Феникс из опавших листьев (джен)

Когда Гарри подошёл ко входу в Большой зал, оттуда как раз высыпала гурьба учеников. Со всех сторон доносились жалобы и обрывки обсуждений:

— Я ведь только вчера читал про гоблинские мятежи, а сегодня всё напрочь забыл…

— Зачем мне, спрашивается, знать о колдунах Лихтенштейна, если я там отродясь не бывал…

— Парвати, что ты написала о нарушении Статута секретности в 1749 году? Я помню только о 1994…

— Я случайно перепутал Францию с Германией в вопросе о съезде Конфедерации…

Гарри проталкивался сквозь толпу в попытке найти друзей. Ученики с удивлением смотрели на него, идущего против течения, но расступались. Первым на глаза попался Невилл. Он шёл, уткнувшись носом в билет, и что-то бормотал себе под нос.

— Привет, Невилл! Ты Рона с Гермионой не видел?

Невилл поднял взгляд, полный удивления:

— Вот ты где! Они тебя искать хотели, но Флитвик не пустил. Он сразу всех загнал в Большой зал, сказал, что и так рекордно много отсутствующих. Рон точно был внутри, когда я выходил, а Гермиону не видел: она далеко от меня сидела. Гарри, всё хорошо? Почему ты не пришёл?

— Проспал, — отмахнулся Гарри. Объяснять всё равно было некогда, да и как тут расскажешь?

У Невилла даже глаза округлились:

— Разве можно проспать экзамен? А как же оценка по СОВ?

— Неважно. История магии всё равно никогда не была моим коньком. Пойду поищу их…

Но искать никого не пришлось: Гермиона выскочила из зала и сразу бросилась к нему с криком:

— Гарри! Как ты мог! Ты же сказал, что проснёшься к экзамену! Нужно сейчас же вернуться и спросить профессора Флитвика о пересдаче. Я читала, что если есть уважительная причина, то тебе не смогут отказать.

— Завалиться спать и встать только к концу экзамена — уважительнее не придумаешь, — раздался рядом голос Рона.

— Длительный недосып способен серьёзно сказаться на физическом состоянии, а следовательно…

— Я не весь экзамен проспал, всего-то на десять минут опоздал, — вмешался Гарри.

— Я когда понял, что ты на СОВ не явился, честно хотел тебя разбудить, дружище. Но едва собрался бежать в спальню, как пришёл Флитвик и меня завернул.

— Я тоже пыталась ему объяснить, — подхватила Гермиона, — но ты же знаешь, какой он упрямый.

У Гарри на душе потеплело. Да, друзья не были рядом в трудный момент, но всё же волновались и искренне хотели помочь.

— Я уже знаю, мне Невилл говорил. Ребята, послушайте… Мне нужно вам кое-что рассказать, — он огляделся, — в более спокойном месте.

Гермиона тут же насторожилась:

— Это Амбридж, да? Из-за неё тебя не пустили на экзамен? Она не имела никакого права! Вон Малфой со своей компашкой на целых сорок три минуты опоздали, и ничего. Зашли, взяли билеты, сели писать, как ни в чём не бывало.

— Не совсем из-за Амбридж. Хотя и из-за неё тоже. Одно радует: больше мы её в школе не увидим. Но это долгая история.

На лице у Рона явственно читалось любопытство:

— Пошли тогда скорее к озеру, на берегу места много, можно спокойно поговорить без лишних ушей.

* * *

Студентов вокруг Чёрного озера собралось немало: последний СОВ остался позади, и пятикурсники высыпали во двор наслаждаться заслуженным отдыхом. Кто-то играл в плюй-камни, кто-то болтал, откинувшись на траву. Ханна Аббот, Сьюзен Боунс и ещё несколько девчонок с Хаффлпаффа сняли туфельки и болтали ногами в воде. Дин Томас запускал камешки так, чтобы они прыгали по глади как можно дольше. Занятие это явно не нравилось гигантскому кальмару: тот выплыл на отмель погреться на солнышке и сейчас лениво взмахивал щупальцами, словно предупреждая, что терпение у него не бесконечное.

Гарри увёл друзей подальше от толпы и только в тени деревьев, когда рядом никого не оказалось, коротко рассказал обо всём, что произошло после того, как он уснул.

Рон так расстроился, что, похоже, даже веснушки у него потемнели.

