Их вечность (гет)

Взошла луна,

Прекрасным изваянием,

В её лучах ты замерла,

Озарена

Серебряным сиянием —

Иную суть ты навсегда обрела.

«Эпидемия»

— Мисс Принц. Надо же, сориентировалась... Миссис Поттер, — выплюнула Эйлин.

Казалось, она была ничуть не удивлена встрече с сыном и его (бывшей?) школьной подругой.

— Я не миссис Поттер, — отчеканила Лили. Снейп поразился льду, прозвучавшему в её голосе.

— Неважно. Вы, очевидно, недавно сюда попали, а дурное дело нехитрое. Уже шестнадцать лет Риверхилл гудит о храброй и отважной парочке Поттеров, так что все ещё напьются на вашей свадьбе.

— Какое вам дело?

— Что здесь происходит? — процедил Снейп сквозь зубы. Это начинало его раздражать. — Знаете, я не имею не малейшего желания любоваться на женские разборки.

Эйлин подбоченилась и, пристально посмотрев на сына, перевела взгляд обратно на взбалмошную рыжую девицу.

— Ответ на то, какое мне дело, можете получить у Юфимии Поттер, такой же бесцеремонной особы, как вы. После одного инцидента я поклялась, что никто, носящий фамилию Поттер, не переступит порог моей лавки. Так что, мисс-как-вас-там, убирайтесь из отсюда, и чтобы я вас больше никогда здесь не видела.

Во время ядовитой тирады Эйлин Лили несколько раз открывала и закрывала рот. У неё не находилось слов, чтобы описать всё своё возмущение. «Так, успокойся, если ты сейчас подожжёшь ещё и лавку, то ни тебе, ни мисс Принц, ни Северусу легче не станет», — глубоко вдохнув, Лили медленно выдохнула и бесстрашно встретилась взглядом с тусклыми бледно-серыми глазами Эйлин.

— Меня зовут Лили Эванс. И я с радостью уйду отсюда, потому что не имею ни малейшего желания дальше выслушивать незаслуженные оскорбления! — она произнесла это почти спокойно, только к концу фразы голос приобрёл несколько агрессивное звучание.

Поняв, что ещё чуть-чуть, и тут невесть из-за чего точно разразится большой скандал, Лили развернулась и пошла к выходу.

— Какой радушный приём, — саркастично протянул Снейп. — Не хочешь извиниться?

— Ничего, всё в порядке, Северус. Не надо. Увидимся позже, — Лили на секунду обернулась, а потом вышла на улицу, громко хлопнув дверью.

— Невоспитанная хамка! Все они такие.

Снейп нервно сжимал и разжимал пальцы. По привычке хотелось рявкнуть, сказать пару ласковых и назначить отработку. Но последнее к пожилой женщине, стоявшей перед ним, вообще не подходило. Северус растерялся. Не каждый день увидишь давно умершую мать со столь изменившимся внешним видом, кричащую на женщину, которую в последний раз видела, когда той было около четырнадцати-пятнадцати лет.

— Думаю, мне тоже не стоит здесь задерживаться.

— Ах, Северус, прости меня. Но все эти Поттеры просто отвратительны.

— Она — Эванс, — с нажимом произнёс Снейп. От немедленного ухода его остановило только то, что он и сам был невысокого мнения о семейке Поттеров.

Эйлин засуетилась вокруг него, рассыпаясь в ахах и вздохах. Ходя перед ним из стороны в сторону, она всплёскивала руками, бурно жестикулировала и что-то восторженно бормотала. Со стороны это выглядело даже забавно. Снейп тихо хмыкнул и немного осмотрелся.

В лавке было довольно уютно. Пахло пылью и чем-то таким домашним, сквозь полупрозрачные занавески внутрь лился мягкий свет, отражающийся во множестве склянок и флакончиков, расположившихся на длинных стеллажах за прилавком. В дальнем углу стояли массивные напольные часы. Судя по всему, они были сломаны и уже не ходили.

Эйлин тем временем успокоилась и, перевернув на двери табличку надписью «закрыто» наружу, пригласила Северуса наверх. После слов, сказанных о Лили, у него не возникло желания остаться здесь надолго, но он не мог просто так взять и бросить мать, которая о нём беспокоилась. О нём вообще редко кто беспокоился, и такие драгоценные мгновения терять не следовало. Снейп машинальным жестом стянул с головы шляпу и, неосознанно положив её на прилавок, вслед за матерью начал подниматься на второй этаж.

* * *

Стоило Лили выйти на улицу, как сильный порыв ветра сорвал шляпу с её головы и понёс вниз по улице. Эванс равнодушно посмотрела ей вслед и пошла в противоположном направлении. Игривое настроение унеслось вместе со шляпой. Она чувствовала себя оплёванной. Раньше Эйлин относилась к ней хорошо. В отличие от отца Северуса. А теперь она выгнала её как какую-то паршивую собачонку. Просто вышвырнула за порог. Бредя, уставившись в асфальт, Эванс пнула камешек, на свою беду подвернувшийся ей под ноги. И Северус тоже хорош. Хотя, что Северус?..

Мысли Лили прервал некто, повисший у неё на шее с радостным визгом. Она покачнулась, руки машинально ухватились за чужую талию, оказавшуюся явно женской.

