Неизвестные переменные (гет)

Элизабет передала записку матери, чтобы та сама оценила состояние Джейн. Ее просьба была исполнена довольно скоро, сразу после завтрака Миссис Беннет прибыла в Незерфилд в сопровождении двух дочек.

Их прибытие вызвало легкий переполох. Мисс Бингли и миссис Хёрст встретили гостей с подчеркнутой, хотя и несколько холодной, вежливостью. Мистер Бингли был искренне рад видеть миссис Беннет, тогда как мистер Дарси ограничился сдержанным поклоном.

Когда миссис Беннет вошла в комнату Джейн, её первым вопросом было:

— Ну, моя дорогая Джейн, как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше, мама, — ответила Джейн, хотя её ослабленный вид и лихорадочный румянец говорили об обратном.

— Слаба! Конечно, слаба! — воскликнула миссис Беннет. — Не могу себе представить, как ты дошла сюда пешком, Элизабет. Тебе, конечно, нельзя даже думать о возвращении домой. Мистер Джонс, ты ведь согласен со мной?

Полковой аптекарь мистер Джонс, присутствовавший при этом, подтвердил, что мисс Беннет ни в коем случае не должна подвергаться риску переезда в её нынешнем состоянии.

— В таком случае, — с напускной грустью произнесла миссис Беннет, — бедной Элизабет придется остаться здесь и ухаживать за тобой. Надеюсь, мистер Бингли и его сёстры не будут против этого маленького неудобства.

Это заявление, сделанное тоном, не допускающим возражений, повергло Элизабет в смущение. Она видела, как мисс Бингли обменялась с сестрой красноречивым взглядом, полным раздражения.

Ксандра, наблюдая за этой сценой со стороны, испытывала смешанные чувства. Во-первых, сцена не совсем соответствовала той, что была описана в книге. Во-вторых, ей были отвратительны расчётливость миссис Беннет и её наплевательское отношение к настоящему состоянию Джейн. Но в то же время она не могла не признать, что в этой нелепой, почти карикатурной женщине была своя, пусть и извращённая, логика. В мире, где будущее дочерей всецело зависело от удачного замужества, подобный расчёт был печальной необходимостью.

Взгляд Ксандры встретился с взглядом Элизабет, и в нём она прочла то же самое смущение и досаду. В этот момент между ними возникло новое, молчаливое понимание.

Миссис Беннет, между тем, уже переключила своё внимание на мистера Бингли, осыпая его комплиментами и благодаря за заботу о её дочери. Её поведение было настолько неподдельно напыщенным и неуместным, что Ксандра с трудом сдерживала улыбку. Она видела, как мистер Дарси наблюдал за всем этим с каменным лицом, но в уголках его губ она уловила лёгкую, почти незаметную дрожь — признак сдерживаемого смеха или презрения.

Когда визит, наконец, подошёл к концу и миссис Беннет удалилась вместе с младшими дочерьми, в комнате воцарилась тягостная тишина.

— Прошу прощения за мою мать, — тихо сказала Элизабет, обращаясь к присутствующим. — Её беспокойство о Джейн иногда заставляет её быть... излишне эмоциональной.

— Ничего, ничего, — поспешно ответил мистер Бингли. — Материнская забота всегда похвальна.

Но его сёстры промолчали, и их молчание было красноречивее любых слов.

Ксандра подошла к Элизабет и мягко коснулась её руки.

— Не тревожься, Лиззи, — тихо сказала она. — Все понимают, что материнская любовь иногда проявляется странным образом.

Элизабет с благодарностью посмотрела на неё. В этот момент Ксандра впервые почувствовала, что её присутствие здесь — не просто стороннее наблюдение, а нечто большее. Возможно, она могла стать тем человеком, кто сможет поддержать Элизабет в этой сложной игре, которую диктовали им условности и предрассудки их мира.