Ниона и злющий канделябр (джен)

Камень Дилинь, брошенный Мультану, задерживался. Во всяком случае, мне казалось, что задерживался, причем очень сильно. В связи с этим было как-то не по себе. Скажу больше! Было не просто не по себе, а как-то совсем неуютно! Картину дополняло то, что я сначала думал обо всем об этом, когда мы шли через так называемый угловой лес.

Что он из себя представлял? Ну, на самом деле, ничего особенного. И углов там было видимо-невидимо, просто, все они были прямыми. Я даже не совсем понимаю причину, по которой тот самый лес не назвали прямоугольным, учитывая, что все, что там было, реально состояло исключительно из прямых углов. Всякие квадраты и прямоугольники. У меня даже в глазах в какой-то момент рябить начало, и я подумал: «Какая прелесть! Просто замечательно! Я как будто бы попал в пиксельный мир, и он мне не то чтобы не нравится, скорее, заставляет испытывать определенные болевые ощущения в глазах. И вообще, я вот не понимаю, каким образом создатели определенных игр и пиксельных картин умудряются сделать так, что у тех, кто потом на все это смотрит, глаза из орбит не лезут?!»

Ну, то есть я и до попадания в столь странное место подобному удивлялся, а тут! А тут начал про себя петь своеобразные дифирамбы тем, кто умудряется стилизовать изображения под подобную графику!

— Слушай, а у вас много таких вот лесов? — поинтересовалась Кайса у Дилинь, что шла и хлопала красивыми объемными ресницами так, словно могла на них улететь к облакам, как в старой попсовой песне: «Хлопай ресницами и взлетай!».

— Раньше было больше, — сказала та. — Сейчас таких мест все меньше и меньше, а все потому, что их любят вырубать, а потом использовать древесину в качестве всяких поделок или сувениров. Ведь это же квадратные деревья! Не обычные! Не какие-нибудь, пердоболотные! Или из Полимирья! Не какие-нибудь из лезволесья или чащобы обратностей, а именно что квадратные! И вот эти квадратные считаются максимально красивыми, — Дилинь пожала плечами.

— Интересно, а какой ваша сторона нашего общего мира была лет так сто, или двести, или три столетия тому назад?.. — протянула Кайса.

Колдунья, которую мы взяли в плен, при этом как-то не совсем однозначно хмыкнула, после чего сказала:

— Да, на самом деле, изменений не так много, не считая всего этого новомодного механического прогресса, который пришел к нам вместе с распоряжениями того героя, что явился сюда после тебя. А я как-то не очень сильна во всех этих механизмах, и они меня как-то не сильно интересуют на самом деле, в связи с этим, ну, я вот что думаю на этот счет: изменения есть, их много, но основная идея пока что не изменилась. Во всяком случае, сравнивая с тем, когда я была маленькой, и с тем, что есть сейчас, я её не сильно вижу и ощущаю. Так что сомневаюсь, что раньше что-то сильно отличалось. А если и отличалось, то… то я не права.

— Слушай, вот ты сказала, что прошлый герой привнес вам всякие механизмы, — сказала Кайса и перевела свой взгляд с миниатюрной колдуньи на меня. — А ты что привнес на эту сторону мира-монеты? Вообще, как это работает? — супруга хихикнула, а вместе с ней какой-то не совсем внятный и понятный звук издало то существо, которое присоединилось к нам, не совладав с силой моей, ха-ха, харизмы!

Ну, конечно же, я сейчас просто прикалываюсь касаемо харизмы. С моей стороны это что-то вроде красного словца, не более того!

Ой… А вот тут промашечка вышла с моей стороны, да? Я ж остановил рассказ о нашей части путешествия на том моменте, когда мы, вроде как того, нашли общий язык с этим существом. Вроде, я остановился как раз на том моменте, когда я, если правильно помню, умудрился его не столько приручить, сколько просто договориться на сотрудничество на взаимовыгодных условиях.

Так вот, когда ситуация между нами и вот этим животным заметно накалилась, у меня получилось её сгладить, скормив половину еще одного шампура жареного мяса. После этого я попытался выйти на диалог с этой штукой, и вроде как она понимала, что я ей говорю. Не знаю как… может быть, понимала как раз таким образом, что лезла в голову и каким-то немыслимым умением подсматривала мысли. Короче, я не в курсе, но диалог случился, и был он более активным и взаимным, нежели тот, когда мы только начали наше общение.

Супруга смотрела на эту штуку с неодобрением. Колдунья вообще пыталась напасть на незванного и голодного гостя, а я общался и договаривался. В итоге, когда процент напряжения между мной и этим существом стал не таким жгучим, я позвал Кайсу. Она несколько сопротивлялась моему приглашению, поначалу, но когда я рассказал ей свои мысли касаемо сотрудничества с этой штуковиной и объяснил, что нам этот зверь может очень даже хорошо помочь в качании качелей против канделябра, супруга передумала.

— Ну да, в этом есть смысл. — сказала Кайса, когда поняла, что эта штуковина может очень неплохо взорвать мозг нашему врагу и таким образом сыграть нам на руку. — Ладно… давай попробуем подружиться, — и она протянула руку к странного вида морде.

Я в это время успокаивал и супругу, и заявившегося к нам посетителя, любящего, на удивление, жареное мясо. Тот нервничал так же сильно, как и Кайса. Кажется, он неплохо отражал все чувства и эмоции того, кто с ним хотел пообщаться. В связи с этим, когда настала очередь колдуньи, взятой в плен, я обратился к ней со словами:

— Дилинь. Смотри. У меня есть одна теория, которую я вполне не против проверить. В связи с этим мне понадобится твоя помощь, а все потому, что на мне проверка, скорее всего, просто не сработает. Готова?

— Что надо сделать? — поинтересовалась та. — Только не говори, что мне придется… — её взгляд переполнился ужасом и непониманием.

— Тебе не только придется повторить движения моей супруги, но еще и с кое-каким условием, — сказал я. — Смотри, у меня такое чувство, что вот эта штука отзеркаливает любые эмоции. То есть в зависимости от того, как именно себя с ней вести, так она себя вести и будет, поняла? Так вот, ты должна собраться! Собрать всю свою волю в кулак! У тебя же есть воля, правильно? Так вот, ты должна собрать волю, чувство справедливости, храбрость, желание стать сильной… все вот это, воедино, зажать в руке и подойти к этому зверю с таким, очень дружелюбным отношением, словно вы уже сто лет как знакомы и ты каждое утро приносишь ему… или ей… короче, приносишь кусочек жареной алабаньки и подкармливаешь.

Я улыбнулся, увидев перед собой лицо, впитавшее в себя концентрат замешательства, недовольства, страха и совершенного непонимания, которое вписывалось в короткую фразу: «Ну, почему я?»

— Ну, в любом случае, выбора у тебя особого нет, а теорию проверить надо, так что давай, Дилинь, собралась и вперед! Если что, я здесь, я рядом, я всегда! И можешь мне доверять, в обиду не дам. Главное, не бойся, — я посмотрел на Кайсу, после чего вновь на колдунью. — Смотри, когда Кайса переборола страх, стало очень даже просто. А пока он у неё был, вот этот зверек артачился, а сейчас рядом сидит смирно. Ну, как очень большой мурлыка! — и действительно, зверь сидел рядом с Кайсой, у её ног, и едва не мурлыкал от того, что она гладила его по какой-то не совсем вразумительной треугольной голове.

— Ладно… — сказала Дилинь. — Мне кажется, что у меня должно получиться справиться со страхом. Надеюсь, что получится, потому что пока мне крайне не нравится то, что я вижу перед собой, и еще больше не нравится, что я не знаю, чего ждать, — она достаточно сильно скривилась, попытавшись улыбнуться, и, знаете, улыбнуться у неё, в принципе, получилось… бы… если бы не расширившиеся донельзя глаза, которые показывали её ужас.

— Ты как, точно справишься? — поинтересовалась Кайса. — Просто ты выглядишь так, словно точно не справишься, а у нас нет ни единого варианта на то, чтобы ты не справилась, — моя супруга хмыкнула. — Так что послушай сюда, внимательно! Постарайся расслабиться. Я тебя на серьезных щах прошу об этом, потому что это действительно очень важно. И посмотри на меня… я тоже боялась, но вот сейчас понимаю, что никаких причин для страха нет. Так что тут как взять в руки какого-нибудь, ну, паука, к примеру. Сначала очень страшно, а потом и привыкнуть можно, если знать, что он не ядовитый, — сказав это, Кайса улыбнулась.

Дилинь улыбнулась в ответ, и только я знал, что она сделала это из вежливости, потому что не понимала, что такое «пауки» и, тем более, не знала, что такое яд, просто потому, что на той стороне мира-монеты до сих пор не было такого понятия и такого оружия, как яд.

Ну, в общем, кое-как, пересилив себя, наша пленница смогла подружиться с этим существом. Потом Кайса еще поиздевалась по полной программе и вот эту штуку, обладающую телепатическими способностями, обозвала Чарльзом. В ответ на это я лишь помахал головой из стороны в сторону. Не то чтобы мне не нравилось это прозвище для столь эксцентричного существа, просто мне казалось, что это сравнение, ну, какое-то такое… ну, типа, слишком. Но это чисто мой загон. Персональный. Связан он был с тем, что не надо было давать кличку животному.

Короче, Дилинь смогла поладить с Чарльзом. Потом я договорился с ним о том, что буду кормить жареным мясом. Но только в том случае, если такая возможность вообще будет, просто потому, что мясо могло у нас просто закончиться, и тогда мы рисковали попасть в не самую приятную ситуацию с нашим договором. В связи с этим я сразу сказал:

— Чарльз, послушай меня внимательно. Я с удовольствием тебя покормлю в том случае, если будет чем. Если будет нечем, то извиняй. У нас тут такое, добровольно-принудительное мероприятие, которое сподвигает шевелить батонами, и искать пропитание особо некогда. Проще немного поголодать, нежели тратить время на поиски чего пожрать. Так что в случае согласия на сотрудничество сдать назад не получится, отмазаться не получится. Тебе, как и нам, придется в полной мере и с полной самоотдачей мириться и продолжать идти вперед, за душой канделябра, несмотря ни на что! И в пути тебе ни в коем случае нельзя будет набрасываться на нас, потому что мы станем боевыми товарищами и просто друзьями. Ты меня понял? Согласен на такое?

Ответ на этот вопрос Чарльз дал не сразу. Спустя несколько продолжительных секунд, которые потребовались непонятному существу то ли на раздумья, то ли на то, чтобы просканировать мои мысли и за счет каких-то крючков почерпнуть смысл мной сказанного… Как бы то ни было, Чарльз все же ответил мне, одобрительно махнув своей немаленькой головой. При этом сам наш гость, ставший другом, был не таким уж и большим, жилистым, с короткой-короткой шерстью, которая на ощупь напоминала такую плотную-плотную щетку.

Ну, вот так вон та штука, которая пришла к нам на привал за жареным мясом, присоединилась к небольшому оркестру странствующих энтузиастов и теперь то обгоняла на несколько метров, то замедлялась, и приходилось кричать что-то вроде: «Не отставай» или «Ты надолго?», ну или «Тебя как, подождать?».

В любом случае, это было меньшим из зол, что только могли случиться с нами. Большим злом был тот самый угловой лес, где углы были, но все и каждый были прямыми. Даже небольшие листики кустарников были квадратными или прямоугольными. Ну, то есть долгое нахождение в этом лесу могло спровоцировать: боязнь квадратов и прямоугольников, боязнь кубов и параллелепипедов, боязнь замкнутых пространств, также известная как «клаустрофобия», полную дезориентацию в пространстве и много чего еще, но с одним пунктом, который я хочу добавить отдельно. Сформулировать его получилось только вот таким вот образом: «Добавочка, чисто от меня — боязнь написания слова «параллелепипед» и, следовательно, «параллелепипед».

Итак, возвращаемся к нашему разговору, который мы вели с девушками, пробираясь по этому лесу углов!

Кайса спросила Дилинь о том, как все выглядело раньше. Дилинь в двух словах сказала, что все было то же самое. Потом добавила, что какие-то колоссальные изменения принесла на ту сторону мира-монеты Ниона, не назвав её по имени и по-простому назвав её «герой». Потом еще, вроде как, было что-то типа: «слово за слово», и вот мы вернулись к тому моменту, когда Кайса задавала свой вопрос, адресованный мне: «А ты что привнес на эту сторону мира-монеты? Вообще, как это работает?»

