Четыре способа убить систему (гет)

Каникулы пролетели как одно мгновение. В первый учебный день ребята все вчетвером вышли из комнаты мальчиков и удивленно осмотрели гостиную, в которой было полно народу.

— Это что, и на уроки придется идти? — кисло спросил Джеймс. — Кошмар... Я к этому не готов.

— Да какая разница, что делать? — Сириус мрачно завязывал волосы в хвост. — Все равно Рем нас всех уже разбудил.

— Я хочу, чтобы вы сходили на все пары хотя бы в первый день семестра! — Ремус скрестил руки на груди. — Просыпайтесь уже!

— Как мило с твоей стороны, — зевая, протянула Эмма. — Даже жрать что-то не хочется...

— Привет, ребята! — к ним, сияя, Марлин подлетела. — Сириус, как же я рада тебя видеть!

— Серьёзно? — он поднял бровь. — С каких это пор?

— Ну... Я подумала — у нас ещё не всё потеряно. Всё равно красивее меня тебе не найти. Ладно, потом поболтаем! — Она стремительно обняла его, чмокнула в щёку и умчалась к подругам.

— Я нихуя не понял, но прикольно, — Сириус почесал затылок.

— Просто прелесть, — Эмма усмехнулась.

— Это как-то странно, — Ремус нахмурился. — Ты же её бросил.

— Ты что, ревнуешь? — засмеялась Эмма. — Пусть развлекаются. Ты что, не знал, что некоторые тащатся от таких отношений? Сегодня — «я тебя ненавижу», завтра — «люблю до безумия». Марлин, похоже, из таких.

— Ну я ей особо возражать не буду, — Сириус пожал плечами. — Сегодня вечером всё равно свободен. Но эти психологические качели — не моё. Мне больше по душе... Как бы это назвать... Одноразовые карусели?

— Ой, какая же ты все-таки мразь, — поморщилась Эмма. — Хоть бы для приличия сделал вид, что тебе не на всех похуй.

— А нафиг, если мне реально похуй?

— Да она же вроде прикольная, — пожала плечами Эмма. — Хотя бы не зануда, как Эванс. Поттер, не бей!

— Да понимаешь... — задумчиво протянул Сириус. — Я тоже так думал. Она такая простая в общении казалась. А как начали встречаться — будто подменили. Совсем ебанутая стала. Ревновала ко всему, что движется, требовала всё время проводить вместе. А я, между прочим, даже родную мать нахуй посылал по таким поводам. В отношениях тем более терпеть не стал бы.

— Странно, — Джеймс нахмурился. — Она же не выглядит такой...

— Ну вы совсем тупые, — закатила глаза Эмма. — Большинство так себя ведёт в отношениях. И не только девушки, кстати. Сначала всё круто — лучшие друзья, веселье. А потом — бац! — и понеслась: ревность, скандалы, «ты мне не уделяешь внимания!»

— Вот поэтому отношения мне нахуй и не нужны, — кивнул Сириус. — Бред какой-то. Если встречаешься с кем-то больше недели, сразу какой-то официоз начинается, словно я женился.

— А знаете, почему так? — Ремус устало вздохнул. — Потому что вам, господа, четырнадцать лет... Какие вообще отношения? Лучше бы учились нормально.

— Кто о чем... Ну ладно. Пойдемте уже на уроки.

На истории магии Джеймс и Эмма сладко спали на последней парте, свалившись друг на друга в нелепой позе. Не было в школе никого нуднее и скучнее, чем профессор Бинс, который даже не замечал, что половина класса спит, а вторая — тихо сходит с ума от тоски. Но Ремус, словно одержимый, каждый раз тащил сюда всю компанию, будто эти бессмысленные лекции могли кому-то пригодиться.

Сириус обернулся на друзей, чтобы убедиться, что они точно спят, тяжело вздохнул и повернулся к Ремусу. Тот, единственный из класса, записывал подробный конспект.

— Рем... — прошептал Сириус, пододвигаясь ближе.

Тот лишь кивнул, не отрываясь от пергамента.

— Блин, да хватит это записывать, — Сириус толкнул его локтем. — Всем давно плевать на историю магии, её же автоматом ставят.

Ремус закатил глаза, отложил перо и повернулся к другу.

— Ну?

— Слушай, я хотел спросить...

— Блин, Сириус, так спрашивай уже, — шепотом крикнул Ремус. — Я хочу вести конспект!

— Так, ладно, — Сириус еще сильнее понизил голос. — Скажи, а у тебя... ну... есть кто-то... Девчонка, которая нравится?

— С чего вдруг такой интерес? — Ремус поднял бровь.

