Severus (джен)

К сожалению, выспаться Северусу в эту ночь так и не удалось. Ему казалось, что не прошло и нескольких минут с тех пор, как он закрыл глаза, и вот уже кто-то настойчиво тряс его за плечо. «Наверное, это Трике», — подумал он с досадой, совершенно не понимая, что домовику могло понадобиться от него в столь ранний час.

— Оставь меня! — проворчал Северус, делая попытку накрыться одеялом, но то почему-то не поддавалось, как будто кто-то тянул его в противоположном направлении. Странно. Обычно эльф избегал прикасаться к «господину» без особой нужды. «А если это не Трике, кто тогда?» Любопытство заставило Северуса, приоткрыть один глаз, чтобы разглядеть неизвестного нахала, но уже в следующий миг сон слетел с него, как вода скатывается с гусиных перьев: на краю его кровати сидел необычайно довольный произведённым эффектом Люциус Малфой.

На некоторое время Северус утратил дар речи.

Изумлённо моргая, он смотрел на недавно обретённого приятеля, который мало того что явился к нему посреди ночи, так к тому же зачем-то облачился в маггловскую одежду: насколько Северус смог разглядеть, на Люциусе были тёмные брюки, гольф и короткий жакет.

— Ч-ч-то тебе нужно? — пробормотал, заикаясь, Северус, инстинктивно цепляясь пальцами за край одеяла.

Улыбка Малфоя стала ещё шире:

— Тише, — прошептал тот, прикладывая палец к губам. — Не бойся! — Люциус подмигнул, и серые глаза замерцали. — Я не собираюсь... причинить тебе вред...

— Я не боюсь, — со злостью перебил его Северус, ощутив, как прилила к щекам кровь. — С чего бы тебе хотеть причинить мне вред!?

— Ты совершенно прав! — заверил его Люциус и, внезапно перестав улыбаться, слегка наклонился к Северусу. — Просто я хочу кое-что тебе показать, — таинственно прошептал он. — Если ты действительно не боишься.

— Я. Не. Боюсь, — раздраженно прошипел Северус и посмотрел в сторону окон, чтобы хотя бы приблизительно определить который час. Судя по сереющему небу, ночь уже закончилась, но рассвет ещё не наступил. Для чего Малфою понадобилось врываться к нему ни свет ни заря? Что он собирается ему показать? Северус уже открыл рот, собираясь задать эти вопросы, но Люциус опередил его:

— Прости, что разбудил, но если ты хочешь увидеть кое-что интересное, вставай поскорее. Нам ещё идти придётся, и немало, а до места нужно добраться до восхода солнца, иначе опоздаем, — торопливо прошептал он и, глядя на изумлённое лицо Северуса, многозначительно добавил: — Сегодня 24 июня.

Конечно, Северус знал, что день летнего солнцестояния всегда был для магов особым. Например, собранные до рассвета травы обладали исключительными свойствами, а для некоторых зелий годились только такие. С особой тщательностью их хранили весь год — до тех пор пока не удавалось собрать новые. Кроме того, именно в эту пору совершались также некоторые ритуалы. В одной книге Северус прочёл, что особенно действенными считались заклинания любовной магии. «Ну и что с того? — подумал он хмуро. — Я-то здесь при чём? Мне любовная магия ни к чему. Или это Люциус собирается приворожить кого-нибудь?» — внезапная догадка заставила его усмехнуться. Однако высказывать свои подозрения вслух он не стал.

Малфоем же всё больше овладевало нетерпение.

— Так... ты идёшь? — требовательно спросил он и снова потянул на себя одеяло Северуса.

Видимо, времени и впрямь было мало. Нужно решаться. Отчаянно зевая, Северус потёр глаза и сел, поджав под себя ноги. По мере того как он просыпался, идея прогуляться и посмотреть на то, что собирался показать ему Люциус, уже не казалась такой уж непривлекательной. «Пожалуй, это будет здорово, — вкрадчиво нашёптывал ему непонятно откуда взявшийся коварный голосок. — Давай же, соглашайся, пока он не передумал!» — и с каждой секундой Северус всё больше склонялся к тому, чтобы последовать его совету.

Перемена в его настроении не ускользнула от внимательных глаз Малфоя.

— Вот и отлично! — заявил он. — Я вижу, ты уже не сердишься. Уверен, тебе понравится! — заявил он с энтузиазмом. — Но если не хочешь, чтобы мы опоздали, лучше поторопись. Там, — Люциус махнул в сторону кресла, — подходящая одежда для тебя. По лесу, знаешь ли, лучше ходить не в мантиях. Хотя, признаюсь тебе, маггловские тряпки я ненавижу: всегда чувствую в них себя сквибом, — добавил он брезгливо, как будто одна только мысль о том, чтобы идти куда-то в маггловской одежде, пусть даже это лес, была для него неприятной. — Ну, давай, собирайся, — проворчал он поднимаясь. Похоже, то обстоятельство, что ради этой прогулки пришлось напялить на себя ненавистный костюм, всё-таки заметно портило ему настроение. — Жду тебя через пять минут, — бросил он через плечо и скрылся за дверью.

