Герой в отставке (гет)

Настоящее. 29 апреля 2002 года. Оксфорд, дом Грейнджеров

Гермиона поставила чемодан в прихожей и вдохнула запах родительского дома — смесь мятного чая, которым злоупотребляла мать, и лёгкого антисептика из стоматологического кабинета внизу.

— Я дома! — крикнула она, поднимаясь на второй этаж.

И тут её пронзила мысль: «Дом — это там, где мама?»

— Гермиона! — Джин выглянула из кухни, вытирая руки о полотенце. — Как добралась? Как экзамены?.. Как ты попала в дом?

— Гарри прислал мне портключ до вашей прихожей. А по экзаменам я же вчера по зеркалу отчиталась. Профессор Делакруа очень доволен моей курсовой работой. Он думает, что я буду защищать мастерство следующей весной. — Гермиона обняла мать. — А где папа?

— Принимает последнего пациента и закрывает клинику. Скоро освободится. — Джин отстранилась, внимательно разглядывая дочь. — Ты похудела. И загорела. Америка тебе идёт.

— Много работала. И да, в Новой Англии весна на удивление солнечная.

Они прошли на кухню, где пахло пастушьим пирогом и свежеиспечённым хлебом. Джин поставила чайник и села напротив дочери.

— Как твои дела с исследованиями? Ты писала что-то про новый проект.

— Да, мы с профессором работаем над усовершенствованием измерительных приборов. Оказалось, что принцип моего артефакта для определения силы волшебника может быть адаптирован для более широкого использования. Он как бы любые потоки магии меряет. — Гермиона улыбнулась. — Я зачаровала несколько специализированных устройств для гномов. Гарри познакомил меня с их представителями.

— Это замечательно! — Глаза Джин загорелись гордостью. — Значит, ты теперь настоящий мастер?

— Ещё учусь, но да, кое-что уже получается, и через год, может, и буду. — Гермиона решила сменить тему: — Мы с Гарри обсуждали вашу вспыхнувшую любовь к театру. Помните мою квартиру? Я её больше не сдаю. От неё до театрального района пятнадцать минут пешком или две минуты на такси. За ней присматривает один из эльфов Гарри, так что там всегда порядок и есть запас еды в холодильнике и под стазисом.

Джин уставилась на дочь.

— Ты предлагаешь нам останавливаться в своей квартире?

— Ну, я там не живу, там никто не живёт. Одна спальня, правда, но для ночёвок после театральных вечеров вам с папой вполне подойдёт. Чтобы не останавливаться в лондонских отелях или не добираться в Оксфорд ночью после спектаклей.

— Это очень щедро, дорогая. Но мы не можем…

— Можете, конечно. Я уже взрослая, мама. И мы семья, я хочу, чтобы вы пользовались тем, что у меня есть.

В дверях появился Джон, снимая на ходу белый халат.

— О чём разговор? — Он поцеловал дочь в макушку. — Как моя студентка?

— Гермиона предлагает нам свою квартиру для театральных выходных, — сообщила Джин.

Джон поднял брови.

— Серьёзно? А что, неплохая идея. Помнишь, как мы после «Призрака оперы» добирались домой? Последний поезд опоздал на полчаса, потом останавливался у каждого столба…

— Кстати, — перебила Джин, — Гарри сегодня придет на ужин. Сказал, что ему нужно в Лондон по делам Визенгамота, вот и решил заглянуть к нам.

Сердце Гермионы забилось быстрее, но она постаралась сохранить спокойный тон:

— Да, он говорил, что мы встретимся сегодня.

— Вы же переписывались всё это время? — невинно спросила Джин.

— Переписывались, — подтвердила Гермиона, чувствуя, как краснеет.

Прошлое. 4 марта 2002 года. Салем, общежитие Института ведьм

Гермиона сидела в своей маленькой студии, перебирая письма, полученные от Гарри за этот семестр. Завтра он должен был приехать, и она перечитывала некоторые из них, пытаясь понять, как изменился тон их общения.

«15 января 2002 года

Дорогая Гермиона, надеюсь, семестр начался хорошо. Андромеда передаёт привет и благодарность за твой подарок Тедди — он всюду носит с собой маленькую движущуюся фигурку дракона, которую ты ему прислала. Мне кажется, детская игрушка с такими чарами — это чересчур.

