Мы бросим вызов всем законам (гет)

С того самого момента, как сулийка, которую Нина притащила с собой, ступила в гостиную, Каз не мог оторвать от нее глаз, подумав, что никогда еще не видел такой красоты. Он тут же прогнал глупую мысль, но не мог перестать любоваться нежным лицом, большими карими глазами и длинной черной косой, которая спускалась ниже талии. Она была одета как капитан корабля, и это вызывало еще больший интерес.

Девушка — Инеж, представила ее Нина — с некоторой робостью осматривала присутствующих, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Ее можно было понять — она оказалась в комнате с четырьмя незнакомыми парнями, и даже присутствие подруги в лице Нины вряд ли сильно помогало. Не все обладали способностью последней чувствовать себя как рыба в воде в любом окружении.

Однако когда Каз улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ, мир вокруг будто замер. Но вот она отвела взгляд, чтобы посмотреть на Уайлена, и чары разрушились. Каз внутренне встряхнулся. Да что с ним такое, в самом деле? Можно подумать, он никогда раньше красивых девушек не видел.

Нина усадила Инеж за стол и принялась распаковывать принесенные вафли и раздавать их, одновременно рассказывая, как встретила Инеж в порту, и объясняя, зачем та приехала в Кеттердам.

Услышав ее историю, Каз разом выбросил из головы всё лишнее и сосредоточился на деле. Он не раз уже слышал о «Зверинце» — невозможно не услышать о нем, живя в Кеттердаме, — но почему-то раньше не задумывался, что девушек туда поставляют, похищая из семей и не спрашивая их согласия.

Собственно, он вообще до сих пор не задумывался о подобных заведениях, поскольку они вызывали у него стойкое отвращение. Такая близость между мужчиной и женщиной — священна. Она должна быть проявлением глубочайшей любви, а не разменной монетой ради сиюминутного удовольствия и не предметом торговли. Однако Казу было по большей части всё равно, что делают со своими жизнями другие люди — это их проблемы, которые его не касаются. Но мысль о том, что девушек принуждают к этому насильно, вызывала желание кого-нибудь убить.

Некоторое время все молчали, осознавая и обдумывая услышанное. Склонив голову, Каз уставился в пространство — в его голове уже начал формироваться план.

— Замышляющее выражение, — раздался шепот Джеспера.

— Определенно, — согласилась Нина.

Проигнорировав обоих, Каз начал излагать идею:

— Для начала мы можем провести разведку, чтобы убедиться, что твоя кузина действительно там. Скажем, я притворюсь клиентом и закажу сулийку. А уже когда мы окажемся подальше от посторонних глаз и ушей, расспрошу ее. Но надо, чтобы она доверилась мне. Есть что-то, что я могу сказать или показать ей, чтобы она убедилась, что я от тебя?

Он обратил взгляд на Инеж, которая слегка нахмурилась, размышляя. А потом сняла с шеи, достав из-под одежды, подвеску и протянула ее Казу. Взяв ее в руки, он понял, что это небольшая иконка какой-то Святой, висящая на плетеном красно-серебристом шнурке. Каз знал, что сулийцы поклоняются Святым, но отец воспитал их с Джорди в почитании Гезена, и он не особенно интересовался другими верованиями.

— Покажи ей это, — сказала Инеж. — И спроси, помнит ли она, как мы вместе плели для своих иконок шнурки. Носит ли она еще такую же?

Последний вопрос прозвучал так тихо и печально, что Каз понял: она задала его себе. Его вдруг посетило непонятное желание обнять ее и сказать, что всё будет хорошо. Вместо этого он кивнул и убрал иконку в карман.

— Посещение «Зверинца» влетит тебе в копеечку, — тихо заметил Уайлен.

Каз удивленно приподнял бровь, посмотрев на него.

— Откуда такие познания, купчонок?

Это слово придумал Джеспер, и они оба тут же решили, что оно идеально подходит Уайлену. Тот ярко покраснел и пробормотал:

— Я много чего слышал в разговорах деловых партнеров моего отца.

— А ты не так прост, как кажешься, — с преувеличенным восхищением присвистнул Джеспер.

Уайлен покраснел еще сильнее. Каз усмехнулся и покачал головой. Уайлен легко краснел, и Джесперу, похоже, нравилось смущать его. Нина хихикнула: она разделяла эту страсть Джеспера. А вот Инеж обеспокоенно прикусила губу, явно задумавшись о том, что вводит их в лишние расходы.

