Назад с целью: навеки вечные (гет)

Дорой Том,

Я так одинока здесь в Хогвартсе. Никто не понимает, как тяжело быть последней в семье из стольких братьев, и я не думаю, что смогу соответствовать. Билл был старостой школы, Чарли — старостой факультета, Перси на пути к тому, чтобы стать старостой школы, а близнецы ничего не боятся и готовы разыграть кого угодно. А Рон... он лучший друг самого Гарри Поттера. В прошлом году они спасли философский камень от Того-Кого-Нельзя-Называть. Я единственная девочка, и мне кажется, я недостаточно хороша...

* * *

— Ты слышал голос? — растерянно переспросила Гермиона. — Из стен?

— Да, — прошептал Гарри. Они сидели в библиотеке, заканчивая эссе, заданные профессором МакГонагалл. — Рон считает, что мне показалось, но я точно слышал.

— Где Рон, кстати? — спросила она.

— На отработке, — отмахнулся Гарри. — Слушай, это было по-настоящему жутко. Голос говорил: «Убить, разорвать, убить», да ещё таким странным тоном.

— Думаю, я знаю, что это было, — сказала Гермиона.

На мгновение Гарри понадеялся, что она догадалась о василиске, ползающем по стенам и готовом убить магглорождённых одним взглядом. Но её выражение лица было слишком самодовольным.

— Что? — настороженно спросил Гарри.

— Пивз, — ответила она. — Ты же знаешь, как он любит подшучивать над учениками. Держу пари, он счёл бы это забавным.

— Это не Пивз! — возразил Гарри. — Мы только что видели, как он писал неприличные слова на доске в пустом классе.

— Тогда другой призрак, — сказала Гермиона.

Её перо дрожало, пока она быстро писала. Гарри позволил ей работать в тишине и оглядел библиотеку. Впервые за долгое время он позволил себе вспомнить Хогвартс таким, каким он когда-то был. Ханна Аббот сидела с Эрни Макмилланом и другими второкурсниками Хаффлпаффа. С короткими светлыми волосами, собранными в хвостики, она выглядела очень юной. Гарри задумался, не стоит ли ему свести её с Невиллом, но решил, что вернулся во времени, чтобы победить Волдеморта без такого количества жертв, а не чтобы играть в сваху.

Для всех стало шоком, когда Невилл объявил о свадьбе с Ханной, никто даже не знал, что они встречались. Но после освобождения членов Армии Дамблдора, которые провели последний год, скрываясь в Выручай-комнате, некоторые из них поселились в доме, где Ханна жила с покойной матерью. Невилл постепенно перебрался из гостевой комнаты в её спальню, и они поженились даже раньше, чем Рон и Гермиона. Наблюдая за ними на свадьбе, Гарри удивился, как никто не заметил их чувств раньше.

* * *

Свадьба была скромной и проходила во дворе, защищённом чарами Фиделиус. Нежное лицо Ханны сияло от счастья, по нему текли слёзы, когда она стояла перед Невиллом и обещала любить и беречь его. Невилл буквально излучал гордость; Гарри с облегчением отметил, что шрамы, оставленные Кэрроу, уже побледнели.

Гарри стоял и смотрел на них. Когда Невилл попросил его и Рона быть свидетелями, Гарри сомневался. Не потому что считал, что им не стоит жениться, нет, вовсе он. Он провел с ними столько времени, что было очевидно, как сильно они любят друг друга, но он боялся, что его присутствие и статус «Нежелательного лица №1» привнесут лишнюю опасность. Однако, как справедливо заметила Джинни, Пожиратели смерти не смогут проникнуть в место, укрытое чарами Фиделиус. Не с Невиллом в роли Хранителя Тайны.

Вспомнив о Джинни, он обернулся к ней и подмигнул. Она улыбнулась ему в ответ, сидя рядом с матерью и Гермионой. У всех троих по щекам текли слёзы.

«Девчонки и свадьбы», — подумал он, качая головой. Но Гарри не мог отрицать, что у него слегка перехватило горло.

