Новая переменная. Том 2 (джен)

День, ставший одним из самых отвратительных дней в жизни Эрика Гилберта, вернул ему то, что было скрыто. Спрятано в глубинах его разума первородным гибридом. Никлаус думал, что поступает верно, но ничто не может быть скрыто навсегда. Особенно, если в деле замешана магия. Эмоциональное напряжение последних дней и конфликт во внушении подточили барьер, ограждавший львиную долю памяти, а его разрушение изменило всё. Воспоминания бурным потоком горной реки хлынули в разум Эрика. Гилберт захлёбывался, тонул в мыслях, принадлежащих ему и так сильно меняющих установившуюся картину мира.

Младший из сыновей знатного землевладельца Микаэля, в прошлом воина-викинга, принадлежащего к одному из самых могущественных кланов, Хенрик, никогда не был образцом послушания. Сорванец, как и братец Кол, но, в отличии от старшего брата, мечтающий о жизни воина, а не колдуна. Хенрик любил свою семью, пускай и видел многое из того, что не должен был. Он видел отношение отца к собственному сыну Никлаусу. Ник был единственным из детей Микаэля, кто вызывал у своего родителя приступы ничем не объяснимого отвращения, что выводило мужчину из себя ещё сильнее.

В такие моменты Хенрик боялся отца. Никлаус был самым близким ему братом, и каждый раз, видя несправедливость Микаэля по отношению к Клаусу, в душе Хенрика поднималась волна непонимания и злости. Он пробовал говорить с отцом, осторожно касаясь запретной темы, но каждый раз Микаэль выходил из себя. Нет, он и пальцем не коснулся Хенрика. Вместо этого он, странно улыбаясь, гладил своего самого младшего сына по голове и шёл к Никлаусу, избивая того так, что Ник потом отлёживался в постели несколько дней. Поэтому Хенрик перестал разговаривать с отцом о Никлаусе. Молчал, чтобы хоть как-то защитить брата.

Хенрик знал, что его единственная сестра, Ребекка, боялась и ненавидела отца за издевательства над Клаусом. Он видел, как она однажды занесла над отцом кинжал, но была остановлена Элайджей. Их старший брат всегда был добрым, мечтающим о том, чтобы не было ссор и все они жили в мире. Элайджа старался вставать между гневом отца и Клаусом, но часто бывал просто отодвинут в сторону. Как Микаэль не хотел слышать Хенрика, также он игнорировал и слова Элайджи, давя на него своим отцовским авторитетом.

А что мать? Сложно сказать, кого сильнее всего из своих детей любила Эстер. Будучи маленьким, Хенрик искренне и по-детски наивно считал, что его. Финн же всегда ходил за Эстер хвостиком и при появлении отца старался скрыться с его глаз. Как, впрочем, и Кол, который с детства старательно изучал магию из книг их матери. Кол мечтал овладеть этим искусством. Стать могущественным колдуном. Для него колдовать было легко, как дышать, но в силу возраста он умел совершать лишь безобидные фокусы.

Их семья была многогранной. Дети Эстер и Микаэля были одновременно и схожи, и различны. Но, несмотря на все разногласия, Хенрик любил свою семью. Они были всегда вместе. Несмотря на возраст, никто из них так и не построил свою семью. Хенрика это не удивляло. Он искренне считал, что им было хорошо и так. Он не видел жизни без своей семьи, но один поступок испортил всё.

Все знали, что как в их деревне, так и в соседних, живёт много оборотней. Что каждое полнолуние они уходят в леса, где до утра бегают в обличье волков. Хенрик хотел хоть раз увидеть это своими глазами. Рассмотреть, как именно человек становится могучим зверем. Как оказалось, не только он мечтал увидеть это чудесное превращение. Никлаус, его любимый старший брат, тоже хотел узреть трансформацию оборотней. Вместе они прокрались ночью из пещер, куда уходили все жители их деревни, не являющиеся волками, в лес.

Волки напали неожиданно. Ни Клаус, ни тем более Хенрик не ожидали, что оборотни окажутся такими быстрыми и жуткими. Результат был закономерным для подобной глупости: его загрызли. Хенрик умер, чувствуя боль на местах укусов и понимая, что захлёбывается собственной кровью. Её вкус и взгляд испуганных глаз Ника, прижимающего его к себе, были последним, что увидел в своей жизни Хенрик.

В тот момент, когда Эрик впервые вспомнил о том, кто он, мир вокруг стал сложнее. Кто-то, явно используя магию, помог переродиться ему спустя почти тысячу лет. Эрик родился из одного чрева с той, кто была, как две капли воды, похожа на Татию, первую влюблённость Никлауса и Элайджи. Но, как оказалось, Елена Гилберт была лишь одной из многих поколений двойников. Катерина Петрова ярко доказывала это утверждение.

