Альбион (джен)

Негромкое шуршание нарушало умиротворение и тишину одной из комнат в замке Камелота. Маленький белый дракон уютно свернулся калачиком возле ног одной королевской особы и постоянно тёрся носом о длинные сапоги. По-видимому, охотничья обувь была приятнее, чем та, что носил Мерлин. Кстати, он сидел за столом рядом с королём и внимательно изучал записи о способах сокрытия магических всплесков. Пораскинув мыслями, Мерлин заключил, что шпион — волшебник, а иначе совсем трудно быстро передавать сведения на север.

Артур занимался ежедневным просмотром донесений из Немета и Камелота. А Эйсуза настойчиво напоминал ему о себе, хотя король терпеливо пытался не отвлекаться на игривого дракона. Однако вскоре сдался.

— Мерлин, будь так добр, — не отрывая взгляда от отчёта, сказал Артур, — скажи Эйсузе, чтобы не отвлекал меня.

Маг подавил улыбку и вторил королю таким же серьёзным тоном:

— Конечно, ваше величество.

Мерлин сказал Эйсузе на драконьем языке, что он — очаровательный малыш, и вернулся к изучению записей. Разумеется, дракон продолжил тереться мордой о ноги Артура. Тот посмотрел вниз, вздохнул и снова сказал Мерлину:

— Ты уверен, что драконы тебя слушаются? Я с удовольствием посижу с Эйсузой вечером, но утром и в течение дня я обязан заняться делами, — он указал пальцем на возвышающуюся стопку донесений.

— Наверное, он считает, что его ласки не могут тебе мешать, — пожал плечами Мерлин и хитро покосился на короля.

Артур уловил этот взгляд и, щурясь, медленно произнёс:

— Да ты ведь и не думал приказывать ему останавливаться?

— Извини, он так любит тебя, я не смог, — опустил взор Мерлин, хотя его улыбка до ушей выдавала его с головой.

Артур вернулся к делам, бормоча:

— Просто заговор драконов и их повелителя.

— Радуйся, что Килгарра не пронюхал, какие у тебя удобные сапоги.

Видимо, Артур слишком отчётливо представил себе картину, как гигантский дракон пытается протиснуть свою морду к его обуви, и воскликнул с угрожающим блеском в глазах:

— Мерлин, даже не вздумай проболтаться!

* * *

Бдительность Мерлина, которую некоторые назвали бы нездоровой подозрительностью, не затихала, какие бы благополучные времена не наступили в Камелоте. А уж недавнее покушение на королеву взбудоражило многих в столице. Все потаённые страхи, запертые в глубокие сундуки, внезапно выползли наружу. Засовы оказались ненадёжны.

Мерлин видел своё предназначение в том, чтобы быть вечным стражем спокойствия в королевстве, и делал всё, чтобы оно не исчезало из Камелота. Четыре года назад Артур каждый день давал свою кровь, чтобы маг проверял, где находится Моргана. Поэтому он знал, что в один момент Морганы не стало на карте Альбиона, что означало две вещи: либо она умерла, либо её нет на острове. О её связи с саксами стало известно позже, поэтому оба варианты казались правдоподобными. На вопрос волшебника, нет ли в Камелоте карт заморских земель, все только пожимали плечами. Даже в сокровищнице их не оказалось.

Мерлин не переставал проверять не вернулась ли Моргана. Шли месяцы, годы. Другой на его месте смирился бы с мыслью, что её нет в живых. Однако Мерлин с завидным упрямством снова и снова тратил королевскую кровь, чтобы удостовериться в том, что колдуньи нет на Альбионе. Но в один день кровь зашевелилась и поползла к южным землям за Карлеоном. Тогда-то маг и начал разнюхивать, кто и что слышал про ведьму, живущую то ли с магами отшельниками, то ли с саксами. Ему приоткрылись любопытные сведения, включающие пособничество Морганы в набегах на деревни Карлеона.

Мерлин доложил Артуру.

— Продолжай следить, — услышал он озабоченный голос короля.

В деле с отравлением королевы Мерлин всерьёз рассматривал только две версии: Моргана или северный шпион. И всё больше склонялся к первому. Лорд Агравейн высказывался насчёт недовольных магов в столице или оставшихся в живых людей Сенреда, или даже тайных интриг молодого правителя Карлеона, короля Эгберта. На взгляд Мерлина, всё это было одинаково нелепо.

Он боялся, что просчитал всё, кроме одного маловероятного варианта: то, что вольно или невольно Моргана и северный шпион объединили усилия. Не исключалось, что ведьма имела собственных сторонников в Камелоте и использовала их для отравления. Как бы то ни было, но яд нужно передать, а для этого требовалась встреча. Моргана точно не рискнула бы появиться в Камелоте: за последние годы Мерлин с другими магами поставили очень много защит. Тот же север не охранял границы магически, но Мерлин решил не повторять подобных промахов. Камелот был укреплён заклинаниями как ни одна другая земля за известную тысячелетнюю историю Альбиона. Так что трудно было представить, чтобы сама Моргана или её сообщник проделали путь от лагеря саксов до столицы и обратно. Вероятнее всего, встреча прошла где-то посередине. Например, на бывших землях Немета, которые они ещё не успели защитить в той же степени, что и Камелот. Мерлин находил это самым вероятным.

— Мы долго откладывали усиленную магическую защиту Немета, — обратился он к королю и членам совета на следующем заседании. — Пора это сделать.

Артур похлопал рукой по столу. Они были заняты Камелотом все эти годы, но имелась и другая причина, почему король не был столь решителен в отношении земель Немета. Мерлин прошёлся взглядом по его лицу: очевидно, тот не считал себя вправе настолько глубоко распоряжаться королевством, которое в его мыслях всё ещё принадлежало Митиан.

— Можно пройтись по границам первичными защитными заклинаниями, — сказал после недолгого молчания король, — но я считаю, что в глубоких двойных и тем более тройных защитах нет нужды.

Обычно Артур давал рыцарям и советникам высказаться, а лишь затем объявлял своё мнение по любому вопросу. Немет являлся исключением. Внезапная мысль озарила Мерлина.

— Тогда не стоит делать и первой защиты, это бесполезная трата сил волшебников, — быстро уступил он и отвёл взор.

Когда собрание закончилось, король сказал Мерлину остаться. Он часто так делал.

— Что ты там задумал? — любопытный изучающий взор оживлённо скользил по магу.

С лукавой улыбкой Мерлин мигом очутился возле Артура и с азартным блеском в глазах сказал:

— Пошли меня в Немет тайком. Я сам сделаю защиту по всем границам, но так, чтобы никто даже в замке не знал этого. И не вздумай возражать насчёт Митиан. Поверь, она заинтересована, чтобы увидеть своё королевство невредимым.

— Послать тебя? Одного? На целое королевство? — изумился Артур и покачал головой: — Ты с ума сошёл? Это слишком изнуряюще даже для тебя. — Однако неудовлетворённый интерес не давал покоя. — Зачем тебе это? — спросил Артур.

