Месть ситха (джен)

Сидеть, прижавшись к боку Дарта Вейдера оказалось неожиданно комфортно. Да что там, я просто знаю, что только под его плащом я смогу успокоиться и перестать трястись как осиновый лист. Там темно, тепло и нестрашно.

Лорд не возражает. Мало того, сидит неподвижно, обхватив меня рукой за плечи. В этом жесте нет ничего стыдного или похабного. Словно врач или отец.

Господи, как мне не хватает возможности вот так сидеть на диване прижавшись к моему отцу! Но я все чаще даже в мыслях называю его по имени: Бейл Органа. У нас с ним крепкие товарищеские отношения. Я горжусь им и уважаю. Он тоже. Но между мной и приемными родителями всегда был некий барьер, преодолеть который мешал то ли придворный этикет, то ли то, что я всегда знала, что неродная.

Этого от меня не скрывали с раннего детства. Портрет мамы — королевы Амидалы висел не только в моей спальне, но и в кабинете Бейла Органы. Об отце я, правда, ничего не знаю. Я так поняла, это была случайная мимолетная связь, которую окружение Падме Наберрие не одобряло. Нет, приемные родители ничего такого не говорили, а вот тетки раз-другой проговаривались о том, что этот хам был сенатору Наберрие не парой, и добром это бы все равно не кончилось. Неужели, это только из-за низкого происхождения отца?

Кстати, лорд собирался рассказать мне о родителях. Осторожно высовываю нос из-под плаща. Снаружи почему-то показалось слишком холодно и враждебно. Вылезать совсем не хочется. Да и поговорить с лордом Вейдером сразу не получится. Решив видимо, что я уснула, он тихо ищет что-то в своем датападе. Потом шепчет голосовому поисковику:

— ОК, Галагугл, как вывести из постсилового шока латентного ситха?

Сила Великая! О чем я вообще думаю?! Это же Дарт Вейдер!! Душитель свободы и палач демократии!!! Начинаю отчаянно барахтаться. Но выбраться не получилось. Запутываюсь в плаще, и черная лапища отползти не дает.

— Сиди тихо и не шебуршись, — ворчит киборг сердито, но незло. — На коррибанском форуме пишут, пробой в ауре не меньше часа затягиваться будет. И еще верхние чакры… Тьфу, чушь какая-то! Шарлатанство!

Дарт Вейдер раздражённо отбрасывает планшет.

— Чего это вы себя в латентные ситхи записали?

— Латентный ситх — это ты. Вот, до сих пор дрожишь вся. От такой силищи либо все вокруг разнесешь, либо сама изнутри сгоришь.

— Ну да! А что я должна была смотреть на то, как Таркин Альдераан взрывает, и радоваться? И чего я этому упырю сделала?

— Ну, правду сказать, основания не любить лично тебя у гранд-моффа имеются, даже без учета твоего участия в вооруженном сопротивлении.

— Это какие же, например?

— Например, поинтересуйся на досуге чем Уилхафф Таркин в девятнадцать лет занимался. Нет, пирожками с зайчатиной на базаре не торговал, конечно. Но до сенатской платформы ему как до Татуина раком было. В отличие от некоторых, кому это место досталось в виде подарка к восемнадцатилетнюю.

— Будто я одна такая!

— Нет, конечно. Но среди наследных сенаторов попрекала окружающих отсутствием демократии ты громче многих. Меня это забавляло. А вот Таркин обиделся.

— Но это же не повод планеты взрывать!

— Так он и не взорвал.

— Хотел! Я чувствовала. Если бы вы не помешали…

Это что же, я ситха благодарю, вроде как? Вот ведь, докатились! А как иначе? Что-то в мозгу совсем все перемешалось. Трясу головой, чтоб устаканилось, и перехожу к тому, что кажется самым важным.

— Значит, во мне есть эта ваша Сила?

— Да

Ответ меня почему-то не шокирует. Не удивляет даже. Я всегда о чем-то подобном догадывалась.

— Почему вы решили, что я — ситх? Может быть я джедай?

— Угу, только ярости в тебе столько, что уже полчаса вытянуть до конца не могу.

— Что значит «вытянуть».