— Как они могли упустить Малфоя! Хотел бы я посмотреть на рожу Драко, если бы папашу упекли в Азкабан. Да и Лестрейндж тоже… Не мог ты увидеть сон раньше, Гарри? Мы бы собрали Отряд Дамблдора и помогли Ордену…

— Рональд, ты в своём уме? Это взрослые, опытные тёмные маги! А мы только пятый курс едва закончили. Ты не подумал, насколько это опасно? И, тем более, мы бы тогда пропустили экзамен!

На СОВ Гарри, по правде говоря, было наплевать, но с первым утверждением Гермионы он полностью согласен. Каким бы безрассудным Снейп его ни считал, но рисковать своей жизнью и жизнями друзей он бы не стал — разве что в самом крайнем случае.

Но Рон продолжал кипятиться:

— Да если бы я знал, что намечается такая заварушка, я бы, так и быть, пожертвовал Историей магии. Всё равно без твоего зелья, Гарри, ничего толкового им не написал. Будто все знания разом выветрились…

Он осёкся, поймав взгляд Гермионы, но было поздно.

— Что ещё за очередную подделку ты купил? — спросила она, повернув светящееся праведным гневом лицо.

— Зелье ясности ума, — Гарри решил не отпираться, раз уж его секрет выдали.

— Это вовсе не подделка! — возмутился Рон. — Оно здорово работает. Я уверен, что благодаря ему у меня будет как минимум шесть СОВ!

— Ой, Рон, — Гермиона закатила глаза, — сколько я уже утилизировала такой «работающей» дряни! А ты всё ведёшься. Вы хоть раз слышали об эффекте плацебо?

Гарри стало обидно за зелье. Он достал пузырёк из внутреннего кармана мантии — там оставалось еще порции четыре — и протянул подруге.

— Попробуй сама, если не веришь. Глотка хватит где-то на час, и я тебе обещаю: с ним ты вспомнишь даже то, о чём слышала всего раз в жизни.

Гермиона с подозрением взяла бутылочку, открыла, осторожно принюхалась.

— Надо же, пахнет как обычное зелье ясности ума.

Она прищурилась, подняв флакон на свет, и долго рассматривала жидкость, переливавшуюся в солнечных лучах.

— Вот только цвет мне кажется… странным.

— Гермиона, ну вот правда, как ты так сходу можешь определить любое зелье, даже о которых я в жизни не слышал!

— Рон, я надеюсь, ты шутишь. Мы же его варили у профессора Снейпа в прошлом году.

Рон метнул быстрый взгляд на Гарри, словно ища поддержки.

— Вообще не помню такого. Хотя, впрочем, мы много дряни разной делали на его уроках.

— Я тоже не припоминаю, — пришёл Гарри на выручку другу. — Это точно было на четвёртом курсе, ты не путаешь?

— Я не могу ошибаться, я этот урок хорошо-о-о запомнила. Снейп как раз отобрал у меня «Ведьмин досуг» со статьёй Риты и читал его вслух на потеху всему классу… Поверить не могу, что ты забыл.

Гарри, разумеется, не забыл. Он просто уже не помнил, какое зелье они в тот раз готовили, но унижение, через которое пришлось пройти, ощущалось так же ясно, как и в тот злосчастный день. Тогда Снейп с выражением декламировал очередную гадость Скитер под названием «Разбитое сердце Гарри Поттера», а слизеринцы хохотали вовсю.

— И всё-таки рецепт здесь явно нарушен, — сказала Гермиона, капнув несколько капель зелья на ладонь и снова принюхиваясь. Я бы на вашем месте больше не рисковала, даже если оно как-то и помогло. У кого ты его купил?

— Я обещал не говорить, — сказал Гарри.

Ведь и правда, обещал, ни слова лжи. Но в голове у него поселилось подозрение. А вдруг Снейп что-то подмешал в зелье, зная, что Гарри всё равно не обнаружит. Что-то, чтобы оно было достаточно эффективным и Гарри регулярно принимал его перед каждым экзаменом, но при этом ядовитым. Есть же отравы, которые не сразу работают, а постепенно накапливаются. А он и сам его пил вот уже… двенадцать раз, и Рона угощал… И что теперь делать?

— Гермиона, а есть какой-то способ узнать, что с ним не так?

— Гарри, профессор Снейп учил нас этому сразу после пасхальных каникул. Чем ты слушал?

