Ангел-хранитель для убийцы (гет)

Новость о том, что у него есть родственники, поразила Саске. Получается, что клан Учиха не угаснет вместе с ними. Но радость сменилась пониманием того, что их противник оказался гораздо сильнее, чем они предполагали ранее. Неудивительно, что Сакура не смогла стоять с ним на равных, ведь этот Учиха помимо владения медицинскими техниками был еще и носителем шарингана.

— Ну и что мы будем теперь делать? — спросила целительница, решив, наконец, озвучить висящий в воздухе вопрос.

— Ну, для начала, поспим, — ответил Итачи. — Вернее, Вы, Сакура-сан, сейчас отправитесь смотреть сны, а мы с Саске будем ждать гостей. Хотя, если честно, я не уверен, что наш родственник сегодня решится нанести визит.

— Но как же Вы? — взволнованно произнесла девушка.

— Со мной все будет хорошо,- улыбнулся ей нукенин. — Здесь останется Саске, да и меня, как Вы вчера могли убедиться, не стоит раньше времени списывать со счетов. Хотя, надеюсь, нападавший этого не понял.

На том и порешили. Сакура была отправлена спать, а братья стали готовиться к встрече с родственником. Саске принес несколько сумок с кунаями и сюрикенами и прихватил с собой Кусанаги. Одну из сумок он протянул брату, две другие прикрепил к бедру и на пояс. После чего сел на кровать к Итачи

— Саске, — вдруг произнес нукенин, — я надеюсь, ты понимаешь, что его надо взять живым? В бою лучше будет использовать тайдзюцу. Иначе, боюсь, ты не сможешь сдержаться.

Учиха старший был достаточно напряжен. Ему было непривычно было осознавать свою несостоятельность. Нет, конечно, дело было не столько в зрении, которого ему явно не хватало. Он хорошо понимал, что если бы мог стоять на ногах, то его «ангел — хранитель», как он уже некоторое время про себя называл Сакуру, не была бы ранена вчера. Именно поэтому он хотел поскорее выздороветь.

— Я так и собирался сделать, нии-сан. Надеюсь, ты не думаешь, что я все тот же сопляк, которого ты в свое время уделал в той гостинице? — обиделся Учиха младший.

— Нет, я видел тебя в деле и очень не хочу, чтобы ты перестарался, — спокойно пояснил Итачи. — Надеюсь, все пройдет удачно.

* * *

Ночью так никто и не явился, хотя братья, не смыкая глаз, ждали нападения. К рассвету стало ясно, что Итачи оказался прав, и их новоявленный родственник решил сделать перерыв между посещениями. Сакура очень волновалась за братьев и никак не могла заснуть. Вместо этого, она стала перечитывать свои записи, сделанные под диктовку сенсея. Вновь и вновь проглядывая врезавшиеся в память строчки, девушка пыталась найти средство, которое сможет поскорее поставить на ноги ее пациента. В конце концов, она нашла маленькую приписку, сделанную рукой Цунаде: «Для скорейшего заживления, вливай чакру в самое слабое место». Прочитав это, девушка с легким сердцем, смогла заснуть.

С утра пораньше она отправилась проведать своего пациента и обнаружила обоих Учих спящими. Саске сладко посапывал, положив голову на постель брата. Каждый из братьев в руке сжимал по кунаю, а под ногами у младшего расположился целый склад оружия. Не успела девушка войти в комнату, как на нее уставились две напряженные пары глаз: одни черные, другие, с недосыпу, красные.

Отправив Саске отсыпаться, Сакура принялась осматривать его брата. Несмотря на бессонную ночь, Итачи чувствовал себя просто замечательно. Его тело день ото дня становилось все более сильным, а объем чакры, сократившийся за время вынужденной голодовки, заметно возрос. От этого настроение нукенина заметно улучшалось. Еще больше его обрадовало то, что произнесла ему целительница.

— Знаете, Итачи-сан, я, кажется, нашла способ помочь Вам встать на ноги.

— Что ж, буду Вам очень признателен, — ответил Итачи.

— Тогда приступим.

