Новая жизнь Ольги Петровны, или Надо было меньше пить (джен)

Отдать должное, местные жители приняли иномирянку очень хорошо. Каждый был готов помочь, но самое главное, все старались поделиться с ней своим положительным жизненным настроем.

Сначала это казалось нереальным, ведь Ольга Петровна привыкла выживать в сложном мире людей, вечно конкурирующих друг с другом, преодолевать проблемы, возникающие в том числе из-за ее собственной доброты, которой многие пользовались.

Но постепенно она перестала ждать подвоха от окружающих и начала несмело, но доверять тем, с кем чаще всего общалась. Сами понимаете, это в первую очередь Буркхарт, который окружил ее заботой, вниманием настоящего мужчины.

Пока Ольга Петровна эмоционально и физически осваивалась на новом месте, у нее появились способности работать с энергетическими полями орков и людей, которые жили вместе.

Об этом таланте ей сообщили духи предков в день ритуала, когда изъявили желание с ней пообщаться лично и наедине, но девушка восприняла это скептически и даже забыла, ведь духи выдали слишком много информации, часть из которой мозг всячески пытался задвинуть в самый дальний угол.

В прежней жизни она считала простым совпадением или результатом врачебного опыта умение чувствовать состояние людей, улавливать проблемы с их жизненной энергией, понимать причины отсутствия сил и ухудшения настроения, снижения иммунитета. На самом деле это уже тогда было проявлением, правда, в самой малой степени, возможностей работать с биополем живых существ.

Местный шаман, как показал ритуал, не ошибся, Ольга Петровна умела восстанавливать ауру, менять энергетическое поле не только себе, но и другим людям, оркам и иным обитателям этого мира, а также, как выяснилось самым неожиданным образом, взаимодействовать с минералами, кристаллами, таким образом поддерживая связь с землей.

Кроме того, ей открылись тайны целебных растений, установилась глубокая связь с миром трав. И оказалось, что теперь врач-нарколог умеет слышать природу.

Духи ей рассказали, как правильно пользоваться своими новыми способностями. И если сначала она проигнорировала смысл сказанного, то по мере пребывания в мире орков стала вспоминать каждое слово предков и пробовать развивать эти навыки. Для девушки весь процесс стал веселым и захватывающим.

К большой радости Ольги Петровны, реализовалось ее давнее желание предметнее заняться фитотерапией, ведь ей всегда были интересны темы о методах лечения и профилактики заболеваний человека и животных, основанных на использовании лекарственных растений и препаратов из них.

Поскольку в мире орков таких пациентов, как алкоголики, наркоманы, лица с психическими расстройствами, не было, новые возможности позволяли расширить ее врачебный кругозор, начать практиковаться в несколько иной плоскости и не только медицинских знаний.

Как интересно все сложилось — в прошлой жизни Ольга Петровна мечтала отлично разбираться в любых травах, какие только есть в мире. А раз она не уточняла, о каком именно мире шла речь, ее желание исполнилось, только вот мир оказался тот, в котором орки, люди, драконы и прочие, прочие, прочие живут вместе.

Орки выделили иномирянке в качестве офиса для ее деятельности небольшое строение. Ну как небольшое — для орков да, а для Ольги Петровны — Дворец съездов.

Дизайн вывески для своего нового рабочего места, больше напоминающего не кабинет врача, а центр красоты и релакса, девушка придумала и рисовала сама, поскольку склонностью к живописи и каллиграфии местные обитатели не отличались, а наша иномирянка с детства любила рисовать. И несмотря на то, что делала это исключительно для души, определенным художественным вкусом высшие силы ее наделили.

Вот уже три вечера подряд Буркхарт наблюдает, как его любимая колдует над вывеской, а вокруг нее крутится любопытный дракончик, с которым она в перерывах играет, и они даже обливают друг друга водой. И если девушка просто набирала в ладони холодную воду и брызгала ею на Улыбашку, то последний сначала согревал жидкость внутри себя и только потом выпускал струю теплой воды в «маму», чтобы ей не было холодно.

Буркхарт каждое утро продолжал оставлять на подоконнике полевые цветы для любимой, причем каждый раз это были разные букеты, и украдкой наблюдал ночью или на рассвете за спящей красавицей, в ногах которой всегда сладко дремал Улыбашка.

