De dos caras: Renacimiento* (джен)

* * *

Гарри спешит домой — рассказать обо всем друзьям, но их не оказывается ни у него, ни в белом домике. Неужели Драко решил вернуться в Малфой-мэнор?

* * *

Новые туфли, не так давно купленные в маггловском магазинчике, жмут, и Гермиона бы уже давно сбросила их с ног, разрешая холодному мрамору мэнора остудить их, но не перед Драко Малфоем. Ей нужно выглядеть… правильно? Красиво? Подобающе? Она не знает и переступает с ноги на ногу, стараясь не замечать ноющую боль.

— Тебе не страшно? — спрашивает она Малфоя и резко оглядывается. Страх от пережитого нападения скручивается где-то глубоко в животе. Грейнджер делает глубокий вдох, заставляя себя быть мужественнее. Гарри должен быть здесь. Может, спрятался, а может, где-то лежит раненый. В любом случае другу требуется ее помощь. Гермиона запахивает мантию получше и снова оглядывается. Широкий коридор кажется зловещим.

— Нет, — спустя некоторое время отвечает Драко. Он врет, но желание вернуть себе власть над Имением сильнее. Пальцы скользят по знакомой тонкой обложке. Ловким движением он вынимает небольшую книгу — она исписана ровным почерком отца. Это заклинания защиты для Имения. Доселе Драко пользовался лишь несколькими, не столь сложными, но достаточно мощными. Пришла пора защитить свои владения более опасными заклятиями.

Наутро, после нападения, Малфой настоял на необходимости вернуться в Имение и найти Поттера, уверяя, что чувствует, когда опасность близко, и сейчас она миновала — оцепенение прошло. Гарри не отзывался, и было решено спуститься в библиотеку. «Как только я найду нужные заклятия, мы будем в полной безопасности», — уверял Малфой. И ждать осталось недолго. Грейнджер не терпится почувствовать хоть какую-то защиту, и она торопит Драко к выходу. Они быстро передвигаются по дому, стараясь не задерживать взгляд на широких проемах и больших, выглядывающих из комнат окон. На мгновение Гермиона задумывается о том времени, когда тут жила семья Малфоев. Даже для троих этот дом слишком велик. От холода тело покрывается мурашками, и как никогда хочется оказаться дома, в шумной обстановке семейства Уизли.

Оказавшись во дворе, Малфой сосредотачивается и тут же приступает к наложению защиты. Его шепот тихий и гневный, словно у ядовитой змеи.

— Отойди к дому, — велит Малфой, и Гермиона ощущает на коже покалывание — словно приближается наэлектрилизованное облако, готовое убить током оказавшегося слишком близко. Еще один взмах волшебной палочкой, и на мгновение вспыхивает огонь, тянется кругом и погасает, издавая громкое шипение.

— Готово, — голос Малфоя охрип, а рука, держащая волшебную палочку, дрожит. — Пойдем внутрь. Теперь ждать незваных гостей не придется.

— Нам тоже будет не так просто к тебе попасть? — оглядывая еле виднеющуюся серебристую защиту, спрашивает Гермиона.

— Никому, без моего ведома. Но Поттер скоро появится, я уверен.

Он не уверен, и чувство совести не покидает. «Где же ты? Появись, ты ведь всегда спасаешься и спасаешь остальных...»

Несмотря на внушительную защиту, об использовании которой еще можно поспорить, мысли девушки возвращаются к нападению. Что-то было очень странным в поведении нападающего. Малфой находился в такой же досягаемости от демона, но напал демон на Гермиону. Словно по какой-то причине решил изменить свои планы. Или они так убирают свидетелей? Ведь тайное всегда должно оставаться тайным…

— А ты с ними связан, да? — напряженно звучит ее голос. Наверняка отец Драко имел связи с Мутными Болотами и, скорее всего, был замешан в каких-то темных делах или даже сделках.

— С кем? — хмурится Малфой, заходя внутрь.

— С подземным миром.

— С чего ты это взяла?

