Привычка ненавидеть (гет)

Все опасения оказались напрасными. Либо мистер Драко просто стращал, либо Гермиона не вызвала у коня неприязни, но, в любом случае, он позволил взобраться себе на спину, что оказалось, конечно, задачей не из лёгких, но, в итоге, выполнимых. Страшно было только первую секунду. Одна, на норовистом животном — Гермиона имела все основания для волнений, однако как только мистер Драко оказался за спиной, а его руки умело перехватили поводья, она облегчённо выдохнула.

Прежде ей доводилось уже раз испытать подобную близость с хозяином, однако тогда она ошалело хваталась за него руками, боясь слететь с мотоцикла на скорости, в этот же раз его руки лежали по обе стороны от неё и его дыхание щекотало шею.

— Постарайтесь просто довериться и расслабиться, — послышался умиротворяющий голос. — Держитесь за седло перед собой и не бойтесь, не упадёте, я не допущу.

Гермиона не смогла ответить, от волнения горло сдавило спазмом, потому она просто кивнула и опустила ладони на жёсткую луку. Конская грива приятно касалась пальцев, и, не удержавшись, Гермиона погладила лошадиную шею.

Мистер Драко заметил это.

— У коней довольно толстая кожа, — сказал он, наклоняясь ниже, и, ударив пятками по бокам Норберта, повёл их прочь от Малфой Мэнора. — Чтобы он что-то почувствовал, лучше похлопать его по шее. Но, разумеется, если вам важнее сам процесс, а не отклик, можете делать, как вам удобно.

Конь пошёл быстрее, и Гермиона сильнее ухватилась за седло.

— Не бойтесь. — Локти мистера Драко сильнее прижались к её бокам. — Просто доверьтесь.

Слева мелькнула чёрная фигура Клыка, который явно получал удовольствие от прогулки, и Гермиона решила подобно

псу отгородиться от всех опасений.

— Можете прижаться ко мне спиной, так будет удобнее, — предложил мистер Драко, но Гермиона не воспользовалась приглашением.

Она все больше успокаивалась, и в какой-то момент, засмотревшись на берёзовую рощу, даже оторвала одну руку от жёсткой кожи седла, непривычно шершавой и грубой под нежными пальцами.

Опомнилась она лишь тогда, когда рука мистера Драко обвила её талию, но не успела возмутиться, как конь поскакал быстрее, и Гермиона для верности вцепилась в предплечье хозяина. Он глухо рассмеялся.

— Трусиха.

Затем, когда конь снова перешёл на шаг, рука убралась, и Гермиона бессознательно потянулась за ней. Резко стало как-то холодно и менее надёжно, хотя умом она понимала, что мистер Драко всё ещё удерживает её локтями.

Странным он был человеком. То холодным и отстранённым, то сердитым, то весёлым. Неизменной оставалась только его забота. Даже в моменты ссор Гермиона могла рассчитывать на его поддержку, а уж когда между ними, как сейчас, происходила оттепель, она тем более не должна была волноваться о собственной безопасности.

Пейзажи вокруг них медленно сменяли один другой. Берёзовая роща, подлесок — всё осталось позади, конь пошёл под горку, и мистер Драко довольно хмыкнул, словно предвкушая что-то особенное. Что? — Гермиона поняла лишь когда конь поднялся на вершину холма. Она буквально задохнулась от восторга. Ярко-синие свечеобразные цветы расстилались ярким полотном до самого горизонта. Конь остановился, мистер Драко спрыгнул.

— Что это?! — восторженно спросила Гермиона, принимая руку и, едва оказавшись на земле, приникая к ближайшему цветку.

— Люпины, — ответил спутник, опускаясь на корточки рядом. — Сейчас им самый сезон, через месяц не останется и напоминания.

Гермиона осторожно тронула хрупкий цветок, боясь повредить лепестки, Клык же быстрой волной пронёсся по лугу, некоторые цветы примяв, иные просто всколыхнув.

— Жалко…

Мистер Драко проследил за её взглядом и качнул головой.

— Это невероятно сильные цветы, — успокоил он. — Они поднимутся.

Была ли это ложь, в попытке утешить, либо и правда можно было не беспокоиться, Гермиона не поняла, но решила позволить обмануть себя — этот день не хотелось омрачать.

Они гуляли несколько часов. Сперва просто ходили по лугу, останавливаясь то тут, то там, чтобы полюбоваться видом, затем сели под дерево. Гермиона уже думала, что сейчас последует просьба прочитать тот или иной отрывок пьесы, но мистер Драко неожиданно предложил:

— Расскажите о себе.