— Ну, в общем, каждый из героев, прежде чем покинуть место спасения всех и вся, обязательно должен что-то такое сказать, назвать, выполнить, показать, что позволит этой стороне продолжить свое развитие. Это какой-то ритуал или особенность, не знаю, — ответил я, тактично стараясь обогнуть первый заданный мне вопрос, на который, на самом деле, мне даже нечего было сказать. — Вот таким образом и получается, что каждый герой, что попадает сюда, так или иначе, должен оставить какое-то свое наследие на будущее. Зачастую, на самом деле, герои говорят о чем-то совершенно конкретном, типа: «Ребята, вам нужны мосты! Мосты выглядят вот так. Работайте, и будет вам счастье!» или «Ребята, дома надо строить вот так и никак иначе! Так что вот вам знания, собирайтесь и учитесь, как делать правильно, а не так, как вы привыкли, с этими вашими временными колдунствами, от которых толк пусть и есть, но которого не так много, чтобы он был в полном объеме, потому что вы постоянно тратите много времени на восстановление вместо того, чтобы один раз построить и забыть, а если и не забыть, то хотя бы потом, с периодичностью в несколько лет, подстраивать и подправлять, а не каждый цикл или не каждые несколько циклов… тьфу! То есть дней вот этих ваших!» — пояснил я.

— Да, все так и есть, — кивнула наша заложница, которая сейчас вела себя расслабленно и уверенно.

Возможно, такой она даже в том сумасшедшем доме канделябра не была, а вот с нами вполне смогла почувствовать себя сильной и нужной. В этот самый момент я еще вот о чем подумал: «А что, если как раз в этом и заключается смысл?! Что, если колдунские силы и их объемы зависят как раз от внутреннего расположения к самому себе? От уверенности и некоторых других параметров?! Ведь если внимательно посмотреть на всех колдунов, которых я так или иначе встречал, они были такими, уверенными в себе и понимали, что если что-то сделают, то сделают таким образом, чтобы ни у кого никаких вопросов не возникло или не осталось… даже если накосячат…»

— Так, ну хорошо, — сказала Кайса. — Ну, а что с тобой? Ты что привнес на эту сторону, когда попадал сюда? — спросила супруга, после чего Чарльз вновь издал не совсем однозначный звук, больше подходящий на какой-то не совсем вразумительный смешок.

— А что со мной? — я отвел глаза в сторону.

В эту самую секунду я надеялся на появление Мультана, но его не было, и это меня кольнуло мыслью о том, чго его слишком долго нет и камень летит даже как-то чересчур долго.

— Ну, давай, колись, что ты сказал сделать на этой стороне мира-монеты? Это же что-то действительно полезное? — проговорила Кайса.

Дилинь при этом посмотрела на меня. Выражение её лица было настолько непередаваемым, что я только и мог упомянуть об этом без какой бы то ни было конкретики. Чарльз при этом еще раз хрюкнул… или что-то типа того… говорю ж, звук тоже такой был, не определенный.

— Ну, в общем… я стал автором длинного и безопасного пути, — сказал я, после чего посмотрел на Кайсу.

Она была в некотором недоумении от услышанного.

— У нас из каждого города в любой другой город, плюс-минус параллельно друг другу, не считая пересечения в некоторых точках, идут две дороги, — сказала Дилинь, затем задумалась на несколько мгновений, после чего поправилась: — Точнее, раньше шло всего две дороги. Назовем их, условно, опасная и еще более опасная, — она улыбнулась, после чего жестом предложила мне продолжить.

— Кхм… да… — откашлялся я. — Так вот, я ввел в этот мир такое понятие, как «совершенно безопасная дорога» из одного населенного пункта в другой. Ну, и чтобы эта дорога шла прямиком в столицу и позволяла добираться до центра из каких-нибудь неподалеку от неё расположенных деревень, сел и прочего. Но вот только что-то не задалось, и в итоге есть всего несколько так называемых дренелей, которые каким-то образом идут и идут, сами по себе, пересекая невероятные пространства и действительно соединяя десятки сел и поселений. Но встречается эта дорога до сих пор далеко не везде, и, на самом деле, в большинстве своем нам это только на руку.

— Да? И по какой такой причине нам это на руку? — поинтересовалась Кайса.

На этот вопрос ей ответила миниатюрная колдунья, которая шла вместе с нами.

— Наличие дренелей между городами и столицами — очень важная такая штука на нашей стороне, но сам дренель, спустя пару десятков лет после начала его создания и использования, начал подвергаться сомнению, и тут все просто. Дело в том, что дренели — это такие дороги, что с обеих сторон ограждены огромными и высочайшими деревьями, высаженными определенным образом, через которые или над которыми мало кто сможет попасть внутрь. Сам же вот такой вот эм… дренель, он очень длинный и вполне себе может перегораживать собой вообще все подряд, если не соединяет какие-то города и поселки, — сказала Дилинь.

— Мы, кстати, еще ни одного вроде не видели, потому что нас то и дело прыгали туда или обратно, — я почесал голову. — Ну ничего, уверен, еще наткнемся, правда, все равно будем вынуждены выбрать самый короткий путь.

— Ага, и самый, скорее всего, заковыристый и опасный, так? — хмыкнула супруга.

— В общем и целом, да, все именно так и есть и никак иначе быть не может! — в ответ хмыкнул я, заставив Кайсу закрыть ладонью лицо.

— Ладно, это не важно, давай вернемся к этим дренелям. То есть ты придумал какую-то хорошую штуку, которая в большинстве своем совершенно не работает, так получается? — Кайса несколько раз хмыкнула. — Только ты не пойми неправильно, это просто вопрос без какой бы то ни было подколки, — супруга вновь хмыкнула. — Любой гениальный план может содержать в себе какие-то неточности.

— Да ладно тебе, — я отмахнулся. — Ну, не такой уж и полезной оказалась моя идея, но ведь некоторое время послужила жителям этой стороны… ведь послужила? — я обратился к Дилинь. Она быстро несколько раз согласно кивнула.

— Да! Вполне! До сих пор все самые важные из поставок ведутся как раз по дренелю! — сказала она, после чего с удивлением подняла палец над головой, — Так, стоп! Я, кажется, поняла! Мне кажется, я наконец смогла допетрить, каким образом были сделаны основные линии дренелей! — сказала она. — Никогда раньше об этом не думала, а тут — дошло!

— Ну, давай удиви, — сказал я, одновременно с этим Чарльз хрюкнул. — А ты все понимаешь и поэтому потихоньку прикалываешься надо мной, я правильно понимаю?

В ответ на этот вопрос странное существо несколько раз согласно кивнуло.

— Ах ты ж… а я тебя другом называл, — сказал я, посмотрев на Чарльза.

Тот в ответ еще несколько раз издал неопределенный звук, больше похожий на какой-то «хрюк».

— Смотри, получается так: дренели во всех королевствах соединяют собой в основном только один путь — самый выгодный! Тот, который подразумевает под собой какие-нибудь ресурсы, какие-нибудь продукты и так далее. А вот всякие мелкие поселения, они, если хотят, сами врезаются. Тогда появляется гарантированная торговля… хотя она что так, что так есть, потому что по дренелю в основном только наемные от зажиточных или зажиточные работающие самостоятельно гоняют, ну, или те, кто стремится стать зажиточным.

«Получается, Виспел как раз начинал свой коммерческий путь», — подумал я, вспоминая о том фонарщике, который оказался очень добрым и к которому попала Ниона, когда впервые очутилась на той стороне мира-монеты.

— В этом есть смысл, — Кайса покачала головой из стороны в сторону. — Но мне все равно как-то не очень понятна эта ваша концепция дренелей и прочего, — она посмотрела на меня. — Хотя, уверена, идея на самом деле хорошая! Это ж, по сути, ты наладил платную дорогу, почти автобан, только местной адаптации! А это круто! В смысле, реально круто, — сказала Кайса, хотя мне в тот момент казалось, что я придумал какую-то исключительную глупость, не более.

В любом случае, момент, когда я предлагал сделать то, что тут все же реализовали, не вернуть и не переписать. Более того, если бы не было бы дренеля, возможно, первое путешествие Нионы… Короче, в первые несколько часов она могла подвергнуться опасностям разных видов и разной степени тяжести, а я, сделав такой приказ, её этого лишил, чем помог хотя бы немного адаптироваться к окружению.

— Так, ладно, давайте завяжем эту тему в узелок, — сказал я. — Ты лучше мне скажи, знаешь ли ты, что такое наш Чарльз или нет? — мне действительно было интересно узнать, что такое на нас напало и что на самом деле это неопределенное что-то умеет и чего от него стоит ожидать.

— Знаешь, я бы хотела ответить тебе на твой вопрос, но не могу, — ответила Дилинь. — И не могу не потому, что не хочу, а просто потому, что не могу. Просто потому, что я даже не знаю, что это такое, откуда оно взялось и каким образом может залазить в мысли тех или иных разумных существ, — пояснила она.

Честно говоря, вот лично мне легче от этого не стало, наоборот, как-то более тревожно. Как-то, знаете, словно никто из здешних ничего не будет знать об этом, а потом окажется что-нибудь, ну, вот совсем невообразимое, о чем даже думать страшно, поэтому никаких примеров приводить не стану… опять же, страшно.

— А ты не можешь нам рассказать о том, что ты есть такое и откуда тут взялось? — поинтересовался я, обратившись непосредственно к Чарльзу.

Тот, в очередной раз поняв мой вопрос, отрицательно махнул головой из стороны в сторону. Вот только не до конца было понятно: он не может или не хочет рассказать.

— И в кого же ты такой смышленый? — проговорила Кайса. — Ну, не просто же так? Нет! Не просто так, в этом есть какой-то смысл. Хотя… возможно, смысл не в этом, — как-то путано высказалась супруга.

— А в чем? — поинтересовалась Дилинь.

Я же просто прислушался, а все потому, что подвис на вопросе о том, что камень, тот, который скоростной, который был брошен Мультану еще порядочное время назад, показывал себя не самым скоростным образом. Эта же мысль перекинула меня на еще одну, а именно: «Возможно, если она сейчас попробует бросить скоростной камень моему старому другу, тот получит два одновременно или примерно в одно время, в том случае, если колдунские силы зависят от уверенности колдуна. Вот только есть одна сложность — а есть ли смысл бросать второй камень? А смысла нет! В связи с этим нам надо продолжать идти и внимательно смотреть по сторонам. По идее… и если верить словам Дилинь, мы уже должны быть около столицы Фристалии. И это в том случае, если мы не заблудились, а мне как раз кажется, что мы заблудились».

— Возможно, эта зверушка, крайне странная, на самом деле была чьим-то домашним питомцем, — предположила Дилинь.

— Не поняла и требую объяснений! — сказала Кайса. — Причем, чем больше, тем лучше! Причем, чем подробней, тем интереснее!

— Ну вот смотри… если верить твоему супругу, — начала говорить Дилинь тоном лектора, — то Чарльз выбирает исключительно жареное мясо, да мы и сами видели, насколько тщетны и бесполезны попытки дать ему нормального… в смысле, свежего, — сказала она. — В связи с этим, я думаю, на самом деле этот зверь был чьим-то другом, и они вместе жили, скорее всего, долго, но вот что-то такое случилось… Короче, по какой-то причине Чарльз остался один.

— Кстати, как вариант может быть, — сказала моя супруга, после чего обратилась ко мне: — А ты чего притих? О чем думаешь? — спросила она в попытке вернуть меня в нормальное состояние, в котором я не был подвисшим.

— Да так, думаю… и не просто думаю, а высаживаюсь немного, — честно сказал я. — Слушай, Дилинь, а ты действительно ведешь нас в Фристалию или только делаешь вид таковой? — поинтересовался я, потому что чувствовал, насколько мне важно докопаться до истины, пусть не целиком, пусть не до прямо кристально чистой, но докопаться хоть до какой-то.

— Ну, да, действительно веду, — фыркнула та, и подобное поведение с её стороны было нормальным. — А что, что-то не так?

