Мальчик-Которого-Нет - 2 (гет)

Луна Лавгуд — а это точно была она! — нашлась в книжном магазине. Девочка сидела на полу между стеллажами в разделе магозоологии и рассматривала иллюстрации в тяжеленном справочнике.

— Привет, — присев перед ней на корточки, улыбнулась я.

Девочка ответила не сразу. Несколько секунд она меня пристально рассматривала, позволяя и мне рассмотреть себя.

— Привет, — отстраненно сказала Лавгуд и склонила голову к плечу. Ее взгляд, прямой и пристальный, как у птицы, пронизывал. Под ним вмиг стало неуютно. Обычно люди так не смотрят, если не хотят вывести из себя, разозлить или напугать. Я передернула плечами, будто сбрасывая неприятное ощущение, и улыбнулась шире. И заметила, как на краткий миг промелькнуло удивление в пронзительно прекрасных серо-голубых глазах с россыпью фиолетовых точек, а после на губах девочки расцвела неуверенная улыбка.

— Все говорят о тебе, — тихо произнесла Луна, — но почему-то называют мальчиком. Почему? Ты ведь не мальчик.

Я хмыкнула и уселась напротив девочки так, чтобы можно было разговаривать шепотом. Презентация книги Локхарта завершилась, покупателей осталось совсем немного, и хоть никто из них не интересовался книгами по фауне магического мира, я все же опасалась, что кто-нибудь подслушает нашу беседу.

— Ты первая, кто заметил и спросил, — пожаловалась я блондинке. — До тебя никто не интересовался. Почему-то все считают, что у моих родителей родился мальчик, а не девочка.

— Маги не очень-то наблюдательны, — сочувственно покивала Луна и, чуть наклонившись ко мне, доверительно сообщила: — Они часто не видят того, что творится у них прямо под носом. Думаю, всему виной нарглы.

— Правда? — призадумалась я. — Вполне возможно.

Магический ли мир или обычный, а есть в нем что-то неизменное. И это то, что большинство людей предпочитает не верить и не видеть что-то очевидное. Правду. Обман. Любовь или боль. Многие готовы принимать осторожность за трусость, верность за глупость, ложь за правду. И существуют те, кто готов шептать, говорить и вопить на ухо, убеждая, заставляя поверить в ложные истины. Нарглы ли? Люди ли? О! Они не выдумка. Они существуют. Они опасны. Но только для тех, кто позволяет. Кому проще принять, что небо зеленое, например, земля плоская, а сосед, всегда бывший другом, — исчадие ада.

— А как ты поняла про меня?

Луна непонимающе приподняла брови.

— Ну… кто я, — пояснила девочке.

— Это же очевидно, — ответила мне эта необычная юная ведьма. — Как тебя можно принять за кого-то иного?

— И все же? Как ты меня узнала?

— У тебя очень необычные глаза, — ответила Лавгуд, опустив взгляд и неспешно перелистнув страницу энциклопедии. — Моя мама иногда рассказывала мне о своих школьных годах и почти всегда упоминала твою маму. Даже нарисовала ее несколько раз, но сожалела, что не может правильно передать необычный цвет глаз твоей мамы.

Луна продвинулась очень близко, все также без смущения рассматривая меня. Даже сдвинула мои очки тонким пальчиком к самому кончику носа, чтобы они не закрывали обзор.

— Мама говорила, что ни у кого не видела подобного оттенка. Обычно зеленые глаза кажутся скорее сероватыми или желтоватыми. Столь глубокий и темный оттенок был лишь у Лили Поттер. И у ее ребенка. А то, что ты не мальчик… — Луна пожала плечами. — Это видно по ауре.

Я на миг вздрогнула, испугавшись, но тут же успокоилась. Еще из разговора с ребятами-слизеринцами я знала, что не существует какого-то стандарта магического зрения. У каждого рода и у каждого мага это умение имеет свои особенности. Летнее же путешествие и вовсе убедило в том, что люди вообще отличаются друг от друга. И маги, и магглы.