— Ну как? Ты-то знаешь, кто нам с Джеймсом нравится. А ты никогда не рассказывал.

— Может, мне просто никто не нравится.

— Тогда бы ты так сразу и сказал, — Сириус хитро ухмыльнулся. — Значит, всё-таки есть. Уже хорошо. Может, поделишься?

— Это плохая идея, — Ремус покачал головой и снова уткнулся в конспект.

— Не честно! — Сириус дёрнул его за рукав. — Давай, выкладывай.

— Да отстань ты! — шикнул Ремус. — Ты же не Джеймс, в конце концов... Ты более-менее адекватный человек.

— Ну и что? — Сириус уперся подбородком в ладонь, глаза блестели от азарта. — Пока не сознаешься, буду преследовать тебя как призрак. Даже после смерти.

— Ладно! — Ремус резко развернулся к нему, понизив голос до едва слышного шёпота. — Мне нравится Эмма, доволен?

— Что?! Серьёзно?! — Сириус едва не подпрыгнул на месте, но вовремя вспомнил, где находится. — Это же очень круто!

— Да ничего в этом крутого нет, — Ремус сжал губы в тонкую полоску.

— Как это нет?

— Во-первых, мы с ней лучшие друзья. Во-вторых... — он замялся, — она ведь нравится и тебе.

— Чего?! — Сириус так рванулся вперед, что чуть не свалился со стула. — Вы все сговорились, да? С какого хрена она мне должна нравиться?

— Ну это же очевидно. Но в любом случае, я никогда не стану с ней встречаться, так что не парься.

— Хватит! — шепотом крикнул Сириус. — Я не парюсь! И она мне не нравится! И почему, блять, ты не станешь с ней встречаться?!

— Не тупи, Бродяга... — Ремус отвернулся. — Я оборотень. Она — самая крутая девчонка в этой школе. Я не собираюсь ломать ей жизнь. Да и... — он горько усмехнулся, — сомневаюсь, что я вообще могу кому-то понравиться. Ты же её знаешь, о чём я вообще говорю?

— Я-то ее знаю... — покачал головой Сириус. — То есть, по-твоему, Эмма мне нравится, а ты ей — нет, да? Ну, у тебя самые точные сведения, конечно, — почти беззвучно проговорил Сириус с усмешкой. — Рем, ты очень умный по жизни, но очень тупой во взаимоотношениях с девушками. Скажи ей, что она тебе нравится. Я тебя уверяю, всё будет круто.

— Я ни за что ей это не скажу. И ты не скажешь. Никто не скажет. У меня это пройдет со временем. Симпатия — это всего лишь химический процесс.

— Ну ты... дурак, в общем, — Сириус махнул рукой. — Ладно, пиши свой конспект.

Сириус задумчиво уставился прямо перед собой, пытаясь понять, как лучше поступить. Говорить Джеймсу? Чистое самоубийство. Сказать Эмме? Тупо и подло. Но эти два идиота были оба влюблены друг в друга и просто молчали об этом. Сириус не особо понимал, что ему делать, но понял, что Джеймс, как ни крути, был прав. Сами они не разберутся.

Ремус больше не мог слушать нудного профессора, который рассказывал свой предмет почти шепотом. Удары собственного сердца оглушали его со страшной силой. Тошнило. Голова была тяжелой, мысли — мутными. Он украдкой глянул на Сириуса, но тот уже ушел в себя, выводил на чистом пергаменте какие-то мрачные узоры, даже не притворяясь, что слушает лекцию.

Ремус не понимал, от чего ему так плохо. Эмма нравилась ему уже пару лет, но он старался просто не придавать этому значения и затолкать чувства подальше. Джеймс мог орать о своих чувствах на весь Хогвартс, Сириус — обсуждать это с холодной рассудительностью. А он — нет. Он хотел, чтобы это прошло.

Но даже когда Эмма плевалась газировкой с балкона, и даже когда она была похожа на бомжа, и когда она несла такой лютый бред, что хотелось зарыдать, и когда материлась, словно сапожник, она все равно ему нравилась.

И хуже всего было то, что он не мог объяснить — почему.

Ремус украдкой оглянулся на последнюю парту. Джеймс уже по-настоящему храпел, уткнувшись лицом в спину Эммы. Та просто раскинулась на парте, как морская звезда, и время от времени толкала его локтем — во сне он только невнятно бурчал в ответ.

Ремус невольно усмехнулся.

* * *

Настал первый матч, в котором участвовали Джеймс, Сириус и Эмма. Они были в полной боевой готовности и с абсолютно счастливыми лицами спускались на завтрак.

— Я надеюсь, вы не сильно волнуетесь, — проговорил Ремус нервно. — Помните, что волнение только мешает.