— Просто я не припомню никаких угловых лесов где-то по дороге до столицы, — спокойно и сосредоточенно сказал я, совершенно забив на разговор касаемо Чарльза и того, кто он есть такой на самом деле. — И вот это меня сильно напрягает. Наводит на всякие нехорошие мысли, — я поправил автомат, который на специальном ремне свисал через все тело. — В связи с этим, я и решил поинтересоваться, а точно ли ты ведешь нас туда, куда вести должна? — мои брови практически соприкоснулись в районе переносицы. — Тем более, мы как-то слишком долго идем по этому месту, и не знаю, кому как, но вот мне это совершенно не нравится. Меня это ставит в ступор.

— То есть ты меня прямо сейчас таким вот образом обманщицей называешь? — спросила Дилинь у меня. — Или еще хуже — предательницей?!

— Нет, я не называю тебя предательницей, но я осторожен, — сказал я. — И, не в обиду будет тебе сказано, но мне кажется, что действительно хороший солдат ради своего господина может многое, в том числе подстроиться под ситуацию, прикинуться другом для врага, а потом может и в спину ударить. И, заметь, пожалуйста, я не сказал, что можешь, потому что рассматриваю все происходящее с теоретической стороны, потому что на практике ничего подобного не только не хочу рассматривать, думать ни о чем подобном не хочу, — сказал я.

Кайса при этом скептически фыркнула. Она думала, что я не совсем прав в том, что именно и как именно думаю, но и ничего не могла сказать на этот счет, потому что, как ни крути, но я отчасти был совершенно прав. Настолько, что и представить сложно. В связи с этим мой пускай и неправильный с точки зрения доверия, но совершенно правильный с точки зрения участия в конфликте добра и зла вопрос повис тяжелым кирпичом над головами вообще всех нас! Ну, может быть, кроме Чарльза, который вряд ли понял, о чем идет речь. То есть, конечно, он понимал, когда мы к нему обращались, но до этого всякий раз мы задавали какие-то конкретные вопросы, которые, в большинстве своем, были на «да» или «нет» и которые, как мне казалось, считывались по каким-то волнам эмоций, чувств, общего настроения и прочего, прямиком из головы при помощи телепатии. А вот Дилинь, конечно, моя речь напрягла.

— То есть ты действительно думаешь, что я могу пойти на что-то подобное после того, как вы обещали свести меня с человеком, который вполне может исполнить мое желание и сделать меня сильнее? — поинтересовалась она.

— На самом деле, пусть я даже не совсем согласна с мужем, — сказала Кайса, — но вот он все озвучил, и мне кажется, что в чем-то он прав. Возможно, это — просто не самый приятный опыт, который мы могли получить из наших масс-медиа: из сериалов, книг, фильмов и игр, в которых действительно какой-нибудь похищенный, кто вроде бы понял, что похитители на самом деле неплохие ребята, мог все это время прикидываться и продолжать служить своему господину, — она хмыкнула. — Вот был бы какой-нибудь способ, чтобы можно было в полной мере поверить тебе. Причем, я не могу сказать, что совсем не верю, просто у нас на этот счет есть такое выражение: доверяй, но проверяй.

— Ну, на самом деле, такой способ есть, вот только он не понравится Дилинь и она вряд ли согласится им воспользоваться, — сказал я, после чего внимательно посмотрел на девушку, что остановилась и сейчас стояла, на несколько шагов отставая от всех нас.

— Да? И что же это за способ такой? — поинтересовалась она, громко фыркнув. — Давай, скажи мне, а я подумаю, стоит ли он того, чтобы им пользоваться, или нет.

Подобное поведение мне показалось нормальным и вполне себе адекватным, потому что… Ну, а кому понравилось бы, если бы на него начали бы наговаривать? Правильно, никому не понравилось бы! Вот и миниатюрной колдунье это не нравилось! Хотя ей так же могла не нравиться наша правота в этом вопросе.

— Думаю, ты и сама прекрасно знаешь о том способе, который я могу предложить, но, наверное, предлагать не стану, потому что не вправе рисковать твоей жизнью и не могу играть с самой природой и жизнью, — сказал я, однако Дилинь не поняла.

Кайса тоже не поняла, о чем идет речь, но с ней все было куда проще, просто потому, что она даже не понимала, о чем может идти речь и в какую сторону при этом надо смотреть. Я же выжидал паузу. Намеренно. Я надеялся, что Дилинь сама произнесет то слово или те слова, которые я подразумевал, но она лишь продолжала с непониманием смотреть на меня. Это было как вызов, как… даже не знаю… как какая-то интересная тактика, выбранная ей, потому что мне все больше казалось следующее: «На самом деле, она прекрасно понимает, о чем идет речь, но продолжает упорно играть свою роль, потому что не играть не может из-за огромного риска, которому подвергается ежесекундно».

— Клятва, — в итоге произнес я. — Ты можешь дать нам клятву о том, что не предашь.

Я поднял одну бровь, внимательно наблюдая за реакцией Дилинь, но реакции никакой не было. В смысле, противоестественной никакой реакции не было. Была самая обычная, которая подразумевала под собой какое-никакое прозрение. Таковое бросилось мне в глаза отражением понимания. То есть до этого ничего подобного не было, а тут я увидел, и моя паранойя пошатнулась, в связи с чем внутренний голос сказал: «Да ну ладно тебе! Не бывает тех, кто настолько искренне может отыграть подобное! Не бы-ва-ет! Так что расслабься и попроси прощения! А дальше действуй по обстоятельствам».

— Клятва? Дать клятву? — поинтересовалась Кайса, которая просто не понимала значения клятвы на той стороне мира-монеты, а вот колдунья прекрасно понимала, о чем я говорю и к чему я клоню. В связи с этим она несколько изменилась в лице. Ну, как несколько изменилась в лице… На самом деле, она кардинально изменилась, когда до неё дошел смысл сказанного мной, особенно после того, как Кайса громко и четко повторила то же самое, однако дальше все развернулось не так, как я думал, что развернется. Дело в том, что Дилинь ответила: «Да вообще не вопрос! Надо дать клятву, я поклянусь!» — причем сказала она настолько быстро, что мне показалось, будто бы это хорошо просчитанный блеф. И самое смешное, если бы после моей реплики она ничего не стала бы говорить, я бы успокоился, но поскольку, после повторного произнесения её же Кайсой, Дилинь отреагировала так, как отреагировала, моя паранойя вновь напиталась силой.

— А что будет, если она даст клятву? Это какая-то особенная клятва или что, или в чем смысл этой клятвы? — начала засыпать вопросами Кайса.

— Да, есть одна у нас такая клятва, которая дается один раз, и все… а дальше — хоть что хочешь делай, а нарушить нельзя, иначе на этом все и закончится, — как-то чересчур спокойно и даже холодно ответила Дилинь.

— Ты действительно хочешь, чтобы вот эта девочка сделала нечто подобное? — полюбопытствовала у меня супруга, причем со столь свирепым огнем в глазах, что я, было дело, хотел отступить, но удержался.

Вот только удерживаться долго не получилось, а все потому, что дальнейшее, сказанное Кайсой, буквально сбило меня с ног и запинало ими же.

— Ну не то чтобы я… — сказал я, правда договорить особо не успел, а все потому, что продолжил получать втык от супруги.

— Да о чем ты думаешь, а?! А что, если бы нашей девочке предложили бы нечто подобное, а?! Как бы ты в таком случае вел бы себя?! Ведь не известно, как работает подобное колдунство под названием «клятва»! Это ж колдунство?! — супруга посмотрела на Дилинь, которая согласно кивнула в ответ. — Еще больше не известно, каким образом это самое колдунство различает, что есть предательство, что есть какая-нибудь вынужденная мера и так дале, и тому подобное! — сказала Кайса, и мне даже как-то совсем неловко стало от того, что именно я предложил.

Однако, ловкость-неловкость и все остальное-прочее меня в тот момент не особо волновало. Я понимал, что прав… во всяком случае, я думал, что прав, и в связи с этой самой правотой считал, что должен обезопасить нас двоих от внезапного удара в спину. Вдобавок, от этого зависело огромное количество жизней. Чисто технически, вообще всех жизней на обеих сторонах мира-монеты, а все потому, что мне казалось, что раз уж канделябр вернулся, то не оставит, ни в коем случае, попыток воплотить в реальность то, что один раз в реальность воплотить не получилось. О его упорстве и настойчивости рассказывал факт того, что он вырвался с той стороны от жизни, где правит Сновидец.

— Нет! Кайса! Стоп! Сама подумай! Если канделябр одержит победу, плохо будет всем, в том числе и нашей девочке! — сказал я. — Это — мера предосторожности! Да, возможно, совершенно неправильная и в какой-то мере и степени низкая со стороны меня как героя, но в то же время она лишает нас доли, пусть и небольшой, возможности риска. Хотя бы частично! Хотя бы на какую-то крупицу процента! А разве не в этом и заключается то, что я должен сделать? А именно — обеспечить безопасность всем и вся!

Эти мои слова заставили Кайсу надуться и задуматься, и вот тут она проявила свое бесподобное качество — умение слышать!

— Ладно, допустим… Допустим, в сказанном тобой тоже есть смысл и его немало, — сказала супруга. — Но ты точно уверен, что хочешь подвергнуть жизнь вот этой девочки опасности таким относительным образом, как «клятва»?

— Я не хочу этого! — я развел руками. — Более того, признаюсь, что вообще не хотел сюда возвращаться, во всяком случае, в качестве героя точно не хотел, потому что понимал, что этот статус накладывает не только некоторые обязательства, но и дарует буквально миллион и одну проблему сверху! — я чувствовал, как внутри меня пылает огонь полного отсутствия согласия. — Так что сейчас мое предложение о том, чтобы Дилинь поклялась, это не вредность, это ни в коем случае не какое-нибудь желание повыделываться и тому подобное, нет! — сказал я. — Я просто хочу, чтобы все как можно скорее закончилось и чтобы у нас получилось собраться и выдвинуться, как ты думаешь, куда? — спросил я у Кайсы.

Она, немного помолчав, ответила:

— Домой?

На что я сказал:

— Да! Домой!

На тот момент мы еще не знали, что Ниона вместе с нами штурмом берет ту сторону мира-монеты и направляется в самую большую из мастерских, что только есть на той стороне, что создают отражатели.

В этот момент, словно вступаясь за меня, начал издавать какие-то не совсем понятные звуки Чарльз.

— Ладно, предлагаю, во всяком случае, пока что отложить эту тему в дальний ящик, — сказал я. — Однако когда Мультан к нам прыгнет… Да, кстати, а где же он на самом деле?! — я вновь посмотрел на Дилинь. — Короче, идем, пока идется. Выводи нас из этого пиксельного леса и веди как можно скорее в Фристалию. Мы должны добраться туда прямо сегодня, чтобы прямо завтра заниматься другими, чуть более насущными делами по спасению всего нашего мира, а не только вашей стороны, — я серьезно посмотрел на миниатюрную колдунью.

Дилинь фыркнула в ответ, и я не мог винить её за это или обвинять в какой-то предвзятости. Я понимал, что мое отсутствие доверия и все мои доводы, они были достаточно жесткими и, как бы то ни было, но очерняли имя девушки. И я не могу сказать, что хотел чего-то такого, на тот момент у меня просто не было выбора, в связи с чем я делал что мог и как мог, в том числе разрушение купола отражателей, под которым прятался канделябр. Кстати, я был уверен, что подобное разрушение было временным и, по своей сути, либо было предусмотренным вследствие каких-нибудь боевых действий, либо теоретически предполагаемым, в связи с чем, на всякий случай, где-то на складах или просто неподалеку мог быть дополнительный комплект. Мне казалось, что уже все восстановлено, а тот момент, когда можно было подобраться к врагу вплотную, потерян.

Мы достаточно долго шли молча, а все потому, что говорить после всего уже выговоренного было особо не о чем. Вдобавок ко всему, Кайса как-то сильно задумалась, и задавать ей вопрос: «А ты чего так грузанулась» — не хотелось, потому что я знал ответ, знал, что начну пытаться вытащить как можно больше из неё, и знал, что в итоге мы немного, ненадолго, но поругаемся. Я этого не хотел, поэтому шел и ждал того момента, когда она что-нибудь надумает.

