Диагноз - одиночество (гет)

От лица Медисон

Стоя в коридоре, я подслушала разговор по телефону Мета с мистером N. И хотя со слов Метью было понятно только то, что человек на другом конце трубки не очень приятный, мне показалось, что дело вовсе не в какой-то ссоре. Здесь попахивало чем-то более серьёзным. И я была намерена выяснить, что же всё-таки произошло.

— Ну а теперь рассказывай по порядку что случилось, — грозно сказала я, когда Мет вышел из кухни.

— Э… Ничего. Со знакомым немного не поладил, — пряча глаза в сторону, ответил он.

— Либо ты сейчас же всё рассказываешь, либо я найду более продуктивные методы, чтобы выведать правду, — я налетела на Мета и посмотрела прямо ему в глаза.

— Хорошо, хорошо. Только не убивай, — он демонстративно поднял руки, показывая, что сдаётся.

Мы зашли на кухню. Мет уселся на табуретку, а я, поняв, что тут без ста грамм не разберёшься, налила себе стакан белого вина и села рядом с ним.

— История началась с того, что мой отец поехал на заработки в Украину. Время было сложное, и заработать честным трудом было возможно, но не было просто. Какие очень «добрые» люди посоветовали моему отцу обратиться к некому Дилану Маккензи. Будто бы тот сможет одолжить любую сумму денег без процентов. И мой отец поверил. Он занял у Дилана пять тысяч долларов и сказал, что сможет вернуть в течение года. Тогда папа не знал, что Маккензи является скупым ростовщиком. В итоге, прошёл год, а отец не смог вернуть полностью всю сумму, тогда Дилан начал начислять ему проценты. Каждый день на сумму капало несколько сотен долларов. В конце концов, сумма достигла тридцати тысяч. И тогда этот урод показал моему отцу, что вовсе не собирается шутить с ним, — с какой болью и горечью давалось Мету это признание. Мне хотелось остановить всё это, прекратить его мучения. Но я знала, что если я недослушаю историю до конца — я не смогу помочь.

— Это Дилан убил твоего отца? — спросила я.

— Да.

— Всё это, конечно, понятно, вот только я одного не могу понять. Зачем Дилану нужно было идти на «мокруху» из-за каких несчастных тридцати тысяч? — Боже, зачем я употребила это слово? Речь идёт об отце Мета, а я говорю так, словно умерло какое-то животное. — Я так поняла он крупный ростовщик и счёт у него идёт на миллионы, а не на какие-то жалкие тысячи, — я говорила быстро, потому что не хотела причинять боль Мету. Пусть лучше он чувствует себя так, будто мы анализируем некую психологическую проблему.

— Я об этом даже не думал. Ведь хуже всего то, что я втянул тебя в это, — он закрыл лицо ладонями и отвернулся от меня.

— Ты сам то, как в этом оказался? — спросила я. Ведь он так и недорассказал историю до конца.

— Как только я приехал туда похоронить отца, мне рассказали, что на самом деле произошло. Я возненавидел Дилана за то, что он сделал с моим папой, эту долбаную страну, в которой нет ни законов, ни правосудия. Но больше всего я возненавидел отца за то, что он бросил меня. Оставил меня тогда, когда я очень нуждался в нём, тогда, когда у меня был тяжёлый переходной возраст, когда мне нужна была семья, — я не видела лица Мета, но, кажется, он плакал. Всё, я должна прекратить это! Хватит терзать душу моего мальчика. Я села на колени Мета и очень крепко обняла, гладя рукой по его густым волосам. И не нужно было слов. Он просто плакал у меня на плече, а я напевала ему колыбельную.

На секунду мне показалось, что он заснул. И правда, когда я повернулась, его глаза были закрыты, но от одного моего маленького движения, веки распахнулись. Его губы нашли мои и он начал медленно и нежно целовать их. В каждый последующий поцелуй он вкладывал больше любви, чем в предыдущий. И это было невероятно, если бы не эта чёртова реальность, в которой, кажется, мы все были в опасности.

Через несколько минут Мет продолжил своё рассказ.

— Они нашли меня там. Узнали, что я приеду отца похоронить. Дилан даже не постыдился заявиться на сами похороны. Там он и сказал мне, что теперь я буду долг отдавать, — опустив глаза, сказал Мет.

— Почему же ты не пошёл в милицию в Украине? — спросила я.

— Вся местная милиция там находится «под колпаком» Маккензи.

— А почему ты не обратился в наши органы правосудия?