— Да не парься, Рем. Волнуешься тут только ты, — махнула рукой Эмма, садясь на свое место за столом. — А что, жрать надо перед игрой?

— Просто попей сок. Не надо жрать столько, сколько ты привыкла, — закатил глаза Сириус.

— Я просто люблю еду с той же силой, с которой ты любишь сон! Еда — это круто, — уверенно сказала Эмма, отпивая сок из стакана. — Странный какой-то. — поморщилась она удивленно. — Сириус, дай я твой попробую. Фу, и у тебя странный. Джим, а твой? И твой.

— Если он странный... На хуй ты его столько выпила? — поднял брови Сириус. — Эмма... Тебе плохо?

— Очень, — слабо проговорила она, сделав жалкое выражение лица. — Не вздумайте это пить! Джеймс, ты идиот? Стакан поставь на место!

— Может, в больничное крыло? — испуганно спросил Ремус.

— Это слизеринцы у меня в больничное крыло лягут, когда я проблююсь... — Эмма зажала рот руками и рванула к выходу, снося по пути пару слизеринских первокурсников.

Друзья удивленно смотрели ей вслед.

— Слизеринцы совсем обнаглели? Они хотели нас всех отравить? — наконец, проговорил Джеймс. — Хорошо, что Браун одна такая тупая и всё это выпила.

— Офигеть, как хорошо, Джим! — воскликнул Сириус. — Мы с ней лучшая пара загонщиков за последние пять лет!

— Ну, я к тому, что хоть мы-то играть сможем...

— Да уж... Прекрасное начало. Надо выяснить, кто это сделал, — озлобленно проговорил Сириус.

— Как кто? Это же слизеринцы! Они все мрази.

— Джим! Не трогай еду! — Ремус резко схватил его за запястье. — Ты не понимаешь, что не только сок может быть отравлен? Мозг включи уже.

— Я есть хочу!

— О Мерлин, — протянул Сириус, прикрывая лицо руками. — Так, ладно. Пойдемте проверим, что там с Браун. — Он грустно усмехнулся. — Если она не сможет играть... Надо будет как-то объяснять это нашему прекрасному капитану, который вряд ли это переживет.

Они накинули мантию-невидимку и двинулись к ближайшему женскому туалету.

— Эм, ты тут одна? — Сириус приоткрыл дверь.

— Ага... — донёсся слабый, неестественно тихий голос. — Да... Все испугались и убежали.

— Ты там как?

— Не в лучшей форме, честно говоря...

— Нам можно зайти?

— Да заходите, если хотите...

Ремус быстрым движением палочки запер дверь, и они сбросили мантию.

— О Господи, — скривившись протянул Джеймс. — Ты чего на полу-то лежишь?

— Я не могу встать... — Эмма еле пошевелила губами, безуспешно пытаясь оторвать голову от холодного кафеля.

Сириус быстро поднял ее с пола и подхватил её на руки.

— Тебя к толчку отнести или в больничное крыло?

— Не знаю... Сложи меня сразу в гроб, если можно...

— Тащи это тело в крыло, — закатил глаза Джеймс. — Эм, из-за тебя мы сегодня играем неполным составом!

— Ты идиот, что ли? — не выдержал Ремус. — Если бы она не выпила ваш сок, вы бы тут сейчас все втроем лежали.

— Рем, открывай давай дверь, — проговорил Сириус. — Не ссорьтесь. Всё будет нормально, справлюсь за нас двоих.

— Сириус... Не тряси так... Мне плохо, — слабо протянула Эмма.

— Терпи! Только не блюй на меня! — в ужасе крикнул Сириус, зажмурившись.

— Ладно...

Они влетели в больничное крыло запыхавшиеся.

— Почти на месте... Мадам Помфри!!! — Сириус быстро положил подругу на кушетку и бросился на поиски медсестры.

— Сколько времени до матча? — Джеймс нервно переминался с ноги на ногу.

— Часа два.

— Может, ей лучше станет? Эй, Браун! Нельзя подводить команду! Тебе часа хватит, чтобы выздороветь?

— Поттер... — Эмма слабо приподняла голову. — Ты при тридцати семи градусах две недели ныл, как будто умираешь. А я пятнадцать минут назад вывернулась наизнанку... Как думаешь?..

— Ты всегда оправдание найдешь!

— Рем, убери его от меня... От одного его вида мне хуже...

— Что у нас произошло? — появилась мадам Помфри. — Браун... Опять ты.

— Простите, — вздохнула Эмма.

— Её отравили, на этот раз не она сама виновата, — пояснил Сириус.

— Мадам Помфри, а её можно вылечить за час? — не унимался Джеймс.