Твои родители спрашивали про тебя. Я не понимаю, почему бы вам не общаться напрямую. Посылаю тебе волшебное зеркало, пару ему я уже отослал в Оксфорд. Твоя мать беспокоится, что ты на Рождество выглядела похудевшей, вот и отчитаешься перед ней. Джон гордится твоими академическими успехами — я рассказал ему о статье в «Журнале магических артефактов», которая вышла три дня назад, где упоминалось твоё исследование измерителей магии.

Пиши, как дела.

С теплом,

Гарри».

«2 февраля 2002 года

Дорогая Гермиона, показал гномам твои предложения по зачарованию их измерительных приборов. Им действительно понравилось, с тобой свяжется их представитель на этой неделе. Назначай настолько высокую цену, насколько хватит духу. Они привыкли платить за качество.

Кроме того, я обдумал твою идею использовать самопишущее стило для нанесения микрорун, и я, точнее, мы с гномами думаем, что если наносить микроруны прямо на искусственно выращенный камень с заданной структурой, то можно получить магический процессор. В моей компании, которая выращивает камни, начинают это изучать.Новости: Дэвид попросил благословения у родителей Клариссы, состоялась официальная помолвка. Так что в обозримом будущем планируется свадьба. Кларисса в восторге, рассказывает, что Дэвид ходит как оглушенный счастьем. Впрочем, по уверению Клариссы, все контрабасисты, как она выражается, «немного долбанутые».

Андромеда говорит, что теперь, когда у нас есть зеркала, я пишу письма реже. Мне нравится писать тебе. Наверное, потому что в письмах проще ничего не забыть.Твой,Гарри».

Он планировал пригласить её на свадьбу Клариссы? Или просто делился новостями из жизни близких ему людей?

«28 февраля 2002 года

Дорогая Гермиона, здорово, что мы теперь говорим по зеркалам, но всё-таки письма привычнее. Хотел устроить тебе сюрприз, но, думаю, лучше предупредить. Я приеду поговорить с твоим профессором через неделю по нашей общей теме. Интеграция рун — прямо его профессия. Ну и хочу провести время с тобой.

Я много думал после Рождества. О том, что ты сказала про желание доказать свои намерения не словами, а делами. Знаешь, кажется, я начинаю понимать, что ошибки прошлого не должны определять будущее. Ладно, об этом лучше при личной встрече.

Надеюсь, ты покажешь мне эту магическую Новую Англию, о которой столько рассказывала.

Скучаю,

Гарри».

Гермиона перечитала последнее письмо в третий раз, минуту смотрела на слово «скучаю». Она тоже ужасно скучала. Они говорили один раз в два-три дня минут по пятнадцать. Но это было не то. Не замена живому общению. Но что означало его «скучаю»? Он приедет к ней завтра!

Настоящее. 30 апреля 2002 года. Оксфорд, дом Грейнджеров

Гарри появился ровно в семь, как и обещал. Гермиона услышала его голос в прихожей и невольно поправила волосы перед зеркалом в гостиной.

— Гарри! — Джон открыл дверь. — Проходи, мы как раз собирались за стол.

— Привет, Джон.

Он вошёл, снимая плащ, и его взгляд сразу нашёл Гермиону.

— Гермиона. Ты уже здесь? Рад тебя видеть.

Он выглядел непривычно расслабленным. «Сбросил куда-то магию только что», — поняла его Гермиона.

— Спасибо. Я тоже, тоже очень рада видеть тебя не через маленькое зеркальце.

Неловкая пауза. Почти год прошёл с момента их первого «серьёзного разговора», но при встречах первые минуты они всё ещё не знали, как себя вести. Лично Гермионе хотелось броситься к нему, обнять. Прижаться к нему всем телом. Но она понимала, что это невозможно.

— Ну что, проходите к столу, — вмешалась Джин, появляясь из кухни с блюдом пастушьего пирога. — Гарри, как дела? Давно не виделись.

За столом разговор пошёл легче. Джин расспрашивала про Андромеду и Тедди, Джон интересовался делами в Швейцарии.

— Кстати, — спросила Джин, — как прошла твоя поездка в Америку? Ты так мало рассказывал.

Гарри улыбнулся — первая настоящая улыбка за вечер.

