Отдел по Мистическим Преступлениям снова в деле (гет)

Дело о любовнике с топором могло вообще никогда не закончиться, потому что, когда Аой и Релла принялись выяснять, кто же убивает женщин и мужчин в момент физической близости, то оказалось, что чуть ли не половина города друг другу изменяет. А некоторые еще имели целые армии любовниц и любовников.

Сержант Футаба и офицер Шираюки поломали свои головы, поразмыслили и решили притвориться парой, но лейтенант им не позволил.

— Даже не мечтайте — заявил он им 25 февраля 2064 года, — берете суррогатов и вперед.

— Но, лейтенант… — попыталась спорить Аой.

— Нет, — отрезал тот, — не хочу терять двух лучших людей из-за того, что они решили сыграть роль наживки. Марш к Барту. Он вам подберет тела, а потом поступайте, как считаете нужным.

— Ладно, лейтенант.

Аой примерила на себя чувственную рыжую бестию, а Релла — мускулистого северного мачо с бородой и татуировках. Лежа в участке, они отправили тела до ближайшей богатой тусовки.

Ночь развлекались, а потом ушли с замужней дамочкой и женатым мужчиной. Но в эту ночь ничего с ними не случилось.

* * *

К мистеру де Биллю никак нельзя было подступиться. Он был не последней шишкой в корпорации Corporation of Coffee Pot Robots, выпускающей роботизированные кофейники и кофемашины.

Поэтому выяснить, почему все девицы на выданье, отправляющиеся на свидание с этим далеко еще не старым человеком, куда-то пропадали, никак не представлялось возможным.

Джонас де Билль недавно овдовел; дал интервью во все крупные газеты и СМИ, что, мол, ищет себе четвертую супругу — белую, дебелую, рыжую или блондинку, с большим бюстом, задницей и длинными ногами.

Все бы ничего, да родственники третей жены, родственники первых двух и мамы с папами пропавших девиц замужнего возраста, весьма рьяно взялись за дело.

После чего все эти коллективные жалобы очутились на столе у лейтенанта Меллоуна, который и дал ход делу.

Работали по делу Афанасий и Кристал, но ничего конкретного они не нарыли. Выяснилось, правда, что мистер де Билль ненавидит негров, азиатов и латиносов, всех мужиков данных рас считает пидорами, а их женщин — шлюхами.

Кристал долго плакала в участке, а её все утешали, а Кэн вышел из себя и уже был готов отправится к поганому ублюдку и выбить ему зубы, но Леон и Логан его удержали.

На собрании, которое стихийно состоялось после, лейтенант вынес решение подсунуть ему биоида.

— А куда он ему уперся? — проворчал Афанасий.

— У него прислуги нет?

— Есть. Андроиды.

— Вообще замечательно, — холодно усмехнулся лейтенант, — я завтра вместе с Бартом к нему нагряну.

— Зачем? — удивилась Кристал.

— Проверим работу его механической прислуги, — процедил Меллоун, — я ему твои слезы не прощу.

22 февраля они с Бартом отправились в особняк мистера де Билля. Тот, узрев двух белых, открыл; они ему сунули под нос удостоверение. Он не поверил, позвонил. Там его убедили, что данные сотрудники на хорошем счету и проверка андроидов — их непосредственная обязанность.

Барт разложился в гостиной и принялся проводить всякие манипуляции с андроидной прислугой, а Мик в это время осматривался, с ленивым любопытством оглядывая раззолоченные и аляповатые стены гостиной. Проверить дом не представлялось возможным, потому что хозяин торчал рядом и подозрительно таращился на непрошенных гостей.

Барт через пару часов закончил; они попрощались с мистером, сели в машину и отчалили.

Позже.

— И?

— Всё путем, Мик, — ухмыльнулся Барт, — теперь их глаза — это наше видео. Дяденька в андроидах ни хрена не соображает, а я добавил в их головы кое-что ещё.

— О`кей. Дашь Кристал и Афанасию биоида.

— Конечно. Его личная горничная сломается в ближайшие 24 часа, — Барт зловеще захихикал.

Таким образом, полицейский биоид, изображавший чопорную английскую леди, отправился к мистеру де Биллю.

* * *

Семейство Мэрриот было неприлично богатым и вело свой род с первых поселенцев. Доподлинно было известно, что члены сего семейства нигде толком не работали, всё жизнь тусовались на всяких пати и устраивали оргии.

Дело попало к Подразделению, когда к губернатору обратилась женщина из штата Вермонт. У неё пропала дочь — Патси Дии.

Она поехала к подруге в Лос-Анджелес и исчезла.

Губернатор как мог успокоил женщину, но, сперва, дал работу LAPD, а уж потом, когда выяснилось, что пропало еще с десяток молодых девушек и парней из разных штатов, причем так, что даже никаких следов не осталось, дело отправилось в Специальное Подразделение по Мистическим преступлениям.

