И в горе, и в радости... (гет)

Проснулась Натали потому, что в комнату проникал восхитительный запах кофе. Такого кофе она варить не умела, довольствуясь гранулированным суррогатом. Вылезая из-под одеяла, она поняла, что уснула вчера в халате.

Отправившись в ванную, она вспомнила, что собиралась сидеть в комнате безвылазно, не спускаясь на первый этаж. Значит, кофе ей не видать. Вряд ли муж решит принести ей его в постель.

Уже пожалев о своём решении, Натали привела себя в порядок, насколько это возможно, и решила, что вчера всё же немного погорячилась.

Заткнув своё подсознание, которое взялось обвинять её в малодушии, она рискнула потихоньку спуститься вниз. Заглянув по пути на кухню, которая угадывалась по запаху кофе, она убедилась, что мужа в доме нет.

Ну или она плохо искала. Искать хорошо она опасалась, зная взрывной характер Снейпа. Ей совсем не улыбалось познакомиться с небезызвестной банкой с тараканами. Нет уж, она с удовольствием уступит это право Поттеру.

Вернувшись на кухню, Натали налила кофе, нашедшийся в турке на плите, себе в кружку и попыталась найти что-нибудь съедобное. Затея, увы, провалилась. На кухне было шаром покати, и она решилась на эксперимент.

— Тилли, — позвала она, надеясь, что домовик прикреплён к ним с мужем не только в Хогвартсе.

Домовик не появился, и Натали поняла, что эта затея тоже провалилась.

«Видимо, домовик подчиняется профессору только в Хогвартсе, или же Северус умудрился поставить барьер от проникновения в его жилище кого бы то ни было, включая домовиков».

Вздохнув, девушка взяла чашку и отправилась наверх. Ну что ж, она подождёт, возможно, муж отправился за продуктами.

Сидя на подоконнике, она разглядывала маленький задний дворик, неухоженный и захламлённый. Вспоминая разговор с Лили, она обдумывала нестыковки, которые не заметила сразу, но которые теперь бросались в глаза.

Как сказала Лили, это был её же мир. Но Натали знала, что городов с такими названиями в её мире не существовало. Правда, ей казалось, что она догадывается, какой город послужил прототипом Коукворта. С двумя другими, интересовавшими её, всё было не так просто. Про городок, где проживали Риддлы, было очень мало сказано, а под определение Литтл-Уиннинга подходило несколько, и она не могла определиться, хотя один больше всего соответствовал описанию.

С Коуквортом всё было намного проще и, узнав название городка, в котором она сейчас проживала, Натали могла удостовериться, что осталась в своём мире, или обнаружить, что переместилась в какую-то другую реальность.

Итак, Коукворт… Есть на побережье Бристольского залива город Уэстон-сьюпер-Мэр, на окраине которого имеется небольшая улица, названная Тупиком Прядильщиков, что наводит на размышления, что поблизости есть или была ткацкая фабрика, а в заливе возле него имеются два небольших островка, на одном из которых заметна какая-то постройка, которую запросто можно посчитать хижиной, в которой ночевали Дурсли с племянником, когда убегали от писем.

Всё это наводило на мысль, что если Лили не лгала, то Роулинг знала, где живут её герои и, возможно, знала о магии.

«Хотя, какая разница, сказала же Лили, что книги всё равно будут написаны, и раз в моём времени ажиотажа вокруг определённых городков не возникло, значит, как всегда, маги решили вопрос. А сейчас так он вообще не актуален».

Внизу хлопнула дверь и девушка понадеялась, что это вернулся муж. Тихонько спустившись, она отправилась на кухню, где увидела интересную картину. Северус Снейп, в чёрных рубашке и джинсах, разбирал пакеты с продуктами, ловко отправляя покупки по полкам.

— Если ты не возражаешь, я могу приготовить обед, — произнесла Натали.

Северус, не прекращая раскладывать продукты, скептически посмотрел на жену, которая, скажем прямо, не выглядела хорошей хозяйкой, и решил рискнуть.

— Готовь. Меня трудно отравить, положение обязывает, — сказав это, он вышел из кухни.

Натали, проверив, что за продукты принёс Северус, решила не экспериментировать с приготовлением, например, борща. Хотя она и знала, что большинству иностранцев он нравится, всё же решила перенести знакомство мужа с русской кухней на другой день.

Сейчас она сварила сосиски, найденные в охлаждающем шкафу, и сделала пюре. Дополнением стал соус. Она очень любила всякую зелень и с удовольствием бы приготовила салат, но, кроме картошки, лука и моркови, других овощей найдено не было, что очень её огорчило. Был сок, и это немного примирило её с действительностью.

Накрыв стол и позвав мужа, Натали приготовилась к язвительным комментариям. Их не последовало, и она была очень этим удивлена.

Когда обед уже заканчивался, в окно, открытое по летнему времени настежь, влетела сова, которая повела себя очень нагло, приземлившись прямо на стол. К лапе нахалки было привязано письмо, которое она протянула зельевару.

Тот, нахмурившись, взял его, угостив почтальона половинкой сосиски, оставшейся на его тарелке. Прочитав письмо, Северус злобно скривился и тут же, на обороте письма, написал пару слов и, прикрепив послание к лапе птицы, взмахом руки отослал её прочь. Недовольно ухнув, сова улетела.

— Нам надо сходить на Диагон-Аллею, — Натали не ожидала, что муж к ней обратится, поэтому даже немного вздрогнула от неожиданности.

— Это из-за письма?

— Надо купить тебе вещи, — зельевар с неохотой констатировал тот факт, что придётся ему всё-таки идти с супругой по магазинам. Это надо было сделать давно, но он всё тянул и, хотя понимал, что не прав, всё равно злился. — Мой дед, Аурелиус Принц, прислал нам приглашение. Он желает видеть нас у себя в поместье послезавтра. В том, что у тебя имеется, соваться к нему даже не стоит и думать. Собирайся, не будем тянуть книзла за хвост.

Натали, кинувшись собираться, одновременно обдумывала появившуюся информацию. У Северуса был жив дед, а может и бабушка. Насколько она знала, семья Принцев была чистокровной, и если дед общался с внуком, это говорило о том, что Северуса и его мать не изгоняли из семьи.

«Вот интересно, может, там ещё какие родственники есть?»

Быстро одевшись, она спустилась к мужу, который уже ждал её, изображая памятник самому себе.