Как я стал Поттером (джен)

Происходили, конечно, события и вне школы. Только заканчивались они не так благополучно, как в каноне. Например, Хагрид, так же притащил из поездки своего братишку, Грокха. И, если в каноне кентавры повозмущались, повозмущались да и «спустили на тормозах» это дело, то тут было совсем по-другому. Попала нашим непарнокопытным друзьям «вожжа под хвост» и они, как говорится «закусили удила».

Блин, да они с появлением в лесу акромантулов так до конца и не смирились и мели за это зуб на Хагрида, хоть и терпели его. А он ещё и великана притащил. В общем, чаша их терпения переполнилась. Сначала они начинили ядом тушку кабана и подкинули его Грокху. Тот, естественно, её сожрал. И помер. А когда Хагрид сунулся к ним разбираться, то нашпиговали его стрелами.

Разумеется, дело дошло до Аврората, но тут сказалось происхождение Хагрида. Не был он человеком с точки зрения законодательства магической Британии и, поэтому, его насильственная смерть не являлась преступлением. Но, зато авроры узнали про колонию акромантулов и была проведена операция по их истреблению.

Продолжилось, также, наше сотрудничество с Мафредом фон Валленштайном. Заявился он как-то в Гринготтс, по моей просьбе, конечно, договорился о встрече с директором банка и на встрече поделился сведениями с Рагноком, то ли пятнадцатым, то ли шестнадцатым. Впрочем, неважно каким именно. Важно, что Манфред рассказал Рагноку о хоркруксе, который, предположительно может храниться в их банке. И, заодно, нанял гоблинских разрушителей проклятий извлечь перстень Певереллов из хижины Гонтов.

Разумеется, Рагнок, не стал посвящать Манфреда в детали того, что они собираются предпринять касательно хоркрукса в банке. Но, рассказывал он, что Рагнок после этого известия долго выражался. Исключительно на гоббледуке. А когда перестал говорить на родном языке, то поблагодарил Манфреда и сказал, что если информация подтвердится, то его ожидает неплохая премия. И тут дело было не в какой-то особой нелюбви гоблинов в таким штукам. Это был бы удар по их репутации. А этого гоблины допустить не могли.

В результате мы с Манфредом стали немного богаче. Премию-то ему гоблины выплатили, вот мы и поделили её пополам. А перстень был изъят из хижины, и обезврежен. Кстати, диадема Рейвенкло тоже, к тому времени, была давно обезврежена. Итого оставались только змеюка и сам Волди. И, если уточнить, почему я так назвал ещё и Волди, то его смело можно было назвать хоркруксом. Потому, что тело, в которое был помещен остаток его души, было не его родное. Значит — хоркрукс.

Случился, также, и массовый побег из Азкабана. В январе девяносто шестого года. Как и в каноне, из Азкабана сбежало десять магов. Ну, точнее им помогли.

Но, пока они, скорее всего, после тюрьмы реабилитацию проходили, так что про них ничего слышно и не было. Так мы дожили до СОВ. Кстати, я уже говорил, что мне не снились сны. Ну, я имею в виду, что мне не снились сны про коридор ведущий в отдел где хранятся пророчества. Во всяком случае, даже если они мне и снились, то я их просто не запоминал. Так, что можно сказать, что не снились. А так снились, конечно, и, порой, довольно... эротические.

Но посылать-то их мне Волди должен был. Вот только я больше не был хоркруксом и у нас с ним не было такой сильной связи как в каноне. Поэтому я решил руководствоваться знаниями из книг. Помнится, визит Гарри и компании состоялся в день экзамена по истории магии. Вот, вечер этого дня я и назначил, на всякий случай, временем «Ч».

Кстати, в этот день, когда я сидел на экзамене, что-то очень сильно пыталось пробиться в мой разум со стороны. Наверное Волди приложил в этот день много сил пытаясь до меня достучаться. Так, что вечером я отправился в министерство.

Гермиона, конечно, порывалась пойти со мной, но я её отговорил. Задав, для этого несколько вопросов.

— Гермиона, ответь прежде всего самой себе, готова ли ты убивать? — задал я ей первый вопрос. — Готова ли бить в спину? — продолжил я когда она задумалась. — Или продолжать действовать когда ты ранена? Или если тебя с головы до ног окатит чьей-то кровью? А вдруг тебе в лицо вдруг попадет чье-нибудь мозговое вещество вперемешку с костями черепа, то что ты будешь делать? Продолжишь воевать или застынешь в ступоре?

