The Elder Scrolls: Нерождённая (гет)

Воздушная колыбель, мягко покачиваясь, несла Мали́гнис невысоко над землёй, так, что она слышала шум водопадов и крики взлетающих с прудов птиц. Ветер играл её волосами, а солнце согревало лицо. Мама летела по правую сторону, величественно расправив свои огромные драконьи крылья. Её чёрные, как сажа волосы развевались на ветру, контрастируя с белоснежным одеянием, а стройная мускулистая фигура лежала на потоках воздуха в сильной, но женственной позе.

Обменявшись с мамой улыбками, Мали́гнис подумала о том, какой же удивительно красивой была её мама, и как сильно она её любила. Лилит испытывала схожие чувства, глядя на свою дочь, сидящую в огромной белой розе из серебра и шёлка. Малышка напомнила ей маленькую пчёлку с рожками, забравшуюся в цветочный бутон в поисках нектара. От этой мысли с губ Лилит сорвался смешок умиления, и в нежной улыбке закрались слёзы — самые глупые, самые необъяснимые и самые честные — слёзы обычного счастья.

Это непродолжительное путешествие под сводами безоблачного неба и связанные с ним образы останутся в памяти Лилит на долгие годы, став одним из самых ярких воспоминаний в её жизни.

А между тем полёт подходил к концу, но, не смотря на снижение высоты, панорама на лежащий вдалеке город всё ещё оставалась захватывающей. Крыши и башни всевозможных форм и размеров бесконечным потоком тянулись вдоль всего горизонта и обрывались лишь там, где встречались с силуэтом Дворца Роз, чьи белокаменные стены, вздымаясь в вышину, перекрывали обзор и уходили в самое небо, завершаясь золотыми шпилями и голубыми куполами.

Стая Крылатых Сумраков, поочередно подменяя друг друга налету, несла воздушную колыбель именинницы, как можно ближе к стенам дворца, огибая его с запада на юг. Они намеренно не поднимались слишком высоко, чтобы роскошный Парадный Двор, расположенный на южной части придворцовой территории, а главное просторы парковой зоны, лежащие за ним, оставались вне поля зрения Мали́гнис до самого последнего момента. Ведь, как сказала Азура, ценно не само путешествие, а то место, куда оно приводит. И, должно быть, говоря это, она отчётливо понимала, что ценность его немедленно возрастёт, если такое место окажется ещё и приятным сюрпризом.

Крылатые Сумраки с ускорением двинулись вниз, натянув канаты сиденья-розы, и пронося его над самой поверхностью озёрной глади. Мали́гнис вцепилась в плетёные подлокотники и завизжала от восторга вперемешку с ошеломляющим щекотанием внизу живота. Скорость росла с каждой секундой. Ветер нёсся навстречу и выл. Озеро осталось позади. Свистели проносящиеся мимо деревья. Белокаменная стена Дворца, вдоль которой росли кипарисы, быстро приближалась и уже полностью перекрыла обзор, оставляя видимым лишь голубое небо. И тут, Сумраки вновь устремились ввысь!

Воздушная колыбель взмыла следом и, достигнув наивысшей точки, повисла в безмолвной тишине. Мали́гнис оцепенела. Теперь в её небесно-голубых глазах, чистых, как зеркало, отражалось нечто невообразимое. Прямо перед ней, внизу, на месте, где раньше были лишь лужайки и дорожки, простирался необъятный праздничный комплекс, возведённый в её честь.

Это было зрелище, от которого перехватывало дух: парковая полоса, широким кольцом отделявшая белокаменный дворец от остальной части города, превратилась в бурлящую, искрящуюся сказочную ярмарку. Множество разноцветных шатров, словно драгоценные камни, рассыпались по зелени, а между ними, подобно извивающимся рекам, текли потоки людей и невероятных существ. В воздухе летали воздушные змеи из бархатной бумаги; тут и там парили клубы разноцветного дыма, принимая форму причудливых облаков, словно спустившихся на землю с небес. Солнечные лучи, играя на золотых крышах павильонов, смешивались с сиянием магических вспышек, а издалека доносился многоголосый гомон, смех и обрывки музыки, создавая ощущение мира, полного жизни и предвкушения чуда.

Мали́гнис прижалась к шёлковым подушкам, её сердце забилось чаще от нетерпения.

Воздушная колыбель опустилась на специально подготовленную площадку. Азура и наставница Ваэла были уже здесь. Мали́гнис едва успела покинуть свою белоснежную карету, как оказалась в самом центре праздника. Со всех сторон её приветствовали счастливые лица, с губ срывались красивые поздравления и тёплые пожелания. Малышка никогда не видела столько людей в одном месте, отчего немедленно оробела. Однако в сопровождении мамы, тёти Азуры и наставницы Ваэлы она чувствовала себя вполне сносно. А люди, расступаясь, продолжали приветствовать её, каждый стремился обратить на себя внимание, чтобы удивить и порадовать именинницу.

Ловкие фокусники-каджиты заставляли золотые монеты появляться прямо из воздуха. Гибкие гимнасты, словно змеи, извивались, принимая немыслимые позы. А цирковые маги создавали иллюзии в виде причудливых даэдрических зверьков, которые тут же таяли в воздухе, оставляя после себя мерцающие искры.

Именно с таких представлений, фокусов и гимнастов, начался этот удивительный день, когда именинница и её свита заняли свои места на специально обустроенной террасе под куполом полуоткрытой арены первого павильона.

Затем наступила очередь дрессировщиков, которые демонстрировали невероятные способности своих питомцев. Первыми выступали обычные животные: лошади и антилопы, саблезубы и львы, обезьяны и лемуры, медведи и собаки. Был даже огромный мамонт и с десяток слонов. Во второй части на круглой арене появились более редкие существа: грифоны и гиппогрифы порхали под куполом, ручные атронахи играли с огненными шарами и ледяными вихрями. В конце представления белоснежный единорог сразил страшную виверну, и все участники вышли на поклон. Мали́гнис аплодировала им что было сил, а затем мама и наставница Ваэла повели малышку за кулисы.

Там, на специально огороженной площадке, Мали́гнис впервые увидела величественного сенч-тигра, который размером превосходил крупную лошадь. Он грациозно потягивался, и никто не решался к нему подойти, но ей он позволил погладить свою шелковистую шкуру. Здесь же она встретила и большинство других животных, которые участвовали в представлении. Но больше всего ей запомнились парящие над землёй нетчи — крупные, похожие на медуз существа размером с корову. Покачиваясь в воздухе, они создавали прохладный ветерок своими щупальцами. Малышка с искренним недоумением задавалась вопросом: «Как же они летают без крыльев?» А главное — сможет ли когда-нибудь и она.

Мама потянула её за руку, и они вышли к просторной поляне, на которой резвились акробаты. Ловкие каджиты перекатывались по траве, делали стремительные сальто и фляки. Некоторые из них взлетали и зависали в воздухе, бросая вызов самой гравитации, а затем мягко приземлялись на лапы, словно и не было никакого трюка. Другие, выстроившись в "живые пирамиды", поддерживали друг друга, создавая невероятные фигуры, или, сплетая свои гибкие тела, кружились в немыслимых пируэтах.

Глаза Мали́гнис загорелись, и уже через несколько минут, под чутким руководством одного из артистов, она впервые в жизни пыталась повторить изящные пируэты. Мама и наставница Ваэла, стоя чуть поодаль, пристально наблюдали за каждым её движением, не в силах скрыть своё беспокойство.

А всецветное платье именинницы действительно оказалось произведением искусства, как и было заявлено. Хорошо знавшая его устройство тётя Азура одним лёгким движением потянула за шнуровку на поясе и мгновенно собрала пышный подол за спиной, полностью освободив ноги девочки для активных игр.

Вконец очарованная атмосферой праздника, Мали́гнис с головой окунулась в это буйство красок, запахов и звуков. В окружении смеющихся артистов, весёлой музыки и разноцветных огней лёгкого волшебства она забыла обо всём на свете.

В середине дня после посещения павильона со множеством сладостей и вкусностей именинница и её свита отправились на праздничный ипподром. Там Лилит показала дочери, как правильно ухаживать за конём и ездить верхом, с любовью рассказывая о каждом нюансе. Тогда Мали́гнис к своему удивлению впервые узнала, что мама любила лошадей.

Выбрав самого огромного тяглого жеребца, способного с достоинством выдержать её впечатляющий вес, главнокомандующая Лилит лично совершила несколько кругов с дочерью по всей длине арены. Это был не просто урок верховой езды, а настоящая игра, где Лилит учила дочь "уворачиваться" от невидимых стрел и "сражаться" с воображаемыми врагами, подбадривая Мали́гнис звонким смехом.

Даже тётя Азура, развеселившись от всеобщего азарта, приняла участие в состязании магов. Конечно же она одержала победу, получив море оваций и главный приз — право показать имениннице лучшие фокусы. Азура не стала прибегать к сложным заклинаниям и выбрала простые, но завораживающие магические трюки.

По её команде шелестящие конфетти распускались в руках Мали́гнис в экзотические цветы, наполняя воздух сладким ароматом, а мелкие камешки, найденные на земле, превращались в сверкающие драгоценности. Потом королева с детским озорством играла с крохой в магические прятки, накладывая на себя заклинание невидимости. Становясь лёгким мерцанием в воздухе, она пыталась подкрасться со спины, чтобы дёрнуть Мали́гнис за подол или ущипнуть Лилит. Мали́гнис, пользуясь советами мамы, выслеживала её с хитрым прищуром и очень серьёзным личиком по еле слышному шороху листвы или едва заметному вздрагиванию воздуха.

Так пролетел этот удивительный день.

А вечером, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, небо над Дворцом Роз вспыхнуло сотнями магических фейерверков, которые, словно живые светлячки, сплетались в причудливые узоры и рассыпались мерцающим дождем. Наконец, обессилевшая от счастья и невероятных впечатлений, Мали́гнис вновь оказалась на руках у мамы и, провожаемая сотнями доброжелательных улыбок, отправилась в покои Дворца, где её ждал ещё один, последний сюрприз.

В широком камине из тёмного полированного камня с кованой решёткой весело потрескивали дрова, наполняя украшенную гирляндами гостиную запахом дерева и живым теплом. Свет позолоченных канделябров и пары свечных люстр ярко освещал просторное помещение. В центре за резным столом, с которого уже убрали основные блюда, но где ещё оставались лёгкие закуски и фрукты, на мягких бархатных стульях сидели Азура, Лилит и Мали́гнис. Наставница Ваэла хлопотала неподалёку, проверяя всё ли готово ко сну именинницы.

Малышка уже потирала сонные глазки, когда четверо молодых слуг, пыхтя от усердия, внесли огромный многоэтажный торт, украшенный фигурами зверей и цветов. Держа его на массивном подносе из орехового дерева, они бережно поставили его в центр стола и удалились. Наставница Ваэла, с улыбкой шагнув вперёд, приняла почётную обязанность нарезать торт. Вскоре на изящных тарелках лежали ровные кусочки чудесного лакомства. После этого, доложив Лилит о готовности покоев именинницы ко сну, Ваэла откланялась, прикрыв за собой двери. В комнате остался лишь узкий семейный круг и Массер, который шарился под столом.

— О чём думаешь, милая? — наклонившись к дочке, которая вилкой ковыряла кусок торта и подкармливала кота, спросила Лилит.

— Как эти нетчи летают, мама? — нахмурив бровки, встрепенулась малышка. — Они ведь совсем не похожи на птиц.

— О, дорогая, это очень просто, — раздался голос Азуры с противоположного края стола, которая тут же почувствовала на себе взгляд детских глаз.

Отодвинув от себя тарелку с тортом, она с улыбкой подняла кубок, но, едва сделав глоток, выплюнула содержимое назад.

— Молоко? — смешно поморщилась тётя Азура, как бывает от лимона.

Мали́гнис весело, но устало засмеялась.

— С мёдом, Ваше Величество, — уточнила Лилит, подыгрывая Королеве, и добавила. — Напитки для взрослых, кажется, в тех кувшинах.

— Мали́гнис, а ты знала, что у нетчей тоже есть молоко? — уже наполняя пустой бокал тёмно-красным вином, спросила Азура, лукаво поглядывая на крошку. — Не белое, как у коров, а зеленоватое и густое, как… кисель!

— Фу-у-у, — запищала Мали́гнис.

— Но ты ведь не об этом спросила, верно? — посмеялась тётя Азура и вышла из-за стола. Обогнув его, она остановилась возле Мали́гнис. — Я знаю, что ты любишь мыло.

— Люблю.

— А мыльные пузыри? — загадочно подмигнула тётя Азура и, раскрыв свободную ладошку, подула на неё. Тут же над столом полетела целая куча прозрачных пузырьков, разносясь по всей комнате и поднимаясь к потолку.

Мали́гнис привстала, опершись на столешницу, и поймала несколько. Массер вылетел из-под стола и с грозным мяуканьем погнал остальные.

— Как думаешь, почему пузыри летают? — проводив его взглядом, спросила Азура.

— Они очень лёгкие, как пёрышки.

— Вот и ответ на твой вопрос, — развела руками Королева Роз. — Нетчи лёгкие, как пёрышки, только очень большие при этом.

— Понятно, — огорчённо вздохнула Мали́гнис, — значит, я не смогу летать, как они. Я тяжелее, чем пёрышко.

— Уголёк… — тут же растрогалась Лилит.

— А ну выше нос! — вмешалась Азура и пригрозила пальцем. — Обе!

Мама потрепала дочь за плечо. Мали́гнис с надеждой посмотрела на тётю Азуру:

— А крылышки точно не вырастут?

— Если не вырастут, то я обязательно что-нибудь придумаю. Я ведь волшебница, помнишь?

Малышка согласно кивнула, а потом, коротко глянув на тётю, заискала глазками по гостиной и нерешительно прикусила губу.

— Спрашивай, — усмехнулась Азура, потакая детской любознательности. Сделав глоток вина, она расположилась на диване недалеко от стола.

— Что такое Северный Луч?

— Какой интересный вопрос, — слегка насторожилась она, — а вы с тётей Ваэлой уже начали изучать стороны света?

— Да, я знаю, что есть ещё юг и запад, и… вок-сок?

— Восток.

— Угу.

— В таком случае ты уже знаешь целую половину ответа на свой вопрос.

— А мама с позволения тёти Азуры объяснит тебе остальное, — обратила на себя внимание Лилит, сидевшая рядом с дочерью, и Мали́гнис обернулась.

— Не возражаю, — непринуждённо взмахнула ладошкой Азура, однако взгляд её остался настороженным.

— Всего лучей восемь, — нежно подхватив дочь на руки, Лилит встала из-за стола и направилась к камину, — по количеству лучей на одном из символов Лунной Тени.

Она показала на гербовое изображение с вписанными друг в друга звездой и полумесяцем.

— Причина и следствие, Лилит! Не путай ребёнка, символ — это следствие! — с наигранным возмущением воскликнула Королева Роз и, поднявшись с дивана, подошла к остальным, оставив бокал с вином на столе.

— Кажется, тётя Азура вновь решила объяснить всё сама, — засмеявшись, подмигнула малышке мама.

— Я дам наглядное объяснение. Отступим чуточку назад! — развела руки в стороны тётя Азура, призывая остальных освободить место в центре гостиной.

— Итак, — Азура с завораживающей улыбкой подняла палец вверх, и кончик его засветился. — Это Лунная Тень! — торжественно объявила она и, взмахнув рукой, закрутила пальцем в воздухе, точно взбалтывая сливки.

Раздался нежный серебряный перезвон. Струя светящихся пылинок по спирали устремилась от пальца в направлении пола и за секунды нарисовала на нём круг размером почти во всю комнату. Следом, собираясь из волшебной пыльцы, в пределах круга плавно поднялись объёмные изображения светящихся гор, расцвели пышные леса, разлились реки, а треть круга заняла волнующаяся поверхность, похожая на океан.

— Наглядно? — с нарочитой чванливостью ухмыльнулась Азура.

— И очень красиво! — захлопала в ладошки Мали́гнис.

Лилит молча покачала головой, звонко вздохнув с деланной завистью. Внезапно и резко по гостиной разнеслось грозное мяуканье вперемешку со скрежетом когтей. В центр волшебной полупрозрачной карты ворвался Массер, лапами хватая иллюзорные образы.

Хозяйка Лунной Тени с величественным спокойствием резко взмахнула указательным пальцем. Кот с визгом откатился в дальний угол, жалобно издал: «Мяу», — и притих.

Мали́гнис, сидя на руках мамы, погрозила ему пальчиком.

Азура воодушевлённо продолжила:

— Здесь — Серебряный Город и наш дворец! — с кончика её пальца сорвался яркий огонёк и падающей звёздочкой угодил в центр волшебного круга. Звездная пыль всколыхнулась, и на месте падения в один миг выросли крошечные полупрозрачные башенки, стены и домики.

— Это центр нашего Мира, его сердце, — с неожиданной меланхолией в голосе произнесла Азура, а затем, вмиг повеселев, взмахнула кончиками пальцев и воскликнула с прежним озорством: — Тяните!

Несколько светящихся нитей, собравшись в один пучок, с хрустальным звоном протянулись от волшебного круга и оказались в ладошках заворожённой Мали́гнис. Мама, посмеиваясь, чуть наклонила корпус, помогая сидящей на руках крохе потянуть за неощутимые нити. Маленький Серебряный Город тут же поддался и с нежным хрустом похожим на скрип снега растянулся во весь размер круга, чем вызвал заливистый смех детского восторга.

— Наш город находится на острове, посреди материка, — продолжала Азура, обходя инсталляцию по краю. — Восемь водных каналов от окраины к центру делят его на восемь равных частей: четыре по основным сторонам света и четыре по промежуточным.

Объёмное изображение города с мягким звоном засветилось, точно спицами колеса разделившись на части.

— А теперь представь, что каналы не имеют конца, — с этими словами Азура взмахнула рукой и картинка на полу вновь изменилась: город уменьшился до крошечных размеров, а из-за невидимого края показались леса и горы. И лишь светящиеся спицы неизменно остались на своём месте, разделяя круг на части.

— Это и есть лучи Лунной Тени. Восемь областей на карте нашего Мира. — торжественно закончила Королева.

Мали́гнис вновь часто захлопала в ладошки. Лилит поддержала её редкими глухими хлопками.

— Они, как кусочки торта! — воскликнула Мали́гнис.

— Скорее, как дольки апельсина, — всплеснула рукой Королева и круг на полу взлетел над полом, превратившись в сферу с горами и лесами.

— Но это пока слишком сложно, — почесав бровь, Азура вновь сделала изображение плоским.

Мали́гнис, вытянув шею, ещё раз внимательно осмотрела магическую карту и заключила:

— Чем дальше от города, тем больше места попадает в луч.

— Можно сказать и так, — согласилась тётя Азура.

— Поэтому его не могут найти?

— Эм. Найти кого?

— Того зверя, — непринуждённо пояснила кроха.

— Какого зверя? — голос Азуры переменился.

— Который съел Крылатых Сумраков.

Лилит и Азура обескуражено переглянулись.

— А от кого ты об этом услышала, милая? — нахмурив брови, строго спросила Королева и резким, небрежным движением развеяла иллюзию на полу.

Мали́гнис тут же вжала голову в плечи и надула губы, а на глазах навернулись слёзы.

— Ну что ты, дорогая. Мы не собираемся ругать тебя, — поспешила сгладить ситуацию Азура и, приблизившись, приласкала её.

— Я слышала это сегодня возле пруда, — дрожащим от обиды голоском ответила малышка, поджав хвостик.

— Вот как, — Азура с удивлением посмотрела на Лилит, припомнив их более, чем осторожный разговор у пруда.

Лилит пожала плечами. Одним выражением лица она дала понять, что это не первый раз, когда она слышит от дочери о чрезмерно остром слухе.

— Я не хотела подслушивать. Я нечаянно, — надулась Мали́гнис и спрятала лицо, уткнувшись в мамину грудь.

— Полно дуться, дорогая, — с добром и теплом вымолвила Азура, кончиками пальцев пощекотав крошку по спинке. — В конце концов, сегодня твой День Рождения и тебе можно всё. Даже подслушивать.

Мали́гнис ничего не ответила, но глазки, которые она прятала, украдкой посмотрели на тётю Азуру.

— И знаешь, что ещё я скажу? — с улыбкой продолжила она. — Мы забыли кое-что очень важное; возможно — самое важное из всего, что сегодня случилось.

Загадочный заискивающий тон Азуры явно пробудил детский интерес, потому что личико Мали́гнис покинуло своё укрытие, и, развернувшись в объятьях мамы, она принялась со всем вниманием слушать.

— Вижу, ты хочешь узнать что это, — продолжала заигрывать с ней Азура.

— Хочу.

Королева Роз лукаво взглянула на Лилит и сказала:

— Мы с тобой всё ещё не видели подарок от мамы, а он, должно быть, самый лучший из всех.

Глаза Лилит от неожиданности полезли на лоб, но она скрыла это за неловкой улыбкой, когда дочь посмотрела на неё с нарастающим любопытством.

— Ради тебя порой и твоя мама становится волшебницей, которая может исполнить любое желание, — с невероятным теплом в полголоса объявила тётя Азура. — Мама оставила подарок в твоей комнате. Ты можешь пойти и забрать его.

После этого она жестом пригласила ребёнка к действию. И взволнованная Лилит отпустила кроху на пол. Мали́гнис, в последний раз взглянув на взрослых, с замиранием сердца направилась в детскую.

Перекошенное лицо Лилит без слов выразило всю полноту её недоумения и смятения.

— Доверься мне, — шёпотом хохотнула Азура.

Лилит нервно усмехнулась и, шагнув к камину, наклонилась, чтобы подбросить в огонь дров, лишь бы не стоять без дела.

— Мама!!! Мамочка!!! — раздался радостный крик Мали́гнис из комнаты. Он оказался настолько счастливым и искренним, что слова буквально тонули в заливистом звонком смехе. — Это уголёк!!! Уголёк!!!

Подняв глаза, Лилит увидела, как дочь вбежала в гостиную, прижимая к груди что-то довольно большое, чёрное и лоснящееся в тёплом свете огня.

— Спасибо, мамочка!!! Спасибо!!! Это самый лучший подарок!!! Самый лучший!!! — продолжала заливаться смехом и прыгать на месте Мали́гнис, когда Лилит опустилась на колени, чтобы рассмотреть подарок, вызвавший столь бурный восторг.

Это был маленький плюшевый волчонок. Его шёрстка, сшитая из мягкого чёрного меха, играла тусклыми бликами. Густая грива из длинных шёлковых нитей лежала спутанным облачком вокруг его мордочки, нежно струясь по детской щеке. Игрушка выглядела невероятно трогательной, как и её маленькая хозяйка, с самозабвением прижимавшая её к сердцу.

— С Днём Рождения, милая, — едва не расплакалась Лилит от калейдоскопа эмоций и нежно погладила дочь по волосам и тёплым рожкам. — Я люблю тебя.

— И я люблю тебя, мамочка.

— Только мамочку?! — раздался сверху возмущённый не в серьёз голос тёти Азуры.

Мали́гнис засмеялась и потянулась к ней:

— Тебя я тоже люблю, тётя Азура!

Лилит подсадила дочь, и кроха, не выпуская игрушку, обняла королеву.

— И я тебя люблю, малышка, — с нежной дрожью в голосе ответила Азура.

Затем все трое уселись на длинную, массивную скамью из тёмного дерева у камина, обитую мягким бархатом.

— У тебя много мягких игрушек, почему же именно он удостоился… такого внимания? — осторожно полюбопытствовала мама, для которой игрушка в руках дочери была не меньшим сюрпризом.

— Я видела его в своём сне, — не задумываясь ответила крошка Малигнис, и тут же в её глазах мелькнул вопрос. — Ты ведь нашла мой рисунок, когда мы надевали платьишко, да?

Лилит неловко изогнула брови и наморщила лоб, ища помощи во взгляде Азуры.

Азура утвердительно кивнула.

— Д-да, — с запинкой ответила Лилит.

— Я так и знала! Покажем его тёте Азуре! — воскликнула Мали́гнис и, часто топая, бегом бросилась в комнату.

Взрослые проводили её взглядом.

— Я же говорила, что ты её удивишь, — довольно усмехнулась Азура, чуть наклонившись к Лилит.

— Но как…

Вновь раздался топот детских ножек, и через секунду малышка воскликнула: — Вот!

— Какая красота! Точно такой, как в твоём сне, — воскликнула Азура, приняв рисунок.

— Хм, очень мило, — согласилась мама, рассматривая детский рисунок и понимая, что по нему едва ли со всей точностью можно было воссоздать подобную игрушку.

— Вы по моему рисунку сделали его, правда? — Мали́гнис горящими глазами обыскивала взрослых в ожидании ответа. — Волчонка сшил господин Драно и его мастера, пока нас не было, да?

Лилит растерялась. При всей своей решительности и самообладании в любой другой ситуации, она частенько напрочь лишалась контроля, когда речь заходила о лукавом общении с дочерью.

— Всё именно так, дорогая! От тебя ничего не утаишь! — нежно рассмеялась Азура, спасая ситуацию, и потрепала Мали́гнис за щёку. — Мама нашла рисунок, а я помогла мастерам не допустить ошибок и сделать волчонка точно таким, как в твоем сне, — добавила она, сладко улыбаясь, и произнесла следующую фразу скорее для Лилит, чем для малышки. — Открою тебе небольшой секрет, милая, я иногда заглядываю в твои сны, чтобы прогнать кошмары, если они вдруг вздумают появиться. Ты ведь не будешь на меня сердиться за это?

— Конечно же, нет тётя Азура! Если бы вы не смотрели мои сны, у меня бы не появился уголёк, а я так люблю его! — радостно воскликнула Мали́гнис и вновь обняла игрушку, сладко зажмурившись.

— Спасибо вам, Госпожа, — с придыханием прошептала Лилит, не в силах выразить свою благодарность.

— Просто Азура, — подмигнула Королева.

Лилит неслышно засмеялась, не в силах отступить от своих убеждений.

— Знаю-знаю, — со вздохом ответила Азура, — некоторые твои привычки никто не сможет изменить. Пусть будет так, смиренно остаюсь Госпожой.

С этими словами она привстала со скамьи и вернулась к столу за бокалом с вином. А Лилит опустила взгляд на сидящую рядом дочь.

— Мой милый уголёк, — прижимаясь лицом к мягкой шёрстке, пролепетала кроха.

— Уголёк? — хмыкнула Лилит. — Но почему именно уголёк? У нас ведь уже есть один, — коснулась она маленького носика кончиком пальца. — И это ты.

— Я твой уголёк, — не растерялась Мали́гнис и, подняв игрушку на вытянутых руках, добавила. — А он будет мой.

— Лилит «Принцесса Огня» и два её уголька! — раздался подтрунивающий голос Азуры. Положив в рот тёмную виноградину и запив вином, она добавила, причмокнув. — Смотрите, пожар тут не устройте.

— Очень смешно, Ваше Величество.

— А почему ты «Принцесса Огня», мама?

— Тётя Азура просто шутит, милая, — показав госпоже благодарную улыбку, Лилит вернулась к дочери. — Расскажи мне про свой сон…

Азура, опершись на резной стол, вздохнула, понимая, что на её лице в этот момент была самая глупая из всех возможных улыбка, но это того стоило. В то мгновение она испытывала нечто неописуемое: тепло, нежность и желание остановить время.

— Уголёк, — усмехнулась она про себя, радуясь живому уму маленькой девочки. Взгляд её переполняло умиление, а сердце — трепет.

Но в следующий миг что-то неуловимо переменилось. Улыбка медленно исчезла с лица Азуры, а взор словно затуманился. Она прищурилась и начала пристально всматриваться, то в малышку Мали́гнис, то в плюшевого волчонка. Огонь камина позади них до этого умеренный и нежный, теперь, казалось, начал плясать в неистовом танце, бросая на детское личико и мохнатую мордочку зловещие блики. Едва слышный шум кипящей на дровах смолы и приятное потрескивание за секунды превратились в жуткий оглушительный гул, проглотивший все остальные звуки. Перед глазами Королевы Роз замелькали далёкие неясные образы, которые она не видела отчётливо, а лишь чувствовала их присутствие на уровне общих ощущений. Губы её сами разомкнулись, и она забормотала, точно в бреду, не отрывая глаз от Мали́гнис и её волчонка:

— Уголёк тлеет… уголёк тлеет… один… второй… поодиночке чуть греют… вместе рождают пламени вой.

— Вы что-то сказали, Госпожа? — сквозь гул огня прорезался голос Лилит. Он немедленно выдернул Азуру из полусна.

Она тут же встряхнула головой и ответила неловкой улыбкой:

— Нет-нет, дорогая. Я… просто задумалась.

Лилит кивнула и вернулась к дочери.

Азура же, встревоженная мимолётным видением, с сожалением поняла, что не сможет вернуться в прежнее расслабленное состояние. Потушив озабоченный взгляд, она улыбнулась и приосанилась.

— Я, пожалуй, пойду, дорогие, — без былого озорства, но с отсутствием всякой тревоги в голосе обратилась она к маме и дочке. — Малышке уже пора спать. Сегодня был очень насыщенный день. Правда?

— Да, — задорно тряхнула рожками Мали́гнис и довольным личиком вновь прижалась к волчонку.

Наклонившись, Азура поцеловала её в щёку со словами:

— Ещё раз с Днём Рождения, милая. И доброй ночи, дорогие.

— Доброй ночи! — в голос ответили мама и дочь.

Азура вышла за дверь.

Через пару минут и Мали́гнис с мамой отправились в детскую. Улегшись в постель, всего несколько минут они разговаривали шёпотом, вспоминая самые яркие события дня. Потом малышка, уже засыпая, попросила маму ей спеть. И мама… пела.

Именно в такие моменты можно было услышать и удивиться тому, насколько красивым и многомерным был голос Лилит. Глубокий, но не грубый, мелодичный, но не приторный, сильный, но не кричащий, этот голос выливался в колыбельную, не знавшую слов, но наполненную всем, что не могло в них уместиться.

В каждый плавный перелив, в каждый нежный тон Лилит вкладывала всю свою любовь, всю свою нежность и безмерную благодарность за то тепло, которое дарил ей её маленький уголёк. Она пела о тёплых воспоминаниях, которых с каждым новым днём становилось всё больше, о радости любви, которую никогда прежде она не испытывала так ярко, а также о страхах потерять всё это и безудержном стремлении защитить это любой ценой.

Мали́гнис уже давно спала, когда Лилит закончила петь. Аккуратно выбравшись из постели, она поправила пуховую подушку под маленькими рожками и, выгнав из комнаты кота, который проявлял крайний интерес к новой игрушке, оставила малышку в тишине её сладкого спокойного сна.

Затворив за собой дверь, она пальцами обрисовала в воздухе полукруг, и все канделябры и свечные люстры погасли, оставив гостиную в полумраке, разбавляемом лишь светом луны и едва заметными проблесками догорающих в камине углей.

Коснувшись двери собственной спальни, за которой её ждала роскошь шёлковых простыней и пышная перина из лебяжьего пуха, она замерла в мимолётном сомнении…

Через несколько секунд она выйдет на балкон, взлетит на пару этажей выше и устроится на покатой черепице рядом с изваянием Крылатого Сумрака. Прислонившись спиной к холодной мраморной стене, она глубоко вздохнёт, скрестив на груди руки, чтобы здесь под звёздным небом и светом лун, с прохладой ветра на уставшем лице, наконец, отдохнуть, погрузившись лишь в подобие сна, что могут позволить себе даэдра.