Дилинь же просто молчала. Это было понятно, и с её стороны это было даже нормально. Я не мог её винить во внезапно повеявшем от неё холоде, однако рисковать все равно был не намерен, и мне хотелось как-нибудь проверить, кто она такая на самом деле и сможет ли она нам навредить. Вдобавок ко всему, для пленницы она вела себя чересчур спокойно.

«Ну, тут, может быть все нормально, и на самом деле я зря тут истерю, — думал я, продолжая молчать. — Может быть, все на самом деле так, что когда она получит прибавление силы, тогда встанет прикрывать наши спины. Может быть, у неё нет никакого умысла отправить нас на встречу со Сновидцем тогда, когда мы повернемся к ней спиной»,— быстро промелькнуло в голове.

И тут я понял, каким образом можно проверить истинные намерения Дилинь, но для этого необходимо было кое-что сделать. Собственно, затягивать не стану и скажу сразу, что требовалось поговорить с Чарльзом. Да, требовалось именно попробовать поговорить с ним и выяснить, каким именно образом он воздействует телепатически, после чего можно было бы, проследив тенденцию, попробовать залезть Дилинь в мысли. Причем так, поглубже, чтобы понимать, что там происходит на самом деле.

В открытую я этого делать не хотел. В закрытую 0 понимал, что надо, но на тот момент не видел ни единой возможности, а между тем мы наконец вышли из леса, оказавшись около дренеля, что само по себе было достаточно удивительно. Ну, просто до этого мы не так много ходили пешком и все больше прыгали с места на место для решения тех или иных проблем, а тут шли, и уже достаточно долго, в связи с чем и наткнулись на стену из деревьев, посаженных в шахматном порядке и растущих настолько близко друг к дружке, что проскочить сквозь практически нереально.

— И вот это ты распорядился посадить от города к городу? — удивленно поинтересовалась Кайса, которая не только не ожидала от меня ничего подобного, которая даже подумать не могла, что я вполне себе могу нечто такое выкинуть.

— Ну, да… я думал о том, чтобы все, кто захочет, могли безопасно добраться куда потребуется, — я неловко пожал плечами. — Тут раньше было огромное количество всяких бандитов, разбойников, наземных пиратов и так далее и тому подобное, поэтому по дорогам вообще нельзя ходить было! То есть на каждом углу стояла своя шайка, которая так или иначе пыталась снять монетку. Но это так, условно, — сказал я. — Мы, когда с Мультаном туда-сюда гоняли по всей земле здешней, постоянно с кем-нибудь лбами сталкивались! Никакого порядка не было! А власти отправляли солдат искать преступников, и то ли сами были из их числа, то ли что-то еще… Короче, вот, вообще невозможно было! Так, в городах из-за этого тоже был постоянный и повсеместный хаос.

— Ну, кстати, да, — сказала Дилинь, по голосу которой было слышно, что она не хотела бы со мной соглашаться, но не могла не согласиться, потому что сказанное мной было истиной. — До того момента, пока не начали появляться дренели, на нашей стороне было так… Короче, достаточно непросто, особенно торговцам или их помощникам-извозчикам, которых то и дело, везде и без остановки, пытались обокрасть, — она вздохнула. — Когда же появились дренели, тогда проблема перестала быть проблемой, потому что все рабочие и грузовые обозы и повозки начали выпускать только после изучения, — сказала она. — Во всяком случае, поначалу, а потом просто начали запускать патрульных, которые время от времени изучали, что и как, и внимательно смотрели за тем, чтобы никакой негодяй не засел в палисадничке, — она хмыкнула. — Правда, даже такая глобальная система контроля и защиты не выдерживает, и иногда воруют, уводя целые даже не повозки, а караваны с собой, или каким-то колдунским образом перекидывают их со всем барахлом через преграду, а дальше по каким-нибудь только бандюкам известным тропкам.

— Так, получается, при всей своей нелогичности и при том, что идея сама по себе дурацкая, она работает? — хихикнула Кайса.

— Да, причем работает уже давно и вполне себе неплохо, — Дилинь пожала плечами. — От того мне сейчас не очень нравится, что это именно его идея.

У нее было полное право на это… на то, чтобы я ей не нравился, однако она все равно вызывала у меня огромное количество вопросов, как и её некоторая покорность. Мне казалось, что это не просто так. Что дело не только в том, что мы пообещали встречу с Клирком и последующий договор с ним, чтобы он вспомнил, как не надо делать дела, и каким-то там колдовским образом сделал её гораздо сильнее, чем она была на самом деле, но что у неё есть еще какая-то совершенно определенная причина, чтобы следовать с нами. И вот как раз эта самая причина меня больше всего и напрягала.

— Долго нам еще до столицы? — буркнул я, предвкушая очередную проблему, с которой, на самом деле, вот вообще никак не хотел сталкиваться и разбираться, хотя бы потому, что мне это было вот совсем никак не интересно, но деваться было некуда, учитывая тот факт, что Мультана все не было и не было.

— Нет, до столицы настолько близко, что ты никогда в это не поверишь, учитывая тот факт, что ты сам сказал, что никогда не видел рядом со столицей вот такого леса, — фыркнула Дилинь. — И вообще, скажи, ты часто попадал в такие вот места? — вот этим вопросом она меня вполне подловила.

— Нет, — ответил я и попробовал припомнить, насколько часто я попадал в такой вот пиксельный по своему внешнему виду лес, когда путешествовал по той стороне мира-монеты, и понял, что ни разу не попадал в подобное место. — А разве это хоть как-то относится к происходящему с нами? — поинтересовался я, посмотрев назад, на угловой лес.

— Да, вполне себе относится, — ответила Дилинь.

Кайса при этом молча слушала нашу словесную перепалку, при этом внимательно наблюдая за Чарльзом.

— Каким образом? — поинтересовался я, посмотрев на Дилинь с непониманием. — Вот каким образом вот такое вот место может быть каким-то образом связано с тем, что я что-то хорошо или плохо знаю, или с тем, что не заходил в столицу с какой-то из сторон? — я развел руками, посмотрев сначала на Дилинь, потом на Кайсу и в довершение — на Чарльза.

— Таким образом, что ты, в таком случае, ничего не знаешь о королевском замке, — сказала она, и спустя несколько мгновений мы оказались… Ну, я не могу сказать, что прямо в замке, но настолько рядом, что можно было дотянуться до ограды, что я, в принципе, и сделал, не поверив тому, что видел.

— Так, кхм, ладно. Неплохо. Допустим так. А дальше-то что? — улыбнулся я. — Нам теперь надо сделать невероятно большой крюк вокруг замка, чтобы потом оказаться около его ворот. Этот крюк нам может стоить не один и даже не два дня! И да, пусть ты оказалась совершенно права и привела нас в столицу Фристалии, только со своими нюансами, — я рассмеялся, потому что мне действительно было смешно, однако Дилинь не смеялась.

Точнее, никто кроме меня не смеялся, от чего мне стало прямо совсем как-то не по себе.

— Идем за мной, — сказала Дилинь, которая решила, что самый лучший способ что-то сказать — это сделать и таким образом всем все в полной мере продемонстрировать.

Мы пошли за ней. Внутри меня поселилось такое, совершенно неприятное чувство, что в скором времени я должен буду пожалеть обо всем, что сказал. О своей подозрительности и несколько завышенной паранойи касаемо взятой нами в заложники. Этой мыслью я шепотом поделился с Кайсой. Она лишь неопределенно пожала плечами, что в её случае могло символизировать несколько значений, от «Так тебе и надо» до «Да успокойся ты! Никто тебе ничего предъявлять не станет, учитывая что ты — герой и весь головняк по спасению мира, в большинстве своем, лежит на одном тебе».

Спустя несколько минут Дилинь подошла к какому-то странному символу, выведенному на стене. Меня это несколько напрягло. Выглядело так, словно здесь давно готовилось что-то особенное, предназначенное для быстрого попадания в замок и для дальнейшего покушения на королевскую семью. От этого и от этой мысли мне стало окончательно не по себе.

— Что это такое? — поинтересовался я, грозно посмотрев на Дилинь и поправив оружие, которое не выпускал из рук по соображениям безопасности.

— Особый вход и выход, предусмотренный только для членов королевской семьи, — сказала она, после чего прикоснулась к символу.

Тот тускло засветился, и кусок стены исчез. Моя челюсть отвисла, в связи с чем появилось еще большее количество вопросов, но вместо этого я получил лишь один интереснейший ответ.

— Для Эдифины — вы меня спасли от разбойников, что похитили меня несколько месяцев назад, — сказала Дилинь. — В остальном наш договор в силе, и, теперь, я надеюсь, вы понимаете, что я предавать никого не собиралась, просто хотела стать сильнее, — она фыркнула.

— Но… — заикнулся я. — Но ты же не пилик, — я посмотрел на Кайсу и на Чарльза, которые, увы, не смогли оценить момента.

— Да, много чего вы знаете о том, кто может быть пиликом, а кто не может, — оскорблено фыркнула Дилинь. — И вообще, не кажется ли тебе, что я как та, кто провёл вас через секретный ход в замок Фристалии, не могу быть предателем? — поинтересовалась она.

— Ну, вообще, — сказала Кайса, — не кажется, потому что так ещё подозрительней, но это лично мое мнение, — супруга напряглась.

Я тоже поднапрягся, потому что ситуация мне не нравилась и становилась все более острой.

— Ну, как бы, да, — я поддержал супругу в ее высказывании. — А все потому, что весь тот опыт, который мы могли получить и получали на нашей стороне мира-монеты, как раз и говорил о том, что те, кто знает все потайные входы и выходы, вполне вероятно, как раз и являются самыми настоящими предателями, — сказал я. — Так что в попытке доказать нам одно ты, на самом деле, пока что лишь утвердила мнение обратное. Вон! Теперь ещё и Кайса напряглась, хоть до этого и смотрела на тебя с более нейтральным настроением.

— Фу ты! — сказала Дилинь. — Да не предательница я! Мне просто хотелось стать сильнее, и когда такая возможность появилась, я решила ей воспользоваться! — сказала она. — А старшей я сказала, что еду на обучение к одному крутому колдуну! Сказала, что он обладает уникальным колдунством и системой развития колдунских сил! Откуда ж мне было знать, что там нам выдадут эти гром-палки и скажут, что это — мощное колдунское оружие с вашей стороны мира-монеты, которое может извергать из себя огонь и сталь, и что как раз это то, что является у вас мощным колдунством?! — спросила она.

Я же, в свою очередь, сдержался, чтобы не выпалить тот вопрос, который меня интересовал.

Думаю, каждый из вас, читателей, тоже хотел бы спросить о том, о чем спросил я.

— Старшую?!

— Ну, да… я сказала Эдифине то, что сказала! — ответила Дилинь, не уловив истинного вопроса в моем вопросе и посчитав, что я спрашивал о разрешении, а не о старшей сестре.

— Так… а вот это уже интересней, — сказал я, сильно напрягшись. — Однако, раз ты сестра Эды, почему ты не обратилась к ней с вопросом о Клирке? Этот дядька реально сильный колдун, который действительно умеет делать колдунов сильнее. Не знаю, как и какая там механика, но знаю, что он вполне себе умеет и может! — спросил я.

— Все наши, они обычно сильно заняты, и я не хотела напрягать, а тут наконец подвернулся прекрасный вариант, удивительная возможность! Ещё и бесплатная! Точнее, платой была работа на общину колдунов, которая будет учиться быть сильнее! — ответила Дилинь, и мне стало не по себе.

— Очередной развод из разряда: «Я научу вас быть богатыми! Но для этого вам, каждому, надо заплатить мне денег! Я же не могу делиться своими методиками и техниками просто так? Нет! Не могу, и поэтому, как и любой учитель, требую за свои знания определенную оплату», — тяжело проговорила Кайса, в словах которой, однако, был переизбыток сарказма и иронии.

— М-да… Клирк, как мне Мультан рассказывал, — быстро добавил я, — тоже был таким… Забавно. — хмыкнул я, и это тут же подхватила миниатюрная колдунья, не поняв, что именно меня позабавило.

Супруга же в очередной раз настороженно посмотрела на меня как на того, кто знает слишком много и кое-где пытается обманывать или умалчивать.