— Ну, «высосать», как яд из ранки после укуса ядовитой змеи. Или гной.

— А сами куда излишки ярости деваете?

— Ярость лишней не бывает. Просто нельзя давать ей закиснуть. А для этого хорошая драка — самое милое дело.

— Это точно.

Соглашаться с ситхом не очень хочется. Но он верно подметил: я всегда чувствую себя бодрой и полной сил после жаркого спора или бескомпромиссного состязания — всего того, что называют «хорошей дракой».

— И еще наследственность у тебя не особо джедайская.

— С этого места подробнее, пожалуйста.

Получилось немного капризно. Но как ситх ситху я могу позволить немного фамильярности?

— Пожалуйста.

Голос лорда звучит подозрительно невинно. Настолько невинно, что я уже готова услышать слова, способные обрушить мир. Мало того, я жду чего-то подобного.

— Твой биологический отец — я.

— Но… Как?... Нет же! Такое просто невозможно?

— Почему нет? Это политические убеждения по наследству не передаются. В отличие от чувствительности к Силе и вздорности характера.

— С чего вы взяли, что у меня вздорный характер? — огрызаюсь, чтобы дать себе время уяснить услышанное.

— Хорошо, пусть вздорный характер будет у меня, а у тебя — тонкая организация нервной системы.

— Значит, я по-вашему истеричка?! Да кто дал вам право! И вообще, с какого это времени мы на «ты»?

— С недавнего.

Понимаю, что вывести ситха из себя не получится. Разговор и для него наверняка непрост, но он к этому готовился. Значит оставим амбиции и займемся выяснением деталей. Потому что пока мне понятно только то, что ничего не понятно.

— Тот офицер сказал, что мой отец — раб с Татуина?

— Совершенно верно. Я родился рабом и был им до девяти лет.

— Как маленький раб с Татуина стал всемогущим лордом Вейдером?

— Сперва солдатом, потом джедаем, потом джедаем и солдатом… Долго рассказывать.

— Солдатом в девять лет?

— Угу, сбил станцию управления Торговой Федерации, координирующую вторжение на Набу. Подробности узнаешь от брата. Он восстановил записи с блоков памяти твоих дроидов.

— С3-РО и R2-D2? Они-то тут при чем?

— При том, что они когда-то принадлежали мне и твоей матери.

— А брат, он кто?

Я перескакиваю с одного на другое, просто не в силах сосредоточиться на чем-то одном. Выбрать из потока новостей самую важную оказалось просто нереально. Точнее, реально только одно: Дарт Вейдер не врет. Я это чувствую.

— Люк Скайуокер. Фермер с Татуина, который наткнулся на посланных тобой дроидов и ринулся спасать неведомую принцессу. Попался, естественно. Но о вашем с ним существовании я узнал именно тогда.

— Фермер с Татуина Люк Скайуокер, и я — принцесса Альдераана Лея Органа? Но как такое возможно?

— Вот у Бейла Органы и спроси. К слову, переговоры с Альдеррой идут уже битый час, а предъявить незаконно задержанную принцессу от нас еще не потребовали, что ли?

— Намекаете на то, что мне следует встретиться с моими приемными родителями и убедить их в благоразумии?

— Нет. Потому что те, кто примется убеждать правящий дом в благоразумии, сейчас и без вас найдутся. И окажутся эффективней.

— Что вы хотите этим сказать?

— Сам пока не знаю. Поэтому предлагаю вернуться в зал управления, посмотреть, что в мире делается.

* * *

На командном пункте Альдераан занимал половину обзорной плоскости. Так близко подходить к обитаемой планете — это неопасно? Ненавистный Таркин прохаживается взад-вперед, нетерпеливо поглядывая на часы. Чего он ждет? Запищал сигнал вызова. Гранд-мофф резко повернулся на звук. Но явно потерял интерес к собеседнику, когда увидел голографическую фигуру имперского военного. Ждет капитуляции Альдераана? Чем он нам пригрозил?

— Наблюдаю интенсивную перестрелку на поверхности, сэр, — докладывает офицер, сообщая координаты.

Это на другой, невидимой отсюда стороне планеты. И это одна из баз Альянса.