Поскольку Ольга по непонятной дракончику причине последний день и ночь не давала ему возможности смотреть и даже быть рядом во время работы над вывеской, закрывшись в самой дальней комнате и зашторив плотно окна, последний сначала расстроился, решив, что «мама» его бросила, потом начал злиться, грозясь спалить все вокруг от эмоций, которыми пока еще слабо управлял, в итоге прилетел жаловаться Буркхарту, от которого услышал, что «мама» работает с чем-то новым и не хочет, чтобы он пострадал, ведь она его сильно любит.

Малыш все выслушал, заглянул в глаза орка, пытаясь определить, насколько правда то, что тот говорит, потом тяжело вздохнул, надул щеки и какое-то время, совсем уж непродолжительное, вел себя тихо. Но интроверт из хвостатого непоседы был никудышный, и он с новым упорством начал пробиваться в тайную комнату к «маме», но у него ничего не вышло, поскольку Ольга Петровна забаррикадировалась капитально и не велась на попытки Улыбашки нарушить ее творческий процесс.

Следующим утром на фасад рабочей резиденции иномирянки была прикреплена табличка с надписью-каламбурчиком, придуманной местными жителями, не лишенными чувства юмора «Латаю ауру, вправляю мозги. Йога. Мир трав», больше навевая мысли о пристанище шарлатана, чем о месте работы врача-нарколога, без пяти минут кандидата медицинских наук.

— Дошла до ручки, — вздохнула Ольга Петровна, ожидая реакции окружающих на их коллективный труд, когда с вывески снимут чехол, и пропела куплет «Студенческой песни»:

«Колумб Америку открыл,

Страну для нас совсем чужую.

Умник! Он лучше бы открыл

На Менделеевской пивную!»

«Наверное стоит на все в жизни смотреть проще, как это делают местные жители. Как говорил Остап Бендер “Будь проще, и люди к тебе потянутся”. Вот и мне надо руководствоваться этим принципом», — подумала она, глядя как один из орков прикрепил вывеску к фасаду здания.

Самым незабываемым для девушки стал даже не момент радости обитателей поселения орков, когда они увидели красивый текст, а реакция всех на изображение Улыбашки, такого красивого, словно живого, который мило улыбался и подмигивал, опираясь одной лапкой на последнюю букву в надписи. Дети смеялись и хлопали в зеленые ладоши, взрослые жители тоже не отставали от младшего поколения в проявлении искренности своих эмоций.

Сам же дракончик, до этого с нетерпением наяривающий круги то вокруг хозяйки, то пролетая совсем близко к фасаду, распираемый любопытством, что же от него скрывалось последние сутки, неожиданно замер напротив своего изображения, несколько раз наклонил голову в разные стороны, рассматривая нарисованного себя, потом издал радостный рык, взлетел высоко в небо, сделал несколько крутых пике на глазах больших драконов, выпустил из пасти огненный фейерверк и спланировал вниз.

Он поравнялся с лицом Ольги Петровны, зависнув в воздухе, посмотрел ей в глаза, захлопав длинными ресницами, и смешно ткнулся носом в ее щеку.

— Я тоже тебя люблю, маленький, — сказала Ольга, почесав его брюшко, услышав в ответ довольное урчание тигра.

* * *

Только оказавшись в этой локации, сменив Землю на мир мифических персонажей, Ольга Петровна неожиданно для самой себя почувствовала потребность медитировать на природе, вдали от кого бы то ни было, просто оставшись наедине с собой.

Ей нравилось достигать глубокой сосредоточенности, наслаждаться внутренним покоем, тем самым абстрагироваться от неприятных мыслей, тревог, которые на протяжении нескольких десятилетий накапливались, укладываясь ровным слоем, как кирпичная стена, в глубине души, становясь тем грузом, который тянет вниз, от которого опускаются руки. От этого прошлого хотелось избавиться раз и навсегда. И медитация помогала упорядочить мысли, связанные с тем, как ментально начать все с чистого листа.

Кончено, вопрос об уединении во время выполнения практических упражнений по медитации не касался младшего члена семьи — Улыбашки. Он всегда сопровождал Ольгу к озеру или на луг, где она могла час и более сидеть с закрытыми глазами, скрестив ноги, и не шевелиться.

