Волшебники бывают только в сказках... (гет)

Поттер приволок меня в "Нору". Меньше всего мне хотелось оказаться в этом странном, построенном словно из нагроможденных один на другой сараев, доме. Мне не нужна была жалость обитателей "Норы", не нужны оправдания Грейнджер, увещевания Поттера... Мне нужно было только забрать свою дочь. И уйти. А чего я ждал от грязнокровки? Конечно, ее вины в том, что произошло в кабинете, не было, но если бы она сразу сказала этому ублюдку, что выходит замуж... Никто не посмел бы прикоснуться к чужой невесте. Но она скорей позволит какому-то подонку лапать себя, чем признается в том, что выходит за Малфоя...

— Этот урод взбеленился, когда прочитал в "Пророке" о вашей свадьбе... — Голос Поттера прорвался в мои мысли сквозь туман обиды и разочарования. Хотя, она ведь не давала мне повода считать ее своей, четко обозначив рамки отношений. Но, Мерлин, как же мне хотелось, чтобы Грейнджер перестала видеть во мне лишь очередного просителя, которому нужна ее помощь. Мать Тереза, затопчи ее гиппогриф! А Поттер все говорил, мешая мне упиваться придуманной обидой.

— Он все это время, с самых похорон Рона, пытался добиться ее благосклонности , но Гермиона не обращала на него ни малейшего внимания, отсылала назад подарки, отказывалась встречаться с ним. Он еще в школе раздражал ее. Да, и если тебе интересно... — Поттер поставил передо мной флакон, наполненный дымчато-серебристой субстанцией. — Этот урод отказался давать показания. Пришлось извлекать воспоминания.

Поттер вышел, а я остался сидеть в маленькой комнатке, переделанной под рабочий кабинет. В углу кабинета, за сдвинутой сейчас ширмой стояла испрещенная рунами каменная чаша. Нехотя, боясь узнать что-то, способное в третий раз перевернуть мою жизнь, я взял в руку флакон и перелив его содержимое в Омут памяти, окунулся в воспоминания Маклаггена.

     Литтл-Хэнглтон. Я достаю шкатулку из тайника, не замечая того, что происходит у меня за спиной, а в это время Маклагген наклоняется над Смитом, шепча  заклятие подчинения. А потом поворачивается ко мне и, оглушив Уизли, тянет руку к шкатулке.   

— "Ларец", Малфой . Лучше отдай его добровольно, если хочешь жить. 

 Я беспомощно оглядываюсь по сторонам, но Уизли лежит, оглушенный заклятием, а Смит держит меня на прицеле волшебной палочки, уставившись мне в лицо пустым, отсутствующим взглядом.  Схватив Уизли за руку, я трансгрессирую... 

 — Авада Кедавра! — Два голоса, два луча... Вот только один из них промахивается, разбивая каменную кладку стены особняка. Маклагген недовольно поворачивается к Смиту. 

 — Тебе ничего нельзя поручить, Захария... Хорошо еще, что я не промахнулся. А Хорька мы найдем. Это даже хорошо, что ты промазал. Будет, на кого списать  рыжего... 

— Не пойму, Кормак, зачем тебе смерть Уизли... Он же друг Поттера, за него сам министр спросит...  

— И ты подтвердишь, что его убил Малфой. А  уж я сумею утешить Грейнджер...   

— Так это все из-за нее? 

 Маклагген, не говоря больше не слова, пошел к выходу. Смит торопливо засеменил за ним. 

  Картинка сменилась. Маклагген сидел в своем кабинете в Министерстве магии, слушая стоящую перед ним Долорес Амбридж. 

 — Это точно он, мистер Маклагген. Правда, у него немного изуродовано лицо, но я не могла ошибиться, это был Драко Малфой. И он гулял в парке со своей дочерью... 

— Хорошо, Долорес. А теперь пригласите ко мне Смита.  

 Амбридж вышла из кабинета, а Маклагген повернулся к висящему на стене портрету высокого седого волшебника.   

— Вот видишь, дядя, все складывается как нельзя лучше. Хорек принесет мне "Ларец" на блюдечке... И я обрету абсолютную власть... 

И снова смена обстановки. Маклагген пинком распахнул дверь кабинета Грейнджер . 

— Экспеллиармус! 

