Новая жизнь (джен)

 Сильные руки удерживали ребенка в объятиях. Как якорь в бурю. Гарри вцепился в черную ткань мантии, лицом в грудь профессора, позволяя рыданиям вырваться наружу — не тихим всхлипам, а яростным, горьким, полными горечи предательства. Не было нежности, был факт: он не один. Крепкая хватка не давала ему развалиться на части. Постепенно рыдания стихли, сменившись прерывистым дыханием и редкими, глухими всхлипами. Он все еще сжимал ткань в кулаках, словно боясь, что эта единственная опора исчезнет.

 Когда он, наконец, поднял голову, его встретил не обеспокоенный или грустный взгляд. Взгляд Снейпа был непроницаемым, как поверхность черного озера. Лишь легкое напряжение у рта выдавало… что? Нетерпение? Неловкость? Усталость? Слов он не произнес. Просто встал, выпрямился, поправил мантию, смятую детскими руками, и жестом велел Гарри следовать за собой.

 Гарри шел следом, уткнув взгляд в каменный пол. Мысли кружились вихрем обид и саркастичных уколов самому себе. "Счастье? Руку протянуть? Да она бы, наверное, отдернула, как от грязной тряпки. "Ой, извините, у меня уже есть один сынок, идеальный". Он мысленно корчил рожи своему воображаемому брату. "Чем он лучше? Тем, что не валялся на пороге как ненужный сверток? Тем, что у него глаза правильного цвета, а не как у..." Он резко оборвал поток мыслей. Ответов не было. Только едкая горечь и ощущение ледяного камня в груди.

 Они свернули в знакомый коридор и остановились у неприметной двери.

 — Мои апартаменты, — произнес Снейп, его голос был ровным, без прежней резкости, но и без тепла. Он открыл дверь жестом. — Здесь ты будешь жить и заниматься. Входи.

 Гарри переступил порог, сделав пару шагов и замер, оглядываясь. Темные тона, полки с книгами и склянками, суровый порядок. Ничего лишнего.

 — Ну что ж, угрюмая обитель злого волшебника? — пробормотал он себе под нос, но достаточно громко, чтобы Снейп услышал. — Ожидаемо. Не хватает только пары заспиртованных голов в углу.

 Снейп проигнорировал комментарий, направившись в гостиную и указав Гарри на мягкое кресло.

 — Садись. — Он сам остался стоять, опираясь о каминную полку, его фигура вырисовывалась на фоне слабого огня в камине. — Ты хочешь… обсудить случившееся? — Фраза прозвучала не как предложение поддержки, а как констатация необходимости. Деловой подход.

 Гарри сжал губы, затем резко выдохнул, его глаза сверкнули гневом и сарказмом.

 — Обсудить? А что обсуждать, сэр? Очевидный факт, что я оказался бракованной моделью? Что они предпочли более новую, усовершенствованную версию? — Он горько усмехнулся. — "Джейкоб Поттер: теперь без функции 'неудобные воспоминания' и с улучшенной комплектацией 'родительской любви'!" Или вам нужны технические детали моего эмоционального краха?

 — Поттер, — голос Снейпа понизился, став опасным шепотом. — Твоя колкость — дурная броня. Она защищает лишь от честного взгляда. — Он сделал паузу, его черные глаза приковались к лицу мальчика. — Ты спрашиваешь, "почему"? Ответ прост: глупость. Эгоизм. Слабость. Они были не готовы тогда. Стали ли они готовы позже? — Снейп презрительно скривил губы. — Они выбрали путь наименьшего сопротивления. Забыть. Начать заново. Это не делает их решение правильным или тебя — хуже. Это делает их мелкими и трусливыми. Пойми это. И перестань искать изъян в себе там, где его нет.

 Гарри смотрел на него, гнев постепенно сменялся усталостью и… странным пониманием. В словах Снейпа не было утешения, но была ледяная, неприкрытая правда. Горькая, как полынь, но честная.

 — Значит, я просто попал под раздачу их… мелкости? — спросил он тише, без прежнего вызова.

 — Ты стал нежелательным последствием их незрелости, — холодно подтвердил Снейп. — И это их вина, а не твоя. Теперь хватит. Ты устал. Иди спать. Комната для тебя не готова, будешь в моей. — Это был приказ, а не предложение.

 Он проводил его в спальню, указал на кровать. Гарри, без сил спорить, молча скинул ботинки и улегся, отвернувшись к стене. Снейп набросил на него одеяло.