— О, я так рада тебя видеть!

Девушка крепко сжала Лили в своих объятиях, а потом отпустила. Эванс тут же в неуверенности сцепила кисти опущенных рук вместе, на мгновение поднявшись на цыпочки.

— Ты умеешь быть неожиданной, Мэри, — Лили улыбнулась, удивлённо приподняв брови.

— Я знаю! — МакДональд буквально сияла.

Лили про себя отметила, что её приятельница стала держаться увереннее, чем раньше. Мягкие и спокойные черты лица приобрели какую-то особую выразительность, карие глаза смотрели живо и задорно. Да и наряд не был как обычно прост и безвкусен. Эванс невольно залюбовалась затейливой вышивкой, украшающей рукава тёмно-бирюзовой мантии.

— Ах! Мне не верится! Тут все столько ждали тебя и Джеймса! Ну, я имею в виду орденцев. Я уже потеряла надежду когда-нибудь вас увидеть. Давно ходят слухи, что вы пошли дальше и… О, Лили, Лили! Как вы тут обосновались? Джеймс с тобой? О, я так счастлива! — тараторила Мэри, ведя её неведомо куда.

— Не всё сразу, — со смехом ответила Лили. — Думаю, мы можем прогуляться и обо всём поговорить.

Голова шла кругом. В этот день вместилось столько всего, и хоть уже вот-вот совсем стемнеет, но приключения заканчиваться не спешили. И Лили пока была этому рада.

— Я знаю тут парочку прекраснейших мест, ты обязательно должна их увидеть. Идём!

Мэри потащила её куда-то, треща без умолку. Уже через пять минут Лили перестала вслушиваться в её болтовню и очень быстро потеряла нить беседы, погрузившись в свои мысли. Но Мэри этого даже не заметила, поглощённая собственным рассказом.

Интересно, как там Северус? Они уже успели поцапаться друг с другом, или оба набрались терпения? Лили плохо знала миссис Снейп, но мнение о ней у неё сложилось не очень хорошее. Лили бы хотела изменить его в лучшую сторону, но предпосылок для этого не видела. Почему Эйлин так грубо поступила с ней? И почему у Снейпов вечно какие-то проблемы с Поттерами и, судя по всему, наоборот? Такое ощущение, будто между ними кровная вражда уже не первое столетие. Хотя тогда виноваты Принцы, а не Снейпы. Вряд ли отец Северуса имел с миром магов хоть какие-то связи кроме как через сына и жену.

Лили поджала губы. Она редко задумывалась о том, что Северус наполовину принадлежит старинной чистокровной семье. Чаще всего он казался ей таким же магглорождённым, как она сама. Вот только в этом мире Лили не могла не заметить, что в отличие от неё, Северус всегда ходит в мантиях и вообще не носит маггловскую одежду, которая, по мнению Эванс, была гораздо удобнее. Его речь, определённая манера поведения, не бросающаяся в глаза, но видимая натренированному взгляду, любовь к использованию волшебной палочки — всё это, видимо, за долгие годы наложило на него свой отпечаток, намертво привязывая его к миру магии. Трудно было представить, что когда-то Северус жил среди магглов. Это было так же странно, как Джеймс, оказавшийся в маггловской среде. Лили задумалась, а был ли на ней этот отпечаток, и пришла к выводу, что в отличие от своего друга она так и осталась на грани двух миров. «Но без волшебства жизнь бы определённо лишилась красок», — так решила Лили, рассеянно улыбнувшись Мэри.

— Да бери, бери! — повторила та.

Лили только сейчас заметила, что вновь обретённая подруга протягивает ей пирожок.

Он оказался горячим, и Лили его чуть не выронила. Совладав с мыслями и сосредоточившись, она смогла его чуть охладить. На поверку обыкновенный пирожок оказался шедевром кулинарного искусства. Мягкое внутри тесто с хрустящей корочкой, солоноватые плотные кусочки грибов и тающий на языке сыр — Лили никогда раньше не пробовала такое сочетание в выпечке, но ей понравилось.

Она оглянулась назад и увидела палатку, уставленную подносами с различными вкусностями. Продавец-волшебник неожиданно помахал рукой, заметив её взгляд. Лили смущённо отвернулась, откусывая ещё кусок.

— Что, нравится? У старины Клайва всегда божественная выпечка. Тебя увидел, даже не стал требовать в плату идею для нового рецепта.

— Нового рецепта? И почему меня увидел — бесплатно?

— Я повторяю. О вас с Джеймсом гудит весь город. Особенно о тебе, когда кто-то вдруг заявил, что Мальчика-Который-Выжил спасло твоё неведомое колдунство. Помнишь Марлен? Так вот, она неплохо рисует. Ваш портрет, созданный ею, висит в главном холле башни Ассамблеи магов. Его ещё в газете печатали как-то. Да и статья где-то с месяц назад выходила. Ну, или около того. Летоисчисление здесь никто не ведёт, и какой месяц понять тоже очень сложно. А Клайв всегда требует в плату за выпечку любую безумную идею для кулинарного шедевра. Просто что в голову придёт. Даже если звучит абсолютно несъедобно, он умудряется сделать из этого шедевр… Так. Всё, пришли к первому месту, которое ты обязательно должна посетить — призрачная башня.