После Омута памяти как-то не до того было, чтобы слушать объяснения о зельях. Каждый урок Гарри сидел, как на иголках, и ждал, что Снейп вот-вот отомстит. К счастью, этого не случилось, но и знаний в этом семестре у него особо не прибавилось. Но Гермионе об этом, конечно же, не расскажешь.

— Видимо, отвлёкся. Так что он там говорил?

— Проще определить изменения в ингредиентах, чем в способе приготовления. Хотя это тоже можно, но пока не с нашим уровнем. Вот на шестом курсе, когда мы будем изучать зелья более углублённо…

— Мне это точно не светит, — подумал Гарри. — Чтобы попасть на курс ЖАБА по зельеварению, нужна оценка «Превосходно».

Но мысли всё ешё были заняты зельем ясности ума.

— А сейчас, на своём уровне, что ты можешь сказать?

Гермиона поставила бутылочку на траву, деловито взмахнула палочкой:

— Специалис ревелио!

Зелье заискрилось, и она принялась перечислять, не отрывая глаз от пузырька:

— Желчь броненосца, скарабеи, корень имбиря… Ого… Яйцо руноследа! Ничего себе. Гарри, во сколько же тебе обошлось это зелье?

— Руно… кого? Это не опасно?

— Руноследа, Гарри. Нет, конечно. Только они очень редкие и считаются ценнейшим компонентом для усиления умственной деятельности…

— Не то слово редкие, — перебил Рон, — папа говорил, они в основном только на чёрном рынке продаются, и цена такая, что дракон меня раздери. Скажи ты сразу, сколько стоит это зелье, я бы и не связывался. А то теперь до конца седьмого курса не рассчитаюсь.

Гарри стало неловко, он ведь даже не подозревал, что это дорогая штука. Не хватало ещё оказаться у профессора в долгу. Он решил, что обязательно вернёт Снейпу деньги, сколько бы тот ни сказал, но с Рона не возьмёт ни кната.

— Всё в порядке, будем считать, что это мой подарок к концу учебного года.

Рон смутился, но радость в его глазах трудно было не заметить. И неудивительно: вряд ли он сумел бы собрать такую сумму, но и чувствовать себя вечно должным тоже радости мало.

— Спасибо, Гарри. Если бы не ты, я бы точно сдал намного хуже…

Гарри постарался перевести разговор: выслушивать незаслуженные благодарности было совестно.

— Ну, пока всё равно неизвестно, какие будут оценки, в июле придут письма — там и поглядим. А сейчас пошли ужинать: я с самого утра и не ел толком. Сейчас голодный, как мантикора.

* * *

Почти у самого входа в Большой зал дорогу перегородил Малфой со своей свитой. При виде Гарри его глаза заполыхали такой злостью, что хоть камин разжигай безо всякого Инсендио.

— Поттер, — процедил он сквозь зубы. — Ты же понимаешь, что просто так это тебе с рук не сойдёт?

Настроение у Гарри было приподнятое, и даже такому поганцу, как Малфой, не удалось бы его испортить. Поэтому он лишь невинно похлопал глазами и спросил:

— Ты о чём, Малфой? О том, что я прогулял экзамен? Даже не подозревал, что ты так печёшься о моём образовании…

Рон рядом покатился со смеху, Гермиона прыснула, и даже проходящий мимо Невилл остановился и тоже не смог сдержать улыбки.

У Крэбба и Гойла выражения лиц были одинаково удивлённо-тупые, хотя они, в принципе, никогда интеллектом и не отличались. Они переводили взгляды то на Малфоя, то друг на друга, но приказа действовать пока не поступало.

— А, я понял, — продолжал развлекаться Гарри. — Ты имеешь в виду отработку у Снейпа? Так я, поверь мне, не по собственной инициативе…

— Заткнись, Поттер!

Щёки его пошли некрасивыми красными пятнами, и вид этого зрелища доставил Гарри непередаваемое удовольствие.

— Не корчи из себя идиота. Это всё из-за тебя!

За его спиной Крэбб усердно закивал. Гарри знал, что его отец был среди пойманных в Министерстве Пожирателей.

— Не умничай, Малфой, — вмешался Рон, которому эта перепалка порядком надоела. — Радуйся, что папаша не загремел в Азкабан вслед за отцом твоего дружка.

— А тебя, рыжий придурок, вообще не спрашивали. Мистера Крэбба скоро выпустят. И уж лучше отец в Азкабане, чем такое ничтожество, как твой.

