лица, его голос был низким, но твёрдым:

— Пока жив. Но это не конец. Они будут идти за нами.

Ева поднялась, её движения были медленными, но в них чувствовалась стальная воля. Она подобрала подавитель, который всё ещё слабо гудел, и посмотрела на тварь. Её броня, теперь треснувшая и дымящаяся, была испещрена символами TLNTS — зловещее напоминание о том, кто стоит за этим кошмаром.

— Роман... или кто-то хуже, — тихо сказала она.

— Они знают, что мы идём.

Майк кивнул, его взгляд упал на тоннель впереди, уходящий во мрак. Он знал, что их ждут новые битвы, новые ловушки, но пока они были вместе, у них был шанс. Они шагнули вперёд, их фонари выхватывали из тьмы ржавые трубы и мокрые стены, а за их спиной дымящаяся туша твари оставалась немым свидетельством их отчаянной схватки. Картер-Сити не прощал слабости, но Майк и Ева были готовы драться — до последнего вздоха.

Тоннель под Картер-Сити был холодным и тесным, как бетонная ловушка, пропитанная сыростью и угрозой. Его стены, покрытые липкой слизью и ржавыми потёками, блестели в тусклом свете фонарей, отбрасывая зловещие тени, что дрожали, словно в предчувствии новой крови. Пол, усеянный осколками стекла, обломками труб и зелёной жижей, шипящей от соприкосновения с бетоном, хрустел под ногами. Воздух был густым, пропитанным запахом жжёного металла, плесени и едким привкусом, исходившим от твари, чья дымящаяся туша лежала позади. Но победа была мимолётной — новый гул, низкий и механический, нарастал в глубине тоннеля, и Майк с Евой знали: ещё одна тварь идёт за ними, и на этот раз они будут готовы.

Майк, высокий и жилистый, с лицом, изрезанным усталостью и шрамами, выглядел как человек, которого жизнь била, но не сломила. Его кожаная куртка, промокшая и разорванная, висела на плечах, а кровь из ран на плече и груди сочилась, оставляя тёмные пятна на бетоне. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — пульсировал, будто второе сердце, и с каждым ударом он чувствовал тень Романа, усиливающую его инстинкты, но сеющую тревогу. В руке он сжимал "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы, чей ствол был горячим от выстрелов. Его серые глаза, острые и яростные, обшаривали тоннель, выискивая укрытие, а тёмные волосы, слипшиеся от пота, падали на лоб.

Ева стояла рядом, её компактная фигура была напряжена, как пружина, готовая к рывку. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых горела смесь усталости и стальной решимости. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью, разрывами и пятнами кислотной жижи, подчёркивал её худощавую, но крепкую фигуру. Нейронный подавитель в её руках — устройство с мигающими синими диодами, дымящее от перегрева — гудел слабо, но всё ещё было боеспособным. В другой руке она сжимала короткий клинок, выточенный из обломка дрона, чьё лезвие блестело, покрытое следами зелёной слизи. Рана на бедре кровоточила, но она игнорировала боль, её взгляд был прикован к Майку, полон доверия и готовности.

Гул перерос в оглушительный рёв, и новая тварь появилась в конце тоннеля, её массивное тело заполнило пространство, как кошмар из металла и плоти. Броня, усеянная шипами, искрила от света фонарей, а длинные когти, острые, как скальпели, царапали стены, оставляя глубокие борозды. Её багровые глаза горели, как раскалённые угли, а пасть, полная зубов-лезвий, испускала шипящую зелёную жижу. Цилиндр на её спине — источник технопатических сил — мигал красным, испуская высокий, пронзительный звук, который они теперь знали как её слабость.

Майк и Ева переглянулись, их лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но в глазах горела искра надежды. Они знали, что их единственный шанс — использовать обнаруженную уязвимость: электромагнитный сбой, вызываемый подавителем, и точный удар по цилиндру. Без слов они заняли позиции, их движения были слаженными, как у танцоров, знающих каждый шаг друг друга.

— Я отвлекаю, ты бьёшь по цилиндру! — крикнул Майк, его голос был хриплым, но твёрдым. Он метнулся влево, к груде ржавых труб, валявшихся у стены, и выстрелил из "Волка-7". Пуля ударила в плечо твари, выбив искры, и она рванулась к нему, её когти рассекли воздух, а портал начал формироваться, испуская синие искры.

Ева, прижавшись к стене, переключила подавитель на максимальную мощность, игнорируя дым, валивший из корпуса. Она ждала, её глаза следили за движениями твари, выискивая момент. Майк перекатился по бетону, осколки впились в ладони, но он вскочил, стреляя снова. Пуля попала в сустав механической ноги, и тварь пошатнулась, её рычание стало громче. Он схватил ржавую трубу и с размаху ударил по броне, отвлекая внимание от Евы.

— Сейчас, Ева! — крикнул он, уворачиваясь от когтей, что врезались в стену, выбив облако бетонной пыли.

Ева выстрелила, синий разряд рванулся к цилиндру, ударив с такой силой, что тоннель осветился вспышкой. Тварь взвыла, её броня заискрила, а высокий звук, исходивший из цилиндра, стал оглушительным, как сирена. Она замерла, её движения стали рваными, а порталы, которые она пыталась открыть, схлопнулись, испуская синие молнии. Ева не остановилась — она выпустила ещё один разряд, целясь в треснувший цилиндр, и тварь рухнула на колени, её когти задрожали.

Майк увидел шанс. Он бросился к груде металлолома у стены, заметив ржавый трос, свисающий с потолка, — остаток старого подъёмника, забытого в тоннеле. Он схватил трос, его мышцы напряглись, несмотря на боль в груди, и рванул его вниз. Тяжёлая металлическая балка, державшаяся на тросе, сорвалась с потолка, рухнув на тварь с оглушительным грохотом. Балка ударила по спине, придавив цилиндр, и тварь взревела, её броня треснула, испуская сноп искр.

— Ева, добей! — крикнул Майк, отступая назад, его "Волк-7" был наготове.

Ева, сжимая клинок, прыгнула вперёд, её движения были стремительными, несмотря на рану на бедре. Она вонзила клинок в треснувший цилиндр, пробивая его насквозь. Раздался взрыв — резкий, как треск ломающегося стекла, — и тварь замерла, её багровые глаза потухли, а тело обмякло, рухнув на бетон. Зелёная жижа вытекала из разбитого цилиндра, шипя и растворяясь в лужах.

Тишина накрыла тоннель, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием Майка и Евы. Они стояли над дымящейся тушей, их тела дрожали от адреналина и боли. Майк прижал руку к груди, кровь сочилась между пальцами, но он держался на ногах, его серые глаза горели торжеством. Ева, опираясь на стену, прижимала руку к ране на бедре, её лицо было бледным, но в глазах светилась гордость.