Лили на ум пришли слова Алисы «становится всё чудесатее и чудесатее». Иначе поток новой информации, обрушившийся на неё, и открывшееся зрелище назвать было трудно.

Мэри ненадолго замолчала, давая Лили осознать всю торжественность момента. Эванс перевела дух. Ещё чуть-чуть и у неё бы разболелась голова: какие-то незнакомые люди, видящие в ней героиню, буря восторгов от Мэри, странные местные порядки, её с Джеймсом портрет и это…

Лили зачарованно скользнула глазами вверх по молочно-белым дымчатым камням, из которых состояла башня. Они казались сделанными из стекла с густым струящимся дымом внутри. Чем-то эти камни напоминали стеклянные шары прорицателей. Округлые стены уходили высоко вверх. Лили была уверена, что если бы по небу плыли облака, то верхушка затерялась бы в них. Но небо было потрясающе ясным, и ей удалось увидеть открытую вершину башни, без какой бы то ни было крыши. Скорее всего, наверху располагалась какая-то площадка.

— По-моему, её должно быть видно из любой точки города, но…

— Но её не просто так назвали призрачной башней, — с довольной улыбкой перебила её Мэри. — Мы сейчас находимся в сердце города. Этот камень, из которого она сделана, обладает загадочными свойствами, одно из которых заключается в том, что на расстоянии семидесяти шагов глаз перестаёт видеть её, и башня становится невидимкой.

— Ого.

— Но, по-моему, самый большой плюс башни заключается в том, что с неё можно увидеть все окрестности. Идём, тебе понравится.

Они начали подниматься вверх по бесконечной винтовой лестнице. Когда Лили почувствовала, что от головокружения её начинает мотать, они вдруг очутились на узком пятачке с толстыми прозрачными стенами в белых разводах.

— Тут не на что смотреть, — сказала Мэри, заметив взгляд Лили. — Поднимемся выше, приготовься.

Лили шагнула вслед за Мэри на железную платформу, которая смотрелась здесь несколько чужеродно. Она выглядела слишком реально и приземлённо. Платформа дёрнулась вверх. Лили судорожно схватилась за ржавые поручни и запрокинула голову наверх. С облегчением она увидела, что потолка над ними не наблюдается. К ним навстречу спешило небо. Точнее, это они мчались к нему.

Стремительный подъём к великому разочарованию Эванс закончился буквально через несколько секунд. От резкой остановки Лили слегка присела и не упала только благодаря тому, что стальной хваткой вцепилась в поручни.

— Расслабься и получай удовольствие.

По Мэри было видно, что она довольна произведённым эффектом. Лили же отчаянно пыталась сообразить, в чем тут удовольствие. Её мутило, голова кружилась, ноги подкашивались.

— Лили, ну ты чего? — Мэри упёрла руки в бока и с укоризной посмотрела на подругу.

— Предупреждать о таких вещах надо, — процедила Лили, отцепляясь от перил подъёмника.

«О, нет, только не превратиться в Северуса. Хотя на тележке было ехать гораздо приятнее. Никаких сводящих с ума спиралей, как та лестница», — подумала она, делая маленький шаг вперёд.

Платформа подъехала прямо к краю башенной стены. На её ширине вполне могли уместиться два стоящих рядом человека, но выглядела она всё равно ненадёжно. Больше всего Лили пугало отсутствие каких-либо бортиков и перил.

— Рискнёшь, встанешь?

— Да мне и отсюда всё хорошо видно, — буркнула Лили, оставаясь на месте.

Смотреть вниз ей не хотелось. Взгляд невольно устремился вдаль. Лили тихо чертыхнулась, увидев, как вдалеке домики постепенно исчезают в густом белом тумане. Куда бы она ни переводила взгляд, на всех видимых окраинах клубился туман. Только в самом углу, на периферии зрения Лили приметила зелёный кусочек леса. Повернувшись боком, она увидела долину и уходившие вдаль холмы за ней.

— Мэри. А... почему везде туман? Это какое-то местное погодное явление? Город, я смотрю, не очень большой. Там дальше что-то есть? — взволнованно спросила Эванс. Отчего-то ей было очень важно узнать ответ на этот вопрос.

— Да волшебников и так не очень много. Места всем хватает. Сколько здесь существую, ни разу не замечала, чтобы город расширялся. Я, знаешь ли, люблю эту башню. Отсюда не видно, но за холмами тоже всё уходит в туман. И за лесом. Я тут всё облазила. Река впадает в туман. Железная дорога начинается в тумане и заканчивается тоже там. Есть в этом что-то загадочное и печальное в то же время.

«Кругом один туман. И в голове моей тоже один сплошной туман», — отрешённо отметила Лили. Какое-то неприятное чувство обожгло внутренности. Ничего не поменялось. Разве что она сейчас была с Северусом. Хотя нет, она всё-таки передёргивает. Здесь дышалось легче, проснулись чувства и эмоции. Здесь был и дождь, и жара, и вкусная еда, и другие люди. Но нотка фальши, которую Лили раньше почти не слышала, теперь заиграла громче, тревожнее. Что это? Более качественная иллюзия? Следующий уровень? Очередная промежуточная станция? Хотя, на станцию вполне похоже. Железная дорога, небольшой городок, посёлок. А дальше куда? Действительно, в тумане была какая-то загадка.

