Овца в волчьей шкуре (джен)

Когда до штурма оставался час, Буйволсон вызвал всю группу к себе в кабинет. Его морда была сосредоточенной и хмурой:

— Итак, бойцы, короткий инструктаж. Действовать решительно, но осторожно — здания мэрии и телецентра разделяет небольшое расстояние, и Барашкис точно просечет подозрительные перемещения, если вы будете светиться. Хоппс — не лезь вперед. Будет возможность помочь — делай, но не дело кролика сражаться в первых рядах. Твоя главная задача — пробраться в радиорубку. Остальные — не подставляться. Бараны могут быть вооружены транквилизаторами, а это не зверячьи игрушки. Охранять Хоппс, она должна добраться до рубки. Если там будет кто-то из техников — кулаком по кумполу и вышвырнуть, нам не до сантиментов. Извиниться потом всегда успеем.

Группа лишь коротко кивнула в ответ и по одному вышла из кабинета, стараясь не привлекать внимание даже своих сослуживцев.

Броню они надели поверх формы уже в машине. Волкас сел за руль и усмехнулся:

— Извини, Хоппс, но твои лапки до педалей не дотянутся, это не твоя тарантайка штрафовая.

* * *

В пути раздался звонок телефона Джуди. Внутри раздался низкий мужской голос, который слышали все в машине из-за громкой связи:

— Хоппс, это Леонардо. Я уже на месте. Чтобы не привлекать внимания, советую вам после улицы Трансфер-Лэйн проехать еще квартал до пятой Авеню и лишь после этого через нее и Прайвити-Лэйн вернуться на Петиграль-Шане и проехать до дома номер семь. Там во дворе припаркуетесь и пройдете пешочком десять метров до черного входа вместе со мной. Времени много не займет, но вероятность обнаружения снизится. Конец связи.

Оперативники молча приняли их к сведению. Будучи зажатой между Звермайером и Дельгадо на заднем сидении, Джуди не могла думать ни о чем постороннем. Ее пугала и одновременно восхищала предстоящая операция. Конечно, погоня в вагоне-лаборатории от подшефных Барашкис была увлекательной, но тогда ставка была не столь высока, как сейчас.

Волкас проехал по тому пути, что сказал по телефону Леонардо. Джуди проводила взглядом высокое двадцатиэтажное здание из стекла и бетона, одно из самых высоких в городе. Где-то в глубине него находилась Барашкис, которая еще не подозревала, что происходит.

Вскоре оно осталось позади, и молчащая полицейская машина обогнула квартал по большому кругу, припарковавшись во дворе дома. От задней стены отлепился белый медведь, который до этого удивительным образом сливался с пейзажем из мусорных баков, граффити и обшарпанных стен:

— Вовремя. У нас полчаса до эфира, а подъем обещает быть нелегким. Нам сюда.

Медведь жестом пригласил штурмовую группу в неприметную дверь. На ней висел замок, но Леонардо ловким движением ломика сломал эту преграду. Джуди поразилась, какая сила была заключена в двухметровом медведе — мистер Биг определенно не набирал в свою охрану хлюпиков.

Уже внутри на телефон Джуди пришла смс от Буйволсона:

— Мы допросили этого барана, напавшего в городском холле. Он сообщил, что у охранников внутри телебашни есть горлодеры. Они будут стрелять без раздумий, так что осторожнее!

Крольчиха передала слова шефа штурмовикам. Волкас выругался:

— Мне только этого не хватало. Они что, могут меня превратить в дикого зверя, как и тех хищников на базе возле водопада?

Джуди ответила:

— Поверь, Волкас, эта дрянь делает такие вещи. Нужно или не попадаться под выстрелы, либо не давать им попадать на шерсть, иначе одичание неизбежно.

Они начали подниматься по лестнице, не рискуя пользоваться лифтом. Леонардо вел группу как тот, кто лучше всех знал планировку. Он был в гражданской одежде и не нес никакого оружия в лапах, но вот четверка из департамента была вооружена транквилизаторами повышенной мощности и была закована в броню спецназа, оставляющую открытой лишь шею и передние лапы.