Рон взревел и с кулаками кинулся вперёд, Гарри едва успел схватить его за плечо.

— Брось, он не стоит того, чтобы пачкать руки.

Рон нехотя отступил. Малфой тем временем снова переключил своё внимание на Гарри:

— Ну, у него какие-никакие родители, а всё-таки есть. В отличие от тебя, Поттер.

Теперь уже пришла пора Гарри сжимать кулаки. Гермиона поворачивала голову то к нему, то к Рону, готовая вот-вот разнимать драку.

— Хотя, если подумать, даже так лучше, чем как у Лонгботтома, правда? — обратился он к дружкам. Те тут же угодливо загоготали.

На лице у Невилла появилось растерянно-обиженное выражение, как у малыша, которому дали коробку с шоколадной лягушкой, а та оказалась пустой. Нет, такого Гарри стерпеть не мог. Он выхватил палочку. Какое там у Сириуса движение было? По кругу и в сторону?

— Тентакулата Манус!

Малфой успел достать свою, но опоздал со щитом на долю секунды.

Его руки вытянулись, изогнулись и приобрели мерзкий серо-розовый оттенок. Бесполезная палочка выпала из щупальца и со стуком приземлилась на каменный пол.

А интересно это со стороны выглядит. Жалко, что сегодня не удалось на Снейпа со щупальцами полюбоваться.

— Слушай, Малфой, а тебе идёт, — ласково сказал Рон.

Драко в ярости обернулся к Крэббу и Гойлу, которые смотрели на происходящее с приоткрытыми ртами, напоминая двух тупых троллей:

— Что стоите?! Расколдуйте это скорее!

— Финита! — первым очнулся Гойл. Ничего не произошло.

— Фините Инкантатем! — подключился Крэбб. Никакой реакции.

— Дерзайте, ребята, вдруг получится, — безмятежно улыбнулся Гарри, зная, что контрзаклятия в природе не существует. И тут же повернулся к друзьям. — Пускай развлекаются, полчаса веселья им гарантированно. А мы — ужинать.

Видя тщетные попытки своих приспешников, Драко явно запаниковал. Он неловко шевелил щупальцами, покрикивая то на Крэбба, то на Гойла, но это ни к чему не приводило. Внезапно выражение его лица сменилось: на нём появились облегчение и радость. С чего бы это?

— Двадцать баллов с Гриффиндора за использование заклятий в коридоре. И вы никуда не пойдёте, мистер Поттер, пока не объясните, зачем напали на однокурсника, — раздался сзади вкрадчивый голос.

Гарри резко повернулся: возле лестницы стоял Снейп с неизменной ухмылкой на лице. Как ему удаётся появляться так бесшумно, да ещё и именно там, где не надо?

— С чего вы взяли, что это я?

— Да хорёк первый начал!

— Сэр, Малфой обозвал родителей Невилла!

Они с Роном и Гермионой ответили почти одновременно.

— Минус десять баллов за оскорбление ученика, мистер Уизли, и ещё десять — за ложь преподавателю, мистер Поттер.

Драко явно торжествовал, несмотря на щупальца, да и две гориллы за ним радостно улыбались. Невилл горестно засопел, но промолчал. Гермиона явно хотела что-то возразить, но, видимо, решила не рисковать, чтобы не лишиться оставшихся рубинов в часах Гриффиндора.

— Постой, Драко, я сейчас сниму заклинание. Манус Реституо!

Сверкнула голубая вспышка, и руки Малфоя тут же пришли в норму.

— Вот урод. Он, оказывается, знает контрзаклятие. А меня заставил мучиться со щупальцами, — подумал Гарри.

Он с яростью посмотрел на преподавателя, но тот оставался абсолютно невозмутимым, как будто даже не заметил испепеляющего взгляда.

— Благодарю, сэр, — пробормотал Малфой, нагибаясь за палочкой. Гарри еле удержался, чтобы не стукнуть его по белобрысой макушке. Судя по выражению лица Рона, тот подумал о том же.

— Вы, кажется, собирались ужинать? — снова обратился Снейп к гриффиндорцам. — Не смею задерживать.

Мерлин, как же Гарри захотелось стереть надменное выражение с этой ненавистной рожи. Хотя… Одно средство точно должно сработать. И даже наплевать на баллы: и так Гриффиндору не победить в этом году — Инспекционная дружина постаралась на славу.