— Думаю, Моргана причастна к отравлению, — мрачно сообщил Мерлин. — А ещё думаю, она заходит на земли Немета.

Лицо короля помрачнело, он удручённо сказал:

— Трудно представить, что ненависть Морганы живёт так долго.

— Ей больше не для чего жить, — поднял голову Мерлин и посмотрел поверх головы Артура. — Я бы скорее сказал, трудно представить, что всё пережитое толкает её на столь безрассудные атаки. — Король недовольно повёл бровью, и маг тут же исправился: — Конечно, мы все ценим жизнь королевы Гвиневры, но, согласись, если она преследует далеко идущие цели по захвату Камелота, то не её величество должна подвергнуться первому удару.

Сделав глубокий вздох, Артур кивнул:

— Согласен, но, возможно, она так ничему и не научилась.

— Даже ты научился, что говорить о Моргане, — буркнул Мерлин.

— Ты на что намекаешь?

— Ровным счётом ни на что, ваше величество. Только говорю, что не стоит её недооценивать. Возможно, отравление было затеяно не только из личной неприязни. А скрывает под собой нечто большее. Так что мне точно необходимо в Немет, и чем скорее тем лучше. — Мерлин повернул голову в сторону и почти сквозь зубы прошептал: — Я должен обрубить ей этот проход в Камелот.

— Что ж, — потянулся вперёд король и встал, — я давно не навещал Немет. Довольно нагружать Леона отчётами, пора бы и самому всё проверить.

Мерлин, почуяв неладное, поднялся следом.

— Постой, ты, видимо, пропустил слова «один» и «тайно». С тобой даже белки в лесу будут знать, что я там.

— И как я должен объяснять твоё многодневное отсутствие в замке, а? — поинтересовался Артур.

— При желании ты прекрасно умеешь оставлять людей без ответов, — усмехнулся Мерлин. — Ты король в конце концов.

Артур опустил глаза и улыбнулся.

— Возможно, — скрытно ответил он. — Но ты стал слишком заметным при дворе, поползут слухи. Королевский визит в Немет никого не удивит. Никто, кроме меня, не будет знать, чем ты занимаешься.

— Погоди, — догадался маг, — да ты просто не хочешь отпускать меня одного. Что, до сих пор не убедился, что я весьма самостоятелен?

— О, в этом я не сомневаюсь. Но один не поедешь.

Артур выпустил наружу свой непреклонный и неумолимый королевский тон, и Мерлин понял, что дело решённое. Бесполезно было говорить, что при таком раскладе ему придётся и по границам бегать, и за королём присматривать. Артура давно охраняли и другие маги, но, разумеется, Мерлин всегда считал себя первейшим в столь важном деле. В Камелоте за главную останется королева, а за магические дела ответ держала Нимуэй.

* * *

Отправление в Немет было назначено через неделю, так как у короля уже имелись некоторые неотложные обязательства. В замке гостили лорды из южных земель Камелота, и в честь них был назначен торжественный ужин. К тому же Артур хотел дать время Гвиневре, чтобы та могла окончательно выздороветь. Она быстро оправилась и к званому ужину уже отдавала распоряжения по поводу блюд.

Ничего не подозревающий Мерлин просидел весь тот вечер с довольно кислым лицом. Ему не терпелось отправиться в Немет. Понимая, что Моргана при наличии плана будет действовать быстро, он даже не представлял, насколько молниеносным будет её удар.

Он сидел за столом между Нимуэй и Фреей, мечтая, чтобы Артур уже объявил об окончании ужина, как услышал, что рядом кто-то закашливался. На рукав светлой рубашки брызнула кровь. В испуге Мерлин повернулся к Фрее, но та округлившимися глазами смотрела на Нимуэй. Жрица захлёбывалась кровью и кашлем. Мерлин вскочил и бросился к ней.

— В чём дело? — забеспокоился он.

Его тревога была вызвана не заботой, а пониманием, что если Нимуэй не может справиться с чем-то при её-то возможностях, то это крайне серьёзно. Гости замерли и уставились на них обоих. Обеспокоенный король встал и направился в их сторону.

— Стойте! — резко остановил его Мерлин и наклонился к сжимавшей горло Нимуэй.

— Это ведь не яд? — прошептал он ей на ухо.

Слова не лезли наружу, и она лишь отрицательно мотнула головой. Мерлин отпрянул и выругался.

— Сначала я, — громко сказал он всем и внимательно посмотрел на Фрею.

Чуть помедлив, он подхватил Нимуэй на руки и вынес из залы. Позади послышались шаги и взволнованный голос Фреи:

— Разве не я должна её осмотреть?

— Только после меня, — бросил Мерлин через плечо.

В коридор сбежались рыцари и король с королевой.

— Что это значит? — спросил Артур у Фреи.

— Есть род заразных магических болезней, — нехотя выговорила Фрея, глядя вслед удаляющемуся Мерлину с Нимуэй на руках, — если он не дал провести осмотр мне, значит, подозревает именно такую болезнь.

— От них же есть лекарства?

— Разумеется. Но есть и сложности.

— Какие? — допытывался Артур.

— Ещё ничего не ясно, — отнекивалась Фрея.

— Сложности в распознавании и лечении, — пояснил Гаюс, который тоже вышел в коридор. — Очень тонкие разновидности. И большие сложности в лечении лекарями, которые не являются при этом магами.

Фрея бросила тяжёлый взгляд на Гаюса и промолчала.

— Разве на Нимуэй оберегов не больше, чем мечей в оружейной? — удивился Ланселот. — Что такого может довести её до кашля с кровью?

— Сложно сказать, — задумчиво ответил Гаюс. — Есть ряд древних болезней, которые…

— Подожди, — прервал его король, — а Мерлин-то может находиться рядом с ней? Ему такие болезни не страшны? Фрея сказала, что они заразные, так?

— Это я и хотел сказать, — продолжил лекарь под тяжелеющими взглядами окружающих. — Большинство болезней соотносятся с силами магов, от некоторых их защищают артефакты. Сильные маги заражаются редко. Примерно раз в пятьдесят лет. Только двум-трём болезням подвержены все волшебники вне зависимости от того, насколько они мощны. Однако такие болезни можно распространить только намеренно.

— Стало быть, хоть обычный человек, хоть Мерлин в равной степени могут заразиться? — переспросил Артур, сглотнув.

— Именно, — вынужденно подтвердил Гаюс. — Однако если заразиться может кто угодно, то перенести болезнь у того же Мерлина больше шансов, помните об этом.

— Так, — заговорил Персиваль. — А насколько тяжелы последствия этих болезней?

— Вплоть до смертельного исхода. Всё зависит от вида болезни.

Ланселот повернулся к Фрее:

— Вы на севере сталкивались с подобным?

— Только слышала рассказы старших, — она покачала головой. — На севере распространителей болезни старый правитель тут же жестоко казнил, а при Фэне таких случаев вообще не было.

Фрея замолчала, но потом всё-таки издала восклицание:

— Думаю, это Моргана, — и тут же бросилась по коридору туда, где только что исчез Мерлин.