«...до самой смерти...»

* * *

— Чему ты улыбаешься? — подозрительно спросила Гермиона. — Ты пялился на тех хаффлпафцев.

— Нет! — возразил Гарри. — Я не улыбался. Я думал о том чёртовом голосе из стен.

— Он говорил что-то смешное на этот раз? Потому что ты определённо улыбался, — сказала Гермиона. — Видимо, не так уж ты и переживаешь.

— Джинни мне верит, — твёрдо заявил он.

— Кстати, где Джинни? — поинтересовалась Гермиона.

— Кажется, они с Луной пошли на матч по квиддичу, — ответил Гарри.

Он не мог удержаться от тоскливого взгляда в сторону стадиона. Сейчас играли не гриффиндорцы, а слизеринцы против рейвенкловцев. Но ему всё равно хотелось снова летать, оставляя тревоги позади в облаках.

Гермиона цокнула языком. Когда Гарри вопросительно на неё посмотрел, она скривилась:

— Луна такая... странная. Она называет Джинни «Гвиневрой» и выдумывает несуществующих животных. Её отец — редактор «Придиры», это же откровенная чушь! Чем нелепее и невозможнее история, тем больше внимания она получает! Я пыталась прочитать один номер, который Луна дала мне, но не смогла одолеть даже одну статью.

— Мне Луна нравится, — сказал Гарри.

Он считал, что Гермиона несправедлива. С тех пор как Рон познакомил их на пиру месяц назад, он заметил, что Гермиона резковата с ней. Луна, всегда невозмутимая, казалось, не обращала внимания. Но Гарри помнил, как Гермиона, нарушая данное обещание, рыдала над умирающей Луной в коттедже «Ракушка».

* * *

— Ты не можешь умереть, Луна, — шептала она охрипшим от криков голосом. — Мы же должны отправиться на поиски морщерогих кизляков. Я... я провела исследование и почти уверена, что найдём их в Финляндии... Вдвоём мы справимся, обязательно. Но не сможем, если ты умрёшь...

— Ты же не веришь в них, — сказала Луна. Её голос слабел, как и она сама. Но она улыбалась той же мечтательной улыбкой.

— Верю, — рыдала Гермиона. — Правда, правда верю. Обещаю. Мы отправимся, как только тебе станет лучше...

* * *

— Теперь ты выглядишь встревоженным, — заметила Гермиона. — Честно, Гарри, если это так беспокоит тебя, может, стоит сходить к мадам Помфри.

— Не стоит, — пожал плечами Гарри. Он решил, что одной попытки пока будет достаточно. Может, когда Тайная комната откроется снова, она сразу догадается. Он уже собирался снова взяться за эссе, когда почувствовал жар в кармане и вибрацию у бедра. Джинни. — Слушай, мы и так достаточно сегодня сделали. Давай вернёмся в гостиную, узнаем, кто выиграл матч.

Переполненный нервной энергией, он переминался с ноги на ногу, пока Гермиона неохотно убирала книги.

«Джинни сейчас пишет в дневнике», — подумал он. Ему нужно хотя бы быть в гостиной, как в прошлый раз. Она спустится по лестнице, как лунатик. Не заметит его и Рона, и Гарри придётся бороться с желанием остановить её. Но вместо этого он просто сидел, позволяя ей уйти в Тайную комнату.

— Что с тобой сегодня? — спросила Гермиона, когда они вышли из библиотеки. — Ты странно себя ведёшь. Сначала голос, потом эта странная улыбка...

— Просто хочу узнать, кто выиграл, — солгал Гарри. — Думаю, матч уже закончился.

Гермиона не стала настаивать, за что он был ей благодарен. Вместо этого она болтала, а он делал вид, что слушает.

Почему она идёт так медленно?

— О чёрт! — донеслось сзади.

Он был уже почти на целый пролёт выше, когда её тяжёлая сумка с книгами порвалась. Он даже не заметил, когда она остановилась.

— Все мои перья сломались!