— Интересно было. Совсем другая магическая культура. — Он посмотрел на Гермиону. — И магический квартал Бостона произвёл впечатление. Он ближе к нашему пониманию магии, но там не так мрачно. Спасибо, что показала.

— Не за что. Мне интересно было побывать там вместе с тобой.

— Да, Гермиона нам рассказывала, что ты приезжал в Салем, — подхватила Джин. — Как тебе Институт Ведьм?

— Опять же, необычно. Совсем непохоже на Хогвартс и Шармбатон, которые я видел до этого. Профессор Делакруа — интересный человек. Мы проговорили часа три о кристаллических структурах искусственных камней. Об интеграции микрорун прямо на камни. Идея Гермионы наносить микроруны самопишущим стилом может произвести революцию в артефакторике.

Гермиона покраснела:

— Ты забыл сказать, кто сделал это стило.

— Неважно, кто сделал, — отмахнулся Гарри и поменял тему: — Хотел ещё в Нью-Йорк заехать, но я больше не мог находиться среди такого количества людей. Я отвык. Я раздражаюсь. А мне опасно раздражаться.

— В следующий раз, когда получится выбраться, можно аппарировать прямо в Нью-Йорк, там куча площадок. И потом обратно, когда устанешь, — предложила Гермиона.

— Может быть, — согласился Гарри.

Прошлое. 5 марта 2002 года. Массачусетс

Было пасмурно, температура колебалась около нуля. Гермиона встретила Гарри у входа в его гостиницу и посмотрела на серое небо.

— Знаешь что? — сказала она, поёжившись от холодного ветра. — Давай плюнем на осмотр Салема в такую погоду. Лучше аппарируем в Бостон — покажу тебе магический квартал. Он, по крайней мере, под крышей. Там мы будем в тепле.

— Не возражаю, — согласился Гарри, натягивая капюшон. — Задай координаты, я поддержу магией.

Такой мягкой аппарации у неё ещё не было.

Они аппарировали к Фанел-холлу, где над знаменитым Куинси-маркетом располагался невидимый для маглов бостонский магический квартал — построенный одновременно с его немагической частью в двадцатых годах девятнадцатого века.

— Сначала обед внизу, — предложила Гермиона, — а потом поднимемся в магическую часть.

В магловской части рынка они заказали клэм-чаудер в хлебных булках — густой сливочный суп с моллюсками, фирменное блюдо Новой Англии. Гарри ел осторожно, явно непривычный к такой еде.

— Нравится? — спросила Гермиона.

— Необычно, но вкусно. Очень сытно. — Он задумчиво помешал суп ложкой. — Кстати, помнишь, как на пиру перед Кубком огня Флёр подходила к нашему столу и просила передать ей… как это называлось… буазбез? На вид вроде похож был. Надо было его тогда попробовать.

Гермиона кивнула, не поправляя его произношение. В школе она бы обязательно проявила свою эрудицию и произнесла «буйабес», но сейчас ей не хотелось спорить даже по таким мелочам.

— Помню. Она была такая элегантная, а мы сидели как истуканы и глазели на неё.

— Да. — Гарри усмехнулся. — Рон вообще не мог связать двух слов. А теперь вот сижу и ем американский суп с моллюсками. Жизнь — странная штука. В десять лет я жил в чулане под лестницей, носил обноски кузена, а в двадцать у меня дворцы, поместья, миллионы. Путешествую по миру.

Гарри замолчал, о чём-то думая.

Гермиона резко выпрямилась на стуле, будто её ударило током. Её глаза расширились, а голос стал тише, почти смущённым:

— Гарри… про миллионы… Это ведь ты организовал фонд пострадавших от василиска? — Она потянулась через стол, почти касаясь его руки, но в последний момент одёрнула себя. — Я не сообразила… Просто думала, что Министерство или Хогвартс… Но это, конечно, был ты! — Она сглотнула.

— Ну, строго говоря, не я. Гоблины организовали этот фонд. Они должны были реализовать останки василиска и какую-то часть от выручки раздать пострадавшим. Я видел окончательный отчёт об этой операции, но он был вместе с прочими финансовыми бумагами, я тогда был в полной панике, что со всем этим делать, и, честно говоря, не помню, что там в результате вам выплатили. Андромеда тогда мне очень помогла. Без неё я бы не справился.