— Они охотились на тебя, Малфой, — она прибавляет шагу, чтобы идти с ним наравне и видеть его лицо. — Я больше чем уверена, что им нужна была та книга, которая пропала из библиотеки, и еще что-то. Может, браслет? И они думали, что он на тебе? И зачем ты пришел ко мне, зная, что за тобой такая погоня?

Грейнджер останавливает его за плечо, в ее глазах читается упрек. Малфой избавляется от ее руки и отходит в сторону, избегая взгляда:

— Я не знал, что именно им нужно. И не знал, что ты в доме Поттера.

Грейнджер такой ответ не устраивает:

— Ты пробыл достаточное время в доме перед нападением, чтобы понять, что я там, — она вновь останавливает его за руку.— И тем не менее тебя это не остановило! А я, между прочим, беременна и… — она запинается, — Драко резко оборачивается: его безразличный, даже суровый взгляд серых глаз приводит в растерянность.

Повисает молчание, после чего Малфой произносит:

— Ты не заметила, что я спас жизнь тебе и твоему ребенку?

Грейнджер тяжело дышит, во взгляде чуть ли не ненависть. Она сама не знает, что на нее нашло. Но внезапно осознает:

— Этого всего могло и не произойти, если бы ты не убежал, а сражался вместе с Гарри! — кричит она, и от слез мгновенно блестят щеки. — Даже если они пришли за тобой из-за грязных дел твоего отца! А я больше чем уверена в этом, Малфой, я видела его впечатляющий сборник странных книг с пытками! — эхо подхватывает слова и разносит по высоким холлам и длинным коридорам.

Тема о родителях ранит. Воспоминания о них для Драко остались запечатанными в запретный сундук, который грузом лежит в памяти и в сердце. И сейчас эта девушка его трясет и колотит, совершенно бесцеремонно пиная последнее, что осталось.

Он грубо хватает ее за руки и прижимает к стенке.

— Силенцио, — шипят его побелевшие от гнева губы.

Ее глаза в ужасе распахиваются, но он тут же отходит и быстро исчезает в длинном коридоре Имения. Гулкие шаги стихают. «Я переборщила», — думает девушка, но тут же меняет мнение: «Нет, я права. Я не хочу больше во всем этом участвовать. Мне нужна безопасность и спокойная размеренная жизнь. Я беременна и обязана думать о ребенке», — она поглаживает свой живот и решает уйти в кабинет Малфоя и осмотреть его на предмет того браслета с символами древних рун.

* * *

Проходят самые мучительные полчаса со времен Азкабана. Неужели Поттер погиб, сражаясь с демонами? А он, трус, убежал и дал им его одолеть. Драко впервые за долгое время напивается. Горло обжигает алкоголь — он даже не знает, что именно пьет, да это и не важно. «Ощущать себя трусом и слабаком — хуже всего на свете». В рюмку льется очередная порция спиртного, но внезапно она не сдвигается с места. Поначалу Драко решает, что сошел с ума, пытаясь сдвинуть рюмку с места непослушными холодными пальцами, но затем слышит знакомый голос, словно кто-то разговаривает с зажатым носом:

— Позвольте заметить, сэр, вы уже выпили достаточно, — рюмка уползает от Малфоя еще дальше, бутылка вырывается из рук и оказывается в маленьких цепких пальцах:

— Я уберу это на место, с вашего позволения.

-У…Умелый! — восклицает Малфой и улыбается как мальчишка. — Где ты все это время был?! Прости меня… я прогнал тебя. Мне не стоило этого делать, ты… — он запинается, мысли путаются в его голове. Радость от встречи со слугой несколько обескураживает. Неужели это существо — единственное, в ком он может сейчас найти поддержку? Смутившись, Малфой бормочет: — Но… я уверен, теперь все пойдет как надо… — или он не это хотел сказать? — Точно, не это… Все так быстро изменилось… — он произносит слова, стараясь выговаривать отчетливо:

— В следующий раз не смей выполнять бестолковые приказы. Вот что я хотел сказать… — Малфой старается выглядеть статно, держать осанку, как учила когда-то давно мать, и не выражать эмоции в голосе, но глаза закрываются и он — «Неподобающе для рода Малфоев!» — сваливается лицом вниз на диван в гостиной.

