Турнир Волшебников (гет)

День финального испытания. Алекс и Ольга отрабатывали заклинания во дворе, а Мира с утра едва стояла на ногах. Ломота в мышцах, туман в голове — будто кто-то вытягивал из неё силы. С трудом добравшись до ванной, она ухватилась за раковину. Зубная щётка грохнулась в поддон, когда зрачки девушки внезапно расширились, поглотив радужку.

Видение накрыло волной:

Гарри, бледный как мел, целился палочкой в кого-то невидимого. Его губы шептали: «Экспеллиармус!» — но тень лишь смеялась. Затем — вспышка зелёного света, и кубок, пульсирующий синим свечением. «Портал…» — эхом отозвалось в сознании.

Мира очнулась, скорчившись на кафеле. Дрожащие пальцы впились в плитку, пытаясь удержать равновесие.

____________________________

Лабиринт возвышался на заднем дворе Хогвартса, его стены из колючего боярышника шевелились, словно живой организм. Шипы, покрытые ядовитым блеском, цеплялись за одежду болельщиков, словно предупреждая об опасности.

Русские студенты подошли к месту старта вместе со Светловой. Директор Колдовстворца что-то горячо обсуждала с Дамблдором, пока Мира проверяла телепатическую связь с Алексом.

— Ты в порядке? — поинтересовался Алекс

— Сейчас лучше… Но будь осторожен. Чувствую, сегодня всё пойдёт не по плану. — в голосе девушки слышалось беспокойство.

Парень нахмурился, но кивнул.

— И не спускай глаз с Гарри. Если что — сигнал.

Она обняла его, как вдруг подбежали Рон, Гермиона и сам Поттер.

— Ну, чемпион, готов к славе? — задорно интересовался Уизли.

— Готов к адреналину!

По сигналу Дамблдора участники рванули в лабиринт. Стены смыкались за их спинами, ветви хватали за руки, будто пытаясь удержать.

Гарри влетел в очередной поворот, спотыкаясь о корни, выпирающие из земли, как костяные пальцы. Воздух гудел от магии, пропитанной гнилостным запахом сырой листвы. Колючки боярышника царапали щёки, оставляя на коже жгучие полосы, но он не останавливался — голубой отсвет манил сквозь чащу, словно маяк в кромешной тьме.

Стены лабиринта дышали, сжимаясь и разжимаясь, а ветви хлопали по спине, будто пытаясь отшлёпать нарушителя.

Он рванул вперёд, разорвав рукавом паутину, и вдруг земля под ногами провалилась. Гарри едва успел отпрыгнуть — из трещины выползли чёрные лозы, шипящие, как змеи. «Редукто!» — выдохнул он, и взрывная волна разметала преграду, осыпав его дождём щепок.

Где-то справа, за стеной из шипов, послышался топот.

Седрик? Или…

Гарри замер, прислушиваясь. Шёпот ветра сливался с чьим-то прерывистым дыханием. Сердце колотилось так громко, что он почти не слышал собственных мыслей: «Дальше. Только вперёд».

Внезапно куст перед ним расступился, открывая прямой путь к кубку. Слишком прямой.

Слишком… ловушка. Но голубой свет пульсировал, гипнотизируя. Гарри бросился вперёд, и в тот же миг земля содрогнулась — из-под корней вырвались щупальца плюща, обвивая лодыжки. Он рухнул на колени, царапая ладони о камни, но продолжал ползти, вырываясь из цепких пут.

— Кубок! — его крик сорвался в хрип, когда он увидел Седрика, выскакивающего из параллельного прохода.

Оба рванули к трофею. Ветви хлестали по лицу, шипы впивались в кожу, но боль растворилась в адреналине. Их пальцы почти одновременно сомкнулись на ручках кубка.

И мир взорвался светом. Алекс, продираясь сквозь чащу, увидел лишь вспышку света.

— Нет! — воскликнул он, осознавая, что произошло нечто непредвиденное.

Кубок исчез, оставив лишь чёрный постамент. Небо над Хогвартсом почернело, словно поглощённое тьмой. Алекс почувствовал, как воздух стал тяжёлым и напряжённым.

__________________________

Кладбище

Холодный ветер пробирался под мантию, заставляя Гарри дрожать всем телом. Его руки были скованы магическими цепями, вгрызающимися в плоть, а сам он был намертво прикован к древнему надгробию, покрытому вековым мхом. Луна, пробивающаяся сквозь кроны деревьев, отбрасывала жуткие тени, превращая каждый камень в монстра.