Проводив его взглядом, Северус пожал плечами. Малфоевская щепетильность в отношении вещей была ему не слишком понятна. Самому ему было как-то всё равно, какая на нём одежда, если она новая и подходит по размеру, но, видимо, чистокровные волшебники придерживались другого мнения.

Северус снова посмотрел в окно. Кажется, небо стало немного светлее. «Если мне не хочется, чтобы Люциус ушёл один, нужно поторопиться», — подумал он, стряхивая с себя остатки сонной расслабленности. Выбравшись из кровати, он первым делом подошёл к креслу и начал разглядывать принесённые Малфоем вещи. Там обнаружились носки, джинсы, футболка и свитер, а на полу стояли новенькие мягкие туфли. Глядя на ожидающую его экипировку, Северус вдруг ощутил, как в нём просыпается азарт исследователя. Только вчера, затаив дыхание, он смотрел с террасы на зелёную долину, и вот скоро уже сможет по ней прогуляться! От одной только мысли об этом его охватило радостное возбуждение. К тому же так приятно будет избежать утренних пыток Трике!

— Отлично! — пробормотал он себе под нос и вприпрыжку помчался в ванную.

С водными процедурами, а потом и с одеванием, Северус старался покончить как можно быстрее, однако, вылетев за дверь, он обнаружил взволнованного и раздражённого вынужденным ожиданием Люциуса. Промедли Северус ещё хоть минуту, и тот бы ушёл без него.

— Наконец-то! — прошипел Малфой, и, бросив через плечо «Пойдём!», со всех ног понёсся к лестнице.

Северус ждал, что они снова спустятся в главный холл замка, как вчера, когда они выходили, собираясь на конную прогулку, но нет! Добравшись до второго этажа, Люциус внезапно свернул в какую-то узкую галерею, и они довольно долго шли по ней, пока не остановились перед небольшой деревянной дверью. Потянув ручку на себя, Люциус обнаружил, что дверь заперта. Недовольно пробормотав себе под нос какое-то слово, он полез в карман жакета. Оттуда Малфой извлёк несколько ключей разных форм и размеров и принялся по очереди пробовать открыть ими замок. Похоже, он всё больше беспокоился. Руки его подрагивали, так что открыть замок удалось только с третьей попытки. Тихонько скрипнув, дверь подалась вперёд, открывая их глазам низкий тёмный коридор, который едва освещали магические факелы.

Спустя несколько минут они торопливо шагали по нему, вдыхая влажный прохладный воздух.

— Это один из тайных ходов, ведущих из замка в лес, — объяснял Люциус, слегка задыхаясь от быстрой ходьбы. — Их здесь очень много. Некоторые выходят на поверхность уже в горах, за десятки миль отсюда. Но тот, которым мы идём сейчас, один из самых коротких. Думаю, через полчаса мы будем на месте.

— А что это за место? — полюбопытствовал Северус, стараясь не отставать от своего проводника.

— О! Это очень необычное место, — усмехнулся Малфой. — В прошлом году мы ходили туда с отцом. Встречали восход солнца. Но... больше я не скажу тебе ни слова! — Люциус подмигнул. — Будет гораздо интереснее, если ты вначале сам всё увидишь, — произнёс он таинственно. — Конечно, потом я расскажу тебе всё, что ты захочешь узнать. Если смогу... — добавил он многозначительно.

Услышав столь загадочный ответ, Северус не ощутил ни страха, ни тревоги. Напротив, ему казалось, что его тело наполнилось маленькими весёлыми пузырьками — как в шампанском, которое он украдкой попробовал несколько дней назад на праздничном ужине. Сейчас они заставляли его сердце учащённо стучать. Видимо, его состояние не укрылось от Люциуса, потому что тот подмигнул ему и сказал:

— Хотел бы поскорее до него добраться, верно? Но потерпи, нам ещё идти и идти!

С этими словами Малфой вдруг остановился, и Северус увидел, что путь им преградил большой тёмный валун. Люциус втянул воздух, как будто принюхивался к чему-то. Последовав его примеру, Северус ощутил хорошо знакомые ему запахи тины и водорослей. Так пахло в его убежище у реки. «Наверное, где-то поблизости тоже есть водоём", — решил он.

Тем временем Люциус потянулся к карману и достал из него — Северус даже моргнул, чтобы удостовериться, что ему это не привиделось, — волшебную палочку...