Король скрестил руки, а потом начал отдавать приказы.

— Так, гостей нужно сопроводить в их покои. Еду пока лучше не трогать, пусть слуги всё оставят. Усильте патрули. Гаюс, Альварр, поднимите все записи, привлеките магов, которые сейчас в замке. Но желательно, чтобы за пределами этих стен никто ничего не знал. Гвиневра, пожалуйста, постарайся успокоить леди Уинфорд и её дочерей. Кажется, они сильно напуганы.

Сам Артур направился к покоям Мерлина, возле которых стояла Фрея и переговаривалась с мужем через запертую дверь. Король дёрнул ручку, на что целительница прошептала: «Магия. Мы не откроем».

— Мерлин! Говори нам обо всём, что видишь или подозреваешь, — крикнул Артур и приложил ухо к двери. — Мерлин?!

— Всё в порядке, я осматриваю Нимуэй, она в сознании.

Его голос, прозвучавший сдержанно и властно, заставлял верить, что всё в порядке. Надолго повисшее молчание за дверью не прерывалось до глубокой ночи. Несколько раз уходивший Артур возвращался и натыкался на Фрею, которая устроилась с книгой недалеко от комнаты. К ней подходил пошептаться Гаюс. Незаметно замок провалился в дымку скрытности, которая казалась Артуру чуждой Камелоту. Лёгкий ночной ветерок сквозил по коридорам, стража ходила с проверками, вдавливая сапоги в пол, останавливаясь и приветствуя короля снова и снова.

— Сначала отравление королевы, теперь это, — сказал Гаюс вслух то, о чём думали, очевидно, все. — Это не может быть совпадением, — лекарь поднял голову и посмотрел на Артура.

— Это и не совпадение, — фыркнула Фрея. — Это Моргана. По-моему, это очевидно.

— В чём смысл? — спросил Артур, глядя на Гаюса. Он повторил тот же вопрос, который подкинул ему в недавнем разговоре Мерлин. Ему было интересно узнать мнение лекаря. — Если Моргана начала атаковать нас, зачем начинать с Гвиневры?

Гаюс повёл бровями, словно услышал в словах короля мысли Мерлина.

— Я вижу два объяснения, — ответил он. — Либо Моргана по-прежнему плохо контролирует свои порывы, либо она хотела что-то проверить.

— Но ведь у Гвиневры нет ничего ценного с точки зрения магии? — недоумевал Артур.

— Либо мы так думаем, — многозначительно проговорил Гаюс.

Король шумно выдохнул. Ощущение, будто едва спустившийся на их плечи мир начинает вновь ускользать, неприятно подтачивало изнутри. Он опёрся рукой на запертую дверь, где Мерлин находился рядом с Нимуэй и болезнью, название которой они не знали.

— Артефакт, — прочистив горло, сказала Фрея. — Возможно, всё дело в артефакте королевы, который подарил ей Эмрис.

— Думаете, она хотела что-то проверить? Не слишком ли сложно?

— Не слишком, если учесть, что он сделал его сам и ни один человек или книга на земле не в силах рассказать, как он работает.

— Мерлин говорил, что какое-то время занимается созданием собственных заклятий, — поделился Гаюс.

— Да, — кивнула Фрея, — он добрался до этого раньше, чем кто-либо другой среди великих магов прошлого.

— И у Морганы есть причина поторопиться, — размышлял Гаюс.

Артур напряжённо смотрел на обоих. Он и сам не верил ни в какие заговоры северян, в которых пытался убедить его дядя. Он давно излечился от страхов и предрассудков и понимал, что главная угроза Камелоту — Моргана. Его сестра, дочь его отца, та, что выросла в этом замке вместе с ним.

* * *

Некогда было размышлять, поэтому Мерлин принёс Нимуэй в свою комнату, располагавшуюся куда ближе, чем её собственная. К тому же здесь все ингредиенты и магические записи были под рукой. Колдунья находилась в сознании, но, едва уложив её голову на подушку, Мерлин заметил, как в мгновение высохли и потрескались её губы, а от лица разило болезненной бледностью. Медленно вытащив руку из-под её спины, волшебник окинул её изучающим взором и сел рядом.

— Это то, о чём я думаю?

— А о чём ты думаешь?

В её голосе, даже несмотря на ужасный вид, сквозили искромётные нотки. Наверное, и находясь на краю могилы, она также будет играть в свои нескончаемые игры, плести интриги, словно вся её жизнь являлась партией, конца которой не было даже на Авалоне.

— Брось. Это какая-то магическая болезнь? И наслала её очевидно Моргана.

Нимуэй снова начала кашлять, и Мерлин сбегал в соседнюю комнату за парой белых плотных тряпок, небольшим подносом и кувшином с водой.

— Ты так мило заботишься обо мне, Эмрис, — вытирая следы крови, проворковала Нимуэй.

— Не обольщайся, — отрезал маг. — Просто не хочу, чтобы в порыве страха ты начала читать лишние заклинания.

— Да и другим заражаться будет излишним, — устало закончила Нимуэй, откидываясь на подушку.

Эмрис взглядом зажёг больше свечей, так чтобы в комнате не осталось ни одного тёмного угла. Снаружи доносились голоса Фреи и Артура.

— Можно точно определить болезнь? Так ведь сказано в книгах Старой Религии. — Нимуэй насмешливо смотрела на него. — Что? — буркнул Мерлин. — Нет, я разбираюсь в этом точно не больше тебя, так что подсказывай. Поэтому я и закрылся здесь с тобой.

— Ладно, — она оставила на лице лишь скрытную строгую маску. — Способы есть, нужна моя кровь, так что проводить будешь прямо здесь. Сначала подготовь место, я скажу какие начальные заклинания нужны.

Мерлин встал, одним заклятием расчистил столик перед кроватью от ненужных вещей и под руководством Нимуэй прочёл необходимые заклинания. Та тщательно изучала его комнату, будто в углах могли притаиться чудовища, а потом сверкнула глазами в сторону занавесок над кроватью.

— Убери.

— Мешают? — возмущённо вскинул брови маг.

— Да, загораживают вид.

— На меня?

— На твои руки. Я собралась доверить тебе свою кровь.

Мерлин сердито точил её глазами.

— Будто бы ты меньше осторожничал на моём месте, — попыталась усмехнуться Нимуэй, но снова закашляла.

— Ладно, — проворчал Мерлин и выполнил просьбу.

— И держи колбу высоко, чтобы я видела.

Находясь под хищным наблюдением, он взял с её пальца несколько капель крови и провёл долгий обряд. Остатки крови, смешанные со специальной жидкостью, начали окрашиваться в причудливый охровый оттенок.

— Вот в чтении результатов без справочника я не силён, — признался Мерлин.

— Я всё помню, — сказала Нимуэй из-под полузакрытых глаз.

— С годами память улучшается? Не наоборот? — с подозрением посмотрел на неё Мерлин и хотел было опустить затёкшую руку с магической смесью в колбе, но его запястье тут же схватили и потянули наверх.