— Да, я знаю! — ответила Дилинь. — Именно поэтому я понимала, что сделать любого колдуна сильнее за счет колдунств вполне возможно, и именно поэтому я и подписалась на это. А когда узнала, что наш учитель не тот, кто есть на самом деле, когда до нас дошла информация от колдунов его ближнего круга, что ты схвачен и что теперь начнётся подготовка к главному мероприятию, я начала думать, как бы свалить, — она пожала аккуратными плечиками.

— Что-то не было похоже, что ты хочешь или пытаешься убежать, — настороженно сказала Кайса.

Но тут в наш разговор вкрался Чарльз. Он, чисто по-кошачьи, подошел к ведущей нас уже по окрестностям замка внутрь самого замка Дилинь и потерся о ее ногу.

После чего сделал несколько кругов вокруг, сильно мешая каждому ее шагу.

— Чарльз, таким образом ты хочешь сказать нам… что? — поинтересовался я, посмотрев на не маленькое, но и не очень большое и крайне странное животное, которое мы встретили в угловом лесу.

Оно несколько раз кивнуло, после чего подошло ко мне и аккуратно, зубами, но не сильно, схватило за рукав и потянуло в сторону Дилинь.

— Это что ещё такое?! — поинтересовалась Кайса, что не только не совсем понимала происходящего, которую происходящее напрягало, причем достаточно сильно.

— Если бы знать… — ответил не я, ответила Дилинь, сделав несколько шагов в сторону, — Но давайте посмотрим…

Мы остановились, потому что надо было разобраться в том, что делал Чарльз, и в причинах, по которым он решил сделать то, что делал. Ну и было интересно, тут я ничего сказать не могу. Было прямо очень интересно, что же задумало это странное животное с телепатическими способностями.

Чарльз подвел меня к Дилинь, выпустил рукав из зубов, после чего поднырнул под ладонь девушки таким образом, чтобы та оказалась на его голове. Затем повторил то же самое с моей рукой. Меня это напрягло. Кайсу и девушку с той стороны мира-монеты — тоже.

Спустя всего секунд я увидел историю Дилинь и поразился тому, насколько искренним был ее рассказ. Причём, я не только видел ее историю, но ещё и переживал чувства девушки, которые рассказывали о полном разочаровании собой и своим бессилием, которое и заставило её пойти на то, на что она пошла. Все последующее один в один совпало с ее рассказом. Единственное, что мне было не понятно, почему она не рассказала нам все сразу? Ну, в смысле, когда мы с ней покинули отражательный купол и немного полетали на взрывной волне разрушившегося пространственного колдунства. Ну да ладно, какая разница, когда правда вскрылась? Никакой! Вот совсем никакой!

Наш сеанс просветления прервал Мультан, который отдернул меня и Дилинь назад с какими-то словами. Кайса тоже что-то говорила, но что именно, как и в случае с моим старым другом, разобрать не получилось. Я услышал только их повышенные тона, а потом ещё и рык Чарльза. Потом голос Кайсы изменил свои ноты и общее звучание. Оно было взволнованным и успокаивающим. Я же стоял на месте и пытался сфокусироваться. Получилось это у меня далеко не сразу, а когда получилось, стало понятно что Мультан появился как всегда вовремя и ворвался не самым лучшим образом. Кстати, как мы с Дилинь не рухнули после того, как он дёрнул нас на себя и подальше от странного животного, было непонятным, однако радовало.

— Мульт, друже! Ты как всегда вовремя! Ты как всегда минута в минуту! Прямо идеально высчитанный момент для появления выбрал! — сказал я, как только пришел в себя. — Кстати, не надо бычиться! Это существо, оно с нами! — быстро сказал я, увидев раскинутые в приветствии бога тяжелой музыки руки старого друга, на чьем лице отражались удивление и обеспокоенность вместе с решимостью быстрого принятия решений, направленных на быстрое разрешение критических ситуаций. — Да опусти ты руки! Чарльз тебе ничего не сделает! — грозно выдавил из себя я. — Чарльз, ты же ему ничего не сделаешь? — обратился я к странному существу, предпочитающему в свой рацион не свежее, а жареное мясо.

В ответ я услышал нервное «р-р-р», которое прекрасно отражало то, что было нарисовано на физиономии Мультана.

— А ну-ка! Всем опустить поднятое и поднять с пола его коснувшееся! — резко высказалась Кайса, чем приковала к себе взгляды всех нас. — Нам нет никакого смысла собачиться друг с другом! Все расслабились, спели «все идет по плану» и поделились событиями! — тоном главнокомандующего и практически в таких же интонациях и расстановке выдала супруга, заставив меня улыбнуться.

— Всем слушать и слушаться Кайсу! — моментально сориентировался я. — Нам срочно надо к Эдифине, чтобы сообщить полученную информацию, — сказал я. — Оказывается, наш враг обосновался у нее под боком, в одном дне пешего хода, в лесах! А это может значить только ее халатное отношение к своим землям и потерю хватки.

— Я бы прямо с таким гонором не советовал бы к ней идти, — сказал Мультан. — Хотя тебе видней, и, пока идем, можешь подробней о том, где вы в итоге были?

— В огромном кубе отражателей, — ответил я. — А вообще, ты знал что у Эды есть младшая сестра? — поинтересовался я у старого друга.

Тот лишь хмыкнул в ответ.

— Ну, да… колдунья, — он пожал плечами, после чего обратился к миниатюрной девушке: — Кстати, привет, Дилинь. Давно не виделись! Как твои успехи с колдунствами? Эда говорила, что ты нашла себе какого-то учителя… такого, странного… из разряда: «Я научу вас за пять минут, как стать великими навсегда!»

— Да, нашла, — хмыкнул я. — И он оказался нашим давнишним знакомым, что есть из себя канделябр-р-р, — протянул я, после чего задал Мультану тот вопрос, который должен был задать с самого начала: — А можно ли как-нибудь связаться со Сновидцем и предъявить ему косяк за бегство из его царства? — спросил я. — Если есть, то почему мы сразу этого не сделали, ведь это так несложно?!

— Ну, как бы, есть… наверное, — замявшись ответил старый друг. — Но не факт, что Сновидец сможет что-то сделать с тем, кто убежал от него, если не втянут в это дело каким-то образом и не имеет личного интереса, что нам может быть совсем не на руку, даже наоборот, исключительно во вред.

— Так! А кто может с ним связаться?! — спросил я, сделав вид, что не знаю про Фрила и артефакты. — Быстро! Имена, пароли и явки на стол, лампочка ты самостоятельно передвижная!

Я знал, что этими словами оскорблю старого друга и он попытается атаковать, но это меня никак и ничем не пугало, потому что я понимал, что за мной правда. Ну, вдобавок, я прекрасно знал, как себя ведет старый друг, и прекрасно понимал, что сначала он вскинет руки, что он и сделал, а потом щелкнет пальцами в направлении моего лица, что он и проделал. В связи с этим мне только и требовалось, что нырнуть под определённым углом, что я и выполнил. Потом сделать несколько шагов сначала в сторону, потом в обратную, чтобы оказаться с ним носом к носу, а потом заломать его руки так, чтобы не оставить ему ни единой возможности воспользоваться колдунствами.

Спустя несколько секунд руки Мультана были заломаны в запястьях таким образом, чтобы он ни о чем, кроме боли, думать не мог и даже не помышлял о том, чтобы сделать какой-нибудь «топ» ногой или подпрыгнуть. Я держал его крепко, и от этого мне было не по себе. Я не хотел предпринимать никаких подобных способов и методов для получения информации, но сама ситуация вынуждала бить своих, чтобы чужие боялись.

— А ну-ка, выкладывай карты на стол и показывай все, что спрятано в рукавах! И можешь мне поверить, я не поведусь на уловку о том, что у тебя ничего не спрятано и что ты ничего не скрываешь! Надеюсь, моя позиция предельно ясна и донесена с точностью до ноль-ноль-ноль-ноль какой-нибудь миллиардной доли! — грозно сказал я под тяжелое дыхание, наполненное болью. — Итак, друг мой, отражающий любой свет, считаю до нескольких счетов, чтобы ты все прекрасно обдумал и дал мне ответ, — сказал я, понимая, что нет никакого практического смысла в точности говорить, до скольки я буду считать.

Это работало только в книгах и в кино, на деле же следовало дать допрашиваемому неопределенность, чтобы тот считал, что каждая названная мной цифра могла оказаться последней.

— Раз, — сказал я и сделал ему еще больней.

Супруга и младшая сестра королевы королевства, где поселился и откуда, к тому моменту, скорее всего уже выселился наш враг, напряглись и подумали о том, чтобы попробовать разнять нас, но грозное: «Всем стоять у обочины и не пытаться вмешаться в разговор двух друзей» — прекрасно сработало, заставив девушек не только промолчать, но и не дав им повода подойти к нам.

— Два, — мне пришлось сделать еще больнее, и теперь Мультан откровенно заорал.

Я не скажу, что мне нравилось то, что я делал. На тот момент в моей голове уже зрел план, практически цвело дерево из слов извинений, но ими я планировал воспользоваться только после того, как Мультан мне что-нибудь скажет, определенное, касаемо поставленного перед ним вопроса, на который он пока что отвечать не хотел.

— Три-и-и… — протянул я, и это прозвучало так, словно «четыре» будет последним счетом, на что среагировали Дилинь и Кайса:«

— Да ну что же ты творишь, а?!

На что мне пришлось быстро и грозно ляпнуть:

— Пока что я услышал лишь «а-а-ай» в ответ на свой вопрос, и это меня не устраивает! Не устраивает меня также то, что Мультан прекрасно знает меня и тот факт, что я просто так не отступлюсь в вопросе получения стратегически важных вводных, которыми можно будет воспользоваться! Четыре-е-е! — более грозно протянул я и сделал еще самую капельку больней, после чего Мультан все же сдался.

— Ладно! Ладно, многовековника сила с тобой! — сказал он. — Со Сновидцем могут поговорить вообще все. В том числе и я. Но лучше это доверить древнему бессмертному, потому что он древний, он бессмертный, и с ним Сновидец ничего сделать не сможет! Правда, с этим есть некоторая сложность! — быстро высказался Мультан, заставив меня спросить:

— Какая такая сложность?!

— Он ушел к самому крупному производству отражателей на нашей стороне мира-монеты.

— Так это же не сложность! Пусть прыгнет к нам или давай прыгнем к нему и обо всем узнаем! — сказал я, ослабляя хватку, но не до конца, потому что знал, как только отпущу, он попробует меня атаковать.

Да, вот таким был Мультан на самом деле: достаточно злобным в том случае, если ему кто-то перечил или когда он понимал, что без хитрости и легкой подлости не только не выгребает, но еще и конкретно так сливает какую-нибудь важную битву.

— Перед тем, как я тебя отпущу, ты пообещаешь мне, что не станешь предпринимать попыток напасть на меня в отместку, — сказал я. — А если попробуешь, поверь, я тебе настолько сильно по куполу пропишу, что там гравировка навсегда останется с невидимыми, но запоминаемыми словами: «От меня, с любовью и уважением, ваш Герой!» — я хмыкнул.

— Ладно! Ладно, я обещаю, что ничего не ста-а-ану делать, — я специально чуть повысил силу хватки и сделал ему немного больно, чтобы добиться желаемого результата.

— Отлично, в таком случае, отпускаю, — сказал я, после чего действительно отпустил.

Сделав несколько шагов назад, я внимательно смерил друга взглядом, после чего посмотрел на Чарльза.

— Ну что, как думаешь, он будет слушать и слушаться или нет? — хмыкнул я.

Животное в ответ на этот вопрос неопределенно покачало головой.

— Так и знал! — усмехнулся я.

— Кто там? — наконец послышался голос охраны. — Именем королевы Эдифины, покажись, наглец, и представься!

— Это я, с друзьями! — крикнула Дилинь, быстро сориентировавшись. — Думаю, все вопросы, связанные со Сновидцем, придется отложить на несколько минут, — сказала она гораздо тише. — Теперь нам в любом случае сначала придется предстать перед сестрой, после чего уже можно будет обдумывать все только что сказанное и услышанное, — сказала она, заставив меня скривиться.