Считалось, что магглы просто не видят магию. Но, наблюдая за людьми в поездах и на улицах европейских городов, я могла разделить обычных людей на четыре группы.

Магглы из первой группы жили в мире, в котором не может и не должно быть необъяснимых вещей. Они не только не видели явных проявлений магии, но и не замечали то, что порой происходило у них под самым носом. Рядом с такими людьми могли летать предметы и в никуда пропадать люди. Таких магглов было больше всего.

Магглы из второй группы были чуть чувствительнее к магии. Они все еще многое не видели, но порой подмечали что-то странное краем глаза.

Люди третьей группы могли видеть магию, если делали над собой усилие или если смотрели на что-то магическое в упор.

А еще были дети, для которых с их верой в чудо не существовало границ.

В поездах именно дети быстрее всего замечали, что рядом происходит что-то странное, когда мне приходилось пересаживаться или перекладывать вещи.

Удивительно, что из детей, созданий столь чувствительных ко всему волшебному, в итоге вырастают такие разные взрослые!

Я задумалась и на короткое время выпала из разговора. Но Луну это не смутило. Девочка вернулась к разглядыванию иллюстраций и светло улыбнулась мне, когда я тихо кашлянула.

— У тебя очень милые мозгошмыги, — сказала она.

— Спасибо, — только и могла ответить я. — Кстати, тебя еще не потеряли? Ты здесь с отцом?

— Папочка занят, — не смутившись моей осведомленности, ответила девочка. — Он почти всегда занят.

На миг личико Луны отразило глубочайшую печаль, но она быстро встряхнулась и с улыбкой сказала:

— Зачем мне отвлекать его от работы, если купить книги или мантии я могу сама?

Я не стала спорить. Пусть Луна и младше, но явно лучше ориентируется в магическом мире, ведь живет в нем с рождения.

— И мне, кстати, пора возвращаться, — с сожалением промолвила девочка, продолжая сидеть и перелистывать страницы. — В это время начинает петь канарейка в часах. Я люблю ее слушать.

— Можно я тебя провожу? — спросила я Луну.

Та на мгновение оторвалась от разглядывания иллюстраций, рассеянно глянула на меня и пожала плечами.

Мы вышли из книжного через десять минут. На кассе Лавгуд легко рассталась почти с сотней галеонов. В сумку как в бездонный колодец ухнули учебники, книги о всяких паранормальных явлениях и та самая энциклопедия, привлекшая внимание девочки.

Через общественный камин мы переместились в какое-то темное пустое помещение. Во вспышке зеленого пламени я успела рассмотреть только пологую лестницу куда-то наверх и несколько кособоких стульев у стены.

— Мы где? — спросила в упавшую на глаза темноту, не спеша пугаться.

— Это подвал, — спокойно сказала Луна. — Сейчас.

Мгновение спустя зажегся свет в парящих под потолком круглых светильниках.

— Идем, — позвала девочка, направляясь к лестнице.

— Интересное место для транспортного камина, — заметила я.

Лавгуд восприняла мои слова как комплимент и, обернувшись, широко улыбнулась.

— Здорово же, да? А папочка ворчит, что давно стоило все переделать.

Лесенка заканчивалась неширокой темной дверью, что-то недовольно проворчавшей, прежде чем с хлопком встать на место за нашими спинами.

Выйдя на свет, я огляделась. Дом Лавгудов стоял посреди широкой поляны, окруженной земляным валом. Поляну в разных направлениях пересекали ручьи, создавая что-то вроде островков, на которых хозяева разбили хаотичной формы грядки. Сливы-цепеллины росли не только возле самого дома, но и рядом с валом, частично закрывая проходы наружу, за пределы магических владений.

— Интересно у вас тут устроено, — призналась я, ожидавшая совершенно иного.

— Это еще дедушка придумал, — сказала Луна. — Мы живем в самом центре большой рощи. И магглоотталкивающие чары наброшены только на эту поляну. Из-за деревьев дома не видно, а вблизи чары просто вынуждают магглов огибать наш дом по дуге.