— Держи выше, мне плохо видно, — прошипела Нимуэй, и её пальцы холодными обессиленными щупальцами сползли вниз.

— Это мне в пору не доверять тебе, — буркнул Мерлин и осторожно переложил колбу в другую ладонь, держа руку по-прежнему на весу.

— Даже сейчас я не исключаю, что эта болезнь твоих рук дело, а не Морганы.

— Думаешь, перестал ценить свою жену? — нахмурился Эмрис.

— Думаю, что не перестал надеяться избавиться от меня, сохранив её.

— Сама знаешь, как надёжны древние заклинания. В лучшем случае их можно перенести, изменить, но не убрать полностью.

— Так откуда мне знать, что ты не занимаешься переносом прямо сейчас? С моей кровью в руках?

— Ты поэтому и впилась в меня взглядом, нет?

— Да. Но кто знает, о чём ты переписываешься с северянами?

— Я не переписываюсь.

— Но Фрея — да, — сверкнула глазами Нимуэй.

Их разговоры почти всегда превращались в поле сражения. Обычно нападал Мерлин, но в этот раз, почувствовав слабость, бить начала Нимуэй. Повязанные друг с другом, один по собственной воле, другой — против, они будто сплетались в гремучий клубок, откуда не было ни выхода, ни спасения.

Цвет жидкости в колбе перестал меняться, и Нимуэй объявила:

— Это проклятье Фенамор. Заклинание водной стихии.

Вода требовалась для распространения этого заразного заклинания.

— Значит, река или колодец? И скорее второе, — Эмрис поджал губы и задумался. — Там есть и заклинание снятия, и заклинание для защиты. Проблема только в том, что оно очень быстро распространяется.

— Да. Изначально через воду, а потом от заражённого человека к здоровому через кровь. Моя уже попала на тебя за ужином, так что ты заражён.

Проклятье Фенамор не казалось Мерлину чем-то страшным. Главное, чтобы другие не заразились и тем более не пострадали. Потому что магические заболевания беспощадно били по обычным людям. Волшебник быстро прочитал заклинание для себя.

— Это не излечит, — сказала Нимуэй, прислушиваясь к магическим словам, только что прозвучавшим в спальне. — Нам нужен маг из потомственной семьи для особого обряда. Ни ты, ни я не сможем его провести.

— Надеюсь, такой маг живёт не на севере, — язвительно заметил Мерлин. — Если я во второй раз подряд сунусь туда, Фэн меня испепелит.

— Это же заклинание Древней Религии, так что искать придётся наоборот южнее. Не волнуйся, я знаю точное место. Главное, действовать быстро.

Нимуэй рассказала ему о месте, где проживали потомки особого рода, а также об обряде, который обезораживал источник. Мерлин всё запомнил и поспешил уйти, чтобы сначала снять проклятье с колодца. Напоследок он увидел, как Нимуэй закрыла глаза и как будто заснула.

Король одёрнул руку с двери как раз, когда та открылась и в коридор вышел Мерлин.

— Ну? Как? — тут же бросился расспрашивать Артур.

— Мы с Нимуэй вместе проследили за симптомами. Хорошо, что она не теряла сознание. Болезнь серьёзная, и явно магическая, но средство есть. Придётся отложить поездку в Немет. На себя я наложил заклинание, чтобы не стать разносчиком, но заразиться успел.

Фрея, Артур и Гаюс одновременно вздрогнули. Мерлин заверил их, что для него последствия будут лёгкими, к тому же они вскоре отыщут лекарство.

— Что за болезнь и как её вылечить? — спросил Гаюс.

Мерлин рассказал всё, что сообщила Нимуэй и добавил то, что сам помнил о древнем проклятье. Артур выглядел сосредоточенным и совершенно здоровым. Короли обычно не пьют воду, вспомнил маг, так что Артур был напротив в меньшей опасности по сравнению с другими. Он сам пил её постоянно, очищая лишь от обычных загрязнений. И Фрея тоже, она в последнее время особенно пристрастилась к травяным настойкам. Мерлин покрутил головой по сторонам.

— Подождите, я схожу до главного колодца, чтобы прочесть заклинание. Время не терпит.

— Да, конечно, — быстро проговорил король и пропустил его мимо себя.

— Проклятье Фенамор, —медленно повторил Гаюс. — Это одно из любимых старых заклинаний жриц. Они напускали его на поселения, которые отказывались приносить дань или гневали их неповиновением. Если память не изменяет мне, то над заразившимися должен провести кровный обряд особый маг.

В этот момент к королю подбежал сэр Персиваль.

— Ваше величество! В замке и в городе есть случаи такой же болезни, как у Нимуэй. Они кашляют кровью. Кажется, болезнь распространяется. Среди рыцарей и гостей есть заражённые.

— Мерлин уже делает, что нужно, — ответил Артур, — а пока передай всем, чтобы сторонились пить воду.

— Я пойду с Персивалем, нужно помочь тем, кто заразился, — сказал Гаюс, но Фрея попыталась остановить его:

— Подождите, пока не вернётся Мерлин. Он наложит своё защитное заклинание и на нас, чтобы мы не передавали проклятье дальше, если вдруг уже заражены. Тогда мы сможем спокойно помочь…

Она остановилась, согнувшись пополам, будто от боли. Артур протянул руки, чтобы поддержать Фрею, но та начала закашливаться кровью.

— Смотрите, чтобы кровь не попала на вас, ваше величество! — крикнул Гаюс.

Сама Фрея вскинула руку, чтобы остановить их, отворачиваясь и захлёбываясь кашлем.

— Фрея! — раздался оклик Мерлина, который подбежал к ней. — Так, обопрись.

Он обеспокоенно поднимал пряди волос, закрывшие её лицо, а она старалась отпрянуть. Струйки крови потекли по шее и обагрили платье. Артур кликнул слугу, чтобы тот показал ближайшие свободные покои.

— Пошли в другую комнату, — прошептал Мерлин находившейся в полузабытье Фрее и взял её на руки.

С такой лёгкостью он недавно думал об этой болезни, и вот Фрея тоже подхватила её. В голове с бешеной скоростью проносились вопросы: с точки зрения Старой Религии Фрея просто человек или его кровь внутри неё делает её чуть выше?

— Надеюсь, не все в Камелоте подхватили болезнь, — озабоченно проговорил Персиваль, когда Мерлин уложил Фрею.

Положение было незавидным. Мерлин слышал, как Артур приказным голосом отдавал распоряжения:

— Необходимо поднять все записи в книгах. Мерлин, наложи защитное заклинание нераспространения на всех в замке: и больных, и здоровых. В первую очередь на больных и тех, кто будет лечить их. Если мы не можем избавиться от проклятья, то хотя бы не дадим ему свалить весь Камелот. Я пойду к Альварру, сообщу, что мы знаем. Персиваль, подними друидов и всех магических представителей совета, сначала в замке, а потом в городе. Особенно магов водной стихии. — В дверном проёме появился Ланселот, спешивший к королю. — А, Ланселот! — окликнул его король. — Объяви в армии полную готовность.

