Перерождение в Марвел: Путь Электро-Архонта (джен)

Четверг начался с неожиданного приглашения. Едва Алексей переступил порог лаборатории, как доктор Пак перехватила его с нескрываемым энтузиазмом.

— Мистер Райден, хорошо, что вы рано! Доктор Чен собирает экстренное совещание в конференц-зале. У него потрясающие новости!

Алексей кивнул, отмечая необычное возбуждение, охватившее весь персонал лаборатории. Люди перемещались быстрее, говорили громче, в воздухе витало предвкушение чего-то значительного.

Конференц-зал был уже почти полон, когда он вошел. Доктор Чен стоял у интерактивной доски, на которой отображались сложные трёхмерные модели фиолетовых октаэдров, зафиксированных во время вчерашних экспериментов. Рядом с ним находился представительный мужчина в дорогом костюме, которого Алексей раньше не видел.

— А, мистер Райден! — воскликнул Чен, заметив его. — Проходите, присаживайтесь. Вы ключевой участник нашего проекта, и вам обязательно нужно услышать последние новости.

Алексей занял место в конце стола, сохраняя внешнее спокойствие, хотя внутренне был насторожен. Появление незнакомца в костюме, совпавшее с внезапным совещанием, вызывало определённые опасения.

— Для тех, кто еще не знает, — начал доктор Чен, когда все собрались, — позвольте представить мистера Эдварда Камински, представителя попечительского совета университета и нашего нового куратора.

Камински сдержанно кивнул, окидывая присутствующих оценивающим взглядом, который на мгновение задержался на Алексее.

— Благодаря нашим последним открытиям, — продолжил Чен с плохо скрываемым воодушевлением, — проект привлёк значительное внимание руководства университета и потенциальных частных инвесторов. Мистер Камински прибыл, чтобы оценить наш прогресс и обсудить расширение финансирования.

По конференц-залу прошёл одобрительный шёпот. Дополнительное финансирование означало новое оборудование, возможные премии, расширение команды.

Доктор Чен перешёл к презентации результатов последних экспериментов, с особым акцентом на фрактальную структуру и самоподдерживающуюся природу фиолетовых энергетических образований.

— Вчера мы достигли стабильной работы на 100% мощности в течение почти пятнадцати минут, — говорил он, демонстрируя графики и трёхмерные модели. — Энергетическая структура не только сохраняла стабильность, но и эволюционировала, формируя всё более сложные фрактальные паттерны, которые... я не побоюсь этого слова... кажутся почти живыми.

Алексей внимательно наблюдал за Каминским. Представитель попечительского совета слушал с нескрываемым интересом, делая заметки в небольшом блокноте.

— Самое главное, — продолжал Чен, переходя к кульминации презентации, — анализ данных показывает, что эта энергетическая структура реагирует на внешние стимулы. Когда мы изменяли режим работы генератора, структура адаптировалась, словно... отвечая нам.

В этот момент Камински впервые прервал профессора:

— Вы говорите о разумной реакции?

Чен на мгновение замялся, понимая всю невероятность такого предположения.

— Я бы не стал заходить так далеко, мистер Камински. Скорее, это похоже на сложную адаптивную систему, которая реагирует на изменения окружающей среды. Подобно тому, как растение тянется к свету, не обладая сознанием в привычном понимании.

Камински кивнул, удовлетворённый объяснением.

— И каковы ваши следующие шаги, доктор Чен?

Здесь профессор просиял, явно подходя к главному пункту своего выступления.

— Учитывая адаптивную природу этого явления, мы планируем провести эксперимент по... коммуникации с энергетической структурой.

По залу прокатился удивленный шёпот. Алексей выпрямился на своем стуле, внезапно ощутив холодок тревоги.

— Коммуникация? — уточнил Камински.