Но что шокировало Эрика гораздо сильнее, так это осознание того, что его дорогие братья и сестра всё ещё живы. Да, они перестали быть людьми. Тысяча лет в обличье вампиров изменили их. Но! Они были живы. Их можно было обнять, попросить прощения за свою нелепую смерть. Пообещать, что они больше никогда не расстанутся. Эрик был почти счастлив и лишь понимание, что люди, которых он привык считать семьёй, вступили в конфликт с тем, чем стала его настоящая семья, отравляло всю радость.

Борьба с внушением Клауса и последствиями, которые вызвало его разрушение, привели к тому, что Эрик пробыл без сознания несколько часов, придя в себя незадолго до рассвета. Открыв глаза, он посмотрел на заплаканную Ребекку и, протянув руки, обнял сестру, кажущуюся сейчас такой хрупкой:

— Бекка, только не говори, что всю ночь просидела рядом…

Вместо ответа Ребекка лишь крепко прижала к себе Эрика. Эти объятия сказали о многом. Будто они вернулись в прошлое на тысячу лет и ничего не было. Будто Бекке просто приснился кошмар, и она пришла к нему, чтобы вспугнуть одолевающие её дурные сны.

— Ты жив, — Ребекка улыбнулась, тихо шмыгнув носом. — У тебя получилось перебороть внушение Ника!

Отстранившись, Эрик рассмеялся. Действительно, этой ночью он переборол внушение первородного! Впору было гордиться собой, но память не дала ему долго ликовать, подкинув всё, что он творил, пока его воспоминания были заблокированы. Резко помрачнев, Эрик осторожно встал с кровати, на которую, видимо, его перенесла Ребекка.

— Ты ведь знаешь, что Елена и остальные мечтают убить Ника? Именно об этом она говорила с тобой? Хотела заручиться поддержкой?

— Он убил нашу мать, Хенрик, — нахмурилась Ребекка. — Он лгал нам всем о причинах её смерти! Говорил, что это был отец!

— Подожди, — Эрик вздохнул, потирая виски. — Думаю, нам стоит разобраться в этом лучше. Ник никогда бы…

— Ты уже не знаешь его, Хенрик… — Ребекка упрямо поджала губы. — Мы все изменились за эти столетия, но Ник… он изменился сильнее других. Его паранойя, как яд, отравляла всех вокруг. Даже я признаю, что наш брат стал монстром.

— Но он наш брат, Ребекка, — ответил Эрик сестре, и та хрипло хохотнула:

— Ты говоришь прямо как Элайджа, Хенрик!

— Даже не знаю, воспринимать ли это, как комплимент, — улыбнулся тот и попросил: — Сейчас я Эрик. Лучше называть меня именно этим именем. Я тоже изменился, Бекка. Вы прожили почти тысячу лет, а я большую часть жизни думал, что я Эрик Гилберт, которому снятся слишком реалистичные сны.

— Насколько реалистичные? — невольно спросила Ребекка.

— Достаточно, — хитро улыбнулся Эрик, довольный тем, что его сестра немного оттаяла. — Ник не способен на убийство того, кого считает своей семьёй. Насколько я понял, именно наша мать обрекла его на тысячелетние мучения, запечатав часть души, которой является у каждого оборотня волк. Вряд ли это было щекотно.

— И поэтому он убил её?

— Он убил ведьму, которая причинила ему боль. Ту, что предала своё дитя, — парировал Эрик, мысленно поставив себя на место Клауса. — После пережитого он, скорее всего, находился в состоянии аффекта. Ты ведь знаешь Ника, он всегда был вспыльчивым. Чувства вампиров усилены, а оборотни всегда славились своим агрессивным характером. Осознав, что натворил, Ник, скорее всего, попросту испугался и попытался сохранить свои отношения с вами, боясь, что вы оставите его в одиночестве. Не стоит винить его в том, в чём нет его вины, Бекка.

— Но он убил её. Нашу маму, — непонимающе покачала головой Бекка. — Тебя это совсем не волнует?

— Волнует, — со вздохом признал Эрик и продолжил: — Но ещё меня волнует другое. Как я переродился? Сохранив свои воспоминания, свою кровь, свою внешность, Ребекка! Я родился у женщины, которая совсем не ожидала, что носит двойню! Кто-то магией подселил меня, пронеся через почти тысячу лет. Я типичный случай подкидыша, как это иногда описывается в легендах у кельтов. Наша мать что-то сделала, Бекка, и мне не нравится это…

— Но ведь это хорошо! — прервала Эрика Ребекка. — Ты снова жив и…

— Вспомни же ты то, чему она нас учила! — буквально взвыл Эрик, злясь на непонимание сестры. — Она природная ведьма. Ничего не бывает просто так! Какую цену она заплатила? Или… кто заплатил вместо неё?