Лишь по пути у Джуди перехватило дыхание, и ей стало дурно, когда она осознала, какая опасность им грозит — она была единственной травоядной в группе из шести зверей, и в случае дичания хотя бы одного из них первой добычей становилась именно она… Крольчиха крепче сжала флешку в лапах и последовала дальше за группой.

* * *

Тем временем в одном из коридоров башни, неподалеку от радиорубки, пространство патрулировали два барана, Кельсин и Фарго. Тот обход, что они делали, был стандартной процедурой, которая установилась после представления Барашкис в качестве мэра города. Смена из двух охранников появлялась в башне перед каждым выпуском новостей, и их задачей было недопущение посторонних в телевизионную рубку, откуда происходила трансляция новостей Зверополиса. Барашкис очень ответственно относилась к той информации, что получали жители мегаполиса, и поэтому не могла допустить, чтобы даже мелочи помешали донесению ее видения ситуации до зверей.

Кельсин, черный кучерявый баран, вздохнул и потер ухо дулом пистолета с транквилизатором:

— Честно, я не понимаю, что мы тут делаем, Фарго. Я конечно понимаю Барашкис и то, что она проворачивает, но тут уже кажется она пытается успокоить саму себя. Кто в здравом уме — да и без оного — полезет в телебашню перед эфиром?

Белоснежный барашек меньших размеров усмехнулся:

— Ты бы так ухо не чесал, Кельси, а то пальчик дернется, и уснешь ненароком.

Черный баран фыркнул:

— Помолчал бы, шашлык ходячий. У меня лапы прочные, не дрожат. Это у тебя проблемы с координацией. Забыл, как ты наелся перебродивших яблок и потом на следующий день тебя трясло так, как будто тебя на шашлык силком тащили?

Фарго, сидевший на тот момент за полукруглым высоким столом вдоль стены коридора, взял со стола ручку и с силой кинул ее в Кельсина:

— Помолчал бы, придурок рогатый!

Неожиданно по коридору позади них раздался негромкий звук, как будто кто-то поворачивал ключ в замке. Фарго и Кельсин схватились за транквилизаторы и повернулись в сторону источника звука, выцеливая всю длину коридора. Несколько секунд ничего не происходило, и Кельсин опустил было дуло:

— Показалось.

Внезапно дверь с шумом распахнулась, и из нее вылетел продолговатый предмет, похожий на гранату. Кельсин успел напрыгнуть сверху на Фарго, накрывая меньшего собрата, но граната оказалась светошумовой, и Кельсин был ослеплен яркой вспышкой.

* * *

Группа остановилась перед дверью, ведущей в коридор основного здания башни. Леонардо прикрыл глаза:

— Нам осталось недалеко, большую часть пути прошли. Эта дверь ведет в коридор пятнадцатого этажа. Если после нее пройти еще пару коридоров, то мы окажемся возле телерубки.

Борковиц достал из-за пазухи мини-компьютер с подключенной к нему камерой на длинном гибком шнуре. Спецназовцы называли это устройство «камерой-змеей» и применяли его, когда надо было исследовать дальнейший путь продвижения группы захвата без необходимости показывать морду из-за угла.

Просунув шнур под дверью, Борковиц посмотрел на экран. Звери увидели, как на постепенно проясняющемся экране появилось черно-белое изображение коридора. Справа за дверью в десяти метрах находились два барана, которые переговаривались между собой. Борковиц присмотрелся к изображению:

— Вижу два транквилизаторных пистолета. Не уверен, есть ли у них другое вооружение.

Дельгадо присел перед замком двери и стал орудовать отмычкой. Оставшиеся члены группы не сводили взгляда с экрана компьютера Борковица. На нем было видно, как два барана подозрительно обернулись в сторону двери, но остались на месте, выцеливая место возможного выхода незваных гостей.

