Зелёное Знамя (гет)

Экзамены СОВ для пятых курсов и ЖАБА для седьмых прошли вполне успешно. В Большом зале собрались все факультеты школы, и ученики усаживались за празднично накрытые столы. Атмосфера царила по-настоящему торжественная. Тёплый свет от невероятного количества летающих под потолком свечей освещал величественный зал. Преподаватели ждали главную и заключительную в этом учебном году речь Диппета, пока ученики, сидя за столами, перешёптывались о результатах своих оценок.

— Кхм-кхм, — прокашлялся директор, поднеся палочку к горлу. Кашель, разверзшийся по всему залу с помощью Соноруса, привлёк внимание к стоящему у преподавательского стола директору.

— Дорогие ученики и уважаемые преподаватели… Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить завершение ещё одного удивительного учебного года в нашей замечательной школе. В этом зале я вижу множество лиц, полных энергии, знаний и, конечно же, веселья. Каждый из вас прошёл свой путь, и каждый достоин похвалы за проделанную работу и достигнутые результаты. Как вы знаете, лето — это время для отдыха, но я надеюсь, что вы не забудете о той магии, которую познали здесь. Помните, что настоящее волшебство заключается не только в чарах и заклинаниях, но и в тех отношениях, которые вы построили за эти месяцы.

Директор остановился и вновь принялся тяжело кашлять.

«Может, ему стоило сократить свою речь? Иначе этот удивительный учебный год может стать для него последним» — прошептал Эйвери и Нотт прыснул.

— В начале года я сообщал вам, что в этом году мы проведём Бал-маскарад после пира, — произнёс он своим старческим голосом. Весь зал обрушился бурными воплями. Диппет одним жестом руки утихомирил учеников.

«Походу, он всё-таки сократил свою речь. В прошлом году каждому преподавателю посвящалось целых пять минут дифирамб» — прошептал Нотт. «В этом году не заслужили» — ответил Эйвери.

— Такого бала мы ранее не проводили, и я надеюсь, что благоразумие будет сопровождать каждого в этот прекрасный вечер... Ах да, бал состоится исключительно для пятых, шестых и седьмых курсов!

Курсы младше пятого отчаянно замычали.

«Отлично. Не будем пересекаться с мелюзгой» — обрадовался Эйвери.

Директор вновь махнул рукой, призывая к тишине. Ученики угомонились.

— У вас был целый год, чтобы подготовиться к этому запоминающемуся дню. Проявите креативность в выборе нарядов и отправляйтесь пировать. Желаю вам чудесного вечера!

Палочка убралась от горла директора, и зал вновь наполнился шумными обсуждениями и стучанием приборов по тарелкам.

— Какие планы после бала? — спросил Эйвери, обращаясь к сокурсникам.

— У тебя есть идеи? — ответил сидящий по левую руку Нотт.

— О, да. Можем закатить вечеринку в гостиной. Как вам идея?

— Отлично! — выкрикнул Лестрейндж, сидевший напротив Нотта.

— У меня есть для вас представление поинтереснее, — заинтриговал Реддл.

— Так, так, так. Ну же, озвучь, — повернулся Эйвери.

— Приглашены не все, — Реддл махнул головой в сторону девушек, намекая, что им на этой встрече делать нечего.

— Только Слизняки? — спросил Нотт.

— Именно, — ответил Реддл.

Парни махнули головой в знак согласия.

— Блэки, идешь на бал? — загадочно заговорил Эйвери с подругой напротив. Вальбурга отвлеклась от обсуждения наряда с рядом сидящей Рондой.

— Нет, оставлю тебя одного гриффиндоркам на растерзание.

— До сих пор обижаешься?

— Не портите застолье своими овечьими ласками, — фыркнул Нотт.

Застолье было поистине масштабным. Представить, что после такого количества куриных ножек в карамельном соусе, всех видов салатов, газировки и сладостей, предстоит танцевать, казалось невозможным. Однако после фуршета ученики неохотно вылезли из-за своих столов, разбредаясь по своим комнатам, чтобы подготовиться к балу.