— Поттер, — медсестра вздохнула, — хватит поражать нас всех своими удивительными умственными способностями. Вспомните, как вы лечили свою простуду две недели.

— Ладно... — мрачно произнес Сириус, сжимая кулаки. — Раз Эмма не играет, тогда самое время разобраться со слизеринцами.

— В таком случае, Блэк, — мадам Помфри спокойно размешивала зелье в стакане, — скажи сразу, сколько дополнительных коек мне подготовить.

— Мы еще и сами не знаем... — Сириус криво улыбнулся. — Поправляйся, Эм. Мы зайдем к тебе сразу после игры.

— Может, с тобой посидеть? — Ремус наклонился к подруге.

— Нет, ты чего?.. — удивленно протянула Эмма. — Ты должен запомнить каждый момент игры и потом всё подробно мне пересказать. — Она сделала слабую попытку улыбнуться. — А вы двое... Без победы даже не смейте появляться.

— Как прикажете, госпожа, — Сириус сделал театральный поклон.

Ребята выскочили в коридор.

— Мы их убьём, — Джеймс оскалился в предвкушении.

— Слушай, надо разделиться, — Сириус притормозил их бег. — Я иду драться, кто-то идет со мной, а кто-то расстраивать Маклаггена...

— Ну всё предельно просто. Я иду с тобой бить слизеринцев, а Рем идет рассказывать про Эмму капитану.

— Нет, — Ремус резко перебил его. — Я с Сириусом.

— Отлично! — Сириус буквально засиял. — Ты молодец! Бежим к Регулусу, может, он видел какой-то сговор в своей змеиной гостиной.

— Блин, я тоже хотел драться, — обиженно протянул Джеймс.

— В другой раз, — Сириус хлопнул его по плечу. — Беги давай, только мантию нам дай.

Они разошлись в разные стороны. Сириус с Ремусом, накинув мантию-невидимку, замерли у двери в гостиную Слизерина. Как только дверь приоткрылась, они влетели внутрь.

— И где нам искать Регулуса? — шёпотом спросил Ремус, озираясь по мрачному, но неожиданно аккуратному интерьеру.

— Он один в комнате, — глядя в карту, проговорил Сириус. — Идеально. Пошли.

Они быстро проскользнули в спальню мальчиков. Комната оказалась куда мрачнее их собственной, но поразительно чистой. Ремус уже собирался сбросить мантию, но Сириус резко схватил его за руку.

Регулус сидел на кровати с идеально прямой спиной, углублённый в чтение. Ремус вопросительно взглянул на друга, и тот жестом указал на письменный стол. Под лампой стояла небольшая баночка с белым порошком.

Сириус бесшумно подкрался и взял её в руки. На этикетке чётко значилось: «Блевательный порошок».

Ремус широко раскрыл глаза.

— Рег, это что такое? — Сириус резко сбросил мантию, поднеся банку к самому лицу брата.

Регулус вздрогнул так, что книга выпала у него из рук.

— Сириус! Ты меня до смерти напугал!

— Отвечай на вопрос!

— Ты... Как ты вообще...

— Хочешь спросить, почему я здесь, а не целуюсь с толчком? — Сириус оскалился. — Ты совсем идиот?

— Подожди, Сириус... — Ремус осторожно вмешался. — Может, он тут ни при чём?

— Я...

— Просто скажи: ты отравил нашу еду или нет?

Регулус опустил глаза.

— Рем, я его сейчас прибью...

— Спокойно! — Ремус резко встал между ними. — Не надо драться. Регулус, объясни, зачем ты это сделал?

— Мне... просто так было нужно.

— Тебе... нужно было? — Сириус задохнулся от ярости. — Ты идиот? Я твой родной брат!

— И что с того? — Регулус скривился. — Ты сам говорил, что мне нужно заводить друзей на факультете! А после того, как вы избили тех четверокурсников, меня вся гостиная возненавидела!

— И твой гениальный план — отравить нас?! — Сириус фыркнул. — Прекрасно, Рег! Просто ахуенно! А то, что мы их били, чтобы тебя защитить, тебя не волнует?

— Я не просил вас меня защищать!

— И что, ты думаешь, что тебя зауважают из-за того, что Эмма там загибается? — Сириус наклонился ближе. — Она, кстати, тебя пожалела тогда, заступилась за тебя.

— Мне не нужна помощь какой-то грязнокровки! — с отвращением воскликнул Регулус.

Сириус задохнулся.

— Спокойно, Бродяга! — Ремус схватил друга за плечо. — Держи себя в руках!

— Это ты держи меня, Рем, — Сириус скрипнул зубами. — Так... Продолжим. Ты решил, что если отравишь нас с Джеймсом и Эммой, то твои слизеринцы тебя полюбят, да?

