Гарри и его друг Бобик (джен)

Июль по обыкновению выдался тёплым. До конца месяца оставалась лишь неделя. В деревне Литтл-Хэнглтон к ночи погасли огни в окнах, и только полная луна держалась на небе и щедро ласкала своим светом окрестности. Стоявший у окна Хвост хмурился. Ему невольно вспомнилось о тех временах, когда он был подростком и каждое полнолуние убегал из школы с друзьями, чтобы порезвиться и поддержать оборотня Люпина. Тогда это было забавно и нисколько не страшно. Сейчас же Хвост был совершенно один и уже давно счастливо не улыбался. Какие-то месяцы назад его приговорили к заключению в Азкабане, и он с ужасом представлял, как туда отправится. Повезло ещё, что смог разжалобить одного из мракоборцев.

— Сэр… прошу, милостивый сэр… можно мне в последний раз хотя бы закурить?

Мракоборец нахмурился, но поверил, будто заключённому это и впрямь нужно. Едва он только сунул руку под мантию, как Хвост приложил скованные наручниками руки к волшебной палочке на его поясе и тут же обратился в крысу. Наручники упали на пол.

— Ловите его! Ловите, вашу мать! — кричали и ругались между собой мракоборцы, а он ловко пробежал между десятка ног и скрылся из виду.

Сбежав, он помчался искать могущественного предводителя, того, кто был сильнее и страшнее, чем какой-то Дамблдор или Министерство магии. Вот только сегодня Хвост не был уверен, правильный ли он совершил выбор. Страшный предводитель Волан-де-Морт представлял из себя… то ли уродца, то ли подобие младенца… без содрогания на него нельзя было взглянуть. Иногда Хвоста сильно трясло, когда «повелитель» что-нибудь от него требовал. Например, сцедить яд Нагайны или же взять его на руки. Сегодня Волан-де-Морт опять повторял свои планы, располагаясь в кресле, а Хвост лишь энергично кивал и угодливо повторял, какой же его повелитель сильный и могущественный.

— Что это, Хвост? — вопросил Волан-де-Морт, когда внизу послышался стук.

Хвост мог бы сказать, чтобы повелитель отправил туда свою змею, но для этого ему не хватало смелости.

— Не знаю, мой Лорд, я схожу и проверю, — как можно любезней отозвался он и сам поспешил вниз. — Кто там?

Стук прекратился. Возможно, кто-то нетрезвый проходил мимо дома Реддлов и сам не знал, чего хотел, либо же это опять были глупые соседские дети, которые ещё не решили, готовы ли они испытать ужас или же им стоит бежать. В любом случае незваные гости передумали заходить в дом, и Хвост развернулся обратно к лестнице.

— Это всего лишь… — начал было он вслух, как в дверь опять постучали.

— Хвост, что там? — послышался голос Волан-де-Морта.

Хвост недобро улыбнулся, готовый жестоко наказать нарушителей покоя, достал волшебную палочку и резко распахнул дверь.

— Кто здесь ещё?..

Он наконец-то увидел припозднившегося гостя и не смог договорить.

— Здарова задолбал! — бодро поприветствовал его Сириус Блэк и двинул кулаком в лицо.

Хвост пошатнулся и упал. В ворот его мантии вцепилась та же крепкая рука и оторвала от пола.

— Что я тебе, овчарка поисковая, чтобы бегать за тобой всякий раз?! — сердито прибавил Сириус и потащил его на улицу.

— Господи-и-ин!!! — закричал Хвост. — Господин, помо!..

Удар под дых выбил из него воздух. Сириус вытащил его из дома и швырнул на землю. Хвост отчаянно сопротивлялся, но его руки очень быстро оказались скреплены какой-то дряхлой верёвкой. Из дома тем временем послышалось шипение. Сириус оставил Хвоста в покое и сдвинул брови, смотря в полутёмный коридор.

— Конец тебе, Бродяга, — мстительно произнёс Хвост, прекрасно понимая, что именно шипит и что оно сделает с этим непрошеным гостем.

— Да твою же мать! — выругался Сириус и отшатнулся, как только показалась голова Нагайны.

Хвост, лежащий на земле, с большим наслаждением наблюдал, как старый друг убегает от здоровенной змеи. Она, вероятно, успела бы цапнуть его за ногу, но Сириус на бегу обратился в чёрного пса, а это прибавило ему скорости. С разбега он подпрыгнул и скрылся за холмом. Нагайна, помчавшись за ним, тоже скрылась.

