Фиктивный брак (гет)

В воздухе витал аромат белых роз, дурманящий и приторный. Джинни, стоя перед огромным зеркалом в гостевой спальне Малфой-мэнора, чувствовала, как этот аромат проникает под кожу, сковывая ледяным панцирем. Нервы были на пределе. В отражении на нее смотрела незнакомка: безупречная, как фарфоровая кукла, с застывшей улыбкой на губах и странным блеском в глазах. Словно она рада и не рада одновременно этой свадьбе. Платье из тяжелого кремового шелка, расшитое серебром, струилось по ее фигуре, словно жидкое золото, сковывая движения, лишая свободы. Сложная прическа, украшенная бриллиантами, напоминала корону, холодную и безжизненную. Маска невесты, влюбленной в Драко Малфоя, была идеальной.

Свадьба. Грандиозный фарс, разыгранный для публики — всего магического общества Британии. Они играли свои роли безупречно: Драко — сдержанный, но влюбленный жених, Джинни — счастливая невеста, поймавшая в свои сети самого завидного холостяка магической мира. Все верили в эту сказку, в любовь, расцветшую на руинах войны. Все, кроме них самих и семьи Малфоев. Их союз был лишь тщательно спланированной сделкой, циничным расчетом, холодным, как бриллианты, сверкавшие на ее шее.

Люциус Малфой, словно паук, плёл паутину интриг в поисках выхода из положения, в котором оказалась его семья после падения Темного Лорда. Он умел играть в игры сильных мира сего, и его главным козырем стал компромат на самого министра магии — грязный секрет, способный разрушить карьеру и репутацию. Цель была проста и цинична: снять с Драко клеймо Пожирателя Смерти, вернуть семье Малфоев былое влияние, власть и богатства, которые остались в Британии. План родился не быстро, но в лучших традициях интриг — фиктивный брак Драко с «правильной» ведьмой.

Выбор пал на Джинни Уизли. Когда-то она была символом сопротивления, героиней войны, любимицей публики. Но время и слухи — страшное оружие. Теперь Джинни превратилась в трагическую фигуру, застрявшую в тени прошлого. Газеты не уставали смаковать ее неудачный роман с Гарри Поттером, выставляя Джинни брошенкой, одержимой ревностью и отчаянием.

Джинни стиснула зубы, вспоминая ту встречу — ледяной тон Малфоя, его высокомерный взгляд, слова, от которых хотелось взвыть от ярости и бессилия. Я предлагаю тебе фиктивный брак, — прозвучало тогда, как приговор. — Я думаю, ты согласишься, что у тебя и у меня большие проблемы в жизни, Уизли. И этот брак поможет решить их.

Девушка хихикнула, вспоминая ошарашенное лицо Драко, когда согласилась на брак и вместо дорого букета, забрала бутылку вина, и отражение в зеркале словно зарябило, пронзенное искрами веселья. В карих глазах Джинни заплясали огоньки, а на губах заиграла ехидная улыбка. Да, она согласилась на этот фарс, но только ради себя и… только себя.

Прядь рыжих волос, словно живое пламя, выбилась из прически, ярким пятном выделяясь на фоне холодного кремового шелка платья. Рыжий цвет, символ бунтарства и непокорности, казался не к месту среди этой блестящей роскоши Малфой-мэнора. Как и сама Джинни.

Девушка поёжилась, чувствуя, как ледяные пальцы страха сжимают её сердце. Она отвернулась от зеркала и, подойдя к столику, схватила хрустальный графин. «Огненная вода» — так называли близнецы этот напиток. Один глоток — и нервы успокаивались, а в голове прояснялось.

Быстро, не задумываясь, Джинни осушила бокал до дна, игнорируя горьковатый привкус. Чёрт, она так сильно нервничала, что её трясло!

— Чертов Малфой с его запретами на алкоголь! — прошипела Джинни, чувствуя, как «огненная вода» обжигает горло и приятно ложиться на желудок.