— Я и не собирался, — отвечает Умелый, зная, что хозяин уже не слышит.

Противостоять насильному удержанию Мутных Болот Умелый не в силах, но удерживать не своего слугу Хмурый дольше, чем на день, не осмелился бы. Умелый это знал и надеялся своим странным поведением оповестить хозяина о грядущей беде. Что ж, найти его напившимся всяко лучше, чем мертвым. Он укрывает его пледом и отправляется на поиски мисс Грейнджер, которая, видимо, решила, что осталась в Имении без присмотра.

* * *

«Пять загонов и заключенных в клетки чудовищ — разбуди их, и они будут тебе повиноваться для злых и добрых деяний. Пять Посвященных откроют замки в день, когда кровью будут переполнены сосуды…» — далее пергамент слишком затерт для прочтения, и Гермиона ничего не разбирает. Она с досадой вздыхает, скручивает пергамент в тонкую трубку — в изначальное состояние, и засовывает обратно в круглое отверстие стеклянной коробки, в которой лежал браслет. Осторожно вешает обратно.

— Насколько мне помнится, мистер Малфой не любит, чтобы кто-то бродил по его дому без разрешения, особенно это касается его кабинета. В библиотеке, я так понимаю, вы больше не нашли ничего интересного?

Гермиона вздрагивает и краснеет.

— Стоит заметить, я единственная, кто думает искать разгадку в нужных местах. И я уже нашла кое-то интересное, — она указывает на стеклянную раму.

Умелый замечает криво повешенный на стене браслет.

— Поправьте, как было, и я думаю, вам стоит отправиться к себе. Мистер Малфой не в самом лучшем расположении духа.

— Я заметила, — кивает Гермиона. — И я так понимаю, поиски Гарри продолжать мне одной?

— В этом нет нужды, — замечает Умелый, — с ним все в порядке, и он скоро придет сюда с новостями. Но вам всё же лучше вернуться к родным.

— Откуда тебе все известно? — удивляется Гермиона.

— Это неважно, мисс Грейнджер. Пойдемте за мной.

Гермиона поправляет браслет и следует за слугой, чувствуя облегчение и беспокойство одновременно. Что хорошего может им сообщить Гарри после такого страшного нападения?

Гермиона оборачивается, чтобы узнать больше подробностей, но свин больше не желает разговаривать и молча провожает ее за ворота Малфой-мэнора.

* * *

— Это что за черт?! — отскакивает Поттер от полыхнувшей огнем оболочки. — Малфой, это я! Вы здесь? — кричит Гарри, возмущенный, что его не впускают. Несколько секунд спустя в защите образуется отверстие, откуда выходит Умелый, и это радует Гарри — значит, с Малфоем все в порядке.

— Рад тебя видеть, — в отличие от Малфоя, у Поттера этот факт не вызывает столь бурных эмоций. — Малфой в порядке?

— Да, мистер Поттер, с ними все в порядке. Проходите, я вас угощу жульеном с курицей.

Но Гарри не до еды. Хотя от нее он не отказывается. Малфой его встречает с необъяснимой для Поттера радостью, и даже открывает бутылку алкоголя — одну из драгоценной коллекции Люциуса Малфоя. Рассказывает о нападении, о том, как смог защитить Грейнджер и как хотел вернуться в Имение:

— Я думал, ты… — он запинается, опуская взгляд.

— Ах, вот оно что, — усмехается Поттер, — нет, все не так просто… — задумчиво протягивает он. — А Гермиона давно уехала? — решает сменить тему Поттер. Постыдный побег Малфоя его задел, также, как и ложь о «только поцеловал». Гарри предпочел бы пообщаться с Гермионой, рассказать, кто на самом деле отец ребенка.

