За гранью отражений (гет)

Та же слизеринская спальня. Те же ленивые сборы на завтрак под привычное жужжание Малфоя, который, кажется, жил только ради собственного голоса. Такой же стакан воды вместо тыквенного сока. Абсолютно такой же предсказуемый урок трансфигурации с профессором Макгонагалл, где Драко едва не превратил себя в крысу, вызвав фырканье Тео.

Всё было точно так же. Словно ничего и не произошло.

Тео и Гермиона меня толком не расспрашивали. Только Гермиона пыталась меня пристыдить. Оказывается, Снейп сообщил всем, что я, нарушив школьные правила, пошла в Запретный лес, где подцепила какую-то жуткую гадость. Последнюю неделю, якобы, провела в палате Мунго, где целители пытались снять с меня эту самую «гадость».

По сути, он даже не соврал. Я действительно попёрлась ночью в лес и подцепила кое-что… только вот снять это с меня уже никто никогда не сможет. Если, конечно, я не решу, что две руки — это излишество.

Марьяна, как оказалось, не оставила меня без ответов. В моей сумке обнаружилась книга — копия с древнего фолианта, наверняка сделанная её рукой. Я пролистала её на следующий же день.

Всё оказалось не таким уж страшным, как я боялась. Ну, почти. Услышав, что ритуал, которому мы с Снейпом подверглись, практически брачный, я едва не подпрыгнула. Это звучало просто дико. Я? Замужем? За ним? Если уж выходить замуж, то точно не за человека, чьё выражение лица идеально подходит для каменного горгулия. Да и возраст… Скажем так, его больше беспокоят кубки и зелья, чем что-либо ещё.

Связь, наложенная ритуалом, действительно предполагала ограничения. Например, я не могла его найти, но он мог найти меня, когда угодно. Словно он был моим пожизненным поручителем. Или надзирателем.

Марьяна писала, что раньше в магическом мире практиковалось покровительство чистокровных над маглорожденными. В некоторых случаях связь была похожей, но не столь глубокой.

Теперь, если я испытываю физическую боль, её частично разделяет он. Любой страх, что раздирает меня изнутри, отдаётся ему. Любая радость, как бы её ни было мало, тоже идёт пополам.

В горе и в радости.

Как в браке.

Разница лишь в одном: эта связь не обязывает нас быть верными друг другу. Да и ритуал был незавершённым, что оставляло нам свободу. Мы могли спокойно жить каждый своей жизнью.

Но это — в будущем. А сейчас я сидела за столом в Большом зале, чувствуя его взгляд где-то за спиной. Тяжёлый, изучающий, как всегда. И хоть я понимала, что теперь могу ощущать его эмоции так же, как свои, он всё равно оставался для меня загадкой.

Просто Гарри, — напомнила я себе. Просто ученица. Просто новый день.

* * *

Уроки Флитвика всегда отличались от остальных. Его высокий голос, казалось, эхом поднимался к самому потолку, и даже самые сонные студенты невольно оживлялись. Сегодня он был в особенно хорошем настроении несмотря на то, что за окном шёл мокрый снег.

— Итак, класс! Сегодня мы с вами будем изучать Чары Временной Скорости, — радостно объявил он, подпрыгнув, чтобы дотянуться до своей указки. Она зависла в воздухе и указала на свиток с мелко написанными инструкциями.

— Это заклинание крайне полезно, если вы, скажем, хотите ускорить действия объекта, — продолжал он, жестикулируя так активно, что один из пергаментов слетел со стола. — Например, заставить чайник закипеть быстрее или увеличить рост растения.

— Малфой, — быстро добавил он, не оборачиваясь, — это не касается ваших волос.

В классе послышались смешки, и Драко раздражённо поджал губы.

— Но, как и любое сильное заклинание, оно требует точности. Если вы произнесёте его неправильно, то можете создать… э-э… непредвиденные последствия. Например, заставить ваш котёл взорваться, Мерлин упаси.

Голубые глаза профессора весело блеснули, и он взмахнул палочкой. Перед каждым из нас на столе появилась маленькая коробочка с семенем.

— Ваша задача, дорогие мои, — прокричал он, поднявшись на стул, чтобы лучше видеть класс, — заставить это семя прорасти в цветок. Но помните: осторожность и точность важнее скорости. Кто-нибудь хочет продемонстрировать?

Естественно, рука Гермионы взлетела первой.

— Отлично, мисс Грейнджер! — оживился Флитвик. — Покажите нам, пожалуйста, как это делается.

Гермиона уверенно шагнула вперёд и встала за свой стол. Она подняла палочку, и чётко произнесла:

— Crescere Velocius!

Семя зашевелилось, медленно прорастая. Листья разворачивались с удивительной грацией, пока не появился крошечный цветок с белыми лепестками.

— Браво! Браво, мисс Грейнджер! — восторженно захлопал профессор, чуть не свалившись со своего стула. — Точно, как в учебнике!