 — Спи. — Он остался стоять в дверях, наблюдая, как напряженная спина мальчика постепенно расслабляется, дыхание выравнивается. Лишь когда Гарри явно уснул, Снейп тихо подошел, поправил одеяло. Его лицо в полумраке было непроницаемо. — Сновидения… пусть будут нейтральными, — пробормотал он скорее себе, чем спящему, и отвернулся. Он не планировал спать здесь. У него были отчеты. Но усталость и напряжение дня оказались сильнее. Он опустился в кресло у кровати, скрестив руки на груди, и его сознание погрузилось в тяжелую, беспокойную дрему.

* * *

 Снейп проснулся от того, что его шея затекла, а в спине стреляло. Яркий свет, имитирующий солнечный, бил в глаза. Он моргнул, пытаясь сориентироваться. Кресло. Спальня. Ребенок. Он резко повернул голову. Кровать была пуста. Одеяло аккуратно сложено. И… плед, обычно валявшийся в ногах кровати, теперь был накинут на его плечи и колени. Снейп нахмурился, скидывая плед. Наглость.

 Он встал, разминая затекшие мышцы, и вышел в гостиную. Гарри сидел на полу у камина, прислонившись к креслу, и листал какую-то потрепанную книгу. Услышав шаги, он поднял голову.

 — Доброе утро, профессор. Надеюсь, моя скромная персона не слишком нарушила ваш аскетичный сон в кресле? — В его голосе звучала знакомая колкость, но без утренней злости, скорее с проблеском старого сарказма. — Книжку взял. "Ядовитые Тропические Травы". Увлекательное чтиво на завтрак.

 — Доброе утро, Поттер, — Снейп проигнорировал комментарий про сон. Его взгляд упал на плед, теперь лежавший на кресле. — И не вздумай больше накрывать меня. Я не инвалид и не старушка, нуждающаяся в попечении.

 — Просто подумал, что в подземельях может быть сквозняк, — парировал Гарри, закрывая книгу. — А про комнату… извините, что занял вашу кровать. Видимо, мое присутствие вынудило вас на экстремальный отдых.

 — Вина за неготовность комнаты лежит на мне, — сухо сказал Снейп, направляясь к двери. — Сегодня исправим. Сейчас — завтрак. Идем.

 Желудок Гарри громко заурчал, заставив его скривиться.

 — Предатель, — пробормотал он. — Только вчера клялся в вечной верности тетиным пирогам.

 — Тинки! — Снейп резко позвал, входя на кухню.

 С характерным хлопком появился домовый эльф с огромными ушами и выпученными глазами. Гарри отпрянул.

 — Кровь Тони Монтаны! — вырвалось у него. — Это что, ваш… кто, сэр? Побочный эффект неудачного зелья?

 — Это домовый эльф, Поттер. Тинки, — представил Снейп, игнорируя сравнение. — Завтрак в мои покои. Обычный набор. — Эльф исчез с поклоном.

 — Прислуга? — уточнил Гарри, садясь за стол.

 — Верные… существа, отвечающие за хозяйство в магических домах и Хогвартсе, — поправил Снейп.

 — Им платят? Зарплату? Премии? Соцпакет? — Гарри прищурился.

 — Нет.

 — Ни пенни? — Гарри покачал головой. — Прямо скажем, сэр, ваша "верность" выглядит подозрительно похожей на рабство особо изощренного вида. У них есть профсоюз? Право на забастовку? Или они просто мазохисты?

 — Их потребность служить заложена магией, Поттер, — Снейп отхлебнул чаю. — Освобождение для них — величайший позор. Считай это… симбиозом.

 — Симбиозом, где одна сторона бесплатно пашет, а другая получает выгоду? — Гарри поднял бровь. — А свет? — он махнул рукой в сторону окна с "солнечным" светом. — Это галлюцинация от голода или ваше окно подключено к спутниковому телевидению подземного мира?

 — Зачарованное окно, — коротко ответил Снейп. — И хватит вопросов. Ешь.

 После завтрака Снейп повел Гарри не в гостиную, а к другой двери в своих апартаментах. Он открыл ее.

 — Лаборатория. И твой учебный класс на ближайшее время.

 Гарри замер на пороге. Воздух был густым от запахов трав, химикатов и чего-то неуловимого, острого. Полки ломились от банок с кореньями, сушеными насекомыми, мерцающими порошками. Склянки с жидкостями всех цветов радуги стояли рядами. В одной плавало что-то, напоминающее глаз. Гарри брезгливо поморщился.