— Но ведь речь о болезни… — удивлённо возразил рыцарь.

— Это не просто болезнь, — твёрдо проговорил Артур. — Так что выполняй приказ. Лично проверь посты на стенах.

С этими словами Артур умчался в комнаты магов, пока Мерлин держал в руках ладонь Фреи и читал защитные заклинания.

* * *

В Камелоте не один Мерлин умел читать защитное заклинание от проклятья Фенамор — нашёлся десяток магов, которым оно было по силу. Вода в колодце больше не представляла опасности, а защита позволяла заражённым не распространять болезнь среди других. Правда проклятье проявлялось с разницей до трёх дней, поэтому не всегда можно было с готовностью утверждать, что кто-то не заражён.

Маги быстро справились с защитой, поэтому Мерлин сосредоточился на лекарстве. На королевском совете было решено, что он вместе с Персивалем и Ланселотом отправится к месту, указанному Нимуэй. Их путь лежал через весь Камелот к юго-восточной части Немета, от которой рукой было подать до границ с Карлеоном.

— Стоит взять больше людей? — озадачился один из рыцарей.

— Нет, — сказал король. — Здесь лучше передвигаться небольшой группой. Меньше шума.

Они переглянулись с Мерлином, и тот кивнул, подтверждая, что для него это задание вполне простое. Король пристально посмотрел на него и спросил:

— Если Нимуэй знает об этом маге, каковы шансы, что и Моргана тоже знает?

Фактически Артур спрашивал, каковы шансы, что всё это часть хорошо спланированной ловушки. Мерлину казалось, что с годами правители становились всё более скрытными и недоверчивыми, но некоторые правила на Артуре будто не работали. То, что раньше он спрашивал с глазу на глаз, теперь объявлял при всех без утайки. У старших хитрость и осторожность считались за главные достоинства. Так когда Артур успел разрушить эти неприступные крепости и заставил всех восхищаться своей честностью и храбростью? Мерлин полагал, что всё дело в искренности. Артур вопросительно приподнял бровь, показывая, что ждёт ответ.

— Нимуэй сказала, что не говорила ей, — чуть замявшись, ответил волшебник. — Что не исключает возможности, что она сама обо всём разузнала. Если её цель, чтобы мы не получили лекарства, то мы обнаружим мага мёртвым.

— А ещё засаду, — покачал головой Ланселот.

— Это вряд ли. До границ далеко — саксов в большом количестве она не приведёт. Одни на один я с ней справлюсь. Да она и рисковать не станет. Её цель лежит дальше.

В зале послышался тихий кашель Алатора. Обычно он тенью стоял недалеко от Мерлина и не вмешивался ни во что происходящее.

— Отравление королевы и проклятье Фенамор. Мы считаем, что это два разных события или они связаны? — уточнил он.

— Таких совпадений не бывает, — быстро выдал Агравейн.

И, пожалуй, в этом все присутствующие были солидарны с дядей короля.

— Только я бы не стал подозревать одну Моргану, — добавил он, ко всеобщему неудовольствию.

— Ваше желание очернить север перестаёт казаться хотя бы излишней предупредительностью, — холодно заметил Эмрис.

— Зато ваше желание отвести от него подозрения вполне объяснимо, — резко возразил Агравейн.

Неприятный холодок разлетелся по залу совещаний. Взгляды Эмриса и Агравейна скрещивались не впервой, и не впервой Артур суровым голосом прерывал их спор. Было решено, что группа из четверых всадников немедленно отправится на поиски мага. Король, разумеется, оставался в замке, а главной подозреваемой считалась Моргана. Север в качестве угрозы не рассматривался. Сэру Леону в Немет было отправлено предупреждающее послание, чтобы тот мог принять меры в случае проявления проклятья Фенамор в вверенных ему землях.

Сбор вещей занял у Мерлина совсем немного времени, так что он отправился проведать Фрею, которая лежала с закрытыми глазами, но не спала.

— Дважды подряд, — пробормотала она, почувствовав, как её ладонь сжала горячая рука. — Похоже на объявление войны.

— Это оно и есть. Только мы не видим её замысла, так что у Морганы пока преимущество.

— В Камелоте столько магических сил, а ты говоришь преимущество? — ахнула Фрея и открыла глаза.

— Дело не только в силах. Она управляет событиями, а мы лишь отбиваемся от летящих ударов. У Морганы преимущество. Но я сделаю всё, чтобы оно было недолгим.

На губах Фреи появилась тёплая улыбка. Ответ явно пришёлся ей по душе.

— Возвращайся поскорее.

* * *

Даже не принимая во внимание, сколько людей ждали Мерлина из любой его поездки, будь она короткой или долгой, его и самого всегда тянуло обратно. Потому что Камелот был тем местом, куда всегда хотелось вернуться. Королевство, преобразившееся на его глазах и благодаря ему, — он лелеял его подобно ребёнку. Хранитель Альбиона смотрел на Камелот подобно тому, как Килгарра смотрел на Эйсузу — как на плод своих трудов и своё наследие. И даже больше — потому что этот Камелот он взрастил не один, а вместе с Артуром, Фреей, Гаюсом, Ланселотом, Гавейном и добрым десятком людей, к которым испытывал искреннее чувство привязанности. Мерлин понимал, что срок его жизни не тот же, что у других людей, но Камелот — другое дело.

Эти высокие стены, развевающееся на башнях знамя, смесь речей на улицах города, тепло и удивление от внезапно рухнувшей ненависти — всё это заставляло сердце трепетать и казалось теперь вечным. Даже если Мерлин давно выучил урок магической истории — нет ничего вечного. Великие волшебники древности умирали порой от удивительно нелепых вещей. А их наследие хоронили вслед за ними.

Мерлин вернулся в замок через три дня. Немного пришлось повозиться в поисках мага-отшельника, зато Килгарра быстро доставил их туда и обратно. Артур с искренним удивлением взирал на мага, который попросил осмотреть кого-нибудь из больных и теперь совершал странные телодвижения. Согнув ноги и извернув руки в замысловатом жесте, он кругами ходил вокруг постели заражённого и шептал заговоры на непонятном даже для Мерлина языке.

— Ты понимаешь, что он делает? — уставившись на отшельника, тихонько спросил Артур.

— Ничего. Ровным счётом ничего, — заверил Мерлин.

Король оглядел его с головы до ног подозрительным взглядом.

— Ну если даже ты… — вздохнул он и повернулся к Ланселоту, стоявшему позади: — Передай совету, что я немного задержусь.

Мерлин выступил вперёд и кашлянул. Маг-отшельник повернулся к нему.

— Я тоже заражён, — сообщил волшебник. — Может, сначала попробуете на мне? Слышал, ваши знания передаются по наследству, но вы сами лечили кого-нибудь?

