Искра (джен)

Лина ничего не видела. Мир перед глазами утопал в чёрно-белых пятнах, что в безудержном танце похищали её чувство реальности. Лишь слух ещё давал Лине хоть какое-то представление о происходящем, однако даже разрозненные крики постепенно от неё удалялись. В голову словно раскалённые гвозди вставили, и боль эта вот-вот грозилась окончательно лишить Лину сознания.

Однако она держалась.

Стиснув зубы, Лина продолжала цепляться за осколки распадающегося разума и ценой неописуемых усилий старалась удержать их все вместе. У неё сводило мышцы от натуги, однако Лина не позволяла себе забыться и даже сверх того: она продолжала поддерживать все завязанные на ней заклинания. И барьер вокруг Последнего света, и, конечно же, сковывающий отродье Баала паралич Лина держала в активном состоянии, ни на миг не позволяя им ослабнуть. Чувство долга просто не позволяло ей пустить всё на самотёк.

Она не знала, сколь долго продолжалась её мучительное противостояние. Секунды, минуты, а, может быть, даже часы. Время утратило для Лины всякое значение. Сейчас для неё существовали только боль, давление и непрекращающаяся борьба.

Борьба, из которой ей вряд ли удалось бы выйти победительницей, если бы не вмешательство чужой воли.

— Это псионическая атака, — зазвучал в её ушах напряжённый голос Тава. — Они пытаются выбить тебя, чтобы обрушить барьер. Я помогу. Только, пожалуйста, не сопротивляйся.

Раздирающая голову боль начала отступать, уступая место чему-то холодному и успокаивающему. Лина колебалась, не зная, стоило ли доверять этому чувству, однако быстро пришла к выводу, что выбора у неё не было. Либо так, либо почти гарантированное поражение. А ведь Лина пока даже понятия не имела, кто именно на неё напал.

Глубоко вдохнув, Лина позволила холодной волне пройти сквозь своё сознание и, объединив с ней силы, принялась выталкивать прочь жгучую боль. Это было непросто. Даже с чужой помощью Лине приходилось сражаться буквально за каждый миллиметр своего разума. И тем не менее она победила. Чья бы сила ни пыталась сразить её внезапной атакой, Лина выдержала удар и дала на него достойный отпор.

И по мере того, как прояснялось её сознание, более ясным становился и взгляд Лины.

— Отлично, — сказал ухмыляющийся прямо перед ней Тав. — Если бы потеряли тебя, у нас были бы очень большие проблемы.

Затем он резко повернулся и движением руки отправил в полёт пустую телегу. Трижды перевернувшись в воздухе, сплав металла и дерева обрушился на чудовищ, что в этот самый момент прорывались сквозь прореху в защитном барьере. Игольниики, умертвия, лианники, зомби… Практически каждая тварь, что нападала на Лину и её Кулаков в этих проклятых землях, теперь явилась в таком количестве, какое у Лины даже примерно подсчитать не получалось.

Однако не подавляющая численность врагов поразила Лину больше всего. Сколь бы ничтожных созданий на неё ни нападало, Лина могла уничтожить их всех. Её чародейский дар лучше всего раскрывался именно в противостоянии целым армиям. Простым количеством её было не взять.

Вот только одним количеством в этот раз всё не ограничивалось.

— Это же… — удивлённым голосом заговорила она.

— Иллитиды, — подтвердил Тав, так и не дав ей закончить. — Организуй Кулаков, Мелина. Иначе все умрут.

Сказав это, Тав протянул руку вперёд, и десятки камней и кусков древесины взмыли в воздух. А секунду спустя вся эта масса устремилась во врагов, прошивая их тела насквозь и обрушивая наземь целыми рядами.

Впечатляющее зрелище.

Только на место каждого павшего тут же вставало по три новых твари.

Окончательно одолев замешательство, Лина вскинула руки, и чародейское пламя затанцевало на её тонких пальцах. Если Тав сражал врагов десятками, то Лина рассчитывала на полную сотню. Сорвавшись с ладоней, ревущий огонь захватывал проклятых чудищ с поистине невероятной скоростью. Пламя всегда было эффективно против нежити. А уж для древесных создания, вроде лианников и игольников, любой огонь и вовсе являлся самой страшной угрозой.