С этими словами Сакура откинула одеяло, укрывающее молодого человека, и положила руки, окутанные зеленым свечением, ему на бедра. Подержав их там несколько минут, она спустилась чуть ниже — на колени, затем еще ниже — на щиколотки и, наконец, на ступни. Итачи удивленно наблюдал за процедурой. Не сказать, что бы он ничего не почувствовал, но это что-то явно не было болью — так, легкое покалывание. Затем целительница снова вернулась назад. Сакура проделала эту процедуру несколько раз, после чего присела на стул рядом с пациентом. Молодой человек был немного обескуражен, но и только. Отдышавшись, Сакура спросила:

— Ну, как? Почувствовали что-нибудь?

— Только легкое покалывание, — недоуменно произнес Итачи. — Что это значит?

— Пока не знаю, — честно ответила целительница. — Давайте сначала позавтракаем, а потом попробуем встать.

Сакура вернулась через пару минут, неся собой поднос с овощным пюре и стакан морса. Она передала миску с едой молодому человеку, а сама села рядом с ним. По дороге на кухню Сакура захватила блокнот с ручкой, надеясь во время завтрака написать весточку Хокаге и заодно поинтересоваться у сенсея о процедуре вливания чакры.

— Сакура-сан, почему Вы никогда не завтракаете здесь? Мне как-то неудобно, — с легкой улыбкой произнес брюнет. — Почему бы Вам не принести сюда свою порцию?

— Хорошо, Итачи-сан. Я сейчас приду, а вы пока ешьте.

Дождавшись, пока девушка выйдет, Итачи нащупал ее блокнот и, вырвав из него лист, положил обратно. Давно, когда он только вступил в Акацуки, первым кто принял его, стала Конан. Именно тогда она научила его своему любимому развлечению — оригами. Итачи не слишком хотелось заниматься такими глупостями, но из уважения к девушке он все-таки не стал отказываться.

Уроки Конан почти истерлись из его памяти. Единственное, что нукенин смог бы сейчас воспроизвести была лилия. «Когда ты кого-нибудь полюбишь, Итачи, — сказала ему тогда Конан, бросая косые взгляды на лидера их организации, — а ты обязательно полюбишь, подари ей лилию». Почему-то именно сейчас он припомнил эти ее слова. Мгновение — и в руках у молодого человека оказался бумажный цветок, который Итачи положил поверх ее блокнота. Звук приближающихся шагов заставил брюнета поскорее вернуться к приему пищи.Сакура принесла с собой свой завтрак и села рядом с постелью своего пациента.

— Ну, вот, Итачи-сан! — огорченно произнесла целительница, заглядывая в его тарелку. — Почему Вы ничего не съели?

— Я ждал Вас.

— Я уже здесь, поэтому давайте кушать.

Когда все было съедено, Сакура отнесла грязную посуду на кухню. После ее возвращения, Итачи поинтересовался:

— Сакура-сан, Вы что-то говорили о тренировках.

— О каких тренировках? — не поняла целительница, на миг, испугавшись того, что ее пациент мог удумать.

— Ну, Вы же говорили что-то о том, что нашли способ поставить меня на ноги, — пояснил брюнет.

— А, так Вы об этом, — обрадовалась девушка. — Сейчас начнем.

Для начала вновь она стала вливать чакру в ноги молодого человека. Затем Сакура попросила его сесть, спустив ноги кровати. Сегодня Итачи удалось это гораздо легче, чем вчера.

— А сейчас, Итачи-сан, попробуйте встать, — сказала целительница.

Привычным движением Учиха старший схватился за спинку кровати и попробовал подтянуться. Вначале у него ничего не получилось, но в отличие от вчерашнего дня он чувствовал, что его ноги стали сильнее. С пятой попытки ему удалось, к их общей радости, принять вертикальное положение. Это была победа, их победа. Итачи прекрасно понимал, что не смог бы справиться без помощи своего «ангела-хранителя». Он чувствовал, что обязан этой храброй девушке всем, но не знал как выразить свою благодарность. Зато она, кажется, знала. Сакура, забывшись на миг от радости, обняла своего пациента. Тот не ожидая подобных проявлений чувств, едва не свалился на пол, чудом успев ухватиться за спинку кровати.Именно в такой позе и застал их Саске, зашедший в этот момент в комнату.