— Да. Мы разработали систему модулированных электромагнитных импульсов, основанных на простых математических последовательностях. Если структура действительно адаптивна, она может отреагировать на эти паттерны, возможно, даже имитировать их или развивать. Это даст нам бесценную информацию о природе этого явления и его потенциальном применении.

Камински выглядел явно заинтригованным.

— Когда вы планируете провести этот эксперимент?

— Мы можем начать уже завтра, — ответил Чен. — Основная техническая работа завершена, осталось лишь настроить параметры импульсов и обеспечить дополнительные меры безопасности.

В этот момент Алексей почувствовал необходимость вмешаться.

— Доктор Чен, — начал он, стараясь, чтобы его голос звучал профессионально и сдержанно, — я понимаю ваш энтузиазм, но, возможно, нам стоит провести дополнительные тесты, прежде чем переходить к... коммуникации. Мы всё ещё не полностью понимаем природу этого явления.

Все головы повернулись к нему. Чен выглядел слегка раздражённым неожиданным возражением.

— Мистер Райден, в чём именно ваши опасения?

Алексей подбирал слова осторожно, не желая выдать свое истинное понимание ситуации.

— Мы наблюдали, как эта структура становится всё более сложной с каждым экспериментом. Она демонстрирует самоподдерживающуюся природу, которую мы ещё не до конца понимаем. Попытка активного взаимодействия может вызвать непредсказуемые реакции.

— Но риск — неотъемлемая часть научного прогресса, — возразил Чен. — Мы принимаем все необходимые меры предосторожности.

— Кроме того, — добавил Алексей, решив поделиться своим наблюдением, — во время вчерашнего эксперимента я заметил некоторые аномальные показатели в системе охлаждения. Ничего критического, но они могут указывать на необычные физические эффекты рядом с испытательной камерой.

Это не было полной ложью. Алексей действительно заметил странные искажения показаний приборов, хотя понимал, что они связаны не с системой охлаждения, а с более фундаментальными процессами, вызванными резонансом его сущности с фрактальными структурами.

Доктор Пак, сидевшая недалеко от Алексея, неожиданно поддержала его:

— Я тоже заметила несколько аномалий в данных. Незначительные, но любопытные расхождения в измерениях пространственных координат вокруг камеры во время пиковых нагрузок.

Чен нахмурился, явно не ожидав такого поворота.

— Почему вы не упомянули об этом в вашем отчёте, доктор Пак?

— Я собиралась сегодня провести дополнительный анализ, — ответила она. — Искажения были едва заметными, на грани погрешности измерений. Но теперь, когда мистер Райден также заметил аномалии, я думаю, нам следует провести тщательную проверку.

Камински, внимательно слушавший эту дискуссию, наконец вмешался:

— Доктор Чен, я понимаю ваше желание двигаться вперед, но осторожность в таких уникальных исследованиях — не недостаток, а достоинство. Почему бы не провести эти дополнительные проверки? День или два не сделают значительной разницы, но могут предотвратить... непредвиденные осложнения.

Чен выглядел явно разочарованным, но спорить с представителем попечительского совета не стал.

— Конечно, мистер Камински. Мы проведём все необходимые проверки. Мистер Райден, доктор Пак, я жду от вас детального анализа обнаруженных аномалий не позднее завтрашнего утра.

На этом совещание завершилось. Большинство сотрудников разошлись по своим рабочим местам, обсуждая новости о расширении финансирования и предстоящем эксперименте. Алексей уже собирался выйти, когда доктор Пак догнала его в коридоре.

— Мистер Райден, могу я поговорить с вами наедине? — спросила она тихо, оглядываясь, чтобы убедиться, что их никто не слышит.

— Конечно, — ответил он, заинтригованный её серьёзным тоном.

Они перешли в небольшую комнату отдыха, которая сейчас была пуста. Доктор Пак закрыла дверь и повернулась к Алексею с выражением тщательно скрываемой тревоги.