— Прощай, прощай! — громко прибавил Хвост, поднявшись на ноги.

Сколько он ни пытался подцепить пальцами или зубами узел, верёвка на запястьях почему-то не развязывалась. Хвост подумал, что она упадёт так же, как и наручники, стоит ему только обратиться. Он подобрал упавшую волшебную палочку с земли, но почему-то не смог превратиться в крысу. Подняв руки над головой, Хвост наконец-то рассмотрел на верёвке какие-то символы и выругался:

— Бродяга, тварь подлая! Чтобы тебя там на куски пор!..

Его голос внезапно заглушил дикий рёв. Хвост замолк и медленно опустил руки.

— А-у-у-у-у-у-у-у! — где-то под холмом затянул хор пугающих голосов.

Оттуда же послышалось шипение, хруст веток и множество ударов, как будто что-то яростно било по земле. Хвост медленно перевёл взгляд на небо, посмотрел на безмолвную полную луну и закачал головой:

— Нет… нет-нет-нет… нет!

Едва он только повернул к дому, как из-за холма показалась ободранная в нескольких местах одноглазая Нагайна. Змея пыталась уползти от крупной стаи волков, один за другим бросавшихся на неё с такой яростью, как будто она без спроса перебила всю дичь в их лесу и задолжала им с большими процентами. В хвосте стаи можно было видеть и чёрного пса, почему-то не пытавшегося обогнать некрепкого молодого волчка перед ним.

— Не-е-е-е-е-е-ет! — завопил Хвост и забежал в дом.

Закрыв дверь, он вжался в неё спиной и вздрогнул, когда что-то об неё ударило. Послышалось то же шипение, рычание, вой и новые частые удары о землю. За дверью, определённо, велось ожесточённое сражение.

— В чём дело? Что там такое, Хвост?! — послышался со второго этажа недовольный голос господина, но Хвост дрожал всем телом и не мог ему ничего ответить.

— Хвост, я тебя спрашиваю!..

БУМ! Дверь, сорвавшись с петель, придавила Хвоста с такой силой, что он ударился об пол и отключился от реальности.

— Благодарю, мистер Блэк, хорошая работа.

Когда Хвост пришёл в себя, то оказалось, что он лежал на лужайке у дома. Змеи поблизости не наблюдалось, волков тоже не было, а в небе виднелись первые полосы света. Чьи-то руки оторвали его от земли, и Хвост вдруг широко улыбнулся, увидев перед собой хмурые лица мракоборцев. Так же он улыбался, когда его доставили в Азкабан и когда в его камере поставили миску с едой. Наконец-то он обрёл покой и больше не будет ни скитаться, ни скрываться, ни мокнуть под дождём, ни выполнять дурацкие приказы. Хвост облегчённо вздыхал, ощущая себя невероятно счастливым, поедал скудный завтрак и улыбался, посматривая в сторону окошка и слыша оттуда шум наползающих волн.

* * *

Как в старые добрые времена Римуса к рассвету удалось отыскать в густой траве. Мертвенно-бледный, покрытый свежими царапинами, он лежал на боку в чём мать родила и тяжело дышал после мучительной трансформации и ночных приключений. Сириус накинул на него тёплую мантию, перекинул его руку через свою шею и трансгрессировал на второй этаж дома Реддлов. Усадив друга в кресло, он взмахом палочки растопил камин и занялся делами. Спустя несколько часов Сириус и сам с усталым видом развалился в соседнем кресле и стал зевать. К этому времени Римус уже немного оклемался. Он попивал Рябиновый отвар, флакон которого предусмотрительно лежал в кармане мантии, покусывал плитку шоколада и грел босые ноги у огня.

— А что ночью было-то? — повернув голову, осторожно поинтересовался он у друга. — Никто… не пострадал?

— Да нет, если только чьё-то самолюбие, — сонно ответил Сириус и, зевнув ещё раз, закрыл глаза.

— А как… Хвост?

— Забрали его уже.

— М-м, здорово.

— Ага.

Римус ещё немного помолчал и, похоже, осмотрелся.

— А что мы тут… тогда делаем? — опять спросил он.

— Человечка одного ждём… Дождёмся и можем расходиться. Если хочешь, можешь ко мне завалиться. Правда у меня е-е… — Сириус протяжно зевнул и открыл глаза. — Есть нечего, но можно Кикимеру под зад дать, он что-нибудь придумает. Раньше, по крайней мере, это срабатывало.

— А что ещё за «человечек»? И чего мы его ждём? — не понял Римус.