После некоторых манипуляций Дельгадо убрал отмычку и показал пальцем на дверь, указав на возможность продвижения вперед.

Звермайер выдернул чеку у светошумовой гранаты, и спустя секунду открыл дверь, кинув «подарочек» в коридор. Дождавшись отсвета сработавшей гранаты, тигр вырвался в коридор. Он выстрелил из транквилизатора в сторону лежащих баранов. Первый дротик вошел точно в загривок черного копытного, и тот обмяк, выронив транквилизатор из лап. Группа вышла следом за Звермайером, держа на прицеле второго барана, но вскоре опустила оружие: нижний белый баран выронил свой транквилизатор и не мог до него дотянуться из-за навалившего черного барана в отключке.

Поняв, что у него нет иного выхода, Фарго выхватил из кармана спецпистолет, заряженный горлодерами, и успел прицельно выстрелить в участников штурмовой группы. Заряды попали в Дельгадо, Звермайера, Борковица и Волкаса. Последний успел выстрелить в Фарго из транквилизатора, но было слишком поздно. Джуди в ужасе посмотрела на фиолетовые пятна на шерсти хищников:

— Пресвятые морковки, это горлодеры. Вы сейчас одичаете!

Звери начали торопливо стирать краску с шерсти, но процесс уже был необратим. Леонардо сориентировался быстрее всех. Поняв, что у них больше нет возможности стоять, он схватил невесомую крольчиху на лапы и понесся вперед по коридору:

— Если это правда горлодеры, как ты и говорила, то стоять нельзя. Рубка совсем рядом!

За спиной уже слышались рычания и низкий рев, который, скорее всего, принадлежал тигру Звермайеру. К удивлению, вплоть до телерубки им больше никто не попался. Несмотря на плотную комплекцию и немалый рост, Леонардо бежал очень быстро по коридорам телецентра, и пролетающие стены слились для Джуди в одну сплошную бежевую массу, в которой мелькали коричневые дыры запертых дверей.

Оказавшись перед двухстворчатой дверью, ведущей в радиорубку, на удивление открытую и пустую, медведь буквально силой затолкал Джуди в дверь:

— Давай, до эфира буквально пара минут, ты должна запустить видео в эфир!

Крольчиха застыла, держа в лапах флешку:

— А как же ты?

Медведь захлопнул двери, и из-за створок раздался его спокойный голос:

— Запрись в рубке. Одичавшие сейчас окажутся здесь. Я постараюсь задержать их.

Крольчиха принялась колотить кулаком в дверь:

— Нет, Леонардо, они же растерзают тебя в считанные минуты!

Она пыталась открыть дверь, но белый медведь силой держал ручки, не давая ей совершить задуманное. Тихий голос ответил ей:

— Джуди, остановись и делай то, что тебе предназначено. В твоих лапах судьба Зверополиса, и чем дольше ты споришь со мной, тем меньше времени у тебя остается.

— Нет, не делай этого! Зачем тебе идти на верную гибель?

Прежде чем перед рубкой раздался громкий рык, Леонардо успел сказать:

— Я не бросаю своих.

Джуди кинулась к пульту управления, заперев двери в рубку на все замки. Таймер показывал, что до эфира оставалась буквально минута. С трудом найдя нужный порт, Джуди вставила флешку и начала с ненавистью смотреть на тикающие секунды. Со скрипом файл отобразился на экране. На небольшой камере в рубке показывались внутренности студии, в которой двое ведущих уже были готовы зачитывать текст, подготовленный на телесуфлере.

Лишь по наитию поняв, что нужно делать, Джуди ударила кулаком по кнопке активации микрофона, и когда оператор дал команду начать эфир, выкрикнула, стараясь не обращая внимание на рычание и удары за дверью:

— Жители Зверополиса! К вам обращается офицер полиции Джуди Хоппс. Вас бессовестно обманывают. Мэр Барашкис упорно утверждает, что причина одичания зверей неизвестна, но это далеко не так. Причина точно установлена, и причина — она сама.

