Падение вверх (гет)

Гарри Поттер искренне верил, что в Хогвартсе возможно что-то скрыть, Генриетта Поттер знала наверняка, что в школе нельзя и шагу ступить без пристального внимания. За студентами и преподавателями следили как живые, так и нарисованные люди, чары и даже животные. Тот, кто верил в приватность, очень сильно заблуждался.

Генри было обидно признавать, но Гарри оказался доверчивым дурачком. Прогулки по ночам? Визиты в разные части замка? Библиотеку? Варка оборотного в туалете? Тайная комната? Выручай-Комната? Занятия ОД? Посиделки у камина в факультетской гостиной? Поход в Хогсмид через тайный ход? У каждого момента был свидетель, а то и толпа свидетелей. И Дамблдор, если не знал обо всем, то в любой момент времени мог спросить портреты, проверить чары, пригласить к себе соглядатаев и составить полное представление о случившемся. И выходило, что о том, кто на самом деле нападал на учеников в 40-е и на втором году обучения Гарри, легко было узнать. Расположение Тайной комнаты тайной не являлось. И без труда можно было доказать, что Гарри не бросал свое имя в Кубок Огня. Но никто не прекратил травлю Поттера ни на втором, ни на четвертом курсах. Никто не заступился за Хагрида. Никто не уличил истинных виновников всевозможных проступков. Зачем? Кого волнует душевное состояние одного мальчишки, пусть он хоть тысячу раз герой и знаменитость? Кому есть дело до великана, которого без суда и следствия кинули в Азкабан? И зачем свершать правосудие, когда сохранение факта осведомленности важнее?

Зная все это, Генри не пыталась читать привезенные книги даже за задернутым пологом собственной кровати, не говоря о гостиной факультета или Библиотеке. С момента возвращения за девушкой уж как-то слишком пристально присматривали сокурсницы, а малышня просто ходила хвостиком в неучебное время. В Библиотеке был шанс наткнуться на Малфоя, Паркинсон или Грейнджер, а в теплицах, несмотря на Турнир, почти каждый день бывал Лонгботтом, следом за которым приволакивались младшие Уизли. Если бы у Рие был шанс проникнуть в Выручай-Комнату или Тайную комнату, миновав портреты, девушка обязательно воспользовалась шансом спрятаться в этих укрытиях. Там уж точно наблюдателей не было. Но всюду имелись портреты, мимо которых так просто не пройдешь.

Как итог — книги пролежали в зачарованном от взлома кофре на дне чемодана до середины декабря. Рие даже сквозным зеркалом ни разу не воспользовалась, оставив артефакт на самый крайний случай.

* * *

— Поттер, какого цвета у тебя будет платье? — отвлекая девушку от выполнения домашнего задания по Зельям, спросила Панси.

Рие недоуменно уставилась на слизеринку, все еще пребывая мыслями в таблице совместимости.

— Что?

— Какого цвета у тебя платье? — повторила Паркинсон нетерпеливо. — Говори скорее. Драко сейчас вернется, он ушел за книгой в раздел гербологии. Ну?

Генри все еще недоуменно таращилась на брюнетку.

— Только не говори, что у тебя нет платья, и ты его еще не заказала! — громким шепотом возмутилась Панси.

Генри скривилась и вернулась к написанию эссе.

— Зачем тебе знать цвет платья? — спросила она, перечитав последнее незаконченное предложение.

— Затем, что сегодня вечером Драко собирается отправить своей матери сообщение о том, как должен выглядеть его костюм для Святочного бала. И выйдет идеально, если ваши наряды будут сочетаться.

Рие снова скривилась и заметила:

— Я согласилась только пойти с Малфоем. Ничего более. Мой наряд, его цвет…

Договорить Поттер не успела.

— Что обсуждаете? — на стул рядом с Панси упал высокий темноволосый и желтоглазый мальчишка.

— Привет, — расплылась в счастливой улыбке Паркинсон. — Тебя отпустили?

— Да, мы успели и позаниматься, и немного потренироваться, — улыбнулся девушке парень.

Рие наблюдала за ними из-под ресниц. Ей сложно было поверить, что сидящий напротив улыбчивый обаятельный парень — старший сын Беллы Лестрейндж.

Корвин очень походил на Блэков. Высокий, красивый, с буйной гривой темных кудрей. Лишь глазами юноша пошел в семью отцов. Но на этом сходство заканчивалось. Паренек был милым, добрым и открытым.

