Приключения находят их сами (гет)

Вика сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Ситуация была критической. Кровь продолжала пропитывать повязку, хоть и медленнее, чем раньше. Дима был на грани, но его отчаянное желание исчезнуть было сильнее боли.

— Хорошо, Дима, — сказала она, стараясь говорить спокойно, несмотря на дрожь в голосе. — Тогда мы уйдём. Но сначала нам нужно спуститься с крыши. Ты сможешь встать?

Дима медленно кивнул, его взгляд стал чуть более осмысленным. Он попытался пошевелиться, но из его горла снова вырвался сдавленный стон. Каждое движение причиняло ему невыносимую боль.

— Обопрись на меня, — предложила Вика, подползая ближе. Она осторожно подставила своё плечо, стараясь не задеть его рану. Несмотря на свою хрупкость, Вика обладала неожиданной решимостью.

Дима посмотрел на неё, потом на протянутое плечо. В его глазах мелькнула тень невыносимой гордости, или, возможно, отчаяния. Он медленно покачал головой, едва заметно. Нет. Он не позволит себе опереться на неё. Не позволит ей видеть себя настолько слабым.

Он стиснул зубы и, тяжело опираясь на одну здоровую руку, медленно, с большими усилиями, начал подниматься. Каждый миллиметр движения отзывался в его теле адской болью. Его лицо исказила гримаса, по лбу струился холодный пот, но он продолжал. Он не издал ни звука, лишь судорожные, прерывистые вздохи вырывались из его груди. Он был измотан, но не сломлен. Вика чувствовала, как её собственное сердце разрывается, глядя на его мучения, но она знала, что не может настаивать на своей помощи.

Наконец, после долгих минут борьбы, Дима встал на ноги. Он покачивался, как тростник на ветру, его колени дрожали, но он стоял. Он не смотрел на Вику, его взгляд был прикован к краю крыши, к темноте внизу. Что-то изменилось в его глазах — появилось дикое, загнанное выражение, как у зверя, загнанного в угол.

Вика не успела ничего сказать. В одно мгновение, прежде чем она успела осознать его намерение, Дима сделал несколько неуверенных шагов к краю. Она вскрикнула, протянув руку, но было поздно.

С глухим шорохом и почти неслышным хриплым выдохом, Дима сделал резкий, отчаянный прыжок. Не вниз по лестнице, не в сторону входа, а с крыши. В темноту. В неизвестность.

Вика подскочила к краю, её сердце замерло. Она судорожно вглядывалась во мрак, пытаясь понять, куда он мог спрыгнуть. Внизу, прямо под ними, была узкая, тёмная щель между двумя зданиями, а дальше — крыша более низкого примыкающего строения, скрытая тенями. Был ли там какой-то выступ? Карниз? Или он просто бросился вниз?

Тишина. Лишь её собственное прерывистое дыхание и далёкий городской шум. Дима исчез. Он просто растворился в ночи, словно фантом.

Вика замерла у края, её тело дрожало от шока и холода. Слёзы текли по её щекам, смешиваясь с испариной. Он сбежал. И сделал это так, как умел только он — отчаянно, опасно и без оглядки на последствия.

Что теперь? Куда он мог деться в таком состоянии, с такой раной? Вика чувствовала себя абсолютно потерянной. Она была здесь одна, на холодной крыше, в окружении пустых бутылок и запаха крови. И она не знала, увидятся ли они ещё когда-то, или же нет...