Враги полыхали, словно сухая солома.

Лина хорошо вложилась в заклятье и потому не сомневалась в своей первоначальной оценке. Как минимум, сотня врагов должна была пасть от её атаки, что выиграло бы достаточно времени для организации обороны. Лине хватило бы и пары мгновений, чтобы бегло оценить ситуацию и принять соответствующие решения. А после бы оставалось лишь отдать нужные приказы.

Однако, вопреки ожидаемому, желанного результата Лина не достигла. В её огне сгинуло очень много чудовищ. Действительно много. Но всё же меньше, чем ей было нужно.

И всё из-за иллитидов.

Три парящих в воздухе гуманоидных существа синхронно подняли четырёхпалые руки, и незримый барьер заблокировал огню Лины путь. Столкнувшись с препятствием, чародейское пламя устремилось вверх и в стороны, а твари, которых оно должно было сжечь, продолжили растекаться по двору.

Развеяв заклятье, Лина тихо выругалась и наградила вторженцев изучающим взглядом. Прежде ей никогда не приходилось сталкиваться с иллитидами лично, но она много о них читала и слышала. Длинные худые тела, мощные псионические способности и прорастающие вокруг рта щупальца. Лишь угольно-чёрная кожа выбивалась из списка известных Лине фактов, однако перепутать иллитида с кем-то ещё было очень и очень сложно.

Неприятные противники.

К счастью, противостоять им Лина должна была не в одиночку. Тав ни на секунду не ослаблял своего напора, метая в чудовищ всё больше и больше всевозможных снарядов. А с некоторыми из тварей он даже вступал в рукопашную схватку, то и дело отрывая от мертвецов головы и иные части тел.

Зевлор также успел показаться в поле зрения Лины и с обнажённым двуручником бросился в самую гущу событий. Охваченный тёмно-алым свечением его меч сокрушал врагов с такой лёгкостью, словно бы те были сделаны из бумаги. Отдельными взмахами бывший паладин разрубал по полдюжины мертвецов и умертвий, мгновенно даря им запоздавшую смерть. Нарушенная клятва явно не сильно сказалась на его умении изничтожать нечисть.

Да и в целом захваченные врасплох Кулаки и тифлинги уже вовсю хватались за оружие.

Подоспевший к Лине Йован получил от неё первоочередные команды и незамедлительно отправился их исполнять, по пути выкрикивая приказы подчинённым. Раз уж внешняя линия оборы прорвана, Лина распорядилась выстроить новую у самой таверны. Ни одна напавшая на них тварь не должна была проникнуть внутрь.

Засвистели стрелы и зазвенела сталь.

Лучники и арбалетчики не могли сразить нежить окончательно, однако они вполне успешно её замедляли. Даже зомби приходилось считаться с пробитым болтом коленом, а уж стоило восставшим мертвецам замешкаться, как их головы тут же слетали с плеч. Мечи и топоры делали свою работу исправно. Тот же Торбек прямо на глазах Лины разрубил одного зомби от макушки до таза своим громадным фамильным оружием. И даже не думал останавливаться.

Волна нежити и иных отродий проклятья Шар, наконец, встретила достойное сопротивление. Остатки неспособных к бою тифлингов скрылись за стенами таверны, а их более подготовленные собратья помогали Кулакам всем, чем только могли. Краем глаза Лина заметила, как Даммон швырнул в задние ряды чудищ небольшой металлический стержень, что после взорвался столбом дьявольского пламени.

Вот теперь бой начался по-настоящему.

Отправив во врагов с две дюжины огненных стрел, каждая из которых нашла свою цель, Лина переключила внимание на разваливающийся барьер. А он действительно разваливался. Непосредственно связанная с ним Лина понимала это лучше, чем кто-либо ещё. Большая брешь, через которую прорывались иллитиды и прочие, была всего лишь внешним проявлением более глубоких проблем. Формировавшие барьер магические энергии пребывали в сущем хаосе.