Малфой стоял к нему спиной и не заметил, что тело Северуса в тот же миг напряглось как струна. «Наверное, Люциус старше, чем кажется, раз ему уже можно колдовать вне стен школы?» — предположил он, и сладкая дрожь предвкушения пробежала по его телу. Из разговоров с Айрис он уже знал, что вообще-то ученикам это строго запрещено, до тех пор пока им не исполнится шестнадцать лет. В этот миг Северус был очень рад, что пошёл с Малфоем. Сейчас он увидит, как колдуют волшебники! Словно услышав его мысли, Люциус взмахнул палочкой, и Северус забыл всё, что читал или слышал о волшебниках и заклинаниях, потому что на его глазах творилась настоящая МАГИЯ. Горящими от восторга глазами он жадно следил за тем, как кончик палочки выписал что-то похожее на лежащую на боку восьмёрку, а потом коснулся тёмной поверхности прямо перед ними и... тьма как будто растаяла.

Они очутились посреди довольно густого леса. Под кронами огромных деревьев было очень темно, и на кончике полочки Люциуса зажегся маленький огонёк. «Заклинание Lumos’а», — прошептал себе под нос Северус и довольно улыбнулся, вспомнив, как во время одного из своих тайных экспериментов со старой палочкой Эйлин оно у него тоже получилось, хоть и не с первого раза.

— Что? — откликнулся Люциус, который, кажется, расслышал его шёпот.

— Нет, ничего... — с невинной улыбкой заверил его Северус, — тебе послышалось.

— В таком случае постарайся не отставать, — проворчал Люциус. — Старайся идти по моим следам — тут довольно много нор.

— Конечно, — откликнулся Северус, который ничуть не боялся кротовин и ходов, прорытых под землёй мелкими тварями.

— Ну, тогда давай поспешим! Мне кажется, мы всё-таки опаздываем! — С этими словами Люциус торопливо зашагал вперёд.

Их вела узенькая, едва заметная, заросшая травой тропинка, и путь этот не был лёгким. То и дело приходилось сражаться с коварными кустами, так и норовившими хлестнуть ветвью по лицу. В который раз, отцепляя от рукава сухую ветку, Северус порадовался предусмотрительности Малфоя, который принёс ему маггловскую одежду. Хорош бы он был здесь в шёлковой мантии, от которой к этому времени остались бы только жалкие клочья!

Примерно через полчаса быстрой ходьбы они оказались у небольшого холма, а когда подошли поближе, Северус увидел, что за зелёными плетями дикого винограда скрывается вход.

Бросив взгляд вверх, Люциус выдохнул с явным облегчением:

— Успели!

Северус был очень рад тому, что они добрались до нужного места, потому что последние шаги дались ему с большим трудом. Видимо, сказывалась вчерашняя конная прогулка, и, хоть жаловаться он не собирался, услышать о том, что трудный путь остался позади, было приятно.

— Отец говорил мне, что в этой пещере когда-то было святилище друидов, — менторским тоном сообщил Люциус. — Они с Рене нашли его несколько лет назад, во время осенней охоты, хотя предки маркиза наверняка знали о нём — там полно следов магии! — добавил он и скрылся в тёмном проёме. Северусу отчего-то стало не по себе, но он немедленно последовал за своим провожатым.

Пройдя несколько шагов в кромешной темноте, они оказались в довольно большой пещере. Вид её показался Северусу странным и почему-то знакомым. Казалось, она была сложена из гигантских прямоугольных камней, похожих на грубо отёсанные гигантские колонны. На некоторых колоннах лежали похожие камни, образуя что-то вроде перекрытий. Однако свод пещеры терялся в темноте и, судя по этому, располагался выше самой высокой «колонны». Отказавшись от идеи разглядеть потолок, Северус посмотрел себе под ноги и увидел выложенный из круглых светлых камней — размером примерно с куриное яйцо — причудливый узор, похожий на схему небольшого, но замысловатого лабиринта. Они стояли как раз у его входа, а в центре помещалось что-то вроде большого очага, тоже сложенного из камней.

«Должно быть, лабиринт ведёт к нему», — подумал Северус, пытаясь отыскать в переплетении светлых линий тропу, по которой можно было бы добраться до этого очага. Почему-то ему показалось, что на светлые камни лучше не наступать.

От созерцания камней его отвлёк голос Малфоя.

— Не жалеешь, что пошёл со мной? — спросил он, и глаза его заблестели. — Ну-ка, скажи мне теперь, на что это всё похоже? — Люциус небрежно обвёл рукой пещеру и, усмехаясь, посмотрел на своего спутника.

— На... — Северус на мгновенье задумался, пытаясь вспомнить, где он мог видеть подобное, и тут его словно осенило: — На Стоунхендж! — воскликнул он, изумляясь тому, как он сразу не догадался, и добавил: — Только... маленький!

— Верно! В таком случае ты, может быть, скажешь, для чего мы здесь?

Северус вспомнил, что подобные сооружения строились в строгом соответствии с расположением небесных тел. В школе им говорили, что это позволяло точно определять дни равноденствий и солнцестояний, а из магических книг Айрис он знал, что волшебники использовали энергию звёзд и светил в различных ритуалах.

— Ты хочешь... провести какой-то ритуал? — спросил он осторожно.