— Я не была полностью откровенна на совещании, — начала она. — Аномалии, которые я обнаружила, не были "едва заметными". Это странные искажения в пространственно-временных измерениях вокруг камеры. Микроскопические, но... теоретически невозможные.

Алексей внимательно слушал, чувствуя растущее беспокойство.

— Что именно вы имеете в виду?

— Смотрите, — она достала планшет и показала ему серию графиков. — Эти данные с квантовых датчиков, которые мы установили для высокоточных измерений. Во время пиковых нагрузок генератора они регистрируют минимальные, но статистически значимые колебания в метрике пространства-времени. Словно... реальность вокруг камеры становится немного "тоньше".

Алексей внимательно изучил графики. То, о чём говорила доктор Пак, полностью соответствовало его собственным ощущениям — резонанс между его сущностью и фрактальными структурами начинал влиять на саму ткань реальности.

— Почему вы решили рассказать это мне, а не доктору Чену? — спросил он осторожно.

Пак вздохнула.

— Доктор Чен сейчас... одержим этим проектом. Перспектива крупного финансирования, возможность исторического прорыва — всё это затмевает его обычную научную осторожность. Я боюсь, что если показать ему эти данные без дополнительного анализа и подтверждения, он может посчитать их ошибкой измерений или даже помехой для прогресса.

Она посмотрела Алексею прямо в глаза.

— Вы единственный в команде, кто выразил схожие опасения. И ваш технический опыт может помочь убедиться, что мои измерения точны. Мне нужен кто-то, кто не боится задавать сложные вопросы.

Алексей почувствовал сложную смесь эмоций. С одной стороны, доктор Пак озвучивала именно те опасения, которые мучили его самого. С другой — её доверие ставило его в сложное положение, ведь он не мог полностью открыться ей.

— Я разделяю ваши опасения, доктор Пак, — ответил он наконец. — И да, я помогу вам проанализировать эти данные. Но нам нужно быть предельно тщательными и убедительными, если мы хотим остановить или хотя бы отложить эксперимент по "коммуникации".

Остаток утра они провели, анализируя данные квантовых датчиков и планируя дополнительные измерения, которые можно было бы провести во время следующего стандартного теста. Алексей был впечатлен научной интуицией доктора Пак — она действительно уловила нечто важное о природе происходящего, пусть и не понимала всей картины.

После обеда всей командой был проведен очередной эксперимент на 100% мощности, который стал уже почти рутинным. Однако на этот раз Алексей и доктор Пак установили дополнительные датчики вокруг испытательной камеры, чтобы лучше зафиксировать аномальные эффекты.

Как и прежде, при достижении максимальной мощности в центре камеры сформировался фиолетовый фрактальный октаэдр, пульсирующий в сложном ритме. Но теперь Алексей, предупреждённый наблюдениями доктора Пак, активно искал признаки пространственно-временных искажений.

И он их нашел. В моменты наиболее интенсивных пульсаций фрактала воздух вокруг камеры словно подрагивал, как над раскалённым асфальтом в жаркий день. Едва заметное, но неестественное искривление визуальных линий, которое могло бы остаться незамеченным, если специально не искать.

*[Предупреждение: регистрируется усиление резонанса между вашей сущностью и фрактальными структурами. Это начинает вызывать микроскопические искажения в локальной пространственно-временной матрице.]*

"Именно то, о чём говорила доктор Пак," — подумал Алексей. — "Но что это значит?"

*[Информационная справка: шаблон Райден Эй включает в себя аспекты, связанные с вечностью и трансцендентальной природой времени. При достаточно высоком проценте совместимости эти аспекты могут начать проявляться в форме взаимодействия с фундаментальной структурой реальности.]*

Это объяснение не слишком успокаивало. Если простой резонанс уже вызывает микроскопические искажения реальности, что произойдёт при активной попытке "коммуникации"?

После эксперимента Алексей и доктор Пак проанализировали собранные данные. Новые измерения подтверждали их опасения — пространственно-временные флуктуации действительно происходили, и с каждым экспериментом они, хоть и незначительно, но усиливались.