Отшельник носил одежды со свисающими лохмотьями, однако кожа на его шее и руках говорила, что он довольно молод. Возможно, лет на пять старше Артура, подумал Мерлин, изучая того. Низкого роста, но довольно гибкий. Его свисающие волосы сильно мешали разглядеть его.

— Конечно, лечил.

— Когда? — удивился Мерлин. — Разве кто-то насылал проклятье в последние двадцать лет? Не слышал о таком.

— Было дело. Лет десять назад. Откуда северянину знать, что здесь творилось? — цокнул мужчина и отвернулся.

Губы Мерлина искривила усмешка, но он не стал спорить и говорить, что некоторые на севере очень даже знали, что творится на юге. Хотя исключать обратного было нельзя.

— Вы точно заражены? У вас никаких симптомов, — стоя спиной, спросил отшельник. — Я уже осмотрел больного. Времени прошло мало. Думаю, успею всех вылечить. У вас есть фитиль?

Король кивнул, и слуги бросились исполнять приказ.

— Да, я тоже болен, — ответил Мерлин, краем глаза следя за Артуром. — Просто прочёл защитное заклинание.

— Знаю такое, — буркнул мужчина. — Но оно защищает окружающих от заражения, но никак не лечит больного. Вы должны бы лежать вповалку.

— На мне все болезни проявляются иначе, — пожал плечами Мерлин.

— А вылечиться сами не сможете? — хмыкнул отшельник.

— Не думаю. Не чувствую в себе сил.

Судя по виду, тот не очень-то поверил словам Мерлина. И заявил, что сначала поможет самым тяжёлым больным, а уж потом возьмётся за Эмриса. Потому как умирающим его можно было назвать с большим трудом. Кажется, Артур оценил благородный порыв и полностью поддержал Эйрона (так звали мага-отшельника). Мерлин испытывал некоторые сомнения, но они начали растворяться, как только он увидел встающих на ноги жителей Камелота. Никаких осложнений или остаточных симптомов. Больные исцелялись.

Гвиневра с особым усердием сопровождала Эйрона, выспрашивала, не нужно ли ему что-нибудь и проявляла всяческую заботу. Болезнь, успевшая навести страх, отступала, и Эйрон быстро завоевал всеобщую любовь и благодарность. К тому времени когда он добрался до сильнейших магов Камелота — Эмриса и Нимуэй — его окружал ореол славы.

— Странное чувство — быть последней, — заметила Верховная жрица, пока Эйрон готовился к проведению кровного обряда.

— Отец завещал мне следовать традициям. Сначала нуждающиеся. А эта болезнь, — он склонился над Нимуэй и поднял рукав её ночной рубашки, — сильнее поражает слабых.

— Не заметила, — пролепетала та белыми губами. Выглядела она действительно плохо. — На каком языке вы читаете заклинание для обряда?

— Вы его не знаете, — ответил Эйрон.

Эмрис хмыкнул. Что верно то верно — он не мог разобрать ни слова в том обряде, который успел послушать несколько десятков раз. Казалось невероятным, что существовал язык или группа заклинаний на говоре, о котором он ничего не знал. Вообще. Однако он доверил Эйрону провести обряд над Фреей, и та в тот же день встала с постели и снова смотрела на мужа своими блестящими глазами. После неё немыслимо было капризничать в отношении себя или Нимуэй.

— И ты не знаешь? — Эмирс почувствовал, что Нимуэй из последних сил приподняла голову и посмотрела на него.

— Нет. Не знаю.

— Мне не доводилось видеть, как ваши предки проводили обряд против проклятья Фенамор. Что ж, придётся испытать на себе.

Мерлин скосил глаза в сторону жрицы. Бледная, бесстрашная, неведомым образом до сих пор устрашающая, она всегда внушала другим, что именно она управляет ситуацией. Эйрон избегал смотреть в глаза другим, так что на него Нимуэй не подействовала желанным образом. Он провёл обряд и сказал жрице, что вскоре она почувствует прилив сил и сможет встать. Остался Эмрис, с которым Эйрон повторил то же самое в этой же комнате.

У него ушло в общей сложности три дня, в течение которых он обошёл всех заражённых в Камелоте. По окончании король пригласил его к себе, поблагодарил за помощь и спросил, чего тот желал в награду для себя. Эйрон нисколько не переменился в лице и прямо сказал, что хочет немного золота, запас зерна и оружие.

— И ничего магического? — уточнил удивлённый Артур. Он привык, что маги больше ценят редкие артефакты или зелья, приготовленные более сильными магами, редкие вещицы с магическими свойствами, но уж точно не обычные мешки с зерном.

— Для жизни в моей заброшенной хижине зерно мне нужно больше, чем хрустальные магические талисманы.

— Так может, вы хотели бы перебраться в другое место? — спросил Артур.

— Нет, — решительно ответил Эйрон, и Эмрис впервые увидел, как взгляд того оживился. — Этого я точно не хочу. Мне прекрасно живётся в лесу подальше от людей.

— Как пожелаете, — пожал плечами король. — Я распоряжусь, чтобы вам всё выдали. Я и весь Камелот очень признательны вам за помощь. Если в будущем вам что-то понадобится, не сомневайтесь и обращайтесь ко мне.

Эйрон молча поклонился и покинул тронный зал.

Зато Нимуэй после долгого пребывания в немощном состоянии начала необычайно активно штудировать древние книги, собственные записи и, конечно, кристалл Ниатида. Последний, по словам жрицы, показывал картины будущих неминуемых и жестоких сражений. Эмрис же настоятельно рекомендовал Артуру более не откладывать их сорвавшуюся поездку в Немет.

— Нам нужно обезопасить себя всеми способами. Заблуждение думать, что наше положение неуязвимо, — говорил он и находил в глазах Артура полное понимание.

Не заразившийся проклятьем сам, он ощущал боль подданных. Его чувство ответственности обострялось в такие моменты до предела. Раньше он считал святым долгом оберегать Немет, но не вмешиваться в его привычный устрой. Огорошенный последними событиями король всерьёз начал задумываться о том, что стоило не просто не мешать Мерлину воплощать его планы, но и отдать приказ действовать в высшей степени решительно.

Обдумывая изменения в предстоящей поездке, он зашёл посоветоваться с Нимуэй и застал её в полном одиночестве. Хоть она и считалась одним из самых ярких членов магического мира, стоило признать — шума от неё в Камелоте, с того момента как она потребовала должность, практически не было.

— Вы с Мерлином прошли целительный обряд последними, но чувствуете себя отменно, — сказал Артур, проходя вглубь комнаты. — Я рад.

— Магия щедро одарила нас обоих, — сказала Нимуэй, подняв голову, но не поднимаясь с места. Артур сел напротив и положил ладонь на стол.

— Знаю, Мерлин бы не согласился, но я смотрю на всё с несколько иной стороны, — начал Артур глубокомысленно, пока жрица с интересом наблюдала за ним, — и не могу не выразить благодарность. Всё это время все — и если начистоту, то и я сам — ждали от тебя удар в спину.

Артур остановился, выжидательно уставившись на Нимуэй, но та нисколько не смутилась от его признания.

