Княжна (джен)

Спустя три месяца мотания по всем гарнизонам новоприсоединённых земель, король-консорт чувствовал себя хуже выжатого лимона. Когда он заступал на подобный пост в Цинтре было легче, чем здесь. Более обширные территории, абсолютно незнакомые нравы местных жителей, куча магов-советников, путающихся под ногами. Сейчас он был благодарен своей бабчатой тётке за вывод под своей рукой на правах бывшей личной советницей покойного императора всех оставшихся чародеев из Цинтры. Сейчас такой «сокрушительный удар» нанес бы кто.

Бывший граф тяжело опустил голову на руки. Погода решила вновь перемениться и его жутко клонило в сон. Все ходили с тяжёлыми головами и слипающимися глазами. Нужно было размяться на свежем сыром воздухе. Аэп Кеаллах снова посмотрел на кипу доносов, принесённых на рассвете и изумился, когда эти северяне умудряются их писать.Половина из этой писанины была пустой выдумкой, надеждой подсидеть более удачливого конкурента, выжить неугодных из дому или ещё что в этом духе.

— Ваше Величество, — в дверь протиснулся после короткого стука помощник-краснолюд. — Вам письмо из Цинтры.

Кагыр принял его молча, отметив про себя, что ему больше по душе обращение «командующий», привычнее и без пафоса. Ему писали только Йен и его приближённые коллеги-краснолюды, скрепляя по привычки письма своей печатью «молот и топор», затем эта печать распространилась во всей армии и слегка изменилась, теперь все военные документы скреплялись «мечом и топором». Это письмо было скреплено «львом», значит, от Йеннифэр. Письмо носило весьма дружеский характер и сводилось к нескольким вопросам: где шляешься, когда собираешься домой, как дела в целом. Ответ занял тоже несколько строчек.

Вильгефорц вовсю строчил листовки, очерки в газетах и занимался прочей пропагандой. С Кагыром дела вести отказывался, предпочитая справляться сам. Наместник из него получился бы неплохой, сомнений не оставалось. Только такая прыть претила последовательному виковарцу.

Домой он выехал ещё через пол месяца, не особо торопясь в дороге. Ещё через месяц он уже смотрел на прекрасное улыбающееся искренней улыбкой лицо своей королевы. Именно этого человека ему недоставало в завоёванных землях. Ради одного благодарного взгляда этой девчонки он мог не опускать головы на подушку ночами. Теперь она радуется его прибытию. Кажется, сейчас рассвет тронет его ресницы, и он проснётся в ставке, где недавно ложился спать.

Распорядитель запомнил этот день. День, когда радостная королева приказала готовить всё к пирушке по поводу наступающего Солнцестояния. Тот самый понравившийся княжне гобелен со львом король Темерии даровал ей в знак вечной дружбы, должен будет украсить главный зал княжества. Нужно позвать гостей, расставить столы, созвать и отобрать музыкантов!

На этот праздник явились даже Геральт с Лютиком. Пригласили эльфов, краснолюдов, магов. Юная королева раскланивалась с местной знатью, гостями из Нильфгаардских земель, танцевала с эльфийскими друзьями. Девушка праздновала Солнцестояние, словно не было над ней тяжёлого рока Предназначения и тянущего вниз бремя власти на шее.

Уже следующим днём та же девушка будет вести серьёзные разговоры о политических взглядах и об экономике, отпускать сдержанные улыбки и еле слышные стоящему рядом Кагыру ругательства, жеманно мять платок в руках и кивать покидающим дворец гостям.

Самое тяжёлое испытание для короля-консорта случилось в последний день месяца. Днём пришёл распорядитель и передал просьбу королевы зайти к ней в позднем часу для разговора. Кагыр кивнул и пошёл было дальше, но распорядитель одёрнул его:

— Мне напомнить к кому Вы пойдёте, Ваше Величество, — поджал он губы и окинул форму Кагыра красноречивым взглядом.

— Я не оскорблю нашу юную королеву недостойным Её покоев одеянием, — легко парировал бывший граф.