Волшебная палочка вырвалась из руки обескураженной ведьмы и отлетела к двери.  Грейнджер сделала шаг вперед, чтобы поднять ее и тут же оказалась прижатой к стене. Маклагген вытащил из кармана мантии газету и потряс ею перед лицом женщины. 

  — Замуж собралась, дрянь? 

 — Тебя это не касается. — Гермиона с ненавистью посмотрела в лицо здоровяка. — Я сама распоряжаюсь своей жизнью. 

 — Я столько сил и времени ухлопал на тебя, но ты и слышать ничего не хотела о том, чтобы выйти за меня, прикрываясь своим рыжим щенком и светлой памятью об этом придурке, его папаше... Но стоило появиться слизеринскому хорьку, как ты забыла обо всем на свете. А то, что он убил твоего ненаглядного Ронни уже перестало иметь для тебя значение? 

 — Я видела воспоминания Малфоя, я знаю, что это из твоей палочки вылетело Убивающее заклятие. Я понимаю, что ты промахнулся, но ты не имеешь права обвинять Драко в том, чего он не делал...

   — Я никогда не промахиваюсь, Грейнджер. — Маклагген ухмыльнулся ей в лицо — Ну зачем мне смерть Малфоя? "Ларец" я получил бы и без этого, а Хорек стал бы козлом отпущения. Кто-то же должен был ответить за смерть аврора? 

 — Значит, это не случайно? Ты метил в Рона? Мразь! — Она попыталась влепить ему пощечину, но он перехватил ее руку и, наклонившись, впился в рот Грейнджер поцелуем. Гермиона замычала, пытаясь вырваться, но разве хрупкой женщине под силу справиться с таким мордоворотом?  

Я вынырнул из памяти Маклаггена. Смотреть, что было дальше, не имело смысла, буквально через пару минут я и сам появился в кабинете. Почему Поттер показал мне это? Какое ему дело до того, что я чувствовал в этот момент, когда увидел Грейнджер с... этим уродом? Или он не обо мне беспокоился? То, что для Грейнджер я — пустое место, видно невооруженным глазом. Но до этой минуты меня подобное обстоятельство не волновало, расторгнуть волшебный брак действительно почти невозможно, на это я и рассчитывал, надеясь со временем вызвать в ней взаимное чувство. Теперь же мне стало не хватать ее согласия выйти за меня замуж и заменить моему ребенку мать. Сейчас мне было необходимо, чтобы Грейнджер стала моей женой. Вот только зачем это Поттеру?

Она сидела на низеньком стульчике посреди детской комнаты, окруженная малышней и читала им сказку . Джеймс и Хьюго сражались на игрушечных мечах, дочка Билла, кажется, ее зовут Вики,сидела на полу напротив Грейнджер и ловила каждое ее слово, широко распахнув огромные синие глаза, мой племянник и крестник Поттера, Тедди, пытался привлечь к себе внимание маленькой вейлы, дергая ее то за пышные оборки на шелковой юбочке, то за распущенные длинные серебристо-белые локоны, от чего юная ведьмочка кривила губки, время от времени бросая на парнишку сердитый ( "ты мне мешаешь" ), но кокетливый взгляд. Герми тоже расположилась на полу, положив голову на колени Грейнджер. Заметив меня, стоящего в дверях, Хьюго заулыбался и помахал мне рукой, Джеймс вежливо произнес:"Здравствуйте", Тедди сдержанно кивнул, вейлочка изучающе уставилась на мое лицо, Герми высвободилась из рук Грейнджер и подбежав ко мне, обняла и зашептала:

— Пап, ну чего ты так долго? Нам с Хьюго, между прочим, спать пора, а тебя все нет и нет. И как мы должны домой добираться? Гермиона сказала, что нужно дождаться тебя, она ведь не умеет водить машину. А трансгрессировать или путешествовать через камин втроем небезопасно. Это мне Джинни сказала...

— Сейчас поедем, малышка. — Я перевел взгляд на Грейнджер, она тихонько смеялась, прикрыв рот ладонью. И где-то внутри, под ребрами, вдруг стало тепло и спокойно.