— Дилинь, это вы, ваше высочество? — быстро проговорил голос, принадлежавший появившемуся спустя несколько секунд охраннику. — Но как вы? Ведь вы же уехали на учебу! — проговорил он, после чего получил порцию высказываний в королевской манере:

— Да кто ты такой, чтобы я тебе докладывала?! А ну-ка, быстро веди нас к старшей сестре! Дело ни в коей мере не требует отлагательств! У нас враг под боком, и мы с ним должны сразиться, чтобы одолеть и обезопасить нас и всех вокруг!

На самом деле, я вот сейчас пишу и тем самым рассказываю вам историю о том, как было, и понимаю, что было-то, на самом деле, как-то максимально глупо и неорганизованно. Знаете, словно мы были каким-то тупицами, которые пыжатся, пытаются, но даже несмотря на это, у которых ничего не получается. И, на самом деле, да, именно так оно и было, и все наши старания можно смело высмеять, назвав их сюжетными дырами или несостоятельностью автора, который все это воплощал на листы, но!.. Знаете, в защиту себя мне есть что сказать на этот счет, и это «что-то» звучит и формулируется следующим образом: «Мы — простые смертные, простые люди, которые хотели вернуться домой и бросались от одной возможности к другой. Не уверен и утверждать не стану, но любой нормальный человек, будучи на нашем месте, вел бы себя примерно так же, особенно если бы знал, что вроде и сюда можно сунуться, и туда можно влезть. В связи с этим, из-за наличия большого выбора мы просто не могли выбрать и определиться, как быть и что делать, вот и все. И это действительно было как-то так, пусть сейчас я и понимаю, что тогда все было максимально глупо и несобранно!»

— Ваши разборки касаемо Сновидца придется немного отложить, — сказала Дилинь. — Теперь нам придется встретиться с сестрой, чего я, на самом деле, не хотела бы делать, заходя с этого входа, особенно учитывая тот факт, что я оказалась в лагере злодея и с собой привела целую кучу народа, спалив им потайник, — потихоньку сказала она. — Но, по всей видимости, от судьбы не уйти, и мне придется признать свои ошибки перед сестрой, которая изначально говорила, что идея так себе.

— Ладно, хорошо, — сказал я. — Только дай приказ, чтобы нас всех покормили! И не забудь про Чарльза. Ему только жареное мясо! Пусть даже несколько видов на выбор ему принесут. Он нам еще нужен, чтобы сломить нашего врага, у которого в голове не пойми что творится и просчитать чьи действия невероятно сложно, — я вздохнул, после чего, наконец, обратился к старому другу, перед которым чувствовал себя крайне неловко: — Мультан, ты прости меня за то, что пришлось сделать. Я, честно, не хотел, но ты меня вынудил, и вот что из этого получилось, — сказал я, — Так что прости и давай краба, друг.

Мультан послушал. Посмотрел на меня. Фыркнул. Послу чего пожал руку со словами:

— На самом деле, ничего другого от тебя я и не мог ожидать, учитывая, что прекрасно помню, каким ты был раньше и как любил влезть по самые уши, чтобы потом узнавать, куда и как идти дальше непосредственно у врага. Не зря же тебя у нас прозвали «Свирепый»! Нет, не зря!

— Меня у вас «свирепым» называют? — я дернул головой, но продолжить эту тему не смог, потому что Дилинь перебила меня, обратившись к охраннику:

— Так, веди нас к сестре как можно скорее! А потом на кухню! Я и мои друзья проголодались! А вот этому отдельно несколько тарелок… услышь меня внимательно! Именно тарелок, а не мисок! Понятно?! Несколько тарелок с жареным мясом. Разным.

Когда Дилинь говорила это, я услышал в тонах, в нотках, что-то снобистски аристократичное и понял — она действительно королева.

Спустя несколько минут мы предстали перед Эдифиной. Мне было не по себе. Кстати говоря, Эде было тоже не по себе от того, что я предстал перед ней, но эта неловкость быстро рассосалась благодаря Дилинь, которая в двух словах признала свою вину. Таким образом, настроение в небольшом кабинете правительницы сменилось на наполненное гневом. Праведным. Практически сияющим своим негодованием гневом со стороны Эдифины, которая тотчас же была готова выдвинуться вместе с войском туда, откуда мы только что пришли, однако было понятно, что смысла в этом ровно столько, сколько равняется нулю, потому что колдунов на том месте, скорее всего, уже и след простыл.

Пришлось достаточно долго отговаривать королеву Фристалии от столь необдуманного и быстрого решения к действиям, а все потому, что мы с Кайсой понимали, что ни дома, ни его обитателей уже нет на месте. Эда долгое время не соглашалась и не поддавалась на наши логичные доводы. В итоге Мультану пришлось сказать несколько слов, и вот именно он смог её утихомирить, разложив все по полочкам. Дилинь при этом отмалчивалась — и не сказать, что ей нечего было сказать, просто она пыталась не попадаться на глаза сестре, понимая, насколько большую оплошность допустила в выборе учителя.

С другой стороны, я и Кайса были намерены до конца защищать Дилинь, а все потому, что только благодаря ей нам удалось достаточно быстро выбраться и достаточно быстро найти своих.

И я до сих пор думаю, что без неё мы бы пропали на куда больший временной интервал, а все потому что, для начала, пришлось бы найти какого-нибудь колдуна, что согласился бы нам помочь, и только после чего действовать. Потом от Мультана выяснилось, что в государствах и среди колдунов, приближенных или входящих в колдунский круг, есть предатели, и стало понятно, что любой наш поход за помощью мог оказаться последним нашим походом… и даже автомат не помог бы.

— Нам необходимо встретиться со Сновидцем, — сказал я, когда первая часть разговора, связанная с канделябром и скоростью его поисков, подошла к концу. — Нам надо как можно скорее встретиться с этим существом и поговорить о том, по какой причине он выпустил нашего прошлого врага. И да, я в полной мере осознаю риск, но нам сейчас не до осторожности и надо что-то делать. Мне не нравится тенденция к тому, что пока что этот подсвечник обходит нас по всем фронтам, не давая ни единой возможности развернуться в наших действиях, — сказал я. — По этой самой причине нам сейчас надо сделать что-то безумное, чтобы немного уравнять счет и чтобы приблизиться к нему. Встреча со Сновидцем — как раз то, что может нам в этом помочь, — сказав это, я окинул взглядом друзей, после чего посмотрел на Мультана. — Так, мне нужно, чтобы ты как можно скорей бросил скоростной камень дамбру. Как ты сам сказал, он — единственный, кто совсем не боится встречи со Смертью! Именно поэтому пусть он с ней встретится и поговорит, а мы можем рядом своими светлыми и почти не уставшими личиками поотсвечивать.

— Это лучше всего делать из Плотного королевства, — ответил мой старый друг, от чьей головы света в кабинете Эдифины было гораздо больше, чем без. — Так что нам в любом случае для начала надо прыгнуть отсюда и встретиться с Фрилом, а потом уже вызывать бессмертного… если, конечно же, он сможет быстро прыгнуть к нам, — сказал он.

— Так, а можно в двух словах, но предельно полно объяснить причину, по которой он поперся на край земли? — поинтересовалась Кайса, после чего добавила: — Хотя, я так понимаю, что поперся он, скорее, на край материка, а не на край земли.

Она посмотрела на меня, а я не знал, что ей на это сказать, и просто пожал плечами. До края как-то я ни разу не добирался.

— Там, в Лесоборье, есть самое большое производство отражателей. Нам всем показалось, что есть смысл сгонять туда и попробовать узнать, когда был сделан заказ на то количество отражателей или на тот размер, который мог бы спрятать целый дом. Что было бы неплохо узнать, куда его надо было доставлять и когда именно таковой заказ был сделан. Таким образом мы пытались найти тебя, чтобы вытащить из плена, потому что понимали, что ты не просто так нужен канделябру и что, скорее всего, вот так сразу он с тобой ничего не сделает, — сказал Мультан, и вот с этим его высказыванием пришлось согласиться, потому что, как ни крути, но логика в этом была.

— Ладно, допустим, но я уже тут… я уже вырвался и даже умудрился кое-кого спасти, — сказал я, указав на Дилинь. — Так что, думаю, больше нет никакого смысла в том, чтобы пытаться спасти меня, а вот смысл встретиться со Сновидцем есть!

Я посмотрел на Мультана, и для него, с моей стороны, это был натуральный шах и мат, а все потому, что приведенный довод был максимально взвешенным и логичным со всех сторон, как ни посмотри. Он тяжело вздохнул.

— И ведь не поспоришь, — сказал он, и для Кайсы это стало поводом к тому чтобы кинуть ему вопрос:

— А ты хотел поспорить?

— Ну, не то чтобы прямо хотел. Мне, просто, знаешь, совсем не нравится перспектива встречи со Сновидцем, потому что это крайне опасно, да и персонаж он, знаешь ли, не самый положительный, если не сказать, что достаточно опасный… с его-то миром. Причем, как мне кажется, мое объяснение еще слишком мягкое, чтобы описать Сновидца.

— Так, в любом случае, мы нашлись и должны действовать, причём как можно более резче, — сказал я. — Эдифина, послушай… Мне кажется, тебе надо взять вопрос патрулирования и поиска блох на теле государства под личный контроль. Выдели несколько самых преданных подчиненных-колдунов и начни исследовать структуру, — сказал я, стараясь при этом держаться от Эды как можно дальше.

Она же при этом продолжала сверлить нас с Кайсой не самым дружелюбным взглядом. Мне это не нравилось, однако поднимать тему того, что я ей когда-то, десятки лет назад, нравился, мне не хотелось. Причём, проблема как раз в том и заключалась, что нравился ей я, в обратную сторону это было как… отношение к братюне. Такому нормальному брату по оружию, с которым можно пройти сквозь пламя дракона, облачившись в артефактные доспехи драконоборцев, что по сей день, скорее всего, хранились где-то в хранилищах «Великого знания».

В этот момент в наши планы кое-что вмешалось. А именно, скоростной камень, который появился из ниоткуда и который был ловко пойман Мультаном. Как оказалось спустя несколько мгновений, бросил этот камень Фрил, и голос у него был, ну такой, прямо скажем, взволнованный и содержащий в себе много ноток паники и непонимания. Главным образом причина была достаточно простой и заключалась в том, что на Плотное королевство напали войска, пусть и немногочисленные, но под предводительством канделябра. Вот это стало тем самым неприятным номером, который тот только мог выкинуть. Как вы понимаете, никто особо не стал сидеть на месте и дальше размышлять о том, что надо бы связаться или надо бы прыгнуть к бессмертному, чтобы поговорить с тем на тему встречи со Сновидцем. Или о том, что Дилинь заказала на кухне много разного мяса на ужин всем нам! Нет! Никто не стал ни о чем подобном думать, вместо этого Мультан прыгнул меня и себя в замок к Фрилу.

Причину, по которой он не стал брать с собой Кайсу, он назвал позже и ей в глаза, после чего получил смачного леща по своему блестящему безволосому куполу. Я, кстати, тоже получил по черепушке, а все потому, что: «Надо было настойчивей разговаривать с другом о том, чтобы он прыгнул и забрал меня к вам! И можешь мне не врать, я видела, каким ты можешь быть, когда захочешь!»

Короче, ситуация была такой: Мультан прыгнул нас прямо к Фрилу. Молодой парень, внезапно ставший если не самым мощным колдуном, то одним из таковых, отражал атаку на свое королевство недалеко от черты города. Там в большом количестве были собраны колдуны, вооруженные пистолетами и автоматами с нашей стороны мира-монеты. Гром при этом стоял такой, словно кто-то в очень, прямо невероятно большой таз насыпал болтов и тщательно, с чувством, с толком и расстановкой перемешивал все это дело. Сказать, что при этом было несколько страшно — ничего не сказать, потому что действительно было прямо реально страшно. При этом я понимал одну простую истину: на тот момент все стрелки — они же колдуны — стрелять не умели, в связи с чем в представителей нашей стороны в основном летели разного рода колдунства. Однако надо отдать должное: колдунства, на самом деле, были такой силы, что неплохо расправлялись с баррикадами, которые были при помощи колдунской энергии возведены по периметру.

— Как обстановка? — поинтересовался Мультан. — Что тут вообще происходит и как давно началось? — спросил он, опередив тем самым меня.

Я же, решив, что повторять вопросы нет никакого смысла, решил промолчать и послушать.

