Кровь Бога Смерти (гет)

Себастьян с трудом разлепил слипшиеся веки, недовольно жмурясь. Солнце светило ему в глаза: не самое приятное пробуждение, верно? Отодвинувшись в тень, демон рукой протер смятое от долгого сна лицо, словно пытался его выпрямить и убрать эти отпечатавшиеся на щеке складки от пледа, который ему заботливо подложили под голову, затем чуть-чуть потянулся, совсем немного, чтобы не разбудить спящую малютку виконтессу (увы, для меня она та еще малютка, никак не могу от этого избавиться), от этого в теле появилась приятная тяжесть и покалывание, и снова вернулся в прежнее положение, накинув на плечи висящий на спинке дивана плед.

В комнате было прохладно. В камине не горел огонь, только чуть-чуть, где-то у стенки, тлели угольки, из-под двери тянулся сквозняк, обдавая ноги холодным воздухом. Раздвинутые шторы колыхались, в кристально-чистом окне была видна улица, белая, снежная, чуть мутноватая из-за легкого утреннего тумана, которые солнечные лучи протыкали, как иголки протыкают вату. Правда, зачем иголками вату протыкать, история умалчивает.

Откуда-то с кухни доносилось шебуршание, видно, Рафаэль в свой вампирский замок так и не вернулся, предпочтя переночевать в доме своего заклятого врага и лучшего друга, а сейчас еще и за отсутствием главного повара, решил и завтрак приготовить, работая, так сказать, на благо общества. «Отлично, — подумал Себастьян, — и вставать не надо. Интересно, как там его сестра?..» Ангел редко бывал в своей квартире в райском городе φιλοδοξία*, потому что постоянно работал, поэтому там жила его прелестная сестренка-близняшка, с которой когда-то у нашего демона-искусителя был неудачный роман. Примерно после этого романа Рафаэль возненавидел своего коллегу всей своей белоснежной душой, но разве тот виноват, что сестренка сохнет по нему, позабыв про все на свете?

Элис, тихо посапывая, спала у своего демона на коленях. Себастьян погладил её по немного взъерошенным волосам и улыбнулся. Ему нравилось так сидеть и ничего не делать, и чтобы рядом была его маленькая подопечная, и чтобы Рафаэль был где-то далеко и занимался чем-нибудь полезным. Разве не это ль счастье?

Дверь скрипнула, и тихо, на носочках, вошел ангел, держа в руках дымящуюся кружку. Почти беззвучно он подошел к дивану и наклонился через спинку, чтобы полюбоваться безмятежным лицом девочки. Кажется, вся эта картина его тоже умиляла.

— Ну как, выспался? — осторожным шепотом спросил Рафаэль, отхлебнув из чашки. После этого он поморщился.

— Да нет, — демон довольно ухмыльнулся, — но чувствую себя куда менее уставшим. Прямо сердцу облегчение, смотри! Я же думал, что больше никогда и не усну.

Ангел понимающе закивал.

Знаете, какое главное отличие ангелов от демонов? Последние не могут спать по собственной воле. Сон — это такая же жизнь, её неразрывная часть, и у всех он длится разное время через разные промежутки. К примеру, люди обычно спят от трех до десяти часов (хотя все по-разному), а бодрствуют около шестнадцати. Сон для людей необходим для отдыха тела, для разбора информации их мозгом. Ангелы же могут не спать годами, но при этом у них будет путаться время, и сами они будут довольно расхлябленные, но для их тела сон не важен. Для мозга да, но и то лишь частично, при этом большинство ангелов все равно предпочитают спать хотя бы раз в три-четыре дня, а то и каждый день, чтобы не дезориентироваться во времени (да и в пространстве тоже). Для демонов же сон — это нечто волшебное. Они веками живут без сна, отрабатывая свои былые грехи, накапливая знания и пережитые моменты, с трудом расставляя их по полочкам пока бодрствуют.

Но бывает и так, что демон засыпает. Такое случается, когда он чувствует себя в безопасности и уверен, что искупил все, что натворил ранее. Как понимаете, хоть совести у страшных жителей Ада и нет, но они прекрасно понимают, когда они грешат, а когда нет, все же, моральные устои у них никто не отменял. И эта память о совершенных проступках хранится, и пока все они не окупятся хорошими поступками, фиг, собственно, а не нормальный сон. Поэтому Рафаэль вчера выглядел таким ошарашенным: он-то знал, что Себастьян много зла в мире наделал, и сколько же нужно работать, чтобы все это исправить? Впрочем, была и еще одна причина, по которой у ангела чуть глаза из орбит от удивления не вылезли.