Эта должность короля-консорта порой выбивала его из колеи. Он был графом, командующим, мечтал стать главнокомандующим при императоре, но никак не целым королём.

Вечером он привёл себя в порядок, надел чистую не походную одежду из своего собственного гардероба. Так уж сложилось, что собственный и официальный гардеробы совпадали только у Йеннифэр и других чародеев, коих после первого года правления в Цинтре появилось… да как и везде! Есть одна приближённая и куча просто советующих, как и у него дома.

Дом… Последний разговор с бывшей придворной магичкой императора Эмгыра был коротким, но ёмкий. Она просила-приказывала своему пока ещё любимому племяннику, вырвавшемуся в такие вельможи, нашёптывать новоявленной королеве Цирилле правильные мысли. Он отказал. Мягко, с осознанием себя частью семьи и Нильфгаарда. Но отказал. Затем он послал пару писем домой. Его оповестили об их доставке в родное поместье. Ответов не последовало. Семейные узы были разорваны одним простым «нет» и «я не стану».

Ступая мягко, почти бесшумно по коридору, ведущему в покои, король рассуждал, что понадобилось от него в столь поздний час. Раньше тоже так бывало, ведьмак уезжал за чудовищами, как водится ведьмакам, и девушка оставалась одна на попечении «старшего брата». Обычно, этим распоряжалась Йен. Сегодня тоже собрание чародеев, но её никто туда не звал, тогда что за необходимость? Тем более, шпионы больше не норовят прирезать Цириллу каждую ночь.

Постучав и дождавшись ответа, Кагыр зашёл в покои Её Величества. Она стояла возле небольшого камина, единственного источника света в комнате, спиной к нему. Блики огня играли на её распущенных волосах, струящихся по чёрному плащу, который полностью укутывал её стройный стан.

— Подойди, — напряжённо попросила она.

Кагыр подобрался, что-то серьёзное, раз она попросила прийти его ночью и теперь чуть ли не дрожит от волнения. Подошёл быстро, в несколько шагов преодолев расстояние.

— Что случилось? — встревоженно спросил он.

Она молча, не поворачивая головы, скинула плащ на пол. Повисло напряжённое молчание. Цири бледнела от волнения, а рыцарь краснел от смущения. В какой-то момент девушка не выдержала и чуть повернулась к рыцарю, быстро отворачивающегося от неё.

— Не поворачивайся! — выпалил он, пытаясь выровнять дыхание.

— Не нравлюсь? — тут же вспылила королева.

— Нравишься, очень красивая, тренированная, но всё ещё женственная и нежная, — тараторил бедняга, пытаясь отыскать в тёмной комнате предмет созерцания, интереснее обнажённой жены.

— Тогда повернись, — пошла на принцип Цирилла, чем вызвала смех.

— Что за неловкая и курьёзная ситуация? — выдавил из себя виковарец, потирая переносицу. — Цири, девочка, тебя совсем эти ханжи замучили? Могла бы просто попросить меня серьёзно поговорить с ними. Они все кругом трусы. Пара тычков под рёбра и тебя никто не станет торопить с таким деликатным делом.

— Я сама так хочу, — начала препираться ведьмачка, уже кутаясь в плащ.

— Какие сомнения, дорогая, — закашлялся страшный ночной кошмар, — я просто немного ошеломлён Вашим напором и тем, как быстро Вы отступили, когда поняли, что я не горю желанием идти на поводу местных блюстителей традиций. Думаю, нам стоит повременить.

— Боишься Геральта? — издёвка от Цири сегодня согрела душу.

— Скорее боюсь испортить Вам Ваше блестящее будущее. Вы ещё слишком заняты. Вернёмся к этому вопросу, когда полностью освоим и подчиним новые земли. Сейчас крестьяне могут взбунтоваться или ещё чего похуже, ведь я благодарил за военную помощь Нильфгаард и Содден за их счёт.

— Хорошо, — согласилась Цирилла. — Ты прав.

— Могу остаться, поболтаем о чём-нибудь. Книги, музыка, весёлые моменты из жизни?

