Гарри Поттер. Иной (джен)

Гарри проснулся раньше обычного. Рона в постели не было. Он не сразу осознал, что произошло накануне. Но сейчас он поговорит с Роном, и Рон, конечно, поверит ему. Кроме того, ему не терпелось обсудить с друзьями свой сон.

В гостиной он встретил Гермиону.

— Ты не видела Рона? — спросил Гарри.

— Он уже ушел завтракать, — в глазах Гермионы читалось сожаление. Обычно они втроем дожидались друг друга.

— Думает, это моих рук дело? — спросил он по пути в Большой зал.

—Нет... наверное, нет. Кажется, не совсем...

—Как это не совсем?

— Гарри, неужели тебе не ясно? — всплеснула руками Гермиона. — Он просто слегка завидует! Ты — знаменитость, он всегда в тени, когда…

— Ха! Завидует. Настоящий друг!

Гарри криво усмехнулся, хотя на душе у него было совсем невесело. Внутри начинала вскипать злость.

В еще полупустом Зале он быстро нашел одну рыжую, недовольную физиономию. Сел напротив, сложил руки домиком и уставился на него. Хотел дать ему шанс.

Гермиона подсела к Рону.

— Гермиона, будешь морковный сок? — спросил Рон. На Гарри он не обращал никакого внимания.

— Ты по-прежнему считаешь меня лжецом?

Рон проигнорировал его.

— СМОТРИ НА МЕНЯ!

Рон дернулся от неожиданности, но быстро совладал с собой.

— Нам не о чем говорить.

— Мальчики…

— Не влезай! — оборвал Гермиону Гарри.

— Неужели зависть настолько затуманила твой разум?

— Это здесь совершенно ни при чём.

— Тогда в чем же дело?!

— Я тебе уже говорил. Ты бросил свое имя в Кубок и не…

— Заладил одно и то же! У тебя было куча времени, чтобы придумать отмазку поубедительнее.

— Думай, что знаешь, дело твое, — сказал он, встав из-за стола и направляясь к выходу.

— В момент, когда мне сильней всего нужна твоя поддержка, ты решил отвернуться от меня? — крикнул ему в спину Гарри.

Рон лишь прибавил ходу.

— Гарри… — у Гермионы навернулись слезы.

У Гарри внутри все кипело. Сердце бешено билось.

«Меня предал друг. Мой лучший друг. Этого не может быть. Я сейчас нуждаюсь в нем как никогда. Он не может так поступить со мной…»

Гермиона молча подсела, положила голову ему на плечо, а руку — на грудь. На удивление, от ее прикосновения и тепла ему стало полегче.

К ним подсели Невилл и Джинни. Присутствие друзей вернуло их к реальности, и они молча принялись за завтрак.

Гарри вспомнил свой сон.

— Кажется… мне приснилось новое пророчество.

— Что? — Чуть не подавилась Гермиона.

— Снова Трелони. Этот сон сильно отличался от всех предыдущих. В целом, просто неприятный сон, но пророчество прямо-таки запечаталось у меня в голове. Я помню каждое слово. Как будто я всегда его знал. Странное чувство...

Повисла тишина.

— Ну?! — прервала молчание Гермиона.

— Лучше запиши:

*

Не тронь рукой судьбы скрижали,

Игра огней — начало пагуб.

Из пламени, что в кубке прячут,

Восстал Иной для смертных дел.

*

И вновь предаст тот скромный воин

И не уйти от судьбы иной

В лабиринте лжи и стали

Последний шанс прервёт покой

*

Не драконьей пасти жар,

И не русалок хладный смех,

А зависть ближнего из всех

Для Иного — главный грех.

*

Кровь, что прольётся, — не по правилам,

Она для цели той дана.

И кубок, что наградою был явлен,

Укажет путь во Тьму, до дна.

*

Так в пламени бежать начните,

Но знайте: в древнем поле

Один, отмеченный печатью,

Иным вернётся из героев.