Фрил в двух словах сообщил:

— Началось все вот-вот, буквально, не так давно. Как только началось, так сразу я и…

Договорить он не успел, потому что к нам прилетело достаточно мощное колдунство, которое нас не поранило, но знатно так раскидало в разные стороны.

Я пришел в себя спустя несколько секунд. В ушах звенело и жужжало, а перед глазами было молоко, правда, не долго. Еще спустя несколько секунд, понимая, что вставать ни в коем случае нельзя, я приподнял голову и увидел, что на нас начали наступление. Это стало поводом к тому, чтобы сделать несколько предупредительных выстрелов перед собой. Это повлекло за собой падение нескольких колдунов.

Да… вот так… Детская сказка внезапно превратилась не совсем в детскую, в связи с этим я думаю, что пропущу этот момент с боевыми действиями и перейду к тому, когда таковые закончились.

Все раненые колдуны были собраны в одну общую кучу и связаны при помощи колдунств. Также они были заколдунствованы на продолжительное молчание. Ну так, на всякий случай. После этого их, под присмотром нескольких десятков колдунов, служащих Фрилу и Мастеру, доставили в специальное место в замке. Эти двое сделали что-то вроде наземной темницы из того же камня, из которого Мурдыкс делал тюремные камеры у себя под домом.

— Это что такое было? — поинтересовался молодой, но крайне сильный колдун и один из двух правителей Плотного королевства. — Я никогда ничего подобного не видел, только слышал о таком от тех, кто так или иначе был связан с противостоянием против канделябра.

— Это, друг мой, полуавтоматическое и автоматическое огнестрельное оружие, на которое я, своим именем и словом, накладываю суровое табу на вашей стороне мира-монеты. В связи с этим никто и никогда у вас больше не сможет использовать ничего подобного, а все мысли о разработках должны быть строго пресечены! Или ты о том колдунстве, которое по нам тогда жахнуло? — сказал я. — А, не важно! — отмахнулся я от Фрила. — Мультан, прыгни сюда, быстро, Кайсу! Фрил, собирай колдунский совет! Нам есть о чем поговорить с колдунами, которые остались с нами! А еще я не понимаю причины, по которой те колдуны, которые сейчас выступили против нас, присоединились к тому, кого мы уже побеждали! Неужели тот прошлый результат — не результат и не показатель того, что и в этот раз нашему врагу ничего не светит?! Или те приверженцы, которые были раньше, остались ему верными и, узнав, что Мастер вернулся, решили, что и им пора вернуться? — проговорил я.

В это время Мультан прыгнул в одну сторону и вернулся обратно уже с Кайсой и Чарльзом, который, по всей видимости, не отпустил мою супругу одну. При этом они что-то жевали.

«Ну, хоть кто-то покушал», — подумал я, увидев Кайсу.

Спустя еще несколько секунд Мультан выхватил звонкого леща по своей лысой голове, чем, на самом деле, неплохо разрядил напряженную обстановку. Потом выхватил я, чем тоже неплохо разрядил обстановку, только на этот раз окончательно. Правда, расслабляться было не то чтобы рано, а просто не время, учитывая тот факт, что фонарщик, с которым мы уже один раз встречались, решил, что настало время для активных действий. Еще, и это я сейчас не понимаю причины, мне до сих пор никто слова не сказал про Ниону и о том, что она была с нами.

Когда мы вернулись в замок Бесплотного королевства, Фрил бросил бессмертному скоростной камень. Сделал он это потихоньку, с просьбой не сообщать, что герой, что пришел после меня, тоже на той стороне, поэтому про это сообщение я ничего не знал вплоть до того момента, пока Ниона мне о нем ничего не рассказала. С одной стороны, я был несколько разочарован, когда мне рассказали о действиях Фрила, а с другой стороны… Ну, типа, было и было, и ладно. Смысла думать о подобном не было и нет. Как-то так. Да и вообще, потом это уже было ни к чему, а тогда было просто не до этого. Потом Фрил бросил еще один камень уже при нас.

Ответ от дамбра не заставил себя ждать. Бессмертный кинул скоростной камень через пространственно-временной портал, сказав при этом: «Ребята, делайте что хотите, но я пока что занят. Если нужен, для начала, пусть сюда прыгнет какой-нибудь колдун, потому что без колдуна здесь вот вообще никак».

Колдуном, который прыгнул к Нионе, стала Делка. Таким образом, компания, которая шла в сторону производства отражателей, не считая Меча, полностью состояла из девушек.

— Так, мальчики и девочки, вы действительно хотите надавить с этой стороны на ту сторону от жизни? — поинтересовался бессмертный. — Только, это, позвольте вас предупредить о том, что если вы действительно этого хотите, будьте готовы к некоторым последствиям, которые могут не понравиться не только вам, но и вообще, всем, учитывая, что Сновидец хоть и изменился, но все равно остается таким себе, интересным персонажем, что творит все, что ему только в голову взбредет! — сказал Гром. — Хотя не факт, что последствия, конечно, будут.

— Да! Мы действительно этого хотим, — на самом деле бездумно и за всех и сразу сказал я.

Не знаю, на тот момент во мне поселилась какая-то спешка, почти паника, и я никак не мог с этим сражаться или как-то противостоять этому. Дело было в том, что мне действительно становилось страшно находиться на той стороне мира-монеты дольше. Я чувствовал, что ничем хорошим это может не закончиться, и в связи с этим потихоньку ускорялся и заставлял всех вокруг также ускоряться. Меня гнало вперед самыми неприятными и самыми какими-то темными мыслями, какие только могут быть, и вот сейчас, рассказывая вам эту историю, я понимаю, что не зря. Но об этом позже.

— Ты бы не говорил за всех! — сказал Мультан, однако мне пришлось его очень быстро осадить на словах, чтобы он, во всяком случае, пока что, не вылезал, не выступал и даже не пытался впрячься в какие бы то ни было лингвистические баталии не только против меня, но и в принципе.

— Ладно, мальчишки и девчонки, — сказал бессмертный. — Я надеюсь, вы все взяли с собой то, что на самом деле должны всегда иметь с собой, — Гром обратился к друзьям, у которых должны были быть артефакты, связанные со Сновидцем и дающие возможность не только слышать его, но и видеть, и общаться. — Я сейчас его позову, и, скорее всего, он не будет в восторге от этого, — дамбр-летописец хмыкнул, после чего закрыл глаза, словно приступив к моральной подготовке.

— Да ладно… Вообще, я давно подумывал о том, чтобы дернуть его к нам, — сказал Фрил. — Его давно не было, и я уже начал что-то подозревать, — он окинул всех собравшихся взглядом.

Кстати говоря, в комнате, где происходил вызов Сновидца, собрались: мы с Кайсой, соответственно, дамбр, без которого тоже можно было, но которого не мог забрать с собой тот, с кем мы хотели встретиться, что несколько облегчало задачу, связанную с коммуникацией. Мультан, потому что он нас туда-сюда прыгал и, на самом деле, прекрасно помогал.Фрил и Мастер, которые, так или иначе, но были достаточно неплохо связаны со Сновидцем, учитывая, что за них свои жизни отдали Уриэл и прошлый король драконов. И Чарльз, что продолжал чавкать своей мясной жвачкой, от которой получал искреннее удовольствие.

— В таком случае, господа хорошие и не очень, скоро к нам явится тот, кого на самом деле вам лучше встречать не так часто, — сказал Гром и действительно позвал Сновидца.

Вот, прямо открытым текстом позвал. Это было неожиданно и забавно. При этом мне почему-то казалось, что он как-то по-другому призывается, но… оказалось, что нет, оказалось, что все до банального и от того смешного просто. Вдобавок, я попытался вспомнить, каким образом Ниона с чуваками в прошлом путешествии контактировала со Сновидцем, и понял, что тогда его никто не звал, он приходил сам и пытался, причем достаточно настырно и настойчиво, забрать с собой тех, кого на самом деле не должен был трогать с учетом давно «сгоревшей» сделки.

Прошло несколько минут. Мы стояли молча и переглядывались. По лицу бессмертного было понятно, что он, ну так, в некотором недоумении и не совсем понимает, что происходит. От этого было одновременно смешно и как-то вот совсем не до хиханек и хаханек. Наоборот, от этого было как-то так, поистине жутко! Аж до дрожи.

— Так, чет я не понял, — сказал дамбр, почесал меж рогами, после чего еще раз вскинул руки, отдал хвалу и приветствие богу тяжелой музыки, сказал что-то на непонятном, больше похожем на тарабарский, с добавлением в него отдельно изощренного метода выправки дикции за счет завязывания языка в плотный узел при попытках выговорить подобное.

Ну, то есть, в том случае, если подобное получится произнести, то можно будет считать, что с дикцией все более чем хорошо, и те проблемы, которые были, решены раз и навсегда! И на самом деле, никакая скороговорка с подобным даже рядом сравниться не смогла бы никогда. Ну вот, как-то так. Относительно хорошо, но вроде объяснил.

Мы вновь замерли, притихли и вновь простояли несколько минут в безмолвии. Хотя нет, вот тут я мог использовать термин «тишина»… Мог сказать, что мы стояли в тишине, потому что в той комнате, где все мы были, было тихо. Даже огонь не трещал, потому что огня тут вообще не было и все освещалось при помощи люминарии, которая никаких звуков не издавала. Да что уж там, даже дыхания собравшихся не было слышно, потому как все затаились в ожидании появление того, кого, на самом деле, звали не так часто по своей воле.

— Так, чет я не понял, — вновь произнес дамбр.

Это прозвучало еще комичней, чем до этого. Выглядел при этом бессмертный совсем сбитым с толка. Словно перед ним помахали какой-то тряпочкой, потом смачно, всей ладошкой, отвесили по лбу, после чего исчезли не только с глаз, а вообще из мира.

— Что-то не так? — поинтересовался я.

На самом деле я не планировал давить на нервы Грому, потому что понимал, что это не самое разумное, что только можно сделать, особенно когда он стоит на расстоянии вытянутой руки.

— Как видишь, да, кое-что не так... — достаточно грубо ответил бессмертный и великий.

На самом деле он приправил свою речь такими выражениями и словами, какие я даже не могу преобразовать или отфильтровать таким образом, чтобы можно было напечатать. Вместо этого пришлось вырезать, просто нещадно пустить под нож девяносто восемь процентов им сказанного, чтобы донести основную идею о том, что именно содержалось в его речи.

— Так, а что именно не получилось? — поинтересовался Мультан, который с крайне тупым видом пялился перед собой и не мог понять, в чем же, собственно, дело, хотя ответ был прямо перед носом.

Причем, перед носом у всех! Просто никто не хотел говорить об этом вслух.

— Так, чет я не понял… А ну-ка, еще раз, только не так как те два, а последним способом, — бессмертный нахмурился и тут сделал то, о чем никто на той стороне мира-монеты никогда прежде не слышал, а именно открыл портал туда, где живет Сновидец, и крикнул туда пару ласковых.

При этом замок и Плотное королевство содрогнулись от землетрясения.

Бессмертный в открывшийся перед ним небольшой портал выдал примерно следующую речевую:

— Эй, ты, тихоня белотапковый! Ты где там зашкерился так, что отшкериться обратно не можешь? А ну-ка, выходи, подлый трус, я с тобой дела делать буду, разговоры говорить и решать на данный момент не решенные проблемы и задачи!»

Конечно же, я перевел все в более-менее культурную форму, но все-таки, сказанное дамбром, во всех смыслах и значениях, было шедевром использования навыка говорения! К сожалению, у меня получилось преподнести только так, как получилось. А вот если бы можно было бы дословно!.. Думаю, все взрослые оценили бы полноту и многообразие, путь и осудили бы, просто потому, что так разговаривать нельзя.

— Ну, слушай, мы опять стоим и слушаем тишину, при этом пялясь в это непонятное где-то там… кстати, оттуда сильно дует, — сказал Мастер, которому что раньше, что сейчас не нравились мысли касаемо Сновидца.

— М-да… что-то странное творится там, в мире, по ту сторону от жизни. Наверное, надо прогуляться туда и посмотреть, что к чему, — бессмертный пожал плечами.

— Слушай, а может быть, не надо этого делать? — спросил я, после чего, не дав дамбру сказать ни единого слова, попытался остановить его, но было поздно.