— А ты , Гарри, ты готов?

— Конечно, готов. Помнишь кем я был во второй жизни? К тому же, в той Жизни в которой я был другим Гарри, мы сунулись в министерство вшестером. И там я чуть не потерял тебя. Так вот, к ЭТОМУ я совершенно не готов.

Тут я обнял Гермину и сделал самое просящее лицо, на которое был способен.

— Гермиона, пожалуйста, я очень тебя прошу, не заставляй проходить меня это ещё раз.

— Но, что делать мне, Гарри? — задавая этот вопрос Гермиона выглядела растерянной иили потерянной, как маленький ребёнок.

— Ждать и надеяться, — ответил я ей, — это судьба офицерских жён.

— Хм-м, Гарри, ты второй раз говоришь так, как будто бы делаешь мне предложение.

— Помнишь, я сказал, что к этому вопросу мы вернемся когда еще немного подрастём? Заметь я сказал «когда», а не «если». А это значит, что я вернусь несмотря ни на что. Пусть даже ад разверзнется под моими ногами, я, всё равно вернусь. Как бы пафосно это не звучало.

В общем, Гермиона отправилась в наш альпийский дом, а я — в министерство. Отправился я туда, разумеется, не с «голой задницей». Прежде всего я переоделся в костюм из драконьей кожи. Куртка, штаны и сапоги. А всё это великолепие я прикрыл до поры, до времени простой школьной мантией. На всякий случай.

А ещё я захватил тот самый кинжал, уничтожитель хоркруксов и свою мантию-невидимку. Ну, и палочку, для антуража. А на поясе у меня была сумочка с внутренним расширением, в которой находился сабатон. Не отказываться же от мечты?

Но, вообще, конечно было странно, видеть то, что я увидел. Впрочем, в каноне так тоже было. А говорю я вот о чём. Представьте себе. Вечер. В атриуме министерстве никого нет. Даже дежурного аврора. И, заходи кто хочешь, бери что хочешь. Не министерство, а проходной двор какой-то. Да, уже одно это должно было насторожить канонного Гарри. Но, не насторожило, почему-то.

К телефонной будке меня доставил Добби. А затем он сделался невидимым и отправился вместе со мной. Вход в Отдел тайн был открыт чуть ли не нараспашку. Нет, ну совсем Гаррика за дурачка держат. Из вращающейся комнаты я сначала зашел в комнату с Аркой смерти. Чтобы проверить кое-что. И выяснил, что от неё, действительно шёл шепот, который мне сильно что-то напоминал. Только, я не сразу вспомнил, что именно. Пока мне не вспомнилось давно-давно забытое. И я понял, что это такое. Это был шёпот Варпа.

В общем, получалось, что, скорее всего Арка была порталом, только потом было в ней что-то сломано и она стала односторонним входом. А может вход был сломан с той стороны. С какой? А кто же его знает? Может быть с планеты которую подвергли, в свое время, Экстерминатусу. Помню, что видел я однажды такую, находясь, при этом в сотаве какой-то группы. Только не помню зачем именно нас доставляли на её поверхность. Скоре всего это было во время обучения и для какой-то мотивации.

А вот воспоминания о том, что я там увидел навсегда мне в память врезались. Представьте себе планету сплошь покрытую пеплом. И нет на ней ничего другого. Ни кустика, ни даже травинки, не говоря уже о чём-то еще. Рек и озер тоже нет, есть только сильно обмелевшие океаны, потому что вода испарилась. И, ещё представьте, что там имеется такая же, чудом уцелевшая Арка, которая работает только на выход.

Впрочем, думать об этом я не собираюсь. Да и неважно это сейчас было. Самое главное в этом деле было то, что этот шёпот похоже только я и слышу. Поэтому я смело оставил Добби ожидать меня в этой комнате, а сам направился в зал пророчеств.

Там я добрался до девяносто седьмого перекрестка и отправился направо. А уже там, в конце ряда, я нашёл шарик с пророчеством, под которым на полке было приклеена бирка с надписью:

«С. П. Т.- А. П. В. Б. Д. Темный Лорд и (?)Гарри Поттер».

