Две сироты (гет)

Гермионе впервые за долгое время сделалось легче. Предложение поехать в Америку оказалось неожиданным и очень её удивило. В первую минуту ей казалось, что это шутка и вскоре в доме появится сам Альбус Дамблдор, Корнелиус Фадж и ещё какие-нибудь важные персоны. Появятся и объявят, что всё под контролем, нападавшие дементоры были заколдованы и посланы Волан-де-Мортом, их обезвредили. Но никто не появился. Сириус говорил вещи, которые терзали её саму, а потому вдруг накрыл их с Гарри ладони своей и заверил, что позаботится о ней. Сказать, что Гермиона была тронута, значило ничего не сказать. Сириус ей был совершенно чужой человек, в отличие даже от Гарри, от чьего долгого взгляда или прикосновений начинало быстрее биться сердце, но от его слов она ощутила некоторую душевную теплоту. Казалось, что не так давно, какие-то годы назад, родной отец вот так же успокаивал её и говорил, что он от неё не откажется только потому, что с Гермионой творится что-то странное. Это потом пришла профессор МакГонагалл и всё объяснила, а до того всякое бывало, в том числе слёзы, обращения к Богу и какие-то поездки и встречи, которые родители совершали, обеспокоившись за здоровье дочери.

Этой ночью Гермиона лежала в кровати, обнимая сразу двух пушистых кошек, и ни о чём не беспокоилась. В доме на Гриммо было спокойно и тихо. Она закрыла глаза и подумала о Гарри. О том, как он снова её защитил. Скоро они уедут в Америку и больше не будут опасаться за свои жизни. Это Сириус подарил им надежду на прекрасное будущее. Будь мама с папой живы, они бы поступили так же — увезли бы Гермиону подальше от Волан-де-Морта, его приспешников и сотрудников Министерства, не желающих ничего с этим делать.

Кто-то из кошек мурлыкал, Гермиона мечтательно улыбнулась, разогревшись под одеялом, и вскоре уснула. Утром Сириус и Гарри ждали её на кухне, и она очень удивилась, обнаружив у своей тарелки волшебную палочку.

— Кикимер может быть незаметным, когда хочет, — сказал Сириус. — И да, в этом доме можете применять магию сколько угодно, только не взорвите его, пожалуйста, пока меня нет.

После завтрака он изменил свой внешний вид и ушёл по делам. Им с Гарри он наказал сидеть дома. Это было, конечно, нетрудно, но крайне непривычно после жизни в доме Дурслей. Кикимер аж зашипел и стал размахиваться мокрой тряпкой, когда Гермиона захотела помочь ему с грязной посудой.

— Кикимеру не нужна помощь гря… гостьи. Кикимер в состоянии выполнять свои обязанности, — мрачно твердил он.

— Пойдём лучше в гостиной что-нибудь интересное поищем, — предложил Гарри и взял её за руку.

Гермиона, конечно, надеялась добраться до книг, стоявших на полках покосившегося шкафа у стены. Но те оказались не так просты, как могло бы показаться на первый взгляд. Одна книга зашипела, стоило её только открыть, у обложки другой вдруг выросли зубы и пытались поймать пальцы читательницы, а третья книга и вовсе начала извергать из себя пыль.

— Похоже, они каким-то образом заколдованы, — заметила Гермиона и побыстрее вернула книгу на полку.

Гарри в это время сидел на диване и изучал свежий выпуск газеты, принесённый Буклей, и никак не отреагировал на её слова.

— Всё в порядке? — спросила его Гермиона, повернувшись, и заметила, что он почему-то застыл. — Гарри?

Она приблизилась и непроизвольно охнула, прочитав заголовок статьи, которая так сильно привлекла его внимание.

НАПАДЕНИЕ ДЕМЕНТОРОВ ПОСРЕДИ БЕЛОГО ДНЯ

Чуть ниже шёл текст и колдография, где было видно, как на светлом небе мелькнули характерные тени. Но Гарри, как и Гермиону, поразило, конечно же, не это. До того, как прибыли сотрудники Министерства, а с ними и журналист, сделавший колдографию, шесть человек лишились своих душ, а среди них оказались Дадли и миссис Фигг.