— Мы сделали это, — выдохнула она, её голос был хриплым, но в нём чувствовалось тепло. Она посмотрела на Майка, её серые глаза встретились с его взглядом, и в них мелькнула тень улыбки.

— Ты был прав. Вместе мы сильнее.

Майк кивнул, вытирая кровь с лица тыльной стороной ладони. Его шрам всё ещё пульсировал, но он чувствовал, что их слаженная работа — его инстинкты и её точность — дала им шанс. Он подошёл к Еве, протянув руку, чтобы помочь ей встать. Её пальцы, холодные, но твёрдые, сжали его ладонь, и она поднялась, её движения были медленными, но уверенными.

— TLNTS не остановятся, — сказал он, его голос был низким, но решительным.

— Но теперь мы знаем, как их бить.

Ева кивнула, подбирая подавитель, который всё ещё слабо гудел. Она посмотрела на тварь, её броня, теперь треснувшая и дымящаяся, была испещрена символами TLNTS — зловещее напоминание о том, кто стоит за этим кошмаром.

— Тогда найдём их первыми, — ответила она, её голос стал твёрже.

Они шагнули вперёд, их фонари выхватывали из тьмы ржавые трубы и мокрые стены. Тоннель уходил во мрак, но Майк и Ева двигались плечом к плечу, их слаженность была их оружием. Картер-Сити был полон кошмаров, но вместе они были силой, способной бросить вызов даже самым тёмным теням бетонных джунглей.

Тоннель под Картер-Сити был ареной хаоса, пропитанной сыростью и смертью. Его стены, покрытые липкой слизью и ржавыми потёками, были изранены глубокими бороздами от когтей твари, а пол, усеянный осколками стекла, обломками труб и шипящей зелёной жижей, блестел в тусклом свете фонарей, отбрасывая зловещие отблески. Воздух, густой и едкий, был пропитан запахом жжёного металла, крови и кислотного смрада, исходившего от поверженного кошмара. Разрушенный люк над головой, прогнувшийся и исцарапанный, зиял, как открытая рана, пропуская слабые лучи лунного света, которые смешивались с дымом, валившим от дымящейся туши твари. Майк и Ева стояли в центре этого ада, их тела дрожали от усталости и адреналина, а оружие в руках дымилось, как угасающие факелы. Победа была их, но её вкус был горьким, смешанным с предчувствием новых угроз, затаившихся в тенях бетонных джунглей.

Майк, высокий и жилистый, с лицом, изрезанным усталостью и шрамами, выглядел как воин, которого жизнь била, но не сломила. Его кожаная куртка, промокшая, разорванная и покрытая пятнами крови, висела на плечах, как потрёпанное знамя. Раны на плече и груди сочились кровью, оставляя тёмные дорожки на его коже, а шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — пульсировал, будто второе сердце, напоминая о связи с Романом, чья тень всё ещё шептала в его разуме. В руке он сжимал "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы, чей ствол был горячим от выстрелов, а обойма почти пуста. Его серые глаза, острые, но затуманенные усталостью, смотрели на тварь, а тёмные волосы, слипшиеся от пота и грязи, падали на лоб, скрывая глубокую морщину напряжения.

Ева, компактная и жилистая, стояла рядом, её фигура была напряжена, но дрожь в руках выдавала изнеможение. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых горела смесь облегчения и тревоги. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью, разрывами и пятнами кислотной жижи, был изорван на бедре, где кровоточила глубокая рана. Нейронный подавитель в её руках — устройство с мигающими синими диодами, дымящее от перегрева — слабо гудел, его заряд был на исходе. Короткий клинок, выточенный из обломка дрона, лежал у её ног, покрытый зелёной слизью, а её пальцы, покрытые ссадинами, всё ещё сжимались в кулаки, готовые к бою.

Тварь лежала перед ними, её массивное тело, некогда внушавшее ужас, теперь было лишь дымящейся грудой металла и плоти. Броня, усеянная шипами, была треснувшей и искрящей, покрытой вмятинами от пуль и ожогами от разрядов подавителя. Длинные когти, острые, как скальпели, неподвижно лежали на бетоне, их концы всё ещё блестели, отражая свет фонарей. Багровые глаза, некогда горевшие, как раскалённые угли, потухли, превратившись в мутные стекляшки, а пасть, полная зубов-лезвий, застыла в последнем оскале, испуская лужицу шипящей зелёной жижи. Цилиндр на её спине — источник технопатических сил — был разбит, его красные диоды погасли, а из трещин вытекала едкая жидкость, растворяющая бетон. Символы TLNTS, выжженные на броне, были едва различимы под слоем грязи и повреждений, но их присутствие напоминало о невидимом враге, стоящем за этим кошмаром.

Тоннель был разрушен их схваткой: стены покрыты бороздами от когтей, потолок усеян трещинами от падения балки, а пол завален обломками — ржавыми трубами, кусками бетона и осколками стекла. Фонари, упавшие в пылу боя, лежали в лужах, их свет дрожал, выхватывая из мрака дымящуюся тушу и измождённые фигуры Майка и Евы. Тишина, наступившая после взрыва цилиндра, была оглушительной, нарушаемой лишь их тяжёлым дыханием и далёким стуком капель, падающих с ржавых труб.

Майк опустился на колено, его "Волк-7" выпал из руки, звякнув о бетон. Он прижал ладонь к груди, кровь сочилась между пальцами, но он лишь стиснул зубы, игнорируя боль. Его серые глаза, теперь затуманенные усталостью, смотрели на тварь, но мысли были далеко — он знал, что это лишь одна из многих, что TLNTS и "Нейро-Шторм" не остановятся. Шрам на шее кольнул, и он почувствовал эхо Романа — далёкий шёпот, обещающий новые кошмары. Он вытер кровь с лица тыльной стороной ладони, его голос был хриплым, но твёрдым:

— Мы сделали это, Ева. Но это не конец.

Ева, прислонившись к стене, медленно сползла вниз, её ноги подкосились от изнеможения. Она прижимала руку к ране на бедре, кровь просачивалась сквозь пальцы, но её лицо, несмотря на бледность, светилось облегчением. Её серые глаза встретились с взглядом Майка, и в них мелькнула тень улыбки — усталая, но искренняя. Она подняла подавитель, который всё ещё слабо гудел, и покачала головой, её голос был низким, почти шёпотом:

— Мы их бьём, Тайлер. Вместе. Но, чёрт возьми, я устала.

Майк хмыкнул, его губы дрогнули в слабой усмешке. Он поднялся, игнорируя боль, и протянул ей руку. Её пальцы, холодные и покрытые грязью, сжали его ладонь, и он помог ей встать. Они стояли плечом к плечу, их силуэты в тусклом свете фонарей казались призраками, но их решимость была осязаемой. Они победили, но оба чувствовали, что это лишь временное затишье — Картер-Сити не прощал, и тени в его глубинах уже шевелились, готовя новые испытания.