— Вот именно! — Люциус довольно усмехнулся. — А ты мне в этом поможешь... Если захочешь, конечно, — добавил он мягко. — Ничего страшного. Просто любовная магия, — Малфой презрительно хмыкнул. — Но если у нас всё пойдёт как надо, можно будет ещё немного заглянуть в будущее. Хотя для начала нам нужно пройти к очагу и поскорее, — с этими словами он снова извлёк из кармана палочку, — пока не поднялось солнце.

Люциус направил палочку туда, где в каменном узоре был обозначен вход, зажмурился и произнёс какое-то заклинание. Северус во все глаза смотрел себе под ноги, не желая пропустить ничего из того, что вот-вот должно было произойти, но... прошло несколько мгновений, а камни оставались на своих местах.

— Вот черт! — с досадой пробормотал Люциус, поднося палочку к глазам и внимательно её разглядывая. — Не слушается!

— Почему? — тихо спросил Северус.

— Она не моя, понимаешь? — серые глаза Малфоя зло сверкнули из-под нахмуренных бровей. — Я взял её у матери. Ради сегодняшнего случая, а тут... — он резко прервал себя и снова направил палочку на камни.

На сей раз Люциус старался отчётливо произносить каждое слово заклинания, вкладывая в него все силы, так, что его голос вибрировал от напряжения.

Пусть любовная магия ни капли не интересовала Северуса, всё же он очень хотел, чтобы на этот раз у Малфоя получилось, иначе окажется, что они зря проделали этот путь, а ему не терпелось посмотреть на настоящий волшебный ритуал — первый в его жизни! Он так хотел, чтобы заклинание сработало, что и сам не заметил, как зажмурился, а его пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Если бы он только сумел помочь! В этот миг Северус готов был даже поделиться с Люциусом своей магией, только вот не знал, как это сделать. «Хотя... Может, достаточно будет как следует захотеть? Как тогда, когда ему удалось вызвать дождь над рощей...» Однако додумать эту мысль он не успел. Прямо над ухом раздался сухой треск, и Северус, вздрогнув, открыл глаза.

Всё-таки у Люциуса получилось! Теперь поверх петляющих линий лабиринта сверкала сеть голубоватых огоньков, и даже с высоты роста Северуса было видно, что они складываются в линию, указывающую путь к центру пещеры. С трудом оторвавшись от созерцания, Северус поднял голову и встретил сияющий взгляд Малфоя.

— Теперь поспешим! — сказал тот весело. — Иди за мной и не вздумай наступать на белые камни.

— Почему? — вопрос слетел с языка Северуса сам собой.

— Потому что если с тобой что-то случится, Рене мне этого не простит! — хмуро пробормотал он. Любопытно, несмотря на то что Люциус старался говорить непринуждённо, в его голосе отчётливо слышался страх.

Северус не стал спорить, хотя очень сомневался в том, что маркиз станет наказывать из-за него сына своих родственников. Впрочем, если нужно идти, не наступая на линии, он и не будет — что в этом такого сложного? И ободрённый этими мыслями он последовал примеру Люциуса и шагнул в лабиринт.

* * *

Оказалось, это действительно совсем не страшно. Огоньки раскинутой Малфоем сети гостеприимно мерцали. Маленькие весёлые маячки будто бы хотели подбодрить Северуса, и ему стало весело. Предвкушая встречу с чудом, он изо всех сил боролся с соблазном опередить Люциуса, который, на его взгляд, шёл слишком уж неторопливо.

С того самого мгновения, когда Северус встал с постели, в него как будто бы вселился озорной дух. От его присутствия щекотало в груди, покалывало в кончиках пальцев, а тело стало лёгким, как воздушный шар — только подпрыгни и улетишь под самые облака. А стоило переступить порог загадочной пещеры, как маленький негодник и вовсе распоясался: «Ну же, хватит плестись в хвосте! Твой приятель тащится, как старая кляча, не слушай его и беги один к очагу. Скорее!» Неизвестно почему, но каменный круг в центре волшебного лабиринта притягивал Северуса как магнит. И только опасение сойти с узенькой мерцающей тропки и наступить на запретные белые камни, что было бы неизбежно, послушайся он коварного искусителя, удерживало его. Однако с каждым шагом, приближающим их к цели, противостоять соблазну становилось всё сложнее.

От напряжения Северус сжимал кулаки так сильно, что ногти впивались в ладони почти до крови, но он не сдавался. На очаг в центре он старался не смотреть и усиленно разглядывал в толстом, как ковёр, слое пыли сверкающие огоньки. Почему они вначале показались красивыми? Сейчас в мерцании голубых звёздочек ему чудилась насмешка: «опоздаешь, опоздаешь, опоздаешь!». Северус готов был зажмуриться, лишь бы не видеть нахалок!

Ощущая, что терпению приходит конец, отчаянно терзаемый демонами любопытства страдалец приподнялся на носках, чтобы посмотреть, сколько осталось до вожделенных камней, и... едва не задохнулся от огорчения. Северус готов был поклясться, что за проведённое в лабиринте время можно было обойти вокруг замка Монмирель и притом прогулочным шагом, а оказалось, что они едва преодолели половину пути!