— В туман обычно все и уходят, — добавила Мэри. — Люди. Их дома. Бывает, человек вместе со своим жилищем медленно перемещается к окраине. Непонятно, как это происходит, но факт. Постепенно забывается, теряется, перестаёт общаться с людьми и однажды просто пропадает вместе с домом, поглощённый туманом с окраины.

«Отлично. Просто прекрасно. Однажды меня просто поглотит туман, и я превращусь в пустое ничто», — Лили неосознанно сделала шаг вперёд, подставляя лицо подувшему ветерку.

«Зачем это всё?» — ей овладело меланхолично-философское настроение. Внутри стало как-то пусто. Она так упивалась этими днями после долгого существования на грани чужих снов, воспоминаний, полупустой туманной оранжереи. Ей так хотелось чего-то яркого, настоящего. А это, выходит, не настоящий мир? Так, фикция? Но можно ли утверждать, что тот мир, в котором она родилась и существовала, был действительно настоящим? Лили скривилась. Ни на один вопрос она ответить не могла, а только ещё больше запуталась.

«Ну, туман и туман. Всё-таки здесь не так уж и плохо», — Лили вздохнула и обернулась обратно к Мэри.

— Уходят в туман?

— Да. Марк тоже ушёл. Мы с ним смогли пожениться только здесь. Там просто не успели. Всё было хорошо, а потом он вот так взял и оставил меня одну. Пару дней молчал, всё слонялся по дому, а потом сказал, что это всё не для него, просто взял и ушёл. Я наблюдала за ним отсюда. Чёрная точка исчезла в тумане. Он больше не вернулся.

— Давно?

— Я не помню. Кажется... Давно.

— Мне так жаль.

— А что у вас там с Джеймсом-то? Ты вроде начинала что-то говорить про то, что вы больше не вместе? Извини, я тебя тогда перебила, но просто не могла не поделиться тем, что накопилось.

— Ничего страшного. Да, мы расстались. Думаю, наши отношения просто зашли в тупик.

— Не понимаю я тебя, Лили. Он такой яркий, весёлый, жизнерадостный, остроумный. Был, по крайней мере, — Мэри нахмурилась.

— Да и сейчас к нему это всё вроде подходит.

— Ну вот. Как ты могла с ним расстаться? Или... О, прости, — Мэри ахнула. — Он тебя бросил?

Лили закатила глаза и фыркнула. Типичная реакция на Джеймса. Неужели со времён школы так ничего и не поменялось?

— Нет, это я его бросила. Можешь считать, что из ревности к Блэку, да, — про Сириуса Лили добавила, чтобы отвлечь внимание. Да и была в этом доля правды тоже. — Они почти как братья, и Джеймс на самом деле готов поступиться многим, чтобы выручить Сириуса. К тому же, мы с ним не подходим друг другу.

— Вы были самой красивой парой в школе и стали родителями Мальчика-Который-Выжил. Не подходите друг другу?! — в голосе Мэри больше сквозило возмущение, чем удивление.

Лили поджала губы. «Теперь ещё и Гарри приплели в эту историю. Замечательно. Какое ей дело? Какое им всем дело? Ещё в Хогвартсе рьяно внушали, что мы обязательно должны быть вместе. Ещё с того момента, как он начал за мной увиваться. А никому мы ничего не должны на самом-то деле!»

— Джеймс очень хороший, правда. Но порой мне кажется, что мы просто живём в разных мирах, — Лицо Мэри приняло такой потешный вид, что Лили не выдержала и рассмеялась.

— Глупости. Поругались из-за какой-нибудь ерунды, через месяц помиритесь.

«Сколько мы с ним не виделись до недавних пор? Два года? Как-то даже не страдала. Показатель ли это? Не знаю. Может, если бы я его действительно сильно любила, то тосковала бы сильнее и не смогла бы вот так просто отпустить. А, может, это только отдача от Авады и обряда так подействовала», — Лили закинула руки за голову, вставая полубоком к Мэри.

— Годы, когда мы начали встречаться и поженились, были самыми сумбурными и стремительными в моей жизни, — честно призналась она. — Помнишь, как мы пугались на шестом и седьмом курсах? Время вдруг ускорилось, раньше месяц казался как год, и вдруг год стал пролетать как месяц. Мы ничего не успевали.

Мэри усмехнулась.

— И всё равно это был прекрасный период. Столько воспоминаний. А вот потом всё стало совсем плохо.

Лили кивнула, соглашаясь с её словами. Они замолчали, каждый думал о своём. Тёплые воспоминания о школе вытеснили другие мысли. Открытие башни подействовало на Лили угнетающе. На миг она ощутила приступ клаустрофобии. После заточения дома из-за угрозы Пожирателей, годов блужданий в белом тумане, ей хотелось увидеть необозримые просторы, путешествовать. Она мечтала о ярких красках, разнообразии, других странах. Ей вспомнилось, как она с Петуньей и родителями в детстве ездила на море, как мечтала побывать на улочках Парижа, поесть пиццу в Риме, затеряться в шуме и энергии Нью-Йорка.

А здесь… Это место оказалось такой же иллюзией в тумане, только чуть более расширенной. Лили почувствовала фальшь. А фальшь она не любила.