В нескольких шагах от него лежал Седрик — неподвижный, бледный, словно высеченный из мрамора. Его глаза были широко раскрыты, в них застыло выражение непередаваемого ужаса. А рядом, словно воплощение самого зла, корчился человек в изодранной одежде. Его длинные пальцы, покрытые струпьями, дрожали, когда он водил палочкой над бурлящим котлом.

Мерзкий запах горелой плоти наполнял воздух. Незнакомец, хрипя и кашляя, отрубал себе кисть ржавым ножом. Кровь, тёмная и вязкая, капала в зелье, превращая его в бурлящую смесь.

Гарри, едва слышно выдыхая слова, будто каждое давалось ценой невероятных усилий, хрипло произнёс:

— Кто… кто ты такой?!

Человек поднял голову. Его глаза горели лихорадочным огнём, а смех, вырвавшийся из горла, напоминал предсмертный хрип. Он поднял окровавленный нож и, не отрывая взгляда от Гарри, капнул его кровью в котёл.

Зелье забурлило, выбрасывая чёрные клубы дыма. Они скручивались в спираль, поднимаясь всё выше, пока не сформировали фигуру. Бледная кожа, словно выточенная из мрамора, красные глаза, горящие адским пламенем, змеиные ноздри…

Волан-де-морт произнёс голосом, будто лёд скользил по обнажённым нервам:

— О, мой дорогой Питер… Ты превзошёл все ожидания.

Его голос, холодный и расчётливый, пробирался под кожу, замораживая кровь в жилах. Гарри почувствовал, как ужас сковывает его тело, как страх парализует разум. Он знал — это конец. Настоящий конец.

Тёмный Лорд сделал шаг вперёд, и тени, словно живые существа, потянулись к нему, приветствуя своего повелителя.

___________________________

Хогвартс.

Древние своды замка словно затаили дыхание, наблюдая за происходящим. Серебристая дымка, похожая на призрачный туман, вырвалась из-под ног Миры и Ольги, окутав их полупрозрачным саваном. В мгновение ока магический вихрь перенес девушек к Алексу, который стоял у опустевшего постамента, с тревогой вглядываясь в пустоту.

Мира спросила срывающимся от волновения голосом, будто слова рвались сквозь ком в горле:

— Где они?! Что произошло?!

Алекс ответил сквозь стиснутые зубы, и в его интонации звенела досада:

— Исчезли вместе с кубком. Это был портал! Кто-то заранее подготовил ловушку!

Ольга, не говоря ни слова, протянула руку к постаменту. Её пальцы едва коснулись холодного камня, и по телу пробежала волна магической энергии. Остаточное свечение, едва заметное человеческому глазу, пульсировало в том месте, где только что находился кубок.

— Кто-то подменил кубок, — произнесла она твёрдо, и уверенность в её голосе звучала как стальной клинок. — Это была подстава. Мы должны вернуть его! Любой ценой!

Время словно замедлило свой бег. Трое магов взялись за руки, их пальцы переплелись в едином порыве. Древние руны на их ладонях засветились призрачным светом, готовясь к ритуалу. Белое сияние, исходящее от Миры, переплеталось с алым пламенем Ольги, создавая вокруг них ослепительный вихрь магической энергии. Их голоса, слившись в единый мощный поток, прорезали тишину, заставляя древние камни замка вибрировать в ответ на заклинание.

— ГОБЛЕТ ИГНИС АУДИ МИ! АПЕРИ ПОРТАМ! — прогремело их хором, и сила крика заставила стены содрогнуться.

Воздух затрещал, словно натянутая струна арфы, не выдержав давления магической силы. Пространство вокруг них исказилось, словно зеркало, в которое бросили камень. Сгусток чистой энергии, похожий на расплавленное стекло, вырвался из центра их треугольника.

______________________

Мрачное кладбище тонуло в чернильной тьме. Лишь редкие всполохи зелёных огней освещали жуткую сцену, когда из ниоткуда материализовались Пожиратели смерти. Они опустились на колени перед своим повелителем, их капюшоны скрывали лица, но в воздухе витал запах благоговейного страха.

Волан-де-морт возвышался над своими последователями, его взгляд скользил по коленопреклонённым фигурам с нескрываемым презрением.