«Ты не знаешь здешнюю Беллу, — всякий раз напоминала себе Рие. — Ты ее даже ни разу не видела. Может она тут… другая. Кричер ведь говорил».

Сложно было в это поверить, но Генри старалась.

— Пытаюсь выведать, что Поттер собирается надеть на бал, — ответила Панси.

— И никак? — догадался Корвин. — Ничего удивительного. Блэковская порода.

— Я не Блэк, — напомнила Рие.

Напоминала она об этом почти при каждой встрече с этим парнем, но Лестрейндж упорно игнорировал замечания девушки, звал родственницей, хотя единственным его реальным родственником в Хогвартсе был Малфой, и уже четырежды позвал в гости на остаток зимних каникул.

В этой реальности все желающие могли отправиться домой через день после Святочного бала. Остаться были обязаны разве что участники Турнира.

— А ведешь себя как Блэк, — ухмыльнулся Корвин. — Упертая, как моя мать. Приезжай к нам на каникулах. Мама очень хотела тебя повидать.

— Пятый раз, — шепнула себе под нос Рие.

— Что? — переспросил Лестрейндж.

— Это был пятый раз, когда ты зовешь меня в гости.

— И надо позвать еще семь раз, чтобы ты согласилась? — весело предположил Корвин.

Поттер возмущенно воззрилась на парня, но, заметив идущего к их столу Малфоя, снова уткнулась в книги.

— Так что? Отвечай, — гнула свою линию Панси.

— Кто что и кому должен ответить? — неодобрительно покосившись на Корвина, занявшего его место, спросил Драко и принялся передвигать свои вещи к свободному краю стола. Рие очень хотелось сунуть на стул рядом с собой сумку, чтобы Малфой не мог сесть рядом с ней, но она сдержалась. Это было слишком по-детски.

— Ну… — Панси кашлянула.

— Моя любимая пыталась выяснить цвет платья нашей Поттер, а я все убеждаю Генри поехать к нам на каникулы, — проболтался Корвин.

Драко на секунду замер с чернильницей в руке, а потом взглянул на Рие и сказал:

— Платье будет зеленым, под цвет глаз, а на каникулы Генри поедет к нам.

Панси открыла рот, глядя на приятеля, Корвин чему-то хмыкнул. Рие же хмуро уставилась на Малфоя и прошипела:

— Что?

— Платье…

— Это я услышала, — перебила Поттер. — Что это вообще такое? Платье? Каникулы? Что за приказной тон? Я тебе кто?

Тут уже опешили все слизеринцы, а у Малфоя было очень сложное лицо, будто он одновременно удивлен и рад внезапной вспышке Генриетты.

— Я просто хочу сказать, что раз уж зову тебя на бал, то собираюсь оплатить наряд, — кашлянув, пояснил блондин. — А каникулы… Почему бы тебе не приехать к нам?

Рие бросила на Драко хмурый взгляд, поднялась и стала сбрасывать вещи в сумку.

— Покупай что хочешь, не факт, что я это надену и вообще явлюсь, — процедила она. — Я изначально не хотела идти на какой-то там бал и уж точно не позволю собой командовать. А по поводу каникул… Что я забыла дома хоть у одного из вас? Мы даже не друзья.

Свернув в трубку недописанное эссе, девушка сунула его в сумку и направилась к выходу.

— Эй, Поттер! — придя в себя, окликнул Драко и вскочил.

— Ого, — оценил Корвин. — Первый раз ее такой вижу. Мне казалось, Генри — милая тихоня.

— Да она такой и была, — ответила ему Панси, наблюдая за тем, как Малфой вслед за Рие покидает Библиотеку, позабыв про свои вещи. — Тихая, милая, покладистая. А у нее, оказывается, характер есть!

* * *

— Заходи, — велел Северус, открыв дверь Драко.

Малфой хотел поздороваться, но крестный развернулся и стремительной походкой умчался куда-то вглубь своих комнат. Драко пожал плечами, захлопнул дверь и прошел к дивану у камина. Несколько минут из-за двери в кабинет раздавался грохот и лязг, а потом старший маг вышел обратно в гостиную с каким-то тканевым кульком и бутылкой огневиски. Кулек он бросил на столик, а сам расположился в кресле напротив Драко, наполнив бокал янтарной жидкостью на две трети.

— Ого, — оценил подросток. — Это что же случилось?

— Тетка твоя случилась, — прошипел Северус Принц, делая большой глоток.

Драко озадаченно моргнул и осторожно уточнил:

— Произошло что-то плохое?