— Деньги у меня есть, — прервал Каз возможные дальнейшие поддразнивания. — Нам за последнее задание неплохо заплатили.

Дело было не таким уж сложным, скорее нудным. Они раскрыли контрабанду, которой занимался один из почтенных купцов. Порой Каз задумывался: а есть ли среди высокопоставленных лиц Кеттердама хоть один действительно честный человек?

— Задание? — удивленно спросила Инеж.

— О, ты же не знаешь еще! — весело воскликнула Нина. — Познакомься: перед тобой команда лучших в Кеттердаме наемников. Выводим на чистую воду тех, у кого рыльце в пушку; разыскиваем пропажи (и пропавших), восстанавливаем справедливость… ну и так далее.

Инеж поморгала, а потом ее лицо вытянулось.

— О. Так я должна буду вам заплатить?

Каз нахмурился. Разве они не условились с самого начала, что помогают ей по-дружески? Но прежде чем он успел что-либо сказать, уже возмущенно вскинулась Нина:

— Как ты могла так подумать?! Мы же друзья!

Инеж неуверенно улыбнулась.

— Мы с тобой — да. Но остальные видят меня впервые в жизни.

— Друзья моих друзей — мои друзья, — заявил Маттиас.

— Точно! — с энтузиазмом поддержал Джеспер. — Не беспокойся о деньгах.

— Ну, о деньгах стоит беспокоиться всегда, — возразил Каз.

Остальные посмотрели на него с осуждением, и только Уайлен с пониманием. Во избежание недоразумений Каз пояснил:

— Я не имел в виду, что жду от тебя какого-то вознаграждения. Только что с деньгами надо обращаться с умом, иначе проиграешься в пух и прах, как Джеспер.

— Эй! — оскорбленно воскликнул этот последний. — Я сто лет уже не играл!

Каз выразительно приподнял на него бровь, и Джеспер слегка стушевался. Играть он, может, и перестал почти (почти, но не совсем), а вот тратить деньги с умом так и не научился.

— А теперь давайте вернемся к более конструктивному обсуждению, — предложил Каз.

Не сводившая с него глаз Инеж вдруг улыбнулась, и он просто не мог не улыбнуться в ответ. И пришлось приложить немалое усилие, чтобы встряхнуться и последовать собственному предложению.

— Не знаю, насколько реально похитить из «Зверинца» девушку, но даже если это осуществимо, за ней пошлют погоню, как только обнаружат пропажу. А, учитывая, что она связана контрактом, ее возвращение будет вполне в рамках закона.

— Я могу сразу забрать ее на корабль и уплыть из Кеттердама, — сказала Инеж, сверкнув глазами.

Яростное пламя в их темной глубине притягивало Каза, будто магнитом. Усилием воли он заставил себя сосредоточиться на деле.

— Может получиться, — кивнул он. — А мы, воспользовавшись суматохой из-за пропажи, попробуем найти какой-нибудь компромат на Ван Худен.

— Ты так уверен, что он существует? — спросила Нина не то чтобы скептично, но с долей сомнения.

— Уверен. У таких людей всегда есть какой-нибудь скелет в шкафу.

— Решил повалить такого колосса как Ван Худен? — покачал головой Уайлен. — Ты на мелочи не размениваешься.

Каз с усмешкой пожал плечами: мол, что есть, то есть.

— Значит, начинаем разведку, — с довольным видом хлопнул в ладоши Джеспер. — Отлично.

Каз так и слышал не сказанное: наконец-то что-то интересное. Это дело подвернулось им весьма вовремя — Джеспер уже начал скучать. А когда Джеспер скучал слишком долго, это обычно заканчивалось глупостями в лучшем случае и катастрофами в худшем.

* * *

Наблюдение за «Домом экзотики» выявило, что охрана постоянно присутствует в приемной, где находился единственный вход и выход, и возле кабинета Ван Худен. На всех окнах стояли позолоченные, но на самом деле сделанные из стали толстые решетки. Окна открывались вовнутрь, и на них не стояло замков, но решетки делали их ненужными. Каз мог вскрыть замок, но не мог перепилить толстый стальной прут. Несколько стальных прутьев. Ну то есть мог, конечно, но это займет немало времени и произведет слишком много шума.