Эванс рискнула совсем отвернуться от Мэри и снова взглянуть вперёд на горизонт. Не удержавшись, она подошла ближе к краю и посмотрела вниз. Дух захватывало. Земля была так далеко, что она не различала асфальта. Всё терялось внизу и размывалось в какое-то пятно. Снова подул ветер. Лили закрыла глаза, пытаясь прочувствовать стихию. Она сделала шаг назад и случайно поскользнулась на гладкой поверхности стены. Ноги повело вперёд и, не удержав равновесия, Лили полетела вниз.

* * *

От чая Снейп отказался. От вина тоже, но Эйлин ему всё равно налила. Он смотрел на неё и не узнавал: совсем другая, непривычная. Северус пытался вспомнить, как она умерла, что он тогда чувствовал, но в голове было пусто. А в детстве он её очень любил. И она его любила.

Они сидели друг напротив друга за небольшим столиком из красного дерева. Северус чувствовал себя очень неловко под рассматривающим его умильным взглядом матери.

— И сколько тебе лет? — ему показалось, или Эйлин действительно затаила дыхание?

— Тридцать восемь.

Мать ахнула и снова замолчала, её лицо несколько раз поменяло своё выражение. Сначала губы приоткрылись в удивлении, а потом сомкнулись в тонкую бледную линию. Эйлин сурово нахмурилась и подалась вперёд.

— Кто это сделал?

— Змея Волдеморта, — с полнейшим равнодушием ответил Снейп. — Если честно, я об этом и не жалею. Хотя Авада в лоб, скорее всего, приятнее, чем распотрошённое горло.

Эйлин опустила глаза и уставилась в свой бокал. Северус чуть прикрыл глаза, пытаясь уловить её эмоции. Почему-то его сознания коснулся отголосок вины, печаль и кровавая капля злости.

— Если бы я смогла дать тебе нормальное детство в нормальном доме и нормальном обществе, без Тобиаса, то всё бы могло сложиться иначе, — с горечью сказала Эйлин, делая глоток вина.

— Возможно. Но это был твой выбор, и сердцу не прикажешь.

— Северус, но неужели ты не мог быть выше этого? Зачем ты пошёл к Волдеморту? Зачем ты пошёл в эту школу? Зачем ты встал на их сторону? — Снейп заметил в уголках глаз матери слёзы. Она говорила отчаянно и с надрывом, но в голове у Северуса звучало только одно: «Какое вам всем до меня дело?». — Я не знаю всего, и не хочу знать всё. Мне безразлично, в каких грехах тебя обвиняют. Великий Мерлин, почему мой сын просто не мог прожить счастливую жизнь?

— Бессмысленно думать об этом. Всё это просто не имеет никакого значения.

— Я так не думаю, и…

— Можешь думать, что тебе вздумается. Но правда заключается в том, что без Лили многое в моей жизни не имело бы смысла вовсе, — сказать это Эйлин было легко. Очень легко. Слова вырвались сами, и Северус даже почувствовал некоторое облегчение. — И, надо сказать, большая часть слухов обо мне не является правдой. То, через что я прошёл… Это была единственная альтернатива после того, как Волдеморт убил её. И ты должна понимать, что после этого я был не на его стороне.

К его удивлению, она расхохоталась.

— Ах, решил поиграть в героя, защищавшего честь своей дамы? Глупо, Северус, глупо. Тебе надо было отпустить её и забыть навеки. Неужели ты до сих пор влюблён в эту рыжую ведьму? Забудь её. Пусть она идёт к таким, как Поттер. Вы слишком разные, чтобы быть вместе. И, похоже, она не принесла тебе ничего, кроме горя.

— Что я слышу от той, которая долгие годы терпела ужасные лишения ради любви к магглу? — с нескрываемым ядом в голосе произнёс Снейп.

— Смерть избавила меня от этого, — Эйлин блаженно улыбнулась. — Я обрела свободу и покой.

— А я к этому не стремлюсь, — слова сорвались с губ, прежде чем он смог об этом подумать.

Северус опёрся подбородком на кулак и задумался. Спокойной его жизнь никогда не была. Возможно, он много об этом мечтал, но сейчас уже было поздно. Пока что ничего кроме скуки новый образ жизни не принёс.

* * *

Весь мир несколько раз перевернулся перед глазами. Скорость её падения должна была увеличиваться, но всё происходило слишком медленно, будто она летела вниз сквозь плотную прослойку воды. В ушах шумело, сердце в страхе билось пойманной птицей. Миг, растянутый на вечность, невероятно пугающий, но пробуждающий внутри какую-то безрассудную радость. В голове толком не успело сформироваться ни одной полной мысли, как падение завершилось. Лили провалилась в желеобразное нечто, которое спружинило и мягко вытолкнуло её наверх. Захватывающее ощущение полёта сменилось давящей вниз тяжестью. Шевельнув рукой, Лили почувствовала, что лежит на шершавом, нагревшемся за день асфальте.

— Как-то ты неаккуратно.

Лили со стоном перевернулась на бок и уставилась на Мэри, с которой чуть не столкнулась лицом.

— Неаккуратно?! Я только что упала с невероятно высокой башни, на которую ты меня затащила, и говоришь неаккуратно?!

— Тебе ещё повезло, — Мэри села, скрестив ноги. — В первый раз меня вообще оттуда столкнули.

— В первый раз?