Вдохновлённые её успехом, остальные студенты начали шептаться и пробовать сами. На столе Тео его семя сначала выросло слишком быстро и взорвалось, осыпая его землей. Невилл едва не поджёг свой стол, пробормотав заклинание невнятно. А передо мной… моё семя просто лежало, как будто всё происходящее его вообще не касалось.

— Поттер, попробуйте ещё раз, — мягко подбодрил меня Флитвик, подойдя ближе. — Представьте себе, что вы медленно направляете магию внутрь семени. Не торопитесь!

Я вдохнула и попыталась сосредоточиться.

— Crescere Velocius!

На этот раз семя дрогнуло, медленно выпуская тонкий зелёный росток. Это был успех… Но стоило мне на мгновение ослабить концентрацию, как росток начал расти слишком быстро.

— Поттер! — услышала я вскрик Флитвика, но было уже поздно.

Резкий толчок магии вырвался из палочки, и растение взвилось вверх, как дикий хлыст. Его стебли росли беспорядочно, утолщались, пока, наконец, один из них не сорвался с места и обрушился прямо на мой стол.

Я вскрикнула, чувствуя, как что-то острое вскользь полоснуло меня по руке. Деревянная поверхность стола треснула под натиском разросшегося растения, а я инстинктивно отшатнулась, упав на пол. Сердце стучало как бешеное, а боль в руке жгла так, будто в неё впилась сотня иголок.

Флитвик метнулся ко мне с неожиданной для его возраста скоростью.

Я зажала левую руку, где на коже остался глубокий порез. Кровь стекала по пальцам, но я чувствовала лишь жжение, словно растение было не просто острым, но ещё и ядовитым. Казалось, воздух в классе стал густым, насыщенным запахом свежесрезанной травы и чего-то едкого.

— Что ты натворил?! — Малфой, конечно же, не упустил возможности вставить свои пять кнатов, но голос Гермионы перекрыл его.

— Гарри! Ты в порядке? — она склонилась надо мной, помогая подняться.

— Мисс Грейнджер, отойдите, дайте я посмотрю, — голос Флитвика был встревоженным, но контролируемым.

Он осторожно осмотрел порез, его миниатюрные пальцы аккуратно убрали разорванный рукав. Я благодарила Мерлина, что это была не рука с рунами.

— Это не серьёзно, но лучше показать мадам Помфри. А я тем временем разберусь с этим… монстром.

Флитвик взмахнул палочкой, и растение, словно почуяв приказ, смиренно свернулось и вернулось в первоначальное состояние. Я же, поддерживая руку, не могла отвести взгляда от раны. Она слегка пульсировала, и вокруг пореза начинала проступать тёмная краснота.

— Идите в больничное крыло, Поттер, — сказал Флитвик твёрдо, но мягко. — И постарайтесь не взрывать больше растений.

Несколько человек в классе засмеялись, но я была слишком потрясена, чтобы обратить внимание. Гермиона и Тео сопроводили меня до дверей, а я, стиснув зубы, надеялась, что мадам Помфри не проведет лекции о моих склонностях попадать в неприятности.

* * *

Больничное крыло встретило меня привычным запахом настоек и зелий, который я уже почти перестала замечать за годы учебы. Мадам Помфри тут же появилась из своего кабинета, её строгое лицо осветилось смесью обеспокоенности и раздражения.

— Поттер! — сказала она, поджав губы. — Какого Мордреда вы умудрились сделать на этот раз?

Я виновато показала руку, где на коже красовался порез, вокруг которого уже начала проступать неприятная краснота.

— Растение взбесилось на уроке Флитвика, — пробормотала я, чувствуя себя семилетним ребёнком под её строгим взглядом.

— Конечно, взбесилось, — проворчала она, подталкивая меня к койке. — Только с вами, Поттер, даже мирные растения превращаются в оружие. Снимайте мантию.

Я села на кровать, чувствуя, как боль постепенно усиливается, будто растение оставило на мне что-то большее, чем просто порез. Помфри вернулась с подносом зелий, начав обрабатывать рану.

— Это не слишком глубокая рана, но похоже, что сок растения оставил токсин. Лежите спокойно, я займусь этим.

Её руки были уверенными, но жёсткими. Я скрипнула зубами, пытаясь не сдёрнуть руку от неприятного жжения.

Но прежде чем я успела задать хоть один вопрос, дверь больничного крыла с грохотом распахнулась, и в комнату буквально влетел смерч. Черная мантия взметнулась, и в следующую секунду передо мной стоял профессор Снейп.

— Поттер! — его голос был низким, ледяным, и по спине пробежали мурашки.

Мадам Помфри испуганно замерла, едва не уронив склянку с антисептиком.

— Северус! Что за манеры! — попыталась она возразить, но он проигнорировал её, сосредоточив весь свой сверлящий взгляд на мне.

— Что вы опять натворили? — процедил он сквозь зубы, склонившись так близко, что я почти почувствовала тепло его дыхания.

— Урок Флитвика… — начала я, но его тёмные глаза сверкнули так, что слова застряли у меня в горле.

— Магия, Поттер, должна быть в руках, а не в голове, — резко перебил он, осматривая мою руку, которую я инстинктивно попыталась спрятать. — Вы хоть понимаете, что чуть не угробили себя?