— А родители тебя не предупредили?

Малфой отрицательно мотнул головой.

— Они решили, что нужно подключить других к поискам…

Драко вздрогнул.

— Они рассказали Беллатрисе?!

— Да, додумались, — прошипел лорд Принц.

— О… Мерлин, — выдохнул Драко и на миг спрятал лицо в ладонях. — И что? Что произошло?

— На наше счастье эта Лестрейндж вовсе не безумная Белла, — сделав еще глоток, уже спокойнее произнес Северус. — Она сразу не очень поверила, но была готова к диалогу, так что твои родители показали ей наши воспоминания.

Драко ничего не сказал, ожидая продолжения.

— Я не видел этого. Меня пригласили лишь на следующий день после их разговора. Сегодня.

— Лишь через день? — удивился Малфой, знавший, какой нетерпеливой может быть тетя Белла.

— У твоей тетки случилась истерика, — хмуро произнес зельевар. — Она несколько раз пересмотрела воспоминания, не веря, что могла превратиться в ту версию себя. Представь себе, но у нее тряслись руки, когда она раз за разом переспрашивала обо всем, что видела. Если бы она не родила месяц назад, то на нервной почве роды у нее начались бы еще вчера.

Драко немного подумал и ответил:

— Я знал, что эта Беллатриса другая, но настолько…

— Больше всего ее потрясло то, что в войну втянули детей. Ей было тяжело принять и все остальное, но участие детей стало наибольшим шоком, — сказал Принц. — Ей потребовалось время, чтобы переварить увиденное.

— И?

— Твои родители не стали бы затевать этот разговор, если бы не были уверены в выборе Беллатрисы, — признал Северус. — И их ожидания оправдались. Белла не допускает и мысли о возвращении Лорда. Более того, она знает, где один из крестражей.

Драко выдохнул с облегчением.

— Тогда в чем проблема? — спросил юноша, наблюдая за тем, как крестный хмуро глотает алкоголь, будто простой чай.

— Она требует привезти ей Поттер, — ответил Северус. — Очень настойчиво. Даже заявила, что если мы не уговорим девчонку, она сама явится в Хогвартс или же будет штурмовать Министерство для выяснения адреса родственников Поттер.

Теперь Малфой понимал нервозность крестного. Свою тетку он знал очень хорошо, та не остановится, пока не получит желаемое.

— На самом деле я пригласил Генри к себе, — сказал Драко. — И Корвин ее звал. Мы несколько раз ее звали.

— Уж постарайтесь, чтобы девчонка приехала хоть к кому-нибудь, — настойчиво попросил Северус. — Когда я прибыл в Малфой-мэнор, то кроме всех новостей узнал и о том, что сегодня с утра Беллатриса выловила Пса в каком-то борделе… Как только выяснила, где он? В общем, твой родич еле ноги унес. Я не хочу быть в числе тех, на ком Белла отыграется, если не увидит Генриетту.

Малфой довольно фыркнул. Здешний Сириус до этой осени его мало интересовал, но после того, как Драко вспомнил другую жизнь, он и сам хотел бы что-нибудь сделать с Блэком.

— Хорошо, я сделаю все, чтобы убедить Генри, — сказал Драко. — Хотя это будет не так просто. Буквально четверть часа назад эта девчонка послала меня лесом.

— Поттер? — не поверил бывший Снейп.

— Сам удивлен, — ответил Малфой. — Еще несколько месяцев назад она едва не плакала, услышав пару нелестных высказываний от Уизли, а сегодня не только отбрила меня, у нее даже волосы искрились и трещали от гнева!

Зельевар удивленно хмыкнул и вздернул бровь, заметив мечтательную улыбку крестника.

— А это что? — ткнув носком ботинка в кулек на столе, сменил тему Драко.

— Сам посмотри, — предложил Северус.

Развернув прохладную струящуюся ткань, Малфой обнаружил, что смотрит на какой-то старый пергамент и мантию-невидимку.

— Это вещи Поттеров! — сообразил он. — Как они у тебя оказались?

— Прошлой ночью изъял у Лонгботтома, — ответил Принц.

— У Лонгботтома? — не поверил Драко. — Но это ведь… не его собственность. Или я ошибаюсь?

— Нет, все верно, — отпив из бокала, кивнул Северус. — Лонгботтом, конечно, ничего не знает, но это точно вещи Поттеров. Видимо, Дамблдор решил, что его местному Избранному они нужнее. Директор всегда испытывал мало пиетета перед чьей-то собственностью.