— Стоп, — Бекка зажмурилась, останавливая Эрика. — Я поняла тебя. Пускай сейчас я не могу простить Нику его поступок, но ты… ты действительно думаешь, что я зря согласилась помочь твоей… новой сестре и её дружкам?

— Елене? Определённо, — кивнул Эрик. — Я уверен в этом и, если ты прислушаешься к самой себе, то поймёшь, что злость из-за смерти нашей матери лишь повод, чтобы отплатить за то, что Ник оставил тебя в Мистик-фоллс. Вы пробыли вместе почти тысячу лет. Такое не забывается.

Вздохнув, Ребекка посмотрела на Эрика. Ещё тогда, в школе, когда Ник разгадал загадку создания гибридов, она сразу заметила, насколько изменился её младший братишка. Он стал взрослее не только внешне. В нём всегда был некий обсидиановый стержень, как и в их отце. Фамильное сходство определённо прослеживалось. Особенно сейчас, когда он смотрел на неё таким же упрямым, тяжёлым взглядом. Невольно вздрогнув, Ребекка сглотнула. Спорить с ним сейчас было бесполезно и, к тому же, она сама начала осознавать, что погорячилась, согласившись под влиянием эмоций помочь двойнику. Елена Гилберт определённо знала, как заставить её сказать роковое «Да».

— Я с тобой, — Бекка посмотрела в тёмные глаза брата. — Что мы будем делать?

Ликование во взгляде Эрика казалось можно было ощутить физически. Он явно был рад тому, что Ребекка приняла его сторону и теперь был готов посвятить её в свои мысли. Это ликование Бекка знала отлично. Каждый из её братьев обладал подобным эгоистичным свойством, как, впрочем, и их отец. Было бы глупо предполагать, что её дорогой Хенрик стал исключением из правила.

— Если бы я только знал их план, — покачал головой Эрик. — Они начали ограничивать мне доступ к информации ещё до ритуала, снявшего проклятие с Ника. В последние недели я был занят другими проблемами. Я даже близко не знаю, что они могут замышлять, хотя пара идей у меня есть. Судя по всему, они наткнулись на то самое убежище в пещерах, если я правильно сопоставил географическое расположение нашего поселения и нынешнего Мистик-фоллс. Значит, сейчас они рассматривают рисунки на стенах. Если учитывать, что об истинной причине смерти нашей мамы тебе, похоже, рассказала Елена, больше некому, там после вашего ухода появились новые записи. Значит, они ищут способ убить Ника…

— Елена упоминала нашего отца, — Ребекка прервала ход мыслей Эрика, заставив его удивленно вскрикнуть:

— Они нашли его?

— Говорят, что да.

— Насколько это паршиво? — Эрик посмотрел на побледневшую Бекку и сделал выводы: — Твой взгляд слишком красноречив. Надеюсь, что ты понимаешь, что мы не можем позволить им убить Ника.

— И что ты предлагаешь сделать?

Эрик заходил кругами по комнате, лихорадочно обдумывая варианты. Очень быстро его осенило. Не сдерживая ликующей ухмылки, он повернулся к Ребекке и, разведя руки, произнёс:

— Для начала не будем говорить, что я смог побороть внушение. Узнать о происходящем, сыграть свою роль. Так мы узнаем их настоящие планы. Вряд ли тебе скажут всё. Это не в духе как Деймона, так и бесчувственного Стефана, который явно собирается вести свою игру, а поведение Елены в последнее время было немного странным.

— Насчёт братьев Сальваторе согласна, а вот двойник Петровой… Она просто ревновала, — не скрывая превосходства в голосе ответила Ребекка. — Елена не хочет делиться тобой со мной, пускай я была раньше её, а сама она тебе по сути не сестра. Да, я нашла результаты теста ДНК. Сразу скажу — они вывалились из твоего кармана.

— Охотно верю, — кивнул Эрик. — Я присмотрюсь к Елене. И Ребекка, она моя семья. Елена была для меня двойняшкой больше семнадцати лет и это определённо не то, что можно легко отринуть. Прошу тебя, прими это. Так вот, вернёмся к плану наших дальнейших действий. Главное остаётся прежним. Мы не будем никому говорить о возвращении моей памяти. Так я подберусь к ним ближе и узнаю планы. Ты же продолжаешь играть роль жаждущей убить своего брата вампирши.

— Из твоих уст это прозвучало грубо, — поморщилась Ребекка. — Хорошо, я так и сделаю, но если Ник узнает…

— Даже если узнает, то я всё ему объясню, — ответил Эрик. — Я успел достаточно изучить изменившиеся привычки нашего брата и понимаю, что при должной подаче он не воспримет произошедшее как предательство. К тому же, что-то подсказывает мне, что Нику будет не до тебя, когда он вернётся в Мистик-фоллс.

— А потом? — спросила Ребекка, удобно устроившись на кровати. — Что мы будем делать, когда узнаем их план?