Спустя пару часов начало смеркаться. Комендантский час для отмечавших курсов был отменён — это придавало уверенности, что в этот день точно никто не встретится с плетью завхоза Муна. В коридорах царила тишина, лишь изредка прерываемая каблуками торопящихся на бал. Компания Слизняков уже появилась в зале и вовсю веселилась со своим факультетом. Эйвери, одетый в светлый костюм с белой маской на глазах, производил впечатление доброго принца из детских сказок. Светло-русые волосы придавали его образу аристократичности. Рядом стоявшая Блэк кокетливо выпивала вишнёвый пунш, бесконечно рассказывая заинтересованному Эйвери о своих планах на лето. Помещение едва ли выдавало своё истинное предназначение. Заколдованные свечи, прежде летавшие под потолком, исчезли. Сейчас освещением служили сверкающие линии по всему залу, напоминающие бесшумный бесконечный фейерверк. Столы, отодвинутые к стенам, были переполнены разными сладостями, лёгкими закусками и напитками; некоторые из них имели странный привкус. Бал-маскарад становился более раскрепощённым с каждым выпитым бокалом пунша. Бесконечные разговоры и танцы превращали вечер в настоящий праздник. Узнавать своих друзей в масках было не всегда просто, это интриговало и помогало обретать новые интересные знакомства не только среди своего факультета, чем и пользовались старшие курсы. Двери в зал были открыты, и большая часть уже отмечала завершение учебного года.

В зал зашёл молодой человек, облачённый в чёрный классический костюм. На нем была металлическая маска, больше походящая на черный обугленный обшарпанный череп с полностью отсутствующим ртом. Носа у маски не было — только две маленькие дырки посередине и две прорези, из которых едва виднелись глаза. Маска была так явственно приставлена к лицу, будто была его частью. Вороньи, слегка волнистые волосы, были аккуратно уложены. Высокий юноша пытался высмотреть хотя бы одну знакомую фигуру. Динамичные танцы не давали найти хотя бы один взгляд, одну улыбку, что-то, что могло выдать своих. На плечо что-то осторожно упало — это была чья-то рука. Парень повернулся. Рядом стояла невысокая светловолосая девушка. Нежно-абрикосового цвета маска закрывала верхнюю часть её лица. Мутно-зелёные точки виднелись из двух прорезей. Не узнать их было невозможно, ведь эти наивные крупные глаза могли принадлежать только одной девушке — Ронде. Её белоснежные крупные локоны были уложены на одну сторону, а платье ослепляло от обилия маленьких бриллиантиков, украшающих золотое пышное платье.

— Доусон, — сказал Реддл.

— Привет, Том. Интересный выбор маски… Мрачноватый…

— Как ты узнала меня в ней?

— По правде, ты сильно задержался. Я высматривала тебя, и, кажется, ты единственный, кто мог прийти в подобной маске.

— Она пугает тебя?

— Может быть... Желаешь выпить пунша? — девушка указала на столы.

— Нет. Где Эйвери и Нотт?

— Они там, — девушка указала на принца в белой маске.

— Нет, не может быть, — усмехнулся Реддл, не веря, что его друг мог одеться подобным образом. Все Слизняки вне учебное время одевались примерно одинаково — сдержанно. Это всегда были серо-чёрные одеяния.

Реддл двинулся к Эйвери, совершенно позабыв про девушку. Та отчаянно поплелась за ним.

— Эйвери, я бы тебя в жизни не узнал! — подойдя, Реддл хлопнул слизеринца по спине.

— Я ослепителен, понимаю. Держи.

Эйвери сунул Реддлу бокал с бордовым напитком. Староста понюхал и, конечно, не было ни единого сомнения, что могло так развеселить каждого в этом зале.

— И много ты выпил этого «пунша»? — поставив бокал на стол, спросил Реддл.

— Парочку… чаш, — рассмеялся Эйвери.

— Ты так до вальса не доживёшь, — Блэк вырвала очередной бокал у Эйвери.

— Я могу танцевать в любом состоянии, Блэки… и любые танцы, — с намёком подмигнул Эйвери, приближаясь к Блэк.

— Началось... — закатил глаза, закинул виноградину в рот и отвернулся Нотт.

Вновь заговорил Сонорусом директор:

— А сейчас, дамы и господа, белый танец. Девушки приглашают юношей на английский вальс. Все вы помните как его танцевать. Я надеюсь…

Летающие сверкающие линии по залу успокоились, на смену вернулись таинственные свечи. В зале воцарилась истинно волнующая атмосфера. Плавно перетекающая мелодия заставила девушек двинуться к кавалерам. Эйвери и Блэк ускользнули в танце. Нотта пригласила незнакомка, очень напоминавшая Тому одну из пуффендуек, с которыми он когда-то встретился в классе Зельеварения. Нотт, конечно, не догадывался, с кем имеет дело, и, казалось, ему было всё равно.