 — Вау. Настоящий кабинет доктора Франкенштейна. А там, — он кивнул на банку с паукообразными тварями, — это ваши… питомцы? Или завтрак на черный день?

 — Ингредиенты для зелий, Поттер, — Снейп прошел к полке с книгами. — Но до котлов тебе еще далеко. Сейчас — фундамент. История Магии. — Он вытащил толстый том и шлепнул им на стол перед Гарри. — Начни с введения. Затем — Статут о Секретности. Конспектируй ключевые пункты. Буду спрашивать. Четко.

 — "Буду спрашивать. Четко", — пробормотал Гарри, открывая книгу. — Прямо как в армии. "Принял, товарищ генерал!" — Он погрузился в чтение, время от времени ворча: "Запретить, скрыть, наказать… Веселенький у вас мир, профессор. Прямо как школа-интернат с усиленным режимом".

 Снейп, работая с тиглем и острым ножом над какими-то кореньями, лишь изредка бросал на него оценивающий взгляд. Мальчик ворчал, но читал. И делал пометки. Это было главное.

 Он увлекся, пытаясь сформулировать пункт о "неприятных последствиях" для маггловских родителей, слишком резко потянулся за чернильницей и случайно смахнул на пол свою старую, потрепанную тетрадь, которую прихватил "на удачу" из дома Дурслей.

 — Ой, черт! — вырвалось у него. Он наклонился, чтобы подобрать разлетевшиеся листки. Среди них был не просто листок — это был потрепанный по краям, пожелтевший клочок бумаги, явно вырванный из какой-то книги. На нем красовался яркий, но потускневший от времени рисунок — смешной дракончик, пускающий радужные пузыри.

 Снейп, помешивая зелье, мельком взглянул на хаос. Его взгляд, привыкший замечать детали, скользнул по необычному клочку. Что-то в нем было... странное. Бумага казалась старой, но рисунок был неестественно ярким для своего явного возраста. И была едва уловимая, слабая аура... чего-то. Не магии в привычном смысле, а чего-то теплого, успокаивающего.

 — Поттер, что это... — начал он, инстинктивно протягивая руку, чтобы поднять клочок для осмотра.

 Гарри среагировал молниеносно. Он буквально нырнул вперед, перекрывая руку Снейпа, и схватил клочок, крепко зажав его в кулаке. Его глаза, секунду назад погруженные в чтение, были широко раскрыты, в них мелькнула паника, быстро сменившаяся вызовом.

 — Ничего! — выпалил он резче, чем планировал. — Просто... дурацкий клочок. Старый. — Он сунул его обратно в тетрадь, старательно закрывая ее.

 Снейп медленно опустил руку. Его черные глаза пристально изучали лицо мальчика. Такая реакция была не просто странной — она была говорящей. Этот клочок что-то значил.

 — Такая яростная защита "дурацкого клочка" выглядит... излишней, Поттер, — произнес он холодно, но без обычной язвительности. Был лишь спокойный, требовательный интерес. — Объясни поведение. Сейчас.

 Гарри покраснел, избегая его взгляда. Он теребил угол тетради.

 — Это... это просто бумажка, сэр. Из детской книжки. Ее дядя Вернон когда-то принес. Говорил, подарил какой-то... "клиент", — он произнес это слово с легким сомнением. — Я... я был маленький. Она мне нравилась. Картинки там не было, они сами появляются, разные. Я... случайно выдрал ее. — Он замолчал, явно не зная, как объяснить дальше без риска показаться дураком.

 — И? — настаивал Снейп, его взгляд не отпускал.

 — И... я ее сохранил. — Гарри проговорил с трудом, глядя в пол. — Просто... она помогала. Когда было... не по себе. Темно. Или страшно. Или... — он махнул рукой, не решаясь сказать "когда плакал о родителях". — Она... ну... светилась иногда. Тихо. Голубоватым. И словно... грела. Немного. Глупо, да? — Он резко поднял голову, ожидая насмешки.

 Но насмешки не последовало. Снейп смотрел на него с тем же непроницаемым выражением, но его глаза сузились в раздумье. "Светилась. Грела. Успокаивала." Самопроизвольно. Без видимого заклинания. Артефакт утешения? Очень старый, очень специфический. И попавший к магглам от какого-то "клиента"? Интересно. Очень.