Насколько могла судить Лина, Волтан и Берн, что вместе с ней участвовали в создании барьера и отвечали за его поддержку, сейчас либо находились без сознания, либо и вовсе уже были убиты. Если, как и говорил Тав, своей первой ментальной атакой иллитиды хотели полностью уничтожить барьер, то и целить они должны были отнюдь не только в Лину.

И совсем скоро опасения Лины подтвердились.

К ней подбежала встревоженная Лассандра и сообщила, что Волтана обнаружили мёртвым на втором этаже таверны. Из его носа, глаз и ушей текла кровь. Берна же вообще никак не удавалось разыскать, и лишь Радас, жрец Латандера, продолжал исправно молиться богу зари, подпитывая защиту Последнего света.

Из четырёх столпов барьера в строю оставалось только два.

«Могло быть и хуже», — с мрачной решимостью подумала Лина.

Ощутив, как в барьере появилась новая брешь, она обернулась огненным шаром и полетела на берег озера, где из тёмных вод уже выходила целая армия проклятых сахуагинов. Этих чешуйчатых и без влияния Шар в быту называли морскими дьяволами за свойственную им чрезмерную жестокостью. И проклятье богини тьмы добрее их уж точно не сделало.

Во главе же сахуагинова полчища стоял ещё один иллитид, который, видимо, и пробил в защитном барьере новую брешь. Не сравнимую с той, что сотворили его родичи у моста, но вполне достаточную для болезненного удара обороняющимся во фланг. И брешь эта постепенно увеличивалась.

Видя, к чему всё шло, Лина зажгла своё пламя ещё ярче и устремилась прямо на иллитида. Чёрная тварь попыталась сбить её с курса тремя последовательными псионическими ударами, но Лину было не остановить. Окружив себя защитным заклятьем, она стойко выдержала атаки иллитада и, схватив за склизкую голову, на полном ходу впечатала его в землю. Её огонь устремился во все стороны, испепеляя не только иллитида, но и многих следовавших за ним сахуагинов, которым не помогла даже присущая им водная магия.

Второй огненной вспышкой Лина окончательно расчистила себе пространство, вслед за чем прислонила руки к расползающемуся барьеру. Вливая в него магическую энергию, она буквально схватилась за края разлома и сомкнула их обратно, вернув барьеру былую целостность. По крайней мере, на этом участке.

Но были ведь ещё и другие.

С каждой уходящей секундой всё большее количество ошибок закрадывалось в структуру барьера, нарушая его и без того шаткую стабильность. Текущих усилий Лины и Радаса хватало лишь на то, чтобы немного отсрочить неизбежное, и потому нужно было что-то менять. Барьер в его текущей конфигурации было уже не спасти.

Однако его всё ещё можно было переделать.

Задумка рискованная, особенно без надлежащей поддержки, но иного выхода Лина не видела. Она должна была исключить из заклинания двух волшебников и завязать всю магическую составляющую барьера на себя. Преуспев, Лина смогла бы полностью восстановить стабильность барьера, чем кратно уменьшила бы шансы победы у нападавших. Весь их план тут же полетел бы гноллу под хвост.

С другой стороны, всегда оставалась вероятность, что Лина потерпит неудачу и просто самоубьётся, попытавшись прыгнуть выше головы. История таких примеров знала более чем достаточно.

Но время истекало и нужно было что-то решать.

Почувствовав, как под натиском чудовищ пал ещё один участок барьера, Лина смахнула с лица проступивший пот и взмыла в воздух.

Держа путь к самой верхней точке барьера, Лина также оценивала общее состояние дел. Кулаки с тифлингами держались, но количество нежити и прочих тварей лишь увеличивалось. Тав и Зевлор, действуя вместе, сразили трёх первых иллитидов, однако и им уже нашлась замена. Лина видела по меньшей мере пять новых пожирателей разума и была уверена, что во тьме проклятия их скрывалось много больше.