В воздухе, вдруг, почувствовалось напряжение. Хотя, почему вдруг, засада-то была на меня организована. Да и я немного нервничал и, наверное поэтому, смог на некоторое время ощутить чье-то нетерпеливое ожидание. Но, когда я его почувствовал, то успокоился сам.

— Ну и правильно, пусть нервничают и боятся остальные действующие лица этого спектакля. А мы, пожалуй... дадим занавес.

И, я взял шарик с пророчеством. И, разумеется, прямо за моей спиной раздался голос Малфоя-старшего:

— Очень хорошо, Поттер. А теперь повернись, медленно и без глупостей, и отдай его мне.

Само собой, я повернулся. И, увидел с десяток черных силуэтов, возникших словно из ниоткуда. Вот, только разговаривать с ними я не стал. Используя телекинез, я сначала их обездвижил, затем стянул в компактную куча и отлевитировал к Арке смерти. А там я отделил от общей кучи Долохова и Малфоя, а остальных забросил в Арку. И всё это без малейшего звука. Да и о чем разговаривать с покойниками?

Долохова я сначала лишил всяких артефактов и палочки, а потом поручил Добби доставить его на Гриммо. А то ведь камеры-то они с Кричером приготовили, но никого в них ещё не поместили. Нехорошо. Ну, а после я занялся Люциусом. Кстати, сам Люциус выглядел как с огромнейшего «бодуна». Причём, затяжного. Многодневная щетина, красные глаза и мешки под ними, трясущиеся руки, да и одежда его была слегка подзасалена. В общем, от того Люциуса, всегда одетого как лондонский дэнди почти ничего не осталось. Разве что, длинные белые волосы.

— Ну, что, Люциус, — спросил я у него, — ты же понимаешь, что из министерства живым ты не выйдешь и теперь только от тебя зависит, что в дальнейшем будет с твоей женой и сыном?

— Да, чем ты можешь им помочь? Кто ты такой? Мальчишка... — с горечью в словах ответил Малфой.

— Глава рода Блэк. — я показал Малфою перстень Главы Блэков. — Ну, так что? Будем сотрудничать и я, как Глава Блэк, позабочусь о Нарциссе и Драко или ты предпочтешь иной путь.

— Тёмный Лорд... — все еще пытался ерепениться Малфой.

— Знаешь, что сказано здесь, Люциус? — я показал ему шарик с пророчеством. — Тут сказано, что Тёмный Лорд отметит ребенка как равного себе, но не будет знать всей его силы. Ты же так и не понял, как я скрутил вас, двенадцать идиотов, даже не используя волшебную палочку. Вот это и есть та сила о которой он не знает.

— Хорошо, — сдался Малфой, — чего ты хочешь?

— Где он сейчас?

— Ждёт в Атриуме, под невидимостью.

— Очень хорошо. Весьма удачно. А домовики у тебя живые остались? Вызови кого-нибудь и прикажи меня слушаться.

Он так и сделал и, вскоре к нам присоединился дрожащий домовик. Видно было что в поместье Малфоеев, с тех пор как там поселился змеемордый творился полный беспредел. А домовики, хоть и не люди, но жить тоже хотят.

— Скажи-ка, эльф, где сейчас змея?

— Она кого-то съела и теперь спит.

— А сколько вас осталось в живых?

— Двое.

— Понятно. Скажи-ка мне вот еще что. Может ли один из вас обездвижить змеюку и доствить её сюда, а второй — вашу хозяйку Нарциссу?

Домовик задумался на мгновенье, а потом кивнул. И через несколько минут в комнате появились Нарцисса и домовики со змеюкой. Нарцисса, конечно, тут же бросилась к Люциусу, а я занялся змеюкой. И, после того как её мертвое тело отправилось в Арку, я подошел к Малфоям.

— Здравствуйте, миссис Малфой, — обратился я к ней. — Не говорю добрый вечер, потому что добрым его может назвать только сумасшедший. Поясню для чего вы здесь. Сейчас мы с вашим мужем отправимся ставить точку в сегодняшнем мероприятии. Точнее, ликвидировать одно змеемордое существо. А вам, я предлагаю на некоторое время воспользоваться моим гостеприимством. Не думаю, что после устранения урода, вам будет безопасно оставаться в вашем доме.