— Я не решал... — Регулус потупил взгляд. — Меня попросили.

— Кто?..

— Наша команда по квиддичу...

— А-а... Вот оно что, — Сириус медленно улыбнулся, но в его глазах не было ни капли веселья. — Но спешу тебя разочаровать — без Эммы мы всё равно выиграем.

— Посмотрим, — холодно бросил Регулус.

— Бля... Я его сейчас...

— Сириус, мы уходим! — Ремус резко потянул друга к двери, на ходу накидывая мантию-невидимку.

Они быстро выскользнули из спальни, оставив Регулуса в одиночестве.

— Это просто... Рем, я не понимаю! — Сириус буквально задыхался от возмущения, когда они выбрались в прохладный коридор подземелья.

— Он просто ребёнок, Бродяга, — Ремус вздохнул. — Он отчаянно хочет, чтобы его принимали и уважали. Разве ты сам этого не видишь?

— Между прочим, это твоя девчонка из-за него пострадала! — Сириус развёл руками. — С какого перепугу ты такой спокойный? Будь я на твоём месте, я бы его прибил нахуй!

— Сириус, что ты несешь? — Ремус нахмурился. — Она такая же моя, как и твоя! А он — твой родной брат! И главное — ни слова Джеймсу о том, что это Рег подсыпал отраву. Джиму плевать и на Регулуса, и на Эмму, но за свой драгоценный квиддич он убьёт, даже не задумываясь!

— Ладно, ты прав... — Сириус провёл рукой по лицу. — Джиму лучше не знать... Скажем, что это просто слизеринская команда. Тем более, фактически, так и есть. Они же заказчики, а Рег просто тупое оружие в их руках. Очень тупое...

— Ребята! — в коридоре показался запыхавшийся Джеймс.

— Ну что, передал Маклаггену? — Сириус постарался говорить спокойно. — Он не слишком орал?

— Мне надо вам кое-что показать... — многозначительно протянул Джеймс.

Они молча последовали за ним к больничному крылу. Джеймс с театральным жестом распахнул дверь.

Перед ними предстала удручающая картина: вся команда Гриффиндора, включая запасных... Все — бледные, с зеленоватым оттенком кожи и ужасно слабые.

— О, вот они, победители по жизни, приперлись, — слабо усмехнулась Эмма, приподнимаясь на локти. — Повезло вам одним, ребята... Слизеринцы совсем страх потеряли...

Ремус и Сириус стояли как вкопанные, их лица выражали полную растерянность перед масштабами катастрофы.

— Нормально? — с вызовом спросил Джеймс. — Они ещё у нас получат. Хорошо хоть матч отменили и им засчитали техническое поражение...

— Мерлин... — тихо протянул Сириус. — Техническое поражение... Идиот. Его же просто убьют...

— Да, — с несчастным выражением лица кивнул Ремус.

— Вы там в гостиной Слизерина что-нибудь выяснили? — Джеймс метался между кроватями, разглядывая бледные лица гриффиндорцев.

— Ничего... Никаких следов. — твердо сказал Ремус, опускаясь на край кровати Эммы. — Но очевидно же, что это кто-то из их команды.

— И какой в этом смысл? — слабо пробормотал Маклагген. — Да, слизеринцы — гнильё, но не настолько же тупые, чтобы самим себе техническое поражение устраивать.

Сириус стоял в дверях, сжимая кулаки. Гнев и чувство вины душили его, но он молчал, лишь глубже вдыхая воздух и изо всех сил стараясь сохранить спокойное выражение лица.

— Сириус, не расстраивайся ты так, — Джеймс хлопнул друга по плечу. — Скоро новая игра будет. Мы ещё всех сделаем!

— Да... Да, Джим, ты прав. — Сириус с усилием улыбнулся. — Эм... Как ты себя чувствуешь? И вы все?

— Ну мне, кстати, уже лучше, — со слабой улыбкой проговорила Эмма. — Давайте, развлекайте нас, оставшиеся в живых!

* * *

На улице становилось всё теплее. Мародеры разбрелись на последние уроки, а Сириус прогуливал маггловедение, наслаждаясь редкими моментами одиночества. Он неспешно бродил по пустынным коридорам, затягиваясь сигаретой под ритмы музыки, доносящейся из наушников. Он ходил по верхним этажам, дожидаясь, пока закончится пара прорицания.

Вдруг он резко остановился перед старинной дубовой дверью. Он наклонил голову, пытаясь понять, помнит ли он ее.

