Берег моей надежды (гет)

Аня забежала в первый попавшийся автобус, даже не убедившись, что он идет в нужную ей сторону. Лишь бы подальше отсюда! А там разберемся...

Через пару минут она очнулась и, изучив приклеенный к стене на скотч маршрутный лист, уверилась, что едет в правильном направлении.

Она прислонилась к стеклу. Ну, Яков Платонович! Сердце все еще сильно стучало. Домой, немедленно домой! Дома все знакомо и понятно, а вот во внешнем мире она вечно попадает впросак. Чуть в проститутошную не устроилась! Надо же было быть такой идиоткой, чтобы вообразить, что такие деньги могут платить за что-то другое!

Нет, вот у нее есть специальность, по ней и будет впредь работать. А уж сколько платят, столько платят. Надо будет, она кредит небольшой возьмет. В крайнем случае, папа ей не откажет в помощи, но просить в 20 лет материальной поддержки уж очень не хотелось. Мама потом раз 10 напомнит.

Мыслями Анна опять вернулась к недавней сцене. Зачем такие прекрасные и успешные мужчины как Штольман, ходят в такие ужасные места? Они что, все такие неразборчивые? Или дело в том, что это отношения без обязательств? Что можно придти, получить ммм... услугу и никто не будет капать тебе на мозги? Так иногда говорил папа, закрываясь от мамы в кабинете "Маша, оставь в покое мой мозг!".

Хотя, наверное, Якова Платоновича тоже можно понять, он не женат, мужчина в самом расцвете сил, мало ли какие у него потребности. Она — не мужчина, ей не понять. Они вообще существа с другой планеты. Но сегодня Штольман смотрел на нее с такой странной смесью гнева, ужаса и сочувствия, будто она упала так низко!

Можно подумать, что он сам туда, в это заведение, ни разу не ходил!

Яков Платонович, конечно, мог подумать про нее все, что угодно. Он ведь не знает, что она добрых три дня не мужчин училась обслуживать, а просто... Чему она там училась?!

Ей, глупой Ане, перед самой собой точно нет никакого оправдания! По недомыслию попасть в такое отвратительное место!

Впрочем, излишне долго посыпать голову пеплом было не в ее правилах. Да, пришла по глупости в бордель, но ушла же. Да, ее видел преподаватель, да еще кто, сам Штольман! Но она объяснилась с ним и с достоинством удалилась!

Аня сама засмеялась над собой и своею бравадой. Ничего, все будет хорошо... Когда-нибудь.

Пользуясь временем, пока автобус не доехал до Метеостанции, девушка достала из сумочки пачку влажных салфеток, зеркальце, и поторопилась тщательно стереть весь макияж.

Довольно осмотрев себя, Аня улыбнулась. Так она нравилась себе гораздо больше. Неудивительно, что Штольман, увидев сей боевой расскрас, зарычал рассерженным зверем!

--

Якова на игре сегодня не ждали. Поэтому когда злой Штольман припарковал машину возле спортшколы, где команда медиков играла в волейбол, все удивились. Алексей, организовавший для Якова поход в салон интимных услуг остановился и покачал головой.

— Сбежал? — подняв бровь, поинтересовался приятель

— А я тебя о таком развлечении просил? — сердито спросил Штольман. — Еще и депозит внес!

— Да что не так то? Хорошее место, тем более для холостяка. Я вообще не понимаю, как ты живешь...

— Это не твое дело, как я живу. Больше не нужно таких подарков.

— Это было тебе на день рождения, между прочим...Ты многое потерял. Качественный интимный массаж освобождает мозг и расслабляет тело. Это — очень необычные ощущения. Ты потом чувствуешь себя так, словно тебя сбила фура. Уши заложены, конечности расслабляются. Да что там конечности, ты весь расслабляешься, все тело потом дрожит и финал прямо мощный...

— Избавь меня от подробностей! — поморщился Штольман. — Абы с кем мне это не нужно. Кстати, там, кажется, на ресепшн есть вакантное место, зазываешь ты здорово! Может, тебе попробовать?

— А если не абы с кем? — уцепился за эти слова Алексей, не обращая внимания на колкости. — Меня на днях массажировала такая девушка! Прямо тряслась от волнения. "Вы", — говорит, — "у меня — первый клиент." После массажа мы с ней еще вдоволь в бассейне поплавали, три часа было заказано.

Штольман промолчал, задумавшись об одной-единственной женщине. А если это была Анна?

— Как она выглядела?

— Массажистка? Ну, крепенькая, молоденькая, голубоглазая. Не знаю, может линзы. Да они все там хорошенькие.

— Я видел, — скривился Штольман.

— Да-да, приятель, не кривись. Нам всем это нужно, ничего тут не поделаешь. Как земля нуждается в теплых лучах солнца, как акулы не могут существовать без воды, так и мы, мужчины, не представляем себе жизнь без секса.

— Как дерево без гусеницы! — усмехнулся Яков.

— Если мужчина жив, свободен и не страдает недугами, из-за которых он физически не в состоянии заниматься сексом, значит, он им должен занимается. И точка! Отсюда весь твой злобный характер.

— Ну, может быть, ты и прав, — признал Штольман.

— Не хочется тебе одноразовых приключений, найди себе хорошую женщину, проверенную. Не хочешь больше обязательств и покушений на свою свободу — заведи себе содержанку!