Логан и Дарси предприняли попытку проникнуть на очередную оргию, но она провалилась. Зато выяснилось, что на такие пати попасть можно только двумя путями — быть друзьями/подружками членов семейства Мэрриот, или быть очень привлекательной, хотя пропадали симпатичные девушки, красотой не блещущие.

Попасть в друзья к этим богатеям полицейским не улыбалось, да и копы не обладают столькими связями / деньгами, чтобы день напролет развлекаться.

Дарси, с согласия лейтенанта, взяла суррогата и принялась действовать. Крошка Дарси пару раз поговорила с Элижабет Мэрриот в сауне, сходила с ней на дискотеку и добилась того, что её пригласили на пикник в начале марта.

Дарси предупредила, что придет с парнем и, вроде, возражений не последовало.

* * *

Следующее дело, которое вели Леон Оркотт и Фрэнк Тэйлор, заключалось в том, что кто-то похищал груди с операционного стола. Ляжет какая-нибудь дамочка на операционный стол себе титьки увеличить, а встанет… а грудей нет. Чистая кожа без намеков на пышные перси. Сие дело происходило в клинике доктора Эразма Нгошвили Пышные холмы.

Такое название подходило бы к салону стриптиз-услуг, но это была достаточно солидная и добротная фирма, которая работала чуть ли не с первых лет Великого Переселения.

Дамы, посещающие сие заведение, была разной комплекции, роста, веса, материального положения и разных профессий.

Живая Вода не наращивала груди, не корректировала задницы и не влияла на вес. Она могла лишь оживить человека, если его мозг был жив, омолодить и заживить раны, поэтому пластикой груди, живота и задниц занимались специальные клиники и салоны. Они предлагали массу услуг — от психологической корректировки до хирургического вмешательства.

Поэтому, столкнувшись с таким вопиющим хулиганством, доктор Нгошвили лично заказал расследование у частного сыщика Филипа Марлоу, но тот ничего не нашел, кроме того, сам оказался жертвой неизвестного бандита, который пырнул его три раза скальпелем, после чего Марлоу самому понабилась Акватерапия.

После этого прискорбного инцидента, доктор обратился в полицию. Сперва в восьмой участок, потому что клиника находилась на территории Восьмого участка, а потом детективы передали дело Меллоуну, потому что тоже столкнулись с отсутствием улик и подозреваемых.

Мик передал дело в надежные руки сержанта Леона Оркотта и офицера Фрэнка Тэйлора.

Они взялись за дело рьяно и вскоре обнаружили, что улик по делу нет, но есть огромное количество дам, которые вопят по поводу исчезновения у них грудей.

— Я не могу! — простонал как-то Леон на очередном утреннем чаепитии, — они просят найти их пропавшие сиськи, а мы можем только сказать, что подозреваемый явно работает в клинике.

— Так вычислите его, — ответил на это Меллоун.

— Легко сказать, — робко отозвался Фрэнк, — доктор Нгошвили уверен в своих сотрудниках, как в самом себе. Он поднял такой крик, когда мы заикнулись насчет проверки его людей.

— Судебное постановление усмирит его пыл, — хмыкнул лейтенант.

— Мик щас как позвонит, — рассмеялся Макс, — и с доктора спесь слетит.

— Он хочет, чтобы мы нашли преступника, а сам мешает проведению расследования, — сухо усмехнулся Мик, — что-то это очень подозрительно.

Сказано-сделано.

Лейтенант позвонил куда следует, и 22 февраля Фрэнк и Леон заявились в клинику с судебным постановлением. Доктор ворчал, рычал, кричал, что он всех засадит, но ему пришлось уступить, и ребята занялись допросом персонала. Особенно их интересовали хирурги.

Персонал клиники насчитывал пятьдесят человек, в том числе ночной сторож и аптекарь. Хирургов было десять, включая самого Нгошвили.

Парни добросовестно опросили всех, взяли у них подписку о невыезде и отправились домой с чувством выполненного долга.

25 февраля детективы занялись информацией об персонале. Они накопали множество грязных и не очень подробностей о докторе и его людях, но их внимание привлек один из хирургов — Сид Пронгин и ночной сторож — Рэнди Кронин. У обоих были приводы за неприличное поведение в общественных местах, а мистер Пронгин еще обожал лапать чужие груди, особенно женские, причем его совершенно не смущало наличие у дамы кавалера. Он нагло подходил к выбранной жертве, хватал её за грудь и начинал жамкать.

Поэтому его и сажали за такое безобразие.

Ночной же сторож был вуайеристом; он не только наблюдал за парочками, но и фоткал их. Однако, это было его хобби, но до вымогательства он не опускался.

Обсудив ситуацию, Леон и Фрэнки решили разделить подозреваемых и сесть им на хвост. Чтобы сильно не уставать, они взяли на дело еще двух патрульных — Джейми Хэнкинса и Джона Бейкера.

Джейми и Джон собирались следить за сторожем, а Фрэнк и Леон — за хирургом.