Этой ночью не было ни посиделок на кухне за чашкой чая, ни откровенных разговоров, ни многозначительных переглядок. Мне просто выделили для ночлега одну из двух гостевых спален. Мы с Грейнджер по очереди поцеловали на ночь детей, пожелав им спокойной ночи и разошлись по комнатам. До свадьбы оставалось чуть больше суток, а еще ничего не было готово.

Естественно, ни на какую работу Грейнджер не пошла. Кингсли предоставил ей недельный отпуск, и весь следующий день мы впятером провели в Косой Аллее. Пятой, разумеется, была рыжая миссис Поттер. За что я был ей очень благодарен. Если бы не Джинни, Грейнджер появилась бы на собственной свадьбе в джинсах, в лучшем случае — в скучном деловом костюме. А так, пока мы с Хьюго занимались сугубо мужскими делами — побывали в магазине Джорджа Уизли, объедались мороженым в кафе мистера Фортескью, покупали детские метлы для Хью и Герми, да мало ли дел у двух мужчин накануне свадьбы одного из них — девчонки выбирали свадебное платье. Точнее, выбирала Герми, Джинни одобрительно кивала или наоборот, отрицательно мотала головой, а Грейнджер сидела в кресле, закрыв лицо руками и лишь время от времени произносила:

— Ну хватит, ну какая разница, что я завтра надену. Это всего лишь формальность.

На что моя дочь глубокомысленно заявила:

— Понимаешь, Гермиона, у меня самый лучший в мире папа. А значит, у него должна быть самая красивая невеста.

Джинни расхохоталась, услышав это, а Грейнджер, улыбнувшись, ушла в примерочную, надевать выбранный ими подвенечный наряд. Когда она вышла в зал, одетая в атласное платье сливочного оттенка, Джинни восхищенно вздохнула, а Герми подбежала к своей тезке и обняв ее за талию, заглянула Грейнджер в лицо.

— Гермиона, а мне уже завтра можно будет называть тебя мамой?

Присев перед малышкой на корточки, Грейнджер прижала девочку к себе и прошептала ей на ушко:

— Ты можешь начать называть меня мамой, когда захочешь...

Герми обхватила ее ручонками за шею и, уткнувшись лицом в открытое глубоко декольтированным вырезом платья плечо, всхлипнула:

— Мамочка...

Уже много лет спустя, закрепляя в прическе будущей невестки диадему тетушки Мюриэль, Джиневра Поттер спросит ее:

— Помнишь, Герми, как выбирали платье твоей маме? — И снова заплачет...

Но это будет еще не скоро. А пока мы с Хьюго выбирали обручальные кольца, девчонки заказывали торт и вино, потом Джинни отвезла нас на площадь Гримо.

"Знакомство с родителями" прошло на высшем уровне. Как знать, может в жилах Грейнджеров течет королевская кровь? По крайней мере, и сама Грейнджер, и ее сын во время визита к моим предкам держались почтительно, но с достоинством. Вдобавок ко всему, старый эльф отвесил моей невесте низкий поклон, сказав, что очень рад снова видеть в этом доме "мисс Миону". И пока мы с отцом пили в его кабинете Огневиски, а малышня, на радость старику Кричеру, носилась по дому, мама увела Грейнджер в библиотеку. Я так и не узнал, о чем говорили чистокровная колдунья и маглорожденная ведьма, но когда они вернулись глаза Нарциссы светились, а Грейнджер сдержанно улыбалась.

Ночь перед свадьбой, как впрочем, и две последующие, я снова провел в гостевой спальне.

Церемония венчания проходила во дворе дома Грейнджеров, предусмотрительно закрытом от любопытных глаз защитными заклинаниями. Побывать в своем поместье мне пока не удалось, что уж говорить о том, чтобы успеть до свадьбы привести Мэнор в порядок. Гостей было немного — мои родители, Блейз, Поттеры и Уизли. В роли церемонимейстера выступил Билл Уизли. Гермиона была ослепительно прекрасна в своем подвенечном платье, хотя в глазах невесты ясно читалось неудовольствие. Произнеся клятву и подставив губы для символического поцелуя, новоиспеченная миссис Малфой прошептала:

— Не слишком помпезно для фиктивной свадьбы?

— Заметь, большая часть гостей — твои друзья. Из Уизли по моему приглашению здесь только Билл.