Всё, чего сейчас хотел Гарри, — это прямиком отправиться в башню Гриффиндора и убедиться, что Джинни в порядке. Он не думал, что она уже сегодня будет одержима, но пока он не почувствует, что жар от монеты отступает, он не будет знать наверняка.

Со вздохом он развернулся. Хотя бы помочь Гермионе… Может, тогда она пойдёт быстрее.

Предупреждения не было вовсе. Удар в спину отозвался такой болью, будто ему переломили позвоночник. Он даже не успел попытаться смягчить падение, кувыркаясь вниз по ступеням. Сквозь адскую боль в спине он пытался сосредоточиться на дыхании. Где-то рядом кричала Гермиона — так же, как в поместье Малфоев… Он хотел сказать ей, чтобы она замолчала…

«Чёрт возьми, Добби…» — мелькнуло у него в голове перед тем, как раздался треск, а перед глазами взорвалось ослепительно яркое солнце, поглотившее всё во тьме.

* * *

Дорогой Том,

Гарри Поттер такой храбрый. Он был так ужасно ранен во время этого нападения, но он всё ещё жив и продолжает бороться. Рон говорит, что он поправится, но я видела его в больничном крыле и он выглядит почти мёртвым. Но этого не может быть! Он — Мальчик-Который-Выжил! Он победил Сам-Знаешь-Кого, когда был ещё младенцем. Мне кажется, моё сердце разорвётся, если он умрёт. Хотя он, похоже, даже не знает о моем существовании.

* * *

Первое, что почувствовал Гарри, придя в себя, была невыносимая жажда. Рот будто набили ватой, высушенной в пустыне Сахара. Он хотел облизать губы, но язык был слишком распухшим, чтобы пошевелиться.

«Воды», — отчаянно подумал он. Потом попытался сказать это вслух, но получился лишь тихий хрип.

— Артур очнулся! — раздался голос Луны.

Гермиона вскрикнула, и кто-то уронил что-то тяжёлое. Раздался грохот, и Гарри отчаянно надеялся, что это не судно.

— Простите! — сказал Невилл. — Гермиона меня напугала...

— Он не похож на очнувшегося, — заметил Рон.

Гарри моргнул.

— А-а-а... — получилось вместо «дайте воды».

Кто-то милосердно понял его и поднёс к губам соломинку. Ощутив, как прохладная вода стекает по горлу, Гарри сразу почувствовал себя лучше.

— Спасибо, — пробормотал он.

— Всегда пожалуйста, — прошептала Джинни.

— Сколько? — спросил он.

— Больше двух недель, Гарри, — ответил Невилл. — Мадам Помфри сказала, что если ты не очнёшься в ближайшее время, тебя придётся отправить в Мунго.

Гермиона разрыдалась.

— Не надо, — сказал он ей.

— Я думала, ты умер, — рыдала она, закрыв лицо руками. — Я думала и думала, но... я могла только стоять и смотреть! Я н-н-ничего не смогла придумать!

Он посмотрел в её сторону, но видел лишь коричневое пятно — возможно, это были её пышные волосы.

— Очки, — сказал он. Джинни аккуратно надела ему очки. — Гермиона, ты ничего не могла сделать.

— Могла! Я знаю заклинание мягкой посадки! Профессор Флитвик упоминал его на уроке в прошлом месяце, и я даже тренировалась, но я даже не вспомнила о нём!

— Гермиона, — успокаивающе сказал Рон. — Мы же обсуждали это, помнишь? Это не твоя вина. Ты сама согласилась, что это не твоя вина.

— Что случилось, Гарри? — спросил Невилл.

Над головой Гермионы Рон беззвучно произнес: «Добби?» Гарри коротко кивнул.

— Не знаю, — сказал он. — Будто кто-то ударил меня в спину...

— Кто бы это ни был, он повредил тебе позвоночник, — полезно пояснила Луна. — Ты сломал много костей.

— ...а потом я упал... Кажется, ударился головой... — закончил Гарри. — У меня поврежден позвоночник?

— Ты повредил позвоночник, сломал руку и получил трещину в черепе, — дрогнул голос Джинни. — Тебе повезло, что Гермиона так быстро нашла преподавателя.