И тут же добавил:

— Хочу понять, откуда берутся такие принципиальные, добропорядочные особы. А то ведь закрадывается мысль, что вы какая-то дриада или нимфа, сбежавшая от лесных собратьев.

— В ваших местах слишком цивилизованно для дриад, они ушли глубоко в леса, — ответила Гермиона с улыбкой.

— Жаль, — мистер Драко театрально вздохнул. — Они совершенно забыли о вас. Нелегко вам без соплеменников? — И уже серьёзно добавил:

— Ну правда, мисс Грейнджер. Расскажите, откуда вы. Где ваша мать? Вы говорили только об отце, с чего я сделал вывод… — Он запнулся. — Хотя, если вам тяжело говорить, не нужно.

Гермиона прислонилась к стволу дерева и обратила взгляд на снующих над цветами пчёл.

— Я никогда не говорила этого вслух. Никому. Даже наедине с собой так и не призналась… — Она тяжело вздохнула, вспоминая пришедшую от отца телеграмму. Вспоминая мать, худую и изможденную на алом бархате в окружении белых пионов.

— Как это случилось? — спросил мистер Драко, правильно расценив её молчание.

— Рак. — Принять это было сложно даже сейчас. — Врачи сказали, виной тому экология, называли какие-то факторы... Но… Сэр… В Лондоне почти семь миллионов человек, почему именно моя мама…

Она замолчала, уткнувшись лицом в колени, и лишь глубокие частые вдохи помогали ей не расплакаться.

— Смерть не выбирает. — Ладонь мистера Драко легла на её плечо. — Простите мне моё любопытство, мисс Грейнджер. Я не хотел вас расстроить.

Гермиона шмыгнула носом. Мистер Драко не был виноват. У него и самого была не совсем здоровая мать, эта тема не была ему чужда. Однако заговорить об этом Гермиона не посмела. Сделав ещё несколько вдохов, она подняла лицо и оглядела луг.

— Спасибо, что привезли меня сюда, сэр. Здесь прекрасно.

Мистер Драко издал мучительный стон.

— Прошу, мисс Грейнджер, не зовите меня так. Ни «сэр», ни «мистер Малфой». Пожалуйста. Из-за подобного обращения я чувствую себя своим отцом, а мне не слишком нравится это сравнение.

Гермиона решила не вдаваться в подробности. Это было не её дело, так что куда правильнее было просто проигнорировать услышанное.

— Позволите звать вас «мистер Драко»? — спросила она, чем вызвала его улыбку.

— Как? — переспросил он, смеясь, и, видя, что Гермиона собирается ответить, остановил её взмахом руки. — Я услышал, спасибо. Просто это звучит как-то… Не знаю… Необычно. Мне нравится.

— Правда? — смущение, овладевшее Гермионой, понемногу отступало. — Но ведь это… Нестандартно.

— Мне нравится, — повторил мистер Драко. — Но вы тогда будете мисс Гермиона, ладно?

Её имя на его губах прозвучало как-то особенно тепло и приятно. Захотелось услышать его вновь, хоть ещё однажды, а так как по фамилии мистер Драко обращался к ней довольно часто, можно было ожидать этого необычного обращения очень скоро.

— Я не против, — ответила она, чувствуя, что краснеет. — Я могла бы попросить вас, сэ… Мистер Драко?

— М-м-м? — он повернулся к ней всем корпусом, и его голубые глаза остановились на её.

— Говорите мне, если переступаю границы вашего личного пространства и становлюсь слишком навязчивой. Я не хочу выглядеть надзирательницей.

Она смущённо опустила взгляд, надеясь, что он не попросит её в принципе никогда не соваться в его дела. После небольшого потепления между ними быть отвергнутой она боялась. Однако её опасения нисколько не оправдались.

— Ваше присутствие не навязчиво, мисс Гермиона, — ответил он, убирая прядь волос с её лица. — В Малфой Мэноре бывает очень одиноко. И раз уж мы решили, что вы не шпионка и ненавидеть вас причин у меня нет… — Мистер Драко кивнул какой-то своей мысли и похлопал её по плечу. — Всё нормально. Но, если что, я скажу, не сомневайтесь.

— Хорошо. — Гермиона перевела взгляд на пса, продолжающего сминать цветы.

— Хорошо, — вторил ей мистер Драко и повернул голову в том же направлении.