— Это зависит лишь от того, что они придумали, — развёл руками Эрик. — Я надеюсь лишь на то, что они не разбудили отца. Из того, что говорил о нём Элайджа и твоей реакции, выходил образ монстра, гораздо более жуткого, чем Никлаус, который вообще предпочёл сбежать подальше при одном только упоминании.

* * *

Всё шло по одному из самых дурных сценариев из тех, что Эрик мог себе вообразить. Деймон и Катерина, с помощью способности Джереми видеть призраков, действительно не только нашли Майкла, но и освободили его. Использовать в качестве оружия вампира, который питается себе подобными и не считается с потерями, желая достигнуть цели, было не лучшим вариантом по мнению Эрика, но заманить Никлауса в Мистик-фоллс ложной смертью Майкла показалось Деймону со Стефаном и Елене хорошей идеей.

Вот только Эрик, зная своего отца, понимал, что тот однозначно участвовал в редактировании вышедшего в финале плана по убийству Ника. Будучи ещё человеком, Майкл отличался превосходным тактическим мышлением, которое не раз спасало его на полях битвы. Жутко было представить насколько сильно он мог отточить эти навыки почти за тысячу лет.

О «прекрасном» плане убийства Клауса Эрику рассказала Елена, когда он подпёр её к стенке, требуя объяснений. Она искренне надеялась, что с помощью Майкла сможет избавиться от влияния Никлауса на свою жизнь. К этому моменту Эрик уже знал о сути плана от Ребекки, которая, как они и задумали, участвовала в деле убийства Ника, подтвердив тому по телефону мнимую смерть своего отца. В вопросах доверия Никлаус явно стал большим параноиком, чем был при жизни человеком. Он даже не смог полностью поверить Стефану, которому сам внушил говорить ему только правду. Эрик посчитал большим риском предупреждать брата заранее, понимая, что таким образом вспугнёт его и разозлившийся отец убьёт Елену, чтобы хоть как-нибудь досадить пасынку.

Придя в особняк поздно ночью, почти на рассвете, сразу же после долгого разговора с Еленой, Эрик зашёл в зал, где возле камина увидел лежащего уже без кинжала в груди отца. Проигнорировав сидящую в кресле сестру, которая медленно, тщательно выверяя каждое движение, красила ногти, он подошёл к отцу ближе, присев рядом на корточки и вглядываясь в родные черты лица. Майкл, как и остальные члены его семьи, не изменился внешне ничем, кроме причёски. Всё тот же гордый профиль, суровые складки у губ и глубокие морщинки у внешних уголков глаз. Лишь непривычно короткие волосы немного сбивали с толку.

— Любуешься? — мрачно спросила Ребекка. — Можешь говорить спокойно, нас не слышат.

— Я всегда любил нашего отца, — задумчиво протянул Эрик, погружаясь в воспоминания. — Он был для меня образцом поведения. Идеалом воина, на которого я мечтал быть похожим. Знаешь, меня не отпускает мысль, что именно я виноват в том, что вы стали такими. Если бы я выжил, если бы мы с Ником не пошли той ночью в лес, то прожили бы спокойную жизнь. У нас были бы семьи… Кол бы стал колдуном, а Элайджа женился на Татие. Ты бы нашла достойного мужа, а Финн благовоспитанную жену.

— А ты и Ник? — тихо спросила Ребекка, поджав под себя ноги. — Что было бы с вами?

— Будешь смеяться, — Эрик весело хохотнул. — Но мы с Клаусом бы свалили подальше! Мы в шутку обсуждали то, как посмотрим весь мир, когда Ник понял, что Татия выбрала не его.

Фыркнув, Ребекка замолчала, обратив всё своё внимание на собственные ногти, а Эрик, не выдержав, протянул руку, коснувшись коротких прядок на голове отца. Мягкие, как у сестры. В их семье никто не унаследовал волосы и глаза отца, кроме Ребекки. Может, конечно, на него была похожа Фрея, но никто, кроме Финна, не видел их старшую сестру, которую забрала чума, вживую. Мать говорила, что все их сыновья, кроме Никлауса, пошли в её породу. Может, внешне, так оно и было. Эрик никогда не спорил.

— Я не уверен, стоит ли ему знать правду, — Эрик тяжело вздохнул. — Если он умудрился запугать всех своих детей, то может быть и мне стоит держаться подальше?

— А как же твоё желание помочь Нику? — поддела брата Ребекка. — Он должен приехать со дня на день, после чего состоится битва между ним и нашим отцом.

— А я человек, — пожал плечами Эрик. — Да, я не хочу, чтобы кто-то из моих близких погиб, но чем поможет моя собственная смерть?