Майк подобрал "Волк-7", проверив обойму — всего пара патронов. Он посмотрел на тварь, его взгляд задержался на разбитом цилиндре. Они нашли слабость — электромагнитный сбой, вызываемый подавителем, — но он знал, что их враги учатся, адаптируются. Он повернулся к Еве, его голос был низким, но решительным:

— Нам нужно больше оружия. И ответов. Роман... или кто-то ещё... они не просто охотятся. Они что-то планируют.

Ева кивнула, её глаза сузились, но в них горела стальная воля. Она подняла подавитель, её пальцы сжали его корпус, несмотря на дым, валивший изнутри. Она посмотрела на тварь, её броня, теперь треснувшая и дымящаяся, была зловещим напоминанием о том, что их ждёт впереди.

— Тогда найдём их, — сказала она, её голос стал твёрже.

— И заставим заплатить.

Они шагнули вперёд, их фонари выхватывали из мрака ржавые трубы и мокрые стены. Тоннель уходил в темноту, но Майк и Ева двигались вместе, их слаженность была их силой. Разрушенный тоннель, дымящаяся туша и их собственные раны были свидетельством их триумфа, но тревога, затаившаяся в их сердцах, напоминала: это лишь начало. Картер-Сити был живым зверем, и его когти уже тянулись к ним из теней.

Тоннель под Картер-Сити был израненным полем битвы, пропитанным сыростью и смертью. Его стены, покрытые липкой слизью и ржавыми потёками, зияли глубокими бороздами от когтей твари, а пол, усеянный осколками стекла, обломками труб и шипящей зелёной жижей, блестел в тусклом свете фонарей, отбрасывая зловещие отблески. Разрушенный люк над головой, прогнувшийся и исцарапанный, пропускал слабые лучи лунного света, которые смешивались с дымом, всё ещё валившим от дымящейся туши твари. Воздух был тяжёлым, пропитанным запахом жжёного металла, крови и едкого привкуса кислоты, исходившего от останков. Майк и Ева стояли среди этого хаоса, их тела дрожали от усталости, а раны кровоточили, но их разум уже переключился с яростной схватки на холодный анализ. Победа над тварью дала им передышку, но вопросы, как тени, сгущались вокруг, требуя ответов.

Майк, высокий и жилистый, с лицом, изрезанным усталостью и шрамами, выглядел как человек, которого жизнь била, но не сломила. Его кожаная куртка, промокшая, разорванная и покрытая пятнами крови, висела на плечах, а раны на плече и груди сочились кровью, оставляя тёмные дорожки на коже. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — пульсировал, напоминая о связи с Романом, чья тень всё ещё шептала в его разуме, усиливая инстинкты, но сея тревогу. В руке он сжимал "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы, чья обойма была почти пуста, а ствол всё ещё тёплый. Его серые глаза, острые, но затуманенные усталостью, внимательно осматривали тварь, а тёмные волосы, слипшиеся от пота и грязи, падали на лоб.

Ева, компактная и жилистая, стояла рядом, её фигура была напряжена, но дрожь в руках выдавала изнеможение. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых горела смесь облегчения и аналитической сосредоточенности. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью, разрывами и пятнами кислотной жижи, был изорван на бедре, где кровоточила глубокая рана. Нейронный подавитель, дымящий и мигающий слабыми синими диодами, лежал у её ног, а короткий клинок, выточенный из обломка дрона, был засунут за пояс, покрытый зелёной слизью. Её пальцы, покрытые ссадинами, нервно постукивали по бедру, но её взгляд был цепким, изучающим, как у детектива, ищущего ключ к разгадке.

Тварь лежала перед ними, её массивное тело, некогда внушавшее ужас, теперь было дымящейся грудой металла и плоти. Броня, усеянная шипами, была треснувшей и искрящей, покрытой вмятинами от пуль и ожогами от разрядов подавителя. Длинные когти, острые, как скальпели, неподвижно лежали на бетоне, их концы всё ещё блестели, отражая свет фонарей. Багровые глаза потухли, превратившись в мутные стекляшки, а пасть, полная зубов-лезвий, застыла в оскале, испуская лужицу шипящей зелёной жижи. Цилиндр на её спине — источник технопатических сил — был разбит, его красные диоды погасли, а из трещин вытекала едкая жидкость, растворяющая бетон. Символы TLNTS, выжженные на броне, были частично стёрты, но их зловещее присутствие напоминало о враге, скрывающемся в тенях.

Майк опустился на корточки рядом с тварью, его фонарь, привязанный к запястью, выхватывал детали из мрака. Он внимательно осмотрел разбитый цилиндр, его серые глаза сузились, когда луч света упал на небольшой чип, торчащий из трещины. Чип был крошечным, не больше ногтя, с тонкими золотыми нитями, переплетёнными в сложный узор, и мигающим зелёным диодом, который слабо пульсировал, несмотря на разрушение цилиндра. Майк осторожно подцепил чип обломком трубы, стараясь не касаться его руками — едкая жижа всё ещё шипела вокруг. Крупный план чипа показал бы его детали: микроскопические гравировки, напоминающие код, и логотип TLNTS, едва заметный под слоем грязи.

— Это не просто имплант, — сказал он, его голос был хриплым, но в нём чувствовалась холодная сосредоточенность.

— Это что-то вроде процессора. Они управляют ими через это.

Ева, стоя над ним, склонилась ближе, её серые глаза внимательно изучали чип. Она вытерла кровь с лица тыльной стороной ладони, её брови нахмурились, а губы сжались в тонкую линию.

— Если это процессор, то он может хранить данные, — ответила она, её голос был низким, но твёрдым.

— Координаты, команды... может, даже их планы.

Майк кивнул, осторожно завернув чип в кусок рваной ткани, оторванной от подкладки куртки, и сунул его в карман. Он поднялся, его взгляд скользнул по телу твари, остановившись на участке брони, где зелёная жижа смешалась с чем-то другим — тёмной, почти чёрной субстанцией, напоминающей органическую ткань. Он указал на неё, его голос стал тише:

— Посмотри. Это не просто металл. Она... живая.

Ева присела, её пальцы, покрытые ссадинами, осторожно коснулись края брони, избегая жижи. Она подцепила клинком небольшой кусок чёрной ткани, который отделился с влажным хлюпаньем. Крупный план показал бы её текстуру: волокнистую, с тонкими прожилками, пульсирующими, как вены, и слабым свечением, которое угасало на глазах. Ева вздрогнула, но её лицо осталось суровым, аналитическим.

— Биомеханика, — тихо сказала она.

— TLNTS не просто создают машины. Они... выращивают их.