Он произнёс, и его голос, словно скользящий по лезвию ножа, заставил воздух сгуститься от ненависти:

— Никто из вас не осмелился возродить меня… все эти годы… трусливые псы!

Его алые глаза, горящие как раскалённые угли, остановились на Гарри. Тёмный Лорд приблизился к юноше с грацией охотящегося хищника, длинные пальцы с чёрными ногтями приподняли прядь волос, обнажая шрам. Взгляд скользнул по лицу Поттера, наполненный холодным пренебрежением.

— Принесите мне палочку, — прошипел он, и слова обожгли пространство ледяным ветром.

В этот момент каменные объятия статуи рассыпались в прах. Гарри рухнул на влажную траву, но мгновенно вскочил на ноги. Его палочка взметнулась в защитном жесте, нацеленная прямо в грудь Волдеморта.

Их заклинания столкнулись в воздухе, породив ослепительную вспышку. Палочки схлестнулись в смертельном танце, и Гарри почувствовал, как силы покидают его. Тёмный Лорд был намного сильнее — его магия давила, словно гора, готовящаяся раздавить муравья.

«Я не могу проиграть… Не сейчас!» — пронеслось в сознании Гарри, будто последний луч надежды, пробивающийся сквозь тьму.

И вдруг… Кубок! Он пульсировал странным светом, вибрировал, словно живой. Мерцание становилось всё ярче, будто пытаясь привлечь внимание, дать ключ в этой смертельной схватке. Свет бился в такт сердцу Гарри, словно древний артефакт взывал к чему-то, что юный маг едва осмеливался вспомнить.

_________________________

Маги из Колдовстворца, изнемогая от напряжения, продолжали взывать к пропавшему кубку. Их тела дрожали от колоссального усилия, а магические ауры пульсировали, словно готовые вот-вот разорваться от перенапряжения.

Каждый мускул, каждая клеточка их тел работала на пределе возможностей. Пот струился по лицам, заливая глаза, но они не замечали этого, полностью поглощённые заклинанием. Их голоса, сначала уверенные и сильные, теперь звучали хрипло, срываясь от напряжения.

Три ослепительных столпа света, словно протыкая небесный свод, устремились ввысь. Они переливались всеми оттенками радуги, сплетаясь в причудливый узор, который завораживал и одновременно пугал своей мощью. Свет был настолько ярким, что зрители невольно зажмурились, прикрывая глаза руками.

В толпе наблюдателей пробежал шёпот изумления. Все, как один, повернули головы к этому невероятному зрелищу. Даже воздух, казалось, замер в ожидании чуда.

Светлова и Дамблдор обменялись тревожными взглядами. В их глазах читалось понимание того, какой ценой даётся этот ритуал. Директор Хогвартса слегка кивнул, признавая мастерство воспитанников Светловой, но в глубине его голубых глаз таилась тревога за исход этого опасного предприятия.

Маги продолжали выкрикивать заклинание, вкладывая в него последние крохи своих сил. Их губы едва шевелились, но слова, словно раскаты грома, разносились по территории Хогвартса.

_______________________

Внезапная волна тепла охватила Гарри. Он почувствовал, как чьи-то сильные руки обхватили его плечи, оттаскивая от смертельной схватки. Оглянувшись, он замер от изумления: перед ним стояли те, кого он считал навсегда потерянными. Джеймс и Лили Поттер, их глаза светились любовью и гордостью. Рядом с ними стояли другие жертвы Волдеморта — призрачные фигуры тех, кто отдал свои жизни в борьбе со злом.

Впереди всех стоял Седрик, его лицо было спокойным и умиротворённым. Их взгляды встретились, и Гарри прочитал в глазах друга не осуждение, а понимание.

— У нас есть лишь миг, — прозвучал голос Седрика, тихий, но твёрдый, будто ветер, пронизывающий туман. Призрачные губы не шевелились, но слова отдавались эхом в самом сердце Гарри. — Мы задержим его. Беги к кубку. Спасайся!

Призрачные фигуры начали светиться мягким, успокаивающим светом. Они образовали вокруг Волдеморта светящееся кольцо, отвлекая его внимание. Тёмный Лорд зарычал, и его рёв, полный ярости, разорвал воздух, но было уже поздно.

Гарри почувствовал, как его палочку вырывает из рук. Но вместо страха в его сердце вспыхнула надежда, острая и жгучая, как пламя феникса. Он бросился к безжизненному телу Седрика — ноги едва касались земли, будто сама магия несла его вперёд.