— Вы были бы глупцами, если бы и сейчас не думали об этом, — заявила она, и лицо её при этом не дрогнуло. Король улыбнулся про себя, напомнив мысленно, что перед ним необычайно опытная во всех отношениях колдунья.

— Я не знаю, что ждёт нас в будущем, но в настоящий момент чувствую, что обязан отметить твой вклад в Камелот. Я вижу это. Ценю это. И я искренне благодарен.

Она всё-таки отвела взгляд и посмотрела в сторону. Словно перед её мысленным взором мелькали бесчисленные картины прошлого, и она замерла, созерцая бесконечный поток.

— Даже в самые лучшие времена ваш отец не говорил мне подобного.

Артур не сдержал усмешки.

— Он бы счёл это слабостью, — покачал головой он и переложил перчатки из одной ладони в другую.

— Да, — с издевательской ноткой в голосе согласилась Нимуэй, — лишённые ума и смелости люди иногда принимают благодарность за слабость. Но я запомню ваши слова, ваше величество.

Взор Артура опустился на раскрытую книгу, лежавшую перед жрицей.

— Мы с Мерлином решили укрепить Немет.

— Так вот истинная цель вашего визита туда, — протянула Нимуэй.

— Именно. Он попросил хранить это втайне, но я понимаю, что один он не справится. Особенно теперь, когда я принял решение наложить на границы Немета столько же защит, сколько и на Камелот.

— Хорошо, мы разделим границы пополам. Иначе он сляжет по возвращении.

— Не хотелось бы, — буркнул король.

— Единственная опасность для Эмриса — это соблазн, которым его наградили на том корабле. — Нимуэй наклонилась над столом и заглянула в лицо Артуру. — Вы ведь знаете?

— Да, — сдержанно ответил король, но побороть любопытство было невозможно. — А ты знаешь его суть?

Нимуэй победно блеснула глазами и сцепила руки в замок вокруг колена.

— Нет, но догадываюсь. Могу представить, чем можно соблазнить Эмриса, только не понимаю, чем грозит прочтение заклинания.

— Лучше и не знать, — король сделал глубокий вздох. — Пока нам нужно продумать следующие шаги в отношении Морганы.

— Тут всё просто. Хочешь ослабить врага — бей по союзникам. Она спелась с саксами, потому что понимает, что в одиночку ничего не добьётся. Нужно создать им столько проблем, чтобы им было не до помощи Моргане.

Артур одобрительно хмыкнул. Саксы усиливались на южном побережье, причиняя большой урон Карлеону, с нынешним правителем которого Камелоту так и не удалось выстроить дружественные отношения.

* * *

На обычно сдержанном лице сэра Леона красовалось истинное упоение. По велению долга он надолго разлучился со своими товарищами, с Камелотом и королём. Находиться в Немете было приятно, он чувствовал, что достойно справлялся с управленческими обязанностями и тем самым избавлял своего короля от лишней головной боли. Однако в глубине души он желал вернуться в замок, пусть даже в роли самого обыкновенного рыцаря, и вести привычный образ жизни. Сэр Леон в действительности был тем ещё домоседом и только приказ того, кому он давал клятву верности, мог принудить его покинуть родное место.

— Вы, верно, думали, что мы совсем позабыли о вас, сэр Леон, — спрыгнув с коня, приветствовал король поклонившегося рыцаря.

— Это вряд ли. Боюсь, я изрядно надоедал вам своими постоянными отчётами, ваше величество, — не поднимая головы, ответил сэр Леон.

— Это были самые подробные и добросовестные отчёты из всех, что я читал, — Артур дал знак рыцарю поднять голову. — У меня даже сложилось впечатление, что нет надобности лично приезжать в Немет. Но король обязан следить за вверенными ему землями. Вы, верно, сильно тосковали здесь?

Ответ сэра Леона, скупого на чувства и невероятно сдержанного по своей природе, заставил Артура на мгновение замереть.

— Очень! — с лёгким придыханием выдал рыцарь и тут же замешкался. — Я понимаю, что долг превыше всего и всегда готов исполнить любой ваш приказ, ваше величество.

Артур чуть смягчил взгляд, показывая, что не осуждает его за чувства.

— Но вас тянет в Камелот, не так ли?

— Признаться, да, — ответил рыцарь. — Кратковременные отъезды в разные уголки королевства не дают так ощутить тоску, как постоянное нахождение в другой его части. Однако я понимаю, что моё пребывание здесь позволяет вам быть спокойным за Немет. И я буду здесь, сколько потребуется.

Сэр Леон вызывал у короля самые тёплые чувства, его тихая преданность и безупречная служба блистали подобно алмазам. Вложив всю испытываемую благодарность в свою улыбку, Артур сжал плечо рыцаря со словами:

— Трудно переоценить ваш вклад в Камелот. Я очень признателен вам за всё, сэр Леон.

Кивнув остальным, король зашёл в замок, а сэра Леона окружили приехавшие рыцари, которые до этого держались поодаль. Мерлин быстро пожал ему руку и последовал за королём в сопровождении Нимуэй, которая вообще впервые путешествовала в компании рыцарей Камелота.

Выслушав приказ короля выложиться на полную с защитой Немета, Мерлин с пониманием отнёсся к приглашению Верховной жрицы. Артур всегда с интересом наблюдал, как эти двое приходят к общим решениям в магических вопросах, несмотря на боль и недоверие, жившие между ними. Они договорились начать с южных границ, обсудили защиты и даже несколько раз переходили на неведомые Артуру магические языки. Сколькими бы знаниями он не овладел благодаря Мерлину, но всякий раз, когда он или другие начинали говорить на магических языках, Артур ощущал себя беспомощным ребёнком. Хотя и к этому он привык, изображая на лице непоколебимую решимость. Рядом с Мерлином, чья уверенность была истинной и неиссякаемой, это было совсем несложно.

Рыцари и даже сэр Леон не знали о настоящей цели визита. Чуть позже Артур намеревался их посвятить, но, пока Мерлин с Нимуэй выезжали на границы, требовалась полная секретность. Раньше не было нужды в излишней бдительности к окружению, но после стольких происшествий не проявлять осторожности было бы непростительной глупостью.

* * *

Отсутствие Эмриса, Артура и многих рыцарей из тех, с кем Фрея постоянно общалась, открыло ей глаза на странное поведение Мордреда. Он часто задумывался, неотрывно смотря на какую-то точку на стене, отвечал невпопад, выдавал странные реплики. Фрея довольно быстро вернулась к обязанностям после снятия проклятья Фенамор, а Мордред с трогательной заботой заходил едва ли не каждый день и узнавал, не нужно ли ей что-нибудь. И услышав в ответ, что у неё всё есть, садился на стул рядом с распахнутым окном и погружался в своё странное состояние.

Это было ничуть не похоже на него. Нет, разумеется, Мордред казался странным другим людям. Но вот Фрея обычно понимала его с полуслова. А потому потеряв это ощущение, она крепко задумалась. Даже подолгу храня молчание, Мордред всем своим видом выдавал крайне настороженного и бдительного человека. А теперь от него исходила растерянность, что было совсем не про Мордреда, думала Фрея. Что же у него стряслось?