— Ну, в прошлый раз она привела к тому, что мать сделала нас бессмертными чудовищами, — легкомысленно ответила Ребекка и замерла, когда увидела, как вздрогнул Эрик. — Прости, мне не стоило…

— Как бы мне не было неприятно это признавать, — Эрик сдержал свой гнев внутри, — но ты абсолютно права. Знаешь, я помню, как ты однажды ночью чуть было не заколола кинжалом нашего отца. Элайджа остановил тебя. Может быть ему не стоило?

— Иногда я и сама так думала, — со вздохом признала Ребекка и, нахмурившись, уточнила: — Это ты сейчас попытался побольнее укусить меня в ответ?

— У меня получилось? — усмехнулся Эрик и увернулся от полетевшей в него подушки, — Осторожнее, ты задела нашего отца!

— Ничего, он не умрёт, — спокойно парировала Ребекка, приготовив ещё один «снаряд». — Скажи мне, как обычно проходят школьные танцы или я применю её.

— Ты угрожаешь мне подушкой? — уточнил Эрик и весело рассмеялся, когда Бекка недвусмысленно подкинула её вверх. — Понял-понял! Школьные танцы… обычно это некие тематические вечера, когда школьники старшей школы разбиваются на пары и приходят в одно место, чтобы потанцевать или найти себе на голову приключения. Ты идёшь?

— Да, — улыбнулась Ребекка. — Это будут мои первые, школьные танцы, Эрик! Я так волнуюсь!

Встав, Эрик повернулся к сестре и внимательно окинул её взглядом. Ребекка буквально сияла. В последний раз он видел её такой, когда ей приглянулся сын одного из оборотней в их деревне. Она даже собиралась пойти с ним на костёр тайком от отца, но этому не суждено было случиться, ведь злополучное полнолуние наступило раньше.

— Стоп, — Эрик сделал шаг вперёд. — Ты ведь идёшь не одна, да?

— А тебе зачем это знать? — мгновенно напряглась Бекка. — Это не должно тебя касаться.

— Ты моя сестра, — ответил Эрик. — Естественно, это меня касается! Кто он?

— Мэтт, — мгновенно выдала Ребекка и чему-то немного нервно рассмеялась: — Нас познакомил Тайлер. Кажется, он ваш с Локвудом друг.

— Мэ-этт, — протянул Эрик и поморщился: — Это до омерзения иронично.

— Почему? — не поняла Ребекка, но вместо ответа на свой вопрос получила лишь странное напутствие:

— Только не переспи с ним, прошу. Знаю, он может быть просто очаровашкой, как говорит Бонни, но, — Эрик вновь поморщился. — Просто не надо.

Пожав плечами, Ребекка молча кивнула и, подув на ногти на одной руке, принялась примериваться к пальцам на ногах. Подобная просьба была вполне осуществимой и ради Эрика она могла спокойно проигнорировать вполне закономерное продолжение школьных танцев, которое запланировала сразу, как поняла, кто будет её партнёром.

— Если ты действительно не хочешь признаться отцу в том, что чудесным образом воскрес, то советую уходить. Скоро он должен очнуться.

— В таком случае мне действительно стоит уйти, — со вздохом признал Эрик и, посмотрев на сестру, добавил: — Когда отец и Ник столкнутся, выжди момент и отвлеки отца.

— Но тогда Ник убьёт его, — поджала губы Бекка. — Не то чтобы я была против, всё же почти тысяча лет преследований, но…

— Так ты докажешь Нику, что всегда была на его стороне.

— Сомнительное доказательство.

— Тебя заставили, — улыбнулся Эрик, вставая на ноги. — Будем давить на это.

Поднявшись из кресла, Ребекка подошла к брату и, ткнув в него накрашенным ногтём, спросила:

— План хороший, но я так и не услышала, что будешь делать ты.

— Я наш запасной вариант, если ты не успеешь.

* * *

Всё пошло не по плану, и Эрик понял это сразу, как только увидел затопленный зал школы, где должны были проходить школьные танцы. Негодование Кэролайн было слышно на десяток метров даже сквозь шум продолжавшей литься воды, но Эрика это волновало меньше всего, в отличии от Тайлера, пригласившего всех к себе. Локвуд смог быстро организовать вечеринку, что было невозможно. Эрик слишком хорошо знал своего друга и сам не раз устраивал вместе с ним тусовки разных масштабов, чтобы понимать, что Тайлер оказался в сложившейся ситуации ведомым. Убедился в своих подозрениях Эрик, когда увидел размах торжества.

Сомнений быть не могло — Ник уже находился в Мистик-фоллс и, похоже, вознамерился отметить смерть отца с присущим всем их родным шиком. Эрик признавал, что ещё будучи людьми вся семья не знала меру в устраиваемых торжествах, организовывая праздники с размахом на несколько селений, что немного сглаживало отношения с соседями, которые, как в открытую подозревал Кол, любили их лишь из-за их щедрости. Если судить по костюмам Элайджи, любви Ребекки к сиянию в центре толпы и общему поведению Ника… Эрик вздохнул, осознав, что и сам недалеко ушёл от братьев и сестры. Стоило признать это хотя бы перед самим собой.