Лина отвела взгляд и полностью сосредоточилась на своей задаче. Соприкоснувшись с барьером, как сделала это чуть ранее, она окунула сознание в хитросплетения защитной магии.

Будь Лина волшебником, что в совершенстве владел магической теорией, она, вероятно, выбрала бы иной подход. Более тонкий и выверенный. Какие-нибудь точечные манипуляции, затрачивающие лишь необходимый минимум энергии.

Но Лина была чародеем. Для неё магия являлась не столько объектом изучения, сколько проявлением желаний и воли. Потому она не тратила много времени на анализ. Найдя в структуре барьера ключевые точки, Лина ухватилась за них и, что было сил, начала грубо всё перестраивать. В голове Лины был чёткий образ того, что она хотела достичь. И преследуя этот образ, она буквально приказывала барьеру меняться.

А он ей подчинялся.

Лину окружили всполохи огня и молний. Магия бушевала в её руках, а воздух потрескивал от переполнявших его энергий. Дышать из-за возросшего давления стало попросту невозможно.

Но Лина и не думала прекращать.

Барьер то вспыхивал ослепляющим сиянием, то угасал, чуть ли не становясь полностью невидимым. Лина слышала, как кто-то внизу выкрикивал её имя, однако разобрать, зачем именно её упоминали, не могла. Слова долетали до неё в жутко искажённом виде, отчего распознать удавалось лишь крайне малую их часть. Скорее всего, многих изрядно пугало то, что она сейчас делала, и они просили у неё объяснений.

Однако объяснять было некогда.

Сквозь проступающие слёзы Лина увидела, как медленно обгорали её руки. Окутав кончики пальцев, чернота уверенно съедала кожу на ладонях и уже готовилась перекинуться далее.

Было больно. Очень больно.

Впрочем, для всякого, идущего по пути магии, боль являлась неотъемлемым спутником жизни. Может, богиня Мистра и не относилась к числу злых божеств, но плату за освоение магии она требовала всегда. Даже за те крохи, что были доступны смертным.

Лина продолжила менять барьер с удвоенной силой.

И, вопреки всем преградам, у неё получалось. Лина прекрасно чувствовала, как преобразовывался барьер под напором её воли. Заклинание медленно, но верно перестраивалось, практически полностью переходя под её контроль. Лина старалась не трогать лишь ту его часть, за которую отвечал неустанно молящийся Радас. Попытка взять под контроль совершенно чуждую ей силу вряд ли бы закончилась для Лины чем-то хорошим.

Наконец всё начало успокаиваться.

Нет, не битва внизу, что только набирала обороты, но бушевавшие вокруг Лины магические завихрения. Новый канал энергии постепенно донастраивался, и Лина ощущала, как вытекающая из неё магическая сила всё увереннее и стабильнее перетекала в барьер. Втрое больше, чем раньше, но Лина по-прежнему могла это выдержать. Ей оставалось лишь окончательно зафиксировать новую структуру барьера и…

И всё обрушилось.

Лина даже не успела понять, что произошло.

В один момент всё шло, как надо, а в другой все её усилия потерпели крах. Будто кто-то перерезал невидимую нить. Ослепляющая вспышка промелькнула перед глазами Лины, и её связь с защитным барьером мгновенно оборвалась.

Подавляя панику, Лина попыталась вновь ухватиться за барьер, желая всё исправить, однако время ушло. Процесс уже было не остановить. Ошарашенная Лина падала вниз, и прямо на её глазах барьер, в который она чуть ли не душу вложила, разваливался на части.

А отгоняемая им тьма хлынула внутрь.

Подобно туману, чёрная масса просачивалась сквозь разрастающиеся пробоины и прокладывала путь всё новым и новым тварям.

Лина ничего не могла с этим поделать.

Она всё видела, но изменить происходящего уже не могла. Барьер пал. Худшее уже произошло. Лина понимала это с той леденящей душу ясностью, какая была доступна лишь ей одной. Ведь никто другой ещё не знал, что вместе с барьером развеялось и второе поддерживаемое ей заклинание.

Обретший свободу монстр ликующе зарычал.