↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Временно не работает,
как войти читайте здесь!
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

Имя на снегу (джен)



Автор:
Фандом:
Рейтинг:
PG-13
Жанр:
Фантастика, Мистика, Ужасы
Размер:
Мини | 40 236 знаков
Статус:
Закончен
 
Не проверялось на грамотность
Что, если самое страшное чудовище — не грифон, не утопец, а человек, решивший «исправить» чужую боль без их воли? Когда в одной забытой деревне дети возвращаются — но без памяти, без слов, без себя — ведьмак Велиан должен сделать выбор. Не между мечом и магией. Между забвением и памятью. Это история о том, как слово может быть сильнее клинка, как имя может быть последней нитью, связывающей человека с самим собой, и как трудно остаться человеком, когда тебе дали право быть зверем.
QRCode
↓ Содержание ↓

Пролог - Когда зверь — человек

Зима пришла в Гальфен рано, как старая сплетница на похороны — в чёрном, резкая,с цепкимхолодом впальцах. Земляокостенела,ручьи застыли,вороны каркали сипло, будто и сами не верили в свой голос. Люди шептались: это знак. Знак чего — никто не уточнял,да и не требовалось.Здесь вообще редко говорили прямо: всё больше намёками, как будто слова — это проклятья, которые могут сбыться.

Когда первый мальчишка исчез — десятилетний сын мельника, рыжий, задиристый, по прозвищу Клюква, — сказали, что утонул. Хотя лёд на реке был толщиной в ладонь. Когда исчезла девочка, пастушонка с глазами цвета варёного молока, сказали, что волки. Хотя никто не видел ни следа. Третьего уже необсуждали. Люди просто стали закрывать ставни раньше, не отпускать детей, класть нож под подушку и смотреть на вечерние сумерки с подозрением, как на странника, что ничего не сказал, но слишком долго задержал взгляд.

На третий вечер после исчезновениястароста послалза ведьмаком.

Он прибыл на рассвете. Серый плащ, измятый, будто в нём спали на булыжнике,волосы до плеч, промёрзшие до ледяной жёсткости. Меч за спиной,второй у пояса. Медальон в виде головы волка,подпрыгивающий на груди.Лицо —хмурое, как погода, и с двумя днями небритости. На вид — лет тридцать. На деле — не скажешь.

Звали его Велиан. Просто —Велиан. Люди не спрашивали родословную. И правильно делали.

— Ведьмак,— хрипло выговорил староста,— у нас… пропадают.

— Дети,— закончил Велиан. —Я слышал.Сколько?

-Пятеро.

— Последний?

— Два дня назад.Ушёл в лес за хворостом. Сматерью. Мать вернулась. Он—

нет.

-Тело?

-Ни следа.

-Волки?

-Мы не уверены.

Велиан кивнул. Нето чтобы согласился —просто отметил.

— Где мать?

-В храме Мелитэле.Плачет.

-Пусть плачет. Лучше,чем еслибы молчала.Мне нужна изба. И карта местности. И…

-Деньги?

Велиан усмехнулся.Грустно, но без насмешки.

— Деньги после. Если не поздно.

Избу дали — на краю деревни, с перекошенной печью и дырой в потолке. Карта— с пометками пастбищ, леса,старого кургана. Слухи —сразу. Один парень сказал, что видел чёрную тень на холме. Старая сказала: «Это бестелый». Кто-то бормотал про ведунью, что когда-то жила за болотом.

Но Велиан знал: слухи —это сор.Чтобы найти зерно, надо слушать тех, кто не говорит. Он пошёл в храм.

Женщина была сидячая, с пустыми глазами. Не безумная —просто сломанная.

Увидев ведьмака, вздрогнула.

-Ты не поможешь,— выдохнула.

— Может быть. Но скажи, где именно он исчез. Она повела его за руку — как во сне.

Лес начинался там,где кончалась дорога. Следы были едва заметны: сломанная ветка, оброненный платок, ямка в грязи.Велиан осмотрел всё молча.Потом вынул из-за пояса меч. Не серебряный —стальной. Воткнул в землю.Достал мешочек с травами, бросил в огонь. Зажёг. Огонь дал синий дым. Он стоял — ждал.

Ветер донёс еле уловимый запах:смола, пряность…и что-то чужое. Не лесное. Не волчье. Людское.Но непросто человек. Маг. Он щёлкнул пальцами. Дым окрасился багровым.

— Ты здесь, —сказал он. Не громко. Не вызывающе.

В ответ —только тишина.Лес неиздавал ни звука. Ни птицы. Ни зверя. Всё затаилось.

В ту ночь он сидел у печки,размышляя. Магия— это не обязательно огонь и молнии. Иногда это —тишина. Иногда— исчезновение.И если след ведёт не в лес, а из него, то стоит искать не в чащобе. Он пошёл к храму. Но не внутрь — за него.

Позади храма, в тени, стояла башня. Низкая,круглая, поросшая мхом. Магическая.

Старая.С печатями.Никто о ней не упоминал. Он обошёл круг.В северной стене была трещина. В неё едва проходила ладонь. Но оттуда веяло… не холодом. Виной.

На рассвете он вернулся к старосте.

— У вас в деревне маг?

— Есть.Да. Старый.Учёный. Помогает.Раненых лечит,коров оберегает.

— Имя?

— Аурет.Он… с нами уже двадцать лет.Честный. Добрый.

— Где он живёт?

— В башне. У храма.

Велиан кивнул. Вновь— не соглашаясь.Отмечая.

— Я поговорю с ним.

Он постучал в полдень. Дверь открыл человек с лицом уставшего учителя. Глаза— серые.Волосы —белые, но ухоженные.Мантия —простая. На пальце — перстень с рубином.

— Ведьмак,— сказал он. —Я знал,что вы придёте.

— Аурет?

— Я. Проходи.

Внутри— тепло.Пахло настоеми бумагой.На стенах— книги,травы, чары. И…детский рисунок.Солнце, домик,палка смечом.

— Ты лечишь?

— Да.

— Учишь?

— Иногда.

— Знаешь,что дети исчезают?

— Знаю.Это боль.Но я не бог.

— Ты маг.

Аурет вздохнул.

— Маг,ведьмак… все мы —странники.Кто-то несёт меч, кто-то— формулы. И тех, и других боятся.Иногда —справедливо.Но… я не чудовище.

Велиан посмотрел в глаза.

— Я и не говорил, что ты чудовище. — Пауза. — Но ты знаешь,кто —да?