— Сэр, он действительно насмехался над родителями Невилла, — Гарри постарался придать голосу побольше невинности. — И над моими тоже… Ну, понимаете, из-за того, что они погибли…

Кажется, Снейпа проняло. По крайней мере, лицо точно перекосило, и в чёрных глазах отразился гнев.

— Неужели вы за это даже баллы с него не снимете? — не унимался Гарри. Он и сам не знал, зачем всё это затеял и чего хотел достичь, но накопившаяся злость нашла выход, и сдержаться уже при всём желании не вышло бы.

Гермиона смотрела на него с изумлением, и пока Снейп не видел, корчила предостерегающие рожи, а Невилл так вообще уставился с неподдельным ужасом: он бы в жизни никогда не рискнул сказать Снейпу и слова поперёк.

— Вы добились своего, Поттер. Отработка. Завтра в шесть.

Гарри сжал зубы. Это был не тот результат, на который он рассчитывал, тем более за четыре дня до конца учебного года. Однако было ясно, что в этой ситуации он сам нарвался. Продолжать разговор смысла не имело: всё равно ничего не докажешь. Гарри молча направился ко входу в Большой зал и услышал, что друзья последовали за ним.

* * *

Большой зал гудел сотнями голосов. Чаще всего до слуха доносились слова «Амбридж», «ушла» и «свобода». И действительно, в школе даже дышать стало легче. Студенты безбоязненно собирались в группы, звучали разговоры на разные доселе запрещённые темы, там и тут мелькали пёстрые упаковки с продукцией Уизли. Даже Трелони выползла из убежища и теперь сидела за преподавательским столом с кубком в руках — нужно надеяться, что в нём был тыквенный сок.

Гарри плюхнулся на лавку, окинул равнодушным взглядом еду. Аппетита пропал: стычка в коридоре отбила его напрочь.

— Гарри, нужно хоть немного подкрепиться. Ты за завтраком всего пару ложек склевал, — стала увещевать Гермиона.

— Тофно. Фот тут ты прафильно говориф, — согласился Рон, жуя куриную ножку.

Гарри не стал спорить и накидал в тарелку чего попало, лишь бы не цеплялись. Хорошего настроения как не бывало. К тому же, вернулась тревога из-за предстоящего разговора с Дамблдором: что он собирался обсудить? Это касается какого-то пророчества о Волдеморте, но больше ничего об этом Гарри не было известно. Да и, тем более, оно разбилось, так что теперь никто не узнает, о чём шла речь… Или всё-таки кто-то в курсе?

Гарри взглянул на директорское кресло: Дамблдор уписывал картофельный пирог, тщательно оберегая бороду от крошек, и при этом беседовал с Флитвиком.

Гарри захлестнула ярость, почти как тогда ночью после нападения на мистера Уизли.

После того события Гарри всеми силами напрашивался на разговор, но директор так и не удосужился нормально поговорить. Теперь же он сам пообещал всё объяснить, но с того момента прошло уже больше трёх часов, а обещанного приглашения так и не поступило. Гарри снова посмотрел на преподавательский стол: Дамблдор сиял благодушной улыбкой, Снейп сидел возле пустующего стула МакГонагалл с угрюмым видом. Гарри даже не знал, кто сейчас из них двоих злил его больше. Он вогнал вилку в отбивную, зубцы прошли сквозь нежное мясо и цокнули о дно тарелки.

Гарри представил, что на месте отбивной был Снейп. Или Дамблдор. Да хоть Малфой, на крайний случай. Эта картина немного успокоила. Даже удалось съесть половину несчастной котлеты и несколько кусочков запечённой картошки. Перед тем, как покинуть большой зал, Гарри напоследок кинул взгляд на директора: тот прихлёбывал из кубка и кивал профессору Спраут. Ну и ладно. Не будет же Гарри здесь вечно сидеть и ждать сигнала. Не очень-то и нужно. Захочет — знает, где найти. Гарри развернулся и пошёл к Гриффиндорской башне.

* * *

В общей гостиной было тепло и уютно. Гарри устроился на диванчике возле камина, к нему сразу же присоединился Живоглот. Пламя мерно потрескивало, негромко переговаривались гриффиндорцы, и кот под боком умиротворённо мурлыкал. Гарри чесал его за ухом — мех был мягким и приятным на ощупь — и сам не заметил, как стал проваливаться в сон: две предыдущих бессонных ночи дали о себе знать. Но вскоре его разбудили голоса:

— Я же вижу, что он расстроен. А ты: вот доедим пудинг и пойдём, ничего с ним за десять минут не станется.

