Это моя комната! (гет)

Как обычно, Гермиона лежала на своем красном диване с книгой в руках. В последнее время она часто так делала.

Со дня бала прошло уже несколько недель. Рон и Лаванда теперь официально встречались, и их можно было без труда застать целующимися в каком-нибудь углу. Гнев Гермионы на Рона постепенно стихал. Она даже не сделала ничего ему назло, из-за чего Малфой назвал ее сумасшедшей – ведь она не отомстила Уизли. Малфой любезно предложил свои услуги для мести Рону, но Гермиона от его помощи мудро отказалась, рассудив, что Рон не хотел сделать ей больно. Он просто ничего не знал о девушках и о том, как к ним нужно относиться.

И хотя Гермиона привыкла видеть Рона и Лаванду вместе, она стала проводить со своими друзьями намного меньше времени. У Рона была Лаванда, у Гарри – Джинни, а у Гермионы никого не было. И не то чтобы друзья выставляли это напоказ, все равно, когда она была с ними, то чувствовала себя «пятой лишней».

Поэтому вместо того чтобы быть с друзьями, Гермиона целыми днями сидела в комнате и читала. В книгах она всегда находила успокоение.

И, конечно, еще был Малфой. Их отношения стали довольно напряженными после бала. Они больше не могли заколдовывать друг друга, так как не хотели попасться Дамблдору и получить наказание, поэтому им приходилось вести себя вежливо, и это было очень странно. Не то чтобы Гермиона часто разговаривала с Малфоем последние несколько недель; казалось, он избегал ее. Иногда она ловила на себе его взгляд, и он тут же отворачивался, притворяясь, будто бы и не смотрел. Если бы она не так хорошо знала Малфоя, то описала бы эти взгляды как взволнованные.

Гермиона надеялась, что этот день скоро закончится. Это был День Святого Валентина, и он напоминал ей о ее одиночестве. К тому же день был неучебный — суббота, поэтому не было уроков, которые могли бы ее отвлечь.

Малфой вышел из ванной, где до этого довольно долго просидел. Гермиона не могла не признать, что он выглядел очень привлекательно. Наверняка у него было свидание с какой-нибудь слизеринкой.

— Отрывай свою задницу от дивана и пойдем, — неожиданно сказал Малфой.

— У меня уже есть планы.

— И под планами ты имеешь в виду чтение маггловских книг об отчаявшихся женщинах, которые были преданы мужьями, сделали два аборта и имеют алкогольную зависимость?

— Они не все об этом, — ответила Гермиона обиженно.

— Мне совершенно не доставляет удовольствия видеть все эти розовые сердечки и приклеившиеся друг к другу парочки, но если я оставлю тебя здесь, ты разревешься и испортишь ковер. Так что пошли.

— Только если ты попросишь вежливо, — Гермиона решила проверить его терпение. Она не собиралась подчиняться его приказам, как какой-нибудь солдат. Если Малфой хочет провести с ней День Святого Валентина, то пусть приложит хотя бы малейшее усилие. Пусть не думает, будто она весь день только и ждала его приглашения.

Малфой посмотрел на нее, вздохнул и ворчливо спросил:

— Хочешь пойти со мной?

И хотя его вопрос прозвучал отнюдь не вежливо, Гермиона согласно кивнула. Частично потому, что она понимала, как трудно ему было вежливо попросить, и частично потому, что ей было интересно, куда он ее поведет.

— Ну и куда мы пойдем? Ты поведешь меня в паб к мадам Розмерте? – поддразнила Малфоя Гермиона и улыбнулась, представив его вместе с ней в подобном заведении.

— Это не свидание, Грейнджер.

Они миновали множество коридоров и лестниц, прежде чем подошли к статуе горгульи. Рядом со статуей стоял мальчик, которому Малфой тут же приказал убираться и передать всем своим друзьям, чтобы они забыли путь сюда. Ученик покорно повиновался и быстренько покинул это место.

В любой другой день Гермиона бы не одобрила такое поведение, но сегодня была готова сделать исключение.

Малфой потянул один из рогов горгульи – Гермиона была почти уверена, что услышала, как горгулья сказала «ай!», — и перед ними открылся секретный проход. С любопытством Гермиона последовала за Малфоем, гадая, куда ведет этот туннель. Было очень темно, и ей приходилось прикладывать усилия, чтобы не упасть. Заметив, с какой легкостью двигался по проходу ее спутник, Гермиона сделала вывод, что он не раз до этого бывал здесь.

Но наконец туннель закончился, и она была рада снова видеть синее небо над головой. Ее взору открылось озеро и многочисленные дубы, окружавшие его. Гермиона хотела было идти дальше, но, к ее удивлению, Малфой остановился.

— Ты привел меня к озеру? – полюбопытствовала Гермиона. Нет, она и вправду думала, что он поведет ее в какое-нибудь жутко дорогое место, где даже стены покрыты золотом и серебром.

— Если это можно назвать озером. Сюда выбросили столько всякой отравы, что теперь даже воду трогать нельзя.

— Ты привел меня к ядовитому озеру? – обиженно спросила Гермиона. Он что, решил ее утопить? Причем в ядовитом озере, чтобы было уж наверняка?

