Имя на снегу (джен)

Башня мага дышала тишиной. Не той, что бывает ночью, когда всё живое затаилось. А тишиной закрытой комнаты — когда в ней слишком долго не было слов. Даже воздух здесь казался другим. Он не пах — онпомнил.

Велиан вошёл, как входит в заброшенный храм. Медленно. Не врываясь. Как свидетель, а не судья. Мага не было. Это было важно. Это было — запланировано.Он не крался. Он знал: его слышат. Он хотел, чтобы слышали. Он шёл по спирали башни — вверх, чтобы спуститься. Ведь магия мага не в высоте. Она — в глубине.

Лестница кончилась у двери. Деревянной. С печатью. Не охранной. Внутренней.

— Ты боишься своего подвала, — сказал Велиан. — Удивительно.

Он коснулся печати. Медальон дрогнул. Серебро на груди зазвенело. Печать раскрылась. Дверь открылась.

Запах — глухой. Как от старого холста, на котором кто-то когда-то писал боль. Тьма — густая. Он зажёг факел. И увидел жизни.

Полки. Сотни. На них — свитки. Платки. Резные кости. Фигурки. Сосуды. Каждый с биркой. Каждая бирка — имя. Но перечёркнутое. А рядом — новое.Пустое. И в центре — алтарь. Не каменный. Деревянный. Выструганный. Сделанный с любовью. Именно это было страшно.

На алтаре — книга. Открытая. В ней — формула:

«Связь через молчание. Печать горла. Отнятие слова. Возложение центра. Маг становится ртом. Дитя — эхом.»

Он прочёл. И понял. Это был не отбор магии. Это был обряд контроля. Дети теряли не душу. Они теряли возможность быть собой.

Он сел. Огонь дрожал. Он чувствовал — башняслышит.

— Ты оставил это не спрятанным, — прошептал он. — Ты хотел, чтобы я увидел.

Шаги — за спиной.

— Потому что ты не уйдёшь, не увидев, — ответил Аурет.

Они стояли. Огонь между ними. Как память. Как правда. Как нож.

— Я не прятал, — сказал маг. — Я боялся, что никто не поймёт.

— Я понял.

— Тогда что скажешь?

— Что ты… не убивал.

— Нет.

— Но ты… перекроил.

— Да.

Молчание было не напряжённым. Оно было усталым.

— Ты был один, — сказал Велиан. — Ты хотел добра. Но стал… вместо.

— Вместо кого?

— Вместо матери. Вместо голоса. Вместо памяти.

— Я думал, что так будет легче.

— А ты спросил их?

— Я думал, они малы.

— А ты спросил себя?

Маг молчал.

— Ты — не монстр, — сказал Велиан. — Но ты стал… одиночеством.

— А ты?

— Я — тоже. Но я выбрал. Не за других. За себя.

Велиан подошёл к алтарю. Коснулся сосуда. Он дрогнул. Не физически. Магически.Внутри — эхо. Шепот. Плач. Смех. Он открыл. И звук — вышел.Он не был страшен. Он был жив.

Аурет присел.

— Ты отпускаешь их?

— Я отпускаю тебя.

— Что будет теперь?

— Я верну им имена.

— А ты — решай сам.

— Мне уйти?

— Ты останешься. Ты — будешь помнить.

Он вышел. Маг остался. В тишине. Но теперь — не один. Теперь — в ответе.