Я покивала и обернулась на дом. Вблизи рассмотреть его было сложно, а оббегать, чтобы оглядеть со всех сторон — невежливо. Но никакую шахматную фигуру он не напоминал. Хотя и на обычный дом походил мало. Подозреваю, что магглы, доведись им увидеть это строение, приняли бы его за отдельно стоящую скалу, к которой кто-то зачем-то приделал дверь с крыльцом под двускатной черепичной крышей. Окошки казались столь маленькими, что просто терялись, их легко было перепутать с выбоинами в камне.

Из дома раздалась певучая трель, и Луна обернулась.

— М… может чаю?

— О, спасибо, но я откажусь, ладно? — улыбнулась я девочке. — И раз уж твоя канарейка уже запела, то… как отсюда проще всего выбраться? Не камином. Я бы прогулялась по окрестностям.

Луна не стала задавать лишних вопросов и проводила меня до узкой арки рядом с одной из слив.

— Увидимся… на платформе? — предложила я, прежде чем нырнуть под низкие ветви.

Лавгуд кивнула и вприпрыжку понеслась к дому.

Светлый ребенок.

* * *

Не буду и упоминать, сколько я кружила по окрестностям, прежде чем обнаружила Нору. Успела сотню раз пожалеть, что отказалась от чая в компании милашки Луны. Пила бы чаек, слушала птичку, а не шаталась по буеракам!

Как оказалось, Лавгуды жили довольно далеко от местного маггловского городка, рядом с которым обитало семейство Уизли, так что или Джинни с Луной летали друг к другу в гости на метлах, или пользовались камином, или их дружба носила чисто символический характер. Пешком всякий раз преодолевать такое расстояние замучается даже пышущий энергией ребенок или подросток.

Изначально я не собиралась шпионить за Уизли. Просто хотела осмотреться, раз уж случай представился. Но мои планы быстро поменялись, когда в сотне метров от кособокого домика вышел из аппарационной воронки Альбус Дамблдор.

— Это я удачно зашла, — хмыкнула я, быстренько включила защитные и маскирующие возможности мантии-невидимки на максимум и понеслась к Норе, надеясь нагнать мага у порога.

Дедуля оказался шустрым, он скрылся за углом Норы еще до того, как я добралась к реке. На мое счастье погода была хорошей, и Уизли оставили окна нараспашку, так что не составило труда найти наилучшее место для наблюдения и подслушивания.

— …в этом году, конечно, сложнее, — делилась Молли Уизли, колдуя над чайником, прислушиваясь к шуму наверху и то и дело вздыхая. — Джинни не может донашивать за братьями…

— Все я могу, — раздалось тихое девичье ворчание.

— Джиневра! — вскрикнула мисс Уизли, обернувшись к лестнице. — Марш в свою комнату! Этот разговор тебя не касается!

Раздался топот, а через несколько мгновений где-то над моей головой прозвучало обиженное:

— Как же не касается?! И все я могу! Что в этом такого?

Я запрокинула голову и увидела распахнутое окно и полощущие на ветру тонкие белые занавески, расшитые розовыми и желтыми сердечками-заплатками.

— Ну что ты, Молли, — с улыбкой пожурил миссис Уизли Дамблдор. — У тебя такая славная девочка. Скромная и понимающая.

Рыжеволосая волшебница подхватила с плиты закипевший чайник и споро залила воду в объемистый заварник. Директор поморщился, видя это надругательство над ритуалом заваривания чая, но промолчал и вежливо кивнул, когда Молли взмахом палочки поставила перед ним непарные чашку с блюдцем.

— Кстати, а где остальные твои ребята? — спросил Альбус. — Обычно в вашем доме гораздо шумнее.

— Это только кажется, — отмахнулась миссис Уизли. — Ронни, как обычно, из своей комнаты не выйдет, пока пяток раз не прочитает очередной журнал «Квиддичного обозрения», Перси даже на каникулах учится, а близнецы… — Женщина бессильно махнула рукой и, присев за стол, принялась разливать по чашкам крепкий черный чай. — Я устала с ними бороться. Ничего их не пронимает.