— Да, в первый. А потом мне самой понравилось. Это забавно.

Брови Лили непроизвольно поползли вверх. Она встала и сверху вниз посмотрела на Мэри.

— Ну ты даёшь, — только и смогла сказать она.

— Да ладно. И не говори, что тебе совсем не понравилось. В жизни не поверю.

— Я испугалась!

— А бояться на самом деле нечего. Мёртвые не умирают, знаешь ли.

Мэри, рассмеявшись, вскочила и хлопнула Лили по плечу. Лили нервно посмотрела по сторонам. Она заметила только какого-то волшебника. Он прошёл мимо, равнодушно скользнув по ним взглядом. Словно это было нормально. «Наверное, он каждый вечер любуется девушками, падающими с башни. Действительно, почему бы и нет?», — Лили хихикнула и начала отряхивать мантию от пыли.

— Мне кажется, через это должен пройти каждый новенький, — тем временем заявила Мэри. — Чтобы понять, что здесь невозможно умереть. Это ведь не какой-то трюк или фокус. И башня, и её высота вполне реальны.

Лили промолчала, но поняла, что в словах приятельницы есть доля правды. «Интересно, как бы на это отреагировал Северус? Джеймс бы точно был в восторге».

— Я, наверное, пойду. Поздно уже…

Действительно, небо над их головами уже стало тёмно-синим. Только ближе к горизонту оставалась тонкая бирюзовая полоска. Мэри вызвалась проводить Лили и за путь до станции умудрилась выспросить у неё всё про то, где она живёт, как она живёт и, главное, с кем живёт.

К счастью, последнее Мэри выяснила, когда они уже подошли к станции.

— Со Снейпом? Ты издеваешься? Жить со Снейпом? Уйти от Джеймса, чтобы жить в одном доме с ним?

— Знаешь, похоже, тебя нужно свести с Поттером, вы просто идеальная парочка, — процедила Лили сквозь зубы, уже закипая. — Это моё дело, с кем и как жить, ясно?

— Что ты в нём только нашла?

— Не знаю. И вообще, мы просто друзья. И не ты ли когда-то давно уговорила меня выйти к нему из гостиной?

— Да вид у него был тогда жалкий, — Мэри сконфуженно уставилась на носки своих туфель.

Лили сердито фыркнула, глядя на неё. В этот момент подъехала тележка. Помахав на прощание рукой, Лили залезла внутрь и отправилась в чернеющую даль.

* * *

Прощание было скомканным. Снейп засобирался домой, когда почувствовал, что там ему делать больше нечего. Он просто встал и, ничего не объясняя, пошёл вниз. Эйлин успела поймать его только у входной двери.

— Я люблю тебя, Северус. И всегда любила, — сквозь слёзы сказала она. — Прости меня за…

— Мне не за что тебя прощать и… спасибо.

На лице Северуса промелькнула еле заметная неловкая улыбка. Он легонько сжал ладонь матери, потом в последний раз посмотрел ей в глаза и, развернувшись, пошёл прочь. Сердце приятно грело «люблю», сказанное на прощание. «Мне кто-нибудь когда-нибудь говорил, что любит? Нет, не помню», — думал он по дороге. Но, несмотря на это, в глубине души Снейп знал, что больше никогда не вернётся в эту лавку и больше никогда не увидит Эйлин. Такова была его судьба.

* * *

Лили стояла посреди спящих ромашек и смотрела на холмы, погружённые в спокойный мрак ночи. Красиво. Но так обманчиво. Все силуэты выглядели невероятно чётко в прохладном и чистом ночном воздухе, лунный свет серебрил траву. А где-то там, вдали — она теперь знала — холмы терялись в той самой белой дымке. Иллюзия. Невероятно качественная иллюзия. Всё здесь было фальшивым.

А можно ли утверждать, что и прошлая её жизнь была фальшивкой? Лили не знала. Она чувствовала себя плывущей по течению неведомой реки, несущей её неведомо куда. Лили понятия не имела, что ей делать.

Она вдруг повернула голову направо, краем глаза уловив какое-то движение. На том холме, за которым находился дом Тонксов, виднелась чья-то маленькая фигурка. Судя по очертаниям, это была девочка. «Что она там делает в такой поздний час?» — Лили сделала несколько шагов вперёд, всматриваясь. Она наблюдала за девочкой, а девочка, как Лили казалось, наблюдала за ней. А потом незнакомка развернулась и скрылась. Очень быстро. Лили даже не успела уловить, в каком направлении.

— Любуешься видом? — прошелестел у уха мягкий баритон.

Плечи Лили вздрогнули, а сердце забилось быстрее. Она на пару секунд закрыла глаза, чувствуя присутствие человека за спиной. Потом Лили медленно повернулась и наткнулась на смеющийся взгляд Северуса.

— Там кто-то был, — сказала Лили, кивая в сторону холма.

Снейп равнодушно скользнул глазами по холмам, а потом снова перевёл взгляд на Лили. Он смотрел на неё, и в его душе всё переворачивалось. Лунный свет придавал необычный оттенок её волосам. Глаза таинственно поблёскивали. Губы чуть приоткрылись. Она была восхитительна, прекрасна, чудесна. Настоящая волшебница.

— Неужели? — всё, что он мог сказать по этому поводу. Какое ему дело до того, кто бродит здесь?