Демоны — бездушны. Когда они проживают вторую жизнь и обращаются из человека, их души усыхают и исчезают из тела. Мысли, навыки, знания — они остаются, но все чувства, кроме пяти основных: гнев, радость, страх, грусть и брезгливость, — исчезают. И говорят, по старинной легенде, найденной высоко-высоко в горах, написанной на древнем листке, чуть не рассыпавшимся при первом прикосновении, что тот демон, кто вновь научиться чувствовать, сможет взрастить в себе новую душу.

И легенда, как оказалась, была очень даже правдива. Себастьян ведь не единственный, к кому сон пришел, все же не первый миллиард лет демоны существуют, — как минимум сорок бесов смогли, путем долгих испытаний и самобичеваний создать заново свой росток счастья. Правда, за два миллиарда лет это, наверное, маловато. Но одним из первых симптомов является именно сон (но к образованию души он не всегда приводит, увы).

— Да уж, — ангел грустно хмыкнул, — даже жаль, что Элис уходит. Это, верно, она так на тебя повлияла… — он задумчиво почесал подбородок, как бы случайно поднимая глаза к потолку.

— Чего?! — воскликнул Себастьян, но тут же осекся: голос был громче, чем нужно, — куда уходит? Это чего такое? Это куда-когда?

— А? — хранитель выглядел удивленным. — Как куда? Отсюда подальше, в детский дом или еще в какое место, куда возьмут, раз опекунов у неё больше нет, — увидев, как демон изменился в лице, Рафаэль немного стушевался. — А ты что, думал, что она с тобой останется?

— А почему бы и нет? — вызывающе спросил искуситель, сверкнув глазами. — Ей и здесь неплохо!

Рафаэль закатил глаза, — когда он находился рядом со своим коллегой, ему казалось, что он может получить награду «мастер по закатыванию глаз», — хранителю совсем не хотелось ссориться, но, видимо, выхода не было, раз демон воспринял все в штыки:

— Ты дурачок что ли? Вы из разных миров, так нельзя, и ты знаешь это, — ангел уже собрался читать Себастьяну лекцию о разнице междумирья, но увидев, что лицо демона заметно помрачнело, приумерил свой пыл. — Мы должны её отдать, вернуть в тот мир, к обществу. Люди не могут жить одни, им нужны другие люди. Мы не можем ей заменить то, что ей нужно. И она должна прожить свою вторую беломирную жизнь.

Себастьян склонил голову. За выбившимися из резинки волосами не было видно его лица, но даже так можно было ощутить эту злобную горькую ауру, разлившуюся в воздухе и словно бы ставшую материальной настолько, что можно было её пощупать руками. Видимо, у искусителя только что сердечко сделало три лишних удара от грости и чуть не лопнуло в процессе осознания реальности.

— Куда? — прохрипел демон. — Куда ты хочешь пихнуть ребенка, исчезнувшего четыре года назад? Который познал существование магии как физической науки? Без знакомых, без друзей, куда ты её денешь, а?

Почувствовав накал страстей, Рафаэль пожал плечами и постарался говорить помягче, все же понимая, что его коллега прекрасно знает, что заснуть ему помогла рядом спящая Элис:

— Лишим памяти, сделаем документы, приложим к ней, доведем до полицейского участка, там её пробьют по картотеке, скажут «Ох, и где же ты была, бедняжка?», отвезут в больницу, проверят, ничего не обнаружат и привезут в детский дом. Вот и все.

— В переполненный детский дом, — поправил Себастьян не поднимая головы, — после войны* дома полны детей. Но даже так… Неужели она забудет меня? Я долгое время мечтал с ней поговорить в живую, узнать её мысли и чувства, стать частью её жизни, а не просто каким-то размытым пятном на заднем фоне, и сейчас, когда у меня есть такая возможность, ты предлагаешь мне просто взять и отдать её?

— Думаешь, мне этого так хочется? Вовсе нет, всяко лучше, когда подопечный рядом, так же и проще, — ангел тяжело вздохнул. — Но так надо. Беломирным не место рядом с нами, ты должен это понимать.

