Золото в крови (гет)

КОНЕЦ ЛЕТА. НАДВИГАЮЩЕЕСЯ БЕЗМОЛВИЕ

Скарлетт сидела на крыше дома Блэков. Улицы Лондона внизу были погружены а дремоту. Август угасал, медленно, будто выдыхая последние остатки тепла. Мир, казалось, затаил дыхание. В письмах Оливера, редких, будто драгоценные капли росы а пустыне, все чаще звучали слова — «исчез», «пожиратели», «страх».

«Я видел, как в доме напротив вспыхнул зеленый свет. Авроры не успели. Снова. Я устал смотреть в лица родителей, потерявших детей. Но я держусь. Ради тебя».

Скарлетт не отвечала сразу. Слова давались тяжело. Она чувствовала, как внутри нее растет пустота — чернильная. Липкая, холодная. И с каждым днем казалось, что Хогвартс уже не спасет.

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ХОГВАРТС.

СТЕНЫ, ЛИШЕННЫЕ ТЕПЛА

А поезде она сидела рядом с Гермионой и Невиллом. Гарри у окна, в тишине. Он уже был не тот — глаза потемнели, плечи согнулись, как будто он уже несет на них все, что можно сломать.

— Дамблдор что-то знает, — тихо сказал он. -Но пока не делится. Пока.

Скарлетт кивнула. Потому что тоже чувствовала — приближается буря.

На перроне Малфой прошел мимо. Они встретились взглядами — на секунду. В нем не было злобы. Только... мучение. Словно он давно тонет, но отказывается плыть.

КЛУБ СЛИЗНЕЙ. ЗМЕЯ, КУСАЮЩАЯ СОБСТВЕННЫЙ ХВОСТ

— Ты вернулась, Роули? — Шипит Пэнси.

— Решила вспомнить, кто ты есть?

Скарлетт улыбается холодно. Ее платье — темное, изящное. В ее взгляде — сила. Но внутри она расколота. Она пришла в клуб Слизней не за одобрением. А за ответами. За Драко. Он не смотрит на нее. Он словно тень. Скользящий между роскошью, высокомерием и отравленным спокойствием зала. Она наблюдает за ним. Он стал реже говорить, чаще сжимает кулаки. Один раз его пальцы были в крови.

— Ты меня не обманешь, — сказала она в тот вечер, подкараулив его у зеркального зала.

— Я тебя и не обманываю. Я просто не могу рассказать правду.

ПРОКЛЯТИЕ ОЖЕРЕЛЬЯ И ЗМЕЯ ВНУТРИ

Она стояла перед витриной, когда почувствовала холод. Настоящий, до костей. Ожерелье будто смотрело на нее. Позднее, когда Кэти Белл закричала в воздухе, ее руки сжались в кулаки. Она видела это раньше — в родовых архивах Роули. Это было проклятие рода Тренч, созданное для «предателей рода».

Кэти упала. МакГонагалл закричала. Гарри сжал ее плечо — и Скарлетт впервые почувствовала, что детство кончилось навсегда.

ОТРАВЛЕНИЕ. ЛИНИЯ ЖИЗНИ

Рон ел шоколад. Смеялся. А потом — тишина. Падение. Пенящийся рот. Лаванда вопит. Гермиона рвет на себе волосы. Гарри срывает с пояса сумку. Скарлетт хватает Рона за грудь, трясет. Он холодный.

Слизнорт прибегает. Вводит зелье. Нервы оголены. Скарлетт бежит в туалет и рвет. Не выдерживает. Потом стоит под ледяной водой.

— Мы теряем всех. Медленно. Один за одним.

ДРАКО. РАЗГОВОР У ЗАКОЛДОВАННОГО ШКАФА

Однажды ночью она шла за ним. Видела, как он заходит в Выручай комнату. Шкаф. Он говорил с ним. С артефактом. С пустотой.

— Ты не убийца, сказала она, когда он, обернувшись, поднял палочку. — Я знаю. Я чувствую. Ты боишься. — Бояться — значит быть слабым — Нет. — Бояться — значит быть живым. Я была там. Я знаю как это — предать свою кровь.

Он плакал. Впервые. Он обнял ее — и прошептал:

— Я не знаю, что мне делать. Если я не выполню — убьют мою мать.

Она поклялась помочь. Сказала, что не даст ему упасть.

АСТРОНОМИЧЕСКАЯ БАШНЯ. ПАДЕНИЕ СВЕТА.

Гарри стоял у окна. Луна делала его лицо пепельным.

— Я был с ним. Дамблдор. Он... Он просил Снегга... Убить его. Он знал, что умирает. Все это — было планом. Драко должен был... Но он не смог.

Скарлетт не плакала. Просто ушла в сад. И кричала. В голос. Так, что совы взлетели. Так, что сама чуть не потеряла сознание.

— Я не хочу больше верить! Я не хочу терять! — кричала она в небо.

ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ГРАНЬ

Она написала Оливеру:

«Он мертв. Все мертво. Я — почти тоже. Но еще стою. Ради Гарри. Ради тебя. Ради Драко. Я не прощу родных. Но я больше не опущу палочку».

Оливер ответил через день:

«Ты — все, что у меня есть в этом мире. Если ты падешь — я паду следом. Не смей».

РАЗГОВОР ПОД ЗВЕЗДАМИ

Последний вечер перед отъездом. Скарлетт и Драко стоят у озера.

— Уходи, пока можешь, — говорит он. — Я уже на дне.

— Я не брошу тебя, Драко. Ты думаешь, ты один? Ты не знаешь, что я пережила.

Он смотрит в ее глаза. И впервые — верит.

— Тогда держи меня. Если начнется — держи.

Скарлетт обнимает его. Не как любимого, как родственную душу. Как человека, который боится смерти чуть меньше, чем вины.

КОНЕЦ ГЛАВЫ

Хогвартс пал. Дамблдор мертв. Но Скарлетт — жива. Сломленная. Раненая. Но настоящая. И пока она дышит — она будет бороться.