— Джеспер, — спросил Каз, — сможешь с ними справиться? Чтобы пролезть в дырку, надо убрать хотя бы два прута.

Джеспер задумчиво прищурился, разглядывая решетку с того места на улице, где они, притворяясь праздными гуляками в костюмах персонажей из «Зверской комедии», прогуливались туда-сюда.

— Не уверен, — в итоге сказал он. — Надо бы потренироваться.

Это было бы, конечно, идеально, но у них не было такой возможности.

— Давай так, — решил Каз. — Ты притворяешься клиентом, заказываешь Рысь, выясняешь, точно ли она кузина Инеж, и пробуешь убрать прутья. Если у тебя не получится, ты уходишь, выждав положенное время, и мы придумываем что-то другое. Если получится, действуем по плану.

На том и порешили и на следующий день начали операцию.

Джеспер изображал клиента, любителя сулиек. Нина с Маттиасом расположились неподалеку от «Зверинца» для подстраховки, если понадобится физическая сила или способности Сердцебита. Одновременно Уайлен страховал с запасом дымовых бомб, чтобы, если что, сбить со следа противника. Познания Уайлена в химии оказались весьма полезными для их операций, и Каз сильно подозревал, что ему нравится придумывать новые виды взрывчатки. Минус заключался в том, что его эксперименты порой плохо отражались на состоянии квартиры. Каз с Инеж ждали в гондоле, пришвартованной в Восточном Обруче, чтобы, погрузив беглянку, сразу поплыть к гавани и пересадить ее на «Зимородок».

Поначалу они сидели молча, оба переживая и пытаясь справиться с тревогой. Инеж напряженно смотрела в ту сторону, откуда должны были появиться ребята, вертя пальцами пуговицу на жилете. Каз поглаживал рукоятки весел, стараясь не думать обо всем, что могло пойти не так.

Молчание становилось всё более угнетающим, действуя ему на нервы, и он спросил просто для того, чтобы нарушить его:

— Чем ты занималась до того, как стать охотницей на работорговцев?

Инеж вздрогнула и повернулась к нему, одарив удивленным взглядом и, видимо, не сразу поняв вопрос. А потом пожала плечами:

— Мы странствующие артисты. Я была акробаткой — проволока под куполом цирка, летающие качели, всё такое.

— Здорово, — искренне восхитился Каз. — Хотел бы я посмотреть на твое выступление.

Инеж слабо улыбнулась и спросила:

— А ты?

Каз пожал плечами:

— А я простой парень с фермы — ничего особенного.

Улыбка Инеж стала шире, и она покачала головой.

— Неправда. Уже одно то, что ты пытаешься бороться с несправедливой системой, делает тебя особенным.

Она тут же слегка покраснела и отвела взгляд. Каз с ужасом почувствовал, что тоже краснеет. И на его бледной коже это наверняка было гораздо заметнее, чем на бронзовой Инеж. Он прочистил горло, пытаясь придумать, что еще сказать. И тут наконец-то появились ребята.

Однако никакой сулийки с ними не было, и по лицам сразу становилось заметно, что ничего не вышло.

— Что… — начала Инеж, приподнявшись с сиденья гондолы им навстречу, но не договорила и просто уставилась на них с нетерпением и тревогой.

Джеспер покачал головой и запрыгнул в гондолу, плюхнувшись рядом с Казом. Остальные забрались следом.

— Сулийская Рысь — действительно твоя кузина, Инеж, — сообщил он. — Она узнала иконку. Но я не смог справиться с решеткой, — и после паузы тихо добавил: — Мне теперь выражение ее лица до конца жизни будет сниться.

Каз живо представил, что должна была почувствовать несчастная, перед которой забрезжила надежда только для того, чтобы тут же рассыпаться в прах. Он передернулся, подумав, что не хотел бы оказаться на месте Джеспера.

— Я обещал, что мы вернемся за ней, — продолжил тот. — Правильно?

— Правильно, — решительно подтвердил Каз и, отбросив эмоции, сосредоточился на проблеме. — Джес, ты не смог сделать вообще ничего, или все-таки какие-то подвижки были?

Джеспер потер шею.

— Не то чтобы совсем ничего, — медленно произнес он, — но чтобы справиться с этими прутьями, мне пришлось бы работать несколько дней.

— Это потому что ты не обученный, — вставила Нина. — Вот если бы…

— Не сейчас, Нина, — перебил ее Каз, прежде чем они успели начать свой любимый спор.