— Судя по радиоперехвату, правительственные силы правопорядка попытались проверить некий центр по приему беженцев. Их туда не пустили, заявив, что это сугубо гуманитарная миссия. Тогда на штурм ворот пошла толпа местных гражданских активистов или чего-то в этом роде, под лозунгом недопущения втягивания Альдераана в чужой военный конфликт. Какая из сторон начала стрелять первой, разведка не зафиксировала.

— Одни пацифисты сцепились в борьбе за мир с другими пацифистами не на жизнь, а на смерть? Там оружием никому помочь не надо? — довольно рокочет вокодер Вейдера.

— Никак нет, милорд. Судя по интенсивности боя, оружия у всех в достатке. Одно слово — пацифисты, — позволил себе улыбнуться офицер.

— Продолжайте наблюдение.

— Есть, сэр.

Сила Великая, что происходит с великодушным и милосердным народом Альдераана, который всегда был готов дать пищу и кров борцам за свободу?

Тем временем на связь выходит другой офицер.

— Сэр, из населенного пункта с данными координатами наблюдаю массовый исход местных жителей. Власти им не препятствуют. Напротив, колонны движутся организованно, в сопровождении машин полиции.

И это опять место пребывания наших товарищей из Альянса.

— Что происходит?

— Спонтанная реакция народа Альдераана на угрозу орбитальных ударов по базам отдыха сил Альянса. Кто-то бежит из опасных районов, кто-то не желает терять имущество и пытается выгнать ставших опасными чужаков подальше от своего дома. И те, и другие скоро обратят свои взоры к властям планеты, которые втянули их в это.

— Власти и народ Альдраана едины в стремлении к миру. Мир — величайшая ценность нашей цивилизации, которая не воевала тысячу лет.

— Знаете, принцесса, чем отличается мир подростка-инфантила, от мира взрослого человека? Взрослый знает, что мир — это такая штука, ради которой иногда приходится брать в руки оружие и идти убивать. И так может статься, что убьют и тебя. Можно, конечно, отбежать в сторону, но тогда убьют не тебя, а твой мир. Поэтому отбежать нельзя. Поэтому в мире взрослых власть от имени народа дает мужчинам оружие и законное право убивать ради мира для всех. А что при этом ты можешь погибнуть, так что ж, значит судьба такая. Мир инфантилов — это уверенность в том, что меня-то война никогда не коснется. Я — цивилизованный разумный, все блага мира — для меня. Это где-то в заднице вселенной дикари, клоны да недоумки, не сумевшие устроиться нигде лучше имперской армии, гибнут. Я же, если и решу немножечко развеяться и поиграть в «стрелялку», то это будет не в моем — в чужом доме, и мое превосходство гарантирует, что умру не я, а кто-то другой.

— Имперская пропаганда войны!

— Не войны. Взрослого взгляда на мир. И к сожалению, не имперского. Я знаю достаточно имперских адмиралов со взглядами на жизнь второго типа.

— Что вы хотите сделать с Альдерааном?

— С Альдерааном — ничего. Мне нет до него дела. Мы хотим убрать с его территории резервы Альянса и позаботиться о недопущении их появления впредь. При этом желательно без применения сухопутных сил. Хотя, сдается мне, даже орбитальных ударов не понадобится. Хватит угрозы.

— Откуда такая уверенность?

— Все оттуда же. Века безопасности приучили вас к безответственности. Война — это далеко, и на ней даже можно заработать немного денежек. А от последствий спрятаться за пацифизмом. А когда ни заработать, ни спрятаться не удалось, люди едва ли начнут винить себя за глупость, скорее — власти, за то, что обманули, втянули, не уберегли. Инфантил склонен к панике и всегда найдет виноватого вне себя.

— Виновата Империя!

— Да. Но обвинить Империю — это страшно, это серьезно, это по-взрослому. Поэтому инфантил себе даже думать об этом запретит. Виновные в его бедах найдутся поближе и послабей.

Надо что-то ответить. Но я молчу. Потому что сказанное в защиту Альдераана будет ложью, недостойной памяти Падме Наберрие. Вейдер, наверное, сам не знает, насколько он прав. Я уже сейчас знаю список наших политиков, которые готовы продать и предать всё и вся, лишь бы Империя ушла. И тех, кто готов подставить Альдераан под суперлазер «Звезды Смерти» ради идеи свободы и демократии, я тоже знаю.