— Это... невероятно, — прошептала доктор Пак, глядя на экран с результатами. — Теоретически такие эффекты возможны только при колоссальных энергиях или в присутствии экзотической материи. Но наш генератор, при всей его мощности, не должен создавать ничего подобного.

Алексей кивнул, подбирая слова осторожно.

— Может быть, мы имеем дело с каким-то резонансным эффектом? Что-то в природе этих фиолетовых разрядов позволяет им влиять на более фундаментальные структуры, чем предполагалось изначально.

— Именно, — согласилась Пак. — И это делает идею активной "коммуникации" крайне рискованной. Если эти структуры уже влияют на пространство-время, прямое вмешательство может вызвать... непредсказуемые последствия.

Они составили подробный отчёт, включив все собранные данные и теоретические выкладки о возможных рисках. Ближе к вечеру, когда большинство сотрудников уже разошлись, они представили свои выводы доктору Чену. Как и опасалась доктор Пак, профессор выглядел скептически.

— Это интересные наблюдения, — сказал он, просматривая отчёт, — но я не вижу здесь ничего, что указывало бы на серьёзную опасность. Небольшие флуктуации в измерениях могут быть объяснены множеством более прозаичных причин.

— Но, доктор Чен, — настаивала Пак, — эти флуктуации коррелируют с пиками активности фрактальной структуры. Это не случайные помехи.

— Корреляция не означает причинность, доктор Пак, — ответил Чен с лёгким раздражением. — Мы можем продолжить исследовать эти аномалии параллельно с основным проектом. Но я не вижу причин откладывать эксперимент по коммуникации.

Алексей решил использовать другой подход.

— Профессор, даже если риск минимален, разве не стоит провести более тщательную подготовку? Мистер Камински, кажется, одобрил идею дополнительных тестов. Возможно, стоит представить ему наши данные и получить его мнение?

Упоминание Каминского явно задело нужную струну. Чен нахмурился, обдумывая ситуацию.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Я рассмотрю ваши данные более внимательно и обсужу их с мистером Каминским. Эксперимент по коммуникации откладывается на несколько дней, пока мы не проведём дополнительные проверки.

После этой небольшой победы Алексей и доктор Пак покинули лабораторию. На улице уже стемнело, рабочий день давно закончился.

— Спасибо за поддержку, мистер Райден, — сказала Пак, когда они шли к выходу из здания. — Без вас я бы не смогла убедить доктора Чена даже на эту короткую отсрочку.

— Не стоит благодарности, — ответил Алексей. — Вы первая заметили эти аномалии, я лишь подтвердил ваши наблюдения.

Они попрощались у входа в метро. По дороге домой Алексей обдумывал ситуацию. Отсрочка в несколько дней была лишь временным решением. Если пространственно-временные искажения действительно усиливались с каждым экспериментом, то попытка активной "коммуникации" могла привести к непредсказуемым последствиям.

Он вспомнил о коммуникаторе, подаренном Ридом Ричардсом. Возможно, пришло время воспользоваться им и получить совет от человека, который, вероятно, знал о подобных явлениях больше, чем кто-либо ещё.

Вернувшись в свою квартиру в Йонкерсе, Алексей не стал зажигать свет. Он подошёл к окну, глядя на ночной город и размышляя о своём следующем шаге. Наконец, он достал маленькое устройство с эмблемой "4" и активировал его.

Ответ пришёл почти мгновенно.

— Мистер Райден, — голос Рида Ричардса звучал ясно, как будто он находился в той же комнате. — Я ждал вашего звонка. Что-то случилось?

— Доктор Ричардс, — начал Алексей, — мне нужен ваш совет. Ситуация в лаборатории... усложняется.

Он кратко описал последние эксперименты, фрактальные структуры, планы по "коммуникации" и, что наиболее важно, обнаруженные пространственно-временные флуктуации.