Мрачным взглядом сверля толпу, в которой он видел много незнакомых лиц, Эрик понимал, что скорее всего перед ним новые друзья Ника — обращённые им гибриды. Когда же мимо него, замершего у входа, прошла в компании Мэтта Елена, поводов для волнения стало больше. С Донованом должна была быть Ребекка, которая играла в их плане по отвлечению Майкла и спасению Ника основную роль. Если её не было, но была Елена… А Елена ли? Эрик пригляделся, чтобы недовольно поморщиться. Катерина.

Играла Пирс очень хорошо, но Эрику, знакомому с Еленой семнадцать лет, разница была отчётливо видна. Шальной огонёк из глаз Кэтрин полностью так и не смогла убрать. Оглядевшись, Эрик заметил довольного Ника, который после торжественной речи бродил в толпе, явно наслаждаясь жизнью. Ситуация была хуже некуда, ведь если на вечере не было Ребекки, а вместо Елены пришла Катерина, то всё вело к тому, что вскоре должен был появиться отец, готовый убить своего неродного сына.

Скорее всего Бекка сейчас лежала где-то с кинжалом в сердце и Эрик хотел верить, что это оружие в его сестру вонзила не Елена. В любом другом случае Ребекка уже кружила бы в толпе, наслаждаясь вечеринкой и короной королевы вечера, которая сейчас красовалась на другой девушке. Вздохнув, Эрик с надеждой огляделся. Пока в гуще народа он смог заметить лишь Стефана, Тайлера с Кэролайн, Бонни и Мэтта с Катериной. Впрочем, сейчас из всех них на виду осталась лишь Катерина, к которой подошёл Ник. Петрова держалась достойно, весьма похоже имитируя поведение Елены.

Поморщившись, Эрик быстрым шагом направился внутрь дома, чтобы найти остальных знакомых. Или хотя бы Стефана, который точно был замешан в плане убийства Никлауса. Поднявшись на второй этаж, в зону, запретную для гостей, Эрик успел застать конец разговора:

— …это единственный способ обезопасить её!

— О ком речь? — Эрик заглянул в комнату Тайлера и присвистнул, увидев на полу бессознательную Кэролайн. — Хотите увезти Кэр отсюда, пока не грянула буря?

— Да, — кивнул довольный понятливостью друга Локвуд. — Я знаю, вы что-то задумали, но Клаус наготове, и поэтому нужно защитить её.

— Мы, хах! — поморщился Эрик и посоветовал: — Мэтт, тащи спящую красавицу на парковку. Кто-нибудь видел в последние минут пять Стефана?

— Нет, чувак, — покачал головой Тайлер. — Я видел его ещё в самом начале вечеринки, а потом мне стало не до него.

— Понятно, — кивнул Эрик и, криво улыбнувшись, посоветовал: — Если хочешь, то помоги унести её Мэтту. Так выйдет быстрее. Мне не нравится то, что тут затевается. Что-то не так.

— Нет, — покачал головой Тайлер: — Я должен оставаться здесь. Лучше ты помоги Мэтту и найдите остальных.

Поморщившись, Эрик был вынужден признать правоту слов Локвуда. Вот только помогать Мэтту тащить Кэролайн и по пути собирать остальных друзей он не собирался. Как только Тайлер скрылся за дверьми, Эрик достал телефон, набирая Ребекку. Та вновь не подняла трубку. Это уже начинало немного раздражать.

— Где Ребекка, Мэтт?

Донован, как раз в этот момент перетаскивающий Кэролайн на кровать, от удивления чуть было не уронил ноги Форбс. Кое-как закинув их на чистое покрывало, он обернулся и уставился на Эрика, который продолжал набирать сообщение Елене, надеясь, что его худшие опасения не подтвердятся.

— Что?

— Где Ребекка? — повторил Эрик.

— Боюсь, что я не совсем понимаю, о чём ты, — немного нервно ответил Мэтт.

Переведя взгляд с экрана телефона на друга, Эрик увидел бегающий взгляд Донована, который выдавал его с головой. Мэтт что-то скрывал. Положив телефон в карман, Эрик сделал шаг вперёд и, еле сдерживая злость, вызванную волнением, произнёс:

— Ты мне лжёшь, Мэтт, — сделав глубокий вдох, Эрик спросил: — Неужели просьба Елены стоит доверия между нами? Или тебя попросил кто-то другой?

— Успокойся, Эрик, — взмахнул руками Донован. — Это была не Елена. Но я действительно не знаю, где Ребекка.

— Тогда кто попросил тебя пойти с Катериной?

— Деймон, — ответил Мэтт, которого уже не удивляла осведомлённость друга. — Я пришёл за Ребеккой в пансионат Сальваторе, а он открыл мне дверь и попросил пойти на вечер с этой вампиршей Кэтрин. Сказал, что это ради Елены.