— Что здесь происходит? — разнесся, кажется, по всему дому яростный рык Учихи младшего.

Сакура и Итачи замерли, услышав этот крик. Девушка, повернула голову в сторону входа и увидела Саске. Парень выглядел так, как будто собирался убить любого, кто будет иметь неосторожность сказать ему хоть слово. Его волосы и одежда светились едва заметным голубым сиянием, а через сжатые в кулаки ладони были видны всполохи молний. На миг, ровно на миг, ей стало безумно страшно. Она никогда в жизни не видела людей в подобной ярости и сейчас просто боялась пошевелиться. А потом, после того, как Итачи дотронулся до ее руки в успокаивающем жесте, она смогла немного расслабиться. Итачи, в отличие от нее, не видя картинки, смог услышать легкое потрескивание озона, скапливающееся вокруг его брата.

Саске понимал, еще чуть-чуть и он просто взорвется от переполняющего его чувства бессильной ярости. Он никак не мог понять, почему, почему, его брат снова и снова предпочитает общество этой розоволосой, его, Саске обществу?

— Что тебе нужно от моего брата? — обратил он свой гнев на девушку. — Что ты вокруг него все время вертишься? Не смогла окрутить младшего, значит, сгодится и старший, так?

Девушка, затряслась от едва сдерживаемых слез. «Да сколько же можно втаптывать меня в грязь? Сколько?» — горько думала она. «Столько, сколько ты будешь позволять ему это делать» — откликнулась вдруг внутренняя Сакура, доселе спавшая много лет подряд. В свое время Цунаде-сама объяснила девушке, что это ее второе «я» возникло из-за детских комплексов, старательно взращиваемых самой Сакурой. Госпожа Хокаге была настолько добра, что помогала девушке избавиться от этой напасти. А теперь, получается, ее работа пошла прахом. Мгновение спустя, Сакура уже престала плакать и всю злость, с которой не понаслышке был знаком Наруто, обрушилась на младшего Учиху.

— Напоминаю, если кто-то забыл, я — личный целитель твоего брата. И моя задача сделать так, чтобы он мог чувствовать себя полноценным членом общества, насколько это возможно. Если можешь вылечить его сам, я уйду. А пока что, не мешай мне делать свое дело.

Саске, много раз видевший как Сакура орет на Наруто и их третьего, этого белокожего Сая, никогда не думал, что она посмеет повысить голос на него. Возможно, именно это и охладило его пыл. Он так и остался стоять у порога, недоуменно глядя на то, как целительница со спокойной улыбкой помогает его брату сесть на кровать, а тот гладит ее по руке. После чего она что-то тихо говорит Итачи, и он самостоятельно вновь встает на ноги. Осмыслив, наконец, увиденную сцену, Саске понял, что был не прав и что сейчас его извинения никто не будет слушать. Тяжело вздохнув, он вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь.

* * *

— Сакура-сан, — позвал девушку Итачи, — он уже ушел. Как Вы?

— Все хорошо, Итачи-сан, — откликнулась девушка. — Со мной все хорошо.

Сакура никак не могла прийти в себя после случившегося. С одной стороны она понимала, что Саске был не прав, считая, что она хочет что-то получить от его брата, с другой, она не могла бы сказать, что относится к Учихе старшему как к рядовому пациенту. За несколько дней, проведенных в его обществе, она поняла, насколько Итачи был приятным человеком. Он был начитанным, интересным собеседником и всегда чувствовал ее настроение. Никогда и ни с кем ей не было так легко общаться. «И никто никогда не целовал мне рук» — краснея, подумала девушка, вспоминая вчерашний инцидент. Представив на миг, что ей придется его покинуть прямо сейчас, девушка не смогла сдержать слез.

— Не врите мне, Сакура-сан, — раздался вкрадчивый голос прямо у нее над ухом. — Я слышу слезы в вашем голосе и чувствую их у себя на коленях.

Он поднял руку и смахнул несколько слезинок с ее ресниц, после чего погладил девушку по щеке. В этот момент Сакура поняла, что Итачи вовсе не обязательно иметь шаринган, чтобы отправить ее в иллюзию. Он сам был как одно сплошное гендзюцу: такой же ирреальный и непредсказуемый — никогда не знаешь, что от него стоит ожидать.

