Другая история компании с Большой Спасской (джен)

По Большой Спасской шла очень странная компания. Три прилично одетые девочки шагали рядом с тремя жуткого вида оборванцами. Их одежда явно принадлежала не им, у одного шрам на щеке, другому в какой-то драке подбили глаз.

— Вроде бы мы нормально подготовились, — проводил Женька взглядом молодую женщину в норковой шубке, которая явно раздумала ехать с ними в одном троллейбусе.

— С одной стороны меня это радует, — отозвался Олег. — А с другой не очень. Как бы не угодить в милицию. Пожалуй, я правильно решил до Тверской на троллейбусе добираться. В метро всё равно бы не пустили.

Когда друзья сели в троллейбус, вокруг тут же образовалось свободное пространство. А пассажиры начали тихо и не очень их обсуждать. Кто-то даже предположил, что они преступники. Поэтому друзья очень обрадовались, добравшись до нужной остановки. А от неё решили прогуляться пешком.

— Слушай, а Эдвард вообще-то дома? — вдруг посмотрел Олег на Тёмыча.

— Натульчик матери говорила, что Эдвард чаще всего вечерами в квартире сидит, — ответил тот. — Но можем для верности позвонить. Я телефон его наизусть выучил.

Олег решил перестраховаться и подошёл к автомату. Эдвард оказался дома.

— Удачно все складывается, — уже быстро шагал вперед Олег.

Вскоре они остановились у тяжелого дубового подъезда.

— Ну, вперед, — рванул на себя ручку двери Олег.

Но на их пути возникло препятствие в виде сердитой лифтёрши. Друзья тут же выскочили обратно на улицу. Нужно срочно придумать отвлекающий манёвр.

— Посмотрите туда, — указал Тёмыч в сторону стены дома. Там отирался большой рыжий клочкастый кот.

Замысел был простой и понятный. Ни одна лифтёрша не пропустит такое чудо в подъезд. А пока она будет занята, друзья успеют проникнуть на четвёртый этаж.

Таня принялась подзывать кота. Но он не обратил никакого внимания на её попытки.

— Все ясно. Бесплатно с ним не договориться, — покачал головой Олег.

Женька на другой стороне Тверской заметил гастроном и уже было рванул туда за сосисками, но Катя его вовремя остановила.

— Что? — удивлённо посмотрел он на неё.

— Да у тебя вид для гастронома не подходящий. Я сама сбегаю.

Вскоре друзья приманивали кота кусками колбасы. А ещё через некоторое время с торжествующим мяуканьем он был запущен в подъезд. Лифтёрша тут же кинулась на непрошенного гостя. Кот запетлял по подъезду. А друзья, выбрав момент, быстро добежали до лестницы, взлетели вверх и на втором этаже вызвали лифт.

На их звонок дверь квартиры номер восемь тут же распахнулась.

— Наташенька! — ринулся на лестницу Эдвард в халате. — Я прямо заждался… В-вы к-кто? — с ужасом посмотрел он на трёх жутких оборванцев.

— Дя-аденька! — заголосил Олег. — Мы бе-еженцы!

— Откуда? — будто от этого что-то зависело, решил уточнить Эдвард.

— Из Молдавии! — ляпнул Женька.

— Чечня! — крикнул одновременно Тёмыч в грязно-белобрысом парике.

— Из разных мест! — быстро начал спасать положение Олег.

Катя, Таня и Василиса, дожидавшиеся на пролёт ниже, тряслись от беззвучного смеха.

— А где вы живьёте? — задал беженцам новый вопрос Эдвард.

— В подвале, — на этот раз смог опередить остальных Олег.

— Какой адрес подвала? — почему-то заинтересовался внук Эмилии Карловны.

Пропустив мимо ушей этот вопрос, Олег попытался разжалобить Эдварда.

— У нас больна мать. Она в больнице, — подпустил он слезу в голос. — Для полного выздоровления нужны средства.

— Вы же вроде бы говорили, что каждый из разных мест, — выказал весьма неуместную память американец. — Чья тогда мать в больнице?

— У нас отцы разные, а мать одна.

— Я тороплюсь, у меня важная встреча. Это всё, что я могу вам дать.

Он протянул Тёмычу долларовую купюру и попытался захлопнуть дверь. Олег вдруг вскрикнул и согнулся с таким расчётом, чтобы дверь не смогла захлопнуться. Американец снова посмотрел на него с ужасом, а Тёмыч рванул в квартиру, вопя про «Скорую» и телефон.

— Телефон… Телефон… — совсем оторопел от такого натиска Эдвард.

— Не надо скорую, — пришёл в себя Олег и направился вглубь квартиры. — Этим я страдаю с детства. Нужны средства на операцию, — снова заныл «беженец».

— Постой-постой, то вы про мать говорили, а теперь, оказывается, операция нужна тебе.

— Нам всем нужна! — заявил Олег и начал чесаться. — Мы все жутко больные.

— Ну, ну, не горюй, — на всякий случай отошёл от него подальше Эдвард. — Дверь вот там.

Последнее уточнение было сделано совсем не случайно. Потому что разом выздоровевший «беженец», продолжая отчаянно чесаться, зачем-то направился дальше по коридору, совсем в другую от входа сторону.

— Дверь тут, — не решаясь к нему приблизиться, повторил Эдвард.

— У него, видно, опять с ушами беда, — вылетел в это время почему-то из ванной Тёмыч. — После припадка у него иногда полностью пропадает слух.

— Что ты там говоришь, Сулейман? — немедленно начал подыгрывать ему Олег. — А-а-а?! Ничего не слышно!

Тёмыч, копируя язык глухонемых, начал разъяснять Олегу пожелание хозяина квартиры.

А Эдвард в это время пытался не пропустить в квартиру грязного подростка в папахе.

— Там мои братья! — воинственно заколотил себя в грудь Женька. — Горная дружба. Горный орёл! Кровная месть! Пусти, дяденька!

— Перетолчёшься, — явно уже обретал понемногу самообладание американец.

Женька, подогретый сопротивлением американца, напирал все сильней. На него нашло затмение. Теперь он действительно ощущал себя беженцем.

— Злой чечен ползет на берег, точит свой кинжал! — исторг он вдруг вопль и предпринял новый штурм входной двери.

Эдвард от неожиданности отступил на шаг. Враг тут же воспользовался преимуществом. И с победным кличем прорвал оборону.

Но, как известно, побед на войне без потерь никогда не бывает. Подтвердив сию непреложную истину, Женька во время прорыва утратил папаху басмача.

Но в этот раз потеря ускорила победу. Папаха упала позади Эдварда и тот, пытаясь догнать Женьку, поскользнулся на ней. Падая, американец скулой зацепил угол изящной полочки.

Друзья, выйдя из оцепенения, ринулись из квартиры. Вскоре вся орава неслась вниз по лестнице.

— Лифтёршу берём на прорыв. Только темпа не сбавлять, — скомандовал Олег.

Добежав до первого этажа, друзья выбежали на улицу и скрылись из вида.

— Цыгане, — летел им вслед вопль лифтёрши.