Лили кивнула, садясь на траву. Снейп брезгливо посмотрел себе под ноги и, собравшись с духом, последовал её примеру. Это было не так страшно, как показалось на первый взгляд. Тогда Северус вздохнул и лёг на спину. Трава приятно защекотала щёки. Подложив руки под голову, он смотрел на мириады звёзд, рассыпавшихся по бархатно-чёрному небу, ища знакомые созвездия и не находя их.

— Как ты думаешь, они настоящие? — донёсся до него голос Лили.

— Почему нет?

— Я сегодня видела окрестности с огромной высоты… Оказывается, мы со всех сторон окружены тем же туманом, что был и там… Ну ты знаешь где.

— Небо высоко, — маленькая звёздочка «подмигнула» Северусу. — Как по мне, так оно самое настоящее из всего, что здесь есть.

— Может звёзды — это другие миры? И среди них есть и наш… — трава всколыхнулась, и Снейп заметил, что Лили прилегла неподалёку от него.

— Зачем думать о нашем мире, когда их, судя по всему, больше секстиллиона?

— Вот бы побывать во всех них, — мечтательная реплика Лили показалась Северусу заманчивой. — Ты помнишь, как в детстве мы любили смотреть на звёзды?

Лили провела ладонью по его руке от плеча до локтя. Снейп весь напрягся, как натянутая пружина, и повернул голову в её сторону. Внутри всё затрепетало, но он постарался быстрее избавиться от этого чувства, чтобы сохранить спокойствие.

— Я помню, как однажды ночью мы оба сбежали из своих домов и встретились у реки. Мы сидели у построенного нами ещё в начале лета шалашика и говорили о всякой ерунде…

— Вовсе не о ерунде! Ты рассказывал мне про Лунного тельца и травил всякие байки о Запретном лесе Хогвартса.

— Ах да, — Снейп снисходительно улыбнулся. — А потом мы ели принесённые тобой ванильные кексы и загадывали желание на падающую звезду.

— А что ты загадал?

— А ты мне скажешь? — Лили, усмехнувшись, промолчала. — Вот и я не скажу. Но это был один из самых счастливых моментов моей жизни.

Ночь, навсегда запечатлённая в его патронусе.

Лили вдруг отвернулась, Северус успел заметить, как она смахивает тыльной стороной ладони слёзы.

— Ты чего? Что-то случилось?

— Нет-нет, всё в порядке.

Когда Лили повернулась к нему обратно, на луну набежало облачко, и стало совсем темно. Было трудно разглядеть черты лица находящегося рядом человека. Тогда Снейп решил перебороть свой страх, что Лили непременно уйдёт, и задал давно мучащий его вопрос:

— Почему ты вдруг поменяла мнение обо мне?

— Поменяла?

— Не прикидывайся Поттером. Буквально в последний раз, когда мы виделись, ты назвала меня подлым Пожирателем и…

— Это была шутка.

— Что?

Лили хотелось провалиться сквозь землю. Убедительная ложь всё никак не придумывалась, а сказать правду было боязно. Прячась от пронзающего насквозь взгляда Северуса, она встала, скрестив руки на груди.

— Ладно. Не шутка, я действительно так думала, но не была уверена до конца. Я всё надеялась, что когда-нибудь ты одумаешься, что сможешь стать хорошим человеком, потому что в тебе есть эта искра. И… Со временем я убедилась, что тот крошечный лучик надежды был истинным. Я верю в тебя, я знаю, что ты сумел со всем справиться, именно поэтому я здесь.

— Польщён, — и смущён. Лили заметила смущение даже через его маску невозмутимости. — Но меня интересует, почему ты пришла к такому выводу.

«Или сейчас, или никогда. Да он же меня убьёт. Даже несмотря на то, что я мертва. Просто закопает в этот самый холм. Взорвёт. Мамочки. Во что я вляпалась? Спасите меня, кто-нибудь».

— Однажды я попала к тебе в сон в облике лани. Это был кошмар. Кажется, моё появление смогло его изменить в лучшую сторону. Ты коснулся моей головы, и я вдруг провалилась в твои воспоминания. Позже ты стал для меня окном в мир живых, и через сны я попадала в твои воспоминания, узнавала, что происходит. Благодаря тебе я узнала, что мой сын жив, что о нём позаботятся. И он остался жив в дальнейшем, в том числе и благодаря тебе. Я… Я просто узнала тебя лучше. Я увидела почти всю твою жизнь, и тогда всё изменилось.

Лили боялась на него смотреть. Она даже боялась пошевелиться. Так и замерла как статуя в ожидании.

Снейп молчал. В голове у него словно взорвался улей с пчёлами. Он посмотрел на неё долгим взглядом. Мысли в голове проносились так быстро, что он не успевал их улавливать. Всё спуталось, среди мутных обрывков в сознании пульсировала лишь одна фраза, вокруг которой вертелись остальные мысли. Она всё знает. Она всё знает, всё и о его люб… Он чувствовал себя неловко и неуютно. Его бросило в жар. Воздух внезапно стал с трудом проталкиваться в лёгкие.

Она знала всё.

Просто всё.

Все его чувства, все его поступки. И, о… Она могла знать даже про патронуса.

Всё. Просто всё. Она знала.