Сказанное мной безусловно было правдой, но не было справедливым. Гермиона вообще никого не приглашала, для подтверждения состоявшегося брака достаточно было свидетельства церемонимейстера. Но ни Поттеры, ни клан рыжих родственников моей теперь уже супруги даже не задумались о том, что именно их обожаемой Гермионе и не нужны ни сама свадьба, ни их присутствие на ней.

Вечеринка закончилась, гости разошлись. Мои родители ушли через камин, Забини трансгрессировал, Уизли всем семейством уселись в магически расширенный "Mitsubishi Lancer" Билла, Поттеры умчались на демократичной "Toyota Corolla" Джинни . Начальник Аврората, виртуозно владеющий техникой полета на метле, почему-то панически боялся садиться за руль.

Уставшие от веселых игр с другими малолетними колдунами и впечатлений от прошедшего дня, ребятишки уснули, едва добравшись до своих кроватей. Мы с Гермионой, встав рядом, подняли волшебные палочки и произнесли заклинание уборки. Дворик, минуту назад украшенный разноцветными воздушными шарами, парящими в воздухе бумажными фонариками со свечами внутри и стоящими вокруг небольшого деревянного подиума букетами роз, снова обрел прежний аккуратный, ухоженный вид и ничто не напоминало о состоявшемся здесь венчании. Гермиона развернулась и пошла в дом, а у меня в голове вертелась лишь одна идиотская мысль — как она справится с крючками на платье. Надевать его ей помогала Джинни...

— Помочь?

Она круто развернулась и посмотрела на меня.

— В чем?

— Платье... Такие крючки самой расстегнуть...

Какое счастье, что взглядом нельзя убить. Иначе все было бы напрасно — ну зачем покойнику семья и работа? Я заметил, как дрогнула ее рука, держащая волшебную палочку и на всякий случай приготовился отразить заклятие. Но Гермиона, не сказав больше не слова, ушла в дом. А я остался стоять посреди этого маленького аккуратного дворика и проклинал себя за глупость.

Наутро мы с Биллиусом Артуром Уизли встретились на ступенях "Гринготтса". Он подтвердил факт состоявшегося бракосочетания и Крюкохват передал мне договор о найме меня на работу. В понедельник я должен был явиться в банк к восьми утра, чтобы порталом отправиться в Венесуэлу, пока под патронажем все того же мистера Уизли. Во время разговора гоблин недовольно хрюкал и бросал на Билла косые взгляды, сам же Уизли, напротив, сиял, как новенький галеон. Что-то во всем этом было не так. Прощаясь, Билл протянул мне руку. Во время рукопожатия я попытался поймать его взгляд, но Уизли закрылся от меня окклюменцией.

Следующим пунктом назначения для меня был Мэнор. Пора побывать в родовом поместье и заняться наконец его восстановлением. Оставив машину возле входа в "Дырявый котел", я трансгрессировал к воротам своего имения. Зрелище, представшее моему взгляду, оказалось плачевным. Проржавевшие ворота жалобно скрипели на ветру, чудесный парк, гордость мамы, зарос ползучим кустарником, сквозь потрескавшиеся плиты ведущей к дому дорожки пробивалась трава, вольеры, в которых отец держал павлинов, разломаны, о том, что стало с птицами, я не хотел даже думать. Особняк, некогда поражавший воображение своим великолепием, являл собой куда более жалкое зрелище. Выщербленные заклятием изразцовые стены, из оконных рам разноцветными шипами торчат осколки витражных стекол. Внутри все обстояло еще хуже. Вывороченные из пола мраморные плиты расколоты, ведущая наверх винтовая лестница ощетинилась вздыбившимися паркетинами, повсюду валяется перевернутая, разодранная, разломанная антикварная мебель, шелковые обои свисают со стен грязными клочьями... Не рискуя подниматься по лестнице, я трансгрессировал в свою комнату и тут же чуть не рухнул вниз, чудом удержавшись на краю огромной, пробитой в полу дыры. Осторожно пробравшись к окну я коснулся палочкой подоконника и вынул из открывшегося тайника обрывок колдографии. Красивая пятнадцатилетняя девочка в вечернем платье приветливо помахала мне рукой. В памяти всплыло расстроенное лицо Виктора Крама, перед самым отъездом из Хогвартса обнаружившего пропажу сделанного во время Святочного Бала снимка. Я аккуратно убрал кусок колдографии обратно. Вторую часть, изображавшую счастливо улыбающегося болгарского ловца я порвал в клочья и выбросил еще тогда, двенадцать лет назад.