Та пожала плечами, но замолчала.

— Сколько людей ты можешь усыпить? — спросил он.

— Если не одновременно, а по очереди — сколько угодно, — ответила Нина.

Каз кивнул.

— Бордель закрывается к пятому колоколу. Как только последний клиент его покинет, комнаты девушек запирают, как и центральные двери в приемной, Ван Худен ложится спать, а в фойе остаются дежурить два охранника. Мы можем попробовать проникнуть внутрь, пока все отдыхают.

— Как? — жадно спросила Инеж, глядя на него с такой надеждой, что ему стало неловко.

— Я вскрою замок, — пояснил Каз. — Нина усыпит охрану. Мы тихонько пробираемся к нужной комнате — Джеспер покажет дорогу. Я снова вскрываю замок, выводим Ашу из «Зверинца» и запираем за собой дверь.

— Я с вами! — тут же горячо произнесла Инеж, но Каз покачал головой.

— Не стоит. Чем меньше нас там будет, тем лучше. К тому же мы не можем рисковать тем, какую эмоциональную реакцию выдаст Аша, увидев тебя.

Инеж нахмурилась, но несколько мгновений спустя кивнула. Каз облегченно перевел дыхание. Он боялся, она станет спорить. Но она удивила его своим благоразумием и умением не поддаваться эмоциям. Каз поймал себя на мысли, что восхищается ею всё больше.

— Уайлен, — продолжил он, в который раз отогнав лишние мысли, — ты остаешься ждать в гондоле с Инеж. Нина, идешь с нами на случай, если в коридорах встретим еще кого. Маттиас, будешь сторожить охранников — проследишь, чтобы не очнулись раньше времени.

— И что я должен делать, если они очнутся? — поинтересовался Маттиас.

Каз пожал плечами:

— Врежешь по затылку, чтобы снова отрубились. Только не перестарайся, а то придется еще с трупами разбираться.

Маттиас одарил его мрачным осуждающим взглядом. Он всегда так реагировал на его шуточки, и это подстегивало Каза каждый раз придумывать новые. Зато остальные ухмыльнулись.

— Всем всё ясно? — спросил Каз, окинув взглядом свою команду, и он закивали. — Тогда ждем… — он сверился с часами, — еще три колокола и выдвигаемся.

Чтобы не вызывать подозрения, они отплыли, бесцельно двигаясь на гондоле по каналу, маневрируя между лодками с туристами и торговцами. Бочка бурлила, ослепляя красками и оглушая криками зазывал, пением артистов, громкими голосами и смехом туристов.

Разговаривать никому не хотелось, только неугомонный Джеспер время от времени пытался разрядить обстановку и то без особого успеха.

Но вот улицы вдоль канала начали затихать, шумные яркие толпы редели, заведения одно за другим закрывались, канал тоже опустел, пока не воцарилась почти полная тишина. Почти — поскольку на улицах оставались бездомные, беспризорники, но и они искали какое-нибудь укромное местечко, чтобы поспать.

Каз развернул гондолу, возвращаясь к «Зверинцу». Пришвартовались на том же месте, где их не было видно от борделя. Небо на горизонте едва-едва начало светлеть, но благодаря фонарям Восточный Обруч никогда не погружался в темноту.

Выбравшись из гондолы вместе с остальными, Каз, сам не зная зачем, обернулся. Инеж смотрела в темную воду, прикусив губу и до белизны сцепив руки на коленях, словно в попытке не дать себе броситься за ними следом. Захотелось подбодрить ее, пообещать, что всё будет хорошо, но он не мог быть в этом уверен. Так что, ничего не сказав, Каз развернулся и пошел к «Зверинцу» в сопровождении своей команды.

Пустые улицы, которые еще совсем недавно бурлили жизнью, казались слегка зловещими. Не говоря уже о том, что сейчас невозможно было затеряться в толпе, чтобы не привлекать к себе внимания. Так что приходилось передвигаться очень осторожно.

Самая сложная часть состояла в том, чтобы проникнуть в фойе. Поскольку, чтобы кого-то вырубить, Нине требовалось видеть этого человека, а пока Каз возится с замком, это могло привлечь внимание охранников, и на эффект неожиданности рассчитывать не приходилось. Главное, чтобы они не успели поднять шум и перебудить всех вокруг.