Он встал напротив Лили, изучающе её разглядывая. Теперь она казалась ему совершенно другой. Совсем не той девушкой, которую он знал при жизни. Мечтал встретить её. Поговорить с ней. Мечтал о её прощении. Всё это случилось. И что дальше? О чём думать, к чему стремиться?

Лили стоит напротив него такая бледная и такая чужая. Незнакомый человек, душа которого — загадка. Она влезла в его душу, узнала все его секреты и почему-то осталась здесь. А вот в этом уже прослеживались черты старой доброй Лили Эванс.

Ладони Снейпа сжались в кулак, он медленно выдохнул воздух через нос и холодно произнёс:

— Я не нуждаюсь в жалости.

— Это не жалость.

— А что это?

— Не знаю. Может быть, привязанность?

Снейп чувствовал себя так, будто его только что стукнули молотом по голове. Причём не простым молотом, а волшебным. Мьёльниром там каким-нибудь или чем похуже. А потом ещё швырнули в лицо песком и выкинули в море.

Как это расценивать? Что делать? Что она имеет в виду? Что вообще происходит?

Вывода напрашивалось два: Лили Эванс — сумасшедшая или притворяется. Второе показалось более вероятным.

— Знаешь, тебе лучше убраться отсюда, — выплюнул он. — Обратно к Поттеру. Пожалеть его, бедного, покинутого и поджаренного бывшей женой.

— Невозможен, — Лили расслабленно расправила плечи и закатила глаза. — Не жалею я тебя. Ни капли. Можешь сказать, что я бессердечная, но это так. Я тебя уважаю.

Из-за облака выплыла луна, ярко освещая поляну. Бледное лицо Лили казалось ещё бледнее в серебристых лучах. А бесстрашные, широко распахнутые глаза стали похожи на весенние листья, сквозь которые просвечивают солнечные лучи. Невозможна. Северус эхом в мыслях повторил ею же сказанное слово.

— Ты дашь мне шанс всё исправить? — «Мерлин, зачем я это сказал?»

— А что я, по-твоему, тут тогда делаю?

— Несёшь какую-то чушь.

Лили отпрянула, наткнувшись на вдруг озлобившийся взгляд Снейпа.

— Что и требовалось доказать.

— Северус, стой!

Но он не остановился. Лили молча смотрела, как он спускается вниз, ни разу не оглянувшись. С некоторым облегчением заметив, что он отправился в дом, Лили опустилась обратно на траву.

«Вот так. Не убил, но умчался. И что теперь он только сделает?», — страх никуда не ушёл, а к нему ещё и подобрался стыд. До сегодняшнего дня её мало волновала этическая сторона вопроса, но теперь осталось испить чашу последствий подглядывания за чужой душой. От следующей мысли Лили и вовсе бросило в жар.

А если он до сих пор любит её?

Всё в ней заволновалось при этой мысли. Хотя с чего бы? Он же ей вроде как друг, и она никогда не рассматривала его как возлюбленного, но что если? «Нет, никаких если, Эванс. Радуйся, если ты теперь вообще сможешь смотреть ему в глаза, а он будет с тобой разговаривать».

Да и это просто странно и невозможно. Хотя почему невозможно и почему странно?

Может, потому что ей всю жизнь твердили о том, что она ни в коем случае не должна общаться с Северусом? Что это плохо? Что это ненормально? Что ни одна девушка в здравом уме на него не посмотрит? Невольно вспомнились сегодняшние слова Мэри. Лили ощутила злость, вскипающую в венах.

Слушай большинство и будешь счастлива. Друзья плохого никогда не скажут и не посоветуют, они же такие светлые и добрые. Делай то, что одобряет большинство. И будешь счастлива. Или будет счастливо хотя бы это большинство.

Нет. С неё хватит. Она просто будет делать то, что ей хочется, и пусть остальные идут куда-нибудь по своим делам. Лили легла на спину и посмотрела на звёзды и луну. И всё-таки они действительно в отличие от всего остального казались самыми настоящими здесь, в Риверхилл. Как Северус.

Внутри образовалась сосущая пустота, лёгкая тоска и ещё что-то непонятное коснулись сердца.

Он спросил, что это, если не жалость. И действительно что?

— Только не говорите, что привязались к мальчику.

— Экспекто патронум!

Привязалась… За все эти годы она привыкла к Северусу очень сильно. «Привязалась, да, наверное, я просто привязалась, ничего удивительного», — Лили закусила губу. «И меня опять все яростно пытаются оттолкнуть от него. И он сам бежит от меня. Знак или просто очередное препятствие?»

То самое воспоминание. Лили улыбнулась краешком губ. Она подняла правую руку, раскрывая ладонь.

— Экспекто патронум, — прошептала Лили, вспоминая ту самую ночь, когда решилась сбежать из дома вместе с Северусом, чтобы посмотреть на звёзды у реки. В центре ладони разгорелся серебристый шарик. Он рос из её ладони, становясь всё ярче и ярче, приобретая определённую форму. Её собственная сила, идущая изнутри, сплелась с лунными лучами. Грациозная лань вспорхнула с её ладони и описала круг над головой. Потом доверчиво потёрлась о вытянутую ладонь и так и зависла над головой Лили. Эванс всматривалась в её черты и плакала.

Такая родная и близкая.

У него была такая же.