Гарри Поттер и Круг пятерых (джен)

Темнота стояла кромешная. Гарри, стараясь поменьше шуметь, перевел дух после тягостного путешествия и попытался понять, куда их вынесло. Земля под ногами слегка пружинила, пахло хвоей, откуда-то едва заметно тянуло дымом костра, хотя огня нигде не было видно.

— Вроде какой-то лес, да? — еле слышно прошелестел Рон, крепко вцепившись его плечо. — Дьявол, темно, как в преисподней.

— Ага, — так же тихо ответил Гарри. — Погоди-ка.

Он достал палочку из рукава, прочертил какой-то знак и что-то пробормотал. С удовлетворением отметил, что сложное заклинание сверхчувствительности сработало. Все вокруг стало ясным и точным. Он теперь видел в темноте, словно летучая мышь, слышал малейший звук, самое незначительное движение воздуха. Рон, тоже ощутив на себе действие заклинания, кивнул Гарри. И тот, вытащив мантию-невидимку из-за пазухи, накинул ее на них обоих. Сообразив, откуда идет дым и где слышен гул голосов, они быстрым шагом направились в нужную сторону, и уже довольно скоро среди стволов и веток показался мигающий свет большого костра. Стараясь не издавать ни малейшего звука, Рон и Гарри, надежно скрытые от посторонних глаз, подобрались как можно ближе к поляне.

На поляне вокруг костра, тесным большим кругом собрались человек тридцать, не меньше. Лица всех были скрыты причудливыми серебряными масками, все в черных длинных мантиях с капюшонами. Гарри вспомнил ровно такую же сцену, ровно 10 лет назад, на кладбище Литтл-Хэнглтона, и ему стало не по себе. Только этого не хватало... Он слышал взволнованное дыхание Рона, стоявшего рядом с ним и крепко державшего его за плечо.

Совсем рядом с огнем стояли двое. У одного из-под маски виднелась темная аккуратная борода. Между ними, на коленях, с крепко связанными за спиной руками, сидел человек, на голову которого был надет мешок. Время от времени он пытался подняться и тут же получал удар по спине и падал ничком и снова садился.

Кое-кто из собравшихся еле слышно переговаривался между собой, но в общем гуле голосов невозможно было разобрать ни слова, даже с заклинанием сверхчувствительности. Гарри и Рон, безмолвно застыв, напряженно наблюдали за происходящим. Боль в груди пульсировала и в какие-то мгновения становилась настолько сильной, что Гарри приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сдержать стон. Этот человек с мешком... Он явно был в большой опасности. Именно поэтому они здесь. Гарри лихорадочно размышлял, что можно предпринять. Их с Роном всего двое, а этих — больше тридцати... Никаких шансов. Отправлять патронуса рискованно — сильное сияние в такой темноте обязательно привлечет внимание. Он попытался знаками объяснить другу, чтобы тот отправился за подкреплением, но Рон категорически замотал головой. «Я тебя не оставлю здесь одного!» — сердито ответил он одними губами. Гарри начал отчаянно жестикулировать, но в какой-то момент вдруг осознал: воздух стал слишком холодный и густой... Эти мерзавцы явно хорошо подготовились. Над головой наливался свинцовой тяжестью антитрансгрессионый купол... Теперь ничего не оставалось, кроме как ждать и наблюдать.

В какой-то момент к костру вышел еще один человек и, оглядев собравшихся, поднял руку. Все мгновенно стихли. Наступила такая тишина, что Гарри казалось, что взволнованный стук его сердца предательским эхом разносится по всему лесу.

Пленник с мешком на голове издал негромкий возглас, но его тут же успокоили парой легких тычков в бок.