Они замолчали. Оба думали об одном и том же, только в разных ключах: Себастьян о том, как сильно ему сейчас обломали его надежды на лучшее, а Рафаэль корил себя, что своими словами он, скорее всего, только что разрушил своему другу жизнь. Или даже жизни. Все разом.

— Ладно, я пойду в ванную, можно же? — спросил ангел, надеясь, что он по быстрому уйдет и оставит искусителя наедине со своими мыслями.

 — Да. Воду нагрей, — коротко ответил Себастьян. Он не хотел разговаривать.

А Рафаэль вышел, и спустя несколько минут в другой части дома послышался шум воды.

Скинув плед на пол, демон поднял голову, уставившись в потолок стеклянным взглядом. Обычно так делают, чтобы слезы не вытекали из глаз, но у искусителя этот трюк почему-то не срабатывал, видно, слишком много соленой воды. Разочарованно он смотрел в пустоту и злился. Злился, что ангел прав, злился, что так глупо рисковал, злился на свои пустые надежды. И злился, что в его жизни все вечно идет не так.

Девочка резво поднялась и села рядышком, схватив за локоть Себастьяна:

— Но ведь ты же не отдашь меня, верно? — спросила Элис звонким голосом, ничуточки не сонным. Видимо, маленькая обманщица совсем не видела десятый сон, а только притворялась.

Себастьян посмотрел на неё:

— Так ты не спала?..

— Ой, ты плачешь? — виконтесса краем рукава принялась вытирать демону мокрые щеки. — Не спала, ага, с самого начала не спала. Просто ты был таким уставшим, я подумала, что тебе было бы приятно посидеть в тишине, — она улыбнулась. — А потом Рафаэль пришел, и мне стало интересно… Извини, — Элис помрачнела, — наверное, тебе не хотелось бы, чтобы я подслушивала. Это же нехорошо…

— Ясно, — искуситель тяжело вздохнул и вытер ладонью покрасневший кончик носа, — зря, конечно, но теперь мне не нужно тебе об этом сообщать. — Он натянуто улыбнулся.

— Но Себастьян! — воскликнула девочка удивленно. — Себастьян! Я не хочу уходить никуда, не хочу тебя забывать! — её глаза наполнились слезами. — Ты ведь единственный, кто у меня есть! Если ты меня прогонишь, у меня больше никого-никого не будет! Как же я тогда буду, Себастьян? Без тебя… — виконтесса всхлипнула, явно собираясь начать истерику.

Демон кивнул, ведь считал точно так же. Он обнял свою подопечную, словно бы делал это в последний раз, — наследнице Найт от этого легче не стало:

— Я же тоже не хочу, милая, — Себастьян поцеловал Элис в лоб, — совсем не хочу, правда. Но так тебе будет лучше. Я уверен, — и он лгал. Он абсолютно не был в этом уверен.

— Неправда! Я сама знаю, что мне лучше! — воскликнула девочка плаксивым голосом, вытирая мокрые глаза. Она совсем не хотела плакать, но одного хотения часто недостаточно. — И я хочу остаться с тобой! Ты мой друг! Ты меня спас! Ты не можешь меня теперь бросить!

— Я и не бросаю, — искуситель нахмурился. — Я все равно буду рядом, это я обещаю, — он сжал её пальцы меж своих ладоней. — Обещаю. Ты просто забудешь и все. Мир станет каким, каким был раньше. Ничего страшного в этом…

— Мир не станет! — девочка вскочила на ноги, оттолкнув Себастьяна. — Мир не станет, потому что моего мира больше нет! Ты стал моим миром, потому что ты меня спас, ты был рядом, ты мне помог! Я тебе верила! Я же хотела, чтобы мы были вместе, хотя сейчас мы пробыли так мало, но я все равно знаю, что ты хороший, а ты хочешь меня бросить! Сначала пригрел, а потом выкинул! Лучше бы ты меня тогда оставил в этом гадком храме! — воскликнула виконтесса и, рыдая, выбежала из гостиной, с силой захлопнув за собой дверь.

— Но я… — демон беспомощно спрятал лицо в ладонях. Ему было страшно. — Я бы тебя не бросил. Не в этой жизни.