Частенько, незаметно для обоих, за ними наблюдал Буркхарт, любуясь грацией, осанкой своей любимой, в такие минуты и часы окутанной солнечным светом и словно светящейся изнутри. А один раз ему даже показалось, что Ольга левитирует, не замечая этого. Фружмак позже подтвердил, что это ожидаемо и является хорошим знаком, правда, отказался пояснить, для кого именно, и что должно за этим последовать дальше.

И вот сейчас молодой орк стоял за большим деревом и с умилением лицезрел, как Ольга погрузилась в глубокую медитацию, а дракончик умастился рядом и, подражая своей «маме», закрыл глаза, но уже через 10 минут уснул и упал на траву, даже не проснувшись, наоборот, сладко фыркнул и накрыл голову крыльями, словно прячась под зонтом от солнечного света.

В прежней своей жизни Ольга Петровна любила шутить, что, когда она начинает мечтать, наверху кто-то слышит ее мысли и чаще всего говорит: «Так, это вычёркиваем!» И она сама лично убирала под любыми предлогами один пункт за другим из списка собственных желаний.

Одной из жертв принципа «Сам себе хочу, сам себе обойдешься» стала мечта когда-нибудь заняться йогой.

Дело в том, что ранее, до того, как попасть в мир мифических существ, Ольга Петровна была женщиной с красивыми аппетитными формами, не толстой, но в некоторых местах округлости, по ее мнению, желали быть поменьше, а тело чуть более гибким.

Ей нравилось смотреть, как люди занимаются йогой, но сама она стеснялась ходить на такие занятия, оправдывая себя отсутствием свободного времени, дежурствами на работе, написанием диссертации, домашними делами и необходимостью помогать Максиму, решив, что когда-нибудь, в далеком будущем, а может быть и вообще в следующей жизни, руки, ноги и все остальное наконец-то дойдут до йоги.

Сейчас же тело Ольги Петровны было молодым, упругим, фигура выразительной и стройной, и на очередную мечту нашлось время, ну а желания — хоть отбавляй. Поэтому наша иномирянка Оленька, к своему удивлению, откуда-то знающая все асаны и технику их выполнения, активно занялась йогой.

Для Буркхарта наблюдать за тем, как его любимая выполняет самые сложные асаны и стоит в провокационных позах, стало испытанием, которого он от судьбы не ждал, поскольку увиденное вызывало многогранные, самые откровенные желания.

И если сначала Ольга считала йогу исключительно личным увлечением, то местные жительницы, понаблюдав за ней, «прощупав почву» через Душару, обратились напрямую к новому жителю их мира с просьбой позволить тоже заниматься йогой, но под ее контролем и руководством.

Ольга Петровна была рада компании, собрала желающих вступить в ее клуб «Гибкости и грации», как местные его стали называть, пригласила на первый сбор портних, которые сняли с дам мерки, и на следующем занятии все члены клуба были одеты в красивые и удобные спортивные костюмы.

С этого момента каждый день коллективных занятий жен и невест в клубе «Гибкости и грации» стал приятной пыткой для их спутников. И чтобы не деморализовать мужскую часть поселения, старейшина, чья супруга являлась самой активной и прилежной ученицей на этих занятиях, еще и дома демонстрирующей свои успехи, тем самым с новой силой разжигая молодецкую страсть и заставляя его кровь бурлить, распорядился проводить тренировки по военному делу в то же время, в которое иномирянка преподавала йогу.

Общаясь с такими отличными от нее женщинами нового мира, Ольга пришла к интересному выводу — все участницы клуба, будь то жены орков или незамужние девушки, невероятно крупные, но жаждущие стать благодаря тренировкам не стройнее, похудев, а грациознее в движениях! Им нравится приобретаемая гибкость, прилив сил и чувство усталости в мышцах. Они просто кайфуют от того, что у них получается, не ставят себе цели из серии «сильнее, выше, быстрее». Нет. Они доставляют удовольствие своему телу!