— У него просто токсин от растения, — вмешалась Помфри, протягивая ему склянку. — Ничего смертельного.

Снейп скользнул взглядом по зелью и фыркнул.

— С этим токсином справятся за десять минут, если использовать нормальные средства, а не этот чай из ромашки.

Мадам Помфри, казалось, хотела возразить, но Снейп уже извлёк из внутреннего кармана мантии свою собственную бутылочку.

— Пейте, Поттер, — приказал он, сунув склянку мне в руку.

— Это безопасно? — спросила я, глядя на густую, чёрную жидкость.

Его глаза сузились.

— Если бы я хотел вас отравить, я бы сделал это гораздо раньше.

Я тихо выдохнула и выпила. На вкус зелье было мерзким, как всегда, но боль в руке начала постепенно отступать.

— Теперь, когда вы в состоянии ходить, — продолжил Снейп, его голос стал чуть мягче, но всё равно остался напряжённым, — постарайтесь больше не привлекать моего внимания.

С этими словами он развернулся и направился к выходу.

— Профессор… — тихо сказала я, не понимая, зачем пытаюсь его остановить.

Он на секунду застыл, не оборачиваясь.

— Что?

— Спасибо.

Его плечи слегка расслабились, но он не сказал ни слова. Дверь за ним закрылась, а я осталась сидеть на койке, чувствуя, как тепло отступает от раны.

* * *

Урок зельеварения прошёл так, будто меня там вообще не было. Снейп, обычно готовый придраться даже к тому, как я дышу, на этот раз полностью игнорировал моё существование. Не знаю, что хуже: когда он выискивает каждую мою ошибку или когда я для него — пустое место.

С одной стороны, это было облегчением. С другой — это давило.

Из плюсов: урок прошёл сносно. Ну, почти. Пока Рон Уизли не заставил всех флоббер-червей на своей парте лопнуть одновременно. Сломанная палочка явно жила своей жизнью. Теперь мантия Рона была окрашена в странный оттенок зелёного с пятнами жёлтого и источала запах, от которого даже слизеринцы морщились.

— Уизли, — протянул Снейп своим привычным ледяным тоном, наконец находя цель для своего раздражения. — Если вы хотите создать новое зелье с отвратительным запахом и абсолютной бесполезностью, возможно, стоит хотя бы предупредить класс, чтобы он заранее покинул помещение.

Смешки по комнате были повсеместны, а я поймала взгляд Рона. Его лицо горело ярче, чем его волосы.

Из минусов: следующим был урок Защиты от тёмных искусств, и я к нему абсолютно не была готова. Совсем.

Класс защиты оказался набит до отказа. Мы снова занимались с гриффиндорцами. Внутри меня сжимался какой-то узел. То ли от усталости, то ли от того, что я знала: будет хуже.

Преподаватель, профессор Скерч, была человеком новых правил. Каждый урок она вводила что-то, что заставляло нас чувствовать себя некомфортно. Сегодня это оказалось заклинание, отражающее магические удары.

— Давайте, Поттер, — обратилась она ко мне с лёгкой усмешкой. — Продемонстрируйте классу, что вы извлекли из нашего прошлого урока.

Я чувствовала взгляды на себе. Скерч была опасна. Она знала, как давить, и мне приходилось отбиваться от ее «тренировок» с двойным усилием.

— Да, профессор, — ответила я, вытаскивая палочку.

В следующий миг заклинание сорвалось с ее палочки, и я ощутила, как меня бросает в жар.

Заклинание сорвалось с палочки Скерч быстрее, чем я успела собраться. Всё вокруг будто замедлилось, когда светящийся шар магии полетел прямо в меня. Я вскинула палочку, произнося защитное заклинание:

— Protego!

Щит вспыхнул передо мной, но заклинание Скерч оказалось сильнее, чем я ожидала. Удар пришёлся по краю щита, и магический импульс отбросил меня назад. Я врезалась в стену, а из груди вырвался хриплый выдох.

— Гарри! — голос Гермионы звучал где-то далеко, приглушённо.

Я попыталась подняться, но в глазах всё плыло. Глухая боль разливалась по спине и левой руке, и я едва чувствовала свою палочку, выбитую из рук.

— Неплохо, — с лёгкой насмешкой проговорила Скерч, приближаясь ко мне. — Но вам стоит работать над скоростью, Поттер. В реальном бою вы бы уже проиграли.

Класс замер. Никто не смеялся. Даже Малфой, который обычно не упускал случая подколоть меня, выглядел растерянным.

— Профессор! — Гермиона вскинулась с места. — Это было слишком сильно!

— Грейнджер, — Скерч холодно взглянула на неё. — Если вы считаете, что тёмные маги будут сдерживаться ради ваших чувств, то мне жаль вас разочаровывать. Поттеру нужно учиться на практике.

— Практика? — прошептала я, поднимаясь на дрожащих ногах. Боль жгла каждое движение, но я старалась не показать этого. — А разве… — я перевела дыхание, пытаясь не сорваться, — разве в практике не должно быть хотя бы намёка на здравый смысл?

