Приют полярной совы (джен)

На подоконнике цвели розы. Чёрные, бархатные, отливающие на солнце темно-красным, не очень крупные. Имели они, на удивление, слабый, ненавязчивый аромат.

Тихо стояли они в своём длинном ящике, позволяя ветру из открытого окна шевелить свои бутоны, и также тихо… шептали.

"Заметка на будущее: в разговоре с Джаретом быть более конкретным."

Как и положено, слово своё король сдержал. На следующий день после бала Гарольду прислали розы. Все, как он и просил: обычные, человеческие, не плотоядные, чёрные розы. Ключевое слово человеческие.

То есть некоторое время назад, они были людьми. Чем уж провинились несчастные перед древним фейри, Поттер не вникал, но шутку оценил. Хотя понятно, что в восторг не пришёл.

В народе такой сорт роз называли Шептунами, потому что они умели шептать — благо, что не круглосуточно. Их можно было заставить уснуть, разбудить, шептать громче или тише. И, в общем-то, в садах фейри такая прелесть исполняла роль сигнализации.

Впрочем, в случае директора приюта, повинуясь желанию и вкусам короля, розы "шептали" исключительно литературные произведения: поэму "Лесной Царь" и "Фауста" Гёте, "Лабиринт Фавна" Гильермо дель Торо и ещё с десяток разных мистических легенд и мрачных историй.

Шептали хорошо. С выражением.

Этакий сборник аудиокниг.

Детям понравилось.

Хотя тут — кто бы сомневался. Иногда Гарольд думал, что они слишком много времени проводят среди Иных. Впрочем, такое случалось не часто. Только после крупных выходок или особо одиозных выводов. Думали детки, все-таки, весьма и весьма своеобразно...

В этом нет ничего плохого, ибо однажды это спасёт им жизнь. И потому не так уж важно, как выглядят их мышление и поступки.

Однако порой Гарольда посещала подленькая мыслишка: во что они превратят мир, когда вырастут и наберутся сил? Не то что бы Поттера заботила судьба этого самого мира — детки точно не спалят его к чертям собачьим, но не задумываться он об этом не мог.

В такие моменты он выходил в сад, пил горький кофе без сахара и молока и вспоминал, что вообще-то это уже не первое поколение магов, выросших в приюте за последние двадцать лет.

Целых двадцать лет...

Подумать только...

Розы шептали слова Лесного короля, обещавшего мальчику забрать его. Видимо, это была ирония Джарета — Поттер давно подозревал, что это про него писал Гёте. Возможно, они были знакомы. Если спросить, ему ответят?

Часы на стене щёлкнули, возвещая о том, что время ровно одиннадцать. В Лондоне тронулся красный Хогвартс-экспресс, отправляясь в путь к древнему замку, отвозя детей, что возвращались домой на "осенние каникулы".

Некоторые старшекурсники всерьёз спрашивали, нельзя ли уже что-нибудь сотворить с профессором трансфигурации? Они честно-честно незаметно. Замучила она их — сил нет.

Нет, предмет-то она знает, кто ж сомневается, но вот философии! Своего мнения обо всем на свете и о магах в частности — уж лучше бы молчала! И возразить ей нельзя — конспирация.

Гарольд качал головой — ох уж эта Гермиона. И святого доконает. От миссис Уизли, в своё время дочка престижных стоматологов взяла все самое худшее — включая привычку командовать и окончательно утвердившееся мнение, что её взгляды, это истина в последней инстанции.

Увы, с этим пока ничего поделать было нельзя.

Но только пока.

— На что хоть спорили?

— Как и положено в спорах с Дивным народом — на самое ценное и сокровенное, — Джарет загадочно улыбается.

— Ну, и зачем тебе его жизнь?

— А почему ты решил, что самым ценным для него является жизнь.

— Он смерти боится, как вшивый бани. Сомневаюсь, что очередное возрождение из мёртвых, изменило в этом хоть что-то.

Король расхохотался.

— И, правда, боится. Но не жизнь для него важнее всего. Страх, это только страх.

— Тогда что же?

— Власть, — фейри смакует это слово, скалясь нечеловеческими клыками.