«Какой верный подход, — рассуждала врач-нарколог. — Здешние дамы себя принимают без оглядки на кого-то, такими, какими их создала природа, Вселенная, Космос, не знаю, кто конкретно причастен к появлению орков. Они любят свое тело, свою сущность, поэтому балуют себя новыми навыками. Это здоровое отношение, и ведь у всех жителей здесь устойчивая психика. Женщинам и девушкам просто нравится проводить время в моей студии, и никаких ЗОЖ, голоданий, диет. Они натуральные, естественные во всем. Как же этого не хватает людям на Земле! И ведь мы сами во всем виноваты. Я тоже была такой — не умеющей себя любить и баловать, выискивающей у себя недостатки и завышающей требования к себе, при этом находя оправдание поступкам других. Но это уже в прошлом. Сейчас я становлюсь иной, в первую очередь счастливой».

* * *

Сегодняшнее утро началось для Ольги с недовольного ржания со стороны двора. Открыв глаза, она сразу повернула голову в сторону открытого окна и обнаружила на подоконнике букетик полевых ромашек и корзиночку земляники.

«Неужели в этом мире существует любовь, но не та, о которой говорят уже настолько привычно и обыденно, что утратился истинный смысл этого чувства, а та, которая является искусством неожиданных радостей, наполняющих простые дни, самые обычные, ничем не примечательные, малыми чудесами, такими как цветы «просто так», а на завтрак — ароматные ягоды и фрукты, собранные с самым искренним чувством? Если даже все, что происходит в этом мире со мной, окажется просто долгим сном, проснувшись, я все равно эту любовь сохраню в памяти и сердце. Ведь сон прекрасен!» — внимание со стороны Буркхарта вновь навеяло на душевные, приятные размышления.

Переведя взгляд на свои ноги, придавленные сверху одеяла чем-то очень горячим, девушка обнаружила спящего без задних лап и крыльев Улыбашку, который полночи гонялся в небе за светлячками, а когда охота не удалась, напился теплого молока и вот теперь спит, как пожарник.

Аккуратно вытянув ноги из-под своего охранника, Ольга приняла душ, переоделась в домашний свободный брючный костюм и вышла на ступеньки дома.

Судя по громкому шепоту, а тише у Буркхарта говорить не получалось, он воспитывал огромного черного коня с роскошной гривой. А тот, похоже, огрызался.

— Доброе утро, — поприветствовала орка девушка, держа в руках корзинку, из которой набирала ягоды в ладошку и отправляла их в рот. — Очень вкусно. Мне нравится земляника. Спасибо за завтрак.

— Приветствую тебя, рассвет мой жизни, — расцвел в улыбке Буркхарт, а конь с любопытством посмотрел на девушку человеческим взглядом черных больших глаз, и, как показалось орку, остался доволен увиденным.

—Ты куда-то собираешься? — она с восторгом, подняв голову, посмотрела на жеребца, уже не удивляясь его размерам.

Лошадей Ольга Петровна полюбила еще в детстве, когда ее впервые старичок в парке прокатил на пони. Этим, конечно, все и ограничилось, больше к лошадям она не подходила, на это не было времени, а потом она стеснялась своей комплекции. Но симпатия к лошадям никуда не делась.

— Нет. Хочу сделать тебе подарок.

— По какому поводу?

— Для подарка любимой девушке не требуется повод, — орк смотрел даже не в глаза, а в душу, снова заметив смущение на лице Ольги, и вновь удостоверился, что в прежней жизни ее не просто не ценили, а игнорировали. От таких мыслей ему было грустно, а еще он злился на того, кто был рядом с этой прекрасной девушкой на Земле.

— Я дарю тебе этого коня.

Сейчас он увидел, как растерялась Ольга, для которой все происходящее стало полной неожиданностью. Она минуту смотрела на орка, потом перевела взгляд на подарок, который для животного слишком внимательно слушал разговор, крутя ушами, и следил за движениями этих двоих.

— Мне никогда не делали таких роскошных подарков, которые преподносишь ты. Я не умею их принимать. До сих пор за дом неловко, — виновато посмотрев на мужчину, произнесла Ольга, но все равно в ее взгляде он увидел ту искорку радости, ради которой готов перевернуть миры.

— Говорил тебе, душа моя, привыкай. Вы подружитесь. Только кличку дай ему сама.