Элис на всех парах проскочила коридор и забежала за лестницу, почти мгновенно оказавшись перед кладовой, но вдруг споткнулась об выступающий порожек и упала, ударившись головой о столбик шкафа. Висок пронзила резкая боль.

Все мигом взорвалось монохромными красками, словно в водовороте из черной воды. Это длилось не дольше секунды — затем все стихло, и девочка оказалась в уже знакомой ей серой темноте. И, на этот раз, каменная арка в белый мир находилась совсем рядом — буквально ручеек перейти. Виконтесса облегченно вздохнула: не нужно будет снова идти невесть знает сколько времени, но тут же нахмурилась, задумавшись.

— Хей-хо, а вот и ты! Давненько не виделись! — из-за спины неожиданно появился уже известным нам красный дым, громко издающий странные звуки, одновременно напоминающие пуканье и свист.

Элис сначала перепугалась, слишком уж резко появился старый знакомый, а потом заулыбалась:

— Здравствуй! — поздоровалась девочка, — кажется, я снова тебя потревожила своим появлением?

— Ха! Тревожиться — это моя работа! — газ довольно замерцал блестками. — Ты поосторожней бегай, а то в следующий раз забежишь в самую-самую мглу, будешь шляться там лет сто, и то не факт, что найдешь дорогу к арке, — он задумался, — кто же будет звать тебя целых сто лет? Себя не берешь, так других побереги!

— Некого мне беречь! — чуть не плача воскликнула виконтесса, снова расстроившись, — некого! — ей срочно нужно было кому-нибудь вылить ту гадкую жижу, что была у неё на душе, — Себастьян с Рафаэлем хотят меня лишить памяти и вернуть обратно к людям! А я не хочу, потому что все, что у меня есть — это они! А им нужно, чтобы я ушла! И… — она уже начала заикаться и говорила совсем сбивчиво, — и мне от этого о-о-о-очень плохо! Помоги мне, пожалуйста! Как можно заставить их оставить меня, а не прогонять в этот детский дом?

— Ну, знаешь ли! — дым вдруг увеличился в размерах, став чуть ли не в трое больше, и возмущенно запричитал. — Это их решение! Они сами решают, что делать со своей жизнью!

— А что делать с моей жизнью тоже они решают? — спросила Элис, недовольно шмыгая носом.

— А, точно, — газ вернул себе прежний размер и стал более миролюбивым, — точно-точно. Как бы то есть, они все равно будут рядом, так что их время все равно будет посвящено тебе, значит, их мнение остается за кадром. Тогда-а-а-а, — дым полыхнул нахальным красненьким оттенком, — почему бы тебе и не помочь? Я даже знаю способ! — он как-то гаденько хихикнул, — и даже почти безболезненный.

— Почти? — с подозрением переспросила девочка. Это «почти» её пугало.

— Ой, да ладно тебе. Хочешь жить со своим Себастьянчиком — умей вертеться и терпеть глупые эксперименты! — дым снова хихикнул, а потом уже не сдержался и заржал во весь голос, показывая весь склад своего наркоманского характера, который стал таковым лишь благодаря чаю.

— Он не мой! Он сам по себе! — виконтесса нахмурилась. — И тоже смотря какие эксперименты!

— Ути-пути, какие ж мы злые, — развеселившийся газ не хотел униматься, — все, окей, сейчас поясню тебе идею. Короче. Демоны и ангелы, да и многие другие чмырики — это существа серого мира. А люди — белого. И они не могут жить вместе, потому что в разных мирах разные законы. Как бы так попроще-то объяснить… — дым задумчиво замолчал, а потом продолжил. — Эти миры похожи на слои в торте, белый в самом низу, сверху серый, а еще выше черный. Белый не знает о сером, но серый знает о белом, но, самое интересное, белый знает о черном, но по сути дела черный — это серый, — увидев, что Элис окончательно запуталась, газ фыркнул. — Чёрт с ним, в общем, белые не могут жить с серыми, это ты уяснила? Типа разные жизненные ценности, разная физиология и тэдэ и тэпэ.

— Угум, — девочка прониклась рассказом, и теперь была вся во внимании. Неудивительно: мало ли, может он сейчас что-нибудь скажет такое интересное о демонах, что можно будет потом использовать. Правда, некоторые слова она почти не понимала, к примеру это «тэдэ тэпэ», но это не сильно смущало, мало ли, какой тут язык.