Не выдержав всех накопившихся эмоций, Сакура заплакала. Вместе со слезами из нее выходило все то доброе, что она когда-либо испытывала к Саске. Девушка, наконец, смогла понять, что ее бывший сокомандник даже не знал о существовании слова «любовь». И ему также было не знакомо слово «благодарность». Больше всего в этот момент Сакура хотела забыть 25 правило шиноби, которое она так легко сейчас нарушала. Итачи, не зная как успокоить девушку, просто перетянул ее к себе на кровать и обнял. Наверное, она потом будет жалеть об этом, но сейчас, она плакала, плакала, не стесняясь своих слез прямо на груди у человека, вырезавшего свой клан, у того, кто понимал ее без слов, у того, в кого она, кажется, влюбилась.

Итачи тоже помнил про это злополучное 25 правило, но знал, что никому и никогда не расскажет об этом. Он гладил прижавшуюся к нему в поиске утешения девушку, по голове и плечу, нашептывая на ушко какие-то глупости о том, что все будет хорошо. Учиха старший не знал наверняка, но чувствовал, что именно в этот момент, она становится ближе к нему.

Наконец, Сакура смогла взять себя в руки и немного отстранилась от своего утешителя. Сейчас ей было очень стыдно, что Итачи видел ее такой непрофессиональной, такой непозволительно слабой. Девушка не хотела, чтобы он знал, как сильно ее задели слова Саске. Но, Итачи, казалось, читал ее мысли. Погладив ее как когда-то в детстве по голове он сказал:

— Не волнуйтесь, Сакура-сан. Я не верю в то, что говорил Саске, если для Вас это важно, — добавил он уже тише. — Если Вы не против, я бы продолжил упражнения.

— Да, конечно, Итачи-сан, — ответила девушка. — Спасибо Вам. Кстати, стоять Вы можете дольше, чем я предполагала. Может быть, попробуем походить? Но для этого Вам все же придется воспользоваться моей помощью.

Положив одну руку нукенина себе на плечо, девушка приобняла его за талию. Он постоял на месте какое-то время, давая ногам привыкнуть к подобному ощущению, после чего сделал первый неуверенный шаг. «Как младенец, ей-богу» — с грустью подумал молодой человек, цепляясь за Сакуру. Целительница терпеливо ждала, поддерживая брюнета. Он сделал еще один шаг, а затем еще и еще. На пятом шаге он выдохся и едва не упал. Сакура вовремя успела подставить под него стул, чувствуя, что не сможет удержать Итачи, если он все-таки упадет. Парень тяжело дышал, ругая себя за то, что перенапрягся.

— Все надо делать постепенно, Итачи-сан. Не нужно перегружать себя,- услышал он голос своей целительницы. — От этого добра не будет. Сейчас вы восстановите дыхание, и мы снова пойдем к кровати.

Когда он пришел в себя, девушка вновь помогла ему встать, а затем проводила к кровати. Итачи, не желая ложиться в постель, едва уговорил Сакуру разрешить ему немного посидеть.

— Хорошо, — смилостивилась целительница, — но только немного.

Сама же она села на стул рядом с ним. Потянувшись за своим блокнотом, девушка обнаружила на нем сделанную в технике оригами лилию. Она была сильно удивлена и внимательно посмотрела на Итачи, явно желая получить объяснения.

— Как Вам мой подарок, Сакура-сан? — таинственно улыбаясь спросил брюнет.

— Спасибо, Итачи-сан. Она прекрасна. Но откуда Вы…

— Меня научил делать такие вещи один хороший человек.

— Еще раз спасибо, — поблагодарила девушка, аккуратно касаясь пальцами лепестков искусственного цветка.

— Рад, что Вам понравилось.

«Надо же, — подумала Сакура, — кто бы мог предположить…». Но додумать ей так и не дал шум, доносящийся с улицы и какие-то подозрительно знакомые крики. Девушка бросилась к окну и с ужасом обнаружила, что часть дома, в которой располагалась комната Итачи, была охвачена огнем. Через минуту в комнату ворвался взъерошенный и немного подкопченный Саске и выдохнул только одно слово: «Поджог».