Девушка нерешительно сделала шаг к коню, остановилась на расстоянии вытянутой руки, и сейчас они изучающе смотрели в глаза друг другу.

Черный красавчик уловил первым, что человек хочет, но боится, его погладить, поэтому сам наклонил голову и подставил ее под руку новой хозяйки.

Ольга начала его аккуратно гладить, потом запустила обе руки в густую гриву и вместо гребня провела по ним пальцами.

— Красивый мальчик, сильный и умный, — сказала она, а конь, соглашаясь с характеристикой, довольно фыркнул.

— Буркхарт, но я не умею ездить на лошадях, хотя всю жизнь мечтала этому научиться.

— Вот мы и начнем наши занятия.

Только он это произнес, на улицу из открытого окна вылетел Улыбашка, рыча и пища одновременно. Он подлетел и плюхнулся на выставленные вперед руки «мамы», которая сама его разбаловала, ловя вот таким образом в свои объятия маленькое крылатое чудовище, которое, судя по звукам, доносившимся пару минут назад из дома, проснулось, не обнаружило в кровати Ольгу, перепугалось, что-то разбило, а сейчас смотрело на удивленную морду коня и икало.

— Улыбашка, познакомься. Этот красавец будет с нами теперь в одной команде. Не вздумайте ссориться, — она предупредила обоих, на что конь на нее посмотрел так выразительно, что без слов читалось «Думаешь я буду связываться с малолетками? Мать, ты чего?»

Дракончик же просто покрутил попой, удобнее устраиваясь в руках «мамы», и по его ехидной мордахе считывался ответ «А тебя так на ручки не возьмут».

Теперь практически каждый день Ольга Петровна под руководством Буркхарта занималась верховой ездой.

Девушка постепенно привыкла к габаритам коня, научилась на него запрыгивать, хотя первое время ей в этом с превеликим удовольствием помогал орк, придерживая не только за талию, но и за кое-какие иные места, которыми, срываясь вниз, она удачно приземлялась на его большие ладони. При каждом ее готовом стать эпичным падении с этого огромного зверя, молодой орк ловил Ольгу на руки, и при этом оба испытывали волнение и смущение.

По истечении двух недель тренировок Ольга Петровна, как заправский ковбой, уже рассекала просторы на своем черном коне, которому дала кличку Купидон.

Почему именно такую? Просто конь оказался хитрым и явно все делал в интересах того, кто его подарил, и исключительно из мужской солидарности: специально переставал слушать команды своей наездницы, если чувствовал поблизости Буркхарта, и сразу же начинал двигаться в его сторону, вопреки всем попыткам леди откорректировать траекторию их движения.

Один раз Купидон привез Ольгу Петровну на мероприятие, напоминающее военные учения, когда орки на бескрайнем поле бились на огромных и тяжелых мечах, от чего казалось, что планета сойдет с орбиты от грохота и ударов, сотрясающих землю.

Когда она столкнулась со смеющимся взглядом Буркхарта, каким-то образом еще издалека почувствовавшего приближение своей любимой, и его недолгой, но нежной улыбкой, в ее груди сердце застучало так, как никогда в прежней жизни не билось, а внутри прокатилось смущение, отразившееся на лице, вызванное тем, что орки могут подумать, что она сама сюда приехала, чтобы увидеть сына старейшины, который, как уже знали все в поселении, не просто не ровно к ней дышит, а не скрывает своей любви.

Буркхарт что-то сказал воину, с которым тренировался, вложил меч в ножны и широкими шагами направился навстречу своей судьбе с красивым именем Оленька.

— Это не я. Это он, — поспешила оправдать свое появление девушка, когда молодой орк оказался рядом и взял коня за поводья, а зверь громко заржал, словно отчитываясь, что доставил хозяйку согласно приказу.

— Я знаю, — в светящихся желтым цветом глазах любовь, радость от встречи и безграничная нежность, парализующая своей искренностью, теплом и чувством безопасности.

«И от этого взгляда так хорошо на душе, словно весь мир на моей стороне и впереди только хорошее, а все что было в прошлой жизни навсегда останется позади. Рядом с этим великаном я стала другой», — думала Ольга, когда они просто смотрели друг другу в глаза, и тишину их мыслей в это мгновение не нарушал даже ветер.