Гарри повернул голову, и в ту же минуту Гермиона опустилась рядом и вцепилась обеими руками в его ладонь.

— Гарри, это не твоя вина — ты не мог ничего сделать! — взволнованно сказала она. — Подумай сам, как бы мы спаслись, если бы не Кикимер? Мы бы даже убежать не успели — дементоры ведь так быстро летают, они бы нас настигли!

— Да, но… — неуверенно согласился Гарри и глубоко вздохнул: — Тебе не кажется странным, что они вдруг возникли в Литтл-Уингинге? В смысле, что они появились и напали именно на нас? Вдруг это… происки Волан-де-Морта? Он ведь сильный маг, он мог их как-то… призвать, заколдовать.

Из-за его слов пришла очередь Гермионы растеряться и почувствовать, как по спине пробежали мурашки. Прошедший день выдался крайне тяжёлым, и она не успела всё обдумать. Глядя на Гарри, ей снова сделалось не по себе — даже если бы у неё была в руке волшебная палочка, разве бы она смогла прогнать дементоров? Точно нет.

— Возможно, — огорчённо подтвердила Гермиона и выпустила его ладонь из своих рук.

— Выходит, Сириус прав — у Волан-де-Морта слишком много союзников, чтобы мы смогли его одолеть, — хмуро подметил Гарри, а ей вдруг захотелось найти себе хоть какое-нибудь дело, чтобы только не думать о собственной беспомощности и бесполезности.

На глаза Гермионы попался старинный рояль, и она отправилась к нему, подумала стереть пыль и открыть крышку. Вдруг удастся вспомнить, чему её когда-то учила бабушка, желавшая отдать внучку в музыкальную школу. Гермиона открыла крышку и опечалилась ещё больше — половина клавиш рояля оказалась переломана.

— Репаро, — тихо сказала она, направив палочку на них.

Клавиши дружно дёрнулись, издав стон, от которого чуть не заложило уши, и поникли.

— Мерлин, что ты делаешь? — удивился Гарри, подскочив с дивана, и направился к ней.

— Да вот… думала починить, — ответила Гермиона, подняв на него взгляд.

В ярко-зелёных глазах друга, обращённых к ней, сквозили недоумение и беспокойство. А ведь он обычно не отступал перед трудностями и не боялся признаться ей в слабости, как уже было во время их приключений на первом курсе или же участия в проклятом Турнире. Гермиона засмотрелась в его глаза и почувствовала, как отчаянно забилось её сердце. Она снова разомкнула губы:

— Гарри, а ты можешь… помочь мне кое с чем?

— Эм… наверное, а с чем?

Гермиона поднялась с сидения, и расстояние между ними значительно сократилось.

— Ты можешь научить меня вызывать Патронус?

Гарри раскрыл рот, но почему-то не сразу ответил.

— Я помню, ты объяснял мне… тогда, у озера в прошлом году… я запаниковала и не запомнила… там вроде сосредоточиться на чём-то нужно, верно? — немного заволновавшись, прибавила Гермиона. — Ты можешь сейчас мне объяснить? У нас же пока есть свободное время, мы могли бы… позаниматься. Если ты не против, конечно.

* * *

Для Гарри, привыкшего к тому, что он не делал особых успехов в большей части учебных предметов, просьба Гермионы оказалась неожиданной. Он чуть было глупо не спросил, зачем ей учиться призывать Патронуса, но вовремя сомкнул губы. Дементоры её, безусловно, взбудоражили. Особенно теперь, когда она потеряла родителей и стала невероятно уязвима. К тому же ночной разговор с Сириусом тоже оказал на Гарри немалое влияние. Получается, он сильнее, он в какой-то степени отвечает за Гермиону, по крайней мере, за её безопасность. Может, она и сама говорила ему что-то такое на первом курсе и немного позже, но сейчас Гарри не просто это услышал. Он это почувствовал, и его сердце сильно-сильно забилось в груди. Крайне важный ему человек нуждался в его помощи.