— Спасибо, Гермиона, — сказал он.

— Гарри, — понизив голос, произнес Невилл. — Мы думаем, что нападение связано с тем голосом, который ты слышал.

— И если бы я просто тебя послушала... — всхлипнула Гермиона. — Может, ничего бы и не случилось!

— Гермиона, — твердо сказал Гарри, несмотря на адскую боль в голове. — Это не твоя вина. Расскажи мне свою теорию.

Дрожащим голосом она объяснила. Пока Гарри спал, друзья отчаянно пытались понять, что произошло и кто стоял за нападением. Они были уверены, что это было именно нападение, потому что Гермиона видела вспышку света, а мадам Помфри подтвердила их догадки. Падение не повредило его позвоночник — это сделало Оглушающее заклинание (или что-то подобное), которое применил Добби. Рон и Джинни, похоже, бросились расследовать это дело с таким же рвением, как Гермиона и Невилл. Луна же проявляла лишь поверхностный интерес.

Теорий о том, кто стоял за нападением, было множество. Невилл дрожащим голосом предположил, что Сами-Знаете-Кто хотел отомстить за сорванные планы. Луна заговорила о диком риклилоере (к большому раздражению Гермионы). Сама Гермиона считала, что нападавший был под мантией-невидимкой, поскольку она никого не видела, а аппарировать в Хогвартсе невозможно. Гарри подозревал, что Рон и Джинни догадались о чем и он сам подумал: Добби, не сумев проклясть его метлу из-за того, что было бессмысленно, ведь Гарри практически не летал, выбрал более прямой способ.

Споры прекратились лишь тогда, когда вернувшаяся мадам Помфри обнаружила, что Гарри очнулся, и выдворила всех из больничного крыла.

— Тебе нужно быть осторожнее, — отчитала его мадам Помфри.

— Буду, — солгал Гарри.

Следующие несколько дней он медленно шёл на поправку. По мере заживления ран росла и скука. Чтобы развеяться, он начал терзать себя тревожными мыслями. 

«В прошлый раз у меня была всего лишь сломанная рука, и ничего страшного не случилось, пока Локхарт не взялся её лечить, — снова и снова повторял он себе. — Но сейчас я пострадал куда серьёзнее. А что если все наши попытки что-то изменить будут оборачиваться вот так?»

Этим вопросом он поделился с Джинни и Роном той ночью, когда они пробрались из башни под его мантией-невидимкой.

— Да это же просто Добби, — сказал Рон. — Он не в себе.

— Мы ведь вернулись как раз затем, чтобы изменить ход событий, — заметила Джинни. — Хватит об этом думать, скоро Хэллоуин...

Гарри с удивлением осознал, что до Хэллоуина осталось меньше недели. Вместо того чтобы тратить силы на беспокойство о том, что может или не может случиться, он решил сосредоточиться на том, чтобы выбраться отсюда до открытия Тайной комнаты. Джинни нужен был его ясный ум, а не бесконечные размышления о решениях, принятых давным-давно.

Он даже позволил себе посмеяться над собой. Когда Дамблдор впервые упомянул Слёзы Мерлина, Гарри вообразил, что они смогут изменить абсолютно всё. Он планировал уничтожить дневник, как только тот окажется в их руках, освободить Сириуса в первый же день и предотвратить все прошлые события. Но едва он озвучил эти воодушевляющие мысли, другой Дамблдор мудро указал ему на наивность таких планов. Не то чтобы он сказал это прямо, но его разумный тон заставил Гарри почувствовать себя глупцом. Они не могли менять слишком многое, если действительно хотели сохранить преимущество. Меч имел огромное значение, как и необходимость позволить Питеру Петтигрю предпринять нужные шаги для воскрешения Волдеморта. Лучше иметь дело с известным дьяволом, чем с неизвестным.

* * *

Дорогой Том,

Гарри в порядке! Его отпустили из больничного крыла, и всё хорошо. Хотя мадам Помфри говорила, что его, возможно, придётся перевести в Мунго, он всё же очнулся. Мы все были так счастливы. И я счастлива.