Он голыми руками расширил портал, после чего переступил и пропал в неизвестности. Я только и смог что махнуть руками на том месте, где только что был великий бессмертный, который хранил в своих знаниях то, о чем вообще никто никогда не должен был узнать… возможно.

— Быстро! Бросьте ему скоростной камень, чтобы он как можно скорее возвращался! — крикнул я и посмотрел на стопившихся вокруг колдунов.

Они заметались из стороны в сторону с настолько квадратными главами, какие даже представить сложно. Можно, но сложно. А бегали они как раз в поисках камня, чтобы бросить пропавшему в нигде, никуда и никогда, дамбру, шагнувшему в мир Сновидца, который просто был где-то там.

— Так, вот! — быстро проговорил Фрил, который смог отыскать камень быстрее остальных.

Он тут же щелкнул пальцами, сказал пару слов, и камень должен был подняться и полететь на поиски, но ничего не случилось. Тогда Фрил еще раз щелкнул пальцами, после чего провел ладонью по камню так, как если бы смахивал песок или грязь. За все время я впервые увидел подобный жест, в связи с чем поинтересовался:

— Таким образом ты очистил скоростной камень от одного колдунства и подготовил его для другого?

Фрил степенно согласно кивнул в ответ, после чего еще раз щелкнул пальцами, сказал несколько слов, что были просьбой к дамбру вернуться назад, и приготовился к тому, что камень стартует, но камень не стартанул. Камень как был, так и остался лежать на ладони, от чего всем стало не по себе.

— Так, в нашей компании минус один, потому что тот, кто должен был явиться к нам по нашему зову, не явился, — сказал я, после чего посмотрел на Фрила. — Получается, Сновидец, как мне кажется, просто не мог явиться на зов, потому что ему что-то или кто-то мешает. Каким образом — не понятно… но факт остается таковым, что Гром был крайне озадачен тем, что к нам не явился тот, кто должен был явиться, — сказал я.

И пусть в этом высказывании была некоторая тавтология, но она была там не просто так! Дело в том, что я уже начал попытки распутать клубок, который был запутан донельзя сильно, учитывая тот факт, что я самолично!.. Не знаю как! Не помню, каким образом или даже не догадываюсь, по какой причине! Но я прекрасно помню, как самолично видел, как Сновидец забирает канделябра с собой!

— И что нам теперь делать? — поинтересовался Мастер. — Так-то, с нами был тот, кто вполне себе может порешать некоторые вопросы, связанные со Сновидцем, а теперь его нет. Впрочем, Сновидца тоже нет, но мне от этого вообще никак не легче! Скорее, наоборот, порядочно сложнее!

— А мне не легче от того, что я совершенно не понимаю, куда катится этот мир. В смысле, наш мир и наша сторона в частности, — сказал Мультан. — Если даже Сновидец не… — и тут мой старый друг напрягся. — Нам надо срочно провести некоторое расследование. Оно связано с проверкой мест захоронения тех, кто недавно покинул наш мир или должен был его покинуть!

Кайса быстро уловила мысль лысого колдуна, сказав при этом:

— Ну, слушай, если бы те, кто покинули жизнь, в итоге вернулись бы в свои тела, а после вылезли бы из-под земли, сейчас много кто бегал бы от восставших… и не было бы такого спокойствия. И никто не думал бы о том, что вернулся злодей, который научился с нашей стороны на вашу всякие предметы перетягивать, пусть и пытался, на самом деле, сделать совершенно другое, неизвестное никому что-то!

— Вот только я не могу с тобой согласиться, Кайса, — сказал я, примерно представляя тот хаос, который может случиться в скором времени. — Тут вопрос даже не столько в том, что кто-то не восстал, а в том, когда это может случиться.

— В смысле? — поинтересовалась супруга, уставившись на меня так, словно я сказал какую-то лютую дичь и пытаюсь выдать её за чистую монету. — Я… я не поняла немного! Требую объяснений.

— В прямом смысле, — сказал я. — Чистилище, или стэк, или пул, или очередь, в которой или с которой работал Сновидец, в том случае, если он сейчас где-то закован, постепенно переполняется, и те, кто покинул эту сторону жизни, собираются-собираются-собираются!.. И что-то мне подсказывает, что это не может длиться вечно!

— А я тоже ничего не понял, — сказал Фрил, после чего посмотрел сначала на Кайсу, а потом на меня.

К этой самой секунде мое предельно прозрачное объяснение дошло до супруги, и она с широко открытыми глазами посмотрела на меня. Это значило, что она оценила то, что могло произойти в том случае, если то место, откуда Сновидец проводил покинувших эту сторону жизни, переполнится.

Кстати, насчет последнего. На самом деле ни я, ни она, ни кто бы то ни было не мог подобного представить, потому как такая ситуация выходила за все мыслимые и не мыслимые пределы понимания, и, в принципе, подобное можно было считать нормальным. Конечно же, появилась одна дурная мысль, которую, в итоге, мне пришлось озвучить Фрилу, который в упор ничего не понимал.

— Ну, парень, давай так! — сказал я. — Представь большую такую площадь, где столпились все кому не лень, причём так, что вдохнуть нет никакой возможности, — сказал я. — Справился с этой задачей? — поинтересовался я, и спустя секунду он согласно кивнул в ответ. — Отлично! А теперь представь, как в уже имеющуюся толпу силой впихнуть или продолжить впихивать по одному новому, свежеприбывшему. Что случится? — спросил я, и в этот момент Фрил нахмурился. Неподалёку стоявший Мастер ухватил общий посыл раньше. Он сказал:

— По всем моим прикидкам, ничего хорошего из этого не выйдет. И если представить какой-нибудь сосуд, а не площадь, то таковой рано или поздно лопнет и всех раскидает в разные стороны. Вот только чем это чревато?

— Так-так-так! Молодец! Продолжай развивать тему! — сказал я, после чего посмотрел на Кайсу.

Она-то уже примерно поняла, что случится что-то глобально страшное, но вот что именно — нет, потому что это было невозможным. Я и сам не знал, чего от этого ждать, в связи с чем просто чувствовал опасность, и в тот самый момент понял, отчего все это время меня будто бы преследовало какое-то крайне нехорошее предчувствие, что давило на мозг по полной программе. Что душило и заставляло торопиться, пусть я сам, сознанием, понимал, что торопиться ни в коем случае нельзя, потому что можно наломать столько, что греться придется уже не от холода, а от полного остывания!

— Ну, допустим, у той стороны от жизни тоже есть некоторое место, которое по своему функционалу как какая-нибудь вазочка. Допустим, туда попадают покинувшие нашу сторону жизни души и собираются там, и уже оттуда Сновидец проводит всех… Или сначала отводит всех туда, а там уже соблюдает какие-нибудь персональные ритуалы, так? В таком случае, все попавшие туда заполняют собой пространство, которого постепенно становится меньше и меньше. А что, если эти души остаются у нас? Что, если они не только переполняют наш мир, но и постепенно теряют какую-то разумность, как какие-нибудь редкие злые духи, с которыми борются колдуны, связанные с той стороной мира-монеты? — произнёс вслух Мастер, и стало ещё страшнее. — Что, если этот метафорический сосуд лопнет? Что, если тот сосуд есть наша планета или наш мир, и что если сначала это что-то наполнится злыми духами и только после этого случится нечто поистине страшное и глобальное? — добавил он.

Фрил наконец прозрел.

— Это же кошмар! Это же ужас! Этого нельзя допустить! Но что мы можем сделать? Сказать: «Нельзя умирать! Никому! Всем жить долго и счастливо, пока мы тут со всем разбираемся?!» — так что ли?! — возмутился он.

И ведь и правда, ничего подобного никто не мог сказать, потому что это было нереально. Из области фантастики.

И да, я понимаю, что эта история сама по себе фантастическая и для вас, читатели, всякие карабаксы, вантаны, мечтатели, дождевики, дальнеследрватели и прочие существуют исключительно на этих станицах, но для нас-то все было взаправду! Даже больше, для нас все это было там и тогда и в то время как!.. А мы были непосредственными участниками всего происходящего и изо всех сил пытались не допустить ужасного!

«Что же ты натворил, а главное, каким образом?! — подумал я, не озвучив этого вслух, — Канделябр ты проклятый! Даже Сновидца смог обвести вокруг пальца, но как?! Каким образом у тебя это получилось?!» — с этой мыслью я окинул друзей тяжелым взглядом.

— Так, у нас немного все прояснилось, но вот не настолько, чтобы с этим можно было что-то сделать, и не настолько, чтобы этим можно было воспользоваться в качестве оружия. Хуже только то, что канделябр перешел в атаку. И что-то мне подсказывает, что он на этом не только не остановится, но, скорее всего, и предпримет какие-нибудь такие шаги, к которым мы не можем быть готовыми. С другой стороны, хорошо, что мы выбили его из колеи, и пока что вся та армия колдунов, что к нему присоединились, не научилась стрелять как надо. Это дает нам немного времени, — сказал я, стараясь хоть как-нибудь анализировать происходящее. — В связи с этим, как мне кажется, мы только и можем, что продолжать искать к нему подступ. Хотя главное для нас в данный момент — найти то место, где он засел. Как только это выяснится, так сразу надо нападать! Полным оркестром! С чувством, с толком, с расстановкой! — я посмотрел на Мультана, как тогда, в тот раз, когда мы готовились к нападению на оплот канделябра.

— Ну да, он и тогда неплохо прятался до определённого момента. А потом решил, что нет никакого смысла скрываться, — сказал Мультан. — А что, если одно накладывается на другое? — поинтересовался он.

— Эм… ты о чем? — поинтересовалась Кайса.

Я, кстати, тоже не понял, куда клонит верховный колдун колдунского круга, на чьем счету было как минимум три глобальных спасения обеих сторон мира-монеты и заход на четвертое.

— Что, если он ждёт тот самый момент, когда тот самый пул, очередь, сосуд, что угодно, переполнится? — задал свой вопрос Мультан, использовав для этого только что услышанные от меня слова. — Что, если случится так, что мы попадём в глобальное крошево сразу после того, как то место, где должен работать Сновидец, перестанет быть как раз из-за его тотального переполнения? Что нам делать в таком случае? — поинтересовался он. — И что будет с нами? Что вообще случится тогда? Ну, понятное дело, что, скорее всего, хаос и суматоха, но насколько глобальными они будут? — поинтересовался мой старый друг, после чего посмотрел на меня, Фрила, Мастера, на Кайсу и Чарльза. — Вот мне, к примеру, совсем не понятно, что и как делать в таком случае, — он нахмурился. — А было бы понятно, я, наверное, смог бы что-нибудь предложить, — он пожал плечами.

— Ага, да… Единственное, что нам понятно и точно известно: надо торопиться! — сказала Кайса. — Пойдёмте задавать вопросы тем, кого вы забрали с недавнего поля боя. Может быть, кто-нибудь из них расскажет нам что-нибудь более-менее вразумительное и, быть может, выдаст то место, куда нам стоит отправиться. Мне кажется, такое вполне себе возможно.

— А если нет, то отправившаяся на производство экспедиция, может быть, сможет выяснить, куда нам все же стоит отправиться, — кивнул Мастер. — Ведь вряд ли у канделябра одно место, где он отсиживается. Скорее всего, таких мест много, в связи с чем надо найти информацию обо всех и каждом, — он посмотрел на всех нас и на каждого в отдельности. — Во всяком случае, именно так бы я и сделал, — он пожал плечами с высоты своего злодейского прошлого.

— Так, ладно. Это все — да, просто потому, что в этом есть логика, — сказал я. — Так… А еще мне нужен Клирк для личного разговора.

Да, на тот момент, пусть и глупо, но я собирался сдержать слово данное Дилинь. С другой стороны, у меня к тому моменту появился один крайне логичный вопрос: раз уж Клирк мог делать колдунов сильнее, почему он не продолжал этим заниматься? Скорее всего, на то были какие то причины, причём достаточно логичные. Вот именно о них, в таком случае, мне и хотелось узнать в тот момент…

«А если причин нет, мне хотелось бы узнать конкретную причину, по которой Клирк внезапно умолк насчет своих экстраординарных способностей, которыми раньше достаточно активно пользовался ради исполнения собственного желания», — подумал я.