По камере Джуди видела, как ведущие недоуменно переглядываются, пытаясь понять, почему привычный эфир нарушается посторонним сообщением.

— Причина одичания зверей — концентрат растения Рапум Лунатикум, в простонародье «ночные горлодеры». Именно он заставляет хищников дичать и нападать на травоядных. Не их природа и не их сущность, а препарат!

Крольчиха навела курсор на видеозапись на экране:

— И это видео подтвердит мои слова.

* * *

Зрители всего Зверополиса, в этот новостной час оказавшиеся у приемников и телеэкранов, в недоумении смотрели на кадры видео, снятого несколько дней назад волком Лексом. Возможно, качество картинки было и не ультра эйч-ди, как в самых дорогих кинотеатрах мегаполиса, но даже приведенное качество кадров не оставляло сомнений, кто был изображен на видео.

Те, кто слушал радио, не видели картинки, но звук был им доступен — и он не меньше чем видео был понятен и ясен без визуального сопровождения.

Джуди боязливо поглядывала на дверь. Похоже, что Леонардо все-таки пал под натиском хищников, и теперь четверо зверей ломились в дверь. Замок пока выдерживал атаки, но крольчиха не могла знать, сколько еще дверь выдержит. Она была в ловушке: из телерубки был только один выход, и он сейчас был заблокирован озверевшей группой захвата. Спрятаться в самой рубке было также негде. Джуди схватилась было в надежде за телефон, чтобы вызвать подмогу, но ее охватила паника, стоило ей посмотреть на экран — там предательски мигал показатель низкой батареи и значок отсутствия сети. Бросив телефон на пол, Джуди зажалась в уголке, не надеясь на спасение.

Внезапно одна из защелок с грохотом вылетела, и дверь в рубку повисла на одной петле. Дельгадо, оказавшийся у пострадавшей двери первым, начал с силой царапать ее и кидаться на створку, пытаясь пробраться через образовавшуюся брешь. Крольчиха видела, как перед створками лежит окровавленное тело Леонардо. Она тихо всхлипнула и смотрела на постепенно увеличивающуюся дыру.

Наконец, дверь не выдержала, и Дельгадо, сломав последний запор, ворвался в рубку, плотоядно облизнувшись. Джуди не узнавала прежний взгляд копа — в нем плескалась лишь смерть и жажда крови. Слизнув слюну на клыке, Дельгадо рванулся вперед, целясь клыками в шею крольчихи. Та истошно завопила и рухнула на пол, оказавшись погребенной под тушей превосходящего ее в размерах зверя. Но вдруг Джуди краем уха услышала выстрелы, и спустя пару секунд Дельгадо издал удивленный поскуливающий звук и рухнул на пол, так и не успев растерзать Джуди.

Крольчиха подняла глаза, и увидела, как среди груды тел, пошатываясь, стоит Ник Уайлд, держа в лапах опустевший транквилизаторный пистолет.

* * *

Зрителем была и Барашкис в кабинете мэра. И увиденное повергло ее в шок. Она понимала, что это конец. Она не представляла, как Джуди смогла проникнуть в рубку, но еще больше она поражалась тому, что было записано видео с ее участием. В ее голове никак не укладывалось, как это могло произойти. Ведь она была точно уверена, что уничтожила все улики в зоологическом музее!

Внезапно Барашкис включила на компьютере камеры наблюдения из телецентра, и нашла на них Джуди, сжавшуюся в телерубке и опасливо поглядывающую на дверь. А перед дверями разворачивался триллер: на белого медведя Леонардо нападали сразу четверо одичавших хищников. Удара кулака у мишки были тяжелыми, но их было недостаточно, чтобы отключить нападавших. По белой шерсти Леонардо уже текли струйки алой крови из прокушенных лап, но он продолжал держаться, закрывая проход к двери радиорубки своим огромным телом.