От изумления Северус замер на месте как вкопанный.

Как такое возможно?!

На первый взгляд, пещера совсем не казалась большой. Он думал, что до центра лабиринта не более двадцати шагов! Но ничего подобного! Они шли целую вечность, а результат выглядел до обидного ничтожным!

Наверняка там, снаружи, солнце уже взошло и теперь насмехается над горе-магами! Горькое чувство, которое испытывал сейчас Северус, вполне можно было назвать отчаянием.

«Вот Люциус разозлится», — с неожиданной злостью подумал он и едва удержался от соблазна пнуть очередной неприкосновенный белый камень, с которого ему издевательски подмигивала очередная голубая звёздочка.

Словно почувствовав его состояние, Малфой бросил на Северуса беглый взгляд:

— Не беспокойся. Мы успели.

Северус невольно округлил глаза:

— Да? — усомнился он.

В ответ Люциус хмыкнул:

— Уж поверь. Понимаешь, здесь действуют охранные чары, одна из функций которых — искажать ощущения пространства и времени у тех, кто идёт по лабиринту, — сказал он, не оборачиваясь и не замедляя шага. — На случай, если сюда проникнет посторонний.

Северусу не очень-то верилось, будто постороннему позволят бродить по замку маркиза, но промолчал.

Тем временем Малфой, явно довольный своей ролью мудрого наставника, открывающего простейшие истины младенцам, продолжал:

— Тому же магглу, да, наверное, и непосвящённому магу тоже, могло бы показаться, что мы недалеко ушли от замка, так ведь? — Люциус снова взглянул через плечо на своего недоверчивого ведомого, словно ожидая от того какого-то подтверждения своим словам, но Северус сжал губы и промолчал. Он предпочитал не поддакивать только ради того, чтобы поддержать разговор. Однако Малфоя это ничуть не смутило. — А вот мой отец, — он сделал ударение на последнем слове, — например, думает, что центр лабиринта находится за сотни миль от входа. Может быть, даже вообще не во Франции.

Северус раскрыл рот.

Слова Люциуса поразили его. Как расстояние, которое на вид не превышает нескольких ярдов, может вмещать в себя сотни миль?

— А... разве это возможно? — спросил он подозрительно.

Малфой засмеялся.

— Если честно, я этого точно не знаю, — ответил он уже серьёзно. — Это всего лишь предположение отца. Но думаю, что Рене должно быть известно больше. Отец говорил, что после того, как они с маркизом наткнулись на пещеру, тот несколько дней ходил задумчивый, потом куда-то исчез, чуть ли не на месяц. А когда вернулся, почти год не вылезал из книг, — Люциус хмыкнул. — Даже консультировался с кем-то у нас, в Англии.

Северус уже почти пообещал себе набраться смелости и расспросить маркиза о странном лабиринте, но тут Люциус добавил:

— Знаешь, мне кажется, лучше не говорить ему, что мы здесь были.

В голосе Малфоя звучало беспокойство. Северус уже открыл рот, чтобы сострить насчёт пугливости Люца, но сказать ничего не успел.

— Наконец-то! Пришли! — воскликнул Малфой и с облегчением выдохнул.

Вытянув от любопытства шею, Северус попытался заглянуть через плечо значительно более высокого Малфоя, и когда ему это удалось, его глаза распахнулись.

Увы, отнюдь не от восторга.

Они стояли примерно посередине лабиринта, и до центра оставалось никак не меньше половины пути.

— Н-но мне кажется... — начал было Северус, но запнулся, услышав насмешливое фырканье Малфоя:

— Вот именно, кажется. — Люциус самодовольно протянул последнее слово. — Любой лабиринт — это, прежде всего, иллюзия, — назидательно произнёс он, поворачиваясь к Северусу. — А этот к тому же ещё защищён магически. Так что не верь глазам своим, малыш!

Неприкрытая ирония, сквозившая в голосе Малфоя, заставила Северуса нахмуриться.

— А тогда откуда ты знаешь, что мы пришли, если нельзя верить глазам? — проворчал он, не в силах скрыть обиду за «малыша» и чувствуя, что радостное настроение покидает его.

— Против иллюзий есть заклинание, — усмехнулся Люциус и, отвернувшись, что-то тихонько шепнул — тут же пространство свернулось вокруг них, как пергаментный свиток, а в следующее мгновенье они очутились в центре лабиринта у огромного, сложенного из камней круга. Посреди него стоял высокий треножник с крючком для котла, а почерневший от огня пол был покрыт толстым слоем пепла.