Вот в такие моменты его ни за что не спутаешь с человеком. Мерцают глаза грозовым небом, в волосах осели звезды. Красив — дьявольски красив, слишком нереальный. Фантастический.

— Власть? — Поттер вопросительно наклоняет голову.

— Власть, — повторяет король. — Власть во всех её проявлениях. Над людьми — ближними и дальними, над предметами — своими и ему не принадлежащими, над знаниями — доступными и запретными, но больше всего — над собой.

— Все желают власти над своей судьбой. Я тоже.

— Но ты готов отбросить её, если понадобится, — лукаво улыбается фейри. — К тому же, ты не жаждешь грести под себя всё, до чего дотянешься.

— Зачем мне всё? Мне довольно того, что я имею.

— Вот в этом, и есть ваша разница.

Поттер засмеялся, запрокинув голову к звёздам. Смеялся он весело и искренне, пока не потекли слёзы.

— Ох! — отсмеявшись, он стер влагу с лица. — Вот знаешь: часто мне говорили, что я похож с ним, так же часто говорили, что мы разные, приводя множество тому доказательств — и что я добрый, и что слушаю своё сердце, и про любовь, конечно, тоже говорили. Но вот о том, что у нас с ним разные жажды власти, мне не говорил ещё никто...

Впрочем, да — логика Иных, это логика Иных. С ней сложно спорить, невозможно принять, но никуда от неё не деться.

Многим это не нравилось, многие этого боялись, Поттер принимал как неизбежное. Если в зеркале отразилась уродливая морда, то не зеркало виновато в этом.

Если, конечно, зеркало не кривое. Но это уже семантика.

— И все-таки, зачем он тебе?

— Для новой игры, конечно же. Он забавное дитя.

Гарольд сильно сомневался, что Томаса ещё можно называть ребёнком, но не Королю Гоблинов это говорить. В конце концов, для него и Фламель не очень взрослый.

— Том не из тех, кто так легко сдаётся: если не сможет вывернуться, постарается причинить максимальный ущерб.

О том, что ответный удар тёмного мага, скорее всего, придётся по приюту, Поттер не сказал. Но в этом и не было нужды. Джарет знал и так.

— Я прослежу за ним.

— Благодарю...

— Директор, вы идёте? — в кабинет заглянула светловолосая голова. — Мы уже собрались.

— Да, Стейси, я сейчас спущусь, — кивнул Гарольд.

Он подхватил свой портфель, закрыл окно, щёлкнул ногтем по ящику с розами, заставив те настороженно примолкнуть, и вышел прочь.

Что может быть лучше похода в зоопарк с детьми в выходной день?

Только знание, что у кого-то этого выходного нет.

— Значит власть. Почему мне кажется, что ты не просто загнал его в рабство.

— Потому что это не просто рабство. Возможно, ему даже понравится.

— Когда ты так голодно улыбаешься, мне становится не по себе. Что ты задумал?

— Когда-то Томас Редлл желал изменить мир магов. Пора напомнить ему об этом, — коварно улыбнулся Король.

Гарольд смотрел на него с нечитаемым выражением лица, потом вздохнул и потёр лоб над правой бровью.

— Скажи честно — маги Британии тебя изрядно достали, и ты решил принять меры.

— Не без этого.

— И насколько "случайным" было появление Томаса на моем пороге?

Фейри лишь загадочно промолчал.

— Знаешь, одними розами ты не отделаешься...

— Ну, что все готовы? — Гарольд пересчитал воспитанников по головам.

Рядом стояла старшая воспитательница и десяток фейри, замаскировавшихся под людей. Они помогут присматривать за непоседливыми и деятельными детишками.

— Да! — дружный детский хор был ему ответом.

— Отлично. Тогда вперёд! Магический зоопарк Индии ждёт нас!

На Магический мир надвигались изменения. Они были неизбежны, как сорвавшаяся с горы снежная лавина, и для кого-то столь же смертоносны.

Но Гарри Поттеру не было до этого никакого дела.

Всё что его волновало, это его воспитанники и приют.

~End~

Примечания:

Автору на печеньки и вдохновение

Номер Яндекс-деньги: 410013127603394

Сбербанк: 4276400091318205

https://vk.com/club93244915?z=photo-93244915_456240813%2Fwall-93244915_649