— Благодарю вас, братья и сестры, за то, что собрались здесь в эту священную ночь, когда тьма и свет сходятся вместе, равные друг другу, — негромко и торжественно заговорил человек. — Сейчас, когда последний из хранителей печати покинул этот мир, сама судьба дает нам шанс снова открыть Темные врата. Ибо со смертью последнего хранителя все заклятия теряют свою силу. И сегодня для всех нас великий день, когда будет избран новый Круг пятерых. Те, кто будет вершить историю нашего мира. В Министерстве магии полагают, что все готовы послушно выполнять их приказы и следовать их запретам. Но все меняется, друзья мои. Сейчас они так старательно прячут от людей великие знания, запирая их в подземельях Отдела тайн и запрещая нам искать истину. Но как только Круг будет избран, а врата открыты, все их великие секреты будут доступны каждому, кто окажется достаточно храбрым и сильным, чтобы их принять.

Он сделал паузу, прокашлялся, прочищая горло, нервно поправил подол мантии и продолжил:

— Им удалось низвергнуть лорда Волдеморта и вернуть себе власть. Что ж, Темный лорд сам отчасти был виноват: слишком сильно он был одержим личным бессмертием, слишком уж кровожадно он шел к своей цели, и явно недооценил нашего славного героя со шрамом. Мы же будем умнее, не так ли? И будем учиться на чужих ошибках. Когда Темные врата будут открыты и граница между мирами будет практически стёрта, ход истории изменится навсегда. Те, кто и после смерти блуждает, не обретя покоя, смогут вернуться. Те, кто разлучен со своими близкими, получат возможность увидеть их вновь. Любой человек, от последнего магла до самого великого волшебника, готов на что угодно, лишь бы увидеть своих близких, ушедших навсегда за серебряный занавес смерти. Хотя бы на мгновение! И мы будем владеть их мыслями, повелевать их чувствами и вершить их судьбы. Круг пятерых, который будет избран сегодня, получит эту власть. Подойдите же, братья и сестры!

Он взмахнул волшебной палочкой, полушепотом произнес длинное заклинание и что-то бросил в костер. Пламя потемнело и, разбрасывая целые снопы искр, завертелось стремительным ураганом. Через несколько мгновений огонь принял форму широкой чаши. Теперь она по-прежнему вращалась над раскаленными углями, хотя и гораздо медленнее. Каждый из присутствующих подходил к чаше и, бросив в нее что-то, отходил в сторону, уступая место следующему. Рон и Гарри, затаив дыхание, потрясенно наблюдали за вереницей людей, совершающих странный обряд.

Наконец, все вернулись на свои места, человек снова взмахнул палочкой. Внезапно собравшиеся люди запели. Что-то монотонное и печальное, с повторяющимся рефреном. Начав почти с полушепота, люди пели все громче и яростнее. И от этой жуткой музыки волосы вставали дыбом... Чаша, будто подчиняясь этим чарующим звукам, снова стремительно завертелась вокруг своей оси, постепенно вытягиваясь и поднимаясь все выше, превращаясь в длинный, тонкий огненный столб. Наконец, песня стихла. Столб огня, опустившись почти до самых углей, снова взметнулся вверх пятью огромными языками пламени и выплеснулся наружу, как мёд из чаши. Громкие возгласы разорвали ночную тишину: пять сверкающих звезд остались висеть над головами избранных. Они вытянули руки, и каждому на ладонь опустился сияющий шарик.

Сияние потухло. Пять серебряных колец выскочили из зачарованного пламени, избирая новый Круг. Тот, кто проводил обряд, тоже стал одним из пяти. Он надел кольцо на указательный палец правой руки и, обведя торжествующим взглядом безмолвную толпу, сложил ладони на груди. Остальные четверо последовали его примеру и, подойдя, встали рядом с ним.

— Что ж, священный огонь сделал свой выбор. А теперь, друзья мои, мы должны решить судьбу этого жалкого, ничтожного негодяя, — снова заговорил ведущий, указывая пальцем на фигуру с мешком на голове. — Он намеревался продать наше тайное братство этим нелепым кретинам из министерства. Трус, который в последний момент решил передумать и испортить нам священную ночь весеннего равноденствия, помешать нам исполнить первый обряд Круга. Скажите мне, что делают с теми, кто предает своих братьев?