Северус тут же ощутил новый прилив любопытства. Предвкушая невиданные, неслыханные, вполне возможно, что и нечитанные, а главное — волшебные впечатления, мальчик едва сдерживался, чтобы не подскакивать на месте. Только опасение показаться Малфою невеждой и дикарём заставляло его стоять спокойно. Напустив на себя предельно невозмутимый вид, который, однако, совершенно не вязался с лихорадочным румянцем и блестящими от возбуждения глазами, он огляделся по сторонам в поисках котла. «Если есть треножник, то где-то рядом должен быть и котёл», — рассудил Северус и оказался прав.

Искомый предмет обнаружился неподалёку и немало удивил не только неискушенного Северуса, но и его старшего спутника. Котёл был довольно большим и вероятнее всего серебряным. Круглые бока его ослепительно сверкали в темноте, отражая свет, и это показалось Северусу необычным. Он прекрасно знал, как темнеет со временем серебро. Дома у них было несколько серебряных ножей и вилок, и Эйлин заставляла его их чистить.

— Кто же чистит этот котёл? — удивлённо пробормотал Северус, озвучивая вслух собственные мысли.

— К-кто чистит... этот котёл? — Люциус от изумления округлил глаза, а потом зашёлся тихим смехом. Однако, взглянув в хмурое лицо своего спутника, перестал смеяться.. — Кхм, прости... — он постарался принять серьёзный вид, хотя в серых глаза ещё плясали весёлые искорки. — Конкретно этот не чистит никто. Ты когда-нибудь слышал о котле Керивден и трёх волшебных каплях?

— Конечно! — возмутился Северус. Историю о волшебнице, которая год варила зелье, чтобы наделить своего уродливого сына дарами всеведения, поэзии и прорицания, он читал. Более того, втайне мечтал найти рецепт такого эликсира, а ещё лучше изобрести свой собственный, да такой, чтобы зелье варилось побыстрее.

— Но причём здесь это? — Северус прекрасно помнил, чем всё закончилось. Выплеснув три капли чудесного отвара на мальчика слугу, который помогал ведьме следить за варевом, котёл закричал громким голосом и раскололся («то есть взорвался с громким звуком», мысленно перевёл Северус с цветистого языка сказок на общепонятный).

И тут Малфой наклонился к его уху и таинственно зашептал:

— Он не взорвался. Так было написано для того, чтобы выскочки-грязнокровки не принялись его искать.

Северус с недоумением посмотрел на Люциуса, который состроил брезгливую гримасу.

— А для чего им его искать? — так же, шёпотом, спросил Северус, невольно поддавшись настроению.

— Потому что неучи считают, будто этот котёл — особый, и некоторые... — Малфой сделал многозначительную паузу, — редкие и могущественные зелья можно сварить только в нём.

— Ясно, — Северус кивнул. — А он правда особый?

— Как сказать... — насмешливо протянул Люциус. — В каком-то смысле, да. Но, конечно же, сам он ничего не сварит. А если окажется в руках бестолочи, то результат может о-очень разочаровать беднягу, — с притворным вздохом закончил он и с этими словами подвесил котёл на треногу. — Ну, а теперь к делу! Выбери двенадцать самых толстых веток и положи их в очаг, — скомандовал он.

Пока Северус старательно складывал ветки, Малфой наколдовал в котле воду и достал из кармана маленький мешочек, который спустя мгновенье превратился в объёмистую сумку.

— Это — ингредиенты для зелья и ещё кое-что для костра, — он помахал пучками каких-то незнакомых Северусу трав. — Вчера я выпросил у старого Жака несколько интересных травок, чтобы заменить шерсть козлов и порошок из слизней, — Люциус самодовольно усмехнулся, — надеюсь, на сей раз мы не задохнёмся. А то в прошлом году у Ноттов... — он оборвал свою речь и покачал головой, всем своим видом давая понять: всё было настолько плохо, что он предпочитает об этом даже не вспоминать.

— Но ведь летний костёр должен быть таким, — возразил Северус. — Я читал, что чем сильнее вонь от дыма, тем лучше. В одной книге говорилось, что вонючий дым не даёт драконам... — он вдруг замялся в нерешительности, но, заметив насмешливые искорки в глазах Люциуса, выпалил: — ... не даёт им спариваться.

Щёки Северуса вспыхнули алой зарёй.

— Ну да, конечно, — хмыкнул Люц, вынимая из сумки какие-то склянки, мешочки, пучки то ли шерсти, то ли каких-то диковинных, похожих на паклю, волос и аккуратно раскладывая всё это на большом черном камне. — Я тоже читал, что если этому не помешать, то будто бы драконье семя испортит лето и оно станет сырым и туманным.

— А разве нет? — глаза Северуса заблестели от любопытства.

— В Англии — возможно, — снисходительно ответил Малфой. — Но мы ведь в Провансе. Здесь летом никогда не бывает туманов, даже если все драконы Франции слетятся сюда для брачных игр. Так что, мне кажется, мы вполне сможем обойтись без вонючего дыма.