Ронда, больше не питая никаких надежд вновь завоевать внимание Реддла, пригласила на танец Дэвенпорта. Реддл остался наедине. По краям зала, возле столов, стояли такие же никому ненужные молодые люди.

Кисть внезапно обволокло неприятной хваткой. Девушка, резко появившаяся из ниоткуда, потащила за собой в самую гущу событий. Развернувшись лицом к Реддлу, она силой подтянула его к себе. Инициативно положив его руки в необходимые места, она завела медленную шарманку ногами. Реддл поддался. Было бы глупо посередине танцпола устраивать истерику из выяснений. Разозлённый такой фамильярностью, он пытался разглядеть лицо незнакомки. Реддл прекрасно танцевал вальс, и даже неожиданное приглашение не застало его врасплох. Каждое движение было точным и весьма резким. Холодный острый взгляд старосты смотрел на несколько ниже ростом леди, полностью облачённую в чёрное одеяние. На теле не было ни одного открытого места. Лицо застенчиво пряталось под глубокой тенью капюшона.

— Назови своё имя, — процедил сквозь зубы Реддл. Девушка медленно подняла голову. На её лице, будто чёрной, слегка прозрачной тканью, лежала маска; она практически повторяла все черты лица. — Салазар, Бейли…

— Вращение.

Реддл немедля покрутил девушку вокруг поднятой руки, сделав это синхронно с другими парами.

— Не нужно говорить мне, когда и что делать в танце! Я прекрасно слышу музыку и лучше других управляю своим телом! — Реддл продолжал весьма резко вести их пару. На фоне остальных они казались менее «лёгкими», но очень гармоничными друг для друга. Две тёмные фигуры среди светлых заметно выделялись. — Куда ты уезжаешь? — сухо спросил Реддл.

— Далеко.

— Я так полагаю, это не желание твоих родителей… Что-то мне подсказывает, что у тебя их вообще нет.

Грубость не была для Бейли чем-то необычным в общении с Реддлом, поэтому она даже не обратила на его едкие слова внимания. Она лишь слегка удивилась, словно задаваясь вопросом «откуда он знает?». Том догадался, ведь учеников, которые проводили рождественские каникулы в школе, было очень мало. Они буквально помещались все за одним столом, вместе с директором и преподавателями. И, как правило, это были либо дети из не очень благополучных семей, либо те, у кого по каким-то причинам с родителями отношения не складывались. Иных причин оставаться в стенах замка в самый семейный праздник просто не было. И догадаться, почему Бейли оказалась с ним за одним рождественским столом, было не сложно.

— Верно. А ты, наверное, поедешь на каникулы отдыхать к своему маггловскому папочке? Или всё-таки в приют? — съязвила в ответ Бейли.

Глаза напротив прищурились. Эта тема была действительно для Реддла ахиллесовой пятой. Но он сам заговорил о семье. Стоило ли ожидать чего-то иного от девчонки, которая всегда зеркалила его колкие фразы? По правде говоря, для себя у Реддла были преференции, себе он подобное позволял, а вот другим…

В эту же секунду Реддл нарушил дозволенные границы, грубо притянув девушку за талию к себе. Она встрепенулась, пытаясь отпрянуть; на мгновение ритм танца был сбит. Однако Реддл быстро вернул их в поток, не позволяя более создать дистанцию.

— И откуда ты всё знаешь, Бейли? — в голосе сочился яд.

— Интересуюсь своими сокурсниками, в особенности теми, кто планирует совершать очень тёмные дела.

Заключив, девушка крутанулась вокруг своей оси. Реддл вновь притянул её близко к себе, сжимая талию сквозь чёрную плотную ткань.

— Не испытывай вновь моё терпение! Как далеко ты собираешься уезжать?

— Ты ведь не будешь скучать, верно? — усмехнулась девушка.

— Точно нет. Так..?

— Не могу сказать. Но, знаешь, Реддл, у меня есть для тебя кое-что поинтереснее, чем просто информация... — девушка вгляделась в маску напротив. Глаза в той явно были заинтересованы сказанным. — Сейчас…

Дождавшись, когда мелодия окончится, Бейли была отпущена старостой. Показав пальцем «идём за мной», они отошли в угол зала, где за ними никто не наблюдал. Бейли огляделась и аккуратно сняла с шеи цепочку с кулоном, которые были спрятаны под одеждой.