— Смерть ему! — послышался чей-то возглас, который был тут же подхвачен и раскатами гнева пронесся по лесу, разрывая ночную тишину. — Смерть ему! Смерть!

У Гарри, которые последние минуты едва сдерживался, не позволяя все усиливающейся боли в груди взять над собою верх, не позволяя себе шевельнуться и даже вздохнуть полной грудью, от ужаса волосы встали дыбом. Медлить было нельзя. Нужно что-то делать... Но их всего двое. Трансгрессия невозможна, на помощь не позвать...

Он вдруг развернулся и, стараясь ступать лишь на влажную землю и не издавать ни звука, поволок ничего не понимающего Рона подальше от костра, чуть в сторону.

— Нас всего двое, — зашептал он едва слышно. — Но они об этом не знают. Это наше единственное преимущество. Рон. Если попробовать зайти с двух сторон и не стоять на месте, они могут решить, что здесь целый отряд мракоборцев. Мы можем попробовать вытащить его...

— Неплохой план, — выдохнул Рон. — Давай.

Они, по-прежнему, скрываясь под мантией-невидимкой, бесшумно вернулись на свое прежнее место. Рон, осторожно вылез из-под мантии и, обменявшись с Гарри выразительным взглядом, пошел в обход. Гарри, спрятав мантию за пазуху, остался.

Тем временем, с пленника сорвали мешок и толпа ахнула. Видимо, его все хорошо знали и это разоблачение стало для всех полной неожиданностью. Гарри никогда не видел этого человека. Это был очень худой, высокий старик в потертой коричневой мантии. На его изможденном лице, обрамленном короткими белыми волосами, было видно лишь огромные голубые глаза, полные отвращения и гнева. Он часто и прерывисто дышал.

— Глупцы, — прохрипел он неожиданно низким, гулким голосом. — Вы не понимаете, что вы делаете. Вы не представляете, какие страшные бедствия вы призываете на свои головы и на головы своих детей. Остановитесь, ради всего святого! Ради чего все этого? Ради власти? Ради денег? Сколько еще людей должны погибнуть, чтобы вы наконец насытили свое тщеславие!

— Замолчи, Фаустус! — взвизгнул главный. — Сколько пафосных слов, чтобы прикрыть свою трусость и предательство! Мы ищем истину, а министерство ее скрывает! Мы хотим стереть границы и запреты! Мы хотим свободы! А ты решил прислуживать этим тупоголовым дармоедам, которые держат самых храбрых людей в Азкабане, а самые удивительные тайны прячут под замком в Отделе тайн!

— Безумцы, — снова прохрипел связанный старик. — Вы безумцы. Вы не ведаете, что вы творите...

Главарь медленно подошел к нему и достал из кармана мантии волшебную палочку. Но он даже не успел поднять руку, когда палочка вырвалась у него из рук и, описав дугу, улетела куда-то в непроглядную тьму. Довольный Гарри поймал палочку и, выпалив в толпу связывающим заклинанием, тут же ринулся в сторону. Как раз вовремя, потому что на то место, где он стоял секунду назад, со всех сторон полетели разноцветные лучи. Он сжал в кулаке обе палочки сразу и снова выпалил в толпу. И опять отбежал на несколько шагов. Ему было видно, что с другой стороны в толпу тоже летят заклятия: Рон был отличным бойцом и за четыре года не растерял навыки. Он тоже перебегал с места на место, не переставая палить в толпу. Среди собравшихся начался хаос и паника. Они явно не готовились ко встрече с мракоборцами. Кое-кто уже истерически визжал, кто-то палил по кустам и стволам деревьев... Гарри, задыхаясь от гнева, страха за Рона, посылал одно заклятие за другим. Несколько человек, намертво связанные, повалились на землю. Кто-то попробовал трансгрессировать и через мгновение воздух наполнили характерные громкие хлопки — купол исчез, небо было свободно...