Ее лицо дёрнулось, но она быстро вернула себе хладнокровие.

— Довольно, Поттер. Возьмите себя в руки и возвращайтесь к тренировке.

— Он едва стоит! — снова вмешалась Гермиона, но я подняла руку, останавливая её.

— Я в порядке, — соврала я, хватая свою палочку с пола.

На самом деле я чувствовала, как внутри всё сжимается от боли. Но что-то другое пробуждалось рядом с этой болью. Чувство, которое я едва могла понять. Будто что-то в самом воздухе становилось тяжёлым, гнетущим.

— Продолжим, — бросила я, вставая на место.

Но прежде чем Скерч успела снова направить на меня заклинание, дверь в класс с грохотом распахнулась, и на пороге стоял Снейп. Его лицо было мрачнее грозовой тучи, а чёрная мантия развевалась, словно за ним стоял сам шторм.

— Что здесь происходит? — его голос был низким, холодным, и я увидела, как Скерч невольно напряглась.

— Урок, Северус, — ответила Скерч с притворной невозмутимостью. — Мы отрабатываем боевые заклинания.

Снейп подошёл ко мне, его глаза мельком оглядели меня с головы до ног, задержавшись на моей левой руке, которую я с трудом держала опущенной, чтобы не выдать боль.

— Поттер, выйдите из класса, — бросил он, даже не глядя в мою сторону.

— Но…

— Сейчас же.

Тон его голоса не оставлял места для возражений. Я подняла палочку, глядя на Гермиону и Тео, которые выглядели не менее потрясёнными, чем я, и вышла, чувствуя на себе тяжёлый взгляд Снейпа.

Я успела сделать всего пару шагов по коридору, как за спиной раздалось приглушённое, но яростное:

— Мисс Скерч, мы с вами поговорим.

* * *

В кабинете декана я была не впервые, но впервые чувствовала себя настолько не в своей тарелке. Во мне бурлили его гнев и мой страх, смешиваясь в отвратительный коктейль, от которого меня тошнило. Казалось, весь воздух в комнате был заряжен напряжением, и эта тяжесть давила мне на грудь.

Снейп не говорил ни слова. Он не смотрел на меня, но его молчание было оглушающим. Холодными, уверенными движениями он вправил мне левую руку, пострадавшую уже второй раз за день, и перевязал её, словно меня даже не существовало. Губы его были плотно сжаты, и лицо — непроницаемо. Казалось, его равнодушие было абсолютным. Но я чувствовала бурю, которая кипела внутри него.

Когда он закончил, он отошёл к своему столу, принял привычную позу с руками, скрещенными на груди, и молча уставился на меня. Время словно остановилось.

Молчаливые пару минут растянулись в вечность.

— Вы не хотите мне кое-что объяснить, Поттер? — нарушил он тишину, его голос был ледяным.

Спокойствия это не принесло. Наоборот, от этого голоса мне хотелось забиться куда-нибудь подальше.

— А что я должен объяснять? Это был обычный урок, сэр, — процедила я, не сумев скрыть раздражения. Его или моего в качестве защитной реакции.

— Неужели? — в его голосе прозвучала насмешка. — И что же вы собирались сделать с профессором Скерч?

— Ничего.

— Не врите мне, Поттер! — его голос резко стал громче, и на его лице наконец отразилось то бешенство, которое я ощущала от него весь день.

— Ничего! Что вы от меня хотите?! Это был обычный урок! Да, я проиграл, и что с того?! — я сорвалась, сжав кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. — Это вы весь день носитесь за мной, как курица-наседка! Так что сами и скажите, что я якобы собирался сделать!

Гнев, кипящий в комнате, был почти ощутим. Мы уставились друг на друга, и я чувствовала, как атмосфера вокруг накаляется. Было трудно дышать.

Стекло одной из колб треснуло. Затем взорвалось. За ней последовали ещё несколько. Книги с полок слетали, окна дрожали, и вся комната казалась живой. Я не знала, это моя магия или его. Скорее всего, обе.

И в следующий момент на мою голову вылился стакан ледяной воды. Я вздрогнула и инстинктивно отступила, пока холодные капли стекали по лицу.

— Успокоились? — резко спросил он, его голос был холодным, как и вода.

— Да, — сквозь зубы ответила я, утирая лицо рукавом.

— Поттер, — начал он, глядя на меня с презрением, — я не ношусь за вами, как вы выразились, словно курица-наседка. — Его лицо скривилось от этой фразы, как будто она оставила дурной привкус. — Так уж сложилось, что я отлично чувствую вашу магию и намерения. Вы уже в курсе этого, не так ли?

Я кивнула, ощущая, что от него сейчас лучше не требовать ничего лишнего.

— Так вот, — продолжил он, в голосе сквозило раздражение, — раз ваш мозг не в состоянии осознать собственные эмоции, позвольте мне прояснить. Вы хотели убить. И если бы я не явился в кабинет профессора Скерч, Мерлин знает, чем бы это всё закончилось.

Его слова ударили меня, как пощёчина. Хотела убить? Я?

