Хроники несвершившегося Апокалипсиса (джен)

Стучать не было необходимости — дверь всегда была открыта чуть ли не настежь, потому что кому придет в голову врываться к кому-то из Всадников?

— Как я не приду — ты все смотришь сериалы.

Мор и сам не знал, почему каждый раз приходит поговорить именно с Черным всадником. Может быть лишь потому, что тот никогда не демонстрировал своего личного к нему отношения. А то можно подумать, что кому-то будет приятно даже просто находится в одном помещении с тем, кто готов тебя придушить... ну, практически.

Голод поставил паузу и повернулся на голос.

— Потому что ты всегда приходишь днем, — заметил он. — К тому же, что мне еще делать? Люди и сами по себе неплохо справляются с тем, что по идее должен делать я.

— Ты еще скажи, что у тебя другого выхода нет, — нахмурился Мор.

— А вот и скажу! — рассмеялся Голод. — Ты, кстати как, надолго? Если да, то прекрати подпирать собой стену и садись куда-нибудь. Стулья где-то там были, — и он не глядя махнул рукой куда-то в сторону угла.

Мор на секунду задумался, но потом все же отошел от стены и, подтащив стул поближе к Черному всаднику, сел. Молча. А потом внимательно уставился на Черного.

Голод вздохнул и прикрыл крышку ноутбука. Все-таки спокойно посмотреть ему сегодня ничего не дадут. Пришел, называется, коллега. И что на этот раз?

— Ну так и? — уточнил он.

— Что и? — недоуменно переспросил Мор.

— Ты же по делу пришел, как я понял. Ну вот и говори, что за дело такое. Я внимательно слушаю.

Белый всадник целую минуту рассматривал Голода, а потом внезапно усмехнулся.

— Ты не боишься, что за твое безделье тебя... сместят?

— Это не безделье — все автоматизированно. И, только если кандидат уже нашелся, — возразил Голод. — В чем я сильно сомневаюсь. К тому же, — добавил он, — должность должностью, а способности и почти бессмертное существование никуда не денутся. Продержался же Завоеватель...

— Нет, — перебил Мор. — Не продержался.

Голод вздрогнул и отвел взгляд.

— И.. как давно?

— Уже год почти, — Мор пожал плечами. — Знаешь, его как будто и не было никогда. Ничего не осталось.

Голод молча хмурился.

— Смотри, ты тоже исчезнешь и никто о тебе не вспомнит...

Черный не выдержал.

— А тебе напомнить, что ты на данный момент единственный, кто смог заменить собой более старшего? И что-то ты не сильно переживаешь по поводу того, кто УЖЕ исчез!

Мор зарычал.

— Как будто я этого хотел!

— Да хотел! — почти закричал Голод. — Хоть и хорошо делал вид, что это не так! Думаешь я не помню, как ты радовался, попав все-таки в официальную четвертку? Или с каким паническим безумием бежал проверять любые слухи о появлении нового, одного из нас...

Черный всадник хотел сказать еще многое, но Мор уже ушел, хлопнув дверью.

* * *

Облака перемещались по небу словно бешеные, словно ветер никак не мог решить куда ему следует дуть. Наблюдать это необычное явление могли только двое, но они были заняты спором друг с другом.

— Ты можешь вызывать цунами, а возишься с какими-то облачками! — возмущенно вещал рыжий. — Напрасная трата времени!

— Почему трата времени? — удивленно хлопал светлыми ресницами второй. — Облаками управлять сложнее, чем смогом или водой, если я научусь этому, то с остальным проблем у меня не возникнет. Какая-никакая, а тренировка.

— Художник хренов, — махнул рукой Пожар. — Вы, Белые, все ненормальные какие-то. Один хладнокровная скотина, второй — трудоголик, и ты еще теперь. То поэт, то художник. Тоже мне...

Загрязнение хмыкнул.

— Сомневаюсь, что ты по-настоящему знал Завоевателя.

— Не знал, конечно, но со слов остальных, — рыжеволосый пожал плечами. — Но врать им с чего?

— Действительно, — Загрязнение задумался. — А Мор трудоголик? — переспросил он, отвлекаясь от облаков. — Я думал это трудовое рвение.

Пожар с радостью поддержал смену темы.

— У него это трудовое рвение появилось после того, как он тебя нашел, между прочим. Так что можешь считать себя его вдохновителем...

Загрязнение печально вздохнул.

— И, по совместительству, опасностью.

— Как-как? Опасностью? — растерялся Пожар. — Ты опасен для Мора? Чем это?

— Ты же сам сказал — он Белый всадник. Я тоже... в перспективе. Вот он и старается по возможности быть повсюду, чтобы я его своими действиями не перегнал. Только я то не собираюсь занимать его место, — Загрязнение покосился на притихшего Пожара. — А ты что, правда не знал?

— Нет. То есть... я знаю, как он к тебе относится, но из-за чего... Не знал.

— И как же? — почти прошипел Загрязнение.

— Так, будто ты что-то совершенно незначительно. Даже не «кто», а «что», понимаешь?

— Понимаю...

Загрязнение уставился себе под ноги, а Пожар задумался. Теперь, когда стали ясны причины поведения Мора... стало страшно. На что он еще может пойти? Пожар понимал, что причинить реальный вред Загрязнению Мор вряд ли сможет, но...

— Ладно, что ты там с этими тучами-облаками несчастными делать собирался?

Загрязнение против воли улыбнулся.

— Ничего, — откликнулся он, поднимая руки, словно дирижер. Тревожные мысли постепенно растворялись в бесконечном небесном танце.

А Пожар, даже глядя на это, безусловно завораживающее зрелище, успокоиться не мог. Скорее наоборот — демонстрация Загрязнением его способностей, пусть и в таком... чисто мирном виде, отдавала неизбежностью грядущей катастрофы. И откуда только такое чувство? Кто бы подсказал...