Малфой скривился. Местный директор нравился ему еще меньше, чем из другой реальности.

— А что Лонгботтом? — спохватился Драко через несколько секунд. — Он ведь расскажет о пропаже директору! Или его свита.

— Не расскажет, — заверил зельевар. — Я поймал его в одном из пустых классов, где наш герой пытался тренироваться, так что свидетелей не было. А самому Лонгботтому я поставил небольшой блок на память. Следующие несколько дней он не будет пытаться бродить по школе ночью и не вспомнит про мантию. Я как раз успею сварить нужные зелья и изготовить качественную замену.

— А пергамент? — спросил Малфой. — Это ведь Карта, да?

— Ты ее уже видел? — удивился бывший Снейп.

— Гарри показывал, — пояснил Драко. — Подожди, я, кажется, помню пароль.

Вынув палочку, пятикурсник осторожно коснулся ею потемневшей бумаги и шепнул нужные слова. Пергамент быстро преобразился, на самом деле оказавшись Картой школы.

— Такое хочется оставить себе, — пробормотал Принц, но даже вперед не подался, оставляя решение крестнику.

— Я верну вещи хозяйке, — сказал Драко. — Гарри, как я помню, эти вещи были очень важны. Генри тоже очень рано потеряла родителей, нельзя лишать ее хоть частички памяти о них.

Принц с интересом посмотрел на Малфоя и отметил:

— Ты стал добрее.

Драко сглотнул, вспомнив собственный шестой и седьмой курсы из иной жизни. Там и тогда в любой момент он мог потерять родителей. Храбрился, держался, а сам спал с каждым следующим письмом матери под подушкой и плакал, полный ужаса и отчаяния, в заброшенном туалете. Тогда он очень остро ощутил свою принадлежность семье и как важна каждая мелочь, связанная с родителями.

— Нет, — справившись с эмоциями, ответил Драко. — Это просто выгода. Я смогу использовать эти вещи, чтобы убедить Поттер.

* * *

— Поттер, стой! Да стой ты!

— Что? — девушка обернулась к Малфою и прожгла его злым взглядом. — Что на этот раз?

— Давай просто договоримся, — сказал Драко. — Заключим сделку.

— О чем ты? — скрестив руки на груди, спросила Генриетта.

— У меня есть кое-что, что принадлежит твоей семье, — не стал ходить вокруг да около слизеринец. — Я могу вернуть тебе семейные вещи, но ты…

— Платье и визит в дом Малфоев? — перебила девушка.

— Да.

Фыркнув, Поттер зашагала дальше по коридору.

— Поттер! — возмутился Драко.

Генри, не останавливаясь, свернула в пустой класс и огляделась, убеждаясь, что в аудитории нет портретов. Малфой залетел следом и удивленно замер, видя, что Поттер потянулась к волшебной палочке.

— Что…

Но прежде, чем он хоть что-то спросил, девушка взмахом палочки захлопнула дверь и накинула на аудиторию заглушающие чары.

— Хорошо, — сказала Генри. — Но у меня будут условия.

Драко кивнул, радуясь уже тому, что Поттер согласилась.

— Никакого торга. Я озвучиваю три условия. Ты либо соглашаешься, либо я просто ухожу отсюда и не желаю видеть и слышать тебя до самого бала.

— Хорошо, — вздохнул Малфой.

— Ты выбираешь платье. Все, что захочешь. Так и быть. Но ничего из того, что ты выберешь, не должно стоить больше десяти галеонов, — с кривой усмешкой озвучила первое условие девушка.

Драко мысленно застонал. Да его собственный галстук будет дороже!

— Второе. Я побываю у Малфоев. Но это будет однодневный визит. И день я выберу сама.

Драко поморщился, но кивнул.

— И третье. Вещи Поттеров ты отдашь мне сейчас, а не потом.

Малфой хотел поспорить, но быстро передумал.

— Ладно, но ты обещала, — сказал он.

— Да, я обещаю, что выполню свою часть уговора, — кивнула Генри.

Драко сунул руку в карман и вытащил мешочек с чарами расширения.

— Все тут, — сказал он, прежде чем протянуть вещь девушке.

Поттер улыбнулась, забрала мешочек и удалилась, не забыв отменить чары.

— Это точно Генриетта Поттер с Хаффлпаффа? — сам себя спросил Малфой, глядя на закрывшуюся за девушкой дверь. — Так и недолго поверить, что барсуки могут быть опаснее всех остальных существ.