Гарри улыбнулся сквозь сон:

— Перестань паниковать, Гермиона. Со мной действительно ничего плохого не произошло. Зато Рон теперь доволен. Правда, Рон?

Рон смутился, но виду постарался не показать.

— Понятно, что расстроен. Нарваться на отработку в последние дни перед каникулами. Тут кто угодно огорчится.

— Вот-вот. Ключевое слово «нарваться». Гарри, это явно была эскалация конфликта с твоей стороны. Чего ты добивался? Ладно, профессор Снейп снял баллы, но зачем ты начал с ним пререкаться? Ты же знаешь, что это никогда до добра не доводило.

Гарри пожал плечами.

— Просто разозлился. Как Малфой, так: «Постой, Драко, сейчас тебя расколдуем, будешь, как новенький», а как мне, то только насмешки.

— Я не понял, ты что, ревнуешь? — с удивлением спросил Рон.

Гарри даже глаза прикрыл от досады.

— Да не в этом дело. Просто эта несправедливость уже в печёнках сидит.

— А меня вот другое больше интересует… — задумчиво произнесла Гермиона. — Нюхалз ведь тебе сказал, что контрзаклятия не существует. Так?

— Так, — подтвердил Гарри, поняв, куда она клонит. — Но Снейп откуда-то его знает. Странно…

— Да, действительно, — подключился Рон. — Это ведь не тёмная магия, иначе бы Си… Нюхалз бы его не использовал.

Гарри закивал.

— Значит, просто какой-то прикол. Я думал, твой крёстный в подобного рода штуках хорошо разбирается, — продолжил Рон.

— Да уж, — подумалось Гарри. — Шутник он ещё тот. Но вот и правда, почему Снейп смог так легко снять проклятие?

Но тут его мысли прервали. Рядом с диваном топтался Колин, сжимающий в руке свиток пергамента.

— Гарри, а правду говорят, что ты экзамен прогулял?

И этот туда же. Гарри порядком разозлился.

— Да, Колин, правда. Можешь сейчас меня сфотографировать и отправить в газету фото с подписью «Позор школы. Первый в истории ученик, проспавший экзамен».

На лице у Криви отразилась обида:

— Я тебя уже почти два года не снимал, между прочим!

— Гарри, ну зачем ты так, — вмешалась Гермиона и тут же обратилась уже к Колину. — Ты его прости: у него сегодня был тяжёлый день.

Гарри стало неловко: не нужно было сгонять злость на ни в чём не повинном однокашнике.

— Да, это правда. Я две ночи не спал толком. Не сердись, пожалуйста.

— Я всё понимаю. У тебя проблемы, да? Тебя Дамблдор, по-моему, вызывает… Я не хотел читать, правда, но пергамент сам случайно развернулся, — он протянул Гарри свиток.

— Что ж ты раньше не сказал, что это от директора, — вскрикнул Рон, и Колин снова поник.

— Спасибо, что передал, — сказал Гарри, взял записку и пробежал глазами по аккуратным косым строчкам.

«Дорогой Гарри!

Как я и обещал, пришло время многое обсудить. Буду ждать тебя в моём кабинете после ужина.

P.S. Захвати с собой сахарное перо».

Рону не терпелось узнать, что в записке, но Криви всё не отходил, и Рону пришлось вежливо намекнуть:

— Я думаю, дальше Гарри разберётся сам. Правда, Гарри?

Колин вздохнул и отошёл, Рон тут же взял двурога за рога:

— Дамблдор назначил встречу?

— Да, здесь написано — после ужина. Так что как раз нужно идти. Вот только причём тут перо? У меня с прошлого похода в Сладкое Королевство ни одного не осталось.

— Это, наверное, пароль для входа, — догадался Рон. — Удачи там, дружище.

— Ты же нам обо всём расскажешь?

— Спасибо, Рон. Обязательно, Гермиона. Увидимся!

Гарри встал с нагретого места, вызвав этим обиженный вздох Живоглота, и вышел из гостиной.