Я молчала, не находя, что сказать. Он шагнул ко мне, его тёмные глаза буквально пронзали меня насквозь. Кончик его палочки упёрся в мой лоб, заставив меня невольно вздрогнуть.

— Контролируйте себя, Поттер. Иначе…

Он не закончил. И не нужно было. От прикосновения палочки я почувствовала жгучую боль, и это было достаточно красноречиво.

Я отступила на шаг, пытаясь подавить дрожь.

— Вы умрёте следом за мной, профессор, — бросила я, прищурившись.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Но я знала, что это правда. Если я погибну, наша связь убьёт его. Как романтично.

Не сказав больше ни слова, я резко развернулась и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Мерлин знает, как он всё это вытерпел. Его кабинет теперь выглядел как поле боя, но я действительно почувствовала себя спокойнее. Пусть даже с помощью этого чертового человека.

* * *

Казалось, что на этом мои приключения закончились, и мирные будни снова потекли своим чередом. Снейп больше не появлялся из ниоткуда, а я, к счастью, больше не получала травм, как в тот проклятый день.

И всё же его слова не оставляли меня в покое. Чем больше я о них думала, тем сильнее понимала: он был прав. Тогда во мне действительно начало подниматься что-то тёмное, что-то тяжёлое и чуждое. Может, это была та самая остаточная магия, а может… другой вариант я даже не хотела рассматривать.

День Святого Валентина я благополучно пропустила, прячась в библиотеке, как примерная ученица. Тео и Гермиона составили мне компанию. Мы болтали о пустяках, и я вновь начинала ощущать себя обычной. Просто Гарри, просто ученицей. Так пролетел февраль, а за ним и половина марта.

— Слушай, Поттер, — вдруг обратился ко мне Драко.

Его голос, лишённый обычного сарказма, прозвучал неожиданно. Даже он вел себя в последнее время не так мерзко, как обычно. Я, вместо привычной колкости, просто промычала в ответ, не вынимая изо рта кончик пера.

Мой взгляд был прикован к книге, подаренной Дадли. Я скрупулёзно выписывала заметки, которые он оставил на полях. Никогда бы не подумала, что этот подарок окажется полезным, но мне действительно хотелось понимать больше. Возможно, дело было в моей руке — в этих рунах, что всегда напоминали о себе. Мне нужно было перестать быть идиоткой, которая постоянно влезает в неприятности по банальному незнанию.

— Почему мы постоянно ссоримся? — задал Драко вопрос, от которого я замерла.

Перо выпало из рук, а рот приоткрылся. Это было похоже на начало мирных переговоров, и я не знала, радоваться или готовиться к очередной провокации.

— Почему мы постоянно ссоримся? — повторил Драко, когда я уже решила, что он отступит.

Я задумалась. Почему? Казалось бы, всё началось с его попытки меня унизить ещё на первом курсе. Но если честно... я сама часто нарывалась.

— Я с тобой не ссорюсь, — повторила я с лёгкой усмешкой, подняв выпавшее перо. — Ты начал первым, а я просто отвечаю.

— Конечно, — хмыкнул он, закатив глаза. — Всё всегда с меня начинается.

— А это не так?

Он прищурился, но вместо привычного выпада неожиданно рассмеялся. Лёгкий, короткий смешок, который заставил меня вздрогнуть — я не ожидала такого.

— Может, мы оба хороши, Поттер? — сказал он, чуть мягче, чем обычно.

Я удивилась, но не ответила. Это звучало… честно. Для Драко Малфоя честность — редкость.

— Ладно, признаю, — продолжил он, облокотившись на стол. — Возможно, я действительно слишком часто цепляю тебя. Это… привычка.

— Привычка? — переспросила я.

— Да. Ты — Поттер. Известный с пеленок.

Я вздохнула. Это было предсказуемо, но всё равно раздражало.

— Ты не обязан меня любить. Но, может, попробуем хотя бы не воевать?

Он прищурился, раздумывая.

— Ты предлагаешь перемирие?

— Да. Хотя бы временное.

— Какое временное? — он склонил голову. — Если мы заключим перемирие, Поттер, ты должен соблюдать его, иначе…

— Иначе ты снова начнёшь оскорблять меня на каждом шагу? — перебила я с сарказмом.

Он усмехнулся, но его взгляд смягчился.

— Хорошо, Поттер. Перемирие.

Я протянула ему руку, чуть насмешливо. Он посмотрел на неё, как будто сомневался, стоит ли соглашаться, но в итоге пожал её.

— Перемирие, — повторил он.

На мгновение наши взгляды встретились, и я заметила в его глазах нечто большее, чем обычное презрение или скука. Может, он действительно был готов изменить что-то. Или хотя бы попытаться.

Это было странно. Но, возможно, не так уж плохо.

* * *

В середине апреля я умудрилась сломать руку и заработать сотрясение, просто свалившись с лестницы. Проклятые исчезающие ступеньки! К счастью, это была не Запретная лестница на шестом этаже, иначе я бы сейчас не в больничном крыле лежала, а в каком-нибудь месте, о котором предпочитают не говорить.

