Здравствуйте, господин профессор! (гет)

Выпустив Гермиону из кабинета, Северус Снейп вернулся обратно за директорский стол. Выглядел он куда более уставшим, чем в самом начале учебного года: кожа, раньше казавшаяся просто восково-жёлтой, теперь отдавала неестественной синевой, а под тёмными глазами директора заметно проступали не менее тёмные круги. Обведя взглядом, будто погружённый во мрак, кабинет, мистер Снейп в который раз для себя констатировал, что при нём, в отличие от Дамблдора, кабинет выглядел замогильным царством. Это немного давило на психику — сплошь чёрные краски, как будто в душе у двойного агента не было даже лучика надежды. Но вот сейчас луч забрезжил. Тонкий, едва уловимый.

Северус сидел на месте, не двигаясь, будто боясь спугнуть впорхнувшую в сознание надежду, такую крохотную, что страшно было даже подумать о ней. Мысленно Северус понимал, что на самом деле ему нужно затушить этот зыбкий лучик, замаячивший перед ним, — затушить, чтобы Волдеморт ни в коей мере не догадался, что он, Северус, знает хоть что-то об их с Гермионой контракте.

— Всё же нужно подробнее изучить тот Обет, что использовал Тёмный Лорд, — тихо пробормотал себе под нос Северус Снейп, понимая, что и эта ночь пройдёт для него без сна.

Неслышно встав, он подошёл к камину, расположенному в половину стены, прямо под книжными полками, и, чуть подумав, взял кучку пепла из чашки, висевшей сбоку. Еле слышно он прошептал место, в которое намеревался попасть, и… был таков.

* * *

Тёмный Лорд стоял возле того места, где несколько часов подряд находилась Гермиона, и неосознанно водил пальцами по ещё тёплой поверхности стола. Затем он взял в руки томик по Нумерологии и, заботливо погладив потрёпанный корешок, отправил его взмахом палочки на полку. Вернувшись в кресло, Волдеморт откинулся на спинку и прикрыл глаза. Что он только что делал? Зачем ему вообще понадобилось держать тут Грейнджер несколько часов? Ответа он не знал. Ему было известно только одно — отчего-то очень хотелось сломить глупую выскочку, посмотреть на её падение.

За всеми своими мыслями он не заметил, как задремал. Спокойный и здоровый, поначалу, сон перерос в дальнейшем во что-то невероятное. Ему снилось, что грязнокровка вернулась в его кабинет и снова встала возле стола, облокотившись о него бедром, и вновь принялась читать книгу, волшебным образом оказавшуюся у неё в руках. Волдеморт хотел было на неё накричать, чтобы девица шла вон, но, когда подошёл к Гермионе, понял, что не может вымолвить ни слова, а стоит и неотрывно смотрит в глаза грязнокровке. А та, подняв на него смущённый взгляд, покусывала нижнюю губу. Его вдруг нестерпимо самого потянуло укусить её за эту несчастную губу. Волдеморт подался к Гермионе, она двинулась к нему, и он с ужасом осознал, что кусать он её точно не будет.

Вскрикнув, Волдеморт проснулся и, после того как он потряс головой, для верности ещё и пошлёпал себя по щекам.

— Чертовщина… — пробормотал он, вставая с кресла и направляясь к спальне. — Приснится же такой бред…

* * *

Сама Гермиона корпела в данный момент над домашними заданиями, кляня, на чём свет стоит, Тёмного Лорда за то, что тот её так задержал. Она очень старалась успеть сделать хоть что-то. Гостиная давно опустела; последними уходили Лаванда с Роном, и Браун, хохотнув, что-то шепнула Рону на ухо и покрутила пальцем у виска, указывая взглядом на Гермиону. Та сделала вид, что не заметила ужимок Лаванды и ещё больше уткнулась в книги.