— Да, я… я, конечно же, тебе помогу, — после заминки ответил Гарри, облизав пересохшие губы, и заметил, что Гермиона улыбнулась. — Пойдём… в коридор, потренируемся там.

В коридоре, конечно же, возникло серьёзное затруднение. Совсем не потому, что Гермиона не так произносила заклинание или неправильно махала палочкой. Проблема находилась куда глубже, и Гарри, стоявший от подруги в каком-то шаге, плохо себе представлял, как к ней подступиться.

— А на чём ты… сосредоточилась? — спросил он после очередной и безуспешной попытки Гермионы выпустить с кончика палочки хотя бы светлый лучик.

— На чём-то хорошем... ты же сам так сказал, — хмурясь, ответила она, но не так, чтобы уверенно.

— А что-то «хорошее» — это…

— Знаешь, я, по-моему, уловила суть и… и устала, давай мы завтра позанимаемся, ладно? Спасибо тебе, что помог мне разобраться! Правда, Гарри, большое спасибо!

Они не договорили, потому как Гермиона вдруг торопливо ушла в свою спальню и закрыла дверь, даже Живоглот мурлыкал в коридоре, а потом, словно жидкость, кое-как просунул голову в щёлку и, поднапрягшись, «просочился» в комнату. Пару раз Гарри казалось, словно он всё ещё слышит очень тихое «Экспекто Патронум» из-за двери, но, стоило ему только приблизиться, как за той сделалось невероятно тихо. К вечеру вернулся Сириус, и они все вместе ужинали на кухне. Гарри украдкой посматривал на Гермиону, но она упорно смотрела в тарелку.

— Мне кажется или Гермиона чем-то расстроена? — задержав его на кухне, тихо спросил Сириус.

Гарри нахмурился ещё больше: выходит, ему не показалось. О чём «хорошем» может думать Гермиона, как ни о родителях? Мысли об их потере не дают ей продвинуться в призыве Патронуса. Гарри понимал её чувства, но не знал, как её поддержать. Ему так жутко хотелось ей помочь, как-то порадовать, позаботиться, а даже обучение тому, чем он неплохо владел, сделало только хуже. Гарри повесил голову и признался крёстному в собственном бессилии.

— И поэтому ты решил, что будет лучше, если она немного поплачет за дверью и откажется от идеи научиться защищаться хотя бы от дементоров? — помолчав, уточнил тот.

— Что-о?! — поразился Гарри. — Нет, я…

— Или, может, ты считаешь, что она бездарная?

— Да нет же! Гермиона очень талантливая и умная, она…

— Тогда я не понимаю, почему ты всё ещё стоишь здесь и оправдываешься вместо того, чтобы сказать «Я сам разберусь!» и бежать за ней. Может, ты не знаешь, каким заклинанием дверь открывать? Или стесняешься обнять Гермиону и предложить вместе отыскать воспоминание, не омрачённое болью от потери?

— Нет, я…

Гарри внезапно застыл, ощутив, как дико заколотилось сердце. Сириус его и пальцем не тронул, но ощущение было такое, как будто отвесил оплеуху.

— Я сам разберусь! — ответил он и бросился из кухни в коридор.

* * *

Гарри и Гермиона занимались обучением, и это было даже хорошо: Сириусу не приходилось думать, как бы их развлечь. Похоже, они и сами неплохо проводили время — что-то обсуждали, размахивали палочками в коридоре, прибегали на кухню, задавали разные вопросы и снова погружались в свои занятия. Со своей стороны Сириус снял для них «защиту» с некоторых книг и предупредил читать их с осторожностью.

— Они ещё от моей прабабушки сохранились, мало ли какая гадость там может быть написана, — сказал он в гостиной.

— Зря ты их расколдовал, — заметил Гарри, с тоской посматривая на Гермиону, занявшую диван и с блеском в глазах погрузившуюся в чтение.

— Я всё слышу! — не отрываясь от книги, заметила она.

Сириус невольно усмехнулся и похлопал Гарри по плечу.