Тоннель был изуродован их боем: стены покрыты бороздами, потолок усеян трещинами, а пол завален обломками — ржавыми трубами, кусками бетона и осколками стекла. Фонари, упавшие в пылу схватки, лежали в лужах, их свет дрожал, выхватывая из мрака дымящуюся тушу и измождённые фигуры Майка и Евы. Люк над головой зиял, пропуская холодный воздух, который смешивался с дымом, создавая призрачный туман. Где-то вдалеке, в глубине тоннеля, послышался слабый гул — едва уловимый, но зловещий, как дыхание нового врага.

Майк прислонился к стене, его грудь вздымалась, кровь сочилась из ран, но он держался на ногах, его серые глаза горели холодной решимостью. Он чувствовал, как шрам на шее пульсирует, как тень Романа шепчет в его разуме, но он отмахнулся от этого, сосредоточившись на уликах. Чип и ткань были их единственным ключом к разгадке, и он знал, что они должны двигаться дальше, несмотря на усталость.

Ева поднялась, её движения были медленными, но твёрдыми. Она засунула кусок ткани в небольшой пластиковый контейнер, найденный среди мусора, и убрала его в карман комбинезона. Её серые глаза встретились с взглядом Майка, и в них мелькнула смесь усталости и решимости.

— Если это их технология, то мы близко, — сказала она, её голос был хриплым, но в нём чувствовалась надежда.

— Но нам нужно место, где можно изучить это. И... залечить раны.

Майк кивнул, вытирая кровь с лица тыльной стороной ладони. Он подобрал "Волк-7", проверив обойму — всего два патрона. Его голос был низким, но твёрдым:

— Есть старый схрон в паре кварталов. Там есть аптечка и оборудование. Но нам нужно двигаться быстро. Они знают, что мы живы.

Ева подняла подавитель, который всё ещё слабо гудел, и посмотрела на тварь, её дымящаяся броня была зловещим напоминанием о том, что их ждёт впереди. Она повернулась к Майку, её лицо, покрытое грязью и кровью, было суровым, но в уголках её губ мелькнула тень улыбки.

— Ты всё ещё в деле, Тайлер? — спросила она, её голос был усталым, но с ноткой вызова.

Майк хмыкнул, его серые глаза сверкнули в полумраке.

— Пока дышу, Ева.

Они шагнули вперёд, их фонари выхватывали из мрака ржавые трубы и мокрые стены. Тоннель уходил в темноту, а гул вдалеке становился громче, напоминая, что Картер-Сити не даёт передышки. Улики в их карманах — чип и биомеханическая ткань — были их единственным путеводным светом в этом расследовании, но они знали, что каждый шаг приближает их к новым опасностям. Майк и Ева, израненные, но непобеждённые, двигались вместе, их решимость была их оружием в сердце бетонных джунглей.

Заброшенная квартира на краю трущоб Картер-Сити была призраком прошлого, застывшим во времени. Ее стены, покрытые облупившейся краской и пятнами плесени, хранили следы былой жизни — выцветшие обои с цветочным узором, треснувшее зеркало над камином, рваный диван, провонявший сыростью. Сквозь разбитое окно врывался холодный ветер, принося с собой запах дождя и далёкий гул неоновых огней высоток, мерцающих в ночи, как звёзды чужого мира. Пол, усеянный пылью и осколками стекла, скрипел под ногами, а старый стол в углу, заваленный ржавыми инструментами и пустыми банками, служил импровизированным убежищем для Майка и Евы. После яростной схватки в тоннеле они нашли этот схрон — временное укрытие, где можно было зализать раны и собраться с мыслями, прежде чем тени Картер-Сити снова сомкнутся вокруг них.

Майк сидел на краю стола, его высокая, жилистая фигура была напряжена, несмотря на усталость. Его кожаная куртка, промокшая и разорванная, лежала в углу, открывая рваную рубашку, пропитанную кровью из ран на плече и груди. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — слабо пульсировал, будто второе сердце, и каждый его укол напоминал о Романе, чья тень цеплялась за его разум, усиливая инстинкты, но сея тревогу. Его серые глаза, острые, но затуманенные усталостью, смотрели в пустоту, а тёмные волосы, слипшиеся от пота и грязи, падали на лоб. "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы — лежал рядом, его обойма была пуста, а ствол всё ещё пах порохом. В руках он крутил чип, найденный в цилиндре твари, его золотые нити слабо мерцали в свете фонаря.

Ева сидела на полу, прислонившись к стене, её компактная фигура казалась ещё меньше в полумраке. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых смешались усталость, подозрение и уважение. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью, разрывами и пятнами кислотной жижи, был зашит на бедре, где кровоточила рана, теперь перевязанная куском ткани. Нейронный подавитель, дымящий и мигающий слабыми синими диодами, лежал рядом, а короткий клинок, покрытый зелёной слизью, был воткнут в пол. Её пальцы, покрытые ссадинами, нервно постукивали по колену, но её взгляд был прикован к Майку — цепкий, изучающий, как у человека, который знает, что перед ним загадка, требующая ответа.

Тишина в квартире была густой, нарушаемой лишь скрипом половиц и далёким гулом города. Ева молчала, но её глаза говорили громче слов. Она видела, как Майк двигался в бою — как он предугадывал атаки твари, как его инстинкты выходили за рамки человеческого, как он знал, где ударить, чтобы сломить врага. Это не было просто опытом или удачей — это было что-то большее, и её терпение, сдерживаемое уважением, наконец лопнуло. Она откашлялась, её голос, хриплый от усталости, но твёрдый, разрезал тишину:

— Тайлер, это было… невероятно. То, как ты двигался, как предчувствовал его атаки… Это не просто полицейские навыки. Что ты такое?

Майк замер, его пальцы остановились на чипе, а серые глаза медленно поднялись к Еве. Её слова ударили, как выстрел, но в них не было обвинения — только вопрос, смешанный с восхищением и настороженностью. Он отложил чип на стол, его плечи напряглись, а шрам на шее кольнул, словно напоминая о том, что он сам не до конца понимает. Его голос, низкий и хриплый, был осторожным, но искренним:

— Я не знаю, Ева. Правда. Что-то… изменилось во мне. После Романа. После того, что они сделали.

Ева наклонилась вперёд, её серые глаза сузились, но в них не было осуждения — только желание понять. Её лицо, освещённое слабым светом фонаря, было суровым, но в уголках губ мелькнула тень сочувствия.

— Ты имеешь в виду TLNTS? "Нейро-Шторм"? — спросила она, её голос стал тише, но в нём чувствовалась сталь.

— Они что-то сделали с тобой, да? Как с этими тварями?

Майк отвёл взгляд, его пальцы сжались в кулак, а шрам снова кольнул, вызвав вспышку боли. Он чувствовал эхо Романа — далёкий шёпот, как статический шум, обещающий ответы, но требующий цену. Он покачал головой, его голос стал тяжелее:

— Я не тварь. Но… да, они экспериментировали. Не знаю, что именно, но после этого я начал… видеть. Чувствовать. Как будто время замедляется, и я знаю, что будет дальше. Это спасло нас там, в тоннеле.