 — Ну и вот, значит… Но если ты станешь серомирной, то ты сможешь остаться вместе с Себастьяном, потому что как беломирную он тебя уже выставить не сможет, а как серомирную совесть замучает, — дым снова хмыкнул. — Но, вот в чем проблема: серомирной, в общем-то, стать просто, но вот той серомирной, какой тебе нужно — сложно. Тебе нужно такое обличие, которые максимально подходило бы к человеческому, при этом ты бы могла колдовать, ты же хочешь колдовать? — не обращая внимания на кивки виконтессы, газ продолжал. — Плюс долгая жизнь, как у самых высших или самых низших серомирных, плюс так, чтобы ты могла быть одновременно с двумя противоположными существами, — чихнув какой-то бордовой пылью, дым задумался. Вернее, он сделал вид, что задумался. — А знаешь, у меня есть такая должность на примете.

Элис навострила уши:

— И что это такое?

— Гм, пусть тебя не пугает название… — газ как-то уменьшился, став более плотным. — Есть такие существа в Фудзияме: Богиня Жизни, Богиня Сна и Богиня Смерти. Две первых, правда, уже сидят на своих тронах, а вот Богини Смерти еще нет. — Увидев, что девочка перепугалась, дым развел руками (развел??!). — Ой, да спокойней будь, никого убивать тебе не придется, тоже мне, я же не изверг… Это все нормально, говорю тебе. Эти три Богини вообще тихие: их никто не трогает, они никого не трогают, любят смотреть на сакуру и заниматься своими делами, пока все, что им нужно делать как Богиням, за них делает их прислуга. Не жизнь, а сказка, с тебя никто ничего не будет требовать, ну-у-у-у, как тебе?

— Но почему ты предлагаешь должность Богини мне, девочке? Разве не лучше будет… — протянула виконтесса с недоверием.

— Так! Ты! Я тебе говорю: туда берут только детей до шестнадцати лет, они более восприимчивы к переменам, — газ завихрился. — Ну и еще они не такие ленивые как взрослые. Им все хочется узнать самим, а когда ты Бог нужно быть любопытным. Поверь, если согласишься, ты столько всего узнаешь! Голова будет просто взрываться! В переносном смысле, конечно! Отвечаю прямо! Для тебя это самый лучший вариант!

Элис почесала подбородок, задумавшись. Причин не доверять этому красному хранителю мира «коматозников» у неё не было, но все, что он тут рассказывал, было в высшей мере легко. Не уж то так просто стать Богиней? Если да, то почему наш мир не кишит Богами всяких разных мастей? Но так это все интересно! Прямо дух захватывает! «Может, он предложил мне это, потому что я ему понравилась? — подумала девочка, размышляя, стоит ли ввязываться в эту авантюру. — У папы же всегда было много «хороших знакомых», может красный дым стал мне таким вот «знакомым», который мне помогает?».

По сути дела она была права. Дым реально хотел помочь, но, увы, не потому что виконтесса ему понравилась, а потому что Богиня Смерти сейчас — это дряхлая старушка, которая сидит в своем кресле уже с тысячи три годов, поднимаясь с него только во время каких-нибудь масштабных войн, чтобы вдоволь науправляться людьми и нагадить ближнему своему (правда, ближних у неё особо не было). Как бы особых проблем эта мадам не доставляла, но уже всем наскучила, и общим голосованием было решено отправить её на пенсию, так сказать, гулять. Но что бы Богиня Смерти ушла с великого Трио, нужно было найти замену, и над этой проблемой теперь трудилась вся Фудзияма. Изначально было составлено море критерий: и возраст, и характер, и телосложения, и предпочтения в еде, даже количество и местонахождение родинок. Но, увы, хоть население земли увеличивается с каждым годом, мало кому интересна должность Богини Смерти, вероятно, потому что о ней никто не знает. Как бы ни было прискорбно, людей больше прельщает несуществующий ныне под солнцем Иисус, а не неизвестная Богиня Смерти, чья религия вообще исповедуется только у одного амазонского племени, обитающего под землей. Посему список критерий резко сокращался, настолько резко, что почти исчез, лишь возраст остался важен. Но где же найти ребенка, которому уже было доподлинно известно о существовании иных слоев нашей жизни? Дети, попадающие в серый мир, обычно в нем не задерживаются и переходят в черный или белый, да и дыма не хватит на всех детей, чтобы всем все разъяснить. Поэтому в Фудзияме на это наплевали и сказали: «Делай, дымочек, что хочешь и когда хочешь, если вдруг кто-нибудь попадется, то предложи ему, почему бы и нет. Не торопись, не решай слишком быстро, если встретил кого-то — проследи, чтобы подходил. Это не срочно», а потом и забыли (забили здоровенный кхе). Все равно Богиня Смерти никому не мешает.