Барашкис смотрела на кадры, трясясь как маленькая запуганная овечка — как обычно трясутся те, кто видит нечто, кардинально расходящееся со своим мировоззрением. Она своими глазами видела то, во что не верила никогда в своей жизни — огромный хищник защищает жизнь травоядной, прекрасно понимая, что неминуемо погибнет. То, во что Барашкис не верила никогда, было реальностью — большой и опасный зверь шел на выручку травоядной, жертвуя самым ценным… жизнью.

Выхватив из ящика стола пистолет с транквилизаторами, Барашкис выбежала из кабинета.

* * *

Ник с ненавистью открыл глаза, видя очередное появление Барашкис:

— Опять пришла, кошелка кучерявая?

К удивлению, Барашкис лишь огрызнулась:

— Заткнись, придурок. Держи это.

Барашкис впихнула в лапы Ника пистолет. Лис поднял глаза:

— Зачем?

Барашкис пошевелила ключом на шее у лиса, и ободок упал на пол:

— Выходи по коридору и через правую дверь поднимись по лестнице на этаж выше. По коридору пройдешь буквально сотню ярдов, потом по лестнице на десять этажей вверх. Там поймешь.

Ник с сомнением посмотрел на пистолет:

— Ты меня просто так отпускаешь? Не боишься, что я вырублю тебя?

На лиса смотрели необычно спокойные глаза за толстыми линзами очков:

— Я ошиблась и проиграла, Ник Уайлд. Поторопись, если не хочешь, чтобы Джуди растерзали четыре одичавших хищника.

Услышав имя крольчихи, Ник побледнел:

— Джуди?

Барашкис рявкнула:

— Быстрее, идиотина шерстяная!

Не заставив себя долго ждать, Ник буквально вывалился в коридор и помчался в указанном направлении, как будто и не было трех дней заточения и дикой усталости. Его лапы сжимали пистолет, и его гнало вперед только одно имя — Джуди.

* * *

Джуди не могла поверить своим глазам. Исхудавший, болезненный на вид, но живой. Ник. Лис пошатываясь прошел к Джуди и рухнул перед ней на колени, выронив разряженный пистолет:

— Я боялся, что пришел слишком поздно.

Не сдерживая рыдания, крольчиха бросилась в объятия лиса:

— Они едва не растерзали меня, если бы не ты…

Ник не говорил ни слова. Он лишь прижал к себе Джуди и не заметил того, как повторял ей все те слова, что говорил ей в снах в прошлые дни, будучи в заточении. Будучи в состоянии аффекта, крольчиха даже не могла удивляться сказанному — она лишь повторяла все то, что так хотела сказать лису в прошлые дни.

Лишь спустя минут пять Джуди с Ником вышли из развороченной рубки. Крольчиха зарыдала, увидев перед сломанными дверями окровавленное тело Леонардо. Упав на колени, Джуди с трудом коснулась белого медведя:

— Он погиб ради меня.

Ник сжал ей плечи, сев позади:

— Его гибель не напрасна.

Джуди снова зарыдала, уткнувшись в Ника.

* * *

Барашкис была арестована за организацию подпольного производства оружия массового поражения (именно так были классифицированы горлодеры). Овечка не оказала никакого сопротивления при задержании, и казалось, даже смирилась с тем, что случилось.

Мэр Златогрив был в тот же день освобожден из-под стражи и вернулся к обязанностям мэра города. Первым же указом он отменил ношение ошейников. К полицейскому департаменту Зверополиса потянулась вереница зверей, которые успели за несколько дней почувствовать себя никчемными и презираемыми.

Суд над Барашкис сделали показательным в прямом эфире. Никто не сомневался в том, что Барашкис угодит за решетку на много лет. И когда ее спросили, почему же она освободила пленника, ответ овечки был кратким:

— Я поступила неверно и хотела исправить то, что еще можно было исправить.