— Рэль сказал, ты перестал ходить на его занятия, — начала она издалека. Это было правдой, и друид, который скрупулёзно следил за успехами всех соплеменников, был крайне раздосадован. Подумать только — один из сильнейших магов племени отказывался учиться!

Мордред бесцельно водил пальцами по подоконнику.

— Да, — тихо вздохнул он. — Больше ему нечему научить меня.

— Так уж и нечему?

— Нечему, — пожал плечами юноша.

— Даже самые великие маги учились всю жизнь. И не говорили, что им больше нечему учиться.

— Рэль слабее меня.

— Если так подумать, то все учителя Эмриса были слабее него.

— Мне нечему учиться у Рэля, — слова Фреи явно задели Мордреда, он встрепенулся и повернул к ней лицо. — Но я не говорил, что мне нечему учиться у остальных.

— Всё ещё думаешь об Эмрисе? — догадалась Фрея.

Мордред поджал губы.

— Я знаю, он не берёт учеников, — выдавил он.

— Он никогда не прячет свои знания и помогает всем.

— Стоять в очереди за ответом на вопрос и быть учеником — разные вещи.

— Знаю, разные, — признала Фрея. — Но тут ничего не поделаешь. Однако, — она подошла ближе, — тебя ведь что-то другое гложет?

Быстро оказавшись рядом, Фрея заглянула в лицо Мордреду, и его щёки слегка порозовели.

— Да ничего такого, просто я не в настроении последние дни.

— Не в настроении значит? — повторила Фрея.

— Когда вокруг творится такое — разве в этом есть что-то странное? — выгнул бровь друид.

— Нет, разумеется, нет, — быстро пробормотала Фрея и отпрянула. — Но мне показалось, что тебя что-то гложет. Помимо прочего. — Она внимательно вгляделась в его лицо, которое он слегка повернул в сторону. — Может быть, тебе нужна помощь? Или ты хочешь выговориться?

Хоть его кудри и сильно закрывали лицо, но Фрея всё равно заметила, как он нахмурился, увидела, как его руки непроизвольно сжались. Разрази её гром, если у Мордреда всё было в порядке. Только, судя по всему, делиться с ней он не собирался.

— Извини, Фрея, мне нужно идти. Ты много надумала себе. Я в полном порядке.

Он сказал это торопливо, пряча взгляд, и выскочил наружу. Покачав головой, Фрея вернулась к работе. Она предложила помощь, а навязываться человеку против воли — это было не в её характере. Когда через две недели из Немета вернулся Эмрис, она обмолвилась о странном поведении Мордреда, но больше расспрашивала о прошедшей поездке. Фрея знала, что даже вещи, упомянутые ею вскользь, оставались в памяти мужа.

— И вы не увидели ничего подозрительного? Никто не мешал вам обносить королевство защитными заклятиями? — расспрашивала она.

— Нет, но, кажется, за нами следили, — признался Эмрис, покручивая пальцем кольцо.

— Неудивительно, — заметила Фрея. — Но разве у Морганы остаются в запасе ходы? Разве саксы сильны?

— Мы мало знаем о них, так что недооценивать их точно не стоит. А пока сосредоточусь на поиске шпиона.

— Шпиона? Это северного-то?

— Да. У тебя кто-нибудь вызывает подозрения?

— Как будто нет, — задумчиво произнесла Фрея, приподняв голову. — Маги в Камелоте в основном являются приверженцами Старой религии. Трудно представить, что кто-то из них согласился бы доносить правителю. Вы с Артуром уверены, что шпион есть и он в Камелоте?

— Иначе не сходится. Он есть, причём прямо в замке. И это маг. Фэн слишком быстро узнаёт о важных событиях.

* * *

Сквозь густую чащу, цепляясь руками за колючие ветки, пробирался мужчина. Он знавал дороги и получше, но эта единственная подходила для того, чтобы добраться до южных границ Карлеона и остаться незамеченным. Не спеша он пробирался через заросли, пока не заметил женский силуэт в длинном чёрном одеянии. Она повернулась тут же и окликнула его:

— Эйрон! Не торопишься же ты.

— Пришлось повозиться со всеми больными в Камелоте, — ворча под нос, приблизился к ней мужчина. — Вы изрядно постарались с проклятьем, леди Моргана.

— Главное, чтобы ты выполнил условие сделки, — хмыкнула ведьма.

— Выполнил. Жизни Верховной жрицы и госпожи Фреи связаны. Заклинание-ловушка сработает, когда Нимуэй будет при смерти, даже если та не станет читать его сама.

С этими словами он протянул ей небольшой амулет и положил в протянутую руку. Крепко сжав его, Моргана радостно воскликнула:

— Прекрасно! Я тоже сдержала слово. Твоего сына уже отпустили из плена. Скоро он будет дома.

— Благодарю, — Эйрон сухо поклонился. — Я могу идти?

— Ты как будто не рад, — прищурилась Моргана.

Эйрон запнулся, но, встретившись взглядом с Морганой, всё-таки сказал:

— Пока был в Камелоте, понял, что заклинания, которые читал, из тех, что вы мне дали, не понимал даже Эмрис. Мне не по себе от этого. Откуда они? Как их может не знать тот, кого породила сама магия?

Глаза Морганы мигом потемнели, а от радости не осталось и следа. Эйрон отпрянул: на мгновение ему показалось, что она приготовилась убить его на месте.

— Как же мне надоело слушать хвалебные оды ему! Ступай прочь! — её крик резанул подобно бушующему урагану.

Эйрон не стал мешкать, потому что сверкающие глаза Морганы не обещали ничего хорошего. Он поспешил домой, желая наконец обнять сына, который по воле злой судьбы оказался в руках саксов. Или то была не судьба, а чья-то воля? Из-за того, что он принадлежал к роду, который унаследовал дар снятия проклятья Фенамор. И Моргана заранее знала, что Нимуэй направит Эмриса к нему. Эйрон понимал, что оказался пешкой в руках жрицы, и теперь терзался вопросом: стоило ли ему предупредить Эмриса?

Он добрался до дома, где на пороге его ждал сын. Совсем юный, пятнадцати лет отроду. Крепко прижав его голову к груди, ощутив, как тонкие пальцы сомкнулись на его спине, Эйрон решил, что не станет рисковать собой и ребёнком. Его сын рядом, он в безопасности, и Эйрон не желал накликать на них ещё больше неприятностей. Хотя сердце его было неспокойно, когда он думал об ударе, под который подвёл Эмриса и, возможно, весь Камелот. В мыслях невольно всплыли воспоминания о той радости, которая плескалась в глазах хранителя Альбиона, когда его жена встала с постели. О том, с каким трепетом он прикоснулся к её волосам и, наклонившись, поцеловал в лоб. Эйрон зажмурился и крепче прижал к себе сына. Он вернул себе счастье, но отнял его у других.