— Не пригласишь ее? Нам бы поговорить.

— Нет. Поговори со мной. Ее присутствие обязательно? — резко отвечает Драко.

Гарри такой ответ немного злит, но он сдерживается.

— Ладно, оставим на потом… — «сейчас все равно нет ни сил, ни желания с вами разбираться. Но я еще разберусь с тобой, Малфой». — Почему она столь поспешно ушла? Все нормально?

— Тебя так заботит это? Сходи к ней и спроси. Я уже ответил тебе, что все в норме. Да, испугалась, я ее защитил, теперь все в порядке.

— Она беременна, Малфой, надо с ней аккуратней…

— Я знаю! — гневно выплевывает Малфой. — Что ты мне об этом напоминаешь, Поттер? Я жизнью рисковал, чтобы спасти ее, а она… — он отворачивается и пьет из горла. — В порядке она, — уже спокойнее произносит он. — Если уедешь, я ночью не впущу никого. И удвою защиту.

— Куда уж больше. Не привлекай внимания Министерства. Неизвестно, какой сейчас Министр, — Гарри прикрывает глаза. Он еще толком ничего не рассказал. Точнее, совершенно ничего. В голове всплывают извилистые тела людей-червей, которых породил Хмурый. Поттер встряхивает головой.

— Там, внизу… — начинает он, но в голову бьет выпитый алкоголь, и Гарри заканчивает совсем не так, как собирался, — есть спальня для меня?

Малфой с удивлением смотрит на него.

— Какая еще спальня? Спи где угодно, только не в моей.

Поттер кивает и уходит из кухни.

— Поговорим завтра обо всем.

Малфой допивает и отправляется к себе. Одергивает шторы на окне. Защита еле поблескивает золотом, обещая уничтожить любого подошедшего слишком близко. Но мысли Драко вовсе не о защите. «Неужели она мне не благодарна? Хотя бы немного». Он ложится в кровать и вспоминает острый взгляд и морщинки у глаз, когда она злится и кричит. Его ждет бессонная ночь с путаницей не покидающих голову мыслей.

* * *

В маленьком домике на окраине Лондона, несмотря на глубокую, ветреную ночь, горит свет. За столом сидят два человека: светловолосая девушка и пожилой человек, чьи глаза лихорадочно блестят.

— Да будто я не знаю, о чем ты, — отмахивается девушка от пожилого мужчины. Но тот придвигается ближе:

— Нет, Грейс, не понимаешь, — берет он ее за руку, — это намного серьезнее, чем тебе кажется. И они будут меня искать, а я не смогу далее выполнять свои обязанности.

Она склоняет голову, высвобождает руку и трет переносицу:

— Я не думаю, что готова снова слушать этот…

— Бред? — заканчивает за нее мужчина. — А придется, дорогая, придется, — настаивает он и продолжает, понизив голос до шепота: — В ящике в кладовке, в старом доме, где ты выросла, лежит красный сверток. Когда я уеду, — он не говорит «умру», хотя знает, что это скоро произойдет, — забери его оттуда и храни. За ним приедут. Человек со шрамом на лбу. Передай ему сверток и ни о чем не спрашивай. Там все написано… и не бойся ничего… ты у меня смелая, — он улыбается, смотря в широко раскрытые синие глаза, — я люблю тебя, Грейси, — и, пока она ничего не успевает ответить, он разворачивается и поспешно уходит навстречу давно известной судьбе.

Неприятные осадок остается на душе после разговора с любимым дедом, но Грейс лишь тяжко вздыхает и ложится спать.

На следующий день она узнает о смерти Джоша Камерона. Внезапно все рассказанное им когда-то давно кажется реальностью. Мир, полный магических существ, драконов и волшебников. Подземные миры, кишащие тварями и лесными и водяными жителями. Две недели она не вспоминает о свертке, погруженная в горестные переживания. Но однажды не менее глубокой ночью на ее пороге появляется человек со шрамом на лбу.