Альбус выразительно осмотрел стол, явно считая, что сахарницы и вазочки с печеньем недостаточно для чаепития.

— Джинни же этим летом сама не своя, — подперев щеку кулаком, продолжила рассказ рыжеволосая ведьма, игнорируя намеки директора. — Вначале бегала по округе, трещала, как птичка. Просто не умолкала. А потом засела в своей комнате и несколько дней выходила только поесть.

— Обычное поведение подростка, — отмахнулся Дамблдор и удивленно добавил: — А как же Гарри, Молли? Как поживает мальчик?

Миссис Уизли нахмурилась и удивленно спросила:

— О чем вы, Альбус? Гарри? Гарри Поттер?

— Да, девочка моя, Гарри Поттер, — нетерпеливо кивнул Дамблдор. — Что с тобой? Я ведь просил вас с Артуром забрать мальчика от родственников в начале месяца!

Молли Уизли на миг застыла, будто кукла, а потом спокойно ответила:

— У Гарри Поттера все хорошо. Зачем бы нам забирать мальчика к себе? Он дома, с семьей. У него все хорошо.

Я нервно сглотнула, наблюдая за ведьмой и за реакцией директора на поведение Молли Уизли.

— О чем ты говоришь, девочка моя? — недовольно выпалил Альбус, не замечая стеклянного взгляда женщины. — Что значит, что у Поттера все хорошо? Причем здесь это? Я велел забрать мальчика сюда. Он должен был провести месяц здесь, проникнуться симпатией к вам с Артуром, познакомиться с Джинни до школы. А письма? Рональд писал Гарри письма?

Женщина неопределенно пожала плечами.

— Молли! — повысил голос директор, наконец заметив странность в поведении женщины.

Та вздрогнула, глянула на Альбуса чуть растерянно, а потом обычным тоном проворчала:

— Писал… Если бы! Пришлось угрозами загонять за стол, чтобы хоть пару строк чиркнул.

— И? — поторопил Дамблдор, внимательно следя за ведьмой. — Получал ответы?

— Какое там, — отмахнулась Молли. — Письма будто в пустоту улетали. А потом Стрелка пропала… Это наша сова. И мы больше не отправляли письма.

Дамблдор нахмурился, подергал себя за бороду и потянулся к чашке, но тут же отдернул руку и внимательнее присмотрелся к волшебнице.

— Так если пропала сова и ответа на письма не было, не стоило ли проверить, что с мальчиком? — спросил директор.

— С каким мальчиком? — переспросила миссис Уизли.

— С Гарри Поттером.

— У Гарри Поттера все хорошо, — уставившись в одну точку, сказала Молли.

«Черт! Как его там… Мордред! Это что там были за книжечки из Выручай-Комнаты, что Молли так приложило?! — похолодела я, осознав, что моя перестраховка обернулась чем-то не очень-то хорошим. — Надеюсь, это с ней не навсегда».

Лично мне Молли Уизли ничего не сделала. И я уж точно не хотела кому-то навредить, подсовывая те рунные цепочки под коврик в доме Дурслей.

«Стоп! А как там родственнички?!»

Едва не начав бегать под окнами Норы, я пропустила момент, когда Дамблдор вытянул из рукава волшебную палочку. К магам я обернулась в тот момент, когда старый волшебник попытался произнесли какое-то заклинание. Реакция у домохозяйки оказалась отличная. Она с ловкостью кошки ушла с линии удара и кошкой же зашипела на директора:

— Что вы делаете, Альбус?

— Все хорошо, девочка моя, успокойся, — как можно мягче произнес Дамблдор. — Мне просто кажется, что на тебе какие-то чары. Я сейчас провер…

Договорить ему миссис Уизли не позволила, как и не позволила довершить какой-то заковыристый взмах палочкой. Резко выкинув кисть вперед и будто вспоров воздух снизу вверх, ведьма наподдала директору воздушной волной в челюсть. Да так, что тот завалился назад вместе со стулом. Малиновая мантия задралась, обнажив синеватые старческие лодыжки.