Почти час я выслушивала язвительные комментарии Снейпа, которые с каждым словом становились всё более унизительными.

— Поттер, ваш мозг, судя по всему, соперничает по размеру с мозгом тупика. Хотя, в отличие от вас, тупики знают, как избегать ловушек, — его голос буквально сочился презрением, но, несмотря на это, он аккуратно забинтовал мою руку.

Мадам Помфри ворчала что-то себе под нос, активно недоумевая, зачем ей вообще платят зарплату, если такой «мастер на все руки» всё делает сам. Их обмен взглядами был настолько забавным, что я едва не рассмеялась, но даже мысль о смехе была болезненной — всё тело ныло от падения.

Ночь с костеростом была, мягко говоря, ужасной. Спасибо Рону Уизли, который, вооружившись своей сломанной палочкой, решил оказать мне «первую помощь». Из-за сотрясения я не успела вовремя остановить его, и, вуаля, несколько костей в моей руке просто исчезли.

Честно, я была счастлива, что пропали не все. Если бы Снейп почувствовал через нашу связь исчезновение костей, думаю, Рон Уизли стал бы бегать по Хогвартсу быстрее любого снитча на квиддичном поле. Благо, декану доставались только чувства, а не сами травмы.

Через пару дней я снова чувствовала себя почти нормально. Тео и Драко окончательно втянулись в наши вечера в библиотеке, и я с удовольствием наблюдала за их научными перепалками с Гермионой. Смотреть, как Гермиона ставит на место «слизеринского павлина», а Тео вставляет свои язвительные комментарии, было просто выше всяких похвал.

— Гарри! Да скажи ты им, что Lumos Solem нельзя заменить Lumos Maxima! — Гермиона тараторила, буквально тряся меня за рукав мантии так сильно, что мои очки чуть не свалились на пол.

— Одно даёт кратковременный солнечный свет, а другое — это заклинание-освещение, которое можно подвесить в воздухе и спокойно гулять по пещере! Ну это же элементарно! — она возмущённо махнула рукой, её взгляд метался между Тео и Драко.

— По-моему, ты сама им всё только что объяснила, — спокойно ответила я, поправляя очки. — И вообще… Luxiludium.

Я взмахнула палочкой, и пространство над нашим столом мгновенно заполнилось мягкими, переливающимися лучами света. Они плавно танцевали в воздухе, создавая игру солнечных зайчиков, которые отражались от стола и страниц открытых книг.

— Как красиво, — восторженно выдохнула Гермиона, тут же хватая перо, чтобы записать название заклинания. Она активно выспрашивала, на какой странице и в какой главе я нашла это заклинание.

Тео, Драко и я синхронно закатили глаза, а потом разом засмеялись.

— Библиотечный маньяк, — подметил Тео с усмешкой.

— Тебе бы в «Ежедневный пророк» работать. Гермиона Грейнджер: заклинания под диктовку, — Драко подлил масла в огонь, чем вызвал недовольное фырканье с её стороны.

— Очень смешно! — отрезала она, но на её лице появилась лёгкая улыбка.

В тот момент я почувствовала, что вот она, нормальная жизнь. Просто дружеские насмешки, просто смех, просто… спокойствие. Хотелось бы верить, что оно продлится хотя бы немного дольше.

Но все хорошее рано или поздно заканчивается.

* * *

На кой чёрт я сделала это снова? Не зря декан по сто раз на дню повторяет, что у меня напрочь отсутствуют мозги. И, кажется, в этот раз он действительно прав.

Но я не могла поступить иначе. Особенно после того разговора со Скерч.

— Мистер Поттер. Мне кажется, мы с вами слишком редко беседуем, учитывая... вашу репутацию.

— Какую репутацию? — спросила я, нахмурившись.

— О, вы знаете. Герой. Избранный. Любимец судьбы.

Эти слова были произнесены почти насмешливо, но в них не было прямого яда. Морган словно изучала меня, проверяла, как я отреагирую.

— Я не считаю себя героем, — я была холодна, чувствуя, как поднимается раздражение.

Морган улыбнулась краем губ, её взгляд скользнул к руке, где на коже скрывались руны.

— И всё же, вы, кажется, вечно оказываетесь в центре событий. Случайность? Или... что-то большее?

Я напряглась, машинально сжимая руку.

— Я просто попадаю в неприятности.

— Как мило. — Морган наклонилась вперёд, её взгляд становился всё тяжелее. — А неприятности никогда не попадают в вас, Поттер?

Я нахмурилась, не понимая, что она имеет в виду.

— Что вы хотите сказать?

— Просто задумайтесь, — ответила Морган, снова откинувшись на спинку стула. — Вы ведь чувствуете это, не так ли? Когда всё вокруг замолкает, когда кажется, что за вами кто-то наблюдает...

— Я не понимаю, о чём вы, — солгала я, хотя в груди уже начала закрадываться тревога.

— Конечно, нет. — Морган снова улыбнулась. — Вы ведь ещё ребёнок. Вам многое предстоит узнать. Но помните: иногда, чтобы понять врага, нужно научиться думать, как он.