Но, Том, в школе происходят нападения. Кто-то ранил кошку, а на следующий день я проснулась с кровью на мантии. Мне кажется, это могла быть я… Я не помню, как спустилась на хэллоуинский пир, и в памяти — сплошной провал. Я не знаю, что думать, Том, мне страшно!

* * *

Гарри расслабленно держал палочку у бедра, не отрывая взгляда от Драко Малфоя. Напряжение в животе возникало не из-за дуэли: с его дополнительными знаниями заклинаний и практикой у Малфоя не было ни единого шанса. Он старался не позволять этой мысли раздувать его самомнение, но факт оставался фактом.

Настоящая причина напряжения заключалась в том, что сейчас он раскроет перед всей школой, что является змееустом. Он почти слышал, как они обвинят его в том, что он — наследник Слизерина.

«Этот подлый тип точно сделает это», — подумал Гарри. Он разозлил Драко, уклоняясь от всех его заклинаний и сбив его с ног Риктусемпрой. Гарри не смотрел на толпу, но по громкому хохоту понял, что это был Рон.

— Не советую тебе улыбаться, Поттер, — прошипел Малфой.

Гарри нарочно зевнул.

— И что ты сделаешь, Малфой? Попробуешь попасть в меня заклинанием? Тебе нужно поработать над меткостью.

Гриффиндорцы рассмеялись.

— Помните, мальчики, — раздался голос Локхарта. Гарри подавил желание наброситься на него; тот действовал ему на нервы. — Только обезоруживание на этот раз.

Гарри поклонился, не отводя глаз от Малфоя ни на секунду.

— Серпенсортиа!

Гарри слегка поморщился. Он надеялся, что события развернутся немного иначе, хотя шансы были невелики. Малфой всегда оставался предсказуемым. Он вздохнул. Ну вот, началось.

— Стой, — приказал Гарри.

Змея, до этого момента растерянно мигавшая, замерла. Она покорно легла на пол, уставившись на Гарри. В голове у него мелькнула мысль: «Раз уж всё равно все решат, что я — наследник Слизерина, почему бы не позлить Малфоя по-настоящему?»

— Вернись к тому, кто тебя вызвал, — сказал он, затем добавил: — Не нападай. Не кусай. Просто… напугай его чуть-чуть.

И затем он наблюдал, как медноголовая змея поползла обратно к Малфою, обвилась вокруг его внезапно задрожавших ног и лизнула воздух раздвоенным языком. Малфой вскрикнул и отпрянул. В зале воцарилась гробовая тишина — все заворожённо следили, как змея преследует его, будто получая от этого удовольствие. В конце концов Снейп, выглядевший потрясённым, взмахом палочки заставил её исчезнуть. Малфой, забыв о всяком достоинстве, бросился к Крэббу и Гойлу.

Шёпот пробежал по залу мгновенно. Гарри сделал вид, что не ничего замечает, и повернулся к друзьям. Невилл и Гермиона побледнели от шока. Луна увлечённо разглядывала что-то в другом конце зала, маловероятно, что она вообще заметила, как он говорил со змеёй. А вот Рон и Джинни едва сдерживали смех, их лица исказились от натуги, будто они вот-вот лопнут. Они окружили Гарри (даже Луна неспешно подошла поближе) и, прикрыв его со всех сторон, торжественно вышли из Большого зала.

— Ты — змееуст! — прошептала Гермиона, как только они добрались до гостиной Гриффиндора. (Луна последовала за ними, несмотря на то, что она из Рейвенкло.)

— Ты умеешь разговаривать со змеями! — Невилл всё ещё говорил шёпотом, будто боялся спугнуть эту мысль.

— Ну, да, — пожал плечами Гарри. — Однажды я натравил змею на моего кузена Дадли.

Рон фыркнул. 

— Спорю, ему это понравилось.

— Это не смешно, Рон! — громко сказала Гермиона. — Теперь вся школа будет думать, что он — наследник Слизерина!