Через несколько минут всё было кончено. Шесть человек, включая пленного Фаустуса, лежали на поляне, крепко связанные. Гарри подбежал к старику, неподвижно лежащему ничком, освободил от пут, перевернул на спину...

— Вы пришли, мистер Поттер, — проговорил старик, задыхаясь. — Я знал... Знал. Ключ. Возьмите ключ, прошу вас. Я спрятал его... В носке...

Он слабо пошевелил левой ногой. Гарри стоял рядом с ним на коленях, поддерживая голову. Он бросил быстрый взгляд на дернувшуюся ногу в черном ботинке и снова впился взглядом в испещренное морщинами лицо.

— Сейчас мы заберем вас отсюда, — проговорил он, — потерпите, пожалуйста.

Старик слабо улыбнулся.

— Нет, мой мальчик, — едва выговорил он. — Уже поздно. Мне пора. Фаустус Кинг сделал всё, что мог...

— Нет-нет, — торопливо начал Гарри, с ужасом глядя, как старик бледнеет.

— Рон! — заорал он во всю глотку. — Рон! Где ты?!

— Здесь я! — немедленно откликнулся Уизли. — Все нормально, Гарри!

Он отвлекся от связанных и подошел ближе. И тоже сразу понял, что дело неладно.

— Дуй в Мунго, — коротко резюмировал он. — Быстро! Не переживай за меня, я их тут покараулю и наших вызову.

Гарри, обхватив слабеющего старика, трансгрессировал.

Через пять минут на поляне уже были Джастин, Терри и Симус. Тех пятерых, которых удалось обезоружить и задержать, порталом забрали в аврорат. Гарри и Рон отправились следом. Предстояла длинная, бессонная ночь...

Уже светало, когда Рон, закончив давать показания, заглянул в знакомый крошечный кабинет. Гарри, бледный, уставший и печальный, сидел за столом, запрокинув голову и закрыв глаза.

— Веселая ночка выдалась, — бросил Рон, садясь напротив.

— Да уж, — мрачно откликнулся Гарри, не открывая глаз. — Он умер, Рон. Фаустус Кинг. Мне сообщили только что. Привел меня в это дьявольское логово и умер. Сердце. Так и не смогли заново запустить, ничего не помогло...

— О, Гарри, — тяжело вздохнул Рон. — Мне так жаль... Ты как вообще?

Он поднял, наконец, голову.

— Ничего, — ответил он, слабо улыбнувшись. — Не знаю, почему на душе всегда так паршиво... Словно наперегонки бегаю. И сегодня опоздал...

— Никуда ты не опоздал, — твердо возразил Рон. — Если бы не ты, они вообще прикончили бы его по-тихому, никто никаких следов не нашел. И мы бы ничего не узнали ни про это братство, ни про этот Круг, ни про их планы...

— Никого из Круга пятерых мы не взяли, они все ушли, сволочи, — мрачно бросил Гарри. — Этот их главарь выхватил чужую палочку, снял купол и трансгрессировал. А владелец палочки теперь в камере сидит.

— Ничего, мы их достанем, — ответил Рон. — И не таких доставали...

Гарри посмотрел на него и улыбнулся.

— Просто музыка для моих ушей, честное слово! Как же мне тебя не хватает, дружище! Здесь, в отделе... Если б ты знал! Все понимаю, но все равно...

Рон тяжело вздохнул.

— Мне тоже, Гарри. Но все решения давно приняты, что толку нервы на кулак наматывать? С магазином тоже нескучно. Но... Здесь ты.

Они одновременно подняли взгляд и долго молча смотрели друг на друга.

— Что ж, пойдем, — наконец, устало произнес Гарри. — Гермиона там наверняка с ума сходит.

— Я ее предупредил, — буркнул тот в ответ. — Но ты прав. Надо ее утихомирить...

— Тем более, что все самое тяжелое только начинается, попомни мое слово.

Гарри кивком показал на стол. Рядом с каменной венгерской хвосторогой лежал небольшой золотой ключик. Последнее, что пытался сберечь и о чем успел сказать Фаустус Кинг.