Новость о том, что возможно не Елена была причиной, по которой Ребекка не пришла на вечер и игнорировала звонки, неожиданно сильно успокоила Эрика. Не сдержав облегчённого вздоха, он потёр переносицу и зарылся пальцами руки в волосы. Ситуация напоминала ему случай с Элайджей, когда того пронзили кинжалом. Мысли о сходстве этих случаев не желали покидать разум, но без участия Елены происходящее не было столь болезненным. Эрик мог оправдать поступок Деймона. Сальваторе явно нравилась его сестра, которой он продолжал считать двойника Татии. Деймон был готов ради её защиты если не на всё, то на многое.

— Понятно, — Эрик виновато улыбнулся: — Прости за то, что вспылил. Сегодня всё на редкость часто идёт не по плану.

— Поможешь донести её до моего пикапа?

— В другой раз, — покачал головой Эрик.

Проигнорировав недовольный возглас Мэтта, Эрик поспешил покинуть спальню Тайлера. Спустившись на первый этаж, он увидел край бежевого платья Бонни, заходящей в кабинет почившего мэра Локвуда. Скользнув следом, Эрик увидел, как Беннет применила магию к Тайлеру и Деймону, явно разняв драку. Оглушённый Бонни, Локвуд лежал, облокотившись о стену, а Деймон уже стоял выпрямившись и гневно сверкал глазами.

— Какого хрена? — Эрик подбежал к Локвуду, проверяя его состояние. — Это мой друг, Деймон!

— Он хотел меня укусить!

— Так свернул бы ему шею, — невозмутимо парировал Эрик и, почувствовав на себе два пристальных взгляда, спросил: — Что?

— Нет, — поморщила губы Бонни. — Всё в порядке.

Тут внимание Эрика привлёк резной кол из светлого дерева. Что-то в нём было определённо знакомым. Эрик протянул руку к колу:

— Покажи мне его.

Нахмурившись, Деймон, не скрывая своего сомнения, окинул Эрика пристальным взглядом исподлобья, но всё же после нескольких секунд колебаний протянул кол из белого дуба. Взяв в руки оружие против первородных, Эрик с неким трепетом провёл пальцами по искусной резьбе, задержавшись на вырезанной руне.

— Я без понятия, что это обозначает, — фыркнул Деймон, забирая кол обратно.

В отличии от него, Эрик прекрасно знал. Символ клана, знакомый с раннего детства стиль резьбы. Это было работой отца. Значит, перед ним был кол из белого дуба. Эрик знал, что перед ним оружие против его семьи. Внезапно Бонни пришла в себя и, смотря на кол, не сдержала эмоций. Охнув, она громко воскликнула:

— Боже! Это…

— Тш-ш-ш! — по-змеиному зашипел на Бонни Деймон.

— Откуда он у тебя? — только и смогла спросить та.

— Потому что я единственный, кто может войти в дом. Мне пора, а вы оба не высовываетесь.

Проводив напряжённым взглядом ушедшего Деймона, Эрик до хруста стиснул челюсти. Кажется, его план полностью провалился. Посмотрев на Бонни, Эрик увидел беспокойство на её лице. Он знал, что она не согласится, но сейчас не видел иного выбора.

— Бонни, ты ведь знаешь, что я редко тебя прошу о чём-то.

— Твоё внушение сняли, — вдруг ответила Беннет, наклонив голову к плечу, а потом горько рассмеялась: — Я знаю, что ты попросишь, но мой ответ нет.

— Я знаю, что вы, ведьмы, слуги природы, но поверь мне, смерть Никлауса только всё усложнит. Отец… Майкл, — поправил себя Эрик, заметив, как дёрнулась Бонни. — Он не остановится только на нём. Поверь, наш город захлестнёт кровь.

— Почему я должна тебе верить? — Беннет сложила руки на груди. — Клаус снял своё внушение, а ты верным псом вернулся к нему. Чем ты лучше Тайлера или любого другого гибрида, которого создаст этот монстр?

— Никто не снимал моё внушение, — Эрик схватил подругу за руки, прижав их к своей груди: — Я сам разрушил его. Было больно и Бекка даже подумала, что я умираю. Ник ничего не знает, Бонни, но я не могу… пойми, я не могу дать ему умереть.

Беннет закрыла глаза, прислушиваясь к чему-то, чего не слышал Эрик. Видимо, духи предков начали что-то нашёптывать ей. Нахмурившись, Бонни открыла глаза и посмотрела на Эрика. В её взгляде сверкала мрачная решимость.

— Считай, что это будет услуга за услугу.

— Спасибо! — просиял Эрик, широко улыбнувшись. — В нужный момент воздействуй на Майкла и помоги Никлаусу загнать кол в его сердце.