— Это тебе, Реддл, — Бейли протянула цепочку. — Кулон открывается. Откроешь его только тогда, когда тебе действительно будет необходимо меня найти. Один раз.

Реддл взял подвеску с кулоном.

— Это портключ?

— Вроде того. Хотя я немного переделала его. У меня точно такой же, и они связаны. Если ты откроешь кулон, я смогу переместиться к тебе. Если я открою — то наоборот.

Лица Реддла не было видно, но глаза его непонимающе смотрели то на кулон, то на девушку.

— Зачем это, Бейли? С чего вдруг мне может понадобиться твоё появление?

— Просто носи его всегда с собой.

— Не думай, что я приду по первому твоему зову.

— Но по второму-то придёшь? — усмехнулась девушка.

— Нет. — Отрезал Реддл.

— Ладно, в этом не будет необходимости, но ты… носи этот кулон везде за пределами школы. Сюда я не смогу телепортироваться.

Неловкая пауза длилась недолго. Девушке стало любопытно:

— Ты уже решил, какую вещь наградишь частичкой своей души?

Реддл и впрямь задумывался над этим не раз. Ему не хотелось, чтобы это оказалась первая попавшаяся вещь под рукой. Это должно быть что-то значимое не только для него, но и для всего магического мира. Конечно, ему хотелось связать своё бессмертие с великими именами основателей школы волшебства и чародейства «Хогвартс». Кандиде Когтевран принадлежала диадема, Салазару Слизерину — медальон, Пенелопе Пуффендуй — чаша и Годрику Гриффиндору — меч. Но где находилась часть из них — он не знал.

— Нет... Но в рождественские каникулы мне удалось выяснить, где находится один из желаемых артефактов — диадема Когтевран.

— Диадема? — повторила девушка, нахмурившись и отведя глаза. Ей показалось, что в её памяти что-то скользнуло. Какая-то весьма странная картинка.

— Ты что-то знаешь о ней?

— Не уверена, но мне кажется, что она мелькала в моих прорицаниях…

— А подробнее?

— Сначала мелькали кадры какого-то леса. Понятия не имею, что это за место… Затем, словно в какой-то коробке, мелькнула диадема. Она лежала на сухих ветках. Это всё, что я помню об этом прорицании.

— Албанские леса…

— Откуда ты знаешь?

— Вот уж кому действительно удалось разговорить призраков, так это мне. Елена Когтевран сказала, что диадема спрятана в Албанских лесах.

— Что ж, теперь искать её будет немногим проще, — усмехнулась девушка.

— Зачем тебе диадема? — Реддл заметно напрягся.

— Мне? Мне она не нужна, Реддл… Странно, что ты ещё ничего не понял.

Реддл вспомнил слова Бейли о её предназначении, о служении Дьяволу. И тогда пазл сложился. Она собиралась искать диадему не для себя. Для него. Но вот что действительно он до сих пор не понимал: что же в самом деле могло дать ей выполнение её предназначения? Неужели наградой могло быть что-то настолько стоящее, что она готова была пожертвовать годами своей юности на поиски артефактов для него? Может, она тоже хотела достичь бессмертия и оттого делала всё, чтобы расположить его к себе? Тогда бы он показал ей как делается крестраж. Но это были лишь его догадки…

— По правде говоря, не только за этим…

— Что ещё?

— Помнишь ту ситуацию с моим превращением? — Реддл лишь кивнул. Бейли продолжила: — Дамблдор узнал об этом. И обо многом другом… Если я когда-нибудь смогу, я расскажу тебе подробнее…

— В тот день, когда ты превратилась из-за подаренной коробки, я разговаривал с профессором Слизнортом. Он сказал, что анимагическое зелье не может готовиться для другого волшебника, только для себя.

— Ты намекаешь, что я сама себе сделала такой подарочек? — удивлённо уставилась девушка.

— Нет. Но, согласись, это действительно странно.