Наконец, почти всё было сделано, и, окинув довольным взглядом пергаменты с заданиями, Гермиона, сладко зевнув, потянулась. Не стала она выполнять задания только по одному предмету — ненавистной Защите. Аккуратно собрав пергамент и сложив его в сумку, Гермиона решила, что с неё достаточно, и отправилась спать. Знала бы она, что устроит ей утром лихой профессор Гонт…

Уже в спальне Гермиона пыталась упорядочить мысли и проанализировать то, чему она стала свидетелем сегодняшним днём. Несмотря на поведение Алекто, Гермионе почему-то было безмерно жаль колдунью. Та с таким ужасом восприняла известие о том, что ей предстоит вернуться к брату, будто ничего кошмарнее и хуже представить себе невозможно. И Волдеморт, глумливо подчеркнувший старый закон о волшебной крови…

Плотнее закутавшись в одеяло, Гермиона перевернулась на другой бок и широко распахнула глаза, вдруг осознав, что… Волдеморт в курсе последствий от кровосмесительных браков. Он прекрасно об этом знает и всё равно настаивает на политике «чистой крови». Для чего это ему? Неужели он хочет, чтобы чистокровное сообщество окончательно выродилось?

— Не может такого быть… — прошептала девушка и тут же закусила губу.

* * *

Наутро Гермиона проснулась, привела себя в порядок и отправилась на завтрак в Большой зал. Как только взгляд её упал на преподавательский стол, где сидел ухмыляющийся Волдеморт, обсуждавший что-то с профессором МакГонагалл, настроение Гермионы сразу устремилось к нулю. Она тут же почувствовала, что аппетит у неё полностью пропал, но для приличия села за стол и повозила вилкой кусочек бекона по растекшемуся в тарелке яичному желтку, отхлебнула сока и поняла, что с неё хватит на сегодня завтрака.

Только было Гермиона хотела встать, как чья-то тёплая рука легла ей на плечо. Подняв глаза, она увидела Гарри, ободряюще ей улыбавшегося.

— Подожди, Гермиона, не уходи, — Гарри чуть сдавил её плечо пальцами, заставляя снова опуститься на скамью. — Мы с тобой и так почти не видимся, а ты даже за завтраком нас с Роном избегаешь, — в его голосе скользнули обвиняющие нотки, кольнувшие, словно иголкой, сердце девушки.

Гермиона могла только вымученно смотреть на Гарри, закусив нижнюю губу. Невероятную боль ей причиняли и его слова, потому как были они правдой, и больно было от того, что, сама того не желая, вопреки своей воле — она его предаёт. Предаёт лучшего своего друга. И в угоду кому? Жалкому себялюбцу, решившему, что удел смертных не для него, поправшему все мирские и магические законы.

Наконец, тяжело вздохнув, Гермиона опустилась рядом с Гарри и искоса посмотрела на Рона, который сидел напротив и с совершенно невозмутимым видом поедал бекон. Он даже не замечал Лаванду, которая вовсю ластилась к Рону; сосредоточенно жуя, он думал о чём-то своём. Гермиона понимала, что это его способ оторваться от остальных и попытаться что-либо обдумать. Рон поднял на Гермиону тяжёлый взгляд, а затем чуть отодвинулся от Лаванды и подался вперёд.

— Гарри прав, — буркнул Уизли. — Ты как будто нас избегаешь. Скажи, мы… — он на мгновение задумался, затем хлебнул тыквенного сока, чтобы затянувшаяся пауза выглядела вовсе не паузой. — Мы тебя обидели чем-то? Слушай, если ты из-за первокурсников так взъелась, то ладно, так и быть, я буду водить их на обеды и в библиотеку.

— Да нет, что ты, Рон, — немного смутившись, пробормотала Гермиона, поражённая выводами, сделанными друзьями. — Вы здесь вовсе… вы не виноваты, это всё я. Хотя на помощи с первокурсниками — ловлю тебя на слове! — тут же спохватилась она и взяла быка за рога, пока Рон не пошёл на попятную.

— Ладно, — Рон пожал плечами и улыбнулся, как ни в чём не бывало. — На обеды водить их буду я. Напомни-ка, какой у них урок перед обедом?