— Молли… — прохрипел Альбус.

— Не нужно тыкать в меня волшебной палочкой, — зло прошипела миссис Уизли.

«О как! — потрясенная картиной, которую не ожидала хоть когда-нибудь увидеть, подумала я. — Молли Уизли вломила Дамблдору, и никакая старшая палочка не помогла!»

Обрадовалась я раньше времени. Альбус извернулся в своем непрезентабельном положении и запустил в женщину чем-то невербальным. А после вскочил с резвостью юноши, огляделся, прислушался, выждал с минуту, но шум снизу никого из детей Уизли не заинтересовал, и, приведя комнату в первоначальный вид, с раздражением прошипел:

— Прюэтт… Столько лет дома сидишь, а реакция на чужую палочку, вбитая Джереми, все такая же. Чтоб тебя…

Дальше Молли была осыпана ворохом заклинаний, и после каждого следующего директор раздражался все сильнее.

— Ничего. Ничего? Не может быть!

Прищурившись, волшебник попробовал еще какие-то чары, при этом пристально глядя миссис Уизли в глаза, но и это не принесло какого-то результата. Отряхнув мантию и огладив бороду, директор недовольно бросил:

— Обливэйт!

После этого Дамблдор вернулся за стол и утопил в чашке с чаем пять кусочков сахара, после чего зло забарабанил ложечкой. Молли пришла в себя через минуту, огляделась, пытаясь сообразить, зачем вынула из рукава палочку.

— Так есть джем или нет, девочка моя? — изобразив вежливый интерес, спросил Альбус. — Если нету, то не беспокойся. Печенья достаточно.

— Ах да… — на миг нахмурившись, миссис Уизли взмахом палочки призвала баночку с апельсиновым джемом из верхнего шкафчика. — Что-то я сегодня замоталась. День выдался суматошный.

— Понимаю-понимаю, — покивал Дамблдор. — Но это всего несколько дней, а потом дети уедут, и у тебя появится время, чтобы отдохнуть.

Женщина глянула на мага не без тени обиды.

— И дом совсем опустеет. Будем до самого Рождества куковать здесь с Артуром, как два старика.

— Глупости, — отмахнулся Дамблдор. — Время пролетит незаметно. А уж в школе я за детьми присмотрю.

— Только не как в прошлом году, Альбус, — попросила Молли.

* * *

Из Норы Дамблдор вышел спустя еще полчаса, дважды в разных вариациях выслушав сетования Молли по поводу безденежья и того, как сложно собирать в школу ораву детей. Я не сомневалась, что странное поведение Молли директор так просто не оставит и постарается выяснить причину, а потому осторожно последовала за волшебником, держась настолько близко, чтобы в случае чего ухватиться за пурпурную мантию. О том, что Дамблдор может заметить балласт при перемещении, подумала лишь в момент, когда вслед за стариком меня закрутило, протащило сквозь игольное ушко и выплюнуло в каких-то кустах.

«Идио-о-отка!» — только и могла сказать себе, падая на чей-то нестриженый газон и из этого положения наблюдая, как директор парой взмахов волшебной палочки преображает мантию в стильный красный костюм, красное пальто и золотистый шарф.

— Ладно, похоже, он ничего не заметил, — выдохнула после того, как Дамблдор в своем новом образе, напоминающем одновременно молодящегося рокера и Санту, вылез из кустов и отправился куда-то вниз по улочке.

Я поднялась, высунулась из кустов, осмотрелась и легко признала местность — директор, ожидаемо, рванул на Тисовую улицу. Нагнала я его только у дома №4 и подобралась поближе, не желая ничего пропустить.

На городок постепенно спускались сумерки, в окнах домов горел свет, но шторки всюду были задернуты. Местные кумушки и не догадывались, что пропускают историю, которую можно было бы вспоминать и обсуждать месяц, а то и больше!