— Да проблемка тут одна нарисовалась… он, думается мне, решит.

— Какая ещё… «проблемка»?

— Да ерунда, забей. И это… у тебя там во внутреннем кармане фляжка должна быть, дай-ка мне её.

Римус покопался в карманах мантии, выудил оттуда фляжку и кинул другу. Вместе с фляжкой он достал из кармана и какой-то листок. Римус, конечно же, был добропорядочным человеком и не стал бы читать чужие записки или письма, но на сложенном вдвое листке было написано только одно слово: «Лунатик». Пока Сириус что-то пил из фляжки, Римус развернул листок и обомлел. В его руке оказался именной чек. Какой-то Джек Терьер поручал гоблинам перевести из его хранилища в хранилище Римуса Люпина пять сотен галлеонов.

— Ш-ш… Что… Сири… — От неожиданности у Римуса сел голос. — Сириус, что это?! — наконец хрипло спросил он.

— Вознаграждение, — невозмутимо отозвался тот и стал закручивать на фляжке крышку. — Джек вообще триста предлагал, а я ему говорю: «Да ты что, совсем оху… уху всю съел? Я меньше чем за семь сотен не отдам!», а он мне: «Да тут красная цена триста пятьдесят и это я по доброте душевной накинул немного!» Ну, в общем, мы сторговались на…

— Подожди, что ещё за «вознаграждение»? За что?!

— Как за что? За змею, конечно. Ну, там за шкуру, зубы, мясо… Не я же её всё-таки хлопнул с мохнатыми собратьями.

Римус раскрыл было рот, но почему-то не смог найти подходящих слов и заглотил немного воздуха.

— Правда, заколебали они меня, эти твои дикие собратья… Учуяли в деревне что-то и побежали туда, еле увёл их прочь.

— Ты… ты… ты от моего лица какие-то сделки вёл?! — наконец возмутился Римус.

— И что? Ты же от моего лица на слушании выступал…

— Это другое! Это вот вообще…

— Слушай, ну что ты завёлся? Не нужно тебе, в огонь бумажку брось, у меня как будто других забот нет, кроме как тебя тут ещё вознаграждение уговаривать забрать. Мне вообще комнату для Гарри давно пора обустроить, чулан для мётел освободить… ещё Хагрид, зараза, не ухаживал за мотоциклом: весь корпус измял, зеркала в чём-то измарал и в бак залил дрянь какую-то… Блин, столько дел, а я всё какой-то ерундой страдаю.

Сириус покачал головой и глянул на наручные часы. Римус ещё раз посмотрел на чек, но выкидывать его не стал и убрал в карман мантии. Едва он открыл рот, как в стороне послышался плач. Притом плач послышался крайне странный, как будто где-то поблизости находился то ли больной поросёнок, то подросший ребёнок, который решил побыть грудным.

— Ш-ш… что… — Римус выглянул из-за кресла, но позади него был лишь только старенький диван, на котором лежал какой-то свёрток. — Что это?

— Это… та самая вдруг нарисовавшаяся проблемка, — ответил Сириус и взмахнул в сторону дивана палочкой. — Силенцио!

— Это что, это ребёнок?! — взволновался Римус. — Ты… Откуда здесь ребёнок?! Ты чего расселся, если там!..

— Да не ребёнок это, успокойся.

Но Римус не мог вдруг взять и успокоиться, когда речь шла о невинной жизни. Он вскочил с кресла и помчался к дивану. Как только он взглянул на то, что лежит в свёртке, Римус ненадолго застыл, тряхнул головой, посмотрел на друга, ещё раз взглянул на свёрток и молча вернулся в кресло с видом человека, которого огрели по голове пыльным мешком.

— Я вообще сперва подумал, что это чей-то старый домовый эльф, — сказал ему Сириус. — Думаю, ничего себе домовики пошли… засел по-хозяйски в кресле и ещё кривой лапкой размахивает… Авадой пытается по мне шмальнуть…

— Что… что ты с ним сделал? — после некоторого молчания спросил Римус.

— Да ничего я с ним не делал, так… Конъюктивитусом ответил разок. А потом как раз твоя мохнатая свора в деревню стала поворачивать… пришлось шарахнуть его первым, что пришло в голову, и за ними бежать. Ночка сегодня выдалась, конечно… очуметь можно.

— И чем это ты его… шарахнул?

— Конфундусом… максимальным. Кто же мог предположить, что от этого всё в его башке перемешается напрочь…

Римус открыл было рот, но почему-то сомкнул губы, моргнул пару раз и выпил ещё немного Рябинового отвара. Сириус же зевнул и снова закрыл глаза. К тому времени, когда внизу послышались чьи-то шаги, он уже храпел и Римус бросил в него пустой флакон из-под отвара.