Ева молчала, её взгляд скользнул по его шраму, затем по чипу на столе. Она знала, что он говорит правду — или, по крайней мере, часть правды. Её опыт в Картер-Сити научил её не доверять слепо, но она видела, как Майк дрался, как он прикрывал её, как его инстинкты вытащили их из ада. Она поднялась, её движения были медленными, но уверенными, и подошла к столу, остановившись в шаге от него. Её голос стал мягче, но не утратил твёрдости:

— Ты не тварь, Тайлер. Ты мой напарник. И ты спас мне жизнь — не раз. Но если это их эксперимент, то мы должны знать, что они с тобой сделали. Не только ради тебя, но ради нас обоих.

Майк посмотрел на неё, его серые глаза смягчились, но в них всё ещё читалась тень тревоги. Её слова задели что-то глубоко внутри — не только страх перед тем, что он стал, но и облегчение от того, что она не отвернулась. Он кивнул, его голос был низким, почти шёпотом:

— Я не хочу быть их марионеткой, Ева. Но я не знаю, как это остановить. Этот чип, эта ткань… может, они дадут ответы. Но я не могу обещать, что тебе понравится то, что мы найдём.

Ева скрестила руки, её серые глаза внимательно изучали его лицо — шрам, морщины усталости, твёрдость в его взгляде. Она знала, что он скрывает больше, чем говорит, но в этом мраке, среди теней Картер-Сити, он был единственным, на кого она могла положиться. Она протянула руку и слегка коснулась его плеча, её пальцы, холодные и покрытые ссадинами, были твёрдыми, но в этом жесте чувствовалась поддержка.

— Мы разберёмся, Тайлер, — сказала она, её голос был твёрд, но в нём мелькнула тёплая нотка.

— Вместе. Но больше никаких секретов, договорились?

Майк посмотрел на её руку, затем на её лицо, и в его глазах мелькнула благодарность. Он кивнул, его губы дрогнули в слабой усмешке.

— Договорились. Но если я начну отращивать когти, стреляй первой.

Ева хмыкнула, её тень улыбки стала шире, и она убрала руку, отступив назад. Она подобрала подавитель, проверив его состояние, и посмотрела на чип и контейнер с биомеханической тканью, лежавшие на столе. Её голос стал деловым, но в нём чувствовалось уважение:

— Тогда давай найдём, куда ведут эти улики. Если TLNTS и "Нейро-Шторм" играют с нами, мы должны быть на шаг впереди.

Снаружи, за разбитым окном, Картер-Сити дышал угрозой. Неоновые огни мигали вдалеке, их холодный свет не доходил до трущоб, оставляя их во мраке. Где-то в глубине города послышался низкий гул — едва уловимый, но зловещий, как дыхание нового врага. Майк и Ева переглянулись, их лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но в их глазах горела решимость. Улики, найденные в тоннеле, были их единственным ключом, но разговор, только что прошедший, укрепил их связь, сделав их союз прочнее, несмотря на тени прошлого и страхи будущего.

Майк поднялся, его движения были медленными, но уверенными. Он сунул чип в карман и взял "Волк-7", его пальцы сжали рукоять. Ева подняла подавитель и клинок, её взгляд скользнул по комнате, задержавшись на разбитом окне. Они знали, что отдых — это роскошь, которую Картер-Сити не даёт. Напарники шагнули к выходу, их силуэты растворились в полумраке, но их решимость была осязаемой, как сталь. Трущобы ждали их, и они были готовы встретить их лицом к лицу, вместе.

Заброшенная квартира в трущобах Картер-Сити была хрупким убежищем, укрытым от хищных глаз города. Ее стены, покрытые облупившейся краской и пятнами плесени, хранили эхо давно ушедших жизней — выцветшие обои с цветочным узором, треснувшее зеркало, рваный диван, пропахший сыростью. Сквозь разбитое окно врывался холодный ветер, принося с собой запах дождя и далёкий гул неоновых огней, мерцающих в ночи, как холодные звёзды. Пол, усеянный пылью и осколками стекла, скрипел под ногами, а старый стол, заваленный ржавыми инструментами и пустыми банками, стал их временным штабом. Свет фонаря, привязанного к балке, отбрасывал резкие тени, выхватывая из мрака фигуры Майка и Евы, чьи лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но усталыми. После схватки в тоннеле они нашли этот схрон, но даже здесь, в относительной безопасности, тени Картер-Сити дышали им в затылок, требуя ответов.

Майк сидел на краю стола, его высокая, жилистая фигура была сгорблена, как будто тяжесть правды давила на плечи. Его кожаная куртка, промокшая и разорванная, лежала в углу, открывая рваную рубашку, пропитанную кровью из ран на плече и груди. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — слабо пульсировал, будто второе сердце, и каждый его укол напоминал о Романе, чья тень цеплялась за его разум, усиливая инстинкты, но сея тревогу. Его серые глаза, острые, но затуманенные усталостью, смотрели на чип, лежащий на столе — крошечный кусочек технологии TLNTS с золотыми нитями и мигающим зелёным диодом. "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы — лежал рядом, пустая обойма напоминала о том, как близко они были к краю. Его тёмные волосы, слипшиеся от пота и грязи, падали на лоб, а пальцы, покрытые ссадинами, нервно постукивали по краю стола.

Ева стояла у окна, её компактная фигура была напряжена, но в её осанке чувствовалась усталость. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых смешались настороженность, любопытство и тень уважения. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью, разрывами и пятнами кислотной жижи, был зашит на бедре, где кровоточила перевязанная рана. Нейронный подавитель, дымящий и мигающий слабыми синими диодами, лежал на подоконнике, а короткий клинок, покрытый зелёной слизью, был воткнут в деревянную раму окна. Её пальцы, покрытые ссадинами, сжимали контейнер с биомеханической тканью, найденной в тоннеле, её взгляд то и дело возвращался к Майку, словно она ждала, что он заговорит первым.

Тишина в квартире была тяжёлой, как воздух перед бурей, нарушаемая лишь скрипом половиц и далёким гулом города. Ева молчала, но её серые глаза, острые и внимательные, изучали Майка, словно пытаясь пробиться сквозь его броню. Она видела его в бою — его сверхъестественные инстинкты, его способность предугадывать атаки твари, его движения, слишком быстрые, слишком точные для обычного человека. Их недавний разговор о его способностях лишь приоткрыл завесу, но она знала, что он скрывает больше. Её терпение, сдерживаемое уважением, достигло предела. Она откашлялась, её голос, хриплый от усталости, но твёрдый, разрезал тишину:

— Тайлер, хватит. Ты должен мне больше, чем "я не знаю". То, что ты сделал в тоннеле… это не просто чутьё. Ты знал, где будет тварь, знал, как её сломить. Это не навыки, это… что-то другое. Поговори со мной.