* * *

Леонардо был похоронен спустя три дня в фамильном склепе мистера Бига в Тундратауне. Последний не скрывал своих слез, и многие из тех, кто был на церемонии прощания с белым медведем, могли с уверенностью утверждать, что им никогда не доводилось видеть рыдающего босса мафии. На один день мистер Биг забыл о неписанном правиле мафии не иметь никаких дел с властями, и пригласил на церемонию полицейский департамент Зверополиса, которого гибель Леонардо тоже не оставила равнодушной. Несмотря на то, что Волкас, Дельгадо, Звермайер и Борковиц были признаны невиновными в гибели Леонардо, а также Фарго и Кельсина, которых они успели растерзать, одичав, оперативники не нашли в себе сил прийти на похороны, поэтому от департамента присутствовала лишь Джуди.

Стоя в черном траурном платье перед опускаемым в яму гробом, крольчиха чувствовала полное опустошение. Даже осознание того, что победа была одержана, не давало ей возможности почувствовать радость.

Вскоре после окончания похорон мистер Биг подозвал к себе Джуди, Ника и Лекса. Шерстка вокруг его глаз-бусинок все еще была мокрой, но он больше не плакал:

— Потеря члена семьи — боль и трагедия. Леонардо всегда был моим любимым членом семьи, и его потеря будет всегда преследовать меня до конца жизни. Он ушел не напрасно, и я знаю, что его имя не будет покрыто позором.

Мистер Биг замолчал, после чего продолжил:

— Мое слово остается в силе. Хотя мафия и полиция были вынуждены объединиться ради общей цели, они не могут идти по одной дороге. Лекс, более ты не можешь находиться в моем доме. Думаю, твоя дорога в будущем будет более радужной, чем она была до этого. Прощай. Я буду помнить твое дело и хранить о тебе долгую хорошую память.

Белый медведь, держащий в лапах кресло с мистером Бигом, развернулся и ушел в сторону заснеженного особняка. Взглянув в последний раз на надгробие Леонардо, троица развернулась и ушла.

* * *

Прошла еще неделя. Заявление, которое Ник написал еще в департаменте перед речью Джуди о дичании хищников, все-таки было одобрено, и он стал первым лисом-оперативником в истории полицейского департамента Зверополиса. К удивлению Лекса, Буйволсон принял на работу и его — но только как специалиста-техника в лабораторию. Впрочем, волк был доволен и этому — наконец-то пригодились его знания техники, которые он несколько лет не мог применить из-за невозможности поступить на подходящую работу.

Джуди и Ник ожидаемо сблизились еще сильнее после пережитого. Они проводили каждый вечер после работы вместе, и они совершенно не смущались тому факту, что их совместные прогулки и объятия могли быть странно восприняты некоторыми зверями.

В один из вечеров Ник остановил Джуди в городском парке, и улыбнулся:

— Закрой глаза, у меня для тебя кое-что есть.

Крольчиха послушно закрыла глаза, и когда Ник попросил их открыть, она увидела, как он держит на протянутой ладони ручку-морковку. Джуди сдавленно произнесла:

— Ты восстановил ее? Мне казалось, что она безвозвратно утеряна!

— К сожалению, это новая ручка, а не твоя старая. Впрочем, это еще не все. Снова закрой глаза. Правда, отдай ручку мне, я тебе ее верну через минуту.

Снова открыв глаза после разрешения, крольчиха увидела, как Ник держит перед ее мордочкой красную коробочку. Открыв ее, она увидела внутри серебряное колечко. Она подняла голову и увидела, как Ник с легкой улыбкой нажал на кнопку ручки. Раздался голос Ника, записанный на диктофон:

— Джуди Хоппс, ты моя лучшая зайка, и я тебя очень сильно люблю. Выходи за меня замуж!

Джуди переводила взгляд с коробочки на Ника и обратно. Она отказывалась верить в то, что слышала, но это было реальностью. Крольчиха наконец сумела совладать с шоком и почти выкрикнула в ответ:

— Я согласна!

На ее крик обернулись посетители парка, которые не понимали, к чему был шум. Все, что они видели — как крольчиха страстно обнимает Ника, сжимая в лапах открытую коробочку с обручальным кольцом.