* * *

Омут памяти на столе отбрасывал жемчужные блики на потолок, и от этого казалось, что тот шевелится. Гарри и Дамблдор только что досмотрели воспоминание, и теперь в кабинете воцарилась тишина, лишь иногда мелодично позвякивал на столике серебряный прибор, а со стороны насеста доносился тоненький писк. Сейчас Фоукс был не похож на себя: маленький, лысый, со сморщенной кожей. И неудивительно: принять на себя Аваду, предназначавшуюся для хозяина, и выжить… Такое практически никому не под силу. Дамблдор снова перевёл взгляд на Гарри: тот сидел, опустив голову, и что-то напряжённо обдумывал. Можно, конечно, применить легилименцию, чтобы узнать, что именно, но какой от этого прок? Скоро и так всё выяснится. И правда, Поттер не заставил себя ждать:

— «И один должен погибнуть от руки другого…» То есть, мне придётся его лично убить?

— Какой же ты, мальчик, оптимист… Но ничего, это всяко лучше, чем опустить руки и ждать смерти, — подумал Дамблдор, но вслух ответил:

— До этих пор сказанное в пророчестве сбывалось, то есть я склонен верить, что да…

— Но ведь там не говорится, кто именно победит: значит, на месте Волдеморта лучше не рисковать и не пытаться на меня напасть.

— Не совсем так, мальчик мой. Он не знает всего пророчества до конца. Дело в том, что…

Пока Дамблдор рассказывал об инциденте в «Кабаньей Голове», глаза у Гарри всё ярче и ярче разгорались праведным гневом.

— Сэр, и вы знаете, кто это был? Кто подслушал и передал всё Волдеморту?

— Разумеется. Я же непосредственно присутствовал при этих событиях. Но сейчас это совершенно неважно…

— Важно, ещё и как! Это из-за него всё так случилось. Иначе бы Волдеморт ни о чём не узнал, и всё бы было хорошо! — голос дрогнул, на глазах блеснули слёзы, и Гарри несколько раз моргнул, чтобы от них избавиться.

— Я понимаю, как тебе хочется справедливого возмездия. Но поспешу тебя утешить: сей человек получил по заслугам. И давай больше не будем возвращаться к этому разговору.

Не хватало ещё, чтобы Гарри узнал об участии Северуса. Они и так на ножах, страшно представить, что может произойти, если Гарри ещё и в смерти отца начнёт его винить. По плану Альбуса эти двое должны играть на одной стороне. Два слона: одному лишь белые клетки, другому лишь чёрные: у каждого свой путь, этого не дано изменить. Но оба — сильные фигуры, да и к королю близки. Ни в коем разе нельзя допустить, чтобы они стали сражаться друг против друга…

Альбус внимательно смотрел в зелёные глаза Гарри, пока тот не отвёл взгляд и не кивнул, хотя и нехотя.

— Хорошо, сэр.

Вдруг на его лицо снова вернулась тень тревоги:

— Но если Волдеморт не знает, что я для него такая же угроза, как и он для меня, то он может постараться снова меня выманить?

— Да, я как раз это и собирался сегодня обсудить. Ты сам увидел, насколько уязвимо твоё сознание для внешнего воздействия. В сложившейся ситуации это может быть предельно опасно, ты ведь понимаешь, о чём я?

Гарри грустно вздохнул:

— Да, о маме… Вы думаете, он как-то сможет узнать о ней из моих мыслей и напасть?

— Пока что связь односторонняя: он может посылать видения, в том числе, как ты смог сегодня убедиться, и ложные, но не может просматривать твои воспоминания. Однако, к сожалению, нет никаких гарантий, что так будет всегда.

На этих словах Гарри совсем сник:

— И что теперь делать? Я же занимался окклюменцией, но от этих уроков мне становилось только хуже.

— Мы оба понимаем, что ты никогда не относился к ним с должным усердием.

А по словам Северуса, так вообще делал всё назло, лишь бы понасмехаться над учителем.

— Это вам Снейп нажаловался? — в голосе снова звенела ярость. Да, действительно, о каком контроле чувств может идти речь, если за последние пять минут разговора на лице у Поттера сменилось порядка пяти разных эмоций, и он даже не пытался их скрыть как следует.

— Профессор Снейп, Гарри. Он мог бы ничего мне и не говорить: результат сказал сам за себя. Сегодня ты чуть не поставил свою жизнь под угрозу, поверив ложному видению. Если бы ты научился распознавать обман или хотя бы блокировать сознание от вторжения, этого бы не случилось.