Сила Великая, гадко-то как! Таркин тут еще улыбается, как нажравшийся сметаны фелинкс. Гад самодовольный! Рука Дарта Вейдера успокаивающе ложится мне на плечо. Я не знаю, что там на сайтах про верхние чакры пишут, но, действительно, стало легче. Как же это здорово: вот так, не оборачиваясь, без слов и даже взглядов чувствовать чью-то заботу. Интересно, на каком расстоянии сохраняется такая связь?

«На полгалактики хватает» — насмешливо раздалось в мозгу.

«Спасибо»

Ответ получился невпопад. Ну и хатт с ним. Поддержка лорда вернула мне спокойствие. Спокойствие принесло понимание, что в отличие от марионетки-Таркина Дарт Вейдер готов дать Альдераану шанс повзрослеть. Ради меня. Значит, мне надо становиться ответственной и мудрой настолько, чтоб провести мою планету между мерзостью предательства и идиотизмом несгибаемого фанатизма.

«Да пребудет с тобой Сила».

Ответить не успеваю. Заработал канал связи с Альдеррой. Я не угадала. Это не был один из тех, кого я заочно отнесла к лагерю соглашателей. Это вообще не политик. Начальник столичной полиции нервно сжимал в руках какие-то листки.

— Смею доложить вам, милорд, — генерал проигнорировал Таркина, обратившись к Вейдеру, — в столице возникли беспорядки. Часть членов Верховного Совета во главе с визирем подняли мятеж против королевы Антиллес, обвинив ее в пособничестве террористам и сокрытии информации об участии правящего дома в делах Альянса от остального Совета и общества.

— Что же вице-король?

— Вице-король Бейл Органа тайно покинул Альдераан, стоило имперским силам появиться в системе. Буквально за час до вашего появления к нам прибыл некий Хан Соло со срочным известием для вице-короля. Судя по всему, его величество покинул планету вместе с ним.

И без того нервничающий полицейский совсем смутился. Вейдер комментировать факт побега второго лица государства не стал, хотя презрением и почему-то злорадством от лорда так и перло. Только чувствовать это могли я, да тот его адъютант, что тряс Таркина, как грушу.

— Значит, вице-король вне игры. Ну и ситх с ним. Вернемся к мятежу. Чья же взяла?

— Ничья, милорд. Силы общественного порядка разоружили дворцовую гвардию и арестовала всех участников конфликта.

— Вы их хотя бы не в один «обезьянник» сгрузили? — фыркает Таркин.

— Как можно, сэр. Королева находится под домашним арестом в своем дворце. Ее сторонники сидят на гауптвахте столичного гарнизона, а их противники — в следственном изоляторе полицейского управления.

— Как обстоят дела с представителями так называемого Альянса?

— Нам известны три точки их массового скопления. Они блокированы силами правопорядка, но на большее у нас нет сил. Да и отношение населения к этим разумным довольно неоднозначное.

— Какими силами располагаете вы?

Генерал называет имена чиновников, главным образом, силовиков и мэров некоторых городов, численность находящихся у них под ружьем людей и еще чего-то там жутко необходимого. Проследить за темой обсуждения мне оказывается тяжело. Я просто не знаю, чего и сколько должно иметь полицейское управление города, чтобы погасить панику и сохранить порядок.

— Ваши действия следует признать разумными и эффективными.

Генерал щелкает каблуками. Только гордиться похвалой лорда Вейдера или стыдиться ее, он не знает. Точнее, сам он ею гордится. Но как к этому отнесутся сограждане? Как бы оно потом боком не вышло. Похоже, он только сейчас понял, во что ввязался. Сперва сработали профессиональные рефлексы по наведению порядка, а то, что ради этого придется менять правящую элиту, а то и государственный строй, понял только что.

— Схему временного управления планетой обсудите с гранд-моффом.