— Я обращался, и не раз. Но мне говорят: «Нет улик — нет преступления». А улик у меня действительно нет. Мне просто звонят и угрожают с телефонов, которых не существует. Вот и всё, — сказал Мет. — А сейчас они ещё и следить за мной начали.

— Нет, всё это определённо странно. Ладно, если бы Дилан гонялся за твоим отцом. Это ещё как-никак входит в рамки логики. Ну а ты-то тут причём? Зачем ему из-за нескольких тысяч бегать за тобой не только в Украине, но и здесь ещё? Тратить на это силы, деньги… Непонятно. Мне кажется, он ищет какую-то причину, чтобы убить и тебя.

— В смысле?

— Ну, знаешь, психологическую причину для себя самого. Видимо он не может убить человека просто так, ему это не под силу. Он ищет какой-то существенный повод. И, кажется, он нашёл его. В общем, больной человек.

— Почему в качестве жертвы он выбрал меня? — Мет был в недоумении от моих слов. Я сама толком не понимала, о чём говорила.

— Ты уверен, что не был знаком с Диланом до гибели отца?

— Нет. Сто процентов.

— Тогда не знаю. Возможно, я вообще не права. Это лишь мои догадки, — я замолчала на пару секунд, пока мой мозг думал, что делать. В итоге, я решила рассказать Мету то, что давно планировала.

— Собирайся. Поехали ко мне, — сказала я Метью, выходя из кухни.

— Зачем? — спросил он.

— Узнаешь всё на месте, — ответила я.

***

Через полчаса мы уже были у меня. Бабушки дома не было, я это сыграло мне на руку. Я не хотела, чтобы бабуля узнала о нашем деле. Её сердце не выдержало бы. Мы прошли в мою комнату, и я обратилась к Мету.

— Так, пообещай мне, что не будешь слишком удивляться. Я не смогу многого тебе рассказать. Сейчас на это просто нет времени, — я встала на цыпочки и легонько поцеловала Мета в губы.

— Ладно, обещаю. И что, интересно, должно меня так удивить? — В его голосе звучало любопытство, и я решила долго не томить его. Подойдя к шкафу, я приоткрыла полку, в которой по идее должны были лежать аксессуары типа бусиков, серёжек и т.п. На дне находилась кнопка, на которую я нажала. Из полки выехало небольшое отделение. В нём лежали все привычные для меня вещи: жучки, микронаушники, очки со встроенной видеокамерой, запасные пули и пару пистолетов. Когда весь этот «шпионский» наборчик увидел Мет, он чуть не упал в обморок.

— Ты чем занимаешься?! О Боже, ты — киллер! Кошмар! Медисон, ты убиваешь людей!!! — В ужасе он начал расхаживать по комнате туда-сюда.

— Тихо-тихо. Спокойно. Я не киллер. Я работаю на одну секретную организацию. К сожалению, её название я тебе сказать не могу, — так, хватит говорить обо мне. Я и так уже нарушила несколько правил, сообщив о моей работе Мету. — Если бы ты сообщил мне раньше, я бы сразу смогла помочь тебе. «Повязать» такого червя как Дилан проще простого.

— И ты говоришь это с таким приподнятым настроением?! Я ведь думал… Я не хотел подвергать тебя опасности! — прокричал Мет. Он был вне себя от злости. И это было понятно. Не каждый день узнаёшь, что твоя девушка тайный агент. Я боюсь даже предположить, что будет с нашими отношениями после того, как мы выберемся из этой заварушки.

— Я люблю тебя, — я подошла к Мету и обняла его. — Я клянусь, что расскажу тебе всё, как только мы закончим с Диланом.

— Я тоже люблю тебя, — промолвил он, начав целовать мои губы. — А я думал, что так только в фильмах бывает, — сказал Мет сквозь поцелуй, слегка улыбнувшись.

— Мне нужно идти, — сказала я, прервав поцелуй. Но мне не хотелось уходить. Я хотела, чтобы мы не ввязывались в это дело, хотела бросить свою чёртову работу, стереть те страшные воспоминания, которые тревожат меня в ночных кошмарах. Но я не могла. По крайней мере, сейчас.

— Куда? — огорчённо спросил Мет.

— Отправлюсь в штаб, чтобы разузнать что-то о твоём Маккензи. И нет, тебе со мной нельзя. Я скоро вернусь, — сказала я, легонько поцеловав Метью в губы. — Жди меня здесь. И не вздумай трогать оружие, — я подошла к полке и закрыла секретное отделение.

— Я люблю тебя, — тихо промолвила я уходя.