Но вот ныне уже сменилось две Богини: Сна и Жизни, — пришла пора и Богине Смерти сменить свой пост, а тут Элис дыму так вовремя попала под его газообразный бок, и по возрасту подходит, и про миры знает, и даже почти не в шоковом состоянии, умудрившаяся просидеть в мире, где нельзя чувствовать боль, свою депрессию по поводу смерти своей семьи*. Чем не идеальный вариант? Единственно, оставалась одна проблема, но уж дым-то уже придумал как с ней справиться.

— Ну-у-у-у, так что? — спросил газ, довольно завиваясь смешными крендельками. — Да давай уже, не ломайся! Будешь ломаться — пропустишь все самое интересное в своей жизни! Предлагают сыграть в русскую рулетку — играй, предлагают полететь на самолете — лети, предлагают миллион — бери! И плевать, что в русской рулетке есть шанс, что ты умрешь, самолетом ты не умеешь управлять, а миллион денег украли из банка!

— Спасибо, прямо успокоил, — буркнула Элис. — Лучше скажи, как именно мне можно стать Богиней Смерти. Мне нужно знать, на что я подписываюсь. Это сложно?

Дым хмыкнул что-то типа «зануда!» и сказал:

— Да нет, наверное.

Девочка удивленно подняла брови. Так как она была англичанкой, а как дополнительный язык изучала французский, поэтому не имела ни малейшего понятия, что значит вот это «да нет, наверное».

Пожалуй, стоит вам объяснить, что последние два поколения* Богов Сна, слугой которых является дым, были русской национальности, и это газообразное существо неплохо так от них набралось разных веселых, для иностранцев, словечек. Правда, сознаюсь, все же созданию большей части его матерного словарного запаса дыму послужила ваш покорный слуга, ну, я. К примеру, я объясняла* ему значения словосочетаний «жрать как свинья» и «нажраться как свинья». Сложно, но возможно.

— Объясняю, значит. Чтобы попасть в Фудзияму, ты должна заболеть, — заметив, что лицо виконтессы, выражало, мягко говоря, недоумение, газ махнул рукой (или что это? щупальце? да кто же его создал-то такого??! и не описать…) — да хватит тебе, дай объясню, а потом уже будешь рожи корчить. Самое интересное в том, что Себастьян здесь, на Земле, не лечится, — этот момент Элис тоже не совсем поняла, — поэтому лекарей никаких не знает. Рафаэль же знает только двух: Богиню Жизни из Фудзиямы, и вампирского. К последнему он тебя точно не поведет, потому что понимает, что там тебя сожрут. В прямом смысле. Так ты окажешься на этом вулкане, и услышишь голос, — девочка закатила глаза, ясно показывая, что слышать голоса её уже достало. — Голос, да. Он тебе скажет какую-нибудь чушь сделать: прыгнуть в кратер, ударить себя камнем по голове, задушить себя воротником, украсть у демона ножик из правого кармана жилетки и порезать себе вены, — в общем, ничего нового. Не волнуйся, после этого ты останешься вполне себе живая. Сделаешь то, что скажет голос, кстати, возможно, между своими поручениями он будет всякую ерунду там себе петь, не обращай внимания, и вот, окажешься, значит, где-нибудь, в море, на заводе по созданию упаковок от шампуня, на Юпитере, да мало ли где. Встретишься, значит, с одним дурачком, он будет твоим основным препятствием на пути к становлению Богиней. Запомни: у него большое эго. Льсти, но не подхалимствуй, улыбайся, но искренне, и, самое главное, говори правду. Он различает когда ему лгут. Да и, в общем-то, все. Добавь только, что пришла от охранника серого мира, тогда он поймет, что это от меня, и все, ноль проблем. Уверен, ты ему понравишься. Прямо-таки знаю, что понравишься, — газ гаденько хмыкнул.