Малфой достал из бездонных и, Северус нисколько не сомневался в этом, волшебных недр сумки довольно большое, круглое стекло. Опережая возможный вопрос юного спутника, он вставил его в какое-то углубление в тонкой, напоминающей гигантскую иглу, каменной колонне, которую мальчик сразу даже не заметил.

— Это линза. Она поймает первый солнечный луч, — принялся объяснять Люциус, — и, сфокусировав его, зажжёт под котлом огонь. Для нашей цели это важно. А после того как пламя вспыхнет, я начну ритуал и буду вести его, — объявил он, — твоя же задача — по моему знаку бросать в огонь все эти ингредиенты в том порядке, в котором я их разложил, начиная с содержимого этого флакона. — Малфой вручил Северусу вырезанный из непрозрачного мутно-серого камня неправильной формы флакон.

Северус взял его и внезапно спросил:

— А... ты, — он смущённо сжал в ладони странно-тёплый камень, — ты хочешь кого-то приворожить?

Брови Малфоя поползли вверх.

— Приворожить? — переспросил он с ухмылкой. — Разве я похож на влюблённого?

Северус пожал плечами.

— Нет, дорогой мой, как раз наоборот. Я хочу, чтобы от меня отвязались.

— Она такая некрасивая? — поинтересовался Северус.

— Да нет, пожалуй, она очень даже ничего, — признался Люциус, но лицо его приобрело кислый вид.

— Тогда почему ты...

— Потому что она сумасшедшая! — воскликнул он с раздражением. — Вообще-то ей уже восемнадцать, так что этот учебный год в Хогвартсе был, конечно, ужасным, но зато последним! — Малфой поморщился. — Она всё время пыталась подлить мне приворотное, так что меня уже тошнило от антидотов, — Люциус схватился за горло, изображая рвотный рефлекс.

Северус слушал Малфоя широко распахнув глаза — мир раскрывался перед ним с неожиданной стороны.

— К сожалению, родители вбили себе в головы, что я должен непременно жениться на одной из сестёр Блэк, — сказал Люциус со вздохом, — и я бы предпочёл младшую, но...

Договорить он не успел, потому что полумрак пещеры прорезал алый луч, преломился, пройдя сквозь линзу, и упал на хворост под котлом. Мгновенье спустя сухое дерево охватило жадное пламя, отразившись в заблестевших глазах Малфоя.

— Ну, а теперь за дело! — воскликнул он и поспешно схватил палочку. Пальцы его чуть заметно дрожали. — По моей команде бросай в огонь ингредиенты!

Северус крепче сжал в ладони флакон, осторожно вынул из узкого горлышка пробку и приготовился действовать.

* * *

Солнце едва показалось над горизонтом, не успев тронуть шпили на высоких башнях или пролиться оранжевым дождём на ровные ряды окрестных виноградников, когда у ворот замка Монмирель вдруг появился незнакомец. Спокойно и невозмутимо он огляделся по сторонам, прошёл по неширокому каменному мосту, перекинутому через окружающий цитадель ров, и остановился у старинной кованой решётки, заграждающей вход. В следующее мгновенье решётка бесшумно поползла вверх, и, пригнув голову, он поспешил войти, не дожидаясь, пока она поднимется до конца.

Во внутреннем дворе его встретил пожилой слуга в синей бархатной ливрее и, сдержанно поклонившись, сделал знак следовать за ним.

Спустя несколько минут оба стояли у тяжёлой резной двери кабинета хозяина замка.

Ранний гость сбросил с плеч плащ и остался в элегантном сером костюме, сразу превратившись в преуспевающего маггловского адвоката или банкира.

— Прошу вас, мсье, — сказал лакей, распахивая перед ним дверь, — мессир ждёт вас.

* * *

Спустя час, прикрыв глаза и подставив лицо свежему, пахнущему травами ветру, Рене де Сен-Аман обдумывал то, что ему рассказал прибывший из Англии осведомитель.

Вести были тревожными. Магическую Британию лихорадило. По словам Арнье, в любой момент в стране могла начаться война. Увы, наблюдения очевидца — человека умного, умеющего не только смотреть, но и видеть — совпали с его собственными выводами: столкновение властей и сторонников Риддла неизбежно. А ведь когда около пятнадцати лет назад некий полукровка по имени Том Марволо Риддл провозгласил себя наследником знаменитого мага древности, одного из создателей Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, Салазара Слизерина и принялся активно собирать сторонников среди магической аристократии, в Британском Министерстве Магии его почти никто не принял всерьёз. Рене хорошо помнил, как на каком-то светском приёме высокопоставленные господа как анекдот рассказывали о притязаниях наглого выскочки, который назвался Лордом Волдемортом:

— Волдеморт? — какая-то дама в горностаевой мантии звонко рассмеялась. — Вы не шутите, мсье?

— Увы, нет, мадам, — мессир Девуа, глава тайной полиции магической Франции, возмущенно поджал тонкие губы.