— Да, можем встретиться в конце той недели, — согласилась девушка. — Идите.

Кагыр еле сдержал шумный вздох облегчения, вылетев их покоев. Идя по дворцу в сторону казарм, где располагалась его ночлежка, он наткнулся на случайно прохлаждающихся здесь слуг, абсолютно воздерживающихся от сплетен.

— Он так скоро? — услышал он бормотание за своей спиной.

— Да, — какой-то неуловимый порыв заставил обычно безразличного к таким шепоткам виковарца развернуться и поравняться с шепчущим. — Я предоставляю Её Величеству достаточно подробные доклады, так что встречи тет-а-тет у нас короткие.

Подданные усердно закивали, пряча пошлые улыбочки и понимающе-сочувствующие взгляды.

— Раз уж так вышло, — решил отыграться Кагыр, — хочу спросить, пытался ли ходить кто-либо в королевские покои или отираться возле них во время моей отлучки?

В ответ деланно-напуганные глаза, мямляние и прочая несусветица.

— Не надо держать меня за дурака! — рявкнул главнокомандующий. — Просто так здесь в этот час вас быть не может. Так что, поделитесь сведениями о моей любимой жене и её поклонниках?

Делиться было нечем. Это рыцарь знал и до вопроса этим «соглядатаям». Но спеси в них поубавилось. Особенно ему понравилось строить из себя ревнивца, добивая уточняющими вопросами этих подглядывающих и подслушивающих. В какой-то момент ему даже стало жаль бедняг. Он прекратил их мучения, приказав идти восвояси.

По пути он решил заскочить к Йенн, но её не было в комнате. Может, ушла на собрание без приглашения или отправилась к ведьмаку? Гнев никак не хотел уходить. Кагыр загнал его подальше с помощью кружки эля, который не привык употреблять, но сейчас в него словно адская тварь вселилась.

Попытки заснуть потерпели провал. «Неутолённое вожделение перерастает в гнев. Тушить алкоголем? Молодец, Кагыр, теперь тебе перед глазами пол ночи оголённые девы представать будут. Либо пей дальше, либо ищи адрес тех соблазнительно-доступных дев. Помнишь, тебе Геральт после свадьбы на клочке бумаги дал?» — эти мысли всплывали одна за другой.

Самое смешное — листок нашёлся. Искать его пришлось долго, но он сохранился. За это рыцарь сам себя отчитал. Негоже при живой жене хранить подобные адреса. «А что делать? К малолетке приставать?» — добивал голос Геральта в голове.

Место, указанное на листке нашлось быстро. Только вот любвеобильная дева была уже занята. Ему посоветовали другую, похожую. Однако взгляд его зацепился за блондинку в углу. Уточнив её стоимость, южанин накидал пару строк девахе и сунул вместе с деньгами:

— На такой заказ согласна?

— Конечно, — легко соглашается та.

И всё прошло бы тихо и спокойно, если бы Цирилла не имела моду на очередную тренировку рубки на мечах опаздывать. Она буквально влетела в неудачливого мужа на повороте. Его голова была надёжно защищена от проникновения, а вот карман, в который влетела рука юного дарования — нет. Чистая случайность, специально так не провернёшь. И вот она уже, извиняясь, тянет записку, адресованную продажной девке, обратно бывшему нильфу.

— А что это за поза? — сдавленно спрашивает она, пряча глаза.

Ничего лучше, чем просто ретироваться, южанин не придумал. Зайдя за угол, пытаясь прогнать нахлынувший жар, он засунул уже скомканную записку обратно в карман. Оставил он её на случай, если ещё кем придётся воспользоваться на таких же условиях.

«Вот же…», — думал он пытаясь прогнать краску с лица. — «А что ты ожидал? Она даже при встрече с Геральтом первым делом поинтересовалась, кто такая Йеннифэр, а не кто такой он и как познакомился с её бабкой. Хорошо, что ещё не стала выяснять, почему мне не нужны предварительные ласки. Хотя кто её знает, может, уже сегодня ночью буду писать объяснительную, почему у меня нет желания целовать губы чужой женщины».