*

Гарри умолк, и повисла тягостная тишина. Гермиона, побледнев, смотрела на исписанный листок.

— Кто такой этот «Иной»? — задумчиво спросила Гермиона.

— Может, Волан-де-Морт? — предположил Гарри.

— Даже не знаю, — прошептала Гермиона, беспокойно теребя край мантии. — Гарри, может, это все-таки был просто сон?

Гарри был абсолютно уверен, что нет, но не стал ничего говорить. В его голове крутились лишь следующие строки:

«И вновь предаст тот скромный воин — И не уйти от судьбы иной», «А зависть ближнего из всех — Для Иного — главный грех.»

На другой день начались уроки, и он не мог больше избегать учеников других факультетов. Они, как и гриффиндорцы, считали, что Гарри сам бросил в Кубок свое имя, с той только разницей, что в их глазах это не делало Гарри героем.

С Роном он так и не помирился. Гермиона в Большом зале садилась между ними и, как могла, поддерживала беседу. С ней бывшие друзья говорили, но друг на друга старались не смотреть.

Примечательно, что Малфой его больше не поддевал. Вероятно, урок он усвоил. Но так же, как и у других слизеринцев, у него на груди был большой значок с яркой надписью:

«Седрика поддержим — он Настоящий Чемпион!»

При нажатии ее сменяла зеленая надпись:

«Гарри Поттер, ты смердяк, Задавала и дурак».

Гарри прокручивал в голове мысль: «Это уже заслуживает Ступефая или еще нет?»

Будь рядом Рон, ему было бы легче пережить эту свалившуюся невзгоду.

Что ранило Гарри ещё сильнее, так это та легкость, с которой Рон переключился с него на Дина и Симуса. «Подумаешь, потерял лучшего друга».

Ему было очень одиноко — ощущение, что весь мир ополчился против него.

Шли дни. Успеваемость на Предсказаниях и на Травологии оставляла желать лучшего. Почему-то Гарри просто потерял интерес к этим предметам, которого и до этого было не особенно много. Ухода за магическими существами также не было среди любимых предметов, но у Хагрида Гарри всегда получал наивысшие оценки.

Однако на Заклинаниях и Защите от Темных Искусств Гарри, наоборот, преуспевал.

На уроке профессора Флитвика у Гарри получилось идеальное «Брахиабиндо» — связывающее заклинание, а также достаточно сносный для четверокурсника «Капациус Экстремис» — заклинание незримого расширения. Лучше только у Гермионы.

Но настоящий триумф ждал его на Защите. Гарри таки сумел сбросить с себя Империус. Он стал единственным в классе, кто смог это сделать.

Сразу после ЗОТИ было Зельеварение.

Гарри на уроке воображал, как применяет Империус к Снеггу. «А сумел бы он его сбросить?»

— Займемся противоядиями! — Снегг обвел класс злобно поблескивающими глазками.

Суть заключалась в следующем: весь класс варил противоядия. В конце урока каждый по очереди пил яд, а сразу потом — свое же противоядие.

Больше половины справилось с заданием, и противоядие подействовало. На менее удачливых учениках яд действовал по-разному.

У Ханны Аббот лицо покрылось огромными прыщами.

У Рона полезла мерзкая и вонючая слизь из ушей.

Когда Невилл выпил своё противоядие, сначала ничего не происходило, к его собственному удивлению. Потом его лицо стало зеленеть.

— Ой-ой, — пошатнулся Невилл. — Профессор, принесите воды, что-то мне нехорошо...

Класс с большим трудом сдерживал смех, увидев выражение лица Снегга. Даже вечно серьезная на уроках Гермиона не могла сдержаться.

— Дайте ему воды! — рявкнул Снегг.

Мистер Бэгмен вызвал Гарри и других чемпионов в Большой зал на церемонию проверки волшебных палочек, а также на фотосессию. Рита Скитер — корреспондент «Ежедневного пророка» — упорно пыталась взять у Гарри интервью, но тот ответил категорическим отказом.