— Что же, придётся вам поверить, мсье, но с таким именем во Франции ему лучше не появляться, — красавица взяла бокал с подноса выросшего как из-под земли слуги. — Если, конечно, он не собирается выступать в маггловских шоу. Мне рассказывали, что магглы очень любят читать истории о разных забавных существах, которых они называют супер-героями. У них у всех, как на подбор, очень странная внешность и забавные имена. Вот недавно видела большой плакат с синим лысым коротышкой, а внизу было написано что-то вроде Фаромат или... — дама прикусила алую губку, — ах, точно, Фантомас! Кстати, мсье, вы же должны всё знать, не так ли?

— Увы, не всё, — мессир Девуа скромно развёл холёными руками, — но мы к этому стремимся.

— Вот именно! — дама лукаво улыбнулась. — Так признайтесь нам, — она заговорщически понизила голос и приблизила губы к уху мсье Девуа, — этот Ужас-Летящий-на-Крыльях-Ночи, этот Вол-де-Морт случайно не брат Фантомаса? — спросила она и громко расхохоталась.

Рене де Сен-Аман прижал кончики пальцев к вискам. Почему-то этот разговор запомнился ему очень подробно. Может быть, для того чтобы он не забывал простую истину — любой абсурд однажды может стать реальностью.

С тех пор прошло пять лет, и над именем Лорда Волдеморта уже не смеялись. К настоящему времени в распоряжении Риддла была не маленькая армия преданных ему магов, готовых выполнить любой приказ своего господина. И самым неприятным было то, что он умело привлекал на свою сторону знать. Так что, когда его гость и родственник Абраксас Малфой принялся превозносить политические и стратегические таланты Риддла, Рене очень удивился. Он не понимал, каким образом сноб, ставящий чистоту крови превыше всего, внезапно стал поклонником полукровки-сироты. Когда же Рене попытался расспросить родственника подробнее и хотя бы узнать, встречался ли Абраксас с Риддлом лично, тот быстро сменил тему. Всё это выглядело подозрительно. Теперь же, после разговора с Арнье, Рене уже был не на шутку встревожен.

* * *

К тому времени, когда на камне остался последний ингредиент — ароматный пучок сухой вербены, — с начала ритуала уже прошло немало времени. Конечно, никаких часов у Северуса не было, но, судя по тому, как ломило спину и плечи, а также по крупным каплям пота, выступившим на висках у Люциуса, трудились они уже долго.

Словно прочитав его мысли, Малфой отёр тыльной стороной кисти влажный лоб и сказал:

— Осталось совсем немного — всего одно заклинание, а потом ты бросишь в котёл вербену, и зелье будет готово. Тогда мы с тобой сможем зачерпнуть понемногу и, когда оно настоится, выпить его перед сном, чтобы заглянуть в будущее. А если ты сохранишь его до тех пор, пока подрастёшь, и добавишь кое-какой, — Малфой подмигнул, — особый компонент, то сможешь приворожить понравившуюся тебе девочку, — добавил Люциус с усмешкой.

Северус потупился, стараясь ничем не выдать своего смущения, и принялся смотреть на огонь.

В этот миг Малфой начал нараспев декламировать заклинание на латыни, и огненные языки стали менять цвет с оранжевого на жёлтый. Потом пламя начало зеленеть: цвет салатных листьев сменился глубокой зеленью летней травы, затем стал бирюзовым, а спустя ещё минуту — голубым и наконец ярко-синим. Как заворожённый смотрел Северус на радужный огонь и чуть не пропустил знак бросить в котёл последний компонент.

Но вот душистые стебли погрузились в воду, и тут же воздух наполнился пряным и свежим ароматом.

— Теперь смотри внимательно, — сказал Люциус и, шагнув к самому котлу, выхватил из кармана небольшой серебряный нож и легко, как будто в его руке было перо, провёл лезвием по запястью. На молочно-белой коже выступили рубиновые капельки. Точным, экономным движением Малфой собрал их сверкающим лезвием и стряхнул в котёл.

Северуса охватила неконтролируемая дрожь. Он низко наклонился к тихо кипящему зелью, наблюдая, как прозрачная жидкость начинает стремительно темнеть. Со дна котла к поверхности потянулись чернильные, быстро вращающиеся вокруг своей оси спирали, похожие на маленькие смерчи. Некоторое время они двигались хаотично, а потом вдруг сложились в изображение.

Мальчик удивлённо заморгал, когда на него взглянуло бледное женское лицо. Яркие пухлые губы, маленький нос, подбородок сердечком, аккуратные брови изгибались дугой. Его можно было бы назвать кукольно-капризным, если бы не большие тёмные глаза, яростно сверкающие из-под тяжёлых век. Взгляд их гипнотически притягивал и в то же время вызывал желание отвернуться. Северусу показалось, что из них на него смотрит что-то дикое, необузданное и... стыдное.

— Это та... девушка? — несмело спросил он, отводя глаза от лица.

— Да, — тихо сказал Люциус. — Это она. Беллатрикс Блэк. Надеюсь, теперь эта Афродита найдёт себе другого Адониса.