— Пойдём на кухню, я там где-то коробку с шахматами находил… поиграем хоть немного, что ли.

Они жили вместе всего несколько дней, но и этого хватило, чтобы ощутить приятную перемену. С Гарри и Гермионой в доме Блэков стало намного уютнее и веселее. Живое общение было прекраснее повторяющихся размышлений о будущем и созерцания мрачных стен. Сириус обучил подростков некоторым заклинаниям для маскировки и тщательным образом проинструктировал насчёт прибытия в Америку.

— Портал сработает в полночь. Мы должны очутиться здесь, близ залива Куинси, — говорил он после ужина и тыкал пальцем в карту, разложенную на столе, — набрасываем на себя чары и вот этим маршрутом движемся к городу.

— Думаешь, нас там могут отследить из-за портала и поймать? — обеспокоенно спросила Гермиона.

— Надеюсь, что нет, милая. Но мало ли какие там порядки у местных мракоборцев... Давайте не будем с ними встречаться сразу же по прибытии и выяснять это.

Сириус поручил им собрать необходимые вещи и всё, кроме клетки с совой и кошек, было сложено в его вместительный рюкзак. Животных было решено брать с собой в последнюю очередь. В пятницу, день, когда была назначена встреча с мастером, Сириус снова изменил внешность и отправился в Лютный переулок за порталом.

* * *

Гермионе было приятно и вместе с этим неловко. Гарри уже во второй раз за это лето врывался в её спальню. В первый раз через окно, во второй — при помощи Алохоморы. Он стал прям как рыцарь, решивший вызволить её из заточения.

— Я же сказал, что не оставлю тебя! Прошу, поговори со мной…

Гарри снова её обнимал, и Гермиона, тронутая его поддержкой, утирала слёзы. Ей было трудно найти хорошее воспоминание, но благодаря участию друга оно вдруг возникло в голове само собой. В пятницу днём с её палочки впервые сорвался не просто светлый лучик, а целая вспышка, не успевшая обратиться во что-то определённое.

— Здорово! У тебя получается всё лучше! — восхищался Гарри. — Подожди, а о чём ты думала?

— Ну... о твоём дне рождения, — неуверенно призналась Гермиона и почувствовала, как горячая кровь приливает к щекам. — Хороший ведь был день, правда? — прибавила она, краснея ещё больше.

В тот день Гарри тоже не сводил с неё взгляд и улыбался, а потом он впервые поцеловал её в щёку и взял за руку. Сейчас Гарри застыл, почему-то начав краснеть, и Гермиона отвела взгляд. Ей показалось, что она зря призналась и напомнила ему о том дне. Это было так наивно и глупо, только маленькие девочки… Её взгляд уловил движение его ботинка, и Гермиона сбилась с мысли.

Гарри снова шагнул к ней. Она подняла глаза и невольно замерла, словно пронзённая взглядом изумрудных глаз, как убийственным заклятием. Гарри оказался невероятно близко, и она не понимала, почему он так странно на неё смотрит и молчит. Может, она действительно сморозила глупость?

Он вдруг поднял руку, и она тихо охнула, ощутив прикосновение его шершавых пальцев к своей щеке.

— Да… очень… хороший… был день, — хрипло произнёс Гарри, смотря на неё, как загипнотизированный, и наклонил голову.

Счёт времени потерялся в тот же момент, как их губы соприкоснулись. Гермиона невольно прикрыла веки и поддалась захлестнувшим её ощущениям. Восторгу, радости, теплу, любви, переполнившим всё её существо. Она отвечала губам Гарри и ощущала лёгкую дрожь, когда его рука осторожно двинулась от её щеки к шее. Поцелуй прервался, и их глаза ненадолго встретились. Говорить было бессмысленно. Гермиона ответила на вопрос в глазах Гарри тем, что сама потянулась к нему. Их губы снова слились в поцелуе, и она наконец расслабила плечи, ощутив себя в объятиях самого близкого и важного ей человека.