Я замерла, пытаясь понять, что она только что сказала.

— Это всё?

Морган взяла фигурку змеи и поднесла её к лицу, словно что-то шептала ей. Затем резко взглянула на меня.

— Пока да.

Я встала, чувствуя себя как на допросе. Но, прежде чем я вышла, голос Морган раздался снова, мягкий и почти сладкий:

— Поттер, будьте осторожны.

Я шла за ней, стараясь держаться как можно тише, но каждый хруст ветки под ногами отдавался в ушах как гром. Мантия-невидимка скрывала меня, но ощущение, что она всё равно знает, где я, становилось всё сильнее.

Скерч двигалась между деревьями с пугающей уверенностью. Её длинные чёрные волосы развевались в такт ветру, а шаги казались бесшумными, как у хищника. Лес словно принимал её как часть себя, и я внезапно поняла: она здесь не гость, она здесь хозяйка.

Каждый шаг вперёд только усиливал тревогу. Почему она идёт так далеко? Что она собирается делать? А главное — зачем я здесь?

Наконец Скерч остановилась. Я тоже замерла, чувствуя, как пот катится по спине, несмотря на холод ночного леса. Она медленно обернулась, и её глаза, чуть раскосые, словно змеиные, пронзили меня.

— Выходи, — её голос, глубокий и ровный, разрезал ночную тишину, как лезвие ножа.

Холод пробежал по спине. Она не могла знать. Не могла.

— Ну что ж, — продолжила она, повернувшись обратно, — если хочешь играть в прятки, играй. Но помни: в этом лесу не все играют по правилам.

Я сжала палочку в кармане мантии. Сердце стучало так громко, что казалось, оно выдает моё местоположение. Но я всё же пошла за ней.

Лес начал редеть. Вскоре мы вышли на небольшую овальную поляну, залитую лунным светом. Здесь было тихо, слишком тихо. В центре поляны стоял мужчина. Его фигура была полностью скрыта под капюшоном, и я не могла разглядеть даже цвета его волос, но он был высок, выше Скерч.

Она подошла к нему и... приклонила колено.

— Мастер, я привела его, — произнесла она.

Я не успела осмыслить её слова, как с её уст сорвалось заклинание:

— Restrictum.

Лианы словно выстрелили из-под земли, сковывая меня по рукам и ногам. Они сжали меня так сильно, что я едва могла дышать. Каждая попытка вырваться только усиливала их хватку. От резкого движения с головы слетела мантия, и теперь я была полностью видима.

Морган обернулась. Её губы растянулись в зловещей, почти змеиной улыбке.

Мужчина поднял руку, и Скерч тут же наклонилась, чтобы приложиться губами к его ладони. Это было зрелище, от которого мне стало ещё хуже.

— Знаменитый Гарри Поттер, — раздался низкий, ровный голос мужчины. — Мальчик-который-выжил, пришёл, чтобы умереть?

Этот голос. Он был мне знаком и не знаком одновременно.

Мужчина медленно двинулся ко мне, с ленивой грацией хищника, который играет со своей добычей. Когда он подошёл ближе и скинул капюшон, мне пришлось сдержать крик.

Это было лицо, которого я никогда не видела, но знала так же хорошо, как своё собственное. Волдеморт.

— Или ты пришёл служить мне? — его губы искривились в почти ленивой улыбке. Он медленно провёл палочкой по моей мантии, разрезая ткань.

Руны на моей руке тут же отозвались обжигающей болью. Я пыталась вырваться, закричать, но Silencio сделал своё дело. Всё, что я смогла, — это открыть рот в немом крике.

Его взгляд задержался на рунах. Он провёл пальцами по каждому символу, и с каждым касанием мне казалось, что боль становится всё сильнее.

— Что это? — его голос стал холодным, как лёд, когда его пальцы достигли иного рисунка.

Боль пронзила меня, обожгла шрам на лбу. Я закрыла глаза, надеясь, что всё это просто прекратится, но становилось только хуже.

— Что это?! — его голос стал почти яростным. Он швырнул руку, и резкая боль пронзила меня. И, как только я подумала, что больше не выдержу, я услышала вскрик.

Это была не моя боль. Это кричала Морган. Она извивалась на земле, когда палочка Волдеморта оказалась направлена на неё.

Мне стало немного легче, но только на мгновение, потому что он смотрел на меня. Ещё одна капля крови стекла с моих пальцев. В голове всё смешалось в красный туман, и я чувствовала, что теряю сознание, как бы сильно я ни пыталась удержаться.

Тогда, наконец, я поняла. Никакие силы, никакие заклинания не смогут меня спасти. Я попалась. Как жалкая муха в паутине, в лапах этого чудовища.

— Ты привела мне сосуд, — произнёс он, сверкая глазами. — Но он испорчен.

— Убей его, — прошипел Волдеморт на парселтанге, отступая назад. Его движения были быстрыми и точными, как у змеи, избегавшей прямого столкновения. Почему он не сделал это сам? Я не знала. Но это уже ничего не меняло.

— Avada… — голос Морган был ровным и хладнокровным, её палочка нацелилась прямо на меня.