— ВАШИМ гостеприимством, мистер Поттер? — задавая вопрос Нарцисса оставалась совершенно спокойной. Но, подтекст в её вопросе не услышал бы, наверное, только глухой. Дескать, ты кто такой, что-бы гостеприимстово предлагать?

— Да, именно моим, — я улыбнулся ей и позвал, — Кричер.

— Что Кричер может сделать для Главы древнейшего и благороднейшего рода Блэк, — «проскрипел» явившийся эльф

 .

На мгновенье в глазах Нарциссы мелькнуло удивление и... понимание, наверное.

— Миссис Малфой любезно согласилась воспользоваться нашим гостеприимством, Кричер. На несколько дней. Поэтому, приготовь гостевые комнаты для для неё и её сына. Присвой им статус Гость дома. И позоботься о них.

— А, что... — Кричер видимо захотел уточнить, что делать с пленником.

— А нашего другого гостя приготовь к ритуалу. Думаю, что нам давно пора обновить защиту дом. И, наконец, перекрой доступ в дом всем орденцам. Уже можно.

Домовики и Нарцисса исчезли, а я повернулся к Люциусу:

— Ну, что, мой скользкий друг, пойдём и мы. А то, наверное змеемордый уже сгорает от нетерпения. Так что, не будем заставлять его ждать.

Перед выходом из лифта я передал Люциусу шарик пророчества, что бы на секунду отвлечь змеемордого, а сам надел мантию-невидимку. Последними словами Волди, когда мы вышли из лифта в атриуме, были слова:

— Ну, что, Люцциусс, мой с-скольззский друг, ты принес моё пророчес-ство?

— Да, мой Повелитель, — Люциус продемонстрировал шарик.

А я зафиксировал Малфоя и прыжком переместился Волди за спину. Затем захватил силовыми захватами его ноги и разорвал его тело. А затем снял с себя мантию и, достал из пространственного кармана сабатон. Ведь хотел же я раздавить его голову, как гнилой арбуз. Так, почему бы и не воспользоваться такой возможностью.

Он, кстати, он был еще жив, когда я приступил к задуманному. Голова Волдика разлетелась ошметками, а из его тела поднялось чёрное облачко. Оно на секунду сформировалось в искажённое мукой лицо, а потом просто развеялось.

— Ну вот и все, Люциус, — говорил я направляясь к обездвиженному Малфою, — как видишь не такой уж и страшный оказался на деле Волдеморт. А уж пафоса-то, пафоса сколько было. Н-да.

Затем, я забрал у Люциуса шарик с пророчеством, было мне интересно его послушать. Вдруг, отличается чем-то от известного мне.

— Спасибо, что подержал, Люциус, — сказал я ему напоследок, — и... прощай.

Я, разумеется, не стал как-то уродовать Малфоя, а просто остановил его сердце и вызвал Добби.

— Добби, — обратился я к домовику, — доставь тело бывшего злого хозяина на Гриммо и сообщи об этом миссис Малфой. Думаю, она захочет нормально похоронить своего мужа.

Сам же я отправился на выход. Пора было отправляться во Францию.

Гермиона встретила меня сидя на пороге нашего домика. Думается мне, что у неё просто сил ни на что не осталось, так она перенервничала. А я взял её на руки и вошел в дом. И уже там уселся в кресло, а Гермину устроил у себя на коленях. А дальше у неё началась истерика. Ну, а я, после того как влил в нее успокоительное, встал и принялся ходить по комнате. Всё так же, держа её на своих руках. И шептать ей всякие успокоительные благоглупости. А ещё я ей пел, кажется колыбельные, не помню, что именно.

Но, что меня добило больше всего во всей этой истории, так это то, что утром, при свете дня, я заметил в шевелюре Гермионы седые волоски. Бли-ин!!! Вот, тогда-то я поклялся себе не допускть подобного впредь.

Но, заметил я это, только когда мы потом устроилили небольшой пикник, на берегу Чёрного озера. А для этого, мы с ней отправились в Хогвартс. Почему вдвоем? Потому что Гермиона намертво вцепилась в меня и не собиралась больше отпускать. А почему в Хогвартс? Так ведь учёбу-то, официально, мы ещё не закончили. Да и было у нас там ещё одно незаконченное дело. Так сказать, незакрытый гештальт. По фамилии Снэйп. Вот мы и отправились.