Гермиона вздохнула и, к своему удивлению, широко улыбнулась — весь тот тяжкий груз проблем, навалившихся в последние дни на её плечи, будто куда-то улетучился. Нет, он всё ещё чувствовался, но уже не так тяжело, как буквально пятнадцать минут назад. На душе стало так легко, как в тот день, когда она узнала о том, что она не просто странноватая лохматая девчонка, которую в школе все сторонились.

— Рон, ну ты же староста, — нарочито менторским тоном протянула она, давая ребятам понять, что им удалось поднять ей настроение. — У них Травология, а потом перерыв на обед.

— Мы с Бон-Боном отведём их в Большой зал, не волнуйся, — встряла Лаванда Браун, снова севшая вплотную к Рону. Но даже её снисходительный голосок не приглушил душевного подъёма Гермионы. Напротив, она улыбнулась сокурснице и кивнула в знак одобрения. Лаванда же очень странно оценила поведение Гермионы. Ведь всем в школе было известно о влюблённости заучки в Уизли, а тут… даже глазом не повела.

Продолжая болтать, как ни в чём не бывало, с Гарри, Гермиона чувствовала, что на душе у неё всё легче и легче, как будто тиски, которыми у неё внутри всё было стянуто эти дни, стали разжиматься. Только один человек не был рад тому, что Гермиона с Гарри снова стали общаться. Как ни странно, но Том Гонт почувствовал укол своему самолюбию, когда, скосив глаза на столик Гриффиндора, увидел воссоединившееся трио. Он был так уязвлён, что даже не заметил отсутствия одного из самых важных членов своего круга — Северуса Снейпа.

* * *

Сам Северус Снейп на завтрак опоздал. Он так закопался в архиве магических знаний, который организовали в Министерстве, что совершенно потерял счёт времени. Однако там он не нашёл ничего, хотя бы отдалённо напоминавшего обряда, которым Волдеморт привязал к себе Гермиону. Решено было попробовать наведаться в особняк Малфоев, место, в котором Тёмный Лорд перед тем, как отправиться в школу, проводил львиную долю времени. От Нарциссы Северус получил обещание, что визит его останется в тайне. Хоть та и рисковала, но, видя взволнованное лицо нынешнего директора Хогвартса, решила позволить ему воспользоваться библиотекой.

И вот тут нужная книга нашлась практически сразу. Почти моментально. Древний, как договор между магами и гоблинами, фолиант преспокойно стоял на пыльной полке. По отсутствию пыли на фолианте и возле него было понятно, что не так давно его брали.

Взяв фолиант в руки и, найдя нужный обет, Северус чуть не поседел. Обет действенный, очень неплохой, но… решиться его провести мог только ненормальный. Дело в том, что обряд требовал исключительной точности и полного соблюдения, вплоть до жестов и мимики произносящего. При неправильном исполнении оного последствия могли быть поистине непредсказуемыми: от внезапного безумия, накрывающего обе стороны так называемого «контракта», до летального исхода.

Тут Северусу вспомнилась обезумевшая Беллатрис и не менее безумный Волдеморт, ставший таким в одночасье. Логически директор Снейп заключил, что Гермиона — не первая, на ком решил поэкспериментировать Темный Лорд. Только в прошлый раз, когда Беллатриса Лестрейндж так внезапно решила влиться в пожирательские ряды, обряд прошёл не по правилам. Оставалось только молиться, что в этот раз Волдеморт проводил его куда внимательнее. А если нет?

— Бедная девочка, — помимо воли вырвалось у Северуса.

Что ж, больше в особняке оставаться смысла не было. Северус достал из внутреннего кармана мантии кусок пергамента и с помощью заклинания скопировал описание обряда, чтобы подробнее изучить его на досуге.

* * *

Во время урока, последовавшего сразу за завтраком, Волдеморт решил устроить Гермионе выволочку перед всем классом. Он отлично понимал, что сил на занятия у неё оставалось совсем немного, логика ему подсказала, что Гермиона, скорее всего, решила отдохнуть от занятий по защите, ведь Волдеморт её не спрашивал, да и толковых уроков давать ученикам не собирался. Негоже вооружать врагов самому.