Майк замер, его пальцы остановились на чипе, а серые глаза медленно поднялись к Еве. Её слова были как нож, вонзившийся в его броню, но в её голосе не было осуждения — только настойчивость, смешанная с искренним желанием понять. Он чувствовал, как шрам на шее горит, как тень Романа шепчет в его разуме, но скрывать правду дальше было бессмысленно — по крайней мере, её часть. Он отложил чип, его плечи опустились, а голос, низкий и хриплый, был осторожным, но искренним:

— Ростова, я… я сам не до конца понимаю. После… того случая… со мной происходят странные вещи. Сны, предчувствия… Я не знаю, что это.

Ева шагнула ближе, её серые глаза сузились, но в них мелькнула тень сочувствия. Она скрестила руки, её лицо, освещённое слабым светом фонаря, было суровым, но внимательным.

— Какого случая, Тайлер? — спросила она, её голос стал тише, но в нём чувствовалась сталь. — Ты говоришь о "Нейро-Шторме"? Или о чём-то ещё? Эти сны… что ты видишь?

Майк отвёл взгляд, его пальцы сжались в кулак, а шрам снова кольнул, вызвав вспышку боли. Он видел во снах Картер-Сити, но не такой, каким знал его — город был искажён, улицы текли, как расплавленный металл, а тени шептались его именем. Он видел Романа — или его призрак, — стоящего в центре этого кошмара, с багровыми глазами, как у тварей. Но рассказать это значило открыть ящик Пандоры, и он не был готов — ни для Евы, ни для себя. Он покачал головой, его голос стал тяжелее:

— Это как дежавю. Я вижу… куски будущего, может быть. Моменты, как в тоннеле, когда я знал, где ударит тварь. Но это не чётко, не как инструкция. Это… как инстинкт, только сильнее. И сны — просто обрывки. Город, твари, что-то большое, что идёт за нами.

Ева молчала, её взгляд скользнул по его шраму, затем по чипу на столе. Она знала, что он говорит не всё — его уклончивость была осязаемой, как дым в воздухе. Но она видела его в бою, видела, как он прикрывал её, как его инстинкты вытащили их из ада. Её опыт в Картер-Сити научил её подозревать всех, но Майк был не просто напарником — он был человеком, который рисковал собой ради неё. Она подошла к столу, её движения были медленными, но уверенными, и остановилась в шаге от него. Её голос стал мягче, но не утратил твёрдости:

— Тайлер, я не дура. Ты скрываешь что-то большое, и я это чувствую. Но я видела, как ты дрался, как ты вытащил нас. Я доверяю тебе — пока. Но если эти сны, эти предчувствия связаны с TLNTS, с тем, что они сделали с тобой… ты должен сказать мне. Мы в этом вместе.

Майк посмотрел на неё, его серые глаза смягчились, но в них всё ещё читалась тень тревоги. Её слова были как мост, протянутый через пропасть, и он хотел пройти по нему, но страх — страх того, кем он стал, — держал его на месте. Он кивнул, его голос был низким, почти шёпотом:

— Я не хочу тебя подставить, Ева. Если я узнаю больше — если пойму, что это за дерьмо в моей голове, — ты будешь первой, кто узнает. Это всё, что я могу обещать.

Ева изучала его лицо — шрам, морщины усталости, твёрдость в его взгляде. Она знала, что он не лжёт — или, по крайней мере, верит в то, что говорит. Но её интуиция подсказывала, что правда глубже, темнее, и что Майк, возможно, сам боится её. Она отступила, её серые глаза всё ещё держали его в фокусе, но в уголках её губ мелькнула тень улыбки — усталая, но искренняя.

— Хорошо, Тайлер. Но я держу тебя за слово. И если ты начнёшь видеть во снах, как мы побеждаем TLNTS, расскажи мне первым.

Майк хмыкнул, его губы дрогнули в слабой усмешке, и напряжение между ними слегка ослабло. Он взял чип со стола, его пальцы сжали его, как талисман.

— Если увижу, ты будешь знать, как стрелять.

Снаружи, за разбитым окном, Картер-Сити дышал угрозой. Неоновые огни мигали вдалеке, их холодный свет не доходил до трущоб, оставляя их во мраке. Где-то в глубине города послышался низкий гул — едва уловимый, но зловещий, как дыхание нового врага. Майк и Ева переглянулись, их лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но их связь, укреплённая этим разговором, стала их опорой. Чип и биомеханическая ткань, лежавшие на столе, были их единственным ключом к разгадке, но правда, которую Майк скрывал, была бомбой замедленного действия.

Майк поднялся, его движения были медленными, но уверенными. Он взял "Волк-7", его пальцы сжали рукоять, несмотря на пустую обойму. Ева подняла подавитель и клинок, её взгляд скользнул по комнате, задержавшись на контейнере с тканью. Они знали, что время в Картер-Сити — роскошь, и их укрытие не останется безопасным надолго. Напарники шагнули к выходу, их силуэты растворились в полумраке, но их решимость была осязаемой, как сталь. Трущобы ждали их, и они были готовы встретить их лицом к лицу, даже если правда, которую они искали, могла разрушить всё.

Заброшенная квартира в сердце трущоб Картер-Сити была хрупким островком безопасности, отрезанным от хищного дыхания города. Ее стены, покрытые облупившейся краской и пятнами плесени, хранили следы давно забытых жизней — выцветшие обои с цветочным узором, треснувшее зеркало, рваный диван, пропитанный сыростью. Сквозь разбитое окно врывался холодный ветер, принося запах дождя и далёкий гул неоновых огней, мерцающих в ночи, как холодные звёзды чужого мира. Пол, усеянный пылью и осколками стекла, скрипел под ногами, а старый стол, заваленный ржавыми инструментами и пустыми банками, стал их временным убежищем. Свет фонаря, привязанного к балке, отбрасывал резкие тени, выхватывая из мрака фигуры Майка и Евы, чьи лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но усталыми. После схватки в тоннеле и напряжённого разговора их союз висел на тонкой нити доверия, готовой порваться под тяжестью тайн.

Майк стоял у стола, его высокая, жилистая фигура была напряжена, как струна, несмотря на усталость. Его кожаная куртка, промокшая и разорванная, лежала в углу, открывая рваную рубашку, пропитанную кровью из ран на плече и груди. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — слабо пульсировал, напоминая о Романе, чья тень цеплялась за его разум, усиливая инстинкты, но сея тревогу. Его серые глаза, острые, но затуманенные усталостью, смотрели на чип TLNTS, лежащий на столе — крошечный кусочек технологии с золотыми нитями и мигающим зелёным диодом, словно живое сердце их врага. "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы — лежал рядом, его пустая обойма была горьким напоминанием о том, как близко они были к смерти. Тёмные волосы Майка, слипшиеся от пота и грязи, падали на лоб, а пальцы, покрытые ссадинами, нервно сжимали край стола.