Нужно было возвращаться в Лондон, чтобы нанять строителей и эльфов для восстановления Мэнора. И еще встретиться, наконец, с Леандрой.

Я позвонил ей и назначил встречу в том же ресторане. Кольцо, которое я собирался подарить ей, болталось в "бардачке" машины еще с того вечера. Я переложил коробочку себе в карман и направился к столику, за которым уже сидела Лео. Заметив мое приближение, Леандра нацепила на лицо непроницаемую маску безразличия. Мне стало смешно. Как будто она сможет скрыть от меня свои эмоции... Разговор вышел слишком сухим. Я просто сказал ей, что отныне фирма будет принадлежать Эмилии, попросил подготовить необходимые документы и положил на стол такую желанную для нее коробочку. Взгляд Леандры торжествующе вспыхнул и тут же погас, когда я объяснил, что это просто прощальный подарок. Когда сказал, что женат, что в моей жизни произошли такие перемены, с которыми она никогда не справилась бы, что знаю о все о ней и ее отношении ко мне и моей дочери.

— Думаешь, ты нужен своей нынешней жене? Думаешь, ей нужно вытирать сопли твоей чокнутой малявке? — Она выкрикивала это мне в лицо, стараясь зацепить как можно больнее. А мне неожиданно стало жаль эту несчастную девочку. Хорошо, что в это время в ресторане почти нет посетителей...

— Мэйсон, мы не договорили!

— Обливиэйт!

В маленький коттедж на Сосновой улице я вернулся только к ужину. Герми, успевшая соскучиться, повисла у меня на шее, Хьюго, выбежавший вместе с ней в прихожую, ухватился за мою руку. Я поймал себя на мысли, что не воспринимаю мальчишку как сына Рональда. Не удивительно. При невероятном внешнем сходстве с отцом (только глаза не голубые, а золотисто-карие), не по детски рассудительный и серьезный Хью характером пошел в мать.

В воскресенье за завтраком Хьюго как бы между прочим обронил, что было бы неплохо поиграть с Джеймсом. Герми поддержала его, сказав что хочет увидеться с Вики, которая гостит сейчас в "Норе". Не люблю я семейку Уизли, но не отказывать же детям в удовольствии, тем более, что уже завтра утром мне предстояло уехать почти на два месяца и я долго не увижу ни задорной мордашки своей дочери, ни деловито нахмуренных бровей Хьюго. Забросив в багажник игрушечные метлы и усадив свое семейство в машину, я повез их к Поттерам.

К моему облегчению, старшее поколение Уизли отправилось в гости к Андромеде. Оказывается, они каждую неделю собирались у моей тетки, а в этот раз Молли Уизли решила выступить в роли Голубя Мира и попытаться примирить сестричек Блэк. Надеюсь, хотя бы отца моего с собой не потащили, могу себе представить его "приятельскую беседу" с Артуром... Хотя, на свадьбе они ведь как-то друг друга вытерпели.

Малышня умчалась в сад, гонять гномов, Тедди раскачивал на качелях Вики, Джинни и Флер, забрав с собой Гермиону, о чем-то сплетничали на кухне, Поттер кивком головы позвал меня во двор, где уже сидел Билл, а под скамейкой остывал ящик сливочного пива. За ту неделю, что я снова жил в своем мире , я в первый раз снова попробовал его и теперь наслаждался давно забытым вкусом. О чем могут разговаривать трое мужчин за бутылочкой холодного пива? Да обо всем. Поттер дал дельный совет по найму строителей, Билл по ходу беседы проинструктировал меня о моих обязанностях в новой должности, трепались о новых моделях метел, о квиддиче... Поттер достал из кармана снитч и начал им поигрывать — отпускал на расстояние вытянутой руки и поймав, снова сжимал в кулаке. Перехватив мой взгляд, он усмехнулся:

— Сыграем?

— Легко!

— Билл, ты как?

Уизли отмахнулся:

— Нет уж, я лучше посмотрю...