Каз старался работать как можно тише, однако щелчка, когда механизм замка открылся, было не избежать. Он замер, напряженно вслушиваясь. Изнутри не доносилось ни звука.

— Давай я первая, — прошептала Нина ему на ухо, и Каз кивнул, отступая в сторону.

Нина осторожно приоткрыла дверь. Заглянула внутрь.

— Эй! Что… — донесся оттуда удивленный (однако не обеспокоенный) голос.

Но Нина уже увидела свою цель. Больше не прячась, она вскинула руки и сжала кулаки. Послышался звук двух падающих тел. Нина с усмешкой повернулась и поманила остальных. Каз показал ей большой палец, и он зашли внутрь, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Приемную освещала только лампа на столике, на котором стояли чашки с, судя по запаху, кофе, а рядом валялись двое охранников. Каз жестом велел Маттиасу следить за ними и махнул Джесперу вести их к нужной комнате. Тот мотнул головой в сторону лестницы и направился туда. Каз с Ниной пошли следом, стараясь ступать бесшумно, что было не так-то просто, учитывая, что на темной лестнице пробираться приходилось практически на ощупь.

До нужной комнаты добрались без приключений. Правда, замок пришлось вскрывать опять-таки на ощупь, и это заняло больше времени, чем обычно. Но Каз справился.

В комнате было светлее, поскольку ее заливал желтоватый свет фонарей, проникавший в окно. Широкая и на вид мягкая кровать пустовала.

— Аша? — удивленно позвал Каз.

Она подскочила с пола, где он вначале ее не заметил, и испуганно уставилась на него. На полу лежал пушистый ковер, но тем не менее: зачем спать на полу, когда есть такая удобная кровать? И тут Казу вспомнился разговор с Люцеллой примерно за месяц до их с Джорди свадьбы. Она тогда собрала их в столовой, сказав, что они должны узнать о ней кое-что, прежде чем принимать в семью.

— Старший сын моего хозяина… — начала она, опустив глаза на сцепленные на коленях руки. — Я нравилась ему. И ему было плевать, что это не взаимно. И он… — она сглотнула и сильнее сжала руки так, что они побелели. — В общем, я уже не невинная девушка.

Каз скрипнул зубами, чувствуя, как внутри закипает ярость. Он не знал лично старшего брата Оскара, но подумал, что стоит провести расследование по этой семейке. Наверняка у них есть какие-нибудь грязные тайны. Прижать их к ногтю будет глубочайшим удовлетворением. Даже если ужасный опыт Люцеллы уже не исправить и не загладить. По крайней мере, это ублюдок получит по заслугам.

Джорди сидел с каменным лицом и явно уже знал эту историю. Конечно, Люцелла наверняка поделилась с ним, когда их отношения начали принимать серьезный оборот.

Па смотрел на нее с выражением недоверчивого ужаса и сострадания.

— Я подумала... — Люцелла сделала дрожащий вздох, похоже, сдерживая слезы. — Подумала, вы должны знать, кого впускаете в семью.

Па покачал головой и осторожно, стараясь не испугать, взял ее за руки и легонько сжал ладони.

— Милая девочка, ты не виновата в том, что произошло с тобой. И знай: лучшей невестки я и пожелать не мог.

Тогда Люцелла вскинула на него мокрые глаза. Па улыбнулся ей, и она разрыдалась. Джорди тут же обнял ее, притянув к себе.

Позже, когда они с Казом вечером пили пиво, сидя на крыльце дома, Джорди сказал сдавленным от сдерживаемых эмоций голосом:

— Знаешь, она до сих пор порой вздрагивает, если прикоснуться к ней неожиданно. И я боюсь, что неосторожным жестом причиню ей боль.

— Ты справишься, — заверил его Каз.

Джорди хмыкнул, но спорить не стал, вместо этого продолжив:

— Она призналась, что после… после долго не могла заставить себя спать в кровати, потому что это пробуждало непрошеные воспоминания.

И сейчас при виде перепуганной Аши, спавшей на полу вместо мягкой кровати, кулаки сами сжались в бессильной ярости.

— Вы кто? — паническим шепотом спросила она. — Что вы здесь делаете?

Джеспер тут же выступил вперед.

— Спокойно, Аша, это я — Джеспер. Помнишь? А это мои друзья. Мы пришли спасти тебя, — он тоже говорил шепотом.

Она немного расслабилась, и в ее глазах сверкнула надежда. Но и страх.