Ещё выходя из зала, Гермиона поймала на себе взгляд Волдеморта, тот прищурился, словно оценивал её. И Гермионе захотелось оказаться тогда в совершенно другом месте, как можно дальше от этих пронизывающих тёмных глаз. Поёжившись, она отправилась к классу, в котором должен был проходить урок по Защите. Ненавистной, ненавидимой всеми фибрами души Защите от Тёмных Искусств, которую вёл у ничего не подозревающих студентов темнейший маг столетия.

Профессор Гонт вальяжно зашёл в класс, окинул взглядом присмиревших учеников, и в особенности остановил внимание на Гермионе, понуро опустившей взгляд. Спрашивать у неё урок, чтобы уличить в неподготовленности, было бессмысленным — Гермиона читала учебники на четверть вперёд. А вот взять да прочесть её доклад о щитовых чарах…

— Мисс Грейнджер, — тихо произнёс Волдеморт после того, как закончил перекличку присутствующих. — Сдайте, пожалуйста, ваше домашнее задание, будьте любезны.

Гермиона побледнела, а руки её затряслись. Единственный предмет, на который у неё вчера не хватило времени! И она была уверена, что Волдеморт опять её проигнорирует.

— Я… я не взяла с собой свиток с заданием… — пробормотала она, чувствуя, как краска заливает лицо.

Такого стыда она не испытывала даже, когда Малфой заставил её передние зубы расти с помощью заклинания. Сцепив руки в замок, Гермиона ещё ниже опустила голову. По классу тут же прошелестел шёпот. Со стороны слизеринцев послышались ехидные смешки.

— Н-но я м-могу ответить урок так! — тут же выпалила она, краснея ещё гуще.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь, мисс, но я просил вас отдать мне ваше задание, — тон профессора стал едва ли не ледяным, от чего у Гермионы засосало под ложечкой. — Не успели подготовиться? — с напускным разочарованием произнёс Волдеморт, усаживаясь на жёсткий стул. — Что ж, я вас не виню, мисс Грейнджер. У вас, полагаю, были на то веские причины.

Глаза Гермионы тут же вспыхнули. Веские причины? Веские?! Одна причина была — она сейчас изображала из себя профессора и обезоруживающе улыбалась. Гермиона метнула в него недовольный взгляд.

— Что ж, надеюсь, что у остальных задания готовы? — профессор обвёл класс взглядом. — Попрошу всех сдать в конце урока, а сейчас — приступим к практическим занятиям. Нет-нет, мисс Грейнджер, — тут же жестом он остановил Гермиону, решившую встать в пару с Невиллом, как обычно. — Сегодня вашим противником побуду я. Заодно у вас будет шанс продемонстрировать, насколько хорошо вы выучили урок. Прошу вас! — чуть склонившись, Волдеморт взмахом руки пригласил Гермиону проследовать за ним в свободную часть класса.

Ученики всё ещё практиковали невербальные заклинания, и пока они получались у всех из рук вон плохо. Вернее, совсем не получались. Даже у Гарри.

Насупившись, Гермиона пошла вслед за Волдемортом, мысленно желая тому мучительной и долгой смерти, желательно от рук самой Гермионы. Глядя на снедаемую праведным гневом Гермиону, Волдеморт только посмеивался.

Он встал наизготовку, Гермиона достала свою палочку и направила её на Волдеморта.

— Вы же помните, мисс, что вы должны сделать? — чуть кривя губы, уточнил он.

— Обезоружить, — отрезала Гермиона, с ненавистью глядя на профессора.

Ученики уже разбились на пары, и воздух разрезали мановения десятка палочек, взметнувшихся вверх. Среди них была и палочка Гермионы. Как же девушка была зла! Эмоции просто бурлили в ней, как в невовремя снятом с огня котелке.

Взмах палочкой, ещё один, недовольные вздохи вокруг от того, что ничего у учеников не выходит, и… удивлённый взгляд Волдеморта. Гермиона взглянула вниз и увидела палочку тёмного мага, валявшуюся у самых её ног. Только спустя несколько секунд до Гермионы дошло, что, неимоверно разозлившись, она применила невербальный «Экспеллиармус».