Гермиона понятия не имела, сколько времени они с Гарри целовались в коридоре, открыв свои чувства, прежде чем явился Сириус с металлическим тазиком и заявил, что это портал. Они непроизвольно усмехнулись, но, к их счастью, он так беспокоился о деле, что ничего подозрительного за ними не заметил и велел проверить, все ли вещи собраны. Ближе к полуночи Гарри усадил Буклю в клетку, а Гермиона наделала дырки в картонной коробке, найденной на чердаке, и разместила там Живоглота со Снежинкой.

— Милые, ну потерпите немного, пожалуйста, — умоляла она их в спальне и кое-как закрыла. — Это ненадолго, я обещаю.

Кошки в коробке протяжно мяукали, выражая недовольство, но больше не вырывались. Гермиона спустилась с коробкой на кухню и застала там Гарри с Сириусом.

— Не понял, — на ходу сказал последний, забрал от Гермионы коробку и разместил её в рюкзаке. — Как это — «ударимся о кухонный шкаф»?

— Ну, когда твой портал заработает, — объяснял ему Гарри, — мы же… оторвёмся от пола и закружимся в воздухе, а тут столько всего наставлено…

— А-а, понял, — оборвал его Сириус и отмахнулся. — Этот портал так не работает, — возразил он и переставил металлический тазик со стола на пол. — Когда придёт час, у нас будет не больше двадцати секунд, чтобы поочередно или дружно ступить в него и исчезнуть. Кикимер! Эй, бездельник, где тебя носит? — громко прибавил он, сверившись с наручными часами.

Гермиона с трудом удержалась, чтобы не сказать ему, что домовой эльф и так в последнее время ходит крайне мрачный. Должно быть, очень устаёт из-за такого количества людей в доме, для которых нужно готовить.

— Кикимер чувствует присутствие соглядатая поблизости, — сказал домовик, войдя на кухню с тесаком в руке.

— Ты его уже который день чувствуешь, заканчивай или навсегда останешься один в этих стенах, — возразил ему Сириус.

— Кикимер не позволит соглядатаю приблизиться, — продолжал своё домовик, посматривая по сторонам с таким подозрением, как будто из ниоткуда мог вдруг появиться ещё один волшебник. — Кикимер который день держит всё под контролем…

Гермиона хотела его поддержать и сказать, что даже Букля в последнее время вела себя подозрительно — то и дело начинала по вечерам ухать в спальне, садилась на Гарри и будила его. Возможно, в доме и впрямь ощущалось что-то необычное… вроде прилива магии… что-то, что могли улавливать только животные и домовик. Она едва открыла рот, как тазик на полу ожил.

Время пришло. Тазик закачался и заметно расширился. Его дно вспыхнуло и засияло ярко-жёлтым светом, как будто бы под полом вдруг появилось солнце, чьи лучи никак не могли пробиться через преграду.

— Вперёд! — скомандовал Сириус.

Гермиона видела взволнованное лицо Гарри, взявшего её за руку, и первой поставила ногу на дно тазика. В ту же минуту она услышала грозный голос Кикимера.

— Убирайся прочь, бездомная тварь!

— Нет! Добби не позволит заманить Гарри Поттера в ловушку! Добби лучше умрёт, чем это допустит!

За её спиной послышался шум. Гермиона не успела повернуть голову. Ладонь Гарри выскользнула из её пальцев, а она сама провалилась сквозь тёплый яркий свет на холодный берег.

— Не-е-ет! Гарри! Сириус!..

Она беспомощно оглянулась по сторонам, но оказалась на берегу совершенно одна. Разница во времени составляла порядка пяти часов. Если на Гриммо стояла полночь, то здесь солнце не так давно скрылось за горизонтом, и его блеклый свет ещё виделся вдали.

— Вернитесь… прошу вас, — дрожа, произнесла Гермиона, слыша лишь безжалостный шум наползающих на берег волн.

* * *

Сириус и сам не понял, откуда вдруг взялся другой домовик. Однако Кикимер оказался проворней — он успел взмахнуть тесаком и не дать тому приблизиться к Гарри.