— Гарри! — голос Миры ворвался в сознание, треснувший, как весенний лёд, но наполненный упрямой надеждой. — Держись!

Каждый шаг приближал его к спасению. Кубок пульсировал в воздухе, излучая золотистые волны, словно маня к себе незримыми нитями. Собрав последние силы, Гарри протянул руку — и магический артефакт послушно влетел в его ладонь, обжигая кожу древней силой.

Яркая вспышка озарила пространство, ослепив даже призраков. Портал раскрылся перед ним — врата, сотканные из молний и звёздной пыли. Время остановилось, когда Гарри шагнул в мерцающую бездну, унося в кулаке не только кубок, но и память о взгляде Седрика — том самом, что говорил: «Живи за нас обоих».

________________________

Последние отзвуки заклинания растворились в воздухе. Русские волшебники, измученные до предела, разомкнули переплетённые руки и без сил рухнули на траву у постамента. Их тела содрогались от усталости, а магические ауры едва теплились. Мира лежала неподвижно, её дыхание было едва уловимым.

Алекс и Ольга метнулись к безжизненной однокласснице. Волков осторожно поднял девушку на руки, его голос дрожал, будто трепетный лист на ветру:

— Мира! Мира!

Ольга склонилась над подругой, пальцы впились в холодную землю. Её обычно бесстрастное лицо исказилось от напряжения, когда она, почти касаясь губами уха Миры, резко бросила:

— Да не ори ты так! — и тут же смягчила тон, ощутив слабый выдох подруги. — Она жива…

Собрав остатки сил, Ольга подняла левую руку вперёд, а правую прижала к щеке. Между её пальцами заклубился сгусток воды, сгущающийся в шар, что пульсировал, как второе сердце.

— Диремптус! — вырвалось из её горла, и заклинание, сорвавшись, прочертило в воздухе кровавую дугу.

Водный шар врезался в густой кустарник, превращая ветви в пепел. Волшебники, пошатываясь, выбрались из лабиринта — и застыли. Перед ними, озарённый лунным светом, стоял Гарри. В его руках безвольно повисло тело Седрика, чьи пальцы всё ещё сжимали обломок палочки, будто даже смерть не смогла разжать эту хватку.

Светлова, бледная как лунный свет на могильном камне, бросилась к своим ученикам. Трибуны, только что взорвавшиеся ликованием, вдруг замерли — тишина нависла тяжёлым саваном, прерываемая лишь шелестом плащей преподавателей.

Дамблдор возник рядом с Гарри словно призрак, его фиолетовый плащ колыхнулся от резкого движения. Взгляд скользнул по телу Седрика, и глубокие морщины на лице директора стали напоминать трещины в граните.

— Гарри… — голос Дамблдора прозвучал глухо, будто доносился из-под толщи веков, — что произошло?

Поттер всхлипнул, тыльная сторона ладони размазала слёзы по щеке, смешав их с пылью лабиринта.

— Он вернулся… — слова вырывались прерывисто, будто рваная ткань, — я видел его… своими глазами…

Длинные пальцы Дамблдора сжали плечо мальчика так крепко, что кость заныла, но в этом прикосновении была не боль, а опора.

— Я верю тебе, — прошептал он, и в этих трёх словах звенела сталь непоколебимой уверенности. — Тебе нужно отдохнуть.

Медики уже несли носилки. Гарри, шатаясь, позволил увести себя, бросая последний взгляд на Седрика — тот лежал, укрытый алым плащом, будто уснул после трудного матча. Рядом, бледнее снега, на носилках лежала Мира, её пальцы судорожно сжимали край холста, даже в беспамятстве цепляясь за жизнь.

______________________

В кабинете директора кипела напряжённая работа. Дамблдор вёл переговоры с министром магии, который прибыл в Хогвартс с чрезвычайной миссией. После того как Барти Крауч-младший под действием сыворотки правды во всём сознался, министр без колебаний вынес свой вердикт — казнь.

В светлой больничной палате, наполненной запахом целебных трав, собрались все друзья Гарри и Миры. За окном медленно клонилось к закату солнце, отбрасывая золотистые лучи на белоснежные простыни. Ребята, оправившись от потрясения и набрались сил, теперь жаждали узнать подробности произошедшего в лабиринте.