* * *

Ужинать вместе оказалось приятно. И не потому, что стулья в столовой были мягче, а еды — больше. Просто мистер Драко оказался хорошим собеседником, и пока опустошались тарелки с рагу, Гермиона слушала истории о поместье и некоторые интересные детали, вроде упоминания о злачных местах, куда маленький Драко любил забираться, несмотря на неодобрение родителей и беспокойство няни.

— Я и тогда был просто невыносим с гувернантками, — смеясь, рассказал он и пригубил вина из хрустального бокала.

Перед Гермионой этим вечером также оказался аперитив, но она, памятуя о своём зароке, так и не сделала ни глотка.

— Я бы не сказала, что вы невыносимы, — пожала плечами Гермиона. — Вы обещали устроить мне ад на земле, а в итоге просто игнорировали месяц.

— Я не игнорировал! — возразил мистер Драко с жаром. — Я вас эксплуатировал! Велел читать мне…

— Это было нетрудно.

— Потащил вас в бар…

— Плохо было вам, а не мне.

— Вынудил ночевать в грязном хостеле…

— И дали мне свою куртку.

Мистер Драко хотел сказать что-то ещё, но в итоге просто махнул рукой.

— Кажется, вас ничем не напугать, мисс Гермиона, — задумчиво протянул он наконец и отсалютовал ей бокалом через стол. — За вашу целеустремленность и тактичность. Пансион вложил в вас правильные основы.

Осушив бокал, он встал из-за стола и, прихватив свою тарелку, подсел ближе.

— Если не возражаете, мне не хотелось бы кричать через весь стол, — пояснил мистер Драко свои действия.

Гермиона сидела во главе стола, он же, словно гость, рядом. Это было неловко и неправильно, и потому она, также взяв в руки тарелку, поднялась.

В глазах подопечного отразилось волнение. Он, вероятно, решил, что Гермиона собирается отсесть подальше, но она, не дав ему времени особо тревожиться, обошла и опустилась на стул справа.

Плечи мистера Драко расслабились, а губ коснулась лёгкая улыбка.

— Мой отец, определённо, не ошибся в выборе, — проговорил он едва слышно и, как ни в чем не бывало вернулся к содержимому своей тарелки.

* * *

Весь следующий месяц пролетел куда быстрее и уютнее, чем первый. Мистер Драко теперь часто выезжал на природу, неизменно беря Гермиону с собой. Они рыбачили, выгуливали псов, а пару раз Гермионе даже был вручен пистолет, из которого она час к ряду стреляла в домашнем тире. И если первые попытки были до невозможного жалкими, в какой-то момент выстрелы, к её восторгу, сместились ближе к центру мишени.

В гардеробе Гермионы появлялось всё больше вещей мистера Драко. Джинсы, рубашки, он где-то даже кеды откопал сравнительно её размера. Теперь, глядя в зеркало, Гермиона всё реже видела сдержанную леди, одетую с иголочки, и всё чаще — девчонку в мужской одежде, с горящими глазами, растрепанными волосами и счастливой улыбкой.

Прием пищи теперь всегда происходил в гостиной, где за маленьким столиком Гермиона и её подопечный чуть коленями не соприкасались. Они много говорили, и всё так же читали Шекспира вечерами, но теперь очень часто читал мистер Драко, а она, сложив пальцы под подбородком, просто слушала, наслаждаясь мягким тембром и украдкой любуясь задумчивым сосредоточенным лицом. И если в природе давным давно вошло во владение жаркое лето, в Малфой Мэноре наступила весна. На душе было тепло и радостно, и Гермиона не могла не улыбаться, глядя на мистера Драко, а он не мог сдержать улыбки, глядя на неё.

Даже когда он работал в кабинете, она находилась рядом. Читала книгу у окна, либо просто слушала мелодии, льющиеся из приёмника. И это больше не было похоже на надзор — просто они были вместе. Мистер Драко сам просил её почаще бывать рядом. Только на чердак он по-прежнему поднимался один, время от времени впуская Луну, но более никого.

Миссис Спраут лишь качала головой, встречаясь с Гермионой взглядом, и не переставала повторять при возможности, что излишнее доверие может быть губительно. Но Гермиона не слушала. Куда больше её беспокоил грядущий разговор с Люциусом, который, судя по прошлой беседе, планировал позвонить со дня на день.

Её страшил его гнев. Страшило увольнение, из-за которого отец остался бы без финансирования, но не менее сильно её страшило возможное расставание с мистером Драко, присутствие которого в какой-то момент стало ей жизненно необходимо. И, судя по тому, как часто он просил её быть рядом, для него её присутствие также стало чем-то важным. И Гермиона очень надеялась, что сумеет это "что-то" отстоять.