— Avada Kedavra! — зелёный луч вырвался из-за моей спины, врезаясь в грудь Морган Скерч.

Она замерла, её глаза расширились от неожиданности, и с губ сорвался едва слышный выдох, прежде чем её тело обмякло и рухнуло на землю.

Всё остальное я помнила отрывками.

— Ты разочаровал меня, Северус, — шипел голос Волдеморта. — Связать свою жизнь с жалким полукровкой…

— Проваливай обратно, откуда пришёл, — отвечал холодный, бесстрастный голос Снейпа.

Затем пришёл огонь. Я видела его, ощущала его. Огонь сжирал всё вокруг, его рёв заглушал даже крики. Всё, что оставалось в этот момент, — тепло чьих-то рук, держащих меня, и отвратительный привкус зелья, заливающего горло.

А потом долгожданная темнота.

* * *

Я пришла в себя, когда услышала их голоса.

— Ты уверен, Северус? — спросил Дамблдор, его голос звучал мягко, но с едва уловимым упрёком.

— Более чем, — ответил Снейп. Его голос был хриплым, будто он только что говорил на повышенных тонах. — У неё был дневник Риддла, от которого исходил такой сильный фон тёмной магии, что я решил спалить его.

— Вместе с ней, — заметил Дамблдор, его голос был раздосадованным. — Мне снова нужно искать преподавателя Защиты от Тёмных Искусств.

Я лежала неподвижно, но их слова разбудили во мне странное чувство дежавю. Слова звучали, как будто издалека, сквозь вату, а каждое движение вызывало отголосок боли. Голова гудела, словно там все ещё звучал рёв огня.

— Директор? — прохрипела я, не узнав собственный голос. Горло саднило, а лёгкие были наполнены горечью дыма. Я начала кашлять, и это вызвало острую боль в груди.

Оба замерли. Дамблдор наклонился ко мне, его глаза блеснули за полумесяцами очков.

— Гарри, как ты себя чувствуешь? — спросил он мягко, его тон явно стремился успокоить.

— Как будто меня переехал тролль, — ответила я сипло, чувствуя, как болит каждая клеточка моего тела. Боль была такая сильная, что на мгновение стало трудно даже вспомнить, зачем я здесь. Огонь. Поляна. Волдеморт. Меня охватил панический страх, и дыхание участилось, словно я снова ощутила удушающий захват лиан на руках и ногах.

— Неудивительно, — буркнул Снейп откуда-то сбоку. Я повернула голову, чтобы посмотреть на него. Он стоял чуть в стороне, сложив руки на груди, но его лицо было бледнее обычного.

— Что… что случилось? — выдавила я, пытаясь сложить в голове картину того, что произошло.

— Вы снова решили сыграть в героя, Поттер, — отозвался Снейп с характерной резкостью. — Если бы не моя своевременная реакция, вас бы уже хоронили.

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить детали. В голове всплывали разрозненные образы: Волдеморт, Морган, огонь, а затем чьи-то руки, вытаскивающие меня из этого кошмара.

— Морган… — выдохнула я.

— Мертва, — спокойно ответил Снейп. — И, надеюсь, вы наконец усвоите урок о том, что не стоит соваться туда, куда вас не звали.

Я опустила взгляд. Всё внутри сжалось от чувства вины и бессилия.

— Гарри, — голос Дамблдора вернул меня в реальность. Он смотрел на меня с той же мягкостью, но в его взгляде мелькала тревога. — Отдыхай, мой мальчик. Нам предстоит серьёзный разговор, но позже.

Снейп фыркнул, но ничего не сказал. Он молча развернулся и вышел из больничного крыла, его чёрная мантия колыхалась за ним, словно тень. Я проводила его взглядом, и только сейчас ощутила, как сильно гул его эмоций подавлял мои собственные. Когда он ушёл, стало чуть легче дышать.

Я осталась лежать, уставившись в потолок. Темнота больше не казалась спасением. Теперь она напоминала мне о том, что я видела на той поляне, и о том, что я, возможно, только начала этот долгий и страшный путь.

"Что, если бы Снейп не пришёл?" Эта мысль пронзила меня, заставив сжать простыню в руках. "Почему он пришёл? Почему снова я?" В голове звенели вопросы, на которые я боялась искать ответы. Волдеморт знал. Знал обо мне больше, чем я сама. Его прикосновение, взгляд, слова — всё оставило след, будто шрам на моей душе. Даже закрыв глаза, я видела его холодную, змеиную улыбку и слышала зловещий шёпот.

Моё сердце билось слишком быстро, и я уткнулась лицом в подушку, пытаясь заглушить панику. Но из глубины разума возникло другое воспоминание: холодный взгляд Снейпа и его слова. "Контролируйте себя, Поттер". Возможно, в этом был единственный путь вперёд — контроль. Над своей магией. Над страхом. Над собой.

Только как его достичь, если внутри всё ещё горит пламя, которое я не могу потушить? Мои руки всё ещё дрожали, когда я провела пальцами по простыне. Но одно я знала точно: я не могу позволить темноте победить. Не сейчас.