— Хм, — Элис уже совсем не знала, как поступить. — Но что ты имел ввиду под «заболеть»?

— А, да ничего такого. Просто, если ты, конечно, согласишься, когда ты очнешься, то будешь видеть всяких странненьких существ. Более чем странненьких. Конечно, на самом деле их с тобой рядом не будет, да и не опасны они, но выглядят многообещающе, — от последнего слова от девочке по коже пробежали мурашки, — опишешь парочку своим хранителям, они подумают, что ты головкой помутилась из-за того, что два раза в сером мире была, поэтому и потащат к известному знатоку серого мира, Богине Сна, а там еще и лекарь рядом — красота да и только. Ну-у-у, как тебе идейка?

— Только существа, да? — недоверчиво переспросила виконтесса, в глубине души уже окончательно решив этот внутренний спор.

— Ну, может температура на полтора градуса поднимется. От этого не умирают, — дыму уже начинал надоедать этот разговор, хотя он был полностью в его интересах.

Элис досчитала до пяти, — так советовал делать Михаил, когда думаешь, что собираешься совершить какую-нибудь глупость, мало ли, может за пять секунд передумаешь, — и согласно кивнула:

— Хорошо.

— Отлично! — охранник серого мира довольно полыхнул красным. — После того, как проснешься, твоя основная задача — испугаться самой и испугать остальных! Раскрой свой актерский талант! — он протянул девочку один из своих дымовых завитков, — договорились?

— Договорились, — виконтесса сунула в дымовое щупальце свою руку. — Надеюсь, ты меня не обманул.

— Да ты что?! — возмутился газ, — да ни в жизни! — одним движение дым повернул Элис к арке и толкнул, — вперед, навстречу Фудзияме! Кстати, если станешь Богиней, то у тебя будет куда больше шансов встретить Мастера! Даст Богиня Сна, что мы с тобой больше не увидимся! — он помахал ей конечностью (??!!?).

Девочка махнула ему в ответ и поспешила в арку, надеясь, что решила все правильно. Внутренняя часть проема озарилась неописуемого цвета свечением, и виконтесса исчезла, уже очнувшись в белом мире, где её, возмущенно переговариваясь между собой, пытались разбудить Себастьян с Рафаэлем.

— Ну, можно только понадеется, что этот псих не запудрит ей голову… — вслух сказал дым, и рядом с ним образовался пелл и тут же начал кому-то звонить. Рядом с охранником серого мира зазвучала незнакомая ему песня (но наверняка знакомая вам): «Восточные сказки, зачем ты мне строишься глазки, манишь, дурманишь, зовешь пойти с тобой» — причем в довольно странном завывательно-смешном мужском исполнении. — Сука, — ответил на рингтон газ, удивленно и с какой-то ненавистью озираясь.

Я спрыгнула сверху, щелчком выключая звонок и начав так хохотать, что уже через пару секунд начала задыхаться.

— Пиздец, — констатировал дым, наблюдая за моими конвульсиями. — И что ты тут делаешь? Я к тебе человека послала!

— Я в курсе, — я вытерла слезы, пытаясь прекратить ржать как лошадь, — а я так, просто, наблюдала! — я снова захохотала и исчезла, мгновенно переместившись в свою уютную пещеру. — Рафаэль! — крикнула я громогласно, — наливай мне коньячок!

— Пошла нахуй! — ответили мне женским милейшим голосом, — мочу Господню будешь пить, чтобы очиститься от своих грехов! И вообще, иди сюда. У меня сердце остановилось!

Превосходно. Все идет точнехонько по моему плану. Ну, кроме мочи, конечно, но пить я её не буду. Да и нет её у нас. Хотя черт знает мою подруженьку, она все что угодно может отыскать, кроме, разумеется, своих очков и моего конька, который совершенно «магическим» образом исчезает с моих полок.

Примечания:

*φιλοδοξία — читайте как "филолоксия", с греческого это "амбициозность"

*войны — ну все же помнят что прошла Первая Мировая

*семьи — очень хитрый ненаписанный ход от автора

*поколения: нынешнее, которое сейчас, и предыдущее

*персонаж владеет доброй сотней языков, и больше всех из земных уважает русский за его "многогранность"