— Зато сюда никто не придет, — объяснил он, магией заставляя появиться плед, чтобы они могли сидеть на земле. – И все не так уж плохо.

С помощью заклинания Малфой стал создавать из воды разные фигуры. Гермиона заинтригованно смотрела, как он создает сначала снежинки, а потом цветы: нарциссы, тюльпаны, лотосы, розы. Это было завораживающее зрелище. За цветами последовали слизеринская змея и выдра.

— Это мой Патронус, — сказала Гермиона, но Малфой не выглядел удивленным.

Гермиона подняла палочку и произнесла:

— Экспекто Патронум!

Выдра пробежала по воздуху и присоединилась к другой, созданной из воды. Гермиона и Малфой смотрели, как они гоняются друг за другом, пока водяная выдра наконец не исчезла. Малфой неожиданно помрачнел.

— Почему ты им не сказала? – вдруг спросил он.

— О чем?

— Об этом, — Малфой задрал рукав мантии, открывая Черную Метку. – Ты наверняка видела ее, пока наблюдала за мной.

Ошеломленная его внезапной искренностью, Гермиона невнятно произнесла:

— Я… я не знаю.

Она заметила метку за несколько дней до бала. Если бы это случилось месяца два назад, то Гермиона бы без промедления рассказала обо всем Гарри, Рону и Дамблдору. Она и сама не знала, почему ничего не сказала друзьям. Возможно, потому, что наблюдала за Малфоем достаточно долго и знала, что он еще ничего не делал по заданию Волдеморта… во всяком случае, пока.

— Это просто метка, — сказала она.

— Но ты прекрасно знаешь, что она означает.

— Если у тебя есть метка, это все равно не значит, что ты обязан следовать за ним. Ты все еще можешь принимать свои собственные решения.

— Это может быть опасно для тебя, Грейнджер.

— Я не думаю, что ты реально причинишь мне вред. Ты, конечно, мерзавец, но ты не жесток. Кроме того, даже если я не права, то смогу с тобой справиться.

Малфой с удивлением посмотрел на нее.

— Ты или невероятно умная, либо невероятно тупая, — вздохнул он.

— О, я умная, очень умная, — Гермиона улыбнулась, пытаясь поднять ему настроение.

— Ну-ка, в тебе появилось высокомерие, — поддел ее Малфой.

— Должно быть, заразилась от тебя, — съязвила в ответ она.

— Я не высокомерный! – негодующе воскликнул он.

— Ты не высокомерный? – рассмеялась Гермиона. – Да ты просто король высокомерия! Вечно приказываешь другим людям, ходишь с таким видом, будто ты лучше всех на свете, да еще с этой нахальной улыбочкой на лице.

— Я ничего не могу сделать с тем, что все вокруг идиоты.

— Нет, вот вообще не высокомерно прозвучало, — с сарказмом заметила Гермиона.

Малфой сузил глаза:

— Ну, а ты как всезнайка с манией всем указывать будешь говорить мне, как я должен себя вести?

— Нет у меня никакой мании! – возразила Гермиона. – Я просто хотела сказать, что ты мог бы иногда быть повежливее и понимать, что не все люди глупее тебя.

— А насчет улыбочки? – Малфой ожидал дальнейших инструкций.

— Ее можешь оставить, мне нравится, — великодушно разрешила Гермиона, и Малфой улыбнулся. – Ты ведь ничего не запомнил из того, что я тебе сказала?

— Я только понял, что мания всем указывать у тебя в наличии, не отрицай.

* * *

— Что ж, ты выдержал целый день с магглорожденной, — Гермиона улыбнулась Малфою.

Побыв немного на озере, они вернулись обратно в Хогвартс и провели остаток дня в гостиной старост. Они ели, разговаривали и смеялись. Гермиона не могла не признать, что она отлично провела время, намного лучше, чем могла ожидать. Из Малфоя вышел неплохой собеседник, хоть и весьма саркастичный.

— Ты не так уж и ужасна для магглорожденной.

Гермиона улыбнулась.

— Что?

— Ты сказал магглорожденной.

— Не привыкай к этому, — осознал Малфой свою ошибку. – Я провел с тобой столько времени, что твоя доброта передалась и мне.

— Да, мы… — Гермиона посмотрела на часы. – Уже за полночь? Пора ложиться спать.

Малфой кивнул. Гермиона встала со своего места и пошла к своей комнате.

— Грейнджер.

— Да?

— На следующий День Святого Валентина найди себе какую-нибудь другую пару для свидания, потому что я не собираюсь тебя выручать.

— То есть, это все-таки было свидание? – поддела Малфоя Гермиона.

— Ты переворачиваешь мои слова, — недовольно ответил тот. – Я хотел сказать, что нам не придется снова терпеть этот ужас, если ты…

— Ужас?

— Ну да, покидать Хогвартс, идти на озеро, вместе есть…

— Да, Малфой, — перебила его Гермиона. – Я тоже отлично провела время.

Она поднялась на цыпочки – за последние года Малфой сильно подрос – и мягко прижалась губами к его щеке. К ее удивлению, он немного покраснел, а на его лице появилась улыбка.

— Спокойной ночи, Малфой.