— Я читала как работает это зелье. Я ведь не являюсь анимагом, однако принцип схож. То есть, я уже имею форму превращения, а когда волшебник пьёт анимагическое зелье, он делает это первый раз и, по сути, последний. Это зелье работает как активатор. Мне кажется, что на мне оно сработало именно так: просто спровоцировало уже имеющуюся форму… Но что касается того, что готовилось оно не мной… Да, это необычно. Однако никто никогда не пробовал давать это зелье маледиктусу, поэтому и не было информации о том, как это могло подействовать. Можно считать, что это своего рода побочный эффект. И, что самое главное, никто не узнает, ведь я не стану говорить об этом никому. О моих превращениях знаешь только ты, профессор Дамблдор и… возможно, целитель Ланселот. Наверное, это он и рассказал Дамблдору, но это уже не имеет никакого значения... С Дамблдором мы ещё долго обсуждали сложившуюся ситуацию и пришли к тому, что я отчислюсь после пятого курса. Я сказала, что планирую уезжать из Англии… Мне стоит быть ему благодарной. Он так обо многом молчит… — завидев, что за спиной Реддла приближается фигура в белом костюме, Бейли закончила: — До встречи, Реддл…

Повернувшись, она стала спешно покидать зал. Реддл ещё несколько секунд рассматривал опаловый маленький камень, обвитый золотистыми тонкими ветвями. При наклоне кулона Реддл заметил: сквозь завесу чёрного стекла проявилась неясная картина. Не то бушует синее море, не то мерцает звёздное ночное небо. Затем картинка остановилась, затянувшись непроглядной тьмой.

Подняв глаза, он лишь на мгновение запечатлел миниатюрную фигуру в длинном чёрном платье, выпорхнувшую из зала.

Балкон, прилегающий к вестибюлю, освещался лунным светом. Выходить из замка запрещалось, но Бейли так хотелось глотнуть ночного воздуха. Она вышла на балкон. Облокотившись на перила и закрыв глаза, девушка жадно забирала летнюю прохладу в свои лёгкие. Ароматы полевых цветов, травы и чего-то поистине волшебного витали в атмосфере. Последние часы в Хогвартсе перед отъездом…

— Фрэнсис, — позади раздался умиротворённый мужской голос. Девушка медленно открыла глаза, немного повернула голову и увидела перед собой Дэвенпорта.

— Крис…

— И вновь одна. Тоскливо себя чувствуешь?

— Что? Нет я…

— «Всегда такая»? — по-доброму подстегнул парень, напоминая её же слова.

— Да, — улыбнулась Бейли.

— Чудесно выглядишь… Я бы даже сказал… Волшебно!

— Смеёшься?

— Эта маска… Как ты это сделала?

Крис прищурился, рассматривая тонкую тёмную ткань на лице, которая ни на чём не держалась, словно была верхним слоем её кожи.

— Только никому, хорошо? — тихо прошептала девушка, слегка наклоняясь, словно расскажет великий секрет.

— Ладно, — Крис нахмурился и тоже наклонился к девушке.

— Это… — шептала она, — магия…

— Да что б тебя! Фрэнсис!

Девушка прыснула, вновь отворачиваясь к таинственной простыни неба.

— Какие планы на лето?

Внезапный вопрос заставил девушку понервничать. О своих настоящих планах она говорила лишь Реддлу, но для остальных это была весьма непродуманная версия об отъезде, поэтому здесь и сейчас нужно было придумать продолжение своей выдумки.

— Мы с родителями собираемся уезжать. По правде говоря, неизвестно на какой период…

Парень повернулся к ней.

— Ты не вернёшься в Хогвартс?

— Нет.

— Фрэнсис, но…

Крис нахмурился; в его голове не укладывалась мысль, что эта встреча может стать для них последней. И он не хотел этого допускать. Общение с Фрэнсис не было типичным для него. Девушка была абсолютно непонятной, с запутанным сюжетом, книгой. В ней сочетались детская наивность и подозрительность. Простота и хитрость. Смелость и осторожность. Крису казалось, что столь противоречивой фигуры в его окружении он никогда не встречал, и вряд ли бы смог. Он точно был околдован этой непростой и притягательной энергией, которую и сам не мог объяснить. И отпустить её он был не готов.

— Мы можем поддерживать общение дальше?

— Думаю, да, — улыбнулась Бейли.

— Назовёшь адрес, куда отправлять сову?

— Мы будем путешествовать. Поэтому лучше назови свой домашний адрес, я буду отправлять сову.

— Хампстед-Гарден-Саберб, дом одиннадцать. Это пригород Лондона.

— Я запомню.

— Надеюсь.

Двое посмотрели украдкой друг на друга. Фрэнсис видела по-настоящему добрые, насыщенно зелёного цвета глаза. Находясь в Слизерине, она и забыла, что общение может быть таким — простым, светлым, искренним, без лжи и иронии. Это было непривычным.

— Наверное, хорошим тоном было бы поинтересоваться у тебя, чем ты будешь заниматься этим летом... Дай угадаю: практиковаться в магии?

— Увы, нет. Мои родители — не-маги. И хотя они знают, что я волшебник, но, видишь ли, использовать магию несовершеннолетним вне школы нельзя. Исключением являются семьи волшебников. Так что... Лето для меня пройдёт самым обыкновенным образом. Но никто не запрещает читать, теория — тоже очень важна, — улыбнулся парень.

— Верно…

Пуффендуец открыл пиджак и из внутреннего кармана достал свою волшебную палочку. Фрэнсис напряглась. Каждый раз, когда кто-то брал в руку палочку, находясь один на один с ней, это почти всегда завершалось неприятностями. Конечно, она понимала, что тот «кто-то» совершенно не похож на Криса, однако тревожная натура Бейли не могла и предположить что задумал рядом стоящий парень. Незаметно положив руку на свою палочку, которая торчала из широкого пояса, затянутого на платье, девушка приготовилась к самому худшему.

— «Орхидеус», — проговорил парень. На свободной руке у него появился небольшой букет белых орхидей. Крис протянул его Бейли. Девушка ожидала чего угодно — Круцио, Империо, Вилассио, да хоть Аваду Кедавру, но никак не букет цветов. Девушке стало противно от собственных надуманных мыслей. И как могло в голову прийти, что Крис способен причинить ей вред?

— Фрэнсис, это тебе, — всё ещё ожидая реакции, парень держал протянутые цветы.

— Спасибо?.. — неуверенно ответила девушка и, помявшись, забрала букет. До сих пор Фрэнсис никогда не дарили цветы. И вообще, припомнить было сложно, чтобы за ней когда-то ухаживал противоположный пол… Разве что… Это было в другой школе… И, Фрэнсис казалось, то было детской забавой… Но, чтобы серьёзно к ней кто-то проявлял подобные знаки внимания? Никогда… Фрэнсис смотрела на Криса и внутри тревожно завязывался узел. Что она чувствовала в этот момент? Была ли это симпатия, или просто дружба? А, может, они были всего лишь приятели? Собственные чувства ей были неясны.

Позади послышался стук каблуков. Оба обернулись.

— Крис… — приблизилась белокурая девушка. Платье под лунным освещением переливалось из нежно-розового в лиловый. Украшения на ушах, шее и руках — поблёскивали, заигрывая с окружающими на свету. Ронда слегка покосилась на букет. В эту же секунду, не раздумывая, она приподняла руку, положив кисть на плечо Крису. Кольцо внушительных размеров привлекло к себе внимание. Розовый бриллиант царственно восседал в белоснежной, словно хрусталь, оправе.

— Ронда, это Фрэнсис Бейли, — мягко представил девушку Крис, аккуратно снимая руку со своего плеча, перекладывая её в свои тёплые ладони.

— Да, знаю. Мы с одного факультета, — ответила Ронда, вновь окинув взглядом букет. Повисла неловкая пауза.

— Мне нужно идти, завтра отъезд…

— Конечно, иди, — с некоторой колкостью ответила Ронда.

— Надеюсь, ещё увидимся, Фрэнсис. И... Буду ждать сову, — ответил Крис.

Девушка лишь кивнула головой и быстро удалилась, оставляя пару наедине.

— Орхидеи? — как-то слащаво и неестественно улыбнулась Ронда, повернувшись к парню. — От тебя?

— От меня. Она уезжает…

— И это, конечно же, повод дарить ей букет цветов? — Ронда выдернула свою руку из ладоней парня.

— Ты ведь не ждёшь, что я стану оправдываться за букет цветов, верно? — уверенно отрезал Дэвенпорт. Повисла пауза. Ронда хотела что-то сказать, но в тот же момент осеклась. Возможно, это было действительно глупо — проявлять ревность, когда девчонка уезжает и они никогда впредь не увидятся.

— Нет, прости. Это глупость, — сфальшивила Доусон.

Конечно, дружба Фрэнсис и Крис досаждала ей. Ронда помнила, как однажды Реддл побежал за Бейли с матча. В её голове не было сомнений — Фрэнсис являлась главной причиной несостоявшихся отношений со старостой. Но теперь… это было неважно. Теперь её интересовал лишь капитан пуффендуйской команды по квиддичу. Крис Дэвенпорт. И отдать его Фрэнсис она не могла. В голове торжественно прогудели язычки-дудки. Теперь этой девчонки не будет рядом, и Дэвенпорт будет только её.

Время близилось к ночи.

— Ну, Реддл, когда планируешь пригласить на своё мероприятие? — за спиной раздался голос Эйвери.

— Честно сказать, я уже хочу спать, — зевая, добавил Мальсибер.

— Какой спать, всё только начинается, — ответил Эйвери.

— Где Нотт? — спросил Реддл.

— Ошивается с какой-то Бетти, — выплюнул Эйвери.

— Лестрейндж, найди Нотта, — произнёс Реддл. И, как только староста дал поручение, Лестрейндж моментально исчез в толпе.

— Слабоватый пунш. Надо бы докинуть пару бокальчиков…

— Тебе хватит, — назидательно произнёс Реддл, забирая бокал из рук Эйвери и ставя его на стол.

Лестрейндж вскоре вернулся вместе с Ноттом, и вся компания парней быстро двинулась из зала, наполненного весёлым смехом и звуками музыки.

Том понимал, что задуманное может нести опасность для его сокурсников, но эту идею он вынашивал с тех самых пор, как познакомился с Тайной комнатой. Добравшись до женского туалета, Реддл махнул головой, зазывая зайти.

— Серьёзно? В женском туалете будет вечеринка?

— Да, Эйвери, как ты и мечтал, заходи.

Реддл подвёл слизеринцев к раковине. Эйвери решил, что пунш начал действовать на него сильнее, чем он предполагал. Староста открыл умывальник и начал громко говорить на непонятном для парней языке.

— Что, Мерлиновы трусы, происходит? — удивлённо воскликнул Эйвери, тряся головой, думая, что действительно перебрал.

Реддл продолжал что-то говорить на своём странном языке, игнорируя изумлённые взгляды своих товарищей. Он знал, что вот-вот они столкнутся с тем, что сможет навсегда изменить их отношение к нему.

— Сейчас вы встретитесь с настоящим Ужасом Слизерина. Только не смотрите ему в глаза. Эйвери, ты понял?

— Чего? — зенки опьяневшего Эйвери вот-вот готовы были покинуть орбиты.

— Не смотри ему в глаза!

Через несколько секунд компания Слизней услышала грохот из чёрной дыры, образовавшейся в полу под умывальником.

— Отойдите! — крикнул Том.

Стены, казалось, затряслись, и в эту секунду из дыры вылетело огромное тело змея, шипящего на всех вокруг. Том заговорщически что-то начал быстро говорить, а змей, услышав его, покорно остановился. Он не смотрел ни на кого, только на Реддла, который без остановки что-то науськивал василиску. Ребята, доселе прижавшиеся к стенам и прищурившие глаза, стали подглядывать. Это был он — настоящий, невыдуманный василиск — Ужас Слизерина. И Том, стоящий рядом и абсолютно уверенно смотрящий ему прямо в глаза, управлял им. Он не давал смотреть василиску ни на кого, потому что это могло бы убить их. Реддл напоследок что-то ещё раз нашептал змее, и она послушно убралась туда, откуда и приползла. Умывальник закрылся. Ещё несколько секунд компания, потупив взоры, смотрела на старосту. Каждый в этот момент убедился в том, что Том Реддл и впрямь является наследником Салазара Слизерина. Тишина, воцарившаяся в женской комнате после ухода василиска, казалась поистине зловещей. Слова Реддла прорезали её, как меч.

— Теперь вы знаете, что василиск — это не чья-то глупая выдумка. Тайная комната открылась мне — настоящему наследнику Слизерина, и с сегодняшнего дня я продолжу его дело! — произнёс Реддл, и его глаза засверкали, как два чёрных уголька. — Школа Хогвартс очистится от грязнокровок!

В тот момент, когда слизеринцы осознали силу и величие Тома Реддла, в воздухе повисло что-то мрачное и пугающее. Странное смешение восхищения и ужаса охватило группу юных волшебников, которые, хоть и старались выглядеть непринуждённо, всё равно почувствовали на себе всю тяжесть той мощи, которую демонстрировал их лидер. Реддл стоял перед ними, как настоящее олицетворение их амбиций и страха. Каждый из них стал частью его плана, ведомый к свету, который был лишь миражом в бездне зла.