Он вошел в какую-то коморку и удивленно осмотрелся. Внутри оказалась небольшая кладовка, заваленная пыльным хламом, а вот на потолке был огромный старинный ржавый люк. Сириус расплылся в широкой улыбке и достал волшебную палочку:

— Алохомора!

Люк с скрипом распахнулся, выпустив вниз старую верёвочную лестницу. Не раздумывая, Сириус начал карабкаться вверх. Как только он оказался на крыше — дух сразу перехватило. Открылся огромный обзор... Чёрное озеро, бесконечный Запретный лес, школьные дворы... Красота, от которой кружилась голова.

Его осенила гениальная идея, и он стремительно рванул к выходу с крыши.

Сириус аккуратно прикрыл за собой люк и направился к кабинету прорицаний. Подойдя к двери, он замер от неожиданности — из-за двери доносился дружный хохот и оживлённые разговоры. Нахмурившись, он тихо приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

Его брови поползли вверх.

Практически весь класс столпился вокруг первой парты, где сидели Эмма и Джеймс. На краю их парты элегантно сидел профессор Олдридж, что-то читая в большом блокноте. Его голос терялся в общем гомоне.

— Э... — неуверенно начал Сириус. — Профессор Олдридж, здрасьте... А можно Поттера?

Класс разом обернулся в его сторону. Взгляды учеников скользили по его потертым джинсам, разрисованной футболке, клетчатой рубашке, небрежно завязанной на поясе, серёжкам в ушах и сигарете, торчащей за ухом. Казалось, они сравнивали легенду с оригиналом. Кто-то фыркнул, кто-то смущённо отвёл взгляд.

Профессор же встал с места и подошел ближе.

— Привет, Сириус, — улыбнулся он. — Слушай, раз уж зашёл, может, позволишь нам сделать тебе коллективное предсказание? Не одолжишь пару своих волос?

— Да нет, я обойдусь, — удивленно протянул Сириус. — А что у вас тут происходит-то?

— Урок, — пожал плечами Джеймс. — Ты чего припёрся? До конца пары еще полчаса.

— Теперь я понимаю, почему вы прорицание не прогуливаете, — кивнул Сириус. — Поттер, выйди-ка на минуту.

— Только быстро, — махнула рукой Эмма. — У нас тут ещё куча дел.

Джеймс весело подпрыгнул и выбежал в коридор, оставив одноклассников провожать их любопытными взглядами.

— Он скептик, — пожал плечами профессор.

— О да, — Эмма закивала, не отрываясь от блокнота. — Никогда не верит, когда я предсказываю ему пожизненный срок в колонии строгого режима...

— А зря, — профессор многозначительно поднял бровь.

Вскоре Джеймс вернулся с таинственным блеском в глазах и уселся на место.

— Ну что? — Эмма лениво перевернула страницу. — Спрашивал, не освободишь ли ты комнату на вечер? Очередная блондиночка с Когтеврана?

— Да нет... — протянул Джеймс с довольным видом, наклонился к ней и зашептал: — Сириус нашел проход на крышу! После пары идем смотреть!

— Ура! — Эмма чуть не вскочила с места, но сдержалась. — А зачем такая секретность?

— Да никакой секретности, — тут же испугался Джеймс. — Просто не хотим, чтобы вся школа туда ломилась!

— Ну ладно...

Когда пара закончилась, Эмма и Джеймс выскользнули из кабинета и зашагали по коридору. Джеймс буквально подпрыгивал от нетерпения, таща подругу за руку в сторону старого чулана.

— Не понимаю, чего тебя так штырит, — удивлённо протянула Эмма, оглядывая пыльное помещение с огромным ржавым люком на потолке.

— Забирайся, — загадочно ухмыльнулся Джеймс, указывая на болтающуюся верёвочную лестницу.

Эмма пожала плечами и ловко полезла вверх. Выбравшись на крышу, она замерла от восторга.

— Тут... офигенно, — прошептала она, разглядывая открывающийся вид. — Так красиво...

— Ага, — Джеймс задумчиво кивнул, его взгляд терялся где-то вдали.

— А где остальные-то? — прищурилась Эмма. — Сириус же где-то тут шлялся.

— Да он за Ремом пошел, — небрежно махнул рукой Джеймс.

— А... Логично, — Эмма опустилась на край крыши. — Блин, атмосфера тут... Прям хочется сигаретой затянуться.

— В другой раз, — Джеймс закусил губу. Потом неожиданно спросил: — Эм, а Рем тебе всё ещё нравится, да?

— Боже, я надеялась, ты уже забыл про это, — вздохнула Эмма. — Ну нравится... И что?

— Ничего, ничего! Просто мне интересно, — заверил ее Джеймс, скрывая улыбку. — А вот если ты ему тоже нравишься? Что ты будешь делать?