— Это были очень хорошие деньги. — Голос её дрогнул. — Я на них купила квартиру. Маленькую, но в Кенсингтоне, прямо рядом с парком. Это было… как подарок на выпускной. И серьёзная подушка безопасности, когда я только начала работать. Получается, это был подарок от тебя. — Она резко выдохнула. — Боже, Гарри, огромное тебе спасибо. Я даже не знаю, как отблагодарить… Сейчас она пустует. — Она закусила губу. — Тебе она ни для чего не нужна?

— Предложи своим родителям. Они увлекаются театром и проводили бы, наверное, каждые выходные в Лондоне, если бы было, где остановиться. Я не могу им разрешить останавливаться на Гриммо. Дом не принимает маглов.

— Это очень хорошая идея, я спрошу их. Только найму кого-нибудь убраться…

— Свяжись с Винки, она назначит кого-нибудь навести порядок и следить потом за ним. Ей честно это будет нетрудно организовать. И она рада будет тебе помочь. Она спрашивала о тебе. У нас точно переизбыток домашних эльфов, и им в основном нечего делать. Ты же уже знаешь, что освобождать их нельзя? Они часть семьи.

— Гарри… — Гермиона начала было говорить, но замялась. — Да, спасибо. Как мне связаться с Винки? Я же в США, она в Швейцарии.

— О, об этом не волнуйся. У неё хватит магии. Просто позови.

* * *

Поднявшись в магическую часть через скрытый проход, они оказались в уютном квартале с мощёными улочками и витринами волшебных магазинов. Над всем этим нависла огромная крыша, показывающая небо, словно скопированная с такой же в Большом зале Хогвартса. Гермиона повела Гарри в небольшое кафе, где подавали горячий шоколад.

— Помнишь, как мы пили горячий шоколад в Швейцарии, на закрытой веранде на вилле? — спросила она, устраиваясь за столиком у окна.

— Конечно. Винки делает лучший горячий шоколад в мире, — улыбнулся Гарри. И сразу исправился: — Этот тоже неплохой… Шоколад, на мой взгляд, вообще трудно испортить.

Она кивнула, соглашаясь.

Они провели весь день, переходя из лавки в лавку, обсуждая различия между американской и европейской магией. Гермиона показывала ему артефакты местных мастеров, Гарри рассказывал ей о новых гномьих изделиях, с которыми он сейчас возился, и искусственных магических камнях, которые по его проектам пытались выращивать в его компании; о способах интеграции рун в камни, посоветоваться о которых он и приехал к профессору артефакторики.

К вечеру, когда они, нагулявшись, сидели в том же кафе со второй порцией горячего шоколада, Гермиона поймала себя на мысли: за весь день они ни разу не поспорили. Даже по мелочи. Просто разговаривали, смеялись, делились мнениями — как старые друзья, которые наконец-то вернули общий язык.

Прошлое. 10 марта 2002 года. Вечерний разговор по зеркалу

— Спасибо за эти дни, — сказал Гарри, глядя в зеркало.

Гермиона сидела в своей комнате в общежитии, растрёпанная после долгого дня.

— Не за что. Мне самой было здорово. Давно так хорошо не проводила время… — Она улыбнулась. — Как добрался?

— Нормально. Кстати, профессор Делакруа уже написал. Он очень доволен нашим разговором. Сказал, что у меня интересные идеи и что я «весьма достойный молодой человек». Понятия не имею, что это означает.

— Это означает, что ты ему понравился, — засмеялась Гермиона. — Он редко кого хвалит. Большинство магов вызывают его раздражение. Особенно когда речь идёт о партнёрах для исследовательской работы. Думаю, он видит в тебе потенциального коллегу.

— А что не так с большинством магов, которых он встречает?

— Он считает многих волшебников чересчур консервативными в магии. Но ты, видимо, произвёл на него впечатление своими разработками искусственных кристаллов. Сегодня он сказал мне, что «мой друг мыслит нестандартно».

— Гермиона… — заговорил Гарри, меняя тему. — Я хотел сказать… мне кажется, мы снова научились разговаривать друг с другом. Как раньше.

— Да, — тихо согласилась она. — Я чувствую это. Я скучала по этому.

— И я скучал.