Поттер прищурился, глядя на меня:

— Один на один? Тедди слишком занят Вики, ему не до квиддича... Джинни разозлится конечно, что ее не позвали, но тогда будет нужен еще кто-нибудь, чтобы уравнять число игроков.

Ну будем мы вдвоем гоняться за одним снитчем, и что? Остальные будут на это просто смотреть?

— Трое на трое. Зови своих домочадцев.

— Только не говори, что собираешься усадить на метлу Гермиону...

— Есть возражения?

— Но она же...

— Неплохо с ней управляется. Правда, летает пока на детской, в пять лет рановато осваивать настоящую...

Поттер ржал, согнувшись пополам.

Играли мы все же четыре на четыре. Тедди не смог устоять, в десять лет мальчишек квиддич привлекает больше, чем даже самые очаровательные вейлы. Поэтому он присоединился к нашей команде, а Вики играла на стороне своих родственников. Сложнее всего оказалось убедить Хьюго. Он с сомнением посмотрел на меня, когда я предложил ему занять место у колец.

— А если у меня не получится?

— У тебя все получится, Хьюго. По другому просто не может быть. Ведь твой отец тоже играл в квиддич. И был хорошим вратарем.

— Правда?

— Да.

Он просиял и, усевшись на метлу, взлетел к кольцам, установленным всего в паре ярдов от земли, детская метла выше не поднимается.

Играли, разумеется, без загонщиков, не хватало еще бладжеры выпускать, когда на поле дети...

Тедди, гордый тем, что ему доверили настоящую гоночную метлу носился за Джинни, пытаясь отобрать у нее квоффл, а когда у него это получалось, перебрасывал мяч Герми и уже моя дочь отправляла его в охраняемые Мари-Виктуар кольца. Вики почти ни разу не удалось отбить ее подачу. Хьюго же защищал свои ворота, как лев, не пропуская пасы Джеймса. Хотя, пару раз рыжему Поттеру посчастливилось, хитро закрутив квоффл ( наверняка научился у матери, Джинни была прирожденной охотницей ), пропустить мяч через кольца за спиной кузена. Мы же с Поттером-старшим зависли на высоте в пятнадцать ярдов, наблюдая за игрой и выискивая крохотный крылатый мяч. На "зрительской трибуне" (скамейка, надежно закрепленная на крыше сарая), болея каждая за "свою" команду, перешептывались Флер и Гермиона. Я залюбовался на свою жену — глаза Гермионы блестели, она раскраснелась от удовольствия и задорно смеялась, подбадривая детей и аплодируя каждому заброшенному Герми и каждому пойманному Хьюго мячу. И чуть не пропустил снитч. Долю секунды он был у меня перед лицом — и снова пропал из виду. Над самой землей мелькнул золотой блик и я направил метлу вниз, войдя в почти отвесное пике. Поттер тоже заметил его и с угрожающей скоростью приближался к земле. Мы одновременно протянули руки к снитчу, золотой мяч дернулся, взлетая, и... сам лег мне в руку.

— Йо-ха! — Я снова взмыл ввысь, сжимая в пальцах трепещущий прозрачными крылышками золотой орех.

Когда я спустился на землю, игроки моей команды бросились обнимать меня, даже Тедди на мгновение обхватил ручонками мою шею. Поверх детских голов я наблюдал за приближающимися к нам Гермионой и Флер. Вейла, держа мою жену под локоть, улыбнулась и что-то зашептала ей, указывая на меня глазами. Гермиона переменилась в лице. Сжав зубы, она промчалась мимо меня и детей к Поттеру, размахнувшись, отвесила ему звонкую пощечину и зашипела в лицо:

— Да как ты посмел! Как ты мог! Это подло, Гарри!

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, она подлетела к нам, подхватила ребятишек и, крепко прижав их к себе, трансгрессировала.

Флер стояла посреди двора, виновато опустив голову и прижав ладони ко рту, Билл и Джинни укоризненно смотрели на нее, а Поттер подошел ко мне.

— Нужно поговорить.

— Не стоит.

Теперь я был абсолютно уверен в том, о чем начал догадываться три дня назад. Ну и сволочь ты, Поттер! Спасибо тебе за это. Оставаться здесь не было смысла. Я сел в машину и поехал обратно в Брайтон.