— Добби?! Что ты творишь?! — воскликнул последний.

— Добби спасает Гарри Поттера! — объявил тот и щёлкнул пальцами, отчего кухонный стол упал на Кикимера.

Вероятно, «соглядатай» ждал удобного момента и хотел схватить Гарри, но Сириус взмахнул палочкой и странного домовика отбросило в сторону.

— Гарри, вперёд! Время уходит! — закричал он, схватив рюкзак со стола, и всучил тот крестнику.

— Но Добби… — возразил было Гарри, и Сириус сам в ту же минуту отлетел в сторону и ударился о стену. — Добби, не-е-ет! Не делай ему больно!

— Сэр Гарри Поттер не понимает, что говорит! Добби убедился в обмане и пришёл его спасти!

Удар вышел неслабым. Сириус лежал на полу и видел, что тазик снова закачался. Время истекало. Остались считаные секунды. Ему хотелось закричать, но от удара дух вышибло и голос пропал. Чуть впереди стоял Гарри и тот самый домовик Добби. Сириус не мог медлить, он напрягся из последних сил и вскочил на ноги. Толкнул Гарри к тазику и увидел, как исказилось в страхе лицо домовика.

— Си-и-и-ириус!!! — закричал Гарри и исчез вместе с рюкзаком, словно провалившись в бездну.

Тазик качнулся в последний раз, и свет в нём померк. Сириус ощутил, как что-то впилось в его ногу, и сам вдруг исчез с кухни. Новый удар вышел не таким сильным, и он очутился на холодном полу.

— Добби не успел спасти Гарри Поттера! Добби очень плохой! Добби вас подвёл, профессор! — верещал рядом домовик и бился головой о стул. — Добби так виноват! Добби очень осторожничал и медлил! Добби заслуживает наказания! Добби привёл того, кто знает, где Гарри Поттер!

Сириус оторвал голову от пола и понял, что оказался в кабинете Дамблдора. Тот сидел за столом и печально смотрел на него.

— Что же ты наделал, Сириус?

— То, что должен был, — дерзко ответил последний. — Теперь Гарри в безопасности! Подальше от всех вас!

Директор вздохнул и поднялся из-за стола. Он попросил Добби успокоиться и внимательно его выслушал.

— Полно, Добби, ты ни в чём не виноват, пожалуйста, позови сюда Северуса. Думаю, он поможет нам установить, куда же делся Гарри.

Добби исчез, и Сириус понял, что оказался в ловушке. Похоже, Дамблдор решил напоить его сывороткой правды и всё выяснить. Волшебной палочки, как назло, не было в руке, а попытка сбежать от столь могущественного волшебника не имела смысла. Через какие-то минуты в кабинете появился Снейп.

— Блэк, — презрительно произнёс он и выслушал директора. — Конечно же у меня есть в запасах то, что вам нужно, сэр. Дайте мне пару минут.

Он двинулся к двери, и в ту же минуту раздался ещё один хлопок.

— Смерть предателю рода! — закричал Кикимер и бросил тесак в Добби.

Снейп и Дамблдор одновременно взмахнули палочками — два сильнейших оглушающих заклятия ударили в Кикимера и навсегда остановили его сердце.

— Что такое? Что у вас здесь происходит?

В кабинет вбежала профессор МакГонагалл, охнула и приложила ладонь к груди, увидев двух мёртвых домовиков. Сириус воспользовался общим замешательством и напал на Снейпа. Вцепился обеими руками в его палочку и двинул ему что есть силы лбом в лицо.

— Остановитесь! — закричала МакГонагалл, направив на него волшебную палочку.

— Сириус, довольно! — грозно произнёс с другой стороны Дамблдор.

Из Хогвартса невозможно было трансгрессировать, а сражаться с двумя умелыми профессорами стал бы только самонадеянный глупец. Сириус прикрылся ошеломлённым Снейпом и отступил к стене.

— Можете хоть поцеловать меня в зад, но вам никогда не найти Гарри! — объявил он и направил отобранную волшебную палочку на собственный висок. — Обливиэйт Максима!