 — "Глупо" — не то слово, Поттер, — наконец произнес он, отводя взгляд к своему тиглю, как бы давая мальчику передышку. — Скорее... необычно. — Он сделал паузу, помешивая зелье. — Держи свой... "якорь" при себе. И следи, чтобы он не попал в котел. Некоторые бумаги при контакте с основой Огненного Зелья дают весьма... впечатляющий эффект.

 Он больше не спрашивал. Не требовал показать. Но Гарри видел — тот короткий, аналитический взгляд, который профессор бросил на тетрадь, прежде чем вернуться к работе. Интерес был зафиксирован. Исследовано будет позже. Сейчас важнее было не разрушить хрупкое перемирие и доверие, которое только начало формироваться после вчерашнего потрясения. Тайна голубоватого клочка могла подождать. Снейп запомнил ее.

* * *

 — Запрещено демонстрировать магию магглам, кроме случаев непосредственной угрозы жизни мага или маггла, — четко отчеканил Гарри, стоя по стойке смирно перед Снейпом, закончившим варить зелье. — Нельзя использовать магию на виду у маггла, даже если это просто "Люмос" в темном переулке. Нельзя рассказывать магглам о магическом мире, если они не связаны с ним через брак или рождение волшебного ребенка. Нельзя менять ход маггловской истории с помощью заклинания "Обливиэйт" на целые правительства — это, видимо, чревато бумажной волокитой в Министерстве.

 — Достаточно, — прервал его Снейп, пряча флакон с готовым зельем. — Исключения?

 — Брак с магглом — магл в курсе. Ребенок-волшебник у магглов — родители в курсе и становятся хранителями секрета под угрозой… э-э… неприятных последствий, — Гарри сделал многозначительную паузу. — И, видимо, маггловские премьер-министры тоже в курсе, чтобы не паниковать, когда статуи начинают танцевать макарену. Правильно?

 — Приблизительно, — уголок рта Снейпа дрогнул. Минимально. Почти незаметно. — Ты усвоил основы. Не без… своеобразных интерпретаций, но усвоил. Это хорошо. Обед. Затем — твоя комната.

* * *

 — Хм, «Уютный уголок для будущего дурмстранговца» в стиле «Мрачные Подземелье», — прокомментировал Гарри, заходя в небольшую комнату, которую Снейп выделил ему. Стены были темно-серыми. — Цвет… бодрящий. Напоминает мне тюремную камеру из одного фильма. Или подвал серийного убийцы. — Он увидел, как Снейп поднимает палочку. — О, момент истины! Покажите фокус, господин Волшебник! Превратите эту серую тоску во что-то менее… депрессивное?

 Снейп взмахнул палочкой. Обои замерцали и стали глубокого, темно-синего цвета, как ночное небо.

 — Приемлемо? — спросил он сухо.

 — Ого! — Гарри искренне удивился. — Уже лучше. Теперь не камера, а… люкс в подземном отеле. А можно звездочек? — он спохватился. — Не светящихся наклеек, конечно. Это для малышей. А… ну, знаете, проекцию? Чтобы изучать созвездия. Для навигации. Чисто в образовательных целях, — добавил он с наигранной серьезностью.

 Снейп взглянул на него, потом еще раз взмахнул палочкой. На потолке вспыхнули крошечные, но четкие точки света, выстроившись в узнаваемые созвездия. Никакой мишуры, только точность.

 — Северная Корона, Большая Медведица, Кассиопея, — перечислил он. — Основные для ориентации. Довольны?

 — Более чем! — Гарри улыбнулся, впервые за день — искренне. — Теперь это не комната, а планетарий! Спасибо, профессор. — Он заметил свои вещи в шкафу, книги на столе. И… заглянул под кровать. Аккуратный деревянный набор для игры в волшебные шахматы и сложная механическая головоломка, явно маггловского производства. — А это что? Заработная плата за терпение?

 — Считай это… необходимым инструментом для развития стратегического мышления, — отозвался Снейп, стоя в дверях. — Шахматы учат предвидению. Головоломка — терпению. Качества, необходимые в Дурмстранге. И в жизни. Книги — на столе. Игрушки — под кроватью. Не разбрасывай.

 — Спасибо, — сказал он быстро и четко, отступая. — За комнату. За звезды. За… инструменты.

 — Не за что, Поттер. Прибирай вещи. — Он развернулся и вышел, оставляя Гарри в его новой, синей, усыпанной звездами комнате. В подземелье Хогвартса поселилось нечто новое. И Снейп смутно чувствовал, что контролировать это нечто будет гораздо сложнее, чем самый капризный ингредиент зелья. И, возможно, интереснее.