На этом закончился разговор. Пока.Но не история. Потому что иногда зверь живёт не в лесу. И даже не в теле. А в намерении. А у ведьмака — одно правило: не суди по виду. Суди — по следу. И он уже чувствовал: след ведёт вовнутрь.

Глава опубликована: 19.06.2025

Глава I — Седой лёд

Зима в Хвостяной Поляне была не просто сезоном. Она была существом. Своенравным, тяжёлым и упрямым. Не приходила — наползала. Как старый пес на лежанку, медленно, скрипя костью под лапами. Снег здесь был седым — не от грязи, а от времени. Лёд — пористым, как кожа у деда. Воздух — сухой и щипучий. А тишина — такая, что слышно, как старуха Мелания вон за огородом плюёт в печь.

Велиан шагал по тропе, пробитой между домами. Его ботинки хлюпали в сыром снегу. Медальон на груди чуть дрожал — не от магии, от холода. Или от чего-то, что он ещё не успел осознать.

Жители расходились, как волны от камня: кто в дом, кто в сугроб, кто за дверь с кривым глазом. Он не осуждал — понимал. Ведьмак в деревне — это как ворона на крышу: если сел, значит, кому-то кранты.

Он остановился у корчмы. Над входом — доска, на которой было нацарапано что-то, но снег стёр буквы. Внутри пахло мясом, старым пивом и тем, что в деревнях называют «мужицким запахом» — смесь потом, навозом и усталостью.

— Тепло у вас, — буркнул он, входя.

— На огонь хватает, — откликнулся корчмарь, плотный, как бочонок, с бородой, заплетённой в узел.

— Есть еда?

— Есть. Суп. Густой. С ячменем.

— Пиво?

— У нас только мёд. Холодный, как зад ведьмы.

— Подойдёт.

Он уселся к углу. Спиной к стене, как учил Весемир. Корчмарь принес еду. Суп был горячий, жирный, с вкраплениями чего-то, что вполне могло быть мясом. Или нет.

— Слышал про детей? — спросил Велиан.

— Кто не слышал. Народ рты затыкает, но слухи — они как сквозняк. Залезают везде.

— Молчите?

— Боимся.

— Чего?

Корчмарь вытер ладонью лоб. Глянул вокруг, наклонился:

— Был у нас… господин. Старший маг. Аурет. Он… добрый. Но странный. Сначала помогал. Потом начал забирать учеников. Говорит — обучать. Родители радовались: мол, сыт будет, чист и учёный. А потом — начали пропадать. А он — молчит. Смотрит… будто сквозь.

— Кто-то обвинял?

— Нет. Кто посмеет? Он знает слова. А слова нынче сильнее меча.

Велиан кивнул. Не соглашаясь — слушая. Потом допил мёд. Поставил кружку.

— Где дом мельника?

— Вон туда, за сарай. Крыша с дырой. Сам недавно помер — удар хватил. Сын — один из пропавших. Клюква.

— Клюква?

— Рыжий был, с рожей кислой.

Изба мельника была пуста. Только ветер в щели и корзина с поленом у двери. Внутри — гробовое молчание. Но не мёртвое — затаённое. Он сел у очага. Закрыл глаза.

Медальон не дрожал. Это был не след магии. Это был отголосок вины.

Он прошептал:

— Fulgur silentis.

Заклинание приглушило звук. Мир стал будто под водой. Он прислушался. И услышал. Не голос. Не шаги. А… плач. Тонкий, еле слышный, как если бы ребёнок зарыдал в подвале, да не вслух, а душой. Он подошёл к стене. Приложил ладонь. Камень был тёплым.

— Тайная кладка, — пробормотал. — Старая.

Он достал кинжал. Вырезал в доске полость. Там — пустота. И след — копоть. И перо. Детское. Окунутое в кровь.

Он достал мешочек. Сложил внутрь. Вышел. В храме было многолюдно. Люди молились, дрожали, бормотали. Свечи горели неровно. Воздух тянул ладонями по лицу, как бабка, проверяющая лихорадку.

Он подошёл к жрице.

— У вас есть книги?

— Есть. Но…

— Старые. До прихода мага.

— …есть.

Она провела его в крипту. Там — пыль, сырость и запах пергамента. Он перебирал том за томом, пока не нашёл: «Обряды связывания духа через утрату имени».

Он открыл. Лист пожелтел. Читал:

«Некоторые маги верят: имя, отнятое у ребёнка, даёт силу. Не магическую — духовную. Дети забывают себя. А маг… становится “центром круга”. Это — запретная практика. Её корни — в Южной Империи. Запрещена, осуждена, но не забыта.»

Он закрыл книгу.

В ту ночь он не спал. Сидел у печи. Записывал.

Мальчик — исчез.

Следов — нет.

Маг — «обучает».

След магии — нет.

Но след утраты — везде.

Он поднялся. Вышел во двор. На снегу были следы. Маленькие. Босые. Он пошёл за ними. Вели через огород. К лесу. В глуши — круг. Соленый. Из трав. И в центре — символ: ∆.

Он встал. Прочитал знак. Знак круга. Не ведьмачий. Магический.

Он шагнул в центр. И сказал:

— Я жду тебя.

Снег замер. Ветер стих. И голос — не громкий, но чёткий, как стекло:

— Неужели ты решил думать?

Он обернулся.

Аурет стоял у края леса.

— Зачем?

— Потому что ты ищешь чудовище. А чудовище — это ты.

Велиан молчал.

— Я защищаю этих детей, — сказал маг. — Я даю им чистоту. Без боли. Без прошлого. Они помнят, что я добр. Я — их имя.

— Ты забрал их голоса.

— Я дал им тишину. А ты — хочешь вернуть им крик.

Молчание.

— Смотри в сердце, ведьмак. Ты убивал чудищ, которых просто не понимали. Может, и меня — тоже.

Велиан вздохнул.

— Может. Но есть тонкая грань.

— Какая?

— Между тем, кто делает ради других, и тем, кто делает через других.

Он достал меч. Серебряный. Но не поднял.

— У меня нет доказательств. Пока. Но есть право помнить.

И он ушёл. Не победив. Но и не проиграв. Пока.

Глава опубликована: 19.06.2025

Глава II — Тот, кто не спит

В Хвостяной Поляне не было ночей — были только длинные сумерки. Свет не угасал, но и не грел. Луна висела над лесом, как глаз без века. И если в других краях в такую пору пели сверчки, лаяли псы и скрипели ставни, то здесь всё молчало. Даже лёд на крыше хрустел как-то вкрадчиво, будто извиняясь.