— Проснусь, — скривилась Эмма. — Ты же его видел? Умный... Спокойный... А я — женская версия тебя. Какие тут шансы?

— Эй! Почему если ты женская версия меня, то сразу не можешь никому нравиться? — возмутился Джеймс.

— «Никому»? — Эмма самодовольно подняла бровь. — Во мне, между прочим, половина школы влюблена. Просто было бы круто, если бы влюблялись те, кто нужен мне...

— Согласен, — вздохнул Джеймс, его взгляд снова устремился вдаль.

Сзади раздался скрип и шорох — люк приоткрылся. Ребята обернулись и увидели, как к ним поднимаются Ремус и Сириус.

— Привет, — лениво помахала рукой Эмма. — Сириус, ты произвел впечатление на профессора Олдриджа... Заходи почаще, он тебя всё равно уговорит на предсказание.

— Браун, после близкого знакомства с этим профессором я наконец понял, почему ты ни разу не прогуляла его пары, — многозначительно протянул Сириус. — А вот к тебе, Поттер, есть вопросы...

— А что? Там весело! — Джеймс беззаботно развел руками.

— Не могу поверить, что вы всё-таки нашли сюда дорогу, — оглядываясь по сторонам, проговорил Ремус. — Красиво...

Тут Эмма заметила, как Джеймс и Сириус потихоньку отступают к люку.

— Эй, а вы куда это? — прищурилась она.

— Да так... за едой сбегаем, — Сириус бросил эту фразу и мгновенно нырнул в люк.

Эмма вздрогнула — и тут же всё поняла.

— Джим! Сириус! — её голос дрогнул от испуга.

— Удачи вам, голубки! — Джеймс уже кричал снизу. — Пора бы вам наконец поговорить...

Люк громко захлопнулся.

Эмма прикусила губу, не решаясь обернуться к Ремусу. Она будто готовилась к этому разговору два года — и теперь, когда он настал, её сердце бешено колотилось, а в горле стоял комок.

— Прости, Эм, — тихо сказал Ремус, делая осторожный шаг вперёд. — Кажется, это из-за меня нас тут заперли.

— С чего вдруг из-за тебя? — она нервно вздохнула. — Это всё Джеймс! Если бы он не... — Она резко замолчала. — Стоп. Почему из-за тебя?

— Я... кое-что сказал Сириусу, — он запустил руку в волосы. — То, что не должен был говорить никому.

— Рем? — её голос дрогнул. — Что именно ты ему сказал? Она сделала глубокий вдох. — Потому что если это то же самое, что сказала ему я... То, может, и хорошо, что нас закрыли...

— Так... а что ты ему сказала?

— Может, ты первый скажешь? — Эмма снова закусила губу, уже до крови, упорно глядя куда угодно, только не на него. — Всё-таки ты тут пацан, а не я. Чтобы там ни говорил Джим.

— Я... — Ремус закрыл глаза на секунду, собираясь с духом. — Я сказал Сириусу, что ты мне нравишься.

Он едва держался на ногах — казалось, ещё мгновение этого напряжённого молчания, и он рухнет в обморок прямо с крыши.

— А... — Эмма выдавила из себя улыбку. — Ну, в общем, я ему говорила то же самое. Но только далеко не один раз, так что однажды об этом узнал еще и Джеймс.

Тишина стала невыносимой. Эмма поняла — если сейчас не сделать что-то, она просто умрет.

И тогда она встала на цыпочки, впервые за этот разговор посмотрела ему прямо в глаза — и, зажмурившись, поцеловала.

Ремус даже задохнулся от волнения, но через секунду его руки осторожно обхватили её талию. Эмма в ответ обвила его шею, прижимаясь так сильно, будто боялась, что он исчезнет. Ей хотелось рыдать от счастья прямо во время поцелуя.

Она ужасно не хотела, чтобы это заканчивалось. Они целовались очень долго, а когда, наконец, отстранились друг от друга, то одновременно рассмеялись — растерянно, счастливо, не веря своему смелости.

— Если бы я знала, что всё так просто, сделала бы это два года назад, — выдохнула Эмма, её пальцы всё ещё дрожали.

— Я... правда тебе нравлюсь? — Ремус смотрел на неё с детским недоумением. — Как это вообще возможно?

— В смысле? — она засмеялась. — Ну, видимо, я хорошая актриса... Сириус в курсе, насколько ты мне нравишься. И родители, и Джеймс. Короче, весь мир был в курсе, кроме тебя.

Они оба задыхались смехом и непонятными эмоциями, которые захлестнули их с головой.

— Подожди... — Эмма внезапно замерла. — Рем, я давно тебе нравлюсь?