Ева сидела на подоконнике, её компактная фигура казалась ещё меньше в полумраке, но её осанка была прямой, как сталь. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых смешались настороженность, усталость и проблеск надежды. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью, разрывами и пятнами кислотной жижи, был зашит на бедре, где кровоточила перевязанная рана. Нейронный подавитель, дымящий и мигающий слабыми синими диодами, лежал рядом, а короткий клинок, покрытый зелёной слизью, был воткнут в деревянную раму окна. В руках она держала пластиковый контейнер с биомеханической тканью, найденной в тоннеле, её пальцы, покрытые ссадинами, осторожно постукивали по его крышке, выдавая внутреннее напряжение.

Тишина в квартире была густой, как туман, нарушаемой лишь скрипом половиц и далёким гулом города. Ева молчала, её серые глаза изучали Майка, словно пытаясь пробиться сквозь его броню. Его недавнее признание — о снах, предчувствиях, странных изменениях после "того случая" — было лишь частью правды, и она это знала. Её интуиция, отточенная годами работы в Картер-Сити, кричала, что он скрывает больше, но она видела его в бою — его сверхъестественные инстинкты, его решимость, его готовность прикрыть её собой. Он был загадкой, возможно, даже опасной, но в этом аду он был её единственным союзником, и общая угроза, с которой они столкнулись, была слишком велика, чтобы позволить подозрениям разрушить их союз.

Ева откашлялась, её голос, хриплый от усталости, но твёрдый, разрезал тишину:

— Ладно, Тайлер. Я не знаю, что с тобой происходит. Но мы в этом вместе. И нам нужно выяснить, что это за тварь и кто за ней стоит.

Майк поднял взгляд, его серые глаза встретились с её, и в них мелькнула смесь облегчения и настороженности. Её слова были как хрупкий мост, протянутый через пропасть, и он чувствовал, что она делает шаг навстречу, несмотря на свои сомнения. Шрам на шее кольнул, вызвав вспышку боли, но он подавил её, сосредоточившись на Еве. Его голос, низкий и хриплый, был осторожным, но искренним:

— Спасибо, Ростова. Я… ценю это. И ты права — эти твари, TLNTS, "Нейро-Шторм"… это не просто охота. Это что-то большее. Нам нужно разобраться, пока они не добрались до нас.

Ева кивнула, её серые глаза сузились, но в них мелькнула тень улыбки — усталая, но искренняя. Она отложила контейнер с тканью на подоконник и скрестила руки, её лицо, освещённое слабым светом фонаря, было суровым, но в нём читалась решимость.

— Мы разберёмся, Тайлер. Но я держу тебя за слово — никаких секретов, если они могут нас убить. Я не хочу узнать, что ты видишь во снах, когда будет слишком поздно.

Майк хмыкнул, его губы дрогнули в слабой усмешке, и напряжение между ними слегка ослабло. Он взял чип со стола, его пальцы сжали его, как талисман, и кивнул.

— Справедливо. Если увижу во сне, как нас разрывают, дам знать.

Ева закатила глаза, но её улыбка стала шире, и она покачала головой, словно удивляясь его попытке пошутить в такой момент. Она подняла подавитель, проверив его состояние, и её голос стал деловым, но в нём чувствовалось тепло:

— Тогда давай найдём, куда ведут эти улики. Этот чип, эта ткань… они должны привести нас к кому-то. Или к чему-то. Но сначала нам нужны патроны и аптечка. Ты выглядишь, как будто тебя пропустили через мясорубку.

Майк посмотрел на свои раны, кровь всё ещё сочилась сквозь импровизированные повязки, и усмехнулся, его голос был усталым, но с ноткой вызова:

— Ты тоже не на параде, Ростова.

Снаружи, за разбитым окном, Картер-Сити дышал угрозой. Неоновые огни мигали вдалеке, их холодный свет не доходил до трущоб, оставляя их во мраке. Где-то в глубине города послышался низкий гул — едва уловимый, но зловещий, как дыхание нового врага. Майк и Ева переглянулись, их лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но их глаза горели решимостью. Улики — чип и биомеханическая ткань — были их единственным ключом к разгадке, но их хрупкое доверие, только что укрепившееся, стало их настоящей силой.

Майк поднялся, его движения были медленными, но уверенными. Он взял "Волк-7", его пальцы сжали рукоять, несмотря на пустую обойму, и сунул чип в карман куртки. Ева подняла подавитель и клинок, её взгляд скользнул по комнате, задержавшись на контейнере с тканью. Она убрала его в карман комбинезона, её движения были точными, несмотря на усталость. Они знали, что укрытие не останется безопасным надолго — Картер-Сити не прощал слабости, и их враги уже шли по их следу.

— Готова? — спросил Майк, его голос был низким, но в нём чувствовалась твёрдость.

Ева кивнула, её серые глаза сверкнули в полумраке.

— Всегда, Тайлер.

Они шагнули к выходу, их силуэты растворились в полумраке, но их связь, хрупкая, но прочная, была их щитом. Трущобы Картер-Сити ждали их, их тени шевелились, скрывая новых врагов, но Майк и Ева были готовы встретить их плечом к плечу, объединённые общей опасностью и надеждой на ответы, которые лежали впереди.

Заброшенная квартира в трущобах Картер-Сити была последним бастионом перед лицом надвигающейся тьмы. Ее стены, покрытые облупившейся краской и пятнами плесени, хранили следы давно угасших жизней — выцветшие обои с цветочным узором, треснувшее зеркало, рваный диван, пропахший сыростью. Сквозь разбитое окно врывался холодный ветер, принося запах дождя и далёкий гул неоновых огней, мерцающих в ночи, как холодные звёзды чужого мира. Пол, усеянный пылью и осколками стекла, скрипел под ногами, а старый стол, заваленный ржавыми инструментами и пустыми банками, стал импровизированным центром их расследования. Свет фонаря, привязанного к балке, отбрасывал резкие тени, выхватывая из мрака фигуры Майка и Евы, чьи лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но полными решимости. Улики, добытые в тоннеле — чип и биомеханическая ткань — лежали перед ними, как ключи к лабиринту, ведущему к истокам кошмара, с которым они столкнулись.

Майк стоял у стола, его высокая, жилистая фигура была напряжена, несмотря на усталость, что тяжёлым грузом лежала на плечах. Его кожаная куртка, промокшая и разорванная, была небрежно брошена в угол, открывая рваную рубашку, пропитанную кровью из ран на плече и груди. Шрам на шее — длинный, кривой, как след когтя — слабо пульсировал, напоминая о Романе, чья тень цеплялась за его разум, усиливая инстинкты, но сея тревогу. Его серые глаза, острые, но затуманенные усталостью, были прикованы к чипу TLNTS — крошечному устройству с золотыми нитями и мигающим зелёным диодом, лежащему на столе. "Волк-7" — потёртый пистолет с гравировкой волчьей головы — лежал рядом, его пустая обойма была горьким напоминанием о цене их выживания. Тёмные волосы Майка, слипшиеся от пота и грязи, падали на лоб, а пальцы, покрытые ссадинами, осторожно держали портативный сканер, найденный среди хлама в квартире.