Велиан спал плохо. Не потому что чувствовал опасность — потому что не чувствовал ничего. Магия в этих местах будто притуплялась, как зрение в тумане. Медальон — глух. Меч — холоден. Сон — отрывочен. Будто каждый раз, закрывая глаза, он начинал спускаться в воду. Глубоко. Без дна.

На пятый день, чуть после полудня, пропал ещё один.

Звали его Ванек. Мальчишка из дома за мельницей, с родинкой на щеке и привычкой жевать кору. Ему было девять. Его мать была вдовой. Его отец погиб на тракте: лошадь понесла, телега опрокинулась, камень пробил грудь. Утром мать вышла к колодцу. Сын ушёл за водой — и не вернулся.

Вода была вылита. Ведро — на боку. Следов — не было. Ни человеческих, ни иных. Снег — ровный, как столешница. Только у самой кромки леса — будто кто-то провёл пальцем. Когда мать закричала, сбежалась деревня. Когда деревня замолчала — появился ведьмак. Он стоял у колодца, слушал тишину.

— Сколько воды он должен был принести? — спросил Велиан.

— Ведро. Одно. — Женщина дрожала.

— Почему ушёл в лес?

— Не должен был. — Она уже не плакала. — Он знал.

Велиан присел. Коснулся снега. Под ним — сыро. Но слишком ровно. Как будто стерто. Не замело. Не утоптали. А именно сгладили. Он провёл пальцем по воздуху. Вдохнул. На кончиках — лёгкий привкус соли. Соль. Как в круге. Он встал.

— Я найду его.

— Он жив?

Велиан не ответил. Он не знал.

Он шёл в лес. Медленно. Молчаливо. С мечом — но не обнажённым. Шаги были тихими, но уверенными. Лес не встречал. Не отгонял. Но и не звал.

Где-то глубже, за поворотом старой тропы, он нашёл платок. Синий, с вышивкой. Он принадлежал Ванеку — мать говорила, что сама вышила. Платок был сложен. А не обронён. Как если бы его оставили.

Он вернулся с находкой. Женщина узнала. Закричала.

— Его забрал маг! Это он! Он…

— Стой. — Велиан поднял руку. — Ты уверена?

— Его же глаза! — она кричала. — Смотрят в душу!

— Слова — это оружие. Не размахивай ими без прицела.

— А ты… ты — с ним?

Он молчал. Потому что не знал.

На следующее утро Ванек вернулся. Живой. Целый. Без ведра. Он шёл босиком. Смотрел перед собой. Ни на мать, ни на людей. Остановился у дома. Постоял. Вошёл.

— Ванек! — закричала мать, бросилась. — Ты где был?! Сынок! Ты…

Он смотрел сквозь неё. Как будто она — тень. Он не сказал ни слова. Ни одного.

Женщина рыдала. Люди шептались. А Велиан стоял у стены и слушал. Слушал тишину, что исходила от ребёнка, будто он стал пустым сосудом. Как если бы внутри была вода — а теперь только глина.

Ванек не ел. Не спал. Не говорил. Только сидел. Или смотрел в окно. Медальон ведьмака дрогнул. Едва-едва. Но он почувствовал: магия была.И ушла.

Велиан пришёл к башне.

— Он вернулся, — сказал.

— Да, — кивнул Аурет. — Хорошо ведь?

— Он не говорит.

— Может, не хочет.

— Или не может.

— Это — твой вывод?

— Это — след.

Молчание.

— У тебя была с ним связь?

— Он приходил. Учился. Слушал. Я давал им сказки. И хлеб. Больше, чем ты.

— Ты брал у них… что?

— Тишину.

Велиан вышел. Сел у холма. Смотрел на деревню. Ему вспомнилось. Каэр Морхен. Мальчишка в сером, лет восьми. Руки дрожат. В глазах — страх. Он сам. До мутации. Он тогда тоже молчал. Долго. Пока Весемир не дал ему палку и сказал:

— Ударь меня. И скажи — зачем. Если скажешь верно — будешь жить.

Он ударил. И сказал:

— Потому что иначе ты ударишь первым.

Весемир засмеялся.И назвал его — имя.

С этого началось.

— А если у них нет имени?

Вопрос возник сам. Он вернулся к книге. Перелистал. Искал. Нашёл.

«Отнятие имени — акт магический. Без имени душа не укоренена. Ребёнок может жить — но не принадлежать. Он теряет человечность. Становится сосудом. Или — зеркалом.»

Ванек сидел у окна. Всё так же. Велиан встал рядом.

— Тебя звали Ванек.

Мальчик не двинулся.

— Тебя звали сыном. Человеком. Ты смеялся.

Он достал платок.

— Это — твоё.

Ничего. Он поднёс платок ближе. И тогда мальчик вздрогнул. Пальцы затряслись. Губы зашевелились. Звук — слабый, как ветер в траве.

— …мама?

Ведьмак кивнул.

— Ты — не вещь. Ты — мальчик.

И в тот миг медальон зазвенел. Слабо. Но чётко.

Он встал. Сжал рукоять меча. Он знал. Он уже знал.

— Ты не убиваешь, маг.

— Ты переписываешь.

— Но я помню.

— Я из тех, кто не забывает.

И за это — ты меня будешь бояться.

Глава опубликована: 19.06.2025

Глава III — Голос пепла

Утро в Поляне пришло, как сломанная лошадь — неровно, с хрипом, с дрожью в ногах. Небо было серым, снег — тяжёлым, как похмелье. Печи коптили, дети не смеялись, а взрослые всё чаще смотрели не друг на друга, а на свои двери. Мир стал тише, но не спокойнее — будто что-то в нём задерживало дыхание.

Велиан не спал. Он сидел у очага, глядя в пламя, в котором, казалось, прятались лица. Он видел тени — то мальчика с платком, то женщину с обожжёнными пальцами, то силуэт мага в дыму. Он знал: огонь не врёт. Он просто не говорит сразу.

Стук в дверь был негромким. Но уверенным. Он открыл.

На пороге стояла старуха. Плотная, согнутая, в шали, пахнущей сосной и временем. В руках — мешочек. В глазах — не страх. Усталость. Слишком старая, чтобы бояться, и слишком живая, чтобы молчать.

— Ты ведьмак, — сказала она.

— Я.

— Я тебя ждала.

Звали её Слана. Жила на краю, у болот, где трава гниёт даже под снегом. Люди ходили к ней редко, и больше — тайком. Говорили, что раньше она была травницей, потом — акушеркой, а после — «почти ведуньей». Но её не боялись. Потому что она хранила то, что забывали — предания.