— Если бы профессор Снейп объяснил мне, как это делается, то я бы с радостью. А он и меня ничему не учил, и сам, наверное, толком ничего не умеет.

— Зря ты так, Гарри. Я понимаю твою обиду: Северус не лучший педагог, и с ним иногда бывает непросто, — при этих словах Гарри отчётливо хмыкнул, — но окклюмент он первоклассный. Поверь мне, он лучший если не в мире, то в Европе точно, поэтому я и понадеялся, что он сможет передать тебе свои знания и опыт… Но, видимо, ошибся.

— А вы сами могли бы меня учить? — Гарри взглянул на Дамблдора с надеждой, но тешить его напрасными обещаниями не хотелось.

— Я бы рад, но недавно я начал одно крайне важное исследование, поэтому, при всём моём желании, я не смогу посвящать этому необходимое количество времени и сил. Но я точно что-нибудь придумаю, — он ободряюще улыбнулся, и Гарри сказал с видимым облегчением:

— Спасибо, сэр. А то со Сней… с профессором Снейпом я точно больше заниматься не смогу.

— И не нужно. Пока что твоим заданием будет только тренировка в очищении сознания. Постарайся за каникулы научиться избавляться ото всех посторонних мыслей, хотя бы перед сном, когда мозг наиболее подвержен постороннему воздействию.

Гарри поднял голову, как будто его только что осенило:

— Точно, каникулы. А что будет дальше? В смысле, когда мама проснётся? Снейп говорил, что уже скоро…

— Да, зелье находится на финальной стадии разработки: по словам Северуса это займёт чуть больше недели.

— Неделя… — повторил Гарри задумчиво. — Но ведь до конца каникул всего четыре дня. Вы мне пришлёте сову к Дурслям, когда…

— Я не считаю целесообразным отправлять тебя к родственникам всего на три дня.

— А куда тогда?

— Пока не могу точно сказать, мне нужно кое-что уточнить. Не позднее чем завтра я поделюсь с тобой дальнейшим планом. Договорились?

— Конечно, сэр. А когда мама очнётся, тогда, тем более, мне к тёте с дядей нельзя. Я же не смогу оттуда часто уходить, чтобы наведываться в больницу.

— Я считаю, что в визитах в Мунго тогда необходимость отпадёт. Физическое состояние Лили по данным диагностики весьма неплохое: она практически сразу сможет вернуться к полноценной жизни. Вы станете жить вместе, как нормальная семья.

Гарри радостно улыбнулся, и Дамблдор ощутил прилив грусти. Бедный мальчик. Ты даже не подозреваешь, что уготовила тебе судьба. Но ничего, у тебя впереди всё же будет хотя бы пара счастливых лет. Да еще и рядом с матерью — что может быть лучше для ребёнка, так и не познавшего родительской любви? Правда, возникает риск: сможет ли он после этого пойти навстречу смерти, когда придёт момент, и выполнить то, что предначертано пророчеством? Но слишком уж Дамблдор по этому поводу не переживал: убеждение всегда было его сильной стороной. Тем более, Гарри с его чистой душой вряд ли откажется от спасения мира ради комфортной жизни.

— А ведь наш бывший дом, говорят, разрушен? Или его как-то можно починить? — вклинился Гарри в невесёлые мысли.

— Увы, Гарри, на том месте остались лишь руины. Да и глупо было бы рисковать, возвращаясь в фамильное гнездо Поттеров: это сделало бы вас крайне лёгкой целью. У Ордена Феникса хватает средств, чтобы приобрести новый дом — конечно, не такой большой, как ваш предыдущий, но зато вполне безопасный. Единственное, о чём я тебя попрошу: всё это должно оставаться тайной, даже от друзей.

— Я и так от них всё скрываю и вру из-за этого постоянно!

— Я понимаю, как тебе сейчас нелегко, но от этого зависит не только твоя жизнь. Когда придёт пора, ты обо всём им расскажешь, я обещаю.

— Ну, хотя бы о пророчестве я могу с ними поговорить?

— Я не вижу ни одной причины, чтобы сказать нет. Но предлагаю сделать это уже завтра. Отбой будет через десять минут: негоже на ночь затевать серьёзную беседу. А пока что иди в спальню и вспомни то, что я тебе сказал об очищении сознания.

— Я обязательно попробую. Спокойной ночи, сэр.

— Сладких снов, Гарри.