Ричардс слушал внимательно, не перебивая. Когда Алексей закончил, в коммуникаторе наступила короткая пауза.

— Ваши опасения обоснованны, мистер Райден, — наконец ответил Рид. — Фактически, мои собственные приборы уже зарегистрировали эти флуктуации. Они слабые, но статистически значимые, и они усиливаются с каждым вашим экспериментом.

Алексей почувствовал холодок тревоги.

— Насколько это опасно?

— Трудно сказать наверняка, — ответил Ричардс. — Но основываясь на моём опыте... вы играете с огнём, который может быть частью фундаментальных сил вселенной. Эти фрактальные структуры, которые вы описываете, очень похожи на то, что я наблюдал на границах между измерениями.

— Между измерениями? — переспросил Алексей.

— Да. Места, где ткань нашей реальности соприкасается с другими вселенными или измерениями, часто демонстрируют подобные визуальные и энергетические эффекты. Особенно когда присутствуют... определённые катализаторы.

Алексей понял, что Ричардс намекает на его собственную роль в этом процессе.

— Вы считаете, что эксперимент по коммуникации может быть опасен?

— Я считаю, что он может открыть дверь, которую будет трудно закрыть, — ответил Ричардс серьёзно. — Мистер Райден, моя научная интуиция подсказывает мне, что ваше присутствие каким-то образом взаимодействует с этими экспериментами, усиливая их эффекты. Я не знаю точно, кто или что вы такое, но я уважаю ваше право на приватность. Однако, если эти эксперименты продолжатся в том же духе, последствия могут выйти за пределы вашей лаборатории.

Алексей глубоко вздохнул, осознавая всю серьёзность ситуации.

— Что вы предлагаете?

— Будьте предельно осторожны, — сказал Ричардс. — Попытайтесь отсрочить этот эксперимент по "коммуникации" как можно дольше. И, если возможно, найдите способ постепенно снизить интенсивность всех тестов. Дайте пространственно-временной ткани возможность... зажить.

После разговора с Ричардсом Алексей долго сидел в темноте, обдумывая услышанное. Ситуация была гораздо серьёзнее, чем он предполагал. Его присутствие в лаборатории, его резонанс с фрактальными структурами создавали реальную угрозу не только для эксперимента, но и для окружающей реальности.

*[Предупреждение: интенсивный резонанс с внешними энергетическими структурами ускоряет интеграцию аспектов шаблона, но также создаёт нестабильность в локальной пространственно-временной матрице. Рекомендуется минимизировать взаимодействие с концентрированными источниками электромагнетизма, резонирующими с вашей сигнатурой.]*

"Какая ирония," — подумал Алексей. — "Эксперименты ускоряют мой прогресс, но создают опасность для всего вокруг."

*[Совместимость с шаблоном увеличена до 9% благодаря длительному энергетическому резонансу. Открываются новые аспекты понимания пространственно-временной матрицы.]*

Он решил, что завтра сделает всё возможное, чтобы отсрочить эксперимент по коммуникации, а параллельно начнёт искать способы снизить интенсивность своего резонанса с фрактальными структурами. Возможно, ему придётся даже подумать об уходе из лаборатории, если ситуация продолжит ухудшаться.

С этими тяжёлыми мыслями Алексей наконец приготовился ко сну. Завтра предстоял сложный день и, возможно, непростые решения.

Как будто в ответ на его тревоги, за окном беззвучно вспыхнула далёкая молния, на мгновение окрасив комнату в фиолетовый цвет. Гроза приближалась.

*[Глава 7 завершена. Прогресс основного квеста: 14%]*

*[Совместимость с шаблоном: 9%]*

*[Открыты новые аспекты понимания: "Пространственно-временной резонанс", "Межмерные взаимодействия"]*

*[Предупреждение: реальность вокруг вас становится всё более пластичной. Будьте осторожны с силой, которая формирует мир.]*