— Все знают, что Слизерин тоже говорил со змеями, — заметил Невилл.

— Но Гарри не наследник, — возразила Джинни.

— К тому же, — успокаивающе добавил Рон, — змея не напала на маглорождённых. Она выбрала Малфоя — самого заносчивого чистокровного идиота в школе.

— Я не натравливал её на Малфоя, — солгал Гарри. — Просто велел вернуться к тому, кто её вызвал.

— Но ты именно это ей и сказал! — воскликнул Невилл. — Выглядело так, будто ты приказал ей напасть на Малфоя.

— Но она же не напала, — парировала Джинни. — Просто подползла к нему и ничего не сделала, даже когда он её пнул.

— Неважно, что она сделала или нет, — упрямо сказала Гермиона. — Все знают, что только наследник Слизерина может открыть Тайную Комнату.

Гарри старательно не смотрел в сторону Джинни. Он лишь догадывался, что она сейчас чувствовала. Всё началось снова — именно так, как они и планировали. В ночь Хэллоуина миссис Норрис окаменела, а на стене появилось угрожающее послание. Он сидел тогда в гостиной, ожидая, когда Джинни вернётся. Как же он хотел последовать за ней под мантией-невидимкой, чтобы быть рядом на каждом шагу! Но Дамблдор был категорически против, назвав это неоправданным риском. Гарри пришлось согласиться. Так что он видел, как она уходила, и ждал, когда она вернётся.

— Как вы думаете, кто это? — спросил Невилл, понизив голос, хотя вокруг никого не было. — Может, это Малфой?

— Неа, — Рон покачал головой. — У этого придурка не хватит мозгов.

— Я думаю, это профессор МакГонагалл — наследник Слизерина, — заявила Луна.

— Только потому что она наименее подходящий кандидат, — язвительно заметила Гермиона. — Единственные, кого мы точно можем исключить — это мы сами, преподаватели и Малфой. — Она упрямо продолжила, когда Невилл попытался возразить: — Я согласна с Роном — это не Малфой. Полагаю, это кто-то из старшекурсников...

— А может, это Сами-Знаете-Кто, — беспечно бросила Луна.

Гарри удивлённо взглянул на неё. Неужели Джинни ей что-то рассказала?

— В этом есть смысл, — нехотя признала Гермиона. — Сами-Знаете-Кто мог вселиться в кого-то из преподавателей. Или студентов.

— Если так, то под подозрением вообще все, — заметил Рон. Гарри уловил, как его взгляд на мгновение скользнул к Джинни, но вряд ли кто-то ещё это заметил.

— Мы обязаны выяснить, кто это, — настойчиво сказала Гермиона. — Иначе все будут подозревать Гарри! Да и следующей жертвой может стать уже не кошка, а ученик.

Гарри посмотрел на неё, затем отвел взгляд, размышляя, что может измениться из-за слов, которые он сейчас произнесёт.

«Это будет только к лучшему», — убеждал он себя.

— Я думаю, нам стоит продолжить разбираться в этом, — сказал он. — Но... Гермиона, ты знаешь какие-нибудь полезные заклинания?

Она недоуменно нахмурилась:

— О чём ты?

— Ну, — он показал на дверь, — заклинания для дуэлей. Вроде того Ступефая или чего-то подобного.

— Ну... — она задумалась. — Какие-то знаю. Но зачем?

Гарри пожал плечами, но, понимая важность момента, добавил серьёзно:

— Нам стоит их отрабатывать. Особенно если это правда снова Сама-Знаешь-Кто.

— Отличная идея, Гарри, — глаза Рона заблестели. Он тоже мечтал возродить Армию Дамблдора раньше, чем в прошлый раз. Джинни ухмыльнулась, а Луна рядом с ней выглядела заинтересованной.

— То есть... мы должны сражаться друг с другом? — растерянно переспросила Гермиона. — Но разве мы не будем этим заниматься в Дуэльном клубе?

Рон фыркнул:

— С этим позёром? У него вместо мозгов мотыльки в голове!