— Где-то два года.

— Но... почему же ты молчал? — её брови поползли вверх. — Ты же парень, ты должен был...

— Мне казалось это бессмысленным, — тихо ответил он, опускаясь на край крыши.

— Бессмысленным?! — она резко присела рядом. — Ты даже не представляешь, как я мечтала об этом!

Её рука сама потянулась к нему. Ремус слабо улыбнулся и взял её ладонь в свою.

— Эм... мы ведь не будем встречаться, — произнёс он мягко, но твёрдо.

— Что?.. Ты не хочешь быть моим парнем?

— Я, может, и хотел бы, но точно не стану.

— Ты что, совсем дурак? — голос Эммы дрогнул. — Мы нравимся друг другу! Как может быть иначе?

— Эм, тебе это не нужно. Ты ведь такая крутая... И я сегодня почувствовал себя очень счастливым благодаря тебе. Но быть с тобой — это эгоизм. Ты найдёшь кого-то лучше. А я... я останусь твоим другом. Лучшим другом.

— Нет! — она вскочила, глаза её блестели. — Ты не можешь решать за меня! Ты не имеешь права...

— Но я имею право решать за себя, — он поднялся, его улыбка была грустной, но твёрдой. — И я выбираю поступить правильно.

— С чего ты взял, что ты так плох для меня?

— Ну, на это есть причины, — Ремус отвёл взгляд.

— Я... Ладно, — она глубоко вздохнула. — Я лучше ничего не буду говорить. Послушай, я ждала этого дня два года. Давай сегодня представим, что ты мой парень, а я твоя девчонка?..

— Давай, — он слабо улыбнулся. — И что мы будем делать?

— Для начала будем очень долго и много целоваться, а потом... Не знаю, что-нибудь придумаем.

— Хорошо.

Ремус быстро обнял ее и поцеловал в губы. Когда на улице похолодало, они спустились с крыши и пошли по коридору, держась за руки. Они сходили в Хогсмид, потом к Чёрному озеру, а потом снова вернулись в замок.

Эмма чувствовала счастье и боль одновременно. Грусть давила на сердце, но рядом с Ремусом ей было так легко, будто ничего не изменилось. Они были друзьями слишком долго, чтобы даже после признаний и поцелуев между ними возникла неловкость.

Поздно ночью он проводил её до спальни, ещё раз поцеловал — на прощание — и ушёл.

Эмма вошла в комнату, надеясь, что все уже спят.

Но все три девушки сидели на кровати Лили и смотрели на неё во все глаза.

— Привет, — мрачно бросила она, пытаясь проскользнуть к своей кровати.

— Эм! — Алиса даже подпрыгнула от восторга. — Как всё прошло?!

— Что? — Эмма замерла.

— Мы кое-что видели на крыше... — Марлин многозначительно подняла бровь.

— Что?! — Эмма прикусила губу. — Сириус... Или Джеймс?.. Убью уродов!

— Они тут ни при чём! — Алиса засмеялась. — Мы просто... немного проследили за вами. А когда Поттер с Блэком ушли, решили посмотреть, чем ты там занимаешься...

— Как мило... — Эмма закатила глаза. — Нахуя?

У неё не было сил ни врать, ни придумывать оправдания.

— Ты теперь с Люпином встречаешься?! — не выдержала Лили.

— Нет. Еще вопросы? Можно я посплю?

Эмма резко задернула полог и вжалась лицом в подушку. Сегодняшний день был таким... особенным. Тепло от этого чувства всё ещё жило где-то внутри, но теперь его перекрывала колючая, едкая обида.

— Кто вообще дал ему право решать за меня? — она сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

Два года. Два долгих года она мечтала признаться ему. Два года у неё была цель, мечта, ради которой стоило просыпаться по утрам. А теперь... Теперь осталась только пустота.

— Хватит.

Она твёрдо решила — больше никаких ожиданий. С сегодняшнего дня она станет другой. Намного сильнее.

Ремус тихо вошел в комнату, опасаясь, что друзья тут же накинутся на него. Но Джеймс и Сириус уже спали — причём на одной кровати, в странном переплетении рук и ног.

Он слабо усмехнулся и тихо подошёл к своей кровати. Он чувствовал себя... разбитым.

Он прикрыл лицо руками, пытаясь заглушить пронзительное чувство вины. Всего пару часов назад он был счастлив. А теперь...

— Я не мог иначе...

Он знал, кем становится каждое полнолуние. Знал то, чего не понимали даже друзья. Они говорили, что он нормальный — но они не видели того, что видел он. Не чувствовали того, что чувствовал он.

А он боялся. Боялся себя.

И именно поэтому не мог позволить себе быть счастливым.