— И пошли уже, пока кто-нибудь не проснулся, — поторопила их Нина.

— Но… — начала Аша, но Каз не дал ей договорить:

— Всё потом. Сейчас нам надо выбраться отсюда.

После секундного колебания она кивнула и последовала за ними в коридор. На ней было нечто (у Каза язык не повернулся бы назвать это платьем) из фиолетового шелка, не оставлявшее почти никакого простора для фантазии. На улице было уже довольно-таки прохладно, и в этом наряде Аша наверняка замерзнет. Но искать ей сейчас другую одежду было некогда.

Они вернулись к лестнице тем же путем, что пришли. И когда Каз уже решил, что всё прошло на удивление гладко, сзади раздался возмущенный женский голос:

— Вы кто такие?!

Нина стремительно развернулась, и к тому моменту, когда Каз в свою очередь повернулся на голос, высокая светловолосая женщина уже лежала на полу без сознания.

— Танте Хелен, — в ужасе прошептала Аша. — Она убьет нас за такое.

— Не успеет, — ухмыльнулся Джеспер и, взяв ее за руку, потянул дальше.

Аша заметно вздрогнула, но вырваться не пыталась и покорно позволила себя вести.

— Отпусти ее, Джес, — тихо велел Каз.

«Вздрагивает, если прикоснуться к ней неожиданно», — прозвучал в голове голос Джорди.

— Что? — ответил Джеспер — Почему…

Каз выразительно посмотрел на него и перевел взгляд на Ашу, которая расширившимися глазами смотрела прямо перед собой, явно ничего не видя.

— Она привыкла к тому, что те, кто прикасаются к ней, причиняют только боль.

На лице Джеспера медленно проступило понимание.

— О, проклятье! — выругался он себе под нос и отпустил ее руку.

Аша глубоко вдохнула, и ее взгляд стал более осмысленным. На лице Джеспера отразилась целая гамма эмоций. Нина же скрипнула зубами и, повернувшись к валявшейся без сознания Ван Худен, снова вскинула руки. Каз не знал, что она сделала, но надеялся, что это нечто крайне болезненное.

— Всё спокойно? — спросил Каз, когда они спустились в приемную, где Маттиас нависал над охранниками, словно коршун.

Маттиас кивнул.

— Один начал шевелиться, и пришлось ему немного добавить, но больше проблем не было.

— Отлично, — сказал Каз. — Уходим.

Он не стал трудиться снова запирать за ними дверь. Всё равно здесь очень скоро поднимется суматоха — как только охранники придут в себя и обнаружат Хелен.

Они пронеслись по безлюдной улице к каналу и один за другим запрыгнули в гондолу.

— Аша! — воскликнула Инеж, вскочив со скамейки.

Ее лицо сияло недоверчивым восторгом, отчего она стала еще прекраснее.

— Инеж! — с точно такой же интонацией ответила Аша и проворно запрыгнула в гондолу. — Svasar!

Инеж схватила ее в охапку, крепко прижав к себе, и та опять вздрогнула и застыла. Каз немедленно сел за весла и направил гондолу в сторону гавани. Почувствовав, что с кузиной что-то не так, Инеж отпустила ее и встревоженно посмотрела в лицо, спросив что-то на сулийском. Каз естественно не понял, что именно, но подумал, что это очень красивый язык — мягкий и мелодичный.

Аша помотала головой и бессильно опустилась на скамейку, ответив в свою очередь на сулийском. Инеж прикусила губу, нахмурившись, но больше ничего не сказала. Просто села рядом, однако на этот раз не осмеливаясь прикасаться к Аше.

И только когда они приблизились к причалу, на котором стоял «Зимородок», Каз вдруг понял, что Инеж сейчас покинет Кеттердам. Скорее всего навсегда. Эта мысль почему-то вызвала острую боль в груди.

Инеж повернулась к ним и солнечно улыбнулась:

— Спасибо вам огромное, ребята. Я этого никогда не забуду.

Каз просто кивнул, не в состоянии ничего говорить. Зато Джеспер ухмыльнулся:

— Всегда пожалуйста, красавица.

Инеж улыбнулась еще шире и обняла их всех по очереди.

— Надеюсь, мы еще встретимся, — сказала она, после чего поднялась на борт вместе с Ашей.

«Я тоже на это надеюсь», — подумал Каз, но вслух не сказал.