— Мы могли бы... не знаю, искать полезные заклинания в книгах, — предложила Джинни. — И учить их, пока не доведём до совершенства.

— Я бесполезен в заклинаниях, — мрачно пробормотал Невилл.

— Нет же! — Гарри, Рон и Джинни хором возмутились так громко, что Невилл съёжился.

— Ты справишься, — тише добавила Джинни.

Но Гермиона всё ещё выглядела сбитой с толку, и Гарри задумался, не ошибся ли он, заговорив об этом. Возможно, она ещё не готова...

— Послушай, Гермиона, — твёрдо сказал Рон. — Представь... что если Луна права? Что если за всем этим стоит Сама-Знаешь-Кто? Мы должны что-то делать! Локхарт явно не собирается учить нас чему-то полезному. Даже не смотри на меня так, ты и сама это знаешь. Нам нужно научиться защищаться!

Гарри едва сдержал аплодисменты.

— Именно это я и имел в виду, дружище.

— Пожалуй... в библиотеке есть книги с действительно сложными заклинаниями, которые мы не будем проходить раньше четвёртого курса, — после долгой паузы сказала Гермиона. — Я могу составить список, и мы попробуем их изучить...

— Гениально! — Джинни сияла. — Я помогу.

— Но нет гарантии, что у нас действительно получится их освоить, — сомневалась Гермиона. — Хотя Рон прав, мы обязаны попробовать. На всякий случай...

— А ты как, Невилл? — спросил Гарри.

— Я всё ещё не думаю, что у меня что-то выйдет, но попробую.

— Думаю, ты удивишь сам себя, — улыбнулся Гарри.

Возрождение Армии Дамблдора, пусть и в гораздо меньшем составе, настолько воодушевило Гарри, что сплетни, преследовавшие его по пятам, теперь почти не задевали. Хотя он точно знал, что о нём говорят за спиной, это больше не беспокоило его. Отчасти — потому что в душе он оставался взрослым человеком, пусть и в теле ребёнка. Но главная причина была в том, что даже скептически настроенная поначалу Гермиона теперь с привычным рвением погрузилась в поиск подходящих заклинаний — с тем же энтузиазмом, с каким обычно искала разгадку тайны Тайной комнаты.

Рон и Джинни, пожалуй, радовались ещё сильнее, чем он сам.

— Отлично придумано, — Рон вскинул кулак в победном жесте. — Просто гениально.

— И как удачно, что Луна сама подала нам идею! — Джинни, сидевшая на полу и прислонившаяся к ногам Гарри, засмеялась. — Если продолжим в том же духе, они будут лучше готовы к тому, что грядёт.

— Кстати о Луне... — Гарри усмехнулся. — Ты точно ничего ей не рассказывала?

— Конечно нет, — Джинни тут же покачала головой. — Она не знает о василиске, дневнике... или об Армии Дамблдора. Всё, что ей известно, это что мы из будущего.

— Кто знает, что вообще знает Луна, — мудро заметил Рон.

— Вот бы она перестала называть меня Артуром, — вздохнул Гарри.

— А я мечтаю, чтобы она перестала величать Рона Ланселотом, — язвительно добавила Джинни. — Это просто отвратительно.

— Дела идут хорошо, — констатировал Рон. — Мы снова собрали АД, успешно удерживаем студентов подальше от василиска, и Рождество уже почти на носу.

— Да, — согласилась Джинни. — Гениальная идея с монетами, Гарри. Знаю, уже говорила это, но... я бы не вынесла, если бы кто-то из учеников пострадал. Теперь хоть дышится легче.

— Согласен, — Гарри помассировал ей плечи. — Хотя проведенный с Колином вечер после матча Гриффиндора выдался странноватым. Я забыл, насколько он одержим мной в этом возрасте.

— Тебе и не нужно было этого делать, — сказала Джинни. — В прошлый раз он задержался так поздно только потому, что хотел навестить тебя в больничном крыле.