Всё-таки виски у них был отменный.

— Что? — раздался из дверного проёма возмущённый голос, — ещё не женился, а уже строит?

Джинни вздрогнула и поспешно загородила пышными юбками платья графин. В дверях стоял Рон, скрестив руки на груди, и с укором смотрел на неё. Но, увидев испуганное лицо сестры, он не выдержал и расплылся в широкой улыбке.

— Ты пришёл! — Джинни вскрикнула от радости и бросилась к брату, забыв про запретный графин и осторожность, — я так рада тебя видеть!

Рон крепко стиснул Джинни в медвежьих объятиях, от которых, казалось, ещё пахло Норой, домашним хлебом и тыквенным пирогом. Джинни зажмурилась, вдыхая знакомый запах, и почувствовала, как напряжение последних недель отступает, сменяясь волной тепла и облегчения. Она не одна. Он здесь. Ещё один Уизли, готовый защищать её.

Рон наконец отодвинул Джинни от себя на вытянутую руку и осмотрел её критическим взглядом, прищурив глаза.

— Выглядишь ничего, должен заметить! — протянул он, и в его голосе Джинни уловила смесь восхищения и неодобрения.

Джинни развела руками, словно извиняясь за то, что выглядит слишком хорошо для собственной свадьбы с Малфоем.

— Не я его выбирала, — пробурчала она, поддразнивая брата, — сама Нарцисса лично участвовала в этом безобразии.

Она осторожно поправила одну из бриллиантовых шпилек, подаренных будущей «свекровью».

— Я рада, что ты пришёл, Рон, — сказала Джинни, поворачиваясь к брату и беря его за руку, — я боялась, что останусь одна в этом логове гадюк.

Рон закатил глаза, заметив, как губы Джинни подрагивают от еле сдерживаемого смеха. Она всегда была мастерицей скрывать свои чувства под маской безразличия. Но только не от него. Рон знал свою сестру как облупленную.

— Слизеринские гадюки, — прошипел Рон, и Джинни показалось, что он сейчас достанет палочку и начнёт превращать антикварную мебель Малфоев в гигантских пауков.

— Да, — так же шипяще прошептала Джинни, изображая зловещий взгляд Малфоя, — только и ждут, как бы напасть и закусить несчастной грифиндоркой.

Они переглянулись и разразились смехом, таким знакомым и домашним, что мрачные стены Малфой-мэнора словно бы отступили, а тяжелый аромат роз сменился запахом свежескошенной травы и тыквенного пирога. В эти минуты они снова были просто Роном и Джинни — братом и сестрой, готовыми защищать друг друга от всех невзгод.

Джинни была бесконечно благодарна Рону за то, что он пришёл. Он единственный из семьи, кто не стал осуждать её, не стал читать мораль, не пытался отговорить, а даже наоборот. Потому что он знал её, видел её боль, понимал её мотивы. И этого было достаточно.

— Я здесь не один, — замялся Рон, отводя взгляд и нервно теребя воротник рубашки, которая, казалось, была ему мала на размер. Только сейчас поняла, что брат набрал мышечной массы.

Джинни мгновенно перестала улыбаться и прищурилась, глядя на брата с подозрением.

— Надеюсь, это девушка? — спросила она, и в её голосе появились стальные нотки. Джинни любила Рона, но его вкус на ведьм иногда вызывал у неё серьёзные опасения, а после Гермионы он вообще перестал обращать внимания на женский пол.

— Боже, Джинни, — пробормотал Рон, закатывая глаза, — ну конечно, девушка.

— Это уже хорошо, — успокоилась Джинни, но подозрения всё ещё не оставили её, — и кто это? Какая нибудь иностранка?

— Полумна, — буркнул Рон, уставившись в пол.

Джинни выгнула бровь, её глаза расширились от удивления.

— Которая Лавгуд? — прошептала она, пытаясь представить себе эту странную, не от мира сего девушку среди чопорной роскоши Малфой-мэнора.

— Да.

— Угу… — протянула она, пытаясь привести мысли в порядок, — ах, ты, негодник! И молчал! И давно у вас это?

— Что «это»? — не понял Рон, хмуря брови.

— То самое, братец, — Джинни хитро прищурилась и поиграла бровями, наблюдая, как краска медленно заливает лицо Рона.

— Джинни! — выдохнул он.

— Нет, правда, почему ты ничего не рассказывал? — Джинни подошла к брату и стукнула его в плечо, — я же твоя сестра! Я должна знать такие важные вещи!

Рон тяжело вздохнул, отстранился от Джинни и занервничал ещё больше. Он начал беспокойно прохаживаться по комнате, словно ища спасения от допроса. Наконец, он остановился рядом со злополучным графином и, не спрашивая разрешения, налил себе полный стакан виски. Одним залпом осушил половину и с удовлетворением кивнул, мысленно нахваливая вкус напитка.

— Нечего рассказывать, — пробормотал он, избегая взгляда Джинни, — всё закрутилось недавно. Сложно это объяснить, да и времени мало. Там почти уже всё готово, скоро твой выход.

Джинни нахмурилась и театрально передернула плечами, словно пытаясь стряхнуть с себя невидимый груз.

— Не напоминай, — прошептала она, и веселье в её голосе сменилось горечью, — не представляю, как я буду с ним уживаться… в браке. Ты же понимаешь, что свадьба — это не конец? Пару лет придётся играть счастливую супружескую пару, чтобы люди уверовали и отстали от Малфоев… и… меня.

— Неужели всё так плохо, Джинни? — Рон подошёл к сестре и неловко погладил её по плечу.

Она подняла на него глаза, полные отчаяния. Джинни обняла себя за плечи, словно пытаясь согреться, и Рон с болью понял, что она не шутит. Его сестра, его непокорная, смелая Джинни, была сломлена.

— Он не даёт мне пить, Рон, — прошептала она, и в её голосе послышались слезы, — полные погреба виски, эля, вина… — её голос сорвался, — а у него словно нюх на то, когда я хочу выпить. Представляешь?

— Гм, — промычал Рон, стараясь сохранять серьёзное выражение лица, но уголки его губ дрожали от еле сдерживаемого смеха.

— Не веришь? — воскликнула Джинни, заметив его улыбку, — смотри!

Она резко повернулась, подошла к бару, стоявшему в углу комнаты, и с размахом распахнула дверцу. В глазах рябило от дорогих бутылок, отражавших свет хрустальных люстр. Не задумываясь, Джинни схватила первую попавшуюся бутылку виски, потом ещё одну — для верности, — и, громыхая хрусталём, вернулась к брату.

— Вот, любуйся! — провозгласила она, демонстрируя Рону свой «улов», — самый дорогой виски, какой только можно найти в Британии! А мне даже глотка не полагается!

Она драматически откинула голову и, ловко откупорив одну из бутылок, поднесла горлышко к губам, готовясь сделать глоток. Но не успела.

Дверь спальни распахнулась с такой силой, что, казалось, слетит с петель, и на пороге появился Драко Малфой. Вид у него был такой, словно он сюда летел сметая все на своём пути. Волосы растрепаны, галстук съехал набок, а в глазах раздражение и гнев.

— Уизли, черт тебя дери, — рявкнул он, и его голос эхом отразился от стен, — не смей пить!

Рон, который до этого момента сидел с открытым ртом, не в силах оторвать глаз от разыгрывающейся сцены, вдруг пришёл в себя. Он присвистнул и произнёс, глядя на Джинни с лукавой улыбкой:

— Я полностью за этот брак! — выдал Рон, и Джинни показалось, что он сейчас зааплодирует, — так и продолжай держать её, Малфой, а то она бывает чудит на пьяную голову.

Джинни опустила бутылку на стол, с укором глядя на брата. Тот пожал плечами и строго посмотрел на будущего родственника.

— Только не переусердствуй, а то прибью, — пообещал Рон.

Драко тем временем приблизился к ней, и Джинни невольно отступила на шаг назад. Он был взбешен, это было видно невооружённым глазом. Но за гневом скрывалось что-то ещё. Что-то неуловимое… Он переживал за неё?

— Ты что тут собиралась устроить? — прошипел он, и его голос был похож на шипение разозлённой змеи.

— Слизеринские гадюки, — где-то за её спиной прошептал Рон.

— Я… — Джинни замешкалась, не зная, что сказать. Она не привыкла отчитываться в своих поступках, особенно перед Малфоем.

Рон посмеивался за её спиной и от этого она злилась еще сильнее.

— Она нервничает, — вмешался Рон, с важным видом наливая себе ещё один стакан виски, — это понятно. Свадьба всё-таки. К тому же с тобой, Малфой. Всё-таки не каждый день тебе выдают замуж за бывшего пожирателя смерти.

Джинни закрыла лицо рукой, желая провалиться сквозь землю. Замечательно! Просто отлично! Мало того, что она выходит замуж за Драко Малфоя, так ещё и её собственный брат выставляет её перед ним полной алкоголичкой!

— Она и до брака со мной… пила как не в себя, — произнёс Драко, и в его голосе Джинни с удивлением послышала не злорадство, а скорее… грусть?

— Ты даже не представляешь, как много, — поддакнул Рон, похлопывая Драко по плечу, — целая проблема была для меня. Так что радуйся, друг, такая прелесть — видеть её трезвой хотя бы на собственной свадьбе!

Джинни опустила руку и с ужасом посмотрела на брата и новоиспечённого мужа. Они стояли рядом, словно заговорщики, и с таким сочувствием смотрели друг на друга, что ей стало по-настоящему не по себе. Это что ещё за театральный кружок?

— Я вам не мешаю? — спросила Джинни ледяным тоном, в котором явно слышалось предупреждение.

Рон закусил губу и закатил глаза. С ним она разберется потом.

Малфой промолчал, буравя Джинни тяжёлым взглядом. Он явно был не в восторге от внезапного появления шурина и от того, что их маленький секрет — хоть и преподносимый в ироничном ключе, — был так бесцеремонно выставлен напоказ.

— Через пять минут всё начнётся, — отрезал Драко, — будь готова.

Он развернулся и вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. В воздухе ещё несколько секунд висела напряжение, а потом волшебство, словно мыльный пузырь, лопнуло. Веселье, так неожиданно нахлынувшее на них с приходом Рона, как рукой сняло.

Джинни тяжело вздохнула и повернулась к зеркалу. Маска идеальной невесты снова была на месте, скрывая бурю эмоций, бушевавшую в её душе. Она поправила причёску, проверила макияж, убедилась, что бриллианты в её волосах сверкают достаточно ярко, чтобы ослепить всех присутствующих. Из рук Рона, который молча наблюдал за её превращением, она взяла букет невесты — пышный, ароматный, абсолютно безжизненный.

— Отец не приедет, — тихо сказала Джинни, не смотря на брата.

Рон кивнул, хотя Джинни и так знала, что он в курсе. Ни отца, ни матери. Они так и не смогли смириться с её замужеством.

— Тогда к алтарю тебя провожу я, — сказал Рон, и его голос звучал твёрдо, хоть Джинни и заметила, как дрожит его рука, — я буду рядом и поддержу тебя.

Церемония проходила в бальном зале Малфой-мэнора, и всё здесь — от высоких потолков, украшенных лепниной, до тяжёлых бархатных штор на окнах — казалось пропитанным холодной роскошью и сдержанным высокомерием. Огромные хрустальные люстры заливали помещение сиянием тысячи свечей, но этот свет не мог прогнать тени, скрывавшиеся в углах зала, в складках дорогих одеяний гостей, в глубине их равнодушных глаз.

Гости, представители самых влиятельных волшебных семей Британии, с живым любопытством разглядывали Джинни, которая шла под руку с братом к импровизированному алтарю. В их взглядах, скрытых за масками вежливых улыбок, читалось не столько неодобрение, сколько недоумение.

Среди моря чужих лиц Джинни заметила лишь одно — лучистое, немного отстранённое, словно бы принадлежащее существу из другого мира. Полумна Лавгуд улыбнулась ей, и эта улыбка, лишённая тени сомнения или насмешки, стала для Джинни настоящим спасением.

И вдруг её словно окатило холодной водой. Сердце, которое она так старательно пыталась успокоить, снова забилось в груди, разгоняя по жилам обжигающую боль. Там, среди гостей, на первом ряду, стояли они. Гарри и Гермиона. Он — в строгом чёрном костюме, немного уставший, но не менее великолепный, чем тогда, в далёкие школьные годы. Она — сияющая, в изумрудном платье, которое идеально на ней сидело. Гермиона держала на руках малышку, закутанную в плед, и Джинни даже на расстоянии смогла разглядеть шоколадные волосы, выбивающиеся из-под вязаной шапочки.

Гермиона поймала её взгляд и улыбнулась. Грустно, с сочувствием, но в её глазах не было и тени торжества или злорадства. Только бесконечная, всепоглощающая нежность, с которой она смотрела на Гарри, на их дочь, на этот мир, который они защищали вместе. На Джинни и Рона. И в этот момент Джинни поняла, что отпустила. Окончательно и безвозвратно. Отпустила Гарри, отпустила их общую историю, отпустила боль, которая так долго терзала её сердце. Осталось лишь странное, горько-сладкое чувство опустошения и… облегчения.

Джинни улыбнулась в ответ. Открыто, искренне, отпустив прошлое, которое уже не имело над ней власти. И радость, неожиданная, чистая, как родниковая вода, хлынула в её душу, смывая последние капли боли и сомнений. Сейчас ей было всё равно на блеск драгоценностей, на перешёптывающихся гостей, на весь этот фиктивный мир, в котором она согласилась жить. У неё была цель, и ради этой цели она была готова выдержать всё.

Джинни резко повернула голову, и её взгляд, твёрдый и решительный, встретился со взглядом Драко. Он стоял у алтаря, бледный, с жёстко очерченными скулами, и наблюдал за ней. В его глазах, как всегда, трудно было что-либо прочесть, но Джинни показалось, что она заметила там искру — нет, не страха, а скорее… уважения?

Она улыбнулась ему. Медленно, таинственно, словно бросая вызов. Она не упустит этот шанс. Она сыграет свою роль безупречно. И тогда… тогда она сможет начать новую жизнь. Свободную от теней прошлого, от чужих ожиданий, от любви, которая погрузила её в пучину отчаянья.

Рон, стараясь не наступать невесте на подол платья, довел Джинни до алтаря и, передав её руку Драко, наклонился и поцеловал сестру в щеку.

— Не волнуйся, — прошептал он, и Джинни показалось, что он говорит это скорее себе, чем ей, — всё будет хорошо.

Джинни кивнула и он отошёл, встал рядом с Полумной. Она обняла Рона за руку, и Джинни увидела, как её пальцы сжимаются на локте Рона, словно она боится, что он вот-вот исчезнет. В её глазах, обычно таких мечтательных и отстраненных, сейчас читалась такая тревога и нежность, что у Джинни перехватило дыхание. О, Мерлин! Неужели у них всё настолько серьёзно?

Драко, принимая руку Джинни из рук Рона, на мгновение позволил себе лёгкую, почти незаметную улыбку. Но эта улыбка не коснулась его глаз, холодных и непроницаемых. Он был безупречен в своём чёрном свадебном костюме, подчёркивающем его статную фигуру, а платиновые волосы, словно тронутые инеем, блестели в свете хрустальных люстр. Чужой. Неприступный. Идеальный жених для фиктивной свадьбы.

Когда священник произнес слова клятвы, Джинни почувствовала, как ее сердце сжимается от боли. Она повторяла за ним слова, смысл которых был настолько далек от ее истинных чувств, что отдавался горечью во рту.

«Клянусь любить тебя, почитать тебя…» — шептала она, не отрывая взгляда от лица Драко. Но она не видела его. Не видела ни холодной красоты его черт, ни напряжения, скрывшегося в глубине его глаз. В этот момент он казался ей не бывшим врагом, не носителем ненавистного имени, не человеком из прошлого, которое она отчаянно пыталась забыть, а лишь бледным отблеском чужой, непонятной ей жизни, в которую она сейчас вступала.

После церемонии гости, словно яркая волна, разлились по бальному залу, увлекая Джинни и Драко в вихрь поздравлений, тостов и светских бесед. Со всех сторон раздавались льстивые комплименты, звенели бокалы, сверкали вспышки фотоаппаратов, но Джинни казалось, что она наблюдает за происходящим сквозь толстое стекло. Все эти люди, их лица, слова, улыбки — все было чужим, ненастоящим, словно декорации к спектаклю, сценарий которого она не успела прочитать.

Вечер тянулся бесконечно. Джинни улыбалась, танцевала, поддерживала светские разговоры, в то время как ее душа кричала от отчаяния. Она чувствовала на себе взгляды гостей, полные скрытого насмешки и презрения. «Глупая Уизли, — как будто слышала она их мысли. — Попалась на удочку Малфоя. Теперь она одна из них.»

Наконец, когда последние гости начали расходиться, устало поглядывая на полупустые бокалы и остатки изысканных блюд, Драко подошёл к Джинни. Он не сказал ни слова, лишь протянул ей руку, и она поняла, что пора. Первый акт их спектакля подошёл к концу, и сейчас начинался второй, самый сложный и непредсказуемый.

Джинни охватила паника. Она знала, что этот момент настанет, она готовилась к нему, но всё равно оказалась не готова.

Она обвела взглядом зал, надеясь увидеть знакомое лицо брата, но Рона нигде не было видно. «Куда он пропал? — с досадой подумала Джинни, — не мог же он уйти, не попрощавшись?»

Но времени на поиски не было. Драко уже вёл её по длинному коридору, украшенному мрачными портретами предков Малфоев, к их спальне. Джинни шла рядом, чувствуя себя пленницей, которую ведут на казнь.

Комната, которую Драко с театральным жестом открыл перед ней, была огромной, роскошной и такой же холодной, как и весь этот дом. Тяжёлый балдахин над кроватью, затканный серебряными нитями, тёмные портреты предков на стенах, словно наблюдавшие за ней с укоризной, серебряные канделябры, отбрасывающие причудливые тени, — всё здесь дышало историей рода Малфоев.

Джинни остановилась на пороге, словно наткнувшись на невидимую стену. Её раздирали противоречивые чувства: страх, любопытство, отвращение и что-то ещё, чему она никак не могла найти названия.

Драко заметил её нерешительность и тихо, почти бесшумно, закрыл дверь. Щелчок замка прозвучал в тишине, словно выстрел. Он повернулся к ней, и Джинни почувствовала, как волна тепла, смешанного с запахом дорогого виски и ещё чего-то неуловимо знакомого, ударила ей в лицо. Что-то вспыхнуло внизу живота, разгоняя по телу странное, тревожное тепло.

— Этот цирк закончен, — тихо сказала она, — можем не играть на публику.

Драко кивнул.

— Разумеется, — он подошел к камину и выпустил струю заклинания. Пламя в камине вспыхнуло ярче, осветив комнату теплым светом.

Джинни присела на край кровати, осторожно, словно боясь испачкать тяжелое покрывало из зеленого бархата.

— Этот фарс измотал меня больше, чем я думал.

Они помолчали, каждый погруженный в свои мысли. Джинни чувствовала себя абсолютно опустошенной.

— Малфой, — тихо начала она, — что будет дальше?

Он вздохнул.

— Дальше мы должны будем поддерживать видимость счастливой семейной жизни, — сказал он, — по крайней мере, на публике.

— Сколько это будет продолжаться?

— Не знаю, — Драко пожал плечами.

У Джинни никак не поворачивался язык задать мучавшие её вопросы. Нужно ли им спать в одной кровати? Делать вид, что между ними что-то есть? Заниматься… сексом? Эта тема, и так бывшая для неё запретной, в контексте их фиктивного брака с Малфоем превратилась в настоящее минное поле. Джинни чувствовала себя неуклюжей школьницей, хотя и прекрасно знала, что происходит между мужчиной и женщиной. В теории.

Драко сделал шаг ей навстречу, и Джинни вздрогнула, словно от удара. Она инстинктивно отшатнулась, но он, казалось, не заметил её движения. Или сделал вид.

— Я сейчас вернусь, — сказал он, не глядя на неё, — кое-что забыл.

Он резко развернулся и почти бегом вышел из комнаты, словно боясь передумать. Джинни осталась одна, окружённая тишиной.

Не долго думая, она подскочила к бару и схватила первую попавшуюся бутылку какого-то алкоголя. «К чёрту всё!» — пронеслось у неё в голове, когда обжигающая жидкость обожгла горло.

В рекордные сроки бутылка была пуста. Джинни поставила её на стол, прислушиваясь к ощущениям. Голова приятно кружилась, мысли путались, а сомнения и страхи отходили на второй план. В теплом тумане всплывали обрывки воспоминаний: страстный поцелуй с Малфоем. Его сильные и горячие руки на её теле.

Она пошатнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за край кровати. Мягкая перина приглашающе прогнулась под её весом. Джинни улыбнулась, закрывая глаза. Если Малфой будет не против… Хотя, с другой стороны, кто его будет спрашивать? Она его жена. Почти настоящая.

Джинни тихо захихикала, уже не пытаясь бороться с накатывающей дремотой. Алкоголь и усталость, словно два добрых друга, убаюкивали её, обещая забвение и покой. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так спокойно.

Драко вернулся в спальню несколько минут спустя. Он замер на пороге, наблюдая за Джинни. Она лежала на кровати, раскинувшись на покрывале, словно диковинная птица, случайно залетевшая в золотую клетку. Её рыжие волосы, выбившиеся из прически, рассыпались по подушке, словно огненное ореол, контрастируя с белизной свадебного платья. Она так и уснула, не переодевшись.

Драко тихо подошёл к кровати и присел рядом со спящей Джинни. Он протянул руку и осторожно, словно боясь разбудить, убрал локон с её лица. Она красива. Безупречна. Даже сейчас, с размазанной по щеке тушью и слегка припухшими губами.

Драко провел рукой по её лицу, по чуть приоткрытым губам, словно пытаясь запомнить очертания её профиля. В этом жесте не было и тени похоти, лишь странная, незнакомая ему до сего момента нежность.

Джинни что-то пробормотала во сне и, перевернувшись на бок, прижалась к Драко. Её тепло обожгло его даже сквозь ткань рубашки. Драко замер, боясь пошевелиться. Сердце его билось глухо и часто, словно пытаясь вырваться из груди. Драко никогда не испытывал ничего подобного. Он привык контролировать свои эмоции, скрывать свои чувства под маской холодного безразличия. Но сейчас, рядом со спящей Джинни, все его защитные барьеры рушились, обнажая что-то уязвимое, незащищённое.

Драко закрыл глаза, вдыхая аромат её волос — смесь виски и чего-то цветочного. В эту минуту, в тишине Малфой-мэнора, он позволил себе задуматься о том, что их фиктивный брак — это не только сделка, не только способ вернуть себе былое влияние. Это ещё и шанс. Шанс начать всё сначала. Шанс понять, кто он на самом деле, без тени Темного Лорда, без оков прошлого, без маски холодного и расчётливого наследника рода Малфоев.

А что, если…

Примечания:

https://t.me/Drinny_world