— Кого? — поднял брови Яков, прекрасно поняв, что имел ввиду приятель.

— Содержанку. Молоденькую чистоплотную содержаночку. Обговори все нюансы, назначь размер вознаграждения и проблема решена. И физиология не страдает, и объясняться с ней не нужно! — терпеливо объяснял свою позицию Алексей.

— Иногда это — выход, — играя желваками, нехотя признал Штольман.

— А я что говорю! — обрадовался психотерапевт.

— Не говори мне больше об этом, нужно подумать...

--

После волейбола Штольман заехал за сыном на улицу Лермонтова.

На месте аварии подростки и родственники погибших устроили стихийный мемориал. Полиция дежурила недалеко, сотрудники следили за порядком, однако людей разгонять не спешили. На месте происшествия все еще лежали детали мотоцикла, а на песке были видны следы крови. Родственники поставили свечи, подростки принесли пиво, сладости и даже бейсболки.

Сам Штольман принес к месту памяти две гвоздики.

Поравнявшись с полицейскими, Яков Платонович спросил, как идет розыск подозреваемого.

— Ищем, гражданин. Вот, вызываем по одному молодых мотогонщиков в отдел. Разговаривают парни неохотно. Странно, вроде бы должны желать поскорее поймать преступника, а они вместо этого свалку устроили! — сотрудник кивнул на стихийный мемориал.

— Мой сын, Егор Штольман, говорил, что водитель иномарки активно маневрировал, он намеренно преследовал мотоциклистов и хотел их сбить.

— Да, нам известны его показания! — кивнул сотрудник полиции.

— А записи с ближайших камер изъяты?

— Здесь ближайшая точка фиксации — в километре. Три квартала до места аварии. Плюс на супермаркетах несколько. Сотни машин. С камерами тоже все непросто, но водителей, попавших на запись потихоньку опрашиваем. Сами то больше ничего не знаете?

— Увы, ничего.

— Сын ваш все-таки вращается в мото-тусовке, если узнаете что-то, обязательно позвоните! — кивнул полицейский и протянул Штольману номер телефона.

— Что-то случилось, пап? — спросил Егор по дороге домой. — Что -то ты такой притихший и как-будто растерянный!

— Мячом по голове попали! — соврав, усмехнулся Штольман. — Голова теперь болит.

— А, ну это пройдет! — отмахнулся подросток.

Ну не рассказывать же сыну о том, что он видел любимую студентку в таком месте. 3 дня стажировки. "Такие ощущения, как будто тебя фура сбила", — вспомнил он восторженные слова Алексея. Он бы и рад все забыть, но выкинуть из головы не мог. Во всяком случае, сегодня.

--

Ночью к Анне пришел призрак погибшего семнадцатилетнего парня. Девушка не так давно прикрыла глаза. Перед сном она читала сборник докладов с прошлогодней конференции и раздумывала над взятой темой. Медицинская этика — там много скользких моментов...

Задремав, незаметно от себя самой, она уснула прямо под бумажным вариантом сборника научных статей. Книга противно стукнула ее прямо по лбу. Аня поморщилась, но не проснулась. Спать после дежурства и такого дурацкого дня хотелось ужасно.

...Призрак довольно долго холодил ее, не мигая смотря на девушку. Разбудить крепко спящую духовидицу не удавалось даже потусторонней сущности.

Наконец, Аня совсем продрогла и со стоном открыла глаза. Она тут же поняла, в чем дело: к ней опять заявился дух. Завернувшись в одеяло посильнее, она устало спросила:

— Ну что вы все ко мне ходите?

Призрак молчал.

— Мне холодно! — призналась Аня.

— Ты не пришла в реанимацию, хотя я звал тебя! — укорил ее дух.

— Мне больно от ваших предсмертных мучений. Очень. Я потом работать не могу. Вот поэтому и не пришла! — тихо сказала Аня.

— Мне не к кому больше обратиться! Я передам другим! — печально ответил дух.

— Вас убили?

Аня смотрела на жуткие травмы мотоциклиста.

— Если его не остановить, то будут еще жертвы! — сказал призрак.

Он показал ей видение — горную местность и лежащего без чувств молодого мужчину в хлопковой форме цвета хаки. Очевидно, недавно произошел взрыв, потому что военный был словно контужен. Грязный и в порванной одежде, он беспомощно озирался, рассматривая полуразрушенный дом.

Около взорванного дома еще валялись горящие деревянные обломки, куски одежды, обгорелая чалма, несколько фотографий какой-то артистки, листки с арабской вязью, искорёженный автомат, гильзы.

Аню сильно затошнило, заболела голова. Ее затрясло, буквально подбрасывая от холода.

— Уйди прочь! — приказала она духу, прикрывая глаза.

Призрак повиновался.

Неожиданно на лоб Ане легла теплая ладонь.

— Бедная моя! — сказала Тоня. — Няня заболела, ей холодно.

— Ты почему встала, малышка? — улыбнулась Аня.

— С тобой хочу! — потупила глаза девочка.

— Ложись! — разрешила старшая сестра и откинула одеяло.

Тоне не нужно было повторять дважды. Скинув тапки, она нырнула к сестре в постель юркой рыбкой и, прижавшись теплым бочком, блаженно уснула...