Гарри пожал плечами:

— Просто перестраховался. Вообще-то он неплохой парень. Его бесконечные вопросы не давали мне уйти в себя, пока тебя не было.

И это была правда. Несколько недель назад Гарри буквально загнал Колина в угол и предложил сыграть во взрывающиеся карты. Тот, дрожа от восторга, тут же согласился.

— И если мы правы, — продолжила Джинни, — то Джастину Финч-Флетчли, Гермионе и Пенелопе Кристалл вообще ничего не угрожает.

— Верно, — кивнул Гарри. — Я так жду Рождества, — откинулся он на спинку кресла.

— Я тоже, — ухмыльнулся Рон. — Очень жду.

— Это будет кульминация моего года, — заявил Гарри. — После того, как я напустил змею на Малфоя. Вы же видели его? Я думал, он сейчас обделается!

— Я думала, что лопну от сдерживаемого смеха, — рассмеялась Джинни. — Выражение его лица было бесценным. Этот скользкий тип пытался натравить ядовитую змею в школе, полной учеников.. По заслугам, честно говоря.

— Как продвигаются исследования Гермионы? — поинтересовался Рон.

— Вполне успешно, — ответила Джинни. — Она нашла кучу полезных заклинаний, но постоянно твердит, что они слишком сложны для нашего возраста.

— Я придумал решение, — сказал Гарри. — Заказал тот набор книг, который Ремус и Сириус подарили мне на пятом курсе. Мы все их «изучим» за рождественские каникулы и покажем Гермионе, что нам по силам.

— Отличная идея, — одобрительно кивнул Рон. — Она не успокоится, пока тоже их не освоит, просто потому что у нас получилось.

— Она уже пытается выяснить, где мы будем тренироваться, — добавила Джинни. — Сама поняла, что это должно оставаться в тайне. Но когда мы вернёмся с каникул, «случайно» найдём подходящее место.

— Только подумайте, — сказал Гарри. — Как только закончатся Рождество и история с Тайной комнатой, у нас будет целый год без попыток кого-то нас убить.

* * *

ГАРРИ ПОТТЕР — ЗМЕЕУСТ

Мэриголд Пайпер

Вчера Люциус Малфой заявил, что его сын Драко, второкурсник Слизерина, подвергся нападению змеи по приказу Гарри Поттера. Это лишь последнее в череде тревожных событий в Хогвартсе. По свидетельствам очевидцев, в ночь Хэллоуина на стене появилась надпись об открытии Тайной Комнаты. Подробности о первом её открытии (нынешним лесничим Рубеусом Хагридом) — на 4 странице. Мифы и легенды о Комнате — там же.

Хотя многие считали это студенческой шуткой (поскольку никто не пострадал), смотритель Хогвартса придерживается иного мнения. Аргус Филч, сквиб, заявил, что его кошка окаменела, и он подозревает настоящее открытие Комнаты.

Эти новости становятся ещё тревожнее в свете способностей Поттера. Змееусты всегда ассоциировались с тёмными волшебниками: Тёмный Лорд, Антон Зловещий, Гарт Серебряный Язык. Необычная связь со змеями — тревожный знак.

Стоит отметить и давнюю дружбу Поттера с Хагридом. Известно, что они проводят вместе не менее одного дня в неделю.

— Поттер и Хагрид подозрительно близки, — заявил Люциус Малфой. — Хагрид известен своей болтливостью. Поттер мог выведать у него что угодно, включая способ открыть Тайную Комнату.

Однако Альбус Дамблдор в ответ на мой запрос заявил:

— Гарри Поттер не открывал Тайную Комнату.

Больше он ничего не добавил, несмотря на вопрос об алиби Поттера.

В свете событий стоит перечитать статью, опубликованную несколько лет назад с предупреждением не доверять Поттеру слепо (перепечатка на 2 странице). Помните: нет доказательств его причастности. Но я призываю родителей предупредить детей быть с ним осторожнее. Не стоит забывать о «ужасающей силе» — возможно, это его дар змееуста... или же он укротил легендарное чудовище Салазара Слизерина и готов выпустить его на волю.