Вейдер уступает Таркину место у проектора. У того от плохо скрываемого торжества аж румянец на щеках проявился. Для него это месть. Сладкая, долгожданная, выстраданная. Неужели все выходцы из захолустья Внешнего Кольца смотрят на миры Центрального сектора ТАК?!

— Прежде всего, необходимо обеспечить безболезненный переход власти в руки временного совета. Очевидно, что народ уже выразил свое недоверие правящим семействам Органа и Антиллес. Теперь ваша задача донести до королевы Брехи мысль о желательности добровольного отречения.

— Разве это сделают не представители империи? — теперь уж совсем явно струхнул генерал.

— Нет, — еще шире улыбается гадюка-Таркин. — Думаю, делегация уважаемых граждан, достойно проявивших себя в последние часы, сделает это лучше.

И больнее, для королевы… Я слишком хорошо понимаю, как отреагирует моя приемная мать на визит этих «уважаемых граждан». Буржуа, полицейские, какие-нибудь деятели профсоюзов. Хамы! Не позволю!

— С королевой Брехой поговорю я!

Таркин-зараза даже бровью не повел. У полицейского наверняка сложилось впечатление о том, что мы просто сговорились.

— Будем весьма признательны, леди Вейдер, если вы не оставите без участия вашу вторую родину.

— И я настаиваю на неприкосновенности от империи для нашедших защиту на нашей планете разумных!

Понимаю, что борзею. Заявленное неисполнимо. Но играть по их правилам сил тоже нет. Какое мне дело до того, что обо мне думает этот полицейский? Но я не хочу быть марионеткой Таркина в его глазах! Я уже готова выслушать окрик гранд-моффа. Но тут опять раздался голос Вейдера.

— Вы слышали, генерал? Свяжитесь с представителями Альянса и сообщите о том, что те, кто будет помнить о своем статусе гостя и не возьмет в руки оружие, могут рассчитывать на правосудие по местным законам. При условии открытого процесса с участием имперского обвинителя, Империя не возражает, а принцесса Лея выступает гарантом этого обещания.

Похоже, у ситха назвать меня Леди Вейдер так же легко, как у Таркина, не получилось. Но войти в прямой конфликт с гранд-моффом он мне не дал. Удача, что я смогла сделать хоть что-то для товарищей по борьбе. Очень не хотелось думать о том, что несколько сотен отдыхавших и лечащихся бойцов Альянса — это не та добыча, ради которой Дарт Вейдер с новым супероружием через полгалактики сюда приперся, и ради чего-то более существенного он готов махнуть на них рукой, но потребует за это серьезной платы. Угадала.

— Принцесса не возражает, против того, чтобы при осмотре и выемке документов в кабинетах заговорщиков, а также бежавшего вице-короля Органы присутствовали сотрудники СИБ?

Я — дипломат. Я несколько месяцев работала в Галактическом Сенате. У меня есть опыт. Но я не знаю, как отклонить требование передать Империи документы Альянса. Понятно, что имперцев интересуют не бумаги заговорщиков, а именно содержимое рабочего компьютера Бейла Органы, чей кабинет по сути — один из штабов Альянса. Формально, все в рамках закона и адекватно сделанной Империей уступки. Генерал подтвердил мои мысли.

— Это не противоречит законам Альдераана. Документы, не касающиеся внутренней жизни королевских домов, могут быть переданы центральной имперской власти. Ваш человек может прибыть уже сейчас.

— Госпожа Айсард вылетает немедленно.

Все. Новое соотношение сил определено. Теперь можно либо стать элементом этой системы и надеяться, что твои действия облегчат судьбы родины и товарищей, либо соскочить, встав в честное противостояние и лишив себя возможности влиять хоть на что-то. Но соскакивать надо прямо сейчас. Через несколько фраз поздно будет. Ибо выбор есть всегда, но ровно до того момента, пока он не сделан. И я делаю выбор. Потому что знаю, что агент Айсард найдет в кабинете Органа. Вряд ли Бейл удосужился это уничтожить. Просто потому, что уже пожертвовал Альдерааном, пусть и в мыслях. В том, что жертва не принесена, нет его заслуги. Как, впрочем, и особой заслуги Империи тоже нет. Надеяться не на кого.

Но я уже взрослая. Я почти год была сенатором. Я справлюсь.