Альбус нетерпеливо постучал в дверь, что-то бормоча себе под нос. Дверь открылась лишь через несколько минут, и от нетерпения директор едва не начал пританцовывать на пороге.

— Что вам?.. — начал было дядя Вернон, но, заметив внешний вид старика и волшебную палочку в руке, замолчал, а потом грозно велел: — Убирайтесь!

— Мистер Дурсль, ну зачем вы… так? — попытался было завести разговор Дамблдор, но дверь перед его носом весьма проворно захлопнулась и на повторный стук не открылась.

Тогда директор, не сомневаясь в своем праве, отпер преграду заклинанием и шагнул внутрь… Чтобы замереть на пороге и выйти из дома с расслабленной добродушной улыбкой.

— Всего доброго! — радостно сказал он, прежде чем закрыть дверь и направиться прочь, напевая себе под нос веселый мотивчик.

— Ого… — выдохнула я.

Но не успел старый волшебник дойти до тех кустов, в которые аппарировал, как его всего передернуло, встряхнуло, он ошалело обернулся и бросился опять к дому Дурслей.

История с проникновением в дом повторилась до мельчайших деталей. И вот Альбус снова шагает по Тисовой, улыбаясь своим мыслям. Чтобы снова вернуться к дому моих тети и дяди через минуту.

— Ну… спорт полезен, — хихикнула я после третьего захода, когда мимо пронесся всклокоченный директор. — Но в следующий раз всякие «интересные» книжки из Выручай-Комнаты буду брать и использовать только в очень крайнем случае.

— Мряу, — согласился кто-то рядом, и я подпрыгнула от неожиданности.

Здоровенный рыжий кот мазнул по ногам хвостом и уселся рядышком, с ленивым кошачьим любопытством наблюдая за метаниями директора.

— Мистер Лапка? — предположила я. — Вы меня видите? Ну да, бабушка говорила…

Прежней Поттер котики очень нравились. Особенно их гордый и независимый вид. Царственная осанка и вера в свою исключительность. Поттер хотелось быть такой же. Но она упорно не могла запомнить разницу между питомцами миссис Фигг, а я по книгам помнила всего одну кличку. Но, похоже, мне сегодня везло даже в таких мелочах, потому как котик махнул хвостом в неком подобии приветствия. Как король ручкой с балкона.

Директор, тем временем, сбегал до кустиков и обратно в шестой раз и остановился отдышаться.

— Крепкий мужик, — оценила я. — Легко с него слетает внушение. Миссис Уизли про меня и думать забыла. Как, вероятно, и ее муж.

В седьмой раз Альбус не стал ломиться в дверь, решил проникнуть через окно. Мистер Лапка недовольно дернул хвостом, но остался сидеть рядом со мной.

— Вы тут, кстати, сову не видели, уважаемый сэр? — вежливо спросила я, любуясь тощим задом директора в окне гостиной. — Старую такую. С письмом в клюве.

Мистер Лапка взглянул на меня с прищуром, а после картинно облизнулся и зевнул, мол, если и была тут какая-то сова, то не стоила даже упоминания, на один укус.

Тем временем из дома Дурслей раздался тетин вскрик, вопль дяди, а после раздался оглушительный взрыв. Я зажмурилась и отскочила спиной назад, едва не повалившись на газон.

Еще через несколько минут к дому прикатили две машины: полиции и скорой. Медики споро вывезли из дома Дурслей безвольное тело Дамблдора все в той же вырвиглазной одежде. Правда теперь алая рубашка и золотистый шарф пестрели какими-то темными точками. Руки директора свисали с каталки. Заметив, что палочки при старике нет, я тишком пробралась в дом и осмотрелась, пока тетя и дядя в истерических красках описывали события этого вечера.

Палочка нашлась в гостиной, прямо возле окна, через которое в дом лез директор. Забрав ее и полоски пергамента из-под коврика в прихожей, я с улыбочкой смылась с места преступления, на прощание помахав полукниззлу. Тот царственно моргнул и махнул хвостом.