Ева сидела на краю стола, её компактная фигура была напряжена, но в её осанке чувствовалась стальная решимость. Короткие чёрные волосы, прилипшие к вискам, обрамляли бледное лицо с резкими скулами и серыми глазами, в которых горела смесь настороженности и целеустремлённости. Её комбинезон, тёмно-синий, но теперь покрытый грязью, разрывами и пятнами кислотной жижи, был зашит на бедре, где кровоточила перевязанная рана. Нейронный подавитель, дымящий и мигающий слабыми синими диодами, лежал рядом, а короткий клинок, покрытый зелёной слизью, был воткнут в деревянную столешницу. В руках она держала пластиковый контейнер с биомеханической тканью, её пальцы, покрытые ссадинами, осторожно постукивали по его крышке, выдавая внутреннее напряжение.

Тишина в квартире была напряжённой, нарушаемой лишь слабым гудением сканера и далёким гулом города. На столе перед Майком и Евой лежали их трофеи: чип, извлечённый из цилиндра твари, и биомеханическая ткань, чьи волокнистые прожилки всё ещё слабо пульсировали, несмотря на отделение от тела. Майк подключил чип к сканеру — старому, потрёпанному устройству с треснувшим экраном, но всё ещё способному считывать данные. Экран замерцал, высвечивая строки кода, которые медленно выстраивались в осмысленные фрагменты. Крупный план экрана показал бы детали: микроскопические гравировки на чипе, напоминающие шифр, и логотип TLNTS, едва заметный под слоем грязи, а затем — имя, всплывшее среди данных, как призрак из прошлого: Уильямс.

Ева наклонилась ближе, её серые глаза сузились, когда она увидела имя. Её голос, хриплый от усталости, но твёрдый, был полон настороженности:

— Уильямс? Это тот самый Уильямс? Основатель TLNTS? Я думала, он мёртв.

Майк кивнул, его серые глаза были прикованы к экрану, где данные продолжали загружаться. Его пальцы сжали сканер, а шрам на шее кольнул, вызвав вспышку боли. Он знал о Уильямсе — легендарном учёном, чьи эксперименты с биомеханикой и нейронными сетями заложили основу для TLNTS, но чья смерть якобы оборвала его работу десятилетия назад. Его голос, низкий и хриплый, был полон сдерживаемой тревоги:

— Официально — да. Но этот чип… он старый, Ева. Код, архитектура — это не современные разработки. Это что-то из ранних проектов TLNTS, из времён, когда Уильямс ещё был у руля.

Ева отложила контейнер с тканью и взяла сканер, её пальцы быстро пробежались по кнопкам, вызывая дополнительные данные. Экран высветил фрагменты чертежей — схемы биомеханических имплантов, прототипов, помеченных как "Проект Genesis". Название было обведено красным, с припиской: "Инициатор: Д. Уильямс". Ева нахмурилась, её лицо, освещённое слабым светом экрана, было суровым, но в её глазах мелькнула искра любопытства.

— Genesis? — тихо повторила она.

— Это звучит как начало чего-то большого. И эта ткань… она не просто биомеханика. Она живая, Тайлер. Как будто они пытались создать не просто машины, а… существ.

Майк посмотрел на контейнер, где биомеханическая ткань слабо светилась, её волокнистые прожилки пульсировали, как вены. Крупный план ткани показал бы её текстуру: влажную, почти органическую, с тонкими нитями, которые двигались, словно под действием невидимого тока. Он почувствовал, как шрам на шее горит, и в его разуме мелькнул образ — город, искажённый, как в его снах, и фигура в тени, чьё лицо скрывал мрак. Он стиснул зубы, прогоняя видение, и его голос стал твёрже:

— Если Уильямс или его проекты всё ещё активны, то эти твари — не случайность. Они часть чего-то большего. И мы должны узнать, чего.

Ева отложила сканер, её серые глаза встретились с взглядом Майка, и в них горела смесь решимости и предчувствия. Она знала, что они стоят на пороге чего-то огромного — тайны, которая может либо уничтожить их, либо дать ответы, которых они искали. Её голос, низкий и уверенный, был полон целеустремлённости:

— Тогда мы копаем глубже, Тайлер. Если Уильямс или его наследие стоят за этим, то где-то в Картер-Сити есть следы. Лаборатории, архивы, люди, которые знали его. Мы найдём их.

Майк кивнул, его серые глаза сверкнули в полумраке. Он чувствовал, как их хрупкое доверие, укрепившееся в схватках и разговорах, становится их силой. Он взял чип со стола, его пальцы сжали его, как талисман, и сунул в карман куртки. Его голос был хриплым, но решительным:

— Есть старый полицейский участок на севере трущоб. Там могут быть архивы TLNTS — старые дела, которые не успели сжечь. Это наш лучший шанс.

Ева поднялась, её движения были медленными, но уверенными, несмотря на боль в бедре. Она взяла контейнер с тканью, убрала его в карман комбинезона, и подняла подавитель, проверив его состояние. Её лицо, покрытое грязью и кровью, было суровым, но в уголках её губ мелькнула тень улыбки.

— Тогда двигаемся, Тайлер. Но сначала найдём патроны. Я не хочу встретить ещё одну тварь с пустыми руками.

Майк хмыкнул, его губы дрогнули в слабой усмешке. Он взял "Волк-7", его пальцы сжали рукоять, несмотря на пустую обойму, и кивнул.

— Справедливо, Ростова. Но если Уильямс жив, он пожалеет, что начал эту игру.

Снаружи, за разбитым окном, Картер-Сити дышал угрозой. Неоновые огни мигали вдалеке, их холодный свет не доходил до трущоб, оставляя их во мраке. Где-то в глубине города послышался низкий гул — едва уловимый, но зловещий, как дыхание нового врага. Майк и Ева переглянулись, их лица, покрытые грязью и кровью, были суровыми, но их глаза горели решимостью. Улики — чип и биомеханическая ткань — были их путеводной нитью, ведущей к истокам кошмара, который они поклялись остановить.

Они шагнули к выходу, их силуэты растворились в полумраке, но их связь, хрупкая, но прочная, была их щитом. Майк чувствовал, как шрам на шее пульсирует, как тень Романа шепчет в его разуме, но он знал, что Ева — его опора, его напарник в этом аду. Трущобы Картер-Сити ждали их, их тени шевелились, скрывая новых врагов, но Майк и Ева были готовы копать глубже, следуя за именем Уильямса, к истокам проекта Genesis, к тайнам, которые могли изменить всё. Их путь был опасен, но он вёл к правде, и они не собирались останавливаться.