— Ты ведь понимаешь, — спросила Бонни, — что просишь помочь убить собственного отца?

— Да, — твёрдо ответил Эрик. — Как бы я не любил отца, но сегодня он должен отплатить за всё, что причинил своим детям. И, прошу, пока никому не говори, что я всё вспомнил. Особенно Нику и Елене. Скажи, что это была Ребекка. Что она заставила тебя вчера вечером помочь защитить своего братца-гибрида, если с ней что-то случится.

Вздохнув, Бонни медленным шагом направилась к дверям, ведущим прочь из кабинета. Уже возле них, взявшись за дверную ручку, она обернулась, смотря на стоящего посреди помещения Эрика и, не сдерживая сожаления, произнесла:

— Знаешь, ты очень похож на своих братьев. Теперь я понимаю, откуда это в тебе. Откуда оно всегда в тебе было.

— Что именно? — рискнул уточнить Эрик.

Вместо ответа Бонни вышла из кабинета, оставив Эрика одного. Впрочем, услышав вскоре громкий крик отца, тот невольно дёрнулся всем телом и вытерев набежавшие слёзы, потёр ладонями лицо. Нужно было выходить. Покинув комнату, Эрик направился в сторону, откуда в неожиданно оглушающей тишине раздавался громкий треск пламени.

Замерев на месте, Эрик неимоверным усилием воли смог удержать на лице невозмутимое выражение при виде рассыпающегося в прах тела отца. Вот и всё? Довольный Ник щедро, но глупо, как отметил краем сознания Эрик, давал свободу Стефану, а потом начал громко хвалить Бонни, которая с невозмутимым видом ответила, что её вынудила Ребекка.

Пройдя мимо направившегося к праху Майкла Никлауса, Беннет подошла к Эрику и, взяв его за руку, повела за собой. Бонни знала, что тот будет не в силах уйти сам. Она видела это в его глазах. Несмотря на то, что на лице Эрика не отразилось эмоций, его глаза были полны боли. Решение о смерти отца далось ему тяжело.

Бонни видела Эрика Гилберта разным, но он всегда был похож на свою семью. На тех, кто был его семьёй на самом деле, а не на Елену, Джереми или Джона. Он выделялся на их фоне, отличался, будто сорняк на ухоженной клумбе. С самого детства. И это было в его крови. Этот эгоизм и гордыня, смешанные с жертвенностью и любовью к близким. Две крайности одной сущности.

Бонни знала, как Эрик любил Елену. Больше, чем кого бы то ни было. Она была для него всем. Миром. Джереми, их родители, друзья, девушки. Они становились инструментами или досадной помехой, стоило чему-то навредить его любимой сестре. Когда это изменилось? Беннет отлично помнила этот момент. Всё изменилось после аварии, но из-за трансформации Кэролайн мало кто обратил внимание на то, как Эрик стал отстраняться. Сначала еле заметно, но после появления Элайджи всё сильнее.

— Спасибо, — тихо поблагодарил Эрик, когда Бонни довела его до парковки. — Вряд ли я сам смог бы…

— Почему именно ты выбрал Клауса? — спросила Беннет, пристально смотря Эрику в глаза. — Почему он, убийца Елены, а не ваш отец, который ничего не сделал?

— Я любил отца, — спокойно ответил Эрик, отведя взгляд и смотря на звёздное небо. — Очень любил. Но я всегда был очень наблюдательным ребёнком. Я замечал многое и отец часто смеялся, что в наблюдательности я в него. В раннем детстве я радовался этому, мечтал быть ещё больше похожим на отца, но с годами начал бояться этого сходства и его самого. Его жестокости, одержимости и садизма. То, как он срывался на Нике, то, как вёл себя с ним. Это именно Майкл сделал моего брата таким. Он вырастил в нём чудовище, которое, по сути, является слишком прижившейся бронёй…

— Тогда скажи мне вот ещё что, — Бонни обняла ладонями лицо Эрика, заставив его посмотреть себе в глаза. — Кого бы ты выбрал, если бы Майкл дал бы тебе выбор: Елену или Клауса? Кого бы спас?

— Я… — Эрик попытался вывернуться. — Я не знаю…

— Подумай лучше! — Беннет применила магию, чтобы удержать Эрика на месте. — Кто это был бы?

— Не знаю!

— ГОВОРИ! — прошелестела-пророкотала Бонни, и Эрик, вырвавшись, закричал:

— НЕ ЗНАЮ!

Отшатнувшись, Беннет удивлённо охнула, осознав, что воли Эрика хватило, чтобы побороть её магию. По крайней мере теперь она могла поверить в то, что Эрик сам разрушил внушение Клауса, но… несмотря на все её усилия, Эрик так и не ответил на её вопрос. Елена или Никлаус? Пускай ответа Бонни не получила, но она отчётливо увидела его в глазах Эрика. И он ей не понравился.