Друзья окружили кровати, обнимали раненых и засыпали их вопросами о том, что произошло в лабиринте. Алекс, Мира и Гарри обменялись многозначительными взглядами, но решили сохранить подробности в тайне. Мира заметила на тумбе у своей кровати зелёное яблоко. Девушка улыбнулась, вспоминая, кто мог его оставить.

Вечером друзья собрались в гостиной Гриффиндора, где царила атмосфера тепла и уюта. Мягкий свет свечей создавал причудливые тени на стенах, а в камине уютно потрескивал огонь.

— Ребята, — произнёс один из учеников, и его голос дрогнул, словно струна, затронутая неосторожным движением, — жаль, что вы скоро уедете…

Тяжёлая тишина повисла в воздухе, пропитанная ароматом воска и грусти. Гриффиндорцы переглядывались, их пальцы нервно теребили края мантий. Ольга резко отвернулась к окну, но все заметили, как её плечи дёрнулись от сдавленного всхлипа.

— Ну вот, — выдохнула она, с силой вытирая ладонью щёку, — надо же было об этом вспомнить…

Толпа друзей сомкнулась вокруг русских волшебников. Объятия стали теснее, слова — тише, но от этого лишь искреннее.

— У нас ещё есть пара дней, — напомнил Алекс, похлопывая по спине рыжеволосого первокурсника, чьё лицо было мокро от слёз. — Не хороните нас раньше времени.

Позже, когда свечи догорели до наплывов, трое русских волшебников направлялись через коридоры. Внезапно из тени вынырнула бледная рука, схватившая Миру за запястье.

— Малфой… — успела прошептать она, прежде чем Алекс и Ольга, обменявшись понимающим взглядом, растворились за поворотом.

Драко прижал её к холодной каменной стене, его пальцы впились в ткань мантии так, что побелели костяшки.

— Ты… — начал он, но слова застряли в горле. Вместо них последовало действие — объятие, настолько сильное, что рёбра Миры затрещали, а дыхание перехватило. Его губы коснулись её виска, горячие и дрожащие, будто он пытался вдохнуть её запах, чтобы сохранить навсегда.

— Я чуть с ума не сошёл, когда увидел тебя без сознания, — голос Драко дрогнул, его пальцы осторожно коснулись её виска, будто проверяя, не мираж ли перед ним.

— Всё хорошо, Драко. Спасибо… — Мира прикрыла глаза, чувствуя, как его дыхание смешивается с её собственным. Взгляд, полный тёплой благодарности, задержался на его лице, скользнув по едва заметной дрожи в уголках его губ.

— …за то, что навещал меня.

Она вжалась в его объятия, пальцы вцепились в шелковистую ткань мантии, словно пытаясь вплести себя в каждый узор. Драко притянул её ближе, ладонь мягко легла на её спину, согревая сквозь тонкую ткань рубашки.

— Не пугай меня больше! — прошептал он, и в этом шёпоте звенела беззащитность, которую он никогда никому не показывал. Их губы встретились в нежном поцелуе, медленном и сладком, как первый снег, тающий на языке.

Шаги вдалеке заставили их вздрогнуть. Смеясь сквозь прерывистое дыхание, они побежали, сплетая пальцы в единый замок, к знакомому эркеру. Там, где когда-то Драко поправлял ей распустившуюся прядь волос под мерцанием гирлянд, теперь они сидели, прижавшись лбами. Звёзды рассыпались по небосводу, как крошечные светлячки, танцующие в честь их тайны.

Драко медленно водил пальцами по её волосам, распустившимся золотистыми волнами. Каждое прикосновение было обещанием, молитвой, признанием. Когда её дыхание стало ровным, а ресницы замерли на бледных щеках, он наклонился так близко, что губы коснулись её уха:

— Я люблю тебя… — слова растворились в тишине, но эхо их ударило в грудь горячим вихрем.

Падающая звезда прочертила небо серебряной нитью. Он зажмурился, загадывая желание, а по её щеке скатилась слезинка — хрупкая, как их последние мгновения.

— Мира… — он бережно провёл рукой по её плечу, — просыпайся. Рассвет близко.

Они шли по коридору, его рука не отпускала её талию. У двери он остановился, прижав её ладонь к своей груди, где сердце билось в бешеном ритме.

— До утра, — выдохнула она, касаясь его губ кончиками пальцев.

— До вечности, — поправил Драко, целуя её запястье. Но тень на стене уже тянулась к ним, предвещая бег времени, которое не щадит даже волшебников.