— А? Что? Чего? Наглый старикан здесь? — вскочив с кресла, живо спросил Сириус.

— Какой ещё наглый старикан? — не понял Римус и в следующую же минуту тоже поднялся и залился краской.

— Полагаю, речь шла обо мне, — невозмутимо отозвался Альбус Дамблдор, пройдя в комнату. — Здравствуй, Сириус, рад тебя видеть в добром здравии после столь долгого отсутствия. Что же ты не направил Патронус? Так бы я прибыл ещё ночью.

— Да у меня возникли некоторые проблемы с Патронусом… — поморщившись, признался Сириус, пока покрасневший Римус отчаянно и тихо пытался сказать, что он не считает Дамблдора наглым стариканом. — Пришлось по старинке сову отправлять. Собственно, вон… то, из-за чего мы вас позвали.

Дамблдор проследил за взмахом его руки и приблизился к дивану. В отличие от Римуса, поплотнее закутавшегося в мантию, дар речи он не потерял.

— Том… — сказал Дамблдор и поднял взгляд на друзей. — Что же с ним такое приключилось?

По лицу Римуса, недовольного тем, что друг поставил его в неловкое положение перед директором, так и читалось: «А теперь давай, попробуй ему это объяснить».

— Да какая-то ерунда, профессор, — живо отозвался Сириус. — Я захожу, а он тут по-королевски сидит, палочкой размахивает. Он по мне убийственным заклятием шмальнул, я по нему — оглушающим, ну, в общем, он с кресла шлёпнулся, башкой, похоже, сильно ударился и вот… совсем чудной стал. Как малый ребёнок прям.

— Удивительно…

— Да мы и сами в шоке! Не знали, что делать, а потом вспомнили про вас и… В общем, спасибо, что вы пришли и выручили нас! Всего доброго!

Сириус махнул рукой и, схватив Римуса за плечо, трансгрессировал на крыльцо родительского дома раньше, чем Дамблдор успел бы что-нибудь ответить.

— Фу-ух, я уж думал, не отвяжется… опять пристанет со своими старческими россказнями…

— Ты что, с ума сошёл?! — возмутился Римус. — Что он с ним делать будет?!

— Да мне всё равно, — отмахнулся Сириус и открыл дверь. — Может хоть удавить из милосердия или своим домовым эльфом сделать, чтобы Лордик Волан-де-Мортик за ним по пятам ходил и лимонные дольки в вазочке носил… или нянчиться, ядом из бутылочки с соской поить и воспитывать как родного сына. Главное, что это больше не моя проблема. Всё, моя миссия окончена, я спать. — Он переступил порог дома и обернулся. — Ты зайдёшь? Не зайдёшь?

Римус, стоявший босыми ногами на ступеньках, быстро опомнился и поспешил за ним.

— Я у тебя это… что-нибудь одолжу? Отцу обещал сегодня заглянуть, не идти же в таком виде…

— Можно подумать, Лайелл тебя никогда с голым задом не видел, вряд ли ты его удивишь.

— Вот обязательно это было подметить?!

— Да иди ты уже наверх и бери там что хочешь, хоть матушкины вещи, мне всё равно. Только меня не трогай, я устал как соба... И без тебя заколебался, короче.

По пути в гостиную Сириус невольно подумал, что друга обязательно нужно в скором времени куда-нибудь пристроить, в какие-нибудь добрые женские руки, а то, чего доброго, повадится ещё каждую неделю наведываться на Гриммо и действовать со своими нотациями на нервы. Ещё не хватало, чтобы он им с Гарри мешал свободно и весело жить. Взмахом палочки Сириус задёрнул портьеры на окнах и, развалившись на диване, зевнул. Нужно подать объявление в газету, закрывая глаза, подумал он. Написать что-нибудь вроде, что добропорядочный и вежливый ветеран первой магической войны со скромным доходом ищет верную и приятную спутницу для долгих и крепких отношений... Сириус зевнул ещё раз и повернулся на другой бок. Наконец-то его странствования закончились и он мог отдохнуть, прежде чем заняться куда более важными делами. Гарри, должно быть, заждался его у Дурслей. Пора отдохнуть и сделать для него то, что когда-то его родной отец без раздумий сделал для самого Сириуса. Он невольно улыбнулся, вспомнив о старом друге, и наконец-то заснул.