— Я помню, — сказала она, наливая чай из глиняного чайника. — Когда-то Поляна была другой. Здесь смеялись. И умирали — по-настоящему. Без тайны.

— А потом?

— Потом началось. Сначала была зима. Долгая. Люди болели. Дети мёрли. И тогда пришёл он.

— Аурет?

— Тогда он звался по-другому. И выглядел иначе. Волос был чёрный. Глаза — зелёные. Молодой.

— И?

— Он помог. Травы, ритуалы, слова. Все поверили. Даже я.

— Потом?

— Потом — исчез первый мальчик.

Она достала из мешочка — зуб. Маленький. Детский. Чистый, как жемчуг. И — обмотан волосом.

— Я нашла это в старом круге. Где теперь даже вороны не садятся.

Велиан взял. Почувствовал: зуб не мёртв. Внутри — дрожит магия. Затянутая, как рана под кожей.

— Он собирал?

— Нет. Он сохранял. Чтобы помнить.

— Кого?

— Себя.

Слана повела его к холму. Старому. Кургану.

— Здесь когда-то хоронили.

— Кого?

— Тех, кто был чужой. Или… неудобный.

— Магов?

— Детей.

Велиан замер.

— После обряда. Тех, кто не выжил.

Камень на кургане был расколот. В центре — круг. Не ведьмачий. И не друидский. Слишком аккуратный. И слишком пустой.

Он присел. Провёл ладонью.

— Недавний.

— Две зимы. Может, три.

Он достал нож. Выцарапал в земле — символ игни. Поджёг траву. Она вспыхнула мгновенно — как если бы ждала. Из дыма — силуэт. Детский. Тонкий. Не злобный. Грустный.Он протянул руку. Пальцы дрожали.Тень исчезла.Но на земле остался узор. Сломанный.Как будто чей-то обряд не завершили.

Они молчали до темноты.

— Ты ведь хочешь его убить, — сказала Слана.

— Я хочу понять.

— Он — не человек.

— Он — маг.

— И это тебя устраивает?

Он посмотрел ей в глаза.

— Меня не устраивает тишина.

Я из тех, кто её нарушает.

Перед уходом она протянула ему книгу. Старая, кожаная, с выгоревшим заголовком.

— Это было до него. Здесь — обряды. Настоящие. Для памяти. Для рода. Читай.

Он взял.

— А ты?

— Я всё уже помню.

В ту ночь он снова увидел сон. Лес. Башня. Дети. Молчание. Весемир. И голос.

— Память — это клей. Без неё не держится даже сталь.

Он проснулся. Огонь почти догорел. Но уголь в нём — теплился. Он знал: теперь он идёт не к правде. Он идёт против забвения.

Глава опубликована: 23.06.2025

Глава IV — Кровь на снегу

На седьмое утро после возвращения Ванека снег пошёл тёплый. Что само по себе было странным. Он падал тяжело, налипал на окна, срывался с крыш вязкими комьями и лежал, как непросохшее полотно. Люди не выходили без нужды. Даже собаки — и те сидели под навесами, поджав хвосты. Птицы исчезли. Совсем.

Корчмарь сказал:

— Говорят, если в деревне птиц нет, значит, она мертва. Только ещё не поняла этого.

Велиан стоял у окна и смотрел, как снег заволакивает тропу, ведущую к башне. Он чувствовал: что-то изменилось. Не снаружи — внутри. У мага. Или у деревни. Поздно вечером в храм прибежала девочка. Бледная, босая, с лицом, по которому будто прошёл коготь. Не кроваво — пусто.

— Гретта, — прошептала она, хватая за руку старуху-жрицу. — Гретта исчезла.

— Кто?

— Моя сестра.

— Где?

— Мы играли у колодца. Я отвернулась. Она… пропала.

На месте исчезновения — опять ничего. Следов — нет. Следов внутри — полно.

Они в воздухе. В тревоге. В том, как сгорбился дед у лавки, как мать прижала к груди младшего, как корчмарь впервые налил себе мёд без разговоров. Деревня ждала. Или пряталась.

Велиан шёл следом. Тропой, которой не было. Он знал: в таких случаях место само ведёт. Иначе как объяснить, что он свернул за амбар, нашёл тропинку, о которой не знал — и вышел на площадку в лесу, где снег лежал по кругу.

В центре — кровь. Капля. Не брызг. Капля. И — знак. Тот же. Треугольник с точкой.

Он опустился. Пальцы коснулись следа. Кровь ещё тёплая. Но не текущая. Не из раны. Как если бы взяли немного. Он обошёл круг. Считал: шагов двенадцать в диаметре. Ровно. Обряд. Не убийство. В воздухе — запах соли. И… ладана. Он выпрямился. В этот миг за спиной раздался голос.

— Тебя это удивляет?

Аурет стоял у края круга.

— Я знал, что ты найдёшь. Это место ждёт тех, кто ищет.

— Кровь ребёнка.

— Не жертва. Приношение.

— Ты это называешь «приношением»?

— А ты назовёшь это преступлением?

— Она исчезла.

— Она ушла. По зову.

— По чьему?

Молчание.

— Я чувствую, — сказал Велиан, — ты не один.

— Я всегда один.

— Тогда кто говорит через тебя?

Аурет смотрел не на него — внутрь него. Будто искал что-то. Или вспоминал.

— Ты тоже когда-то не знал, кто ты, — сказал он. — Ты ведьмак. У тебя забрали имя, детство, голос. Тебе дали функцию.

— Мне дали шанс жить. А ты — что даёшь им?

— Спокойствие. Без прошлого. Без боли.

— Без воли?

— Воля — тяжесть. Я даю им лёгкость.

Велиан сжал рукоять меча. Не вынимая.

— И сколько таких?

— Ровно столько, сколько не выдержало бы иначе. Я не творю зло. Я… убираю лишнее.

Он ушёл. Не потому что испугался. Потому что знал — рано. Сейчас — рано. Он не завершил. Сначала — доказать. Потом — действовать.

Он пошёл к храму. В крипту. В старые книги. Он искал обряд круга. И нашёл:

«Треугольник с точкой в центре — символ связки между телом, речью и душой. Если точку стереть — человек теряет волю. Если точку заполнить — он становится сосудом. Кто заполняет — становится его центром. Это магия старой крови.»

Он записал. Закрыл. Вышел. На пороге стояла девочка. Та, что кричала.

— Ты… найдёшь её?

— Найду.

— Она живая?

Он опустился до её роста.

— Скажи мне… ты помнишь, как она смеялась?

— Да.

— Тогда она ещё с тобой. Смех — не умирает.

Он пошёл к Слане. Старуха молчала. Но когда увидела книгу — вздохнула.

— Ты всё нашёл?

— Почти.

— Тогда я скажу последнее.

Она достала коробку. Открыла. Там — платки. Детские. Каждый с именем. Вышитым. И каждый — обожжён.

— Я собирала. Те, что возвращались. Я хранила их имена.

— Почему?

— Потому что он — стирал. А я… запоминала.

Велиан забрал платки. Взял книгу. И пошёл. Он шёл к башне. Потому что теперь он был готов. И потому что память — за ним.

Глава опубликована: 23.06.2025

Глава V — Испытание словом

Снег выпал заново — будто прежнего не было. Стер всё: следы, пятна, путь. Но не память. Память хранилась в вещах. В глазах старухи Сланы, что вышила платки. В зубе, обмотанном волосом. В книге, что пахла плесенью и солью. В голосе той девочки, что не боялась сказать: «Гретта исчезла». И в шаге Велиана, тяжёлом, но уверенном, когда он направился к башне мага не за ответами, а за правом спросить.

Аурет встретил его у двери. Не как врага — как гостя.

— Ты пришёл.

— Да.

— Без меча?

— Пока.

— Значит, ты думаешь. Это хорошо.

Они вошли.

Внутри было тепло. Как всегда. Пахло миртом. На полке — сушёные цветы. На столе — воск. На стенах — книги, пергамент, кости. И у очага — детские сандалии. Чистые. Поставленные в ряд.

— Чай? — спросил Аурет.

— Нет.

— Тогда говори.

Велиан присел.

— Я был у круга.

— Да.

— Я видел кровь.

— Каплю.

— Я видел символ.

— Старый.

— Я видел, как исчезают дети.

— Не исчезают. Преображаются.

— Без воли?

— Без боли.

Молчание было долгим. Как стена. Как щит. Как выбор.

— Ты ведьмак, — сказал Аурет. — Тебе приказали забыть, кто ты. Тебя сделали машиной. Ты — оружие. Но ты не убиваешь по зову сердца. Ты — результат.

— Да.

— Я — тоже.

Огонь потрескивал. Тени ползли по стенам, как мысли.

— Я видел страдания. Детские. Материнские. Отцовские. Видел, как память ломает. Как боль распухает под кожей. Я решил избавлять.

— Ценой чего?

— Связи. Той, что ранит. Что держит. Я не разрушаю. Я освобождаю.

— От личности.

— От раны.

Велиан достал один из платков. Обгорелый край. Имя — Гретта.

— А это?

— Это… память.

— А ты называешь её — бременем.

— Ты думаешь, они лучше, когда помнят, как отец их бил? Как мать молчала? Как брат не вернулся? Я даю им… покой.

— Без себя?

— Себя они найдут. Если захотят. Но уже не с болью. Я… начинаю заново.

— А ты? — тихо спросил ведьмак. — Себя ты тоже забыл?

Аурет замер.

— Я — был другим.

— Ты стер?

— Я… переродился.

— Через детей?

— Через возможность.

Они сидели долго. Никто не поднимал меч. Но стены трещалиот слов.

— Ты убил?

— Нет.

— Ты изменил?

— Да.

— Ты спас?

— Я… надеюсь.

— Тогда скажи мне одно, маг, — сказал Велиан. — Если бы ты нашёл мальчика. Своего. Потерянного. И он бы не узнал тебя — ты бы улыбнулся?

Молчание. Долгое. Огонь угас.

— Я не знаю, — выдохнул Аурет. — Я… забыл.

Велиан встал.

— Тогда ты сам — стал сосудом.

— Кем?

— Тем, кого заполняет чужая боль. Чтобы не чувствовать свою.

— И что теперь?

— Я не убью тебя.

— Почему?

— Потому что им нужны слова.А не кровь.

— Им? Кому?

— Тем, кто ещё не перестал помнить.

Он вышел. Снег падал. На ладонь — лёг. И растаял. Как прошлое.Но не исчез. Потому что внутри него — имя.

Глава опубликована: 23.06.2025

Глава VI — Река памяти

Он ушёл от башни, как уходит от погребения: не спеша, с низко опущенным плечом и шагом, в котором больше было веса, чем движения. Снег под ногами трещал, как старые кости. Воздух звенел от холода. Но Велиан не дрожал. Он думал. Он думал — впервые не как ведьмак, а как человек.

«Я — сосуд», — сказал маг. «Ты — не вещь», — говорил он детям. Но что тогда он сам?

Ответы не приходили. Приходили образы.

Каэр Морхен. Старый, чёрный, как выжженное дерево, замок. Бастион, что видел больше крови, чем молота. И Весемир. Не как мастер. Как… тень, что никогда не падала на тебя, но была рядом.

— Имя, — говорил он, — не дают. Имя берут.

Велиан тогда спросил:

— А если не хочешь?

— Тогда ты — только сталь. А сталь ломается.

Он шёл к реке. Река называлась Бел-Рен. Там было место, где вода не замерзала даже в самый лютый мороз. Говорили: потому что в ней тонут не тела, а воспоминания. Каждый год в неё бросали вещи: куклу умершего ребёнка, письмо, которое не смогли отправить, перстень.

Слана сказала:

— Там можно отпустить. Или… забрать.

Он встал у берега. Лёд — треснутый. Вода — тёмная, живая. Он достал из мешка платки. Один — с обожжённым краем. Второй — почти целый. Третий — с пятном крови.

Он не бросил их. Он присел. Развернул. Провёл пальцем по имени. Шептал. Не громко.

— Гретта…

— Ванек…

— Клюква…

Он не знал, почему делает это. Но знал —нужно.Это было как уронить камень в воду, чтобы услышать эхо — не своё, чужое.И он услышал.

— Почему ты помнишь их?

Голос — женский. За спиной. Он обернулся. Девочка. Лет четырнадцать. В старом платье. С глазами — как уголь в золе.

— Я… ведьмак, — сказал он.

— Но ты не должен помнить. Ты — убийца. Охотник.

— А я… ещё кто-то.

— Кто?

Он посмотрел на воду.

— Свидетель.

Она села рядом. Тихо.Ноги поджала. Руки сложила.

— Мы не умирали.

— Нас просто… стерли.

— Но ты — помнишь.

Он ничего не ответил.

— Он не злой, — прошептала она. — Он… усталый.

— Он хотел, чтобы мы не страдали.

— Он взял… и отнял.

— Он не имел права.

— А ты имеешь?

Молчание было как лёд. Скользкое, хрупкое.

— Я — не спасатель, — выдохнул Велиан. — Я просто… не хочу, чтобы вас забыли.

— Тогда скажи наше имя.

— Я не знаю всех.

— Скажи то, что знаешь.

Он встал.

— Гретта.

— Ванек.

— Клюква.

— Этель.

— Ларен.

— Мирель.

— Рун.

— Вери.

И вода… дрогнула. Как будто она слушала.

— Мы… теперь есть, — сказала девочка. — Не потому что живы. Потому что вспомнены.

— И этого достаточно?

Она кивнула.

— Теперь — ты решаешь.

— Что?

— Убить. Или… остановить. Но не забыть.

Она исчезла. Осталась тишина. Но другая. Не пустая. Живая.

Велиан вернулся в избу. Сел. Достал книгу.И написал на последней странице:

«Я не знаю, где правда. Но знаю: забвение — это не прощение.

И если я всё же останусь жив — я расскажу.

Чтобы они были. Чтобы я был.»

Он поднялся. И впервые за много лет — не взял меч. Он взял имена.

Глава опубликована: 26.06.2025

Глава VII — Печать горла

Башня мага дышала тишиной. Не той, что бывает ночью, когда всё живое затаилось. А тишиной закрытой комнаты — когда в ней слишком долго не было слов. Даже воздух здесь казался другим. Он не пах — онпомнил.

Велиан вошёл, как входит в заброшенный храм. Медленно. Не врываясь. Как свидетель, а не судья. Мага не было. Это было важно. Это было — запланировано.Он не крался. Он знал: его слышат. Он хотел, чтобы слышали. Он шёл по спирали башни — вверх, чтобы спуститься. Ведь магия мага не в высоте. Она — в глубине.

Лестница кончилась у двери. Деревянной. С печатью. Не охранной. Внутренней.

— Ты боишься своего подвала, — сказал Велиан. — Удивительно.

Он коснулся печати. Медальон дрогнул. Серебро на груди зазвенело. Печать раскрылась. Дверь открылась.

Запах — глухой. Как от старого холста, на котором кто-то когда-то писал боль. Тьма — густая. Он зажёг факел. И увидел жизни.

Полки. Сотни. На них — свитки. Платки. Резные кости. Фигурки. Сосуды. Каждый с биркой. Каждая бирка — имя. Но перечёркнутое. А рядом — новое.Пустое. И в центре — алтарь. Не каменный. Деревянный. Выструганный. Сделанный с любовью. Именно это было страшно.

На алтаре — книга. Открытая. В ней — формула:

«Связь через молчание. Печать горла. Отнятие слова. Возложение центра. Маг становится ртом. Дитя — эхом.»

Он прочёл. И понял. Это был не отбор магии. Это был обряд контроля. Дети теряли не душу. Они теряли возможность быть собой.

Он сел. Огонь дрожал. Он чувствовал — башняслышит.

— Ты оставил это не спрятанным, — прошептал он. — Ты хотел, чтобы я увидел.

Шаги — за спиной.

— Потому что ты не уйдёшь, не увидев, — ответил Аурет.

Они стояли. Огонь между ними. Как память. Как правда. Как нож.

— Я не прятал, — сказал маг. — Я боялся, что никто не поймёт.

— Я понял.

— Тогда что скажешь?

— Что ты… не убивал.

— Нет.

— Но ты… перекроил.

— Да.

Молчание было не напряжённым. Оно было усталым.

— Ты был один, — сказал Велиан. — Ты хотел добра. Но стал… вместо.

— Вместо кого?

— Вместо матери. Вместо голоса. Вместо памяти.

— Я думал, что так будет легче.

— А ты спросил их?

— Я думал, они малы.

— А ты спросил себя?

Маг молчал.

— Ты — не монстр, — сказал Велиан. — Но ты стал… одиночеством.

— А ты?

— Я — тоже. Но я выбрал. Не за других. За себя.

Велиан подошёл к алтарю. Коснулся сосуда. Он дрогнул. Не физически. Магически.Внутри — эхо. Шепот. Плач. Смех. Он открыл. И звук — вышел.Он не был страшен. Он был жив.

Аурет присел.

— Ты отпускаешь их?

— Я отпускаю тебя.

— Что будет теперь?

— Я верну им имена.

— А ты — решай сам.

— Мне уйти?

— Ты останешься. Ты — будешь помнить.

Он вышел. Маг остался. В тишине. Но теперь — не один. Теперь — в ответе.

Глава опубликована: 26.06.2025

Глава VIII — Право на зверя

Когда вспыхнул огонь, никто не понял, где он начался. Кто-то крикнул: «Мельница!» — но мельница была цела. Кто-то указал на храм — и тот стоял. А вот над башней мага — уже стоял дым. И тогда деревня вышла. Не как толпа. Как суд. С факелами. С топорами. С камнями.

— Он! — закричал кто-то. — Это он! Он забирал! Он молчал!

— Дети! — вторили. — Он возвращал не тех!

— Сжечь! Уничтожить! Проклятого!

Велиан вышел первым. Без доспеха. Без меча. Только с именами.

— Стойте, — сказал он. — Прежде чем поднимете руку — выслушайте.

— Он маг!

— Он крал!

— Он лишал!

— Он… не убивал, — сказал ведьмак.

Молчание. Как натянутый лук.

— Он ошибался. Да. Он отбирал. Да. Но не ради зла.А ради… страха.

— Страх — не оправдание!

— Но страх — причина. А вы — хотите отомстить. За страх. Зверем.

— Они есть зверь!

— Тогда покажите, чем вы лучше, — сказал Велиан. — Сейчас, здесь. Убейте. Без суда. Без слова. Без имени.

Тишина. Один шаг. Второй. Толпа остановилась.

— Он должен ответить!

— Он ответит.

— Ноне огнём.

— Не яростью.

— Он останется. Здесь. — И будет помнить.

Маг вышел. Сам. Глаза — выгоревшие. Руки — пустые. Он не защищался. Он смотрел.

— Я не хочу смерти, — сказал он. — Я хочу…искупить.

— Поздно!

— Никогда не поздно, — сказал Велиан. — Пока имя живо.

Он подошёл к Аурету. Протянул свиток.

— Это — имена. Тех, кого ты… коснулся.

Маг дрожал.

— Прочти.

Он начал. Медленно. Один за другим. Каждое имя — как гвоздь. Как искра.

Люди слушали. Кто-то плакал. Кто-то сжимал кулаки. Но никто — не кинул камень.

— Я не прощён, — сказал маг.

— Нет, — ответил Велиан. — Ты — не забыт. А это — страшнее.

На рассвете толпа ушла. Аурет остался. Башня — цела. Но окна в ней — открыты.Теперь — навсегда.

Велиан стоял у камня. На нём он вырезал знак. Не ведьмачий. Не магический. Простой.

Имя. Одно. Клюква. И под ним — второе. Мирель. И третье. Гретта. И так — десятки.

— Вы живы, — прошептал он. — Потому чтопомнят.

Потом он сел. И впервые за много лет — заплакал.Не громко. Не театрально. Как человек, который не стал зверем.

Глава опубликована: 26.06.2025

Глава IX — Пепел

Утро пришло не торжественно, не победно. Оно просто пришло. Как и должно. Как приходит тепло после мороза, даже если ты его не ждёшь. Солнце взошло, но не ослепило. Оно лишь подсветило снег — и пепел.

На площади, где накануне стояла толпа, теперь лежали головёшки. Не от костра — от намерений. Кто-то выронил факел. Кто-то так и не сжал кулак. Всё осело.

И башня — стояла. Не сожжённая. Не разрушенная. Просто… впервые пустая.

Велиан проснулся поздно. Не от звуков. От тишины.Она была не враждебной. Она была — тёплой.

Он сел, выпил воды. Смотрел в окно. И понял — остался.

К нему пришёл мальчик. Тот самый — Ванек. Он не говорил. Но в руках у него была ложка. Он протянул её. Велиан взял.

На ручке — выцарапано: Мама.

— Ты помнишь?

Мальчик кивнул.

— Говорить необязательно, — сказал ведьмак. — Важно — не молчать.

Потом пришла женщина. Та, что кричала. Мать Клюквы. Она держала корзину. В ней — хлеб, мёд, вяленое мясо.

— Это… для тебя.

— Я не герой.

— Ты — человек.

— А он?

— Мы будем… думать.Долго.

— Этого достаточно.

Он пошёл к башне. Аурет стоял на пороге. Лицо — усталое. Глаза — пустые, но… не мёртвые.

— Они не убили меня.

— Нет.

— Но это… хуже.

— Потому что теперь ты жив.

Они сели у огня. На полу. Без слов.

Аурет сказал:

— Я… начал записывать.

— Что?

— Их. Поимённо. Что помню. И что… могу восстановить.

— Это — искупление?

— Нет. Это — мост.Чтобы… кто-то другой дошёл.

— Этого достаточно.

Девочка — Гретта — вернулась. Молчаливая. Но в руках — кукла. Старая. И она её — обняла.И тогда мать… заплакала. Но уже не от боли.

Слана пришла к храму. Оставила у порога сумку.

— Тут травы.

— И письма.

— Пусть… читают.

— Чтобыпомнили.

На холме ведьмак вырезал новый знак. Не руны. Не символ Школы. А дерево. С корнями.

Пепел от старого огня он собрал в мешочек. И отнёс к реке. Высыпал. Смотрел.

— Уходит, — сказал он.

А река ответила — шёпотом.

— Но не исчезает.

Он обернулся. Ванек стоял у берега. Держал платок. Протянул.

— Себе оставь, — сказал ведьмак. — Ты заслужил.

Мальчик улыбнулся. Первая улыбка. По-настоящему.

Велиан пошёл назад. К дому. К башне. К… людям. Он не знал, останется ли. Он не знал, куда дальше. Но он знал: они вспомнили. А значит — живы.

Глава опубликована: 26.06.2025

Глава X — Цена

Когда ты побеждаешь, никто не говорит тебе, что дальше. Сказка кончается на "жил долго и счастливо", но никто не пишет про то, как пахнет дом, где недавно кричали. И про то, как ведьмак, не забравший жизнь, сам носит в себе смерть.

Прошла неделя. Снег подтаял. Вода потекла по тропам. Псы вылезли из подвалов, куры снова загоготали. Башня стояла. Окна — открыты. Маг — жив. Но… далёк.Он не вышел со дня разговора. Он писал. Сидел. Пил воду. Смотрел в стену. Жил — как наказанный.

Велиан не ушёл. Почему — сам не знал. Еда в избе кончалась, но корчмарь приносил. Не из уважения. Из молчаливого долга.

— Ты здесь остался, — сказал он однажды. — Как… солдат после боя. Без флага. Без врага.

— Я… не уверен, — ответил ведьмак.

— Зато ты не ушёл.

— Это уже что-то?

— Больше, чем другие делали.

Ванек пришёл снова. Сел у двери. Молча.

— Ты что-то хочешь? — спросил Велиан.

Мальчик протянул рисунок. Дом. И двое. Один — с мечом. Второй — с книгой.

— Это кто?

Мальчик ткнул пальцем. На меч — ведьмак. На книгу — маг.

— Ты их… простил?

Кивок.

— Навсегда?

Пауза. Мальчик пожал плечами.

Велиан пошёл в лес. Не с мечом. С платками. Он повесил их на дерево. Ветви — как пальцы. Платки — как голоса. Он не знал всех имён. Но знал — они теперь есть. И этого… достаточно.

Слана пришла на берег. Села. Достала платок. Заплакала.

— Мой внук… он вернулся, — сказала она. — Но не весь.

— Я его люблю. Но… плачу.

— Потому что помнишь.

— Потому что я старая. А он — новый.

— Он тебя узнаёт?

— По запаху. По рукам.

— Значит, ты — осталась.

— А маг?

— Он теперь — никто.

— Или… тот, кто слышит.

Аурет вышел. У башни. Посмотрел на небо. На деревню. На людей. Он не молился. Не извинялся. Он просто… был.

И этого, пожалуй, хватило.

На седьмой день пришёл гонец. Север. Письмо. Печать ведьмаков.

Велиан вскрыл.

"— Где ты?"

"— Сколько ещё?"

"— Мы ждём."

Подпись — Весемир.

Он сел у стола. Смотрел в огонь.

— Сколько ещё, — прошептал. — Сколько?

Он не знал. Но знал — долг остался. Не мечом. Словом.

Он написал ответ.

"Я был в Поляне.

Не убил.

Но остался.

Не прав — но и не ошибся.

Они теперь помнят.

А я… продолжаю.

Велиан."

Он запечатал. Передал гонцу.

В деревне его не называли по имени. Не "ведьмак", не "спаситель". Просто — "он".И, пожалуй, этого было достаточно. Потому что в этот раз не имя определяло судьбу. А то, что он остался.

Глава опубликована: 27.06.2025

Глава XI — Сердце и меч

Весна пришла ночью. Не с грозой. С каплями. С треском сосулек. С запахом влажной земли. Собаки выли — не тревожно, а облегчённо. Сарай у мельника провалился — крыша не выдержала снега. Дети бегали босиком — впервые. А в башне… зажёгся свет.

Аурет снова ел. Смотрел в окно. Писал. А у двери — мешок. С книгами. Свитками. Именами. Велиан собрал его.

Он не ушёл сразу. Он смотрел на деревню. На детей. На женщин, что стирали на реке. На мужиков, что молча чинили забор. Он не был частью. Но и чужим — тоже. Он был…Между.

Корчмарь принёс последний кусок вяленого мяса.

— На путь, — буркнул. — Без слов.

— Спасибо.

— Не за что. Но… запомни: ты не победил.

— Я и не должен был.

— А что должен?

— Остаться.

— Пока надо.

У старухи Сланы он взял мешочек с платками. Они были чистые. Но на каждом — имя.

— Не забудь, — сказала она.

— Я не забуду.

— И… не прощайся.

— Почему?

— Потому что те, кто не прощается… возвращаются.

Он подошёл к магу. Молчание.

— Я… не знаю, что сказать, — выдохнул Аурет.

— Ничего не нужно.

— Ты оставил мне… возможность.

— Я не знаю, как с ней жить.

— Просто живи.

— Каждый день.

— Так, чтобы не стереть.

На выходе из деревни его ждали. Дети. Сидели у дороги. Смотрели. Молчали. Мальчик поднялся. Ванек. Протянул руку. В ней — меч. Игрушечный. Деревянный.

— Ты… мне его сделал?

Кивок.

— Спасибо.

— ...Ты ведьмак.

— Иногда.

— Но ты… ещё и человек.

Он пошёл по дороге. В гору. На перевале остановился. Посмотрел вниз. Деревня. Башня. Лес. Круг. Река. Он не знал, вернётся ли. Но знал: часть осталась.

Медальон дрожал. Но не от магии. От ветра. И отпамяти.Он дотронулся.

— Я помню.

И пошёл дальше. С сердцем. И мечом. Но не в руках. А внутри.

Глава опубликована: 27.06.2025

Глава XII — След

Прошло много лет. Однажды в трактире, стоящем на перекрёстке трёх дорог, случился разговор. Трактир был старый, с копотью на балках, с пивом мутным, но крепким. У очага сидели двое. Молодые. Ведьмаки.

Один — из школы Медведя. Второй — Волка. Совсем юный. И глаза у него — как у тех, кто ещё не решал, убивать или нет.

— Говорят, тут был один, — сказал Медведь. — Давным-давно. Волк. Не тот, кого ты знаешь. Другой.

— И что он сделал?

— Спас деревню. Но не мечом.

— Не сжёг башню. Не зарезал мага.

— Просто… остался.

— И что?

— А потом ушёл.

— Герой?

— Хрен его знает. Может, просто человек.

Трактирщик — старик с трясущейся рукой — вытер стол. Глянул на них. И сказал:

— Он был.

— И вернётся.

— Потому чтоследы ведьмаков — не в земле. В людях.

Тем вечером мальчик лет десяти сидел у окна. На груди у него был медальон. Голова волка. Не новая. Потёртая. А на спине — шрам. Старый. И под рубахой — платок. С вышитым именем. Он держал его в руках. И шептал.

— Я помню. — Значит, я есть.

Где-то в снегу, на границе леса, стоял камень. На нём — не руны. Не проклятие.

Только слово: «Слушай»

И под ним — имя: Велиан.

Где он теперь? Никто не знал. Но некоторые говорили:

— Он ходит по краю.

— Не мечом, а словом.

— Не ради золота, а ради тех, кто может забыть.

А если в деревне начинали исчезать дети — или взрослые молчали слишком долго — если в башне не светился свет — если имя выцветало на языке —

Кто-то всегда шептал:

— Надо бы позвать…

И не договаривал.

Потому что память — не зовут. Память — приходит сама.

Глава опубликована: 27.06.2025

Заключение — «Когда ветер знает имя»

В конце не было фанфар.

Не пришёл гонец с золотом. Не прибыла имперская грамота с печатью. Не было речи у костра, где все кричат «Ура!» Была только дорога. Сырая, тяжёлая, с колеёй, в которую попадал каждый второй шаг.

Но ведьмак шёл.

Он не шёл домой. Потому что дома у него не было. И, пожалуй, не должно было быть.

Он не вспоминал о маге каждый день.Не вспоминал и о Ванеке, и о Слане. Но руки сами искали мешочек, где лежали платки. Не для боя. Для памяти.

А память — она как клинок. Если не точить — заржавеет. Если не использовать — заростёт мхом. А если не нести — будешь легче. Но слабее.

Каэр Морхен встретил его дождём. Весемир, как обычно, не спросил:

— Где был?

Не сказал:

— Что видел?

Только посмотрел. Как смотрит кузнец на клинок, что вернулся из боя без зазубрин. Но с рубцами.

И сказал:

— Жив?

— Пока.

— А душа?

— Не знаю.

— Ну, подлечим.

В одной из комнат — у стены — он сложил свитки. Положил мешочек. Оставил записку:

«Если забудете — вы не ведьмаки. А просто бойцы.

И пусть ваши имена кто-нибудь вспомнит так же, как я вспомнил их.»

Он не подписал. Зачем?

Иногда, в ночные часы, он выходил к башне. Смотрел на небо. Думал. О тех, кто не стал чудовищем. Не потому что не мог — а потому чтоостановился.

Однажды к замку пришёл мальчик.

Шрам на щеке. Платок под рубахой. Голова волка — деревянная.

— Ты кто?

— Ученик.

— Чего хочешь?

— Помнить.

Так всё началось снова. Но на этот раз — не для битвы. А для истории.

Он не вернулся в ту деревню. Но однажды, проходя через старый тракт, он увидел: Платки — на дереве. Целые. С именами. А под ними — мешочек. Новый. Для новых имён.

Он присел. Оставил монету. И записку:

«Вы живы.

Потому что вас помнят.

И потому что не забыли тех, кто не убил.»

Ночь наступила медленно. Как если бы и сама боялась накрыть этот день. Ветер прошёлся по дереву. Платки затрепетали. Как флаги. Как имена. Как голоса.

И казалось, будто они шепчут.

— Он был.

— И, может быть… ещё придёт.

Глава опубликована: 27.06.2025
КОНЕЦ
Отключить рекламу

Фанфик еще никто не комментировал
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

↓ Содержание ↓
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх