Хроники (джен)

Первое мая триста тридцать пятого года

Крылатая тень проплыла в небесах, скользнула вниз, к ничего не подозревающей деревне… Волна пламени пронеслась по крышам, по полю, кольцом охватила всю деревню. Несколько минут спустя, когда смолкли последние отчаянные крики сгорающих заживо, черный дракон опустился прямо в пламя и принялся пожирать обугленные тела людей и туши скотины...

К вечеру насытившийся монстр улетел, и вернувшиеся уже в сумерках трое охотников обнаружили только пепелище и огромные следы… Короткая и бессмысленная попытка найти выживших — и двое остались на страже, а один, невзирая на наступающую ночь, отправился в соседнюю деревню…

Он пришел уже ночью, но новости, которые он принес, не могли ждать до утра. Староста, едва услышав о катастрофе, разослал, сколько смог, гонцов к соседям и в столицу, послал людей на колокольню — следить за небом, а всем остальным велел приготовиться бежать при первом же признаке опасности. К счастью для полудюжины деревень на юге Фиора, все эти приготовления оказались напрасными. К сожалению, в других местах новой беде пока еще ничего не знали…

Третье мая триста тридцать пятого года

— Пять нападений только за одну ночь , — потрясенно выдохнул король, разглядывая лежащий на столе доклад. — И как прикажете это понимать, господа советники?

Советники молча переглянулись и одновременно перевили взгляд на стоявшего у стены обманчиво-молодого человека в черном кафтане и белой хламиде.

— Драконы переменчивы, точно пламя, — пожал плечами гость. — Сказать по правде, я удивлен, что мы прожили с ними в мире почти век… По их понятиям в мире, конечно. Но то, что мы видим сейчас, таковым не является. Я не могу сказать, почему это случилось, однако один совет могу дать: обратитесь к Убийцам драконов — пусть он спросят своих учителей… Если, конечно, те не примут сторону нашего врага. Это единственное, чем могу помочь я и, полагаю, мне не следует более тратить время Вашего Величества и благородных советников и отвлекать их от дел.

— Конечно, вы свободны, — кивнул король, проследил, как поклонившийся маг растворяется черным туманом, и сказал:

— Как видите, лорд Сноу, я был прав. Даже он не смог оказать нам существенной помощи — и это первый из Богоизбранных!

— А скажите, Ваше Величество, — хмыкнул названный советник, — разве кому-то из нас пришло в голову обратиться с подобным вопросом к Убийцам драконов?

Советники снова переглянулись, на этот раз смущенно — действительно, мысль была настолько элементарной, что никому не пришла в голову…

— Итак, лорды-советники, полагаю, решение принято, — подытожил монарх. — Мы разошлем гильдиям задания для Убийц драконов и объявим военное положение, а дальше будем действовать, исходя из того, что узнаем. Полагаю, никто не возражает против этого плана?

Возражающих не нашлось, и монарх отпустил советников.

— Ты все записал? — спросил он у сидевшего за своим столиком секретаря.

— Да, Ваше Величество.

— Подготовь заказы для Убийц драконов и разошли по всем гильдиям. Возможно, мы что-то и узнаем, ну а нет — так хотя бы предупредим магов…

Четвертое мая триста тридцать пятого года

Рыжеволосый молодой человек остановился у входа в пещеру, сбросил с плеча мешок и окликнул:

— Учитель Игнил! Вы здесь?

Ответом ему послужила длинная струя пламени, ударившая прямо в лицо. Мгновенно исчезла усталость после долгого путешествия, исчезла, словно ее и не бывало, боль в подвернутой на склоне ноге…

— Уф… Спасибо, учитель, — выдохнул парень, когда пламя погасло. — Устал я, пока до вас добирался…

— Зачем я тебе понадобился, Шоу? — осведомился появившийся из пещеры красный дракон. — Сколь я тебя знаю, ты пришел отнюдь не потому, что соскучился.

— Ну, не без этого, конечно, — Шоу уселся на камень у входа в пещеру. — Но вообще-то у меня к тебе дело.

— И какое же?

— Мир нарушен. Дракон уничтожил пять деревень за одну ночь, и мы не знаем, кто это был, и был ли он один. Все, что мы знаем — один из драконов нарушил мир.

Довольно долго Игнил молчал, не обращая внимания на нетерпеливые взгляды ученика.

— Это очень серьезное происшествие, Шоу, — произнес, наконец, он. — И это печалит меня. Кажется, пример Смертокрыла ничему не научил некоторых… Но я по-прежнему остаюсь на стороне людей. Передай это вашим правителям, и добавь, что я, скорее всего, справлюсь сам.

— Спасибо! — Шоу вскочил и снова закинул на плечо мешок. — А ты не мог бы еще разок дохнуть на меня?

Новый поток пламени окатил Убийцу драконов и был тотчас же им поглощен.

— Уф… — вздохнул Шоу. — Ну, я пойду. Буду поблизости — обязательно загляну!

Неладное Шоу заподозрил, поднявшись на вершину холма и увидев столб дыма — аккурат там, где был город, в котором он собирался заночевать.

— Пожар?.. — пробормотал парень, прищурившись, а затем побежал. Пожар, да еще столь большой, был как раз тем случаям, когда невосприимчивость огненного Убийцы драконов к огню была более чем кстати…

Город горел. Почти вся левобережная часть превратилась в пылающие руины, а на почерневшей от копоти башне ратуши восседал черно-пурпурный дракон…

— Тварь… — Шоу бросил мешок на землю и со всех ног помчался к городу.

Глубокий вдох — огонь не сравнить с драконьим, но силу он возвращает, а это сейчас важнее всего — еще пара шагов, и можно будет атаковать…

— Рев дракона огненной бури! — волна раскаленного воздуха сбила дракона на землю и обрушила на него остатки башни.

— Что, несладко, тварь?! — заорал Шоу. — А это тебе как?! Удар крыла дракона огненной бури!

Первый удар ранил тварь, сломав ей крыло и оглушив падающими камнями. Второй — сбил с ног и протащил несколько родов, сломав второе крыло и переднюю лапу.

— Кулак дракона огненной бури! — Шоу несколько раз ударил дракона, раздробив голову, остановился и принялся жадно глотать огонь. К счастью, дракон был молод и не отличался ни умом, ни силой — но справиться с ним оказалось весьма утомительно. А будь тварь постарше и понаглее — и он бы так легко не отделался…

— Спасибо вам огромное, молодой человек, — мэр поклонился Шоу. — Не знаю, что и было бы , если б не вы. Погубил бы нас, верно, всех этот дракон…

— И все еще может погубить любой другой — Убийца драконов покосился на вывеску харчевни. — Так что если появится еще один — сразу бегите. Дома отстроить можно, а вот людей не вернешь…

И снова покосился на вывеску. К счастью, мэр понял его совершенно правильно.

— Денег у нас, конечно, мало, потому как город надо отстраивать, — сообщил он. — Но всякий раз, как вы к нам придете, вас бесплатно будут пускать во все гостиницы, харчевни, трактиры… Даже, — мэр понизил голос, — в бордель. Ну, не буду я вам больше докучать. Вы, верно, устали да проголодались, так что гостите у нас, сколько пожелаете, а ежели кто с вас деньги потребует — вы того по морде разок, да тащите ко мне, а я уж разберусь по всей строгости…

— Пойдет! — заявил Шоу, закинул на плечо мешок и, широко ухмыльнувшись, двинулся в харчевню.

Седьмое мая триста тридцать пятого года.

— Полагаю, никому не нужно объяснять, ради чего я прервал ваш заслуженный отдых? — председатель по очереди внимательно изучил каждого. — Вот и прекрасно. Итак, достопочтенный Совет, каковы наши результаты?

— В настоящий момент — крайне условные. С нашей стороны — десятка полтора деревень и семь городов, уничтоженных полностью, несколько серьезно пострадавших — и все это против четырех драконов. Еще несколько раз напавшего удавалось отогнать, — доложил мрачный красноволосый маг. — Более того, судя по тому, что я смог узнать, союзные нам драконы оказались в меньшинстве. Часть драконов обще не определилась, на чьей они стороне, но это ненадолго, и я уверен, что большинство из них, если не все, выступят против нас.

— Это будет война на уничтожение, — председатель разглядывал карту на столе. — И даже если мы победим, в чем я не слишком уверен, мир не будет прежним. Полагаю, все Убийцы драконов и Убийцы богов готовы к бою?

— Они уже сражаются, — ответил другой член Совета, высокий старик длинными седыми усами. — И даже побеждают, если успевают появиться вовремя… Но их все равно слишком мало, а обычные маги почти ничего не могут сделать драконам. А ведь есть еще Акнология…

— Да, есть еще и Акнология , — согласился председатель. — И мы все знаем, чей он воспитанник. Воистину, мир скатывается в безумие… Впрочем, вернемся к делам насущным.

Заседание Совета магов не затянулось надолго — обсуждать, кроме драконов, было нечего, а о драконах мало что можно было сказать…

Белый дракон сложил крылья и заглянул в пещеру.

-Что ты скажешь теперь, Игнил? — прошипел он.

— Скажу, что ты ошибся, Вайслогия, — отозвался алый дракон. — Все стало только хуже. Даже если мы переживем эту войну — а это война, не стоит лгать самим себе — нам придется скрываться долгие века, прежде чем найдется хоть один человек, который рискнет довериться нам…

Белый дракон взмыл и направился на север — туда, где на берегах Ледяного моря притаился безумный Ирион, ледяной дракон…

Он поднялся в воздух на рассвете — а к закату уже мчался над Ледяным морем, высматривая врага. Ирион, только что разоривший несколько деревень, укрылся где-то среди торосов, и постарался, чтобы его не нашли… И ему это почти удалось. Почти — ибо укрыться от острого взора Вайслогии не удавалось еще никому.

Смутная бело-голубая тень на бело-голубом льду. Еще один торос для любого, но не для него… Белый дракон, не раздумывая, атаковал. Ослепительный поток света обрушился на льдину — но дракона там уже не было. Ирион, несомненно, был безумен, но далеко не глуп и при любом раскладе оставался драконом — и потому уже был в воздухе. Не было и не будет дракона, который сражался бы на земле…

Воздух мгновенно наполнился бритвенно-острыми ледяными осколками, Вайслогия увернулся, рывком набрал высоту и полоснул когтями по спине. Чешуя выдержала этот удар, хоть и не без ущерба, а Ирион попытался вцепиться зубами в лапу противника, но промазал. Вайслогия, воспользовавшись моментом, снова ударил когтями, вырвав еще несколько чешуй и метнулся вниз, увлекая ледяного дракона за собой. Рев дракона света вспорол льды, пробив огромную полынью, и над самой водой Вайслогия вышел из пике. Его более тяжелый преследователь затормозить не успел и, подняв огромный фонтан брызг, ушел под воду.

Разумеется, белый дракон не ожидал, что Ириону это повредит, по крайней мере — серьезно. Не ожидал он и того, что ледяная вода остудит боевой пыл дракона… Нет, он просто рассчитывал выиграть немного времени — Ирион был неглуп, но все же слишком предсказуем, а его постоянная ярость мешала ему мыслить здраво. И Ирион полностью оправдал его ожидания…

…Голубовато-белая туша, с ревом расколов лед, взметнулась в бледное северное небо. Дракон набирал высоту, а вслед ему устремилось копье ослепительного сияния, выдохнутое Вайслогией. Ирион в самый последний момент что-то почуял, дернулся в сторону, но опоздал. Луч ударил в основание крыла вошел в тело и вырвался из спины…

Ирион, ледяной дракон, Владыка Севера, камнем рухнул на льды.

Вайслогия, белый дракон Света, сделал круг над распростертым на льду телом, вокруг которого уже начало растекаться кровавое пятно, взмахнул крыльями, набирая высоту, и полетел на юг. Война началась, это было очевидно любому — и Вайслогии, впервые за всю его многотысячелетнюю жизнь, стало страшно. Недавний мятеж Смертокрыла мог напугать лишь мимолетных — но новая война грозила стереть Крылатое Племя с лица земли…

Двадцать второе мая триста тридцать пятого года

Загребая огромными крыльями воздух, Игнил мчался над предгорьями навстречу стае драконов. Шоу, держась за рог, стоял на его шее и готовился к прыжку.

— Помни, черный опаснее всех остальных, — сообщил дракон. — И, поскольку он их предводитель, с ним надо расправиться в первую очередь, а это очень сложно… Ты уверен, что справишься?

— Если все остальные — просто огненные драконы, то да!

— Это, все-таки, дракон Тьмы, и если его дыхание заденет тебя хотя бы краем…

— Учитель, я знаю, насколько опасна Тьма для всех других стихий! Просто дохните на меня огнем пару раз, и все, — Шоу напрягся, готовясь к прыжку. — На счет «три»! Раз… Два… Три!

Убийца драконов прыгнул, вслед ему ударила струя пламени, и через несколько секунд он ужа распластался на спине Тенебриса — сильнейшего из драконов Тьмы после Скиадрама… Тварь дернулась, мотнула головой и закрутилась, пытаясь сбросить нежданного наездника, но Шоу держался крепко. Более того, он потихоньку двинулся вперед, перебравшись со спины на шею. Здесь держаться было, с одной стороны, проще — не приходилось распластываться и ползти, словно насекомое, да и достать зубами дракон его уже не мог, но с другой — сложнее, поскольку Тенебрис яростно крутил головой и выгибал шею, пытаясь избавиться от Убийцы драконов.

Тем не менее, Шоу держался. И даже по-прежнему ухитрялся продвигаться вперед — правда, получалось еще медленнее, чем раньше…

Впрочем, если бы не Игнил, ему бы не удалось и это — рано или поздно, причем, скорее, рано, кто-нибудь из приспешников Тенебриса сожрал бы его… Но Игнил был здесь, а значит, вся свита ничем не могла помочь своему господину — огненный дракон был сильнее любого из них, да что там — сильнее любых двоих, а то и троих драконов этой стаи. И потому Шоу мог, отчаянно цепляясь, дюйм за дюймом подбираться к драконьей голове…

Последний рывок, едва не стоивший ему порванных, несмотря на магию, мышц — и Шоу вцепился в рога. Тенебрис яростно тряс головой, пытаясь избавиться от наездника, так что Убийца драконов едва держался, но так и не смог ничего сделать. Улучив момент, Шоу, расстегнул пояс, накинул на рог и снова застегнул. Теперь, когда опасность падения уменьшилась, можно было начинать…

Глубокий вдох. Сжать колени до того, что драконья чешуя рвет вываренную кожу. Сцепить руки в замок, поднять над головой…

-Кулак дракона огненной бури!

Отдача чуть не сбросила его самого, но чешуя от удара полетела во все стороны, а на коже появилась ссадина…

— Кулак дракона огненной бури! — новый удар , прежде чем дракон успел опомниться, и на сей раз дело не ограничивается ссадиной — на дне широкой рваной раны влажно белеет кость, а дракон мечется, как безумный, пытаясь избавиться от человека…

Снова глубокий вдох. Собрать все силы, сосредоточиться и…

— Кулак дракона огненной бури!

Над раной взлетает фонтан крови, плоти и раздробленной кости, дракон бьется в конвульсиях, сбросив, наконец, Шоу, и — уже мертвый — падает на скалы…

Игнил успел в последний момент. Он подхватил своего ученика всего в нескольких футах от земли, стремительно набрал высоту и дохнул на судорожно вцепившегося в его лапу мага огнем.

— Спасибо, учитель… — потребовалось не меньше минуты, чтобы Шоу пришел в себя. — Это было круто… Но повторять как-то не хочется.

— Мне тоже, — извернувшись, дракон посадил ученика себе на спину. — Но вот гарантировать, что не придется, не рискну.

— А раз так, — Шоу распластался на горячей спине дракона, — я, пожалуй, подремлю, пока мы летим в Магнолию. Вы же не уроните меня, учитель?..

Первое июня триста тридцать пятого года

Солнце коснулось горизонта раньше, чем командир отряда объявил привал. Солдаты спешно, но без суеты рассыпались по укрытиям, наспех перекусили сухим пайком и задремали. Ночь будет тяжелой, и совсем не факт, что многим удастся ее пережить — скорее, наоборот — но вся сотня была добровольцами, знавшими, на какой риск идут…

Дракон был молод и не слишком силен — и это давало надежду убить его без помощи магов. В Боско вообще было немного магов, а Убийц драконов и вовсе можно было пересчитать по пальцам. И все они сейчас были слишком далеко отсюда — а дракон, напротив, находился именно здесь. Наглая, злобная и не слишком умная тварь, но от того ничуть не менее опасная…

До логова твари оставалось не больше мили, но солдатом потребовалось едва ли не больше времени, чем на весь остальной путь, чтобы пройти это расстояние. Медленно, осторожно, скрываясь за каждым пучком зелени, а последние ярды даже ползком каждый занял свое место, ухитрившись при этом не потревожить дракона, засевшего в глубоком овраге между холмами. Пока все шло согласно плану — правда, простоты в этом плане было куда больше чем гениальности.

Предполагалось, что сотня добровольцев с рогатинами должна будет напасть на спящего дракона и заколоть его. Правда, не было гарантии, что тяжелый бритвенно-острый наконечник сможет пробить чешую хотя бы на брюхе, но на этот случай оставались глаза и пасть… Но для этого дракона пришлось бы разбудить — что, собственно, было неизбежно почти в любом случае, но шансы на успех делало более, чем призрачными...

Дракон спал. Он лежал на брюхе, подобрав под себя лапы и совершенно по-птичьи спрятав голову под крылом, так что подобраться к нему казалось несложным… И именно в этом командиру и виделся подвох. Даже если предположить, что людей тварь не опасалась, оставались еще сородичи. А поскольку далеко не все драконы считали людей добычей, что-то здесь было не так, но отступать все равно было поздно, и сотник взмахнул рукой, подавая сигнал к атаке.

— Дрожь земли, — шепотом произнес молодой волшебник. По земле словно ударил гигантский молот, солдаты едва удержались на ногах, а на дракона сполз огромный пласт глины. В тот же момент первая десятка бегом бросилась по склону вниз, выставив рогатины…

Увы. Ни одно из копий не вошло достаточно глубоко, чтобы причинить дракону сколь-нибудь серьезный вред. Оползень тоже оказался не слишком эффективен, хоть и задержал дракона на целую минуту… Солдаты бросились прочь, но двоим не повезло — одного дракон ударом хвоста впечатал в землю, а второго отбросил на добрую дюжину ярдов, где бедолага и остался лежать.

— Земляной прилив! — выкрикнул маг, но опоздал.

Одним прыжком выскочив из промоины, дракон одним движением перекусил волшебника пополам, расправил крылья и взлетел.

— В лес! — закричал сотник. — Отступаем!

Дракон заревел, а затем выдохнул неистовый смерч, прошедшийся по бегущим солдатам, ломая кости и отрывая конечности. Даже те, кого задело лишь самым краем, оказались серьезно ранены и помочь им было уже невозможно — дракон заходил в новую атаку.

Четверо солдат приказу сотника не подчинились — бросились вперед , в последний момент упали на колено, уперев рогатины в землю, словно копейщики перед конницей… Дракон, как и ожидалось, затормозить не успел. Солдаты, как и ожидалось, удара не пережили. Рогатины, как и ожидалось, оказались почти бесполезны — только одна попала дракону в пасть, воткнувшись в небо и завязнув в нем.

Дракон, разумеется, не пришел от этого в восторг, и новый удар выбил в лесу просеку шириной в полтора-два рода и в сотню ярдов длиной — и стоил жизни еще десятку бойцов.

— Да сдохни наконец! — сотник, потерявший уже треть своих людей, вылетел на дракона и повторил тот же маневр, что и четверка храбрецов — и с тем же результатом.

Тем не менее, пример сотника вдохновил остальных, и как только дракон развернулся для новой атаки, его встречал уже целый десяток…

Выживших не было и в этот раз, но кое-чего солдаты добились — одна из рогатин попала твари в левый глаз.

Дракон яростно заревел, мотая головой, выкрикнул какое-то непонятное слово — и с почти мгновенно затянувшегося тучами неба ударили молнии, убив еще дюжину солдат. И тем не мене, оставшаяся полусотня продолжала атаковать…

Четверть часа спустя, потеряв еще три десятка человек, отряд сумел ослепить дракона окончательно. Солдаты облегченно вздохнули, но расслабляться не собирались — дракон был еще жив и даже более опасен, чем раньше. Взбесившийся от боли, он бил и бил ревом, ориентируясь исключительно на слух — и прежде, чем последний оставшийся десятник всадил рогатину в кровоточащую глазницу, убил почти три четверти оставшихся.

От сотни лучших бойцов Боско остались лишь пятеро солдат да помощник десятника, но дракон был мертв…

Второе июня триста тридцать пятого года

— Это все? — спросил князь, выслушав доклад помощника десятника — одного из полудюжины переживших ночной бой с драконом.

— Да, господин.

— Что ж, это провал… Желаешь ли ты покинуть службу?

— Нет, господин.

— В таком случае присваиваю тебе чин полусотника и предлагаю место в гвардии. Ты согласен?

— Конечно, господин, — солдат поднялся. — У многих из тех, кто погиб вчера, остались семьи…

Князь подозвал секретаря и приказал:

— Распорядись, чтобы семьям погибших положили пенсион в размере полуторного жалования и освободили от налогов. Да, семьи выживших и их самих — тоже. Конечно, это слабое утешение, но большего я сделать не могу.

Отпустив пятидесятника и отослав секретаря, князь тяжело встал и прошелся по приемному залу. На душе было на редкость скверно — разменивать сотню бойцов на откровенно слабого дракона Боско себе позволить не могло. Магов же в княжестве категорически не хватало, а обосновавшиеся на севере драконы были слишком серьезной угрозой. Оставался только один выход — как раз тот, к которому князь прибегать не хотел. Очень не хотел, но…

Вернувшись в кабинет, князь быстро написал на листке пергамента несколько строк, свернул его, запечатал — и протянул сидевшему на оконном карнизе ворону. Птица — химера на самом деле — схватила письмо, взлетела и спустя считанные секунды растворилась в небе…

…Ворон-химера влетел в распахнутое окно кабинета Мастера и бросил письмо на стол. Быстро пробежав его глазами, хозяине кабинета усмехнулся, встал, и спустился в зал.

— Акнология!

— Да, мой господин? — Убийца драконов резко обернулся и склонился перед вошедшим.

— Три дракона на севере Боско. Отправляйся немедля, на обратном пути можешь заняться свободной охотой.

— Я счастлив исполнить этот приказ, господин, — Акнология снова поклонился и ушел прочь.

Проводив его взглядом, Зереф вернулся в свой кабинет и принялся за письмо князю Боско. Вот и еще один из сильных мира сего оказался обязан ему… И в должный момент он потребует этот долг — не с него самого, так с его потомков. Бессмертному некуда спешить, но уже скоро… Зереф